, то подходил  к  окну,  открывал  его,  и  я
получала возможность передать ему информацию.
   -  Следовательно,  вы  держали   там,   внизу,   этот   электрофонарь
единственно для того, чтобы сигналить своему мужу?
   - Да.
   В комнату вошел один из полисменов.
   - Инспектор Гиддингс, - представил его Селлерс. -  Как  насчет  того,
чтобы дать мне ключи и разрешить осмотреть помещение там, внизу? -  Этот
вопрос относился к миссис Крокетт.
   - Я думаю, будет лучше, если миссис Крокетт пройдет туда  с  вами,  -
предложил я.
   Селлерс холодно посмотрел на меня:
   - А вас, сыщик-недоучка, я попрошу оставить  при  себе  ваши  советы,
которым красная цена - двадцать пять центов, и  позволить  мне,  дураку,
расследовать убийство самому!
   Я с усмешкой посмотрел на него:
   - Возможно, вы найдете там  что-нибудь;  прилепите  на  это  ярлычок,
притащите в суд как вещественное доказательство; и какой-нибудь неглупый
адвокат поставит вас на место  свидетеля  для  перекрестного  допроса  и
спросит:
   "А почем мы знаем, что вы эту вещь не украли?"
   - Учишь меня, как  мне  выполнять  мою  работу,  сопляк?!  -  взревел
Селлерс.
   - Приходится...
   Селлерс на минуту задумался и сказал:
   - Следовало бы заехать тебе по физиономии, но я, Пожалуй, прощу  тебя
на этот раз. Я возьму с собой инспектора Гиддингса  -  если,  профессор,
вы, конечно, соизволите одобрить это. И поскольку  вы  утверждаете,  что
некий  умный  адвокат  сумеет  придраться  к  тому,  как  я  веду  здесь
расследование, я, пожалуй, отведу вас  всех  в  контору,  и  мы  с  этим
секретарем поговорим о его боссе. А затем мы оставим вас  под  надзором,
чтобы вы тут чего-нибудь не натворили. Я полагаю, ваш выдающийся  ум  не
обнаружит в этом плане  никаких  изъянов,  мистер  Лэм.  Теперь,  миссис
Крокетт, если вы соизволите дать мне ключ от вашей студии...
   - Вы не обязаны делать этого, -  встревожился  я.  -  Если  он  хочет
осмотреть помещение, вы имеете право...
   Для человека  его  комплекции  Гиддингс  двигался  очень  быстро.  Он
схватил меня сзади за шею, средним и большим пальцами  надавил  на  нерв
под ушами. Старый  полицейский  прием,  применяемый  с  лицами,  которые
оказывают сопротивление; часто демонстрируется в кинофильмах.
   - Еще одно неуместное замечание, - пообещал он, - и я тебя проучу!
   Я извивался от боли, но все-таки сказал:
   - Уберите руки, и я сам вас проучу.
   Инспектор Гиддингс тряс меня, пока у меня не стало двоиться в глазах.
   Селлерс наблюдал за ним и сказал небрежно:
   - Я думаю, это лишнее, инспектор.
   Гиддингс остановился и удивленно посмотрел на Селлерса:
   - Вы собираетесь терпеть такие разговорчики? Вы позволите ему стащить
эту вещь и уйти с ней?
   - Не ошибись насчет парня, - предостерег  Селлерс.  -  Он  не  дурак.
Теперь поставим точки над "i", Лэм. Миссис Крокетт тебя наняла?
   Из-за боли мне трудно было говорить.
   - Я его наняла, - сказала миссис Крокетт.
   - Для чего? - спросил Селлерс.
   - Чтобы он постарался раскрыть, кто виновен в смерти моего мужа.
   Селлерс сощурил глаза:
   - Вы предоставляете ему обширное поле деятельности.
   - Разумеется, - согласилась она. - Я предоставляю ему  обширное  поле
деятельности. Я не прочь иметь дело с полицией, но я хочу выяснить,  кто
убил моего мужа.
