небольшой чайник с водой.
   - Что-нибудь еще?
   - Нет. Пока все.
   Берта  убедилась,  что  плитка  нагревается,  потом   повернулась   и
опустилась на стул напротив Белдера, на  этот  раз  проигнорировав  свое
кресло.
   - Вас все это несколько вывело из равновесия, не правда ли?
   - Вы угадали. Я ничего не могу делать. Это слишком... Мейбл ушла, это
дело с Нанли, потом миссис Голдринг и Карлотта  набросились  на  меня...
Если  бы  я  только  мог  знать,  действительно  ли   ушла   Мейбл.   От
неопределенности у меня голова идет кругом. Если бы она  ушла,  и  я  бы
знал это точно, тогда исчезла бы хоть эта неопределенность.
   Берта подошла к корзине для мусора, нагнулась и принялась осматривать
содержимое. Внезапно она выпрямилась, держа какой-то смятый  листок,  на
котором что-то было напечатано.
   - Что это? - спросил Белдер.
   - Реклама от скорняка: на теплое время года принимаются  на  хранение
меха. Это может пригодиться.
   - Боюсь, что не понимаю вас.
   - И не пытайтесь. - Берта ухмыльнулась.
   Несколько минут они сидели в полной тишине. Белдер  не  находил  себе
места и нервно ерзал на стуле, Берта же спокойно восседала.
   Чайник начал закипать.  Пар  с  тихим  посвистыванием  поднимался  из
носика, постепенно превращаясь в мощный столб.
   Берта осторожно держала конверт над паром.
   - Потом не скажут, что конверт распечатывали? - забеспокоился Белдер.
   - Нет, если за дело берусь я.
   - Я не так оптимистичен.
   Берта вставила кончик карандаша между склеенными частями конверта.
   Еще немного - и конверт открылся. Берта вынула письмо.
   - Напечатано так же, как и предыдущее, - сказала  она.  -  Подписано:
"Друг и благожелатель". Хотите прочесть сами, или мне читать вслух?
   - Лучше я сначала взгляну на него. - И Белдер протянул руку.
   Когда его пальцы взяли лист бумаги,  рука  задрожала  мелкой  дрожью.
Письмо выскользнуло и, планируя зигзагами, опустилось на пол.
   - Прочтите вы.
   Она откашлялась и прочла:
   "Дорогая миссис Белдер!
   Кто была га женщина, что пришла в кабинет вашего мужа  в  понедельник
днем и бросилась ему на шею, как только закрылась  дверь?  Возможно,  вы
захотите увидеть меня и поговорить со мной. А возможно, вы предпочитаете
жить в блаженном неведении. В любом случае верьте, что я  ваш  искренний
друг и благожелатель".
   Берта подняла глаза и поверх  очков  посмотрела  на  испуганное  лицо
Эверетта Белдера.
   - Кто эта девушка?
   - Долли Корниш. Господи Боже! Никто о  ней  не  мог  знать.  Это  уже
потухший костер,  миссис  Кул.  Я  чуть  было  не  женился  на  ней.  Мы
поссорились  и...  я  женился.  Я  хотел  показать  ей,  что  могу  быть
независимым. И очень скоро она вышла замуж.
   - Где она сейчас?
   - Она... в городе.
   - У вас есть ее адрес?
   - Да, есть. "Локлир-Эпартментс", номер 15-В.
   - Что произошло в понедельник?
   - Она пришла меня навестить.
   - Часто она это делает?
   - Не притворяйтесь такой наивной. Это было в первый  раз  со  времени
моей женитьбы.
   - Она живет здесь, в Лос-Анджелесе?
   - Нет, в Нью-Йорке.
   - И что произошло?
   - Долли приехала в  Лос-Анджелес  и  хотела  разузнать  обо  мне.  Ее
супружеская жизнь не сложилась, и она добилась развода.  Она  не  знала,
живу ли я все еще с Мейбл, и хотела это выяснить.
