а четыре сотни в день.  Тебе,  думаю,  совсем
нелишне отложить две сотни в специальный фонд.
   - Для чего?
   - Чтобы потом, в случае необходимости, тебя взяли за  эти  деньги  на
поруки.
 
Глава 5 
 
   Я подъехал на машине к мотелю на Супельведа. Хозяйка, узнав  меня,  с
удивлением взглянула, когда я вошел в ее кабинет, и глаза ее сразу стали
злыми:
   - Не понимаю, в чем дело, в какие игры вы тут играете?
   - Не волнуйтесь, пожалуйста.
   - Вы сняли двойной номер и пробыли там ровно пятнадцать  минут.  Если
именно так вам было нужно, почему заранее не  предупредили  меня,  когда
уезжали?
   - Я не хотел, чтобы вы его тут же снова сдавали.
   Ведь вам было заплачено за него вполне достаточно, не правда ли?
   - Это вас не касается. Если вы не захотели им пользоваться...
   -  Хватит  ходить  вокруг  да  около,  миссис!  Полагаю,  вы   сейчас
расскажете мне о тех людях, которые останавливались  в  нем  во  вторник
ночью.
   - Предположим, я не стану этого делать, что тогда?
   У нас не принято обсуждать постояльцев мотеля.
   - Потому что это, естественно, избавляет вас от возможной  неприятной
огласки.
   Хозяйка подозрительно посмотрела на меня и как бы  в  раздумье  вдруг
заговорила, будто сама с собой:
   - Ну конечно, удивительно, как я сразу не догадалась!..
   - Вот именно! - не стал я разуверять ее.
   - Так что вам угодно?
   - Мне нужно взглянуть регистрационную книгу за ночь вторника. Я  хочу
с вами кое-что обсудить.
   - Это все законно?
   Я кивнул.
   Взяв лист бумаги, лежавший под стеклом, она стала водить по  строчкам
длинным, красным ногтем, а затем внимательно изучила оставленные  ногтем
пометки.
   Это занятие поглотило ее целиком, я же стоял и молча ждал.
   Внезапно подняв голову, она спросила:
   - Частный?..
   Я кивнул.
   - Так конкретно, что вам нужно?
   - Я хочу знать, кто останавливался в номере во вторник, - повторил  я
свою просьбу.
   - Зачем вам это?
   Ответом был мой смех, на что хозяйка, напротив,  посерьезнела,  снова
отказалась помочь прояснить что-либо.
   - Я не выдаю информацию подобного  рода.  Исключительно  из-за  того,
чтобы хорошо шли дела в мотеле, приходится соблюдать конфиденциальность.
Но мне  все  же  хочется  знать,  почему  вы  этим  интересуетесь?  Хотя
желательно, чтобы вы меня в это не вмешивали.
   - Вы хозяйка и постоянно живете здесь. Мы тоже пробыли  тут,  хоть  и
недолго. Поверьте, я бы не пришел сюда к  вам,  если  бы  необходим  был
настоящий допрос.
   У меня нашлись бы иные пути для получения нужной информации.
   - Каким это образом?
   - Я нашел бы дружески настроенного газетного репортера, или мне помог
бы кто-нибудь из офицеров полиции.
   - И все-таки мне это не нравится!
   - Не сомневаюсь, - не мог не согласиться я с ней.
   Хозяйка открыла ящик стола, порылась в нем и вытащила регистрационную
карточку. В  ней  указывалось,  что  номер  во  вторник  вечером  снимал
Фергюсон  Л.  Хой,  проживающий  в  Окленде,  пятьсот  пятьдесят   один,
Принц-стрит, и его гости;  плата  за  проживание  составляла  тринадцать
долларов.
   Я вынул маленькую фотокамеру со вспышкой и сделал несколько снимков.
   - Это все? - спросила она.
   - Нет. Теперь бы мне хотелось узнать кое-что о мистере Хое.