   - Именно за это нам и платят, - заметил Селлерс.
   - Я знаю это, и мистер Лэм тоже знает. Я совершенно уверена,  что  вы
будете продолжать расследование и за то же жалованье вести его  с  такой
же интенсивностью. Ну а если хотите получить мои ключи  от  студии,  вот
они.
   Она отдала ключи Селлерсу, тот кивнул инспектору Гиддингсу.
   - Ладно, Тэд, - сказал он. - Пойдем-ка объявим новости Дентону, потом
спустимся вниз и осмотрим то помещение. Вы  понимаете,  миссис  Крокетт,
что вы вольны пойти с нами, если хотите.
   - Этого вполне достаточно, - сказала она. - Мне  нечего  скрывать.  Я
совершенно уверена в ваших честности и способностях, хотя, - она сердито
взглянула на инспектора Гиддингса, - мне не нравится ваша грубость.
   Гиддингс отпарировал:
   - Ну, в законе не сказано, что какому-то частному детективу позволено
совать везде свой нос, когда полиция расследует убийство.
   - Я думаю, - холодно сказала она,  -  что  мистер  Лэм  всегда  будет
строго придерживаться своих прав, как, впрочем, он делал и до  сих  пор.
Он  был   вежлив,   почтителен,   готов   к   сотрудничеству.   А   ваше
неспровоцированное нападение было, по-моему, запугиванием.
   Я впервые соприкоснулась  с  полицейской  грубостью,  и  мне  это  не
нравится.
   Гиддингс стоял и молча смотрел на нее; лицо его побагровело от гнева.
Фрэнк Селлерс вздохнул.
   - Пойдем, Тэд, - позвал он. - Тут мы  ничего  не  добьемся.  Давай-ка
пройдем вниз и посмотрим на эту студию.
 
Глава 12 
 
   Третий полисмен перегнал нас, как пастух стадо, в контору, где Уилбер
Дентон продолжал стучать на пишущей машинке. Полисмен тронул Дентона  за
плечо:
   - Пора отдохнуть.
   Дентон удивленно поднял глаза:
   - Что такое?
   Полисмен вынул из кармана кожаную  книжечку,  показал  ему  значок  и
служебную карточку.
   Дентон посмотрел на полицейского, затем оглянулся на нас. На лице его
застыли испуг и удивление.
   - Дин Крокетт убит, - объяснил я.
   Полисмен повернулся ко мне:
   - Здесь говорю я.
   - Тогда продолжайте, что теперь тянуть?
   - Я предпочитаю делать так, как сочту нужным.
   Я промолчал. Дентон встал. Он выглядел совершенно  ошеломленным,  как
если бы его окатили из ведра холодной водой. Полисмен взял инициативу на
себя:
   - Ваш босс убит. Теперь скажите, чем вы были здесь заняты?
   - Я перепечатывал с диктофона его записи.
   - Вам придется подождать, когда вернется сержант  Селлерс,  -  сказал
полисмен. - Он занят. Нам нужны все эти записи и оригиналы, чтобы  можно
было сверить... О чем они?
   - Некоторые новые факты об исследовании Борнео.
   - В этом материале может быть ключ к разгадке.
   Когда вы получили записи?
   - Сегодня утром.
   - Кто вам их дал?
   - Мистер Олни.
   Полисмен повернулся к Олни:
   - Как вы их получили?
   - Мистер Крокетт дал их мне вчера после полудня, когда  он  вышел  из
своей студии. Он поручил мне связаться с Дентоном  и  сказать  ему,  что
материал нужно перепечатать сегодня.
   - А потом?
   - Потом он вернулся в свою студию.
   Полисмен сказал:
   - Хорошо, можете сесть вот здесь. Не вставайте и ничего не делайте.
   Он подошел к двери и заглянул в студию, где фотограф снимал покойного
и дактилоскопист  посыпал  все  порошком,  стараясь  обнаружить  скрытые
отпечатки пальцев. Мне были видны только отблески фотовспышек.
