двери и убрала стул. Дверь захлопнулась.
   - Не делай этого, - сказал я. - Ты опорочишь свое доброе имя.  Миссис
Элдридж выбросит тебя отсюда. Она может устроить настоящую бурю...
   Девушка подошла ко мне вплотную:
   - Теперь ты послушай, Дональд Лэм. Я делаю для тебя все, а ты ко  мне
относишься как к наивной деревенской девчонке. Наверное, я такая и есть,
но кое-что все-таки могу сообразить. Ты мне очень нравишься,  и  я  тебе
доверяю. Но это не значит, что ты можешь стащить мою сумочку и увезти ее
куда-то.
   - Стащить твою сумочку!
   - Да, ты стащил мою сумочку. Я знаю, что ты детектив. Я знаю, что  ты
занимаешься делами, о которых предпочитаешь мне не рассказывать. Я знаю,
что ты использовал меня, чтобы повернуть ход  расследования,  куда  тебе
хочется. Я понимаю, что у  тебя  были  для  этого  серьезные  основания.
Сначала ты дал мне правильный совет. Но сегодня ты целый день  врешь,  и
это мне не нравится.
   - Вру тебе? - Я удивленно поднял брови.
   - Да, врешь мне! Я даже думаю, что ты не был в прокуратуре, а  просто
шатался вокруг дома.
   - Почему ты так думаешь?
   - Ты мне сказал, что очень спешил  и  все  время  превышал  скорость,
когда возвращался за мной. Но когда мы сели в машину, мотор был холодным
как лед. Тебе даже пришлось включить подсос. Я знаю,  что  ты  не  видел
мистера Эллиса. А если хочешь знать, откуда  мне  это  известно,  то  он
позвонил мне минут за пять до твоего возвращения и спросил, не могу ли я
приехать в прокуратуру  сегодня  в  половине  одиннадцатого  вечера.  Он
ожидал приезда  полицейских  из  Санта-Карлотты  и  хотел  показать  мне
фотографии. И он ни слова не сказал мне ни о том, что ты к нему заходил,
ни обо всех этих фокусах, которые ты выкидываешь. С меня хватит. Я  тебе
настолько доверяю, что, даже если ты не хочешь  довериться  мне,  я  все
равно сделаю то, что тебе  нужно.  Но  ты  украл  мою  сумочку  это  уже
чересчур! Она была здесь, в этой комнате. А когда ты ушел, ее не стало.
   Я упал на стул и расхохотался.
   -  В  этом  нет  ничего  смешного.  -  В  глазах  девушки   появилось
возмущение.
   - Послушай, Мариан. Мне нужно, чтобы ты сделала для меня еще кое-что.
   - Я уже много для тебя сделала.
   - Я знаю. Тебе будет трудно, но я хочу, чтобы ты это сделала.
   - Что? - спросила она.
   - Поверь каждому моему слову.
   - Ты городской детектив и, наверное, все  знаешь,  но  тебе  напрасно
кажется, что в деревне живут полные тупицы. Чтобы поверить тому, что  ты
наговорил, я должна быть слабоумной.
   - Если ты мне поверишь, - терпеливо  сказал  я,  -  и  мы  попадем  в
неприятности, то отвечать придется мне одному. А если ты обо всем будешь
знать, то подставишь и свою голову. Неужели ты этого не понимаешь?
   Возмущение в глазах девушки уступило место пониманию.
   - А что из этого .может выйти?
   - Будь я проклят, если я сам понимаю, - ответил я, глядя ей в глаза.
   Она немного подумала и улыбнулась.
   - О'кей. Но я буду чувствовать себя чертовски глупо. Раз такое  дело,
нам нужно идти ужинать и смотреть кино. А как мне быть с деньгами?
   Я вынул из кармана кошелек и дал ей часть денег Берты Кул.
   - А как быть с вещами? - спросила Мариан.
   - Ты купишь себе новые вещи, чтобы хватило на пару дней. И еще  одно,
мисс Дантон. Когда я беседовал с мистером Эллисом, он сказал, что вам не
следует в ближайшие несколько дней читать газеты.
   - Почему?
   - Он сказал, что там будут статьи об этом деле, а ему не хотелось бы,
чтобы вас сбивали с толку досужие газетные вымыслы.
   Она посмотрела на меня большими невинными глазами.
   - Я, конечно, сделаю все, как сказал мистер Эллис. Если он не  хочет,
чтобы я читала газеты, я не буду их читать.
   - Очень хорошо. Я уверен, что он останется доволен.
   - А что еще просил передать мне мистер Эллис?
   - Если он и просил о чем-то еще, я сейчас не  могу  думать  об  этом.
Я...
   Меня прервал возмущенный стук в дверь.  Я  подошел  и  открыл  ее.  С
порога на меня гневно смотрела миссис Элдридж. Не говоря ни  слова,  она
оттолкнула дверь, взяла стул и переставила его так, чтобы  он  не  давал
двери закрыться. После этого она молча удалилась.
   Мариан Дантон посмотрела на меня и весело расхохоталась.
 
Глава 10 
 
   Я постучал в квартиру Берты Кул вскоре после полуночи.
   - О Господи! Откуда ты взялся?
   - Работаю. А вы не знаете, где Мариан?
   - Нет. Я звонила ей четыре или пять  раз,  но  не  могла  застать.  Я
думала, что она с тобой.
   - Днем я с ней виделся.
   - Ну ладно, хватит заливать, - усмехнулась Берта Кул.
   - А в чем дело? - недоуменно спросил я.
   - Пока тебя не было, эта девушка с утра  до  вечера  морочила  голову
Элси Бранд. Она спрашивала, нет ли от тебя известий,  когда  мы  ожидаем
твоего возвращения и как мы думаем, все ли у тебя в  порядке.  Я  готова
была поспорить на все мои бриллианты, что в  первый  же  вечер,  как  ты
вернешься, она добьется, чтобы ты пригласил ее на ужин и в  кино,  а  во
время сеанса держал за руку.
   - Мариан - чудесная девушка, - с чувством сказал я.
   - Конечно, она чудесная девушка, - согласилась Берта Кул, - но это не
мешает ей все время поворачивать голову за тобой.
   - Глупости! Ее очаровал этот помощник окружного прокурора.
   - Кто тебе сказал? - презрительно фыркнула Берта Кул.
   - Вы.
   - Ну так не попадайся на эту удочку. Я просто тебя дразнила.  Она  от
тебя без ума. Влюбилась по уши.
   - Ну, что нового? - спросил я. - Вы нашли Фло Мортинсон?
   - Она теперь Фло Данцер, - кивнула Берта Кул. -  А  раньше  была  Фло
Мортинсон. Остановилась в гостинице "Кленовый лист",  сняла  комнату  на
месяц. Она там неделю не появлялась, но я сняла  номер  и  поселилась  в
гостинице.
   - У нее там остались вещи?
   - Угу. И я взяла такой чемодан, что в него влезут все ее вещи, какими
бы большими они ни были. Мои вещи хранятся в подвале. Ее тоже.
   - Замечательно. Давайте займемся  небольшой  переноской  багажа.  Под
каким именем вы там зарегистрировались?
   - Берта Кул, - сