и,  она  приходила,  когда  хотела,  не  записываясь
предварительно на прием?
   - Да, так оно и было.
   - И не договаривалась при уходе о следующей встрече?
   - Да.
   - Значит, достаточно ей было прийти, и вы  были  в  ее  распоряжении,
сколько бы у вас ни было народу в приемной?
   - Ну, не совсем так.
   - Но так утверждает ваша бывшая ассистентка.
   - Моя ассистентка ревновала меня к ней. И она наверняка  думает,  что
потеряла место из-за миссис Баллвин.
   - Но это так и было?
   -  Совсем  нет.  Я  вынужден  был  ее  уволить  из-за   неподобающего
поведения.
   - И миссис Баллвин тут ни при чем?
   - Абсолютно ни при чем.
   - Вы давали миссис Баллвин мышьяк?
   - Мышьяк? Помилуй Бог.
   - Никогда?
   - Нет и еще раз нет.
   - Вы поручали своей ассистентке покупать для вас мышьяк?
   - Если она покупала мышьяк, то она делала это без моей просьбы и  без
моего ведома. Вы что, считаете, что эта мстительная  особа  могла  из-за
оскорбленного самолюбия отравить Дафну Баллвин? Да  она  всегда  была  с
завихрениями.
   - Нет, - резко отрезал Селлерс. - Об этом никто не говорит. Напротив,
я знаю,  что  вы  сами  ходили  на  квартиру  своей  ассистентки,  чтобы
подбросить    туда    вещественные    доказательства,     которые     бы
свидетельствовали против нее. Там вы случайно встретились с Этель Ворли.
   - Я не знаю, о чем вы говорите, инспектор.
   - Не пытайтесь ввести меня в заблуждение, - сказал Селлерс.  -  Кроме
того, нам известно, что вы с Дафной Баллвин разработали план  отравления
Джеральда Баллвина.
   - Вы совсем сошли с ума!
   - Это мы сейчас проверим, - ответил Селлерс.
   Мы услышали какие-то звуки, потом Селлерс сказал:
   - Взгляните-ка на это.
   - А что это такое?
   Это микрофон от аппарата для подслушивания.
   Это наша работа. Мы записали  ваш  последний  разговор  с  Дафной,  в
котором вы обсуждали подробности убийства ее  супруга.  Прежде  чем  она
ушла, вы дали ей капсулу с мышьяком, не правда ли?
   Возникла долгая пауза. Мы уже думали, что отказал микрофон, но  потом
вновь услышали голос Селлерса:
   - Отвечайте же!
   Квай снова промолчал.
   - Ну скоро я дождусь ответа? - строго спросил инспектор.
   Дрожащим голосом доктор проговорил:
   - Клянусь вам, инспектор, я дал ей такую дозу, от которой  она  могла
только  заболеть.  Она  хотела  притвориться,  что  у  нее  расстройство
желудка. Если вы слышали наш вчерашний разговор в лаборатории, то знаете
об этом.
   - Мы знаем об этом, - сказал Селлерс. - Вы хотели отравить не  ее,  а
ее супруга, правильно?
   Казалось, Квай какое-то время раздумывал, а потом произнес:
   - Ну, если вы так уж ставите вопрос, то  с  ее  супругом  в  конечном
итоге ничего не произошло. Он опять в полном здравии. Разве я не прав?
   - Не забывайте о том, что вы проникли в комнату Рут Отис  и  оставили
там, так сказать, кукушкино яйцо, которое должно  было  навлечь  на  нее
подозрения. При этом у вас произошла неожиданная встреча с Этель  Ворли,
- сказал Селлерс.
   - Это только ваши предположения, которые ни на чем не основываются  и
не имеют под собой почвы.
   - Я вам сейчас докажу и это! - ответил Селлерс. - Вы не  задумывались
над тем, как мисс Ворли добралась до Лексбрук-авеню? Так я вам скажу: ее
подвезла туда Мэри Ингрим, которая тоже работает у  Джеральда  Баллвина,
она поджидала Ворли в своей машине, И, коротая там время  над  учебником
испанского языка, она тем не менее видела, как  вы  вошли  в  этот  дом,
видела она вас и выходящим из него. А когда через  полчаса  Этель  Ворли
так и не вышла, она поднялась наверх и постучала  в  дверь.  Не  получив
ответа, она вызвала полицию.
   Ну а что мы там нашли, вы и сами знаете, доктор Квай.
   В аппарате послышались какие-то шорохи и звуки.
   Создавалось  впечатление,  будто  двигали  мебель,  а   потом   опять
послышался суровый голос:
   - На вашем месте я бы не стал этого делать. Поднимитесь  и  говорите,
наконец, всю правду.
   И тот начал говорить.  Это  было  полное  признание  вины,  сделанное
испуганным, дрожащим голосом.
   После этого мы услышали,  как  защелкнулись  наручники  на  запястьях
доктора. А потом Селлерс стал звонить, чтобы вызвать полицейскую машину.
   Я схватил трубку и позвонил в кабинет. Трубку снял Селлерс.
   - Фрэнк, я кое-что для вас сделал.
   - Кто говорит?
   - Лэм.
   - Где вы, черт вас возьми?
   - Здесь, у Китли. Я попросил его включить подслушивающее  устройство.
Все признание доктора Квая записано на пленку. Вы  можете  взять  его  с
собой. Но будет лучше, если вы сдадите арестованного полицейским,  когда
они прибудут, и приедете сюда.  Тут  вы  и  заберете  пленки  и  сможете
поговорить с Китли, а также познакомиться с его системой, как выигрывать
на скачках.
   Селлерс сказал:
   - Напомните мне,  Лэм,  чтобы  я  дал  вам  одну  из  своих  визитных
карточек. Возможно, она вам  пригодится,  если  вас  опять  задержат  за
превышение скорости.
   - Очень мило с вашей стороны. Кстати, вы могли бы  позвонить  мне  на
квартиру и сказать Берте, что Рут Отис находится вне  подозрений.  Пусть
она выматывается из моей квартиры и оставит Рут одну.
   - Какой у вас номер? - спросил он.
   Я продиктовал его.
   - О'кей, - сказал он, - будет сделано.
   Я повесил трубку.
   - Когда вы здесь появились, то вы мне сказали, что вы  арестованы,  -
сказал Китли.
   - Ах, это была  только  шутка,  -  ответил  я  и  сложил  два  пальца
крестиком. - Ведь мы с инспектором Селлерсом большие друзья.
 
Глава 20 
 
   Разные мысли роились у меня в голове, когда я  ехал  в  кемпинг,  где
меня ждала Шарлотта Хенфорд. Прибыв туда, я нашел дверь домика  закрытой
и постучал.
   - Кто там?
   - Это я, Дональд Лэм.
   - Ах, как чудесно! - воскликнула она и открыла дверь. - Наконец-то  я
не одна. Мне было очень скучно. Устраивайтесь поудобнее, мистер Лэм.
   - Спасибо, спасибо.
   Шарлотта прошла к маленькому столику и уселась.
   Я устроился в кресле и закурил сигарету.
   - Устали? - спросила она.
   - Есть такое.
   - Пришлось много поработать?
   - Угу.
   Ее следующий вопрос прозвучал довольно робко:
   - Как ваша голова? Надеюсь, сейчас вы в более хорошем настроении?  Вы
мне гораздо больше  нравитесь,  когда  немного  интересовались  мной.  Я
надела свои лучшие чулки, а вы и слова о них не сказали.
   - Шарлотта. - начал я,  -  когда  вы  появились  у  нас  впервые,  мы
подумали, что деньги, которые вы оставили, были не ваши.
   - Почему вы так решили?
   Я с улыбкой сказал:
   - Не похоже, чтобы вы были влюблены в  Джеральда  Баллвина.  Но  даже
если так, то вы  все  равно  не  потратили  бы  свои  сбережения,  чтобы
предотвратить возможное преступление против хозяина.  Такая  идея  могла
прийти в голову кому-то другому, и этот другой дал вам деньги. Я в  этом
уверен.
   - Значит, твердо уверены?
   Я опустил свой взгляд на ее ноги.
   - Действительно великолепны, - сказал я.
   Она сразу непроизвольно поправила юбку.
   - Могла бы я рекламировать чулки, как вы думаете?
   - По-моему, да... Так чьи же деньги, Шарлотта?
   - Вы, наверное, так никогда и  не  станете  джентльменом.  Опять  все
сначала.
   - Я должен это обязательно знать.
   - Это вас вообще не касается.
   - Между прочим, я для вас стараюсь,  -  продолжал  я.  -  Против  вас
имеется большой обличительный материал, и, пожалуйста, не забывайте, что
блюдце и ваши отпечатки...
   - А что будет, если вы узнаете всю правду?
   - Я бы наверняка смог дать вам хороший совет.
   - А что будет со мной, если я не скажу?
   - Будет очень печально, если девушка с такими очаровательными ножками
на долгое время отправится за решетку. После того как вас выпустят, вряд
ли кого-нибудь уже заинтересуют ваши ножки, и рекламировать чулки вы уже
не сможете никогда.
   На ее лице отразился страх.
   - Вы действовали по поручению Карла Китай?
   - Почему вы так думаете?
   - Мне почему-то кажется, что это был он.
   Мгновение она находилась в нерешительности, а потом робко кивнула.
   - Вы познакомились с ним уже после того, как поступили  на  службу  к
Дафне?
   - Нет. Он мне помог устроиться на это место. Я...
   Ну хорошо, я скажу вам и об этом. Я  уже  длительное  время  дружу  с
Карлом, и он очень хотел, чтобы я заняла это место, чтобы быть  в  курсе
всех дел, которые происходят в доме Баллвинов.
   - Он вам очень нравится?
   - Да. Правда, было время, когда... Ну, вы сами понимаете,  он  не  из
тех, кто женится.
   - И он, значит, дал вам порошок и объяснил, что надо делать?
   - Да. Он позвонил мне и попросил срочно приехать к нему в  бюро.  Там
он дал мне крошечную стеклянную пробирку с порошком и объяснил, что  это
- противоядие, помогающее при мышьяковых отравлениях, если  его  принять
сразу. Потом он сказал мне, что миссис  Баллвин  примет  небольшую  дозу
мышьяка, которая вызовет лишь отравление. Делается это для  того,  чтобы
на нее не пало подозрение. А потом она отравит своего супруга тостами  с
анчоусной пастой, содержащей мышьяк.
   - Ну и как все это было?
   - Порошок, который я получила от  Карла,  я  должна  была  смешать  с
пастой и приготовить тосты. Далее Карл поручил мне оставаться в гостиной
и ждать, пока Дафна не возьмет с подноса один из тостов. Как только  она
это сделает, я должна была отвлечь ее внимание и подменить тост, который
она уже положила к себе на тарелку, на  тот,  который  сделала  я...  О,
Дональд, что мне оставалось? Я была уверена, что речь действительно идет
о противоядии, которое не даст действовать мышьяку. Сейчас  я  полностью
отдаю себе отчет, что я...
   Ну, вы сами понимаете. Ни один человек мне не поверит, что  это  было
действительно так.
   - Я вам верю, - сказал я.
   - Но полиция...
   - Она наверняка не поверит!
   - Я так глубоко завязла в этом деле и даже не знаю,  станет  ли  меня
защищать Карл Китли... Я не очень-то надеюсь,  ибо  ему  придется  тогда
совать свою шею в петлю. А мне бы не хотелось втягивать его в это дело.
