чулки  и
юбка и вы вдруг заглядываете за кромку чулка, они  считают  это  большой
наглостью с вашей стороны, а уж если дело доходит до трусиков,  -  ужас,
упаси Боже! Это их святая святых. Однако стоит назвать юбочку спортивной
и сшить трусики из той же ткани, что  и  юбочка,  -  и  что  тогда?  Они
свободно сбрасывают юбку и расхаживают в трусиках лишь потому,  что  они
сшиты из той же ткани, что и юбка. Для меня это непостижимо!
   Женская психология такова, что... Но,  черт  побери,  Дональд!  Я  ее
использую. Я использую все. Любую психологию, чтобы только продать. А-а,
готово...
   Разговор  оборвался.  Лоррен  Роббинс  вручила  мне  два   экземпляра
документа и передала копию Холгейту.
   Машинопись  была  идеальной  -  аккуратные  ровные  литеры   новейшей
электрической пишущей машинки.
   Прямо как из типографии. Ни подчисток, ни вычеркиваний,  ни  малейшей
небрежности. И изложено слово в слово, как я говорил.
   - Есть ли замечания? - спросил Холгейт.
   - Абсолютно никаких, - сказал я.
   Он передал мне авторучку.
   Я поставил подпись.
   - Не возражаете против присяги?  -  спросил  он.  -  Чтобы  было  как
полагается.
   - Абсолютно не возражаю.
   Он взглянул на Лоррен Роббинс. Лоррен произнесла:
   - Поднимите правую руку, мистер Лэм.
   Я поднял правую руку.
   - Вы торжественно клянетесь, что записанное в только что  подписанных
вами свидетельских показаниях соответствует истине? Да поможет вам Бог!
   - Клянусь.
   В левой руке она держала наготове нотариальную печать,  одну  из  тех
карманных никелированных штуковин,  которую,  выезжая  на  вызов,  можно
сунуть в кошелек.
   Подвинув к себе документ, Лоррен в том месте,  где  было  напечатано:
"Подписано  под  присягой  в  моем  присутствии  октября  пятого   дня",
поставила свою подпись - на месте государственного нотариуса,  оттиснула
печать и вручила документ Холгейту.
   Взглянув на бумагу, Холгейт кивнул, встал из-за стола и протянул  мне
руку для пожатия, давая понять, что разговор окончен.
   - Большое вам спасибо, мистер Лэм.  Как  замечательно,  что  граждане
готовы  добровольно  сообщать  о  дорожных  происшествиях,   свидетелями
которых они были. Лоррен отвезет вас обратно в отель, если только вы  не
хотите посмотреть наши участки. В таком случае она готова пройти с  вами
и...
   - Как-нибудь в другой раз, - прервал я его. - Как  вам  сказать...  в
данный  момент  я  не  расположен  делать  инвестиции.   Нет   свободных
капиталов.
   Он сочувственно пощелкал языком:
   -  Плохо.  Правда,  так  всегда  бывает.   Сколько   раз   появляется
возможность сделать вложения в  абсолютно  надежное  дело,  а  свободных
денег под рукой не оказывается. Мы  бы  взяли  совсем  небольшой  аванс,
мистер Лэм, и...
   Я решительно затряс головой.
   -  О'кей,  о'кей.  Не  настаиваю.   Просто   я   хотел   из   чувства
признательности предложить вам прибыльную сделку и, конечно, на законных
основаниях. Лоррен, отвези его, пожалуйста, в отель... Да, одну минутку,
Дональд. Кажется, на свидетельских показаниях нет вашего адреса.
   - Он имеется в книге регистрации отеля, - сказал я.
   - Все-таки дайте его мне, я запишу прямо на этих показаниях. Где  вас
можно найти?
   Я дал ему адрес в Сан-Франциско.
   Холгейт вышел из-за стола, положил мне на левое плечо большую сильную
руку и, сжав мою правую руку, горячо затряс ее.
