оказался частный детектив Дональд Лэм из агентства "Кул  и  Лэм.
Конфиденциальные расследования". Сестра убитой опознала Дональда Лэма на
фотографии, предъявленной полицией. По ее словам, это тот самый человек,
которого она увидела в своей спальне сразу же после совершения убийства.
   Кроме того, отпечатки пальцев, снятые с целлофановой  обложки  книга,
которую читал незваный гость, полностью совпадают с отпечатками  пальцев
Дональда Лэма.
   Более того, хозяйка мотеля  опознала  в  убитой  молодую  женщину,  с
которой Дональд Лэм приезжал в мотель, где снял  домик  под  вымышленным
именем Доувер Фултон и зарегистрировал спутницу как свою жену.
   Несмотря на то что сержанту Селлерсу принадлежит несомненная  заслуга
в раскрытии этого  чрезвычайно  запутанного  дела,  он  держится  весьма
скромно и старается оставаться в тени.  Переломный  момент,  сказал  он,
наступил, когда он обнаружил, что описание убитой полностью совпадает  с
описанием молодой женщины, зарегистрированной в мотеле "Коузи Дэлл"  как
миссис Доувер Фултон. Зная, что  эта  молодая  женщина  была  связана  с
частным детективом, сержант  Селлерс  немедленно  отправился  в  мотель,
нашел хозяйку и привез ее в морг, где она  опознала  труп.  После  этого
сержант Селлерс  связался  с  сестрой  убитой,  Розалиндой  Харт,  чтобы
установить, не являлся ли Дональд Лэм тем самым незваным гостем, который
читал книгу в ее спальне.
   Сегодня, комментируя мотивы  преступления,  сержант  Селлерс  заявил:
"Дональд Лэм - человек несомненно одаренный и  даже  блестящий,  но  его
психическое здоровье всегда внушало некоторые подозрения. Его  компаньон
утверждает,  что  женщины  часто  влюбляются  в  него,  многие  пытаются
заигрывать с ним, но он, как правило, остается холоден и равнодушен".
   Полиция пока что не подготовила описания подозреваемого для  передачи
по радио, но в следующей программе новостей, через час,  мы  постараемся
передать подробный портрет преступника. Полиция предупреждает,  что  все
выходы из города перекрыты. Селлерс уверен, что  Лэм  будет  задержан  в
ближайшие часы. Однако, сказал диктор  мрачно,  преступник,  находясь  в
безвыходном положении, может оказать отчаянное сопротивление при попытке
задержания".
   Затем диктор перешел на другую тему. Девушка встала, чтобы  выключить
приемник.
   Сэм Лаури вышел из ванной.
   - Ну, - сказал он. - Разве это не сюрприз?
   Я закурил.
   - Что будем делать? - спросила рыжеволосая.
   - У вас есть пистолет? - спросил Лаури.
   - Нет.
   - Вы виноваты в убийстве?
   - Нет.
   - Как же случилось, что вы оставили отпечатки пальцев на книге?
   - Я объясню, когда придет время.
   - Сейчас как раз самое время, черт возьми!  -  сказал  Лаури  и  стал
между дверью и мной.
   - Сэм Лаури, - завизжала рыжеволосая, - смотри не попади в меня!  Где
твой пистолет?
   - Мне не нужен пистолет, - сказал Лаури.
   Я продолжал курить.
   - Надо позвонить в полицию, - сказала девушка.
   - Минутку, минутку, не суетись, - сказал Лаури.
   - В чем дело?
   - Наверное, за эту птицу полагается  вознаграждение.  Если,  конечно,
они сами не найдут его  до  завтрашнего  утра.  Предположим,  он  сейчас
смоется... Ты знаешь, что обычно бывает, когда сексуальный маньяк гуляет
на  свободе?  Полиция  начинает  бить  в  барабаны,  а  город  назначает
вознаграждение за поимку преступника.
   Рыжеволосая посмотрела на меня с отвращением.