   - Никто в наш рассказ  не  поверит.  Решат,  что  Дафну  вы  отравили
преднамеренно.
   Она закрыла глаза и ничего не ответила.
   - Я устроил вам одну ловушку, Шарлотта. Но вы, кажется, не  попали  в
нее?
   - Какую ловушку?
   Я показал на телефон.
   - Я считал, что, как только я уйду, вы сразу позвоните тому человеку,
от которого получили деньги. Вы звонили во время моего отсутствия?
   - Да, но мне это мало помогло.
   - Почему?
   - Я сказала Карлу, где я нахожусь, и он пообещал забрать меня отсюда.
Но, судя по всему, он так и не приедет.
   Поэтому я все и рассказала вам, Дональд. Вы должны мне помочь.  Прошу
вас, сделайте что-нибудь для меня.
   - Я и так для вас постоянно что-то делаю.
   - Что-то я этого не замечаю...
   В  этот  момент  послышался  хруст  гравия  на  дорожке,  и  в  дверь
постучали.
   - Это, может, уже полиция? - в волнении спросила она.
   - Если это полиция, то вы должны пообещать мне одно.
   - Что именно?
   - Не говорить ни слова. И вести себя совершенно спокойно. Я,  правда,
не думаю, что это полиция... Во всяком случае,  можете  рассчитывать  на
то, что я вытащу вас из  этой  петли.  Но  если  это  все-таки  полиция,
отказывайтесь давать какие-либо показания.
   Я подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Карл Китли.
   - Хотя вы немного и запоздали, - сказал я, - но все равно входите.
   Мгновение он медлил, а потом пожал плечами и вошел. Бросив  шляпу  на
стол, он дружелюбно сказал:
   - Привет, Шарлотта!
   - Привет, дорогой...
   Я заявил:
   - Это действительно была благоприятная возможность для убийства. Я  с
самого начала спрашивал себя: неужели вы не  воспользуетесь  ею,  Китли?
После того как я прослушал магнитофонную запись,  мне  стало  ясно,  что
такая умная голова, как ваша...
   - Ну, ну, ну! Присядьте, Лэм! И давайте глянем  на  вещи  трезво.  Вы
умный парень, но вы слишком много говорите. Поскольку ваш  друг  Селлерс
уже закончил это дело, чего же к нему возвращаться?
   - Вы долго искали улики против Дафны, - сказал  я.  -  Вы  уже  почти
отчаялись, когда вам  вдруг  представился  такой  шанс.  Можно  сказать,
единственный в своем роде. Вы не только знали, что Дафна сама примет яд,
но и могли доказать это, так как у вас была эта пленка.
   А уговорить Шарлотту, чтобы она дала Дафне  дополнительную  дозу,  не
так уж  трудно  для  вас  -  тем  более  что  вы  наплели  ей  сказку  о
противоядии.  А  так  как  Шарлотта  все  время  была  начеку,  то   она
действительно могла спасти жизнь Баллвину.
   - Очень любопытно, - заметил Китли.
   - Более чем, - ответил я, - так как Шарлотта рассказала мне, что...
   Шарлотта сразу крикнула:
   - Нет, Дональд, не надо больше!
   Я откинулся на спинку кресла и замолчал.
   Китли недоверчиво посмотрел на нас.
   - Мне не ясно одно, - продолжал я, - зачем вы дали Шарлотте деньги  и
поручили обратиться в нашу контору.
   - Ну, это совершенно ясно, - ответила Шарлотта. - Карл  действительно
хотел защитить Джеральда Баллвина. И  вы  не  должны  забывать,  что  он
послал меня к вам еще до того, как слышал разговор между доктором  Кваем
и Дафной.
   Китли, прищурившись, посмотрел на меня:
   - Вы уже говорили об этом с Бертой?
   - Нет.
   - А с инспектором Селлерсом?
   - Тоже нет. Пока все осталось, как говорится, в одной семье.