   - Здесь я мало чем могу вам помочь. Это был  обыкновенный,  ничем  не
примечательный человек.
   - Молодой?
   -  Что-то  не   припоминаю.   Сейчас,   когда   вы   меня   заставили
сосредоточиться, я вспомнила, что он оставался в машине, а карточку  мне
вынесла  одна  из  сопровождающих  его  женщин  вместе   с   тринадцатью
долларами, без сдачи.
   - Сколько же их было всего?
   - Четверо, две пары.
   - Вы смогли бы узнать этого человека по фамилии Хой, если бы еще  раз
вам удалось увидеть его?
   - Трудно сказать определенно, но думаю, что нет.
   - Они были здесь вчера около одиннадцати часов?
   Она кивнула.
   - Кто-нибудь успел побывать в этом номере до того, как я прибыл  сюда
с дамой?
   Нет, - покачала она головой, номер был убран и...
   Я прервал ее:
   - Повторяю свой вопрос: кто-нибудь заходил в номер  до  того,  как  я
вошел в него со своей дамой?
   - Не думаю.
   - Кто-нибудь, кто курил сигареты?
   Она покачала головой.
   - Горничная не могла закурить?
   - Нет.
   - На туалетном столике я обнаружил остатки пепла от сигареты, правда,
совсем немного.
   - Нет, не думаю... Не знаю! Горничные, когда  убирают  номер,  должны
тщательно вытирать пыль.
   - Мне кажется, было убрано хорошо, кругом было все идеально чисто.
   Я вытащил записную книжку и, держа ее так, чтобы она могла ее видеть,
попросил позвать одну из горничных.
   Женщина вышла из кабинета, поясняя на ходу:
   - Горничные и сейчас убирают в дальнем конце. Я не  хочу  идти  туда,
потому что не услышу  телефонного  звонка.  Отправляйтесь  туда  сами  и
попросите их прийти сюда, но я хочу присутствовать при вашем  разговоре.
Будете говорить с ними по очереди.
   - Хорошо, меня это вполне устраивает.
   Не успел я выйти за дверь и дойти до конца коридора, как хозяйка  уже
куда-то  заспешила.  Цветная  служанка  оказалась  очень  милой  молодой
женщиной, в которой чувствовалась природная смекалка.
   - Хозяйка хочет вас видеть, - сказал я ей.
   Оглядев меня, она спросила:
   - А в чем дело? Что-то пропало?
   - Она мне ничего не  сказала,  просто  просила  передать,  что  хочет
видеть вас.
   - Вы в чем-то меня хотите обвинить?
   Я покачал головой.
   - Вы ведь были здесь вчера, в пятом номере? Не правда ли?
   - Да, я здесь убирала. И не было никаких жалоб от постояльцев.
   - Да не волнуйтесь вы так. Хозяйка просто хочет с вами поговорить.
   Я повернулся и пошел в сторону кабинета. Девушка последовала за мной.
   - Флоренс! - обратилась к ней хозяйка, когда та вошла в кабинет. - Ты
не помнишь, кто-нибудь  заходил  в  пятый  номер  до  того,  как  в  нем
поселился вчера этот человек? - Она кивнула в мою сторону.
   - Нет, мэм.
   - Ты уверена?
   - Да, мэм.
   Я сел на край стола и, делая вид, что ищу что-то, дотронулся до ручки
стоящего рядом телефона, которая еще хранила  тепло  руки  хозяйки:  она
успела кому-то позвонить, пока я отходил в дальний конец коридора.
   Я это сразу понял.
   - Одну минуточку, - обратился я к горничной,  -  я  не  имею  в  виду
кого-то,  кто  останавливался  бы  надолго.  Я  имею  в  виду  человека,
зашедшего просто на минутку, может быть, что-то забывшего там...
   - О, я вспомнила! Да, да! Это был джентльмен, который занимал номер в
среду ночью. Он действительно что-то забыл в пятом  номере,  хотя  и  не
сказал, что именно, просто попросил его впустить туда.  Я  ему  сказала,
что он пуст, но он протянул мне пять долларов.