   - У вас вид совсем нормального  человека.  Как  вы  могли  сделать  с
женщиной такое? Какое удовольствие вы получаете от...
   Заткнись, - сказал Лаури. - У меня появилась идея. Лэм, встань.
   Он двинулся в мою сторону, мягко ступая на подушечки пальцев.
   - Не вздумай выкидывать фортеля, приятель! Встань и повернись ко  мне
спиной.
   Я встал и повернулся к нему спиной. Он тщательно ощупал мою одежду.
   -  Что  ты  знаешь  об  этой  малышке?  Он  говорит  правду.  У  него
действительно нет пистолета.
   Я сел.
   - Не оставляй меня с ним наедине! - закричала девушка.
   Лаури кивнул и окинул  меня  оценивающим  взглядом.  Глаза  его  ярко
блестели на опухшем лице,  носившем  отпечатки  кулаков  и  основательно
пострадавшем за время спортивной карьеры.
   - Я не убивал ее, - сказал я.
   - Я знаю, - сказал Лаури, ухмыляясь, - она тебя поцеловала,  и  вдруг
ее охватил непреодолимый порыв: она схватила чулок, затянула его на  шее
и задушила себя.
   А ты смотрел на нее, оцепенев от ужаса, беспомощно опустив руки...  Я
знаю, как все это было, приятель.
   Рыжеволосая сказала:
   - Если ты позволишь ему хотя бы приблизиться ко  мне,  Сэм  Лаури,  я
убью тебя.
   - Не волнуйся, малышка, - сказал Лаури, - он к тебе  не  приблизится.
Присмотри за ветчиной. Она же у тебя уже горит!
   - Ты ведь сам себе готовишь, - сказала она. - Я не могу...
   - Подойди к плите и переверни ветчину, - сказал он, - а  я  присмотрю
за этой птичкой. Если у тебя подгорит ветчина,  я  уйду  и  оставлю  вас
наедине.
   Угроза возымела действие. Она схватила вилку,  бросилась  к  плите  и
вынула ветчину из сковородки.
   - Теперь сделай подливку: налей воды, молока, добавь муки,  -  сказал
Лаури.
   - Не учи меня. Сама знаю. Тысячу раз готовила.
   - Ладно. Не хочу с тобой спорить. Давай жми!
   Она сделала подливку.
   Лаури облизал свои толстые губы и сказал:
   - Мне кажется, я смогу на тебе заработать, Лэм.
   - Вы собираетесь продержать меня здесь довольно долго, как  я  понял,
но когда вы будете сдавать меня полиции, я расскажу, что вы меня держали
здесь специально для того, чтобы получить вознаграждение.
   Он засмеялся.
   - Твое слово ничего не стоит сейчас. Ты станешь рассказывать полиции,
что не убивал, а отпечатки твоих пальцев найдены на  обложке  книги.  На
твоем платке пятна помады. Что бы ты ни говорил  полиции  -  это  их  не
убедит и  тебе  не  принесет  никакой  пользы.  Поэтому  я  вполне  могу
провернуть это дельце и заработать немного монет.
   - Не вздумай оставлять меня с ним, - сказала девушка, - я...
   - Заткнись, малышка. Мне нужно все хорошенько обдумать. Что ты хочешь
за эти фотографии, Лэм?
   - Я расследовал одно дело.
   - Какое дело?
   - Ну, обыкновенное дело. Двойное самоубийство,  то  есть  убийство  и
самоубийство.
   - То, которое произошло в мотеле? - спросила девушка.
   Я кивнул.
   Она смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами.
   - Эта девушка поехала с вами в мотель, и вы там записались как муж  и
жена?
   - Это полиция так считает.
   - Вы хотели заманить ее туда, чтобы... Вы хотели затянуть чулок на ее
шее и...
   - Заткнись, малышка. Вылей подливку в  тарелку,  помой  сковородку  и
сделай яичницу. Лэм, ты хочешь яичницу?
   Я покачал головой.