   -  Спасибо,   Дональд.   Огромное   спасибо.   Если   заинтересуетесь
недвижимостью, я в любое время к вашим услугам. Знаете, что я сделаю?  Я
не буду подсказывать вам, какой участок лучше, а просто  придержу  самый
лучший, так что если надумаете обзавестись собственным домом...  скажем,
в ближайший месяц, просто дайте мне знать.
   - Давайте внесем ясность, мистер Холгейт, - напомнил я ему. -  Авария
произошла по вашей вине.
   - Я это знаю. Вина - на мне, - согласился он. - Виноват  я.  Надеюсь,
бедная девушка не сильно пострадала.
   - Я тоже надеюсь. Красивая девушка.
   - У вас глаз наметанный, не так ли, Дональд?
   Глядя на Лоррен, я подтвердил:
   - Не спорю.
   Холгейт рассмеялся и велел:
   - Лоррен, отвези его в отель.
   Она с улыбкой спросила:
   - Готовы, мистер Лэм?
   - Готов, - ответил я.
   Мы подошли к автомобилю. Я направился к левой дверце,  чтобы  открыть
перед ней, но Лоррен, распахнув правую дверцу,  прыгнула  на  сиденье  и
проскользнула на водительское место.
   Я уселся рядом, захлопнул дверцу. Она стройной ножкой выжала  газ,  и
мы выехали на полукружье подъездной дорожки.
   - Как вам понравился мистер Холгейт?
   - Очень.
   - Замечательный человек. С ним так хорошо работать.
   - А как мистер Мэкстон? - спросил я.
   Полусекундное молчание можно было объяснить тем, что она подъезжала к
перекрестку. А может быть, еще чем?
   - Он тоже.
   - Вы, должно быть, довольны работой.
   - Очень довольна.
   - Вам она действительно нравится?
   - Не то слово.
   - Нравится все время быть в действии?
   - Действовать, значит, жить, - горячо откликнулась она. - Безделье  -
смерть. Губит рутина. Я люблю разнообразие  жизни.  Чтобы  каждый  день,
каждую минуту возникало что-нибудь новое, чтобы я  могла  показать  себя
как личность, проявить инициативу, использовать свой ум.
   - Думаю, у тебя получается, - заметил я.
   - Спасибо, Дональд. Тебе кто-нибудь говорил, что ты чертовски славный
парень?
   - Холгейт говорил, - ответил я. - Но думаю, что ему страшно  хотелось
продать мне земельный участок.
   Лоррен от души расхохоталась:
   - Дональд, ты говоришь ужасные вещи! Долго ли еще будешь в городе?
   - Не знаю.
   - Кого-нибудь здесь знаешь?
   - Мало кого.
   - Мужчин, женщин?
   - И тех, и других.
   - Ладно, - подбодрила она меня, - не скучай!
   - Не буду, - сказал я.
   - Рада, что не будешь, - поглядев на меня, улыбнулась  Лоррен.  -  Но
если что... можешь всегда позвонить  мне.  Мой  номер  телефона  есть  в
справочнике.
   - Будешь предлагать мне участок?
   - Возможно, - засмеялась она.
   Пару минут она молчала, потом, подъезжая к отелю, с улыбкой добавила:
   - А вообще-то, Дональд, я много чего могла бы предложить.
   Лоррен порывисто протянула мне руку, одарила быстрой улыбкой и, глядя
перед собой, стала ждать, когда захлопнется дверца автомобиля.
   Убедившись, что дверца  закрыта,  она  мельком  взглянула  в  боковое
зеркальце и стремительно врезалась в поток машин.

Глава 4

   Портье сообщил, что мне  никто  не  звонил.  Сказав,  что  я  немного
пройдусь по городу, я вышел из отеля и направился к находившейся в  двух
кварталах стоянке такси.
   Доехал до супермаркета. Там я  забрал  оставленный  мной  автомобиль,
вернулся на нем в отель, припарковался, а потом до темноты  слонялся  по
улицам.