   Надеюсь, я ничего плохого не сделала?
   - Все в порядке! Теперь я хочу, чтобы вы описали мне этого  человека.
Высокий, около двадцати пяти - двадцати шести лет, в спортивном пальто и
слаксах? Он...
   - Нет, - прервала она меня на полуслове.  -  Тот  мужчина  был  не  в
спортивном пальто, а в кожаном, и в фуражке с золотыми галунами.
   - В военной форме?
   - Скорее морской, в такой, какую носят яхтсмены.
   Но он действительно был высокий и прямой, как фасолевый стручок.
   - Он дал вам пять долларов?
   - Да, дал.
   Я вынул пять долларов и протянул ей.
   - Как долго он там находился?
   - Ровно столько, сколько требуется, чтобы повернуться на  каблуках  и
тут же выйти обратно... Хотя нет, я слышала, как он открывал и  закрывал
несколько ящиков шкафа, но тут же вышел из номера, улыбаясь во весь рот.
А когда я спросила, нашел ли он то, что  искал,  он  ответил,  что  едва
вошел в номер, сразу вспомнил, что просто положил это в  карман  другого
костюма. Заметил еще, что стал последнее время рассеянным, потом  быстро
сел в машину и уехал.
   - А вы уверены, что он останавливался здесь в  этом  номере  в  среду
вечером?
   - Конечно нет. Я в этот день закончила работу в четыре часа  тридцать
минут. Он же сказал, что останавливался именно в среду.
   Хозяйка посмотрела на меня:
   - Что-нибудь еще?
   Я повернулся к горничной:
   - Вы бы узнали его, если бы еще раз увидели?
   - О, уверена. Я его видела как вижу сейчас вас,  и...  пять  долларов
чаевых не растут на деревьях при такой работе.
   После беседы с горничной я отправился домой, по  дороге  позвонив  из
телефона-автомата своей секретарше:
   - Элси, меня не будет в городе на уик-энд, я уезжаю в Сан-Франциско.
   Почему? - не могла пересилить любопытства Элси.
   - Потому что в наше с тобой гнездышко  в  мотеле,  где  мы  проводили
"медовый месяц", наведался  высокий,  как  стручок  фасоли,  мужчина,  в
фуражке яхтсмена.
   - Ха, тоже мне, "медовый  месяц"!  -  изрекла  Элси.  -  Передай  мой
искренний привет Сильвии.
 
Глава 6 
 
   В доме на Джери-стрит над номером  квартиры  Милли  была  прикреплена
аккуратно вырезанная из визитной карточки полоска  картона  с  фамилией:
"Миллисент Родес". Я нажал кнопку звонка. Ничего не произошло,  в  ответ
не раздалось ни звука. Я снова нажал и долго не отпускал  кнопку,  потом
сделал три коротких звонка.
   Наконец в переговорном устройстве послышался какой-то звук, и девичий
голос, отнюдь не гостеприимно, произнес:
   - Это субботнее утро! Убирайтесь!
   - Мне надо вас увидеть, и теперь уже далеко не утро, а почти полдень.
   - Кто вы?
   - Я друг Сильвии, Дональд Лэм.
   Помолчав секунду, она  нажала  кнопку  домофона,  и  с  электрическим
жужжанием открылась дверь. Миллисент занимала номер триста сорок второй.
Старинный лифт находился в другом конце  коридора,  куда  я  направился,
войдя в поскрипывающую от старости кабину.
   Подъем на  третий  этаж  занял  времени  ровно  столько  же,  сколько
потребовалось, если бы я поднимался пешком по лестнице.
   Милли Родес сразу открыла дверь.
   - Надеюсь, у вас ко мне серьезное дело? - холодно встретила она меня.
   - Вы не ошиблись.
   - Хорошо, входите. Сегодня суббота. Я не работаю и решила отоспаться.