   - Ладно. Тогда разбей четыре яйца, малышка.
   - Я не голодна, - сказала она. - Меня тошнит, и я ничего не хочу.
   - Разбей яйца в сковородку, - скомандовал  Лаури,  сделав  угрожающее
движение в ее сторону.
   Она замолчала и принялась готовить.
   Лаури сказал задумчиво:
   - Это дело следует обдумать.
   - Если ты собираешься оставить меня с ним наедине, ты сумасшедший,  -
сказала она.
   - Вот  это-то  меня  и  беспокоит,  -  признался  Лаури.  -  Как  мне
управиться с этим делом? Мне нужно связаться с Бобом Элджином,  но...  я
не хочу, чтобы он видел тебя здесь.  -  Наступила  тишина.  Потом  Лаури
сказал:
   - Я могу дать тебе пистолет,  малышка.  Ты  будешь  держать  его  под
прицелом. Просто сиди и держи его на мушке...
   - Я тебе уже говорила, что не останусь с  ним  наедине  ни  минуты...
независимо от того, сколько пистолетов ты мне дашь.
   Лаури лихорадочно думал.
   - Мы бы могли объединиться, Лаури, - сказал я, - и вы  бы  заработали
немного денег.
   - Каким образом?
   - Пора бы уже и повзрослеть. Вы что, хотите  всю  жизнь  быть  ночным
вышибалой?
   - В этом мире ты имеешь то, что тебе дают, а не то, чего ты хочешь, -
сказал Лаури.
   - Может быть, подумаем вместе?
   Девушка поставила завтрак на стол. Лаури начал есть.
   - Будь осторожен, - сказала малышка с негодованием, -  уж  больно  он
ловкий... Если ты вздумаешь заключать с ним какие-то сделки,  только  ты
меня и видел.
   - Что ты мне предлагаешь? - спросил Лаури.
   - На карту поставлены восемьдесят тысяч долларов страховки, -  сказал
я. - Страховая компания собирается возместить только  годичный  взнос  и
освободиться от  обязательств.  Им  чертовски  не  понравится,  если  их
нагреют на восемьдесят тысяч долларов.
   - А кому понравится? -  перебил  меня  Лаури,  бросая  большие  куски
ветчины в рот.
   - Я собираюсь их нагреть. Я как раз занимался этим делом. И пришел  к
этой девушке. Она в  это  время  одевалась  и  велела  мне  подождать  в
соседней комнате. Кто-то шел за мной по пятам. Я думаю, что это были вы.
   - Только не он, - заявила девушка. - Вы не посмеете навесить это дело
на нас. Я была с ним все время, каждую минуту, с тех пор как  вы  украли
нашу машину. Мы остановили машину, попросили немного бензина,  заправили
вашу машину и отогнали ее на вашу стоянку. Потом взяли такси и  приехали
сюда.
   - Кто-то еще знал этот адрес, - сказал я.
   - Какой адрес?
   - Адрес убитой.
   Лаури ухмыльнулся и сказал:
   - Ты сочинил великолепную историю, однако.  Давай  прокрутим  ее  еще
раз. Итак, ты вошел в спальню несчастной и увидел,  что  она  одевается,
так?
   - Так.
   - И она тебя поцеловала?
   Я кивнул.
   - И ты, конечно, такой застенчивый, что не захотел смотреть, как  она
одевается. А она, такая стыдливая, что не захотела одеваться при тебе  и
вытолкала тебя в спальню сестры.
   - Можете мне не верить, но так оно и было.
   Он расхохотался:
   - Что бы ты подумала о такой девушке, малышка? - спросил он.
   - Не втягивай меня в этот разговор, - заявила она. - Подумать только,
как мы рискуем! Боже мой, бедная девочка!
   - Пожалуй, я съем парочку яиц, -  сказал  я.  -  Я  проголодался.  Не
беспокойтесь, я все приготовлю сам.
   Я приготовился встать.
   - Сиди и не двигайся, - сказал Лаури. -  Малышка,  если  уж  ему  так
хочется яиц, приготовь ему яичницу.