   По всей видимости, никто не проявлял ко мне ни малейшего интереса. Ни
разу не появился и тот  долговязый.  Всем  было  на  меня  наплевать.  И
никаких сообщений.
   Незадолго до того как стемнело, я позвонил Дорис Эшли.
   Телефон не отвечал.
   Из телефонной кабины я позвонил домой Элси Бранд:
   - Привет, Элси. Как делишки?
   - Дональд...
   - Что не так?
   - Названивает какой-то человек и разговаривает...  как  вам  сказать,
угрожающе.
   - Угрожать - дело несложное, - заметил я. - Что ему надо?
   - Да насчет аварии, которую вы видели. И, похоже, он очень... словом,
чем-то обеспокоен.
   - Да ну? И часто звонит?
   - За последний  час  трижды.  Господи,  я  не  знала,  что  говорить.
Сказала, что не знаю, чтобы кто-нибудь давал мой номер телефона, но  что
у меня гостит брат, который должен вот-вот прийти.
   - Скоро буду, - сказал я. - Не дергайся.
   - Дональд, это что-нибудь... опасное?
   - Откуда я знаю?
   - Я ужасно боюсь.
   - Не надо. Еду.
   - Когда вы будете?
   - В течение часа.
   - О, Дональд, я так... Будьте осторожнее, ладно?
   - Странно, - заметил я. - Обычно ты просишь меня вести себя прилично.
А теперь говоришь - осторожнее.
   В трубке раздался нервный смешок:
   - Приготовить что-нибудь на ужин?
   - Неплохая мысль, - поддержал я. - Это создаст домашний уют.
   - Чего бы вы хотели?
   - Шампанского и бифштекс из вырезки.
   - Я - скромная служащая.
   - Это, - заявил я, - в счет служебных расходов.
   - Будет сделано: шампанское и бифштекс из  вырезки,  -  отрапортовала
она. - Как предпочитаете - куском?
   - Куском.
   - С кровью?
   - С кровью.
   - С картофелем?
   - Печеным. Но не слишком хлопочи. Никаких салатов и десертов.  Только
бифштекс, печеный картофель, шампанское и, может быть, баночка  зеленого
горошка.
   Мясо поджарю сам, когда приеду. Когда  эта  птичка  снова  защебечет,
постарайся узнать, как его зовут. Скажешь, что я задерживаюсь, но обещал
быть дома через час и что мы собираемся поужинать. Пускай приезжает часа
через полтора, тогда и поговорим.
   - Вы уверены, что успеете приехать до него, Дональд?
   - Буду, - заверил я. - Покупай мясо и шампанское. Обязательно сохрани
чеки - отдам Берте в качестве оправдательного документа.
   - Вот уж она будет рвать и метать! - обрадовалась Элси.
   - Ей только на пользу, - хмыкнул я. - Жди. Еду. - И я повесил трубку.
   Транспортный поток был чуть меньше, чем я ожидал, поэтому я  добрался
за сорок пять минут.
   У  Элси  шампанское  уже  стояло  на  льду,  две  отменных   отбивных
оставалось только бросить на решетку.
   В духовке пеклась картошка.  Была  открыта  банка  зеленого  горошка,
нарезан и намазан  маслом  французский  хлеб  -  оставалось  его  только
поджарить. Не забыли и про баночку протертого чеснока.
   - Ну прямо как дома! - похвалил я.
   Она хотела что-то сказать, осеклась и залилась краской, видно,  из-за
того, что чуть было не ляпнула.
   - Чеки есть? - спросил я.
   Элси протянула их мне.
   - Звонил наш знакомый?
   - Как только я положила трубку после разговора с вами.
   - Сказала ему, чтобы приезжал?
   - Сказала.
   - Что он?
   - Сказал, что будет. Просил передать вам, то есть  брату,  чтобы  без
дураков и говорил только правду.
   - Что ты ответила?