Для  меня  это,  пожалуй,   единственный   символ   моей   экономической
независимости,  которую  я  могу  себе  позволить,  давно  укоренившаяся
привычка.
   Я с удивлением взглянул на нее. Даже без косметики и помады на  губах
она была удивительно хороша.
   Рыжеволосая, с  маленькой  головкой  правильной  формы.  Видимо,  мой
звонок поднял ее с постели, и, идя  открывать  дверь,  она  накинула  на
плечи легкий шелковый халат.
   - Вы совсем не похожи на ту девушку, которую мне описывали, -  сказал
я.
   Состроив милую гримаску, она попросила:
   - Дайте девушке минутку, я немножко приведу себя в порядок и оденусь.
   - Надо ли? Вы  и  так  привлекательны.  И  гораздо  более,  чем  ваше
описание.
   - Наверное, за это я должна благодарить Сильвию.
   - Как раз нет, Сильвия тут  ни  при  чем.  Кое-кто  другой,  кого  вы
сопровождали.
   Она с удивлением посмотрела на меня:
   - Что-то я ничего не понимаю. Возьмите кресло и присядьте. Вы застали
меня врасплох, но имейте в виду, любой из  друзей  Сильвии  и  мой  друг
тоже.
   Милли поискала сигареты. Я  тут  же  предложил  ей  свои.  Она  легко
вытащила  одну  из  пачки,  постучала  ею  о  край  маленького  столика,
прикурила от моей зажигалки, удобно устроилась на  краю  кровати,  потом
подл ожила под спину ворох подушек и уселась, скрестив ноги.
   - Наверное, мне следовало бы вас продержать внизу, пока я не  застелю
постель и не расставлю кресла. Но лучше не обращайте  внимания  на  весь
беспорядок,  принимайте  меня  такой,  какая  я  есть.  Итак,  что   там
наговорила обо мне Сильвия?
   - Сильвия рассказала мне интересную историю.
   - О, она это любит.
   - Я бы хотел проверить, все ли соответствует действительности.
   - Если Сильвия вам что-то рассказала, значит, все так и было, как она
говорит.
   - Это касалось вашего путешествия в Голливуд.
   Она внезапно подняла голову и рассмеялась:
   - Вот теперь я все поняла. Боюсь, Сильвия меня никогда не простит  за
то, что я сделала. Ей ведь начинал нравится этот парень, а я ему  подала
стакан виски и подсыпала в него снотворное. Если бы вы только его видели
- пытался говорить что-то страстное и вдруг  на  полуслове  заснул!..  Я
думала, что расхохочусь ему прямо в лицо.
   - Я так понимаю, он сразу уснул?
   - Мгновенно. Мы положили его на кушетку, укрыли  одеялом,  подоткнули
со всех сторон, обложив подушками.
   - Сделали все, чтобы ему было удобно.
   - Ну конечно.
   - Сильвия сказала, что вы сняли с него туфли, разложили диван...
   Поколебавшись минуту, она подтвердила:
   - Да, правильно, все так и было на самом деле.
   - Вы поставили его туфли  под  кровать,  повесили  пальто  на  спинку
кресла и оставили на нем брюки.
   - Да, правильно.
   - Ночь была теплой?
   - Сравнительно теплой, но мы его прикрыли.
   - Вы знаете его фамилию?
   - Святые небеса, нет, только его имя... Джон.  А  вас,  вы  говорите,
зовут Дональд?
   - Да.
   - Послушайте,  Дональд!  Зачем  столько  времени  обсуждать  то,  что
произошло там, в Лос-Анджелесе? И что вам вообще надо?
   - Поговорить о том, что случилось в Лос-Анджелесе.
   - Зачем?
   - Я детектив.
   - Кто-кто?
   - Детектив?
   - Вы совсем не похожи на детектива.
   - Я частный детектив.
   Черт, может, я слишком много говорю?
   - К сожалению, не слишком.