   Она надула губки:
   - Я не собираюсь ничего готовить для сексуальных маньяков. Пусть  сам
себе готовит.
   - Уж больно быстро  он  проголодался,  -  сказал  Лаури.  -  Меня  не
проведешь. Он хочет готовить сам! Ты знаешь почему?  Как  только  ему  в
руки попадет сковородка с кипящим жиром, знаешь, что он сделает? Плеснет
мне в глаза. И представляешь, что потом будет с тобой?
   - Ой, ой! - закричала она.
   - А вы подозрительный, - сказал я.
   - Да, ты прав. Я чертовски подозрительный. - Лаури  усмехнулся.  -  Я
уже один раз имел с тобой дело.
   У меня есть опыт.
   Девушка встала и пошла готовить яичницу. Я сидел и смотрел, как шипит
на сковородке жир. Она, конечно, не умела жарить яичницу. Дно сковородки
было покрыто корочкой. Она даже не потрудилась ее снять.
   А  по  бокам   застыли   пузыри.   И   яичница   представляла   собой
отвратительное месиво, плавающее в жире.
   - Детка, убери перец со стола, - сказал Лаури.
   - Я хочу поперчить яичницу, - сказал я.
   - Я сам тебе поперчу, - сказал Лаури. - Тебе только дай перечницу, ты
обязательно снимешь крышку и сыпанешь мне  перцу  в  глаза.  И  не  смей
трогать кофейник, - сказал он, увидев, как я потянулся за ним. -  Я  сам
налью тебе кофе. Нет... Пожалуй, малышка нальет тебе кофе.
   Лаури отодвинул стул, встал и сказал:
   - Не двигайся! Не вздумай выкинуть что-нибудь.
   Я сейчас вернусь.
   Он вышел в другую комнату, оставив дверь  открытой,  и  через  минуту
вернулся, держа в руке пистолет.
   - Эта штука, - сказал он,  -  отрезвит  тебя,  если  тебе  вздумается
плеснуть мне в глаза горячий кофе.
   Я давился жирной яичницей, заталкивал в себя тосты и все это  запивал
кофе. Надо сказать, что кофе был отменный. Но от еды меня воротило.
   Лаури смотрел, как я ем, и смеялся.
   - Тебе приходится каждый кусок глотать дважды.
   - В чем дело?  -  спросил  я.  -  Неужели  вы  пытаетесь  критиковать
яичницу, приготовленную руками малышки?  Кажется,  у  меня  совсем  мало
шансов поладить с вами, что бы я ни делал.
   Он наблюдал, как я доедаю яичницу и допиваю вторую чашку кофе.
   - Сиди и не двигайся, - сказал он, - что бы ни случилось, не  вставай
с места. Понял?
   Я зевнул.
   - Мне это подходит. Я собирался помочь вашей жене помыть посуду.
   - Жене! - фыркнула рыжеволосая.
   - Ладно, малышка. Пусть будет так, - сказал Лаури.
   - Как вы думаете, Лаури, зачем я пришел к вам сегодня?
   - Черт меня побери, если я знаю.
   - Я заключил сделку  с  Элджином.  На  карту  поставлено  восемьдесят
тысяч. Мы получим только небольшую часть от этой  суммы.  Но  эта  часть
может оказаться довольно большим куском. Думаю, что Элджин  очень  скоро
явится сюда, если только он не передумал брать вас в долю. Но, наверное,
он этого не сделает, как вы считаете?
   Лаури смотрел на меня с большим подозрением.
   - Что ты имеешь в виду, черт возьми? Что  значит  "не  взять  меня  в
долю"?
   - Да я просто спросил.
   - Откуда мне знать, что он станет делать?
   Он замолчал. Мы оба наблюдали, как девушка  наливала  воду  в  миску,
окунала тарелки в мыльную воду, полоскала и ставила на сушильную полку.