   - Сказала, что брат всегда говорит правду и что так заведено у нас  в
семье.
   - Молодчина! - похвалил я  ее.  -  Ну,  давай,  посидим  как  брат  с
сестричкой.
   Я снял пиджак, расстегнул манжеты, засучил рукава,  ослабил  галстук,
расстегнул воротник и огляделся вокруг, думая, что бы еще предпринять. В
это время раздался звонок.
   - Ступай к двери, - обратился я к Элси. - Скажи, что брат только  что
пришел, и спроси этого малого, как его зовут. Когда будешь  представлять
меня, постарайся не называть фамилию. Просто скажешь: "Это Дональд".
   Поняла?
   - Поняла.
   - Ну, давай.
   Она направилась к двери.
   На пороге стоял кряжистый,  воинственно  настроенный  тип.  Кустистые
брови насуплены, над ушами росли густые волосы, зато не  было  почти  ни
волоска на макушке. Одет в дорогой костюм, но ботинки явно  нуждались  в
щетке.
   - Здорово! - проревел он. - Брат дома... А-а, вон он.  -  И  полез  в
дверь.
   Элси осталась стоять в дверях.
   - Будьте любезны, ваше имя?
   - Гарри Джуитт, - ответил он, протискиваясь мимо нее в квартиру. - Ты
- брат? - обратился он ко мне.
   - Я - брат, - ответил я,  держа  в  руках  вилку  с  длинной  ручкой,
которой собирался накалывать мясо, - и у нас не принято врываться в  дом
без приглашения.
   - Извини, кажется, немного не удержался.  Я...  для  меня  это  очень
важно.
   - А мне важны хорошие манеры, - оборвал я  его.  -  И  моя  сестра  -
порядочная девушка.
   - Кто сказал, что не так?
   - Вы - своим поведением.
   - Ладно, успокойся, юноша, - сказал он примирительно. -  Мне  надо  с
тобой поговорить.
   - Я вам - не юноша, - отрезал я.  -  Меня  зовут  Дональд.  А  теперь
катитесь за дверь и ждите, когда вас пригласят. Иначе не будет  никакого
разговора.
   - Я так и думал, - хмыкнул он.
   - Что вы думали?
   - Что ты разыграешь спектакль, а говорить не захочешь.
   - Мне казалось, что  я  говорю,  -  ответил  я.  -  И  говорю  вполне
определенно. Убирайтесь на лестничную площадку. -  С  вилкой  в  руке  я
двинулся на него.
   Он грозно распрямил плечи, но потом,  кажется,  передумал.  Вышел  на
площадку и снова позвонил в дверь.
   Элси, словно примерзшая к месту, вопросительно  посмотрела  на  меня.
Потом открыла.
   Джуитт промолвил:
   - О, добрый вечер, мэм. Меня зовут Гарри Джуитт.
   Извините, что беспокою в такой поздний  час,  но  вопрос  чрезвычайно
важен. Я полагаю, что  ваш  брат  был  очевидцем  автомобильной  аварии,
имевшей  место  два  месяца  назад,  и  мне  очень  хотелось  бы  с  ним
поговорить.
   Элси продолжила игру:
   - А-а, здравствуйте, мистер Джуитт. Меня зовут Элси  Бранд.  Входите,
пожалуйста. Мой брат сейчас дома. Только что пришел.
   - Благодарю вас. Весьма  признателен,  -  сказал  Джуитт,  переступая
порог.
   - Как теперь? - обратился он ко мне.
   Теперь лучше, - заметил я. - Вы явились несколько рановато. Я еще  не
поел.
   - Присаживайтесь, пожалуйста, - пригласила Элси.
   - Благодарю вас, - ответил он.
   Его глаза из-под кустистых бровей сверлили меня насквозь.
   - Будьте любезны, расскажите, что вы видели, - попросил он.
   Я обронил:
   - Кажется, что-то говорилось о вознаграждении.
   - Двести пятьдесят зеленых, - подтвердил он.