   - Закрыли ли вы дверь перед вашей секретаршей?
   - Нет. Я был так поражен, что чуть не потерял дар  речи.  Потом  мисс
Дирборн закрыла дверь, и Долли показала, как рада меня видеть.
   - Это было после того, как дверь в приемную закрылась?
   - Да.
   - А вы попытались задержать развитие событий?
   - Нет.
   - Вы видели ее с тех пор?
   - Да.
   - Сколько раз? - Два.
   - Вы с ней куда-нибудь ходили?
   - Один раз мы пошли пообедать.
   - Что вы сказали жене?
   - Что я работал в офисе.
   - Ладно, - сказала Берта, - можете так усердно не извиняться. В  моем
понимании вещей вы - среднестатистический муж.
   Берта сложила письмо, опустила его  в  сумочку,  подняла  рекламу  от
скорняка и, аккуратно вложив листок в  конверт,  снова  его  запечатала.
Затем решительным жестом протянула его Белдеру.
   - Все в порядке, - сказала она. - Не упускайте  свой  шанс.  Положите
это на журнальный столик, где лежит остальная почта.
   Белдер просиял:
   - Миссис Кул, вы истинный спаситель. Я... Быстрый,  настойчивый  стук
раздался в дверь, выходящую в приемную.
   - Могу я войти, миссис Кул? - спросила Элси Бранд. Берта  подалась  в
сторону двери.
   - Что случилось, Элси?
   Элси  приоткрыла  дверь  на   несколько   дюймов,   проскользнула   в
образовавшуюся щель и плотно закрыла за собой дверь.
   - Там Нанли, - тихо произнесла она. Белдер нервно стиснул пальцы:
   - О Боже мой!
   Берта отодвинула свой стул.
   - Оставьте мне этого малыша, -  сказала  она  Белдеру.  -  Он  -  моя
добыча.
   - Нельзя, чтобы он увидел меня здесь, - полушепотом сказал Белдер.  -
Если он подумает, что мы работаем вместе, то он...
   - Говорю вам, оставьте его мне, - повторила Берта. Она повернулась  к
Элси Бранд:
   - Скажи ему, что я занята и сегодня вообще не смогу его принять. Если
он хочет со мной встретиться, он должен назначить время, и самое  раннее
- завтра в десять тридцать.
   Элси кивнула и тихо выскользнула обратно. Берта обратилась к Белдеру.
   - А теперь, - повелительно произнесла она,  -  убирайтесь  отсюда  ко
всем чертям и дайте вашей теще пищу для размышлений.
 
Глава 7 
ТЕЛО В ПОГРЕБЕ 
 
   У  Берты  Кул  по  утрам,  когда  она  просыпалась,   была   привычка
потягиваться в  постели,  разминать  мышцы,  вытягивать  руки,  доставая
пальцами как можно дальше, и отталкиваться  ногами  от  спинки  кровати.
Проделав все это, она брала пачку  сигарет,  которая  всегда  лежала  на
тумбочке  рядом  с  кроватью,   зажигала   сигарету   и   расслаблялась,
наслаждаясь первым утренним дымком.
   Когда она проснулась и принялась за  утреннюю  гимнастику,  будильник
показывал десять минут девятого.
   Она закурила сигарету, откинулась  на  подушки,  полузакрыв  глаза  и
нежась в теплой постели.
   За  окном  было  тусклое  и  холодное  утро.  Легкий  туман  размывал
очертания предметов.  Слабый  ветерок,  проникая  через  открытое  окно,
надувал  шторы.  Влажное  стекло  переливалось  при   тусклом   утреннем
освещении.
   Берта знала, что в квартире сейчас сыро и  холодно.  Но  у  нее  есть
газовая колонка, и ей не надо надеяться на центральное  отопление...  На
часах восемь тридцать...  Солнце  уже  осветило  здания,  верхние  этажи
которых все еще окутывал туман.