   Я взглянул на часы и сказал:
   - Черт возьми, как странно, что Элджин не связался с вами. А я думал,
что он придет сюда.
   - Он что, сказал, что придет?
   - Я выдал ему всю  информацию  по  делу  и  попросил,  чтобы  он  мне
порекомендовал человека, который помог бы мне в  случае,  если  бы  дело
приняло крутой оборот. И  я  ему  сказал  также,  сколько  этот  человек
получит за помощь. И он мне назвал ваше имя и адрес.
   Я ему сказал, что вы уже пытались со мной встретиться. А он засмеялся
и сказал: "Люди, с которыми  вы  хотите  встретиться,  не  всегда  хотят
встретиться с вами", или что-то в этом духе. Я точно  не  помню.  Я  ему
сказал, что еду к вам. Я, конечно, был уверен, что он или позвонит  вам,
или сам приедет.
   Опять наступила тишина.
   - Как вы думаете, не хочет ли он надуть нас обоих? - спросил я.
   - Я у него не компаньон, - сказал Лаури. - Я у него вышибала.
   - Однако предполагалось, что вы будете участвовать в этом деле.
   - Сколько, вы говорите, тысяч?
   - Восемьдесят тысяч монет.
   - Откуда?
   - Почитайте вчерашнюю газету. И посчитайте сами.
   Доувер Фултон найден мертвым. Он совершил самоубийство. Страховка  не
выплачивается его  семье,  потому  что  не  прошло  еще  и  года.  Семье
возвращают  только  взнос  за  первый  год.  Если  же  он  не   совершал
самоубийства,  семье  положена  двойная  компенсация.  Значит,  если  он
застраховался на сорок тысяч, семье должны выплатить восемьдесят.
   - Восемьдесят тысяч! - воскликнул Лаури и облизал губы.
   - Наша доля составит двадцать тысяч. Ваша доля позволит  вам  завести
собственное дело, купить  красивые  платья  малышке.  Тогда  она  сможет
сниматься в кино, при соответствующей поддержке, конечно.
   - Вы думаете, я смогу? - спросила она.
   Лаури разозлился.
   - Ты со мной разговариваешь, Лэм, или  с  ней?  И  не  надо  за  меня
тратить мои деньги. Я потрачу их по собственному усмотрению.
   Теперь разозлилась рыжеволосая.
   - Неужели ты мне ничего не выделишь, Сэм, если...
   - Заткнись, малышка, - приказал он. - Мне нужно серьезно подумать.
   В наступившей тишине слышалось  только  тиканье  будильника.  Девушка
закончила мытье посуды и повесила посудное полотенце.
   Я протянул свою чашку, и она  вылила  туда  остатки  густого  черного
кофе.
   - Согрей ему кофе, малышка, - сказал Лаури.
   - Не беспокойтесь, - сказал я. - Я люблю холодный кофе.
   Я сидел у стола, держа чашку в руке.
   Неожиданно Лаури сказал:
   - Мне нужно позвонить Бобу Элджину, детка.
   - Но ты же не оставишь меня с ним наедине, Сэм.
   - Послушай, крошка, я оставлю тебе пистолет. Садись напротив и  держи
его на мушке. Если он сделает хоть одно движение, всади в него  пулю.  У
тебя на это есть все права. Он убийца. Полиция ищет его, а  он  пытается
скрыться. Если что-нибудь случится, помни, что я  пошел  в  холл,  чтобы
позвонить в полицию.
   - Я не хочу оставаться с ним наедине.
   - Но это единственный выход, - сказал Лаури. - Я должен позвонить.
   - Давай я позвоню.
   Он засмеялся и сказал:
   - Ты ведь знаешь, что скажет Боб, если узнает, что ты здесь.
   - А что мы будем делать, если он вдруг придет?
   - Ты улизнешь через черный ход.
   - Лучше я это сделаю сейчас.
   - Нет. Пока я не  позвоню,  ты  останешься  здесь  и  будешь  за  ним
присматривать.