   - Не в моих привычках отдавать просто так что-то,  за  что  назначена
цена.
   - А я и не расположен платить за вещь, если  от  нее  нет  толку.  Вы
убеждаете меня, что видели происшествие, -  получаете  двести  пятьдесят
зеленых.
   - Справедливо, - согласился я.
   - Ладно, начинайте.
   Я начал:
   - Это было приблизительно в половине четвертого пополудни.  Я  был  в
Колинде, шел по Главной улице, кажется, ее  так  и  называют  -  Главная
улица. Шел в северном направлении  по  левой  стороне  между  Восьмой  и
Седьмой улицами. Вообще-то я уже приближался  к  пересечению  с  Седьмой
улицей и смотрел на светофор, потому что  собирался  перейти  на  правую
сторону Главной улицы и хотел подгадать под зеленый свет.
   - Давайте дальше, - подгонял он меня.
   - К светофору двигался ряд  машин,  думаю,  машины  четыре.  Светофор
переключился с зеленого на желтый. Ехавшая впереди ряда машина могла без
труда проскочить до красного, но водитель,  видно,  оробел  и  нажал  на
тормоза очень резко. Машина почти мгновенно остановилась. Шедшая  следом
машина встала,  чуть  не  ударившись  о  переднюю.  Третьим  шел  легкий
спортивный автомобиль с опущенным верхом. Его вела довольно  хорошенькая
девица. Следом шла машина очень быстро. Водитель, видно, выезжал в левый
ряд, чтобы пойти на обгон, потому что...
   - Почему вы так думаете?
   - Когда я его увидел, он снова выворачивал в правый  ряд  и  ехал  на
приличной скорости.
   - И что произошло?
   - Как раз собираюсь рассказать.  Мужчина  в  задней  машине,  большом
"бьюике", наехал на девушку в спортивном  автомобиле.  Стукнул  довольно
крепко. В момент удара ее автомобиль стоял - остановился за пару  секунд
до столкновения.
   - Девушка каким-нибудь образом пострадала?
   - Внешне нет. Если не считать, что, похоже,  у  нее  болела  шея.  Во
всяком случае, она одной рукой держалась за шею.
   - Еще бы, черт возьми!
   - Ее как следует тряхнуло, - заметил я. -  Удар  был  неожиданным.  Я
видел, как она дернула головой.
   - Она остановилась?
   - Она уже стояла, когда произошел удар.
   - Ладно. Что дальше?
   - Ну, оба вышли и с минуту поговорили. Потом девушка уехала.  Мужчина
прошел вперед, посмотрел на капот, пожал плечами, тоже сел  в  машину  и
уехал. Кажется, пробило радиатор, потому что на дороге  осталась  мокрая
полоска. Вот и все, что я видел.  Пока  я  смотрел,  светофор,  кажется,
переключался раз или два.
   - Не записали номера машин?
   - Нет, не записал.
   - Узнаете кого-либо из двоих, если увидите снова?
   - Конечно. Я их хорошо разглядел.
   - Опишите мужчину.
   - Значит так, здоровый рослый малый.  Похоже,  техасец.  На  нем  был
коричневый костюм и рубашка спортивного покроя.
   - Возраст?
   - Лет сорок, возможно, сорок два - сорок три.
   - Высокий?
   - Верных шесть футов и  два  дюйма.  Кажется,  добродушный  малый.  Я
видел, как он улыбался, хотя  передок  машины  здорово  помяло.  Коротко
подстриженные усы.
   - В какое время это произошло?
   - В половине четвертого, плюс-минус несколько минут.
   - А число?
   - 13 августа.
   Джуитт сказал:
   - Я покажу вам фотографию. Это может иметь какое-то значение,  но  не
обязательно. Я, конечно, понимаю, что узнать человека по фотографии дело
трудное, но давайте попробуем.
   Вытащив из кармана бумажник, он достал фотографию  Картера  Холгейта.