   Берта расправила плечи, зевнула, отбросила одеяла и обнаружила, что в
комнате холоднее, чем она ожидала. Она закрыла окно, зажгла газ и  снова
легла в постель, укрывшись еще хранившими тепло одеялами.
   Часы, казалось, стали тикать громче, как будто укоряя свою хозяйку.
   Берта потянулась за второй сигаретой.  Ее  сверкающие  яростью  глаза
остановились на циферблате будильника.  Ты  проклятый  лжец,  -  сердито
сказала она. - Сейчас не без пятнадцати девять.  Ты  не  можешь  поднять
солнце на час раньше только потому, что тебе  так  хочется,  заткнись  и
прекрати проклятое тиканье, да  перестань  пялиться  на  меня,  а  то  я
выброшу тебя в окно.
   Берта чиркнула спичкой и зажгла вторую сигарету.
   Зазвонил телефон. Она собралась было взять трубку, потом передумала и
сказала:
   - Давай звони, будь ты проклят. Я не собираюсь вставать, пока комната
не согреется.
   Телефон без умолку звонил почти две  минуты,  потом  перестал.  Берта
докурила сигарету, еще раз проверила температуру пола  босыми  пальцами,
всунула ноги в тапочки и прошла к  входной  двери.  Она  открыла  дверь,
взяла кварту молока, полпинты  кофейного  крема  и  свернутую  трубочкой
утреннюю газету. Потом захлопнула дверь и вернулась в постель,  держа  в
руке газету.
   Она просмотрела газету и остановилась на сообщениях о банкротствах.
   - Чепуха... Приукрашено... Черт знает что  такое!  Ой,  болтовня!  Вы
думали, что мы...- Ее последние комментарии  были  прерваны  настойчивым
звонком в дверь.
   - Кого это черт принес в такую рань? - проворчала Берта.
   Металлическое тиканье будильника  напомнило  ей,  что  сейчас  десять
минут десятого.
   Квартира постепенно нагревалась. Берта отбросила одеяла.
   Спокойно  игнорируя  непрекращающийся  звонок,  Берта  надела  халат,
прошла в ванную и открыла воду.  Когда  она  встала  под  душ,  в  дверь
повелительно застучали.
   Берта фыркнула с досады и вышла.  Она  вытерла  ноги,  завернулась  в
большое банное полотенце, высунула из ванной комнаты голову и ч го  есть
мочи крикнула:
   - Кто там?
   Мужской голос спросил:
   - Это Берта Кул?
   - А кто, по-вашему, это может быть? - рассвирепела Берта.
   - Это сержант  Селлерс,  дайте  мне  войти.  Несколько  секунд  Берта
сердито смотрела на входную дверь, а потом проговорила:
   - Я принимаю душ. Мы с вами  увидимся  в  офисе  в...-  она  поспешно
взглянула на часы, - в пятнадцать минут одиннадцатого.
   - Мне очень жаль, - сказал сержант Селлерс, - но мы с  вами  увидимся
сейчас.
   - Постойте там, пока я что-нибудь надену, - огрызнулась Берта.
   Она  вернулась  к  себе  в  комнату,   растираясь   докрасна   грубым
полотенцем.
   Сержант Селлерс продолжал стучать в дверь.
   Берта долго держала его за дверью, потом запахнула халат,  подошла  к
двери и открыла ее.
   - Только потому, что вы - представитель закона, -  возмущенно  начала
она, - вы думаете, что можете врываться ко всем подряд  в  любое  время.
Что же, валяйте, будите людей посреди ночи!
   - Сейчас  пятнадцать  минут  десятого,  -  уточнил  сержант  Селлерс,
показывая Берте тридцать два зуба и беспечно входя в дом.
   Она с силой захлопнула дверь и недружелюбно взглянула на него.