   - Как давно, Дональд, вы знакомы с Сильвией? Что-то  я  не  припомню,
чтобы она мне когда-нибудь о вас рассказывала.
   - Потому  что  я  познакомился  с  ней  только  вчера,  и  мы  вместе
пообедали.
   - Это было впервые?
   - Да.
   - Ну и что все-таки вам нужно на самом деле?
   - Информация.
   - На кого вы работаете?
   - На человека, который был с вами.
   - Не говорите глупостей. Он не знал, кто мы такие.
   Он и через сто лет нас не  нашел  бы.  Мы  уехали  из  мотеля  утром,
поэтому он  не  мог  узнать,  кто  мы.  Я  боялась,  что  он  что-нибудь
заподозрит и разозлится.
   - Нет, он нанял меня, а я нашел вас.
   - Каким образом?
   - Довольно просто. Вы воспользовались снотворным Сильвии,  и  ярлычок
от рецепта, упав в ящик, застрял между стенкой и дном.
   - Не может быть!
   - Там я его и нашел.
   - А  я-то  считала  себя  ловкой  девушкой!  Ведь  могла  влипнуть  в
неприятную историю. Что думает обо всем этом тот парень? Он  знает,  что
ему подсыпали снотворное?
   - Да, он сообразил, что ему подсыпали что-то быстродействующее.
   - До того, как был найден ярлычок, или после?
   - До.
   - Он компанейский парень,  правда,  слишком  уж  явно  навязывался  и
слишком импульсивен. Догадываюсь, что у него много денег, из-за этого  и
возникает половина его проблем.  Он  ведь  полагает,  что  если  угощает
девушку хорошим обедом и парой коктейлей,  то  у  него  уже  есть  право
вломиться к ней в дом, войти запросто в ее жизнь.
   - Я ничего этого не говорил.
   - Так кто же он все-таки такой, Дональд?
   - Лучше расскажите, что знаете о нем вы сами.
   - Есть причины, по которым я должна обязательно это сделать?
   - Нет, но разве есть причины, почему бы вам этого не сделать?
   Поколебавшись немного и глядя сквозь длинные ресницы, она сказала:
   - Похоже, вы привыкли резать пирог большими кусками.
   - Зачем что-то делать наполовину? - спросил я.
   Засмеявшись, она согласилась:
   - Полагаю, вы правы.
   Я промолчал.
   - Итак... Мы с Сильвией  шныряли  в  поисках  добычи.  Надо  сказать,
Сильвия более импульсивна, чем я.
   И как раз в это время мы и повстречали парня, который тоже нуждался в
компании, ну а нам нужен был эскорт и кто-нибудь,  кто  бы  заплатил  по
нашему счету. Мы...
   - Прекрати, Милли, - попросил я, прервав. - Прекрати паясничать!
   - Что прекратить?
   - Тебе эта роль не к лицу.
   - Мне казалось, вы хотели знать, как все было...
   - Ты же интеллигентная девушка и к тому же очень хорошенькая.  А  то,
что ты сейчас тут разыгрываешь, тебе  не  принесет  никаких  дивидендов.
Просто не сработает. Скажи, честно, сколько тебе заплатил Биллингс?
   - Что вы имеете в виду?
   - Хочу заметить, что вы  не  предусмотрели  множества  незначительных
деталей. Я просто хотел быть уверенным в том, что вы его  знали,  прежде
чем привлечь ваше внимание к этим мелочам.
   - Что вы имеете в виду?
   - Если бы ты умела играть в эти  игры,  то  непременно  настояла  бы,
чтобы я беседовал с тобой и Сильвией вместе. Позволить  мне  говорить  с
тобой наедине было  твоей  роковой  ошибкой  и  лишь  доказало,  что  ты
всего-навсего любительница, а никакая не профессионалка.
   - Теперь ваша очередь говорить, - сказала Милли, не  спуская  с  меня
своих  голубовато-зеленых  глаз,  которые  сразу  стали  настороженными,
жесткими и внимательными.