   Китли ухмыльнулся.
   - Если это так, то вопрос решается очень просто, - сказал Китли.
   - Очень рад, Китли, что вы сами пришли к этой мысли.
   - Какой? - спросила Шарлотта.
   - Не смотрите на меня так, Шарлотта,  -  сказал  я  с  улыбкой,  -  я
Купидон.
   - Послушайте, мистер  Лэм,  -  бросил  Китли.  -  Так  как  я  привел
неоспоримые доказательства, что Дафна Баллвин приняла яд по доброй воле,
а дальнейшие события не поддаются расследованию, то  и  никакой  суд  не
признает никого виновным. Даже если бы можно было доказать, о какой дозе
здесь идет речь. Шарлотта могла дать ей совершенно  безобидную  дозу,  а
Дафна умерла от той дозы, которую она приняла добровольно и по ошибке.
   - Это смелое предположение, но не более, - возразил я. - При  желании
прокурор может разбить его вдребезги.
   - А у вас крепкая хватка, Лэм.  Ведь  в  конечном  счете  Дафна  была
убийцей. По закону она и так заслуживает смерти.
   Я только улыбнулся в ответ.
   - Ну хорошо, - сказал Китли. - Если не ошибаюсь, я уже  говорил  вам,
что только дураки позволяют  отправлять  себя  в  камеру  смертников  по
пятницам.
   - О чем вы, собственно? - спросила Шарлотта.
   - Я подробно знакомился с уголовным кодексом, -  продолжал  Китли.  -
Это было полезное и интересное занятие. Параграф 13, пункт 22, например,
говорит, что при совершении преступления ни муж, ни жена не имеют  права
давать показания друг против друга... Шарлотта, милая,  ты  окажешь  мне
честь...
   - Как, как? - выдавила она. - Уж не хочешь ли ты...
   Китли сказал торжественно:
   - Я совершенно серьезно собираюсь на  тебе  жениться.  Умный  человек
всегда выбирает себе в спутницы союзницу. И делаю я это не  потому,  что
боюсь ваших угроз, Лэм, а так, на всякий случай... Шарлотта, дорогая, ты
хочешь выйти за меня замуж?
   - Предложение мне не очень нравится, - обиженно ответила  она.  -  Уж
если я выйду замуж, то это  должен  быть  такой  человек,  который  меня
любит. И никогда не выйду за человека, чтобы повесить на себя ярмо.
   Китли глубоко вздохнул:
   - Я думаю,  Лэм,  это  вы  виноваты  в  том,  что  приходится  делать
предложение в такой неромантичной и сухой форме.
   Потом он присел к Шарлотте.
   - Послушай, моя дорогая, - начал он, - мы знаем друг друга уже давно.
Я знаю, ты много для меня сделала. Ты надежный и верный товарищ. У  меня
было немало времени подумать...
   Я шепнул ему:
   - Похвалите еще ее ножки, Китли. Она по праву может ими гордиться.
   - Бросьте пороть чепуху, - сказала Шарлотта. - Когда мы  отправляемся
в путь, Китли?
   - Прямо сейчас. Самым быстрым способом  -  в  аэропорт,  а  оттуда  в
небесную высь.
   Шарлотта поднялась и посмотрела на меня.
   - Вы не хотите поцеловать невесту? - спросила она. - Две  возможности
вы уже упустили. Сейчас вам предоставляется последняя, третья.
   Она получила свой поцелуй.
 
Глава 21 
 
   - Невероятно!.. Ты еще жив? - Этими словами приветствовала меня Берта
Кул. - И о чем ты, собственно, думал, оставляя меня надолго одну? Прошла
уже целая вечность с тех пор, как инспектор Селлерс позвонил и  сообщил,
что подозрения с тебя сняты. Ну как ты до всего этого дошел?