   - Вам бы следовало  оставить  ваш  значок  дома,  -  сказала  она.  -
Кто-нибудь может сказать, что вы - полицейский, который входит в  дом  к
женщине, когда она одевается, не снимает с головы  шляпу,  курит  мокрую
сигару  и  распространяет  в  доме  вонь,  прежде  чем  хозяйка   успела
позавтракать. Селлерс снова улыбнулся:
   - Вы могли бы вывести меня из  себя,  Берта,  если  бы  мне  не  было
известно, что под вашей суровой  оболочкой  скрывается  золотое  сердце.
Когда я думаю о том, что вы сделали тогда со слепым, у  меня  появляется
такое чувство, что я должен угощать вас рюмочкой  всякий  раз,  как  вас
вижу.
   - О черт! - фыркнула Берта. - Что за ерунда. Я даже не могу побыть  в
такой же толстой шкуре, как у вас. Садитесь и читайте газету. Но только,
ради Бога, выкиньте в окно эту вонючую дрянь. Я почищу зубы и...
   Сержант Селлерс поднес спичку к сырой сигаре, поднял голову и сказал:
   - Я уже читал газету. Расскажите мне лучше, что вы  знаете  о  миссис
Эверетт Белдер?
   - Да вам-то что за дело? - спросила она, и у нее  зародились  смутные
подозрения.
   - Похоже, она неаккуратная хозяйка, - сказал Селлерс.
   - О чем вы говорите?
   - О теле в погребе миссис Эверетт Белдер.
   Берта стала осторожной, как старая опытная форель в  глубоком  горном
озере при виде отблесков пламени над поверхностью воды.
   - Кого она убила, своего мужа?
   - Я не говорил, что она кого-то убила. Я сказал, что она  оставила  в
погребе тело.
   - А-а, - протянула Берта. - А я думала, что она убила кого-то.
   - Нет, я этого не говорил... пока.
   - В гаком случае, меня это дело не касается.
   - Думаю, вам бы хотелось оказать полиции посильную помощь.
   - А почему я должна это делать?
   - Потому что вам не хотелось бы бросать это дело.
   - Послушайте, - сказала Берта, подозрительно глядя в лицо Селлерсу, -
я помогу полиции расследовать дело об убийстве, но зачем нужно было  так
долго рассказывать мне, что эта женщина плохая да неаккуратная  хозяйка.
Сколько там тел?
   - Одно.
   - Вам бы не следовало обвинять ее в неаккуратности на основании  лишь
одного тела. Я читала о случаях, когда у людей их было не меньше дюжины.
И потом, если оно не находилось там слишком долго,  то  может  означать,
что она только...
   Селлерс тихо засмеялся:
   - Вам не удастся обмануть меня.
   - Чей там труп?
   - Салли Брентнер. Молодая женщина лет двадцати шести.
   - Она умерла своей смертью?
   - Мы еще не знаем. Это мог быть и несчастный случай.
   - А мог?
   - А мог и не быть.
   - Кто эта Салли Брентнер?
   - Служила в доме горничной.
   - Как долго тело лежало в погребе?
   - День или около того.
   Берта спросила как бы случайно:
   - Что же миссис Белдер обо всем этом говорит?
   - Ничего.
   - Она не будет отвечать на вопросы?
   - Миссис Белдер не может отвечать на  вопросы  потому,  что  ее  нет.
Очевидно, она покинула дом. И здесь появляетесь вы.
   - Что вы имеете в виду?
   - Как я понял, именно вы видели ее в последний раз.
   - Кто вам это сказал?
   - Маленькая птичка.
   Телефон зазвонил снова. Берта была рада этой паузе в разговоре.
   - Одну  минутку,  -  сказала  она  сержанту  и  затем,  взяв  трубку,
произнесла:
   - Алло?
   По голосу Эверетта Белдера было ясно, что  он  подвергся  сильнейшему
эмоциональному стрессу:
   - Слава Богу, что я нашел вас! Куда я только вам не звонил! Я  звонил
вам еще  раньше  домой,  но  вы  не  ответили.  Мне  дала  телефон  ваша
секретарша...