   Полисмен наблюдал  за  тем,  что  происходило  в  тамбуре,  -  сперва
равнодушно, потом заинтересованно.
   Филлис Крокетт, стоявшая рядом со мной, тронула меня за руку:
   - Мистер Лэм, я хочу, чтобы вы меня защитили.
   - От чего?
   - От ложного обвинения в убийстве.
   Мистер Олни пытался через плечо полисмена заглянуть в тамбур.  Дентон
все еще пребывал в шоке. Он  сидел,  ероша  пальцами  правой  руки  свои
волосы, словно старался убедиться, что не спит.
   Я сказал:
   - Вам придется заплатить мне, миссис Крокетт.
   - Деньги у меня есть.
   - Как вы думаете, они могут выдвинуть обвинение против вас?
   - Да.
   - Почему?
   - Я под колпаком.
   - Откуда вы знаете?
   - Сложила два и два. Сумма сошлась.
   - И кто же виноват?
   - Выяснить это - и есть ваша задача. Деньгами я располагаю; это  все,
что могу вложить я. Вы вложите свои мозги, способности, опыт и энергию.
   - Обратитесь к адвокату, - посоветовал я. - Мы  будем  действовать  с
ним вместе.
   - По некоторым причинам я не могу этого себе позволить.
   - Почему?
   - Это будет выглядеть так, будто я признаю себя виновной.
   Полицейский, стоявший в дверном проеме, бросил взгляд через  плечо  и
увидел Олни, пытающегося рассмотреть, что делается в тамбуре.
   - Эй, отойдите назад и сядьте.
   - Можно мне посмотреть? - спросил Олни.
   Полисмен оттолкнул его:
   - Нет, нельзя!
   Я наклонился к Филлис Крокетт:
   - Так все-таки почему же вы не можете прибегнуть к помощи адвоката? -
спросил я вполголоса.
   Она покачала головой.
   - Расскажите, - настаивал я полушепотом. - Я должен знать  все,  если
возьмусь действовать в ваших интересах.
   - Это длинная история, - наконец ответила она. - Вскоре  после  нашей
свадьбы я обнаружила, что мой муж и не думал обуздывать свою  склонность
к любовным интрижкам... Я пылкая  и  нежная...  Ну,  вы-то  знаете  это,
Дональд!.. - Она посмотрела на меня умоляюще.
   - Ладно, - сказал я, - знаю. Так что же?
   - Я тянусь к людям и... У Дина были  очень  старомодные  взгляды.  Он
считал, что ему позволительно переспать с кем угодно, но упаси Бог  меня
даже взглянуть на кого-нибудь... Последние три месяца нашего брака  были
сущим адом.
   - Почему вы не развелись?
   - Он держал меня в ежовых рукавицах. Вы понимаете, что я имею в виду,
Дональд?
   - А как с его завещанием? - спросил я. - Его смерть вам выгодна?
   Она покачала головой:
   - Ну, я не знаю. Но Дин говорил мне, что, если я когда-нибудь попрошу
развода, он сумеет отбить у меня к этому охоту:  алиментов  я  и  десяти
центов не получу.
   Даже на его смерти не разживусь...
   Дверь отворилась, и в  комнату  вошли  Фрэнк  Селлерс  с  инспектором
Гиддингсом.
   - Попрошу вас, - сказал Селлерс, -  ответить  на  некоторые  вопросы.
Миссис Крокетт, начнем с вас. - Она повернулась к нему. - Вы узнаете эти
предметы?
   На пластиковом подносе лежали три стрелы.
   - Видела.
   Я подал ей знак: поднял брови.
   - Я видела раньше несколько стрел, которые выглядели так же, как эти,
- поправилась она. - Но я, разумеется, не могу отличить одну  стрелу  от
другой.
   Селлерс подозрительно взглянул на меня и повелел:
   - Пересядь вон туда, на то кресло, Лэм. До тебя очередь дойдет  через
минуту. А пока я разговариваю с миссис Крокетт.