   -  Немного  логики  и  дедукции.  Мне  было   известно,   что   Китли
подслушивает и записывает все разговоры, которые  доктор  Квай  ведет  в
своей конторе. Поэтому я предположил, что среди этих записей  имеется  и
запись того интересного разговора, который состоялся  между  доктором  и
миссис Баллвин после моего дебюта в  роли  рекламного  агента  анчоусной
пасты...
   - Из всех твоих экстравагантных выдумок эта была,  разумеется,  самая
идиотская, - заметила она. - Ты сунул ей все карты в руки.  Нет,  нет  и
еще раз нет, мой  дорогой,  понимать  женщин  никогда  не  было  сильной
стороной мужчин.
   - Тем самым я, несомненно, вызвал цепную реакцию, - перебил я ее.
   - Мне кажется, что  ты  даже  гордишься  этим.  И  потом,  история  с
девушкой в твоей квартире. Временами я не знаю, что о тебе  и  подумать.
Неужели нужно доводить себя до таких крайностей, что тебя даже избивают?
   - Я падаю, но всегда опять  твердо  встаю  на  ноги,  это  ты  должна
признать.
   - Что верно, то верно, но тут играла роль и удача, - согласилась она.
   - И ты меня еще упрекаешь из-за Рут Отис!  Все  твои  неприятности  и
возникли из-за того, что ты слишком много наболтала Селлерсу.
   - Фрэнк вообще-то порядочный человек. И он даст нам дышать.
   - То-то видно, - бросил я.
   В этот момент зазвонил телефон. Берта сняла трубку, а потом  дала  ее
мне. При этом она сказала:
   - Тебя... Опять какая-то одинокая девушка.
   - Алло? - Это была Рут Отис.
   - Привет, Дональд! Все в порядке?
   - Да.
   - Все кончено?
   - Да.
   - Я тут купила парочку роскошных бифштексов, - сказала  она.  -  Твоя
жаровня работает, но ты давно  ею  не  пользовался.  К  бифштексам  есть
пикантный салат, ну и в первую очередь грибной суп... Ты  придешь  домой
ужинать?
   - Домой?
   - Прошу тебя, пожалуйста.
   - Я приду, - сказал я.
   - Когда приблизительно?
   - Примерно через полчаса.
   Я повесил трубку.
   Глаза Берты сверкнули, когда она посмотрела на меня.
   - На этом деле мы  почти  ничего  не  заработали,  -  произнесла  она
агрессивно.
   - А я доволен. Я выиграл пять сотен чистоганом.  Если  бы  ты  только
доверяла мне, а не своим предвзятым убеждениям, ты  бы  смогла  выиграть
еще больше, - сказал я с триумфом.
   Этими словами я вновь пробудил жадность Берты к деньгам.
   - Дональд, дорогой, а что  ты,  собственно,  узнал  об  этой  системе
Китли? Расскажи своей Берте. Ты все хорошо запомнил?
   - Сам Китли уже уехал. Он собирается жениться. Но до этого он кое-что
сообщил мне о своем методе.
   - О Китли мы поговорим  позже.  Ты  расскажи  мне  поточнее,  как  он
приходит к выводу, какая лошадь придет первой.
   - Когда он подслушивал разговоры доктора  Квая,  у  него  была  масса
времени, и он начал разрабатывать эту систему. Сам  он  убежден,  что  с
теоретической точки зрения  эта  система  превосходна.  Все  зависит  от
точности, с какой вычисляется форма лошади на день скачек.
   Для этого нужно с большой скрупулезностью следить  за  всеми  бегами.
Это, конечно, огромная работа, но игра, как говорится, стоит свеч и...
   Теоретическая сторона меня совсем не  интересует,  -  перебила  Берта
довольно холодно и жестко. - Я просто хочу  знать,  как  добиться  таких
результатов, которые будут приносить деньги.
   Что касается этого, то Китли мне сказал, точнее  сознался,  что  Файр
Леди - это всего лишь второй счастливый случай