   - Прекрасно, - прервала его Берта, -  выкладывайте  все,  что  у  вас
есть.
   - Случилось нечто ужасное.
   - Я знаю.
   - Нет-нет. Это вдобавок ко всем моим несчастьям. В погребе нашли тело
Салли. Она была...
   - Знаю. Полиция здесь.
   В голосе Белдера послышался испуг:
   - Я хотел предупредить вас  до  того,  как  они  придут.  Что  вы  им
сказали?
   - Ничего.
   - Можете вы от них избавиться?
   - Не думаю. Если и смогу, то ненадолго. Ваша жена дома?
   - Нет. Ее не было всю ночь.  Теща  неистовствует,  она  и  обнаружила
тело. Она поклялась, что обыщет все комнаты в доме, сказав, что начнет с
погреба. Я слышал, как она спустилась по ступенькам вниз,  вскрикнула  и
потеряла сознание. Я бросился за ней, а там распростертая на полу лежала
Салли...
   Сержант Селлерс добродушно прервал разговор:
   - Я даю вам кусок веревки, Берта. Не пытайтесь  завязать  причудливый
узел, а го запутаетесь, и вас вздернет.
   - Кто у вас говорит, - спросил Белдер, - представитель закона?
   - Да, - с чувством произнесла Берта и замолчала.
   - Я сказал офицерам, что кто-то написал моей жене грязное письмо.  Но
показать его не могу, потому что оно у вас.  Я  не  стал  им  объяснять,
почему я вас нанял, а только обрисовал им картину.
   - Понятно.
   - Я думаю, что нужно показать офицерам первое письмо. Это может  быть
связано со смертью Салли и повлияет на ход  дела.  Но  не  нужно,  чтобы
полиция знала про второе письмо. Оно не должно повлиять на ход событий.
   - Почему?
   - Я не хочу, чтобы в это дело была втянута Долли Корниш и о ней пошла
дурная слава. Из-за этого письма все выглядит весьма скверно.
   - Почему?
   - Неужели вы не можете понять?  На  подобные  вещи  существует  много
точек зрения. Полиция может повернуть все самым неблагоприятным  образом
для миссис Корниш. Мы должны защитить Долли.
   - Почему?
   - Черт возьми, можете вы сказать что-нибудь, кроме этого "почему"
   - Только не сейчас.
   Белдер, видимо, решил, что разговор окончен. Берта, ожидая, что Фрэнк
Селлерс прервет беседу, спросила:
   - Что с Салли? Как она умерла? Это был  несчастный  случай,  или  она
была убита?
   - Это мог быть и несчастный случай.
   - Выстрел, - сказала Берта, на всякий случай контролируя  себя,  если
вдруг вмешается Селлерс.
   - Очевидно, Салли чистила картошку. Она спустилась  в  погреб,  чтобы
взять луковиц. Она несла сковороду с несколькими  картофелинами.  Еще  в
правой руке  у  нее  был  нож,  большой  разделочный  нож.  Видимо,  она
споткнулась и  упала  с  верхних  ступенек  лестницы  и,  когда  падала,
нечаянно заколола себя ножом.
   Берта начала увлекаться телефонным разговором.
   - Было ли что-нибудь особенное?
   - Да, цвет тела.
   - Что с ним такое?
   - Полиция говорит, что похоже на отравление окисью углерода.
   - Говорите.
   - Они считают, что нож мог быть вонзен в тело уже после того, как она
умерла.
   - Понятно.
   - Я бы хотел, чтобы вы попытались все это выяснить.
   - Каким образом?
   - Я хочу, чтобы вы рассказали полиции про это  злосчастное  письмо  и
почему моя жена исчезла. Сказали бы им, что это  произошло  потому,  что
она решила меня оставить, а не потому, что скрывалась из-за совершенного
ею убийства.
   - Понятно.
   - Есть еще причина, из-за которой я так беспокоюсь о  втором  письме.