   Инспектор Гиддингс выступил вперед.
   - Подойдите сюда, миссис Крокетт, - сказал он.
   Филлис подошла к инспектору и Селлерсу.
   - Посмотрите внимательно на эти стрелы, - предложил Селлерс.
   Она пристально посмотрела на стрелы.
   - Ну и как? - спросил он.
   - Я сказала вам все, - ответила она с беспомощным выражением лица.  -
Они выглядят точно так же, как стрелы,  которые  я  видела  в  коллекции
моего мужа, но я не знаю, как можно отличить одну стрелу от другой.
   - Мы найдем  способ  различить  их,  и  очень  надежный,  -  пообещал
Селлерс. - А что вы скажете об этом пластмассовом подносе?
   - Я видела точной такой, как этот, - ответила она.
   - Где?
   - В моей студии. У меня там несколько таких. Я кладу на них кисти.
   - Хорошо, - сказал Селлерс. - Пойдем дальше. Попробуем докопаться  до
сути. Вы были вчера в студии во второй половине дня?
   - Да.
   - В котором часу вы пришли туда?
   - Точно не помню.  Это  было  около...  положим...  да,  вероятно,  в
половине четвертого.
   - Когда вы туда вошли, вы были одна?
   - Да, я вошла туда одна, но... там уже находился человек.
   - Кто?
   - Моя натурщица.
   - Ее имя?
   - Сильвия Хэдли.
   - Как она туда проникла?
   - У нее был ключ.
   - От вашей студии есть запасные ключи?
   - Да, конечно. Время от времени я приглашаю натурщиц и не хочу, чтобы
они сидели в прихожей, когда я опаздываю. Нанимая для картины натурщицу,
я даю ей ключ и разрешаю  войти  и  подождать  там.  Когда  она  кончает
позировать, то возвращает ключ.
   - Вы не знаете, как долго Сильвия Хэдли пробыла  в  студии  одна?  До
вас?
   - Она сказала, несколько минут.
   - Вы не знаете точно, сколько?
   - Нет.
   - А ты, - спросил Селлерс, повернувшись ко мне, - был в студии вчера,
во второй половине дня?
   - Точно.
   - В котором часу?
   - Чуть позже половины пятого... Скажем, приблизительно  без  двадцати
пять.
   - Как долго ты там оставался?
   - Пятнадцать или двадцать минут.
   - Хочешь сказать, что ушел без пяти пять или в пять часов?
   Я ответил:
   - Чтобы быть уверенным, скажу: в четверть шестого.
   - Когда в последний раз кто-либо видел Дина Крокетта живым?
   - Я знаю, что он был жив с четырех и до половины  шестого,  -  сказал
Мелвин Отис Олни, - насколько я смог заметить время.
   - Почему вы думаете, что он был в это время жив?
   - Потому что я видел его. Именно тогда он  дал  мне  записи,  которые
Дентон начал перепечатывать.
   - Где он был?
   - Тут, в конторе.
   - А эта дверь в тамбур?
   - Она была открыта.
   - А дверь из тамбура во внутреннюю студию?
   Олни скривил рот и на момент задумался, потом покачал головой.
   - Я не хочу говорить, поскольку не уверен, - произнес он. -  Кажется,
она... нет, не могу сказать.
   - Когда Крокетт вернулся к себе в студию?
   - Точно не знаю. Незадолго перед тем как я ушел.
   - Во сколько вы ушли?
   - У меня была назначена встреча без четверти шесть.
   К сожалению, я не  могу  точнее  указать  время.  Но  я  ушел  отсюда
примерно без двадцати шесть, поскольку пришел на свидание вовремя.
   - Куда?
   - На нижний этаж.
   - С кем вы встречались?
   Олни скривил губы и повторил:
   - С кем?
   - Да, с кем? - вторично спросил Селлерс. - Черт побери, вы же знаете,
с кем у вас было свидание?
   - С молодой леди.
   - Прекрасно. Я знаю полмиллиона молодых леди.