   - По рассказу Сильвий, вы положили Джона на кушетку одетым  и  только
сунули ему под голову подушку. Диван-кровать никто не раскладывал,  и  у
него даже не было одеяла; Сильвия, кажется, отдала свою подушку,  и  это
все.
   Помолчав с минуту, Милли попросила дать ей еще одну сигарету.
   Я исполнил ее просьбу.
   - Можно, конечно, было бы продолжать игру, но теперь понимаю, что  ни
к чему хорошему это не приведет.
   Сильвия позвонила мне и сообщила, что вы, Дональд, проглотили целиком
наживку,  крючок  и  всю  удочку  -  ведь  вы  молоды,  хороши  собой  и
привлекательны для девушки с длинными красивыми ногами.
   - Да, уж такой, какой есть, - иронично подтвердил я.
   Она засмеялась.
   - Ну ладно, теперь рассказывайте, как вы догадались?
   - Хочешь спросить, насколько я обо всем осведомлен? Эта история сразу
показалась мне не правдоподобной. Ведь вы давно знакомы с Биллингсом?
   - Я-то узнала его совсем недавно, он один из друзей Сильвии.
   - А ты знакома со всеми ее друзьями?
   - Нет. Во всяком случае, не с такими, у  кого  есть  деньги:  Сильвия
свои дела обделывает сама.
   - Сколько же он тебе, интересно, заплатил?
   - Двести пятьдесят  баксов.  Мне  их  передала  Сильвия  и  при  этом
заявила, что это моя доля в деле.
   - Повтори точно, что ты должна была сделать за эти деньги и что  тебе
при этом говорила Сильвия.
   - Она сказала, что я могу заработать двести пятьдесят долларов,  если
соглашусь на публикацию моей фотографии в газете; что я  должна  сыграть
роль падшей женщины. И еще добавила,  что  я  буду  "падшей"  только  на
словах.
   - Что ты ей ответила?
   - Но вы ведь здесь, не так ли?
   - Да.
   - Это и есть мой ответ.
   - И потом ты встретилась с Биллингсом?
   -  Да,  встретилась.  Он  передал  мне  деньги   и   пристально   так
рассматривал, все хотел узнать, когда снова увидит.
   Ну, я постаралась его запомнить. Мы  выпили  по  одному  или  по  два
коктейля, потом он ушел с Сильвией.
   - Кто придумал всю эту историю?
   - Сильвия.
   - Зачем ему понадобилось алиби, ты знаешь?
   - Нет, понятия не имею.
   - Ты хочешь сказать, что даже не спросила его об этом?
   - У меня  в  сумочке  лежали  пять  хрустящих  бумажек  по  пятьдесят
долларов. Я бы не задала вопроса, даже если бы там оказалась всего одна,
а тут целых пять!..
   - Сколько же он заплатил Сильвии, как полагаешь?
   - Он и Сильвия... - Она подняла руку со  скрещенными  указательным  и
средним пальцами. - Не стоит извинений, это была часть всего  дела,  мне
за это дали баксы. Я ждала  твоего  прихода  еще  прошлой  ночью,  когда
Сильвия  позвонила  мне  по  телефону  и  сказала,  что  ты  вернулся  в
Лос-Анджелес.
   Я кивнул.
   - Ты только и делаешь, что меняешь самолеты.
   - Приходится много передвигаться по стране.
   - Что мне теперь делать?
   - Главное - помалкивать.
   - Позвонить мне Сильвии, рассказать, что вы сразу меня раскусили и?..
   - И что тогда сделает Сильвия?
   - Сильвия, конечно, во всем обвинит меня. Она будет уверять,  что  вы
поверили в то, что она рассказала, и все было бы прекрасно, пока  вы  не
явились сюда, ко мне, ну а я выпустила кота из мешка... Впрочем,  ладно,
от Сильвии ведь нельзя ждать какого-то ответственн