Долли - яркая молодая женщина. Если она окажется втянутой  в  это  дело,
газетчики тут же примутся это обыгрывать. Ну,  вы  знаете,  какого  рода
фотографии интересуют газетчиков.
   - Ноги? - спросила Берта.
   - Да. Я не хочу, чтобы за Долли закрепилась дурная слава.
   - Почему?
   - Проклятье! Моя жена  приревновала  к  Салли,  и  та  умерла.  Зачем
рекламировать еще одну потенциальную жертву? Говорю вам, избавьте  Долли
от этого.
   Встревоженная  продолжительным  молчанием  сержанта  Селлерса,  Берта
озабоченно оглянулась и увидела,  что  он,  с  торчащей  изо  рта  сырой
сигарой, взял ее сумочку, которая лежала на тумбочке,  расстегнул  ее  и
целиком поглощен чтением писем, которые дал ей Белдер.
   Берта, дрожа от бешенства, проговорила:
   - Почему, черт вас подери! Вы... вы...
   На другом конце провода отозвался Белдер:
   - Почему, миссис Кул? Я не сделал... Берта поспешно сказала в трубку:
   - Да не вы, я разговариваю с сыщиком. Сержант Селлерс даже не  поднял
глаз. Он был погружен в чтение.
   - Что он делает? - спросил Белдер. Берта устало произнесла:
   - Пока вы держали меня тут у телефона,  сержант  Селлерс  открыл  мою
сумочку и прочитал оба письма.
   - О Боже!
   - В следующий раз предоставьте  мне  действовать  так,  как  я  сочту
нужным.
   Она не попрощалась и бросила трубку на рычаг с такой силой, что  чуть
не сломала аппарат.
   Сержант Селлерс сложил письма, положил их к себе в карман и застегнул
сумочку. Он либо  не  нашел,  либо  посчитал  неважной  записку  Имоджен
Дирборн, которую Берта стащила у Белдера.
   - Какой дьявол вбил вам в голову мысль, что вы можете сделать  это  и
беспрепятственно уйти? - загремела Берта, и ее лицо потемнело от гнева.
   Селлерс самодовольно произнес:
   - Потому что я знал, подружка, что вы не станете возражать.
   - Да как ты посмел! Как только у тебя хватило  совести,  своевольный,
подлый...
   - Оставьте, Берта, - сказал он. - Это вам ничего не даст.
   Она стояла, сердито глядя на сержанта и не произнося ни слова.
   - Что вы беснуетесь? Вы не могли бы дольше держать меня в  неведении.
Белдер сказал, что письмо, о котором он мне говорил, у вас. В  последний
раз он видел, как вы клали его в сумочку. И вот я решил, что  мне  нужно
на него взглянуть.
   - Тогда почему вы не спросили об этом меня? Селлерс ухмыльнулся:
   - Знаете,  Берта,  мне  пришла  в  голову  мысль,  что  Белдера  надо
задержать. Он очень подробно рассказал мне о первом письме и  говорил  о
нем всякий раз, как я его об этом спрашивал.  Вы  знаете  мужчин  такого
склада. Когда они начинают говорить действительно быстро и охотно, сразу
же становится ясно, что вам пытаются не дать возможности  расспросить  о
деталях. Поэтому я стал думать, а не было ли второго письма.
   - И вы знали, что Белдер собирается позвонить мне и попросить,  чтобы
я его уничтожила, - подхватила Берта, - и вам  пришла  гениальная  мысль
взять мою сумочку, как только зазвонит телефон...  Я  могла  бы  поднять
крик и тем самым сделать вам массу неприятностей.
   - Могли, - мягко сказал Селлерс. - Но вы не собирались этого  делать.
Берта, расскажите мне теперь о той девушке,  которая  бросилась  на  шею
Белдеру.
   - Что именно?
   - Кто она? - Не знаю.
   Селлерс прищелкнул языком, что дол