   Как ее зовут?
   - Она репортер из газеты.
   - Как ее имя?
   Олни глубоко вздохнул:
   - Я полагаю, вы не правильно поняли  суть  дела.  Мы  договорились  о
встрече, но она не пришла. Вместо леди пришел мужчина.
   - Что за мужчина?
   - Джек Спенсер. Спортивный очеркист из "Сан телеграф".
   - Почему вы так и не сказали сразу?
   - Потому что я... я хотел быть абсолютно правдивым.
   Я не ожидал увидеть мистера Спенсера, но в  вестибюле  меня  поджидал
именно он. Его прислали получить  материал  для  печати  вместо  молодой
женщины-очеркистки, которую я ожидал встретить.
   - Что вы делали после этого?
   - Мы разговаривали со Спенсером до... дай Бог памяти...  примерно  до
половины одиннадцатого. Потом он ушел.
   - Вы можете рассказать, как провели время от без  четверти  шесть  до
половины одиннадцатого?
   - Разумеется.
   - А после половины одиннадцатого?
   - Я пошел домой.
   - Прямо домой?
   - Нет, не сразу.
   - Вы немного выпили? - уточнил Селлерс.
   Олни пожал плечами. Селлерс повернулся к Дентону:
   - А вы? Где вы были вчера?
   - Я неважно себя чувствовал. Весь конец дня и вечер отдыхал.
   - Что вы подразумеваете под словом "отдыхал"?
   - Сидел дома и читал.
   - Вы живете один?
   - Да.
   - Кто еще побывал тут вчера после полудня?
   - Лионель Палмер, - ответил Олни.
   - Кто это?
   -  Фотограф,  обязанность  которого  делать   фотоснимки   во   время
крокеттовских экспедиций.
   - Где можно его найти?
   - У него фотостудия и лаборатория.
   - Адрес?
   - Ист-Руш, 92. Это короткая улица, всего два квартала.
   - Я знаю, где это, - перебил Селлерс. - Что он тут делал?
   - Зашел, чтобы поговорить с мистером Крокеттом о фотоснимках.
   - Что за фотоснимки?
   - Я полагаю, - сказал Олни, -  вам  лучше  спросить  об  этом  самого
Палмера. Как я понял,  мистеру  Лэму  были  нужны  какие-то  фотографии.
Лионель хотел получить разрешение хозяина.
   - Вы имеете в виду Лэма, этого молодца, который здесь присутствует?
   Олни кивнул.
   - Для чего ему понадобились снимки?
   - Я  думаю,  для  того,  чтобы  найти  похитителя  духового  ружья  и
нефритового Будды. Вам лучше спросить об этом мистера  Лэма.  Я  получил
сведения из вторых рук, от Лионеля Палмера.
   Селлерс посмотрел на меня:
   - Наш пострел везде поспел!
   Я промолчал. Селлерс спросил Олни:
   - Что Крокетт сказал Палмеру?
   - Я знаю только  то,  что  слышал.  Лионель  Палмер  спросил  мистера
Крокетта, можно ли отдать несколько отпечатков мистеру Лэму?
   - И что ответил Крокетт?
   - Крокетт рассмеялся и посоветовал не валять дурака, поскольку мистер
Лэм его детектив и имеет право делать все, что пожелает.
   - Без исключений?
   - Да Мистер Палмер хотел только узнать, чем мистер Лэм занимается,  и
мистер Крокетт объяснил, что Лэм нанят им, дабы найти того, кто  прошлой
ночью украл из его квартиры духовое ружье и резного нефритового Будду.
   - Каков был дальнейший ход беседы?
   - Лионель обиделся. Он схватил мистера Крокетта за лацканы пиджака  и
сказал: "Послушайте, мистер Крокетт. Я хочу знать, доверяют мне или нет?
Если я под подозрением и вы наняли детектива, чтобы следить за  мной,  я
хочу это знать".
   - Ну а потом? - спросил Селлерс.