   - Я тебе уже говорила. Я не хочу оставаться с ним наедине.
   - Послушай, детка, садись вот здесь, прямо у входной двери.  Если  он
сделает хоть одно движение - стреляй.
   Ведь я же не ухожу далеко. Я иду в холл и услышу, если ты выстрелишь.
Я даже крик твой услышу. Я мигом вернусь. Если будешь стрелять, долго не
возись. Застрели его как собаку.
   - Да он в любом случае заслуживает казни, - сказала она, - как только
подумаю о той девушке... Какая у нее красивая фигурка... и...  я  готова
убить его собственными руками.
   - Конечно, может быть, Боб и не собирался брать вас в долю, -  сказал
я, - но я почему-то подумал, что у него было такое намерение.
   - Он обязан был это сделать, - сказал Лаури.
   - Как я понимаю, - сказал я, - Боб Элджин был  хорошо  осведомлен  об
убийстве в мотеле. Он знал, кто туда выезжал и...
   - Погоди-ка, - сказал Лаури, - уж не собираешься ли ты обвинить Боба?
У него приличное заведение, и он его содержит в  порядке.  Не  позволяет
всяким  там  воришкам  и  гангстерам  околачиваться  в  клубе.   Изредка
какая-нибудь бабенка может отхватить себе кусок пирога, но дальше  этого
дело не идет.
   - Но он вел себя так, как будто ему все известно об этом деле.  И  он
сказал, что мы с вами сможем его распутать. Может  быть,  я  сказал  ему
слишком много?
   - Возьми пистолет, детка, - сказал Лаури. - Я позвоню Элджину.
   - А что ты ему скажешь? - сказала она. - Все, что ты сейчас слышал, -
это пустые разговоры, ничем не подтвержденные.
   Я увидел, что последняя фраза произвела на него впечатление. Он сел.
   - Кажется, этот малый - очень ловкий враль.
   - А чего вы ожидали? - спросил я. - Чтобы вам  все  это  показали  по
телевидению? Я вам говорю, и этого достаточно.
   - А что вы нам говорите? - спросила  она.  -  Вы  же  еще  ничего  не
сказали. Нельзя ли поподробнее?
   - Хорошо, - сказал я. - Я расскажу. Том Дэрхэм и Боб Элджин участвуют
в какой-то афере. Я не знаю,  что  это  за  дельце,  но  знаю,  что  оно
выгодное. Лично мне, кстати, это глубоко безразлично. Не  знаю,  на  что
ставил Дэрхэм в этой темной игре, но знаю, что она имеет отношение к так
называемому двойному самоубийству. Боб тоже в этом замешан. У меня  есть
шанс на спасение и возможность получить долю от восьмидесяти тысяч.  Боб
Элджин тоже проявил интерес к этому делу. Он велел  мне  прийти  сюда...
Хотя... Черт его знает... Может быть, он нас провел.  И  мне  совсем  не
светит сидеть здесь и ждать, пока я попаду за решетку.
   - Ты будешь сидеть еще очень долго, не здесь... но в  других  местах,
наверняка, - сказал Лаури.
   - Нет, я не буду сидеть. Я уверен, что  с  меня  снимут  обвинение  в
убийстве. А дело это я все-таки завершу и свою долю получу.
   - Уж не пытаешься ли ты убедить нас, что ты не убивал?
   - Конечно не убивал.
   - Я иду звонить Бобу, и это решение окончательное.  Возьми  пистолет,
малышка. - Лаури передал  пистолет  девушке.  Она  стала  между  мной  и
дверью. - Я оставлю дверь открытой, - сказал Лаури.
   Он окинул комнату  взглядом,  еще  раз  оценивая  обстановку,  кивнул
девушке и вышел.
   Итак, девушка стояла между мной и полуоткрытой дверью с пистолетом  в
руке. Пистолет был нацелен на меня. Я видел, как от напряжения  побелела
кожа на суставах ее пальцев.
   - Попробуй только шевельнись, - сказала  она,  -  и