Довольно приличный снимок - Холгейт и Джуитт, стоящие рядом  у  входа  в
фирму под вывеской: "Холгейт и Мэкстон. Жилой квартал Бризмор-Террас".
   - Узнаете кого-нибудь? - спросил он.
   - Конечно, - ответил я. - Справа стоите вы.
   - А тот, что слева?
   - А тот, - убежденно произнес  я,  -  человек,  который  вел  машину,
врезавшуюся в автомобиль той девушки.
   - Уверены?
   - Уверен.
   Джуитт неохотно убрал фотографию в бумажник.
   - Как вас найти? - спросил он.
   - Через Элси. Я всегда держу с ней связь.
   - Собираетесь здесь жить?
   - Не думаю, - ответил я. - Побуду у нее пару дней.
   Я здесь проездом.
   - Куда?
   - Пока не знаю.
   Помедлив, Джуитт достал из бумажника две сотенные и одну  полсотенную
купюру и протянул мне.
   - Что от меня требуется взамен? - спросил я.
   - Ни черта, - ответил он. - Абсолютно ни черта.
   - Можно узнать, кто рядом с вами на фотографии?
   - Зачем?
   - Сказать ему, что я видел происшествие.
   - По чьей вине была авария?
   - По его вине.
   - Неужели вы думаете, что ему захочется иметь свидетеля, который  под
присягой покажет, что вина за аварию - на нем?
   Указав пальцем на двести пятьдесят долларов, я заметил:
   - Кому-то все-таки очень нужен свидетель.
   - Вы ответили на объявление, - терпеливо объяснил Джуитт. -  Получили
две с половиной сотни. А теперь забудьте про все.
   - Что значит, забыть про все?
   - А то и значит, - повторил он. - Забудьте про  все.  -  С  легкостью
тренированного спортсмена он встал с кресла, шагнул к двери,  неожиданно
обернулся и, оглядев Элси Бранд с ног до головы, произнес:
   - Благодарю. Извините за беспокойство и за грубость.
   Я действительно очень сожалею. - И, хлопнув дверью, вышел.
   Элси посмотрела на меня. Я видел, что у нее от  страха  подкашиваются
ноги.
   - Дональд, кто это был?
   - Не знаю, - сказал я. - Единственное, в чем я уверен, так это в том,
кого здесь не было.
   - Хорошо, кого здесь не было?
   Здесь не было Гарри Джуитта, - заявил я.
   - Почему вы так думаете?
   - У него на запонке инициал "М". На галстуке тоже вышита  буква  "М".
На снимке они оба стоят под вывеской "Холгейт и Мэкстон". Стоящий  рядом
с ним крупный мужчина - Холгейт. Думаю, что, возможно, это был Кристофер
Мэкстон.
   - О-о! - издала она удивленное восклицание.
   Я протянул ей двести пятьдесят долларов:
   - Это тебе на чулки, Элси.
   - Что вы. Дональд... Что вы...
   - Это побочный приработок, - сказал я. - Купи себе чулки.
   - Но, Дональд, деньги нужно вернуть.
   - Как это?
   - Оприходовать.
   - Чего ради?
   - В счет выплаченных вам денег... ну, знаете, на  покрытие  служебных
расходов.
   Я покачал головой:
   - Это случайные деньги, Элси. Купи себе шикарные нейлоновые паутинки,
явись в них на работу. И не жмись.
   Элси снова покраснела.
   - Дональд! - укоризненно воскликнула она.
   Я продолжал держать бумажки в протянутой руке.
   Чуть помедлив, она взяла.

Глава 5

   Когда я вернулся в Колинду, было без четверти десять. В  квартале  от
отеля я нашел место для парковки.
   Пройдясь по улице, дошел до отеля. Войдя, кивнул ночному портье.
   - Вы - мистер Лэм? - спросил он.
   - Совершенно верно.
   - Вам пару раз звонили. Я положил записку с сообщением в вашу  яч