   - Крокетт вроде бы не обиделся. Он не любил выставлять  свои  чувства
напоказ. Трудно поверить, что он мертв...
   - Отбросьте все лишние слова, синтаксис, грамматику и черт знает  что
еще! - рассердился Селлерс. - Только факты. Я хочу знать только то,  что
Крокетт сделал.
   - Он отшвырнул Палмера толчком в грудь.
   - Сильным толчком? - спросил Селлерс.
   - Довольно сильным.
   - И что сказал?
   - Сказал: "Какого черта!  Никогда  не  хватайся  за  мой  пиджак!  Не
прикасайся ко мне. Я ненавижу, чтоб до меня дотрагивались. Запомни это".
   - Ну, а потом?
   - Потом он повернулся ко мне и напомнил, чтоб я во что бы то ни стало
связался с Уилбером Дентоном и обязал его быть с  раннего  утра  готовым
перепечатывать эти записи... Он был рассержен поведением Палмера.
   - Что сделал Палмер?
   - Он ушел в другую комнату.
   - В каком настроении? Угрюмый? Сердитый?
   - Должно быть, сердитый  и  угрюмый.  Не  знаю.  Я  никогда  не  имел
возможности близко узнать  Лионеля.  Он  довольно  эмоционален,  но  что
именно он тогда чувствовал, сказать не могу.
   - Он ушел раньше вас?
   - Нет. Пошел в машинописную комнату. Когда я уходил, он был еще  там,
но мистер Крокетт уже вернулся с свою студию и запер дверь.
   - Вы ушли примерно без четверти шесть?
   - Незадолго до этого.  Внизу,  в  вестибюле,  я  был,  вероятно,  без
двадцати шесть, минуты за две до... Но мистер Крокетт  вернулся  в  свою
студию раньше. Вероятно, будет лучше, если вы позволите мне объяснить. Я
приблизительно знаю, когда я пришел и когда ушел. Я пробыл здесь в целом
больше часа, но я не в силах восстановить  в  памяти  последовательность
событий настолько точно, чтобы помочь вам уточнить  время.  Я  переделал
немало дел, со многими поговорил по телефону за то время,  когда  мистер
Крокетт выходил из студии. Я не могу указать точно, когда что случилось.
Но я знаю, это было между четырьмя и половиной шестого.
   Селлерс повернулся к миссис Крокетт.
   - Как долго вы пробыли в вашей студии? - спросил он.  -  Дональд  Лэм
ушел около пяти часов. Как долго вы оставались там после его ухода?
   - Вероятно, еще час.
   - После этого ушли?
   - Да.
   - И натурщица с вами?
   - Да.
   - Где вы были потом?
   - Я поднялась сюда.
   - Поужинали здесь?
   - Да.
   - Кто еще был здесь?
   - Никто. Я была одна... то есть мой муж находился в квартире,  но  он
закрылся в своей студии. Его там никто и никогда не беспокоил.
   - Но запасной ключ от этих дверей имеется? Вы могли  бы  туда  войти,
если б захотели?
   - Да. Сегодня утром я открыла двери.
   - Вы знали, где лежит запасной ключ?
   - Естественно.
   - Где?
   - В сейфе.
   - Кто знал комбинацию цифр, открывающую сейф?
   - Я и мой муж.
   - Больше никто?
   - Насколько я знаю, больше никто.
   - И вы были здесь одна?
   - Да.
   - Ваш муж не открывал двери и не выходил?
   - Нет.
   - Сколько времени вы пробыли здесь?
   - Весь вечер.
   - И что вы делали?
   - Смотрела телевизор, потом читала. Потом пошла спать.
   - У вас с мужем общая спальня?
   - Да. Здесь одна спальня с двуспальной кроватью.
   - Отдельной кровати у вас нет?
   - Нет.
   - Вы проснулись сегодня утром?
   - Разумеется.
   - Кто вас разбудил?
   - У нас дневная горничная.
   - К вам никто не приходил прошлой ночью?
   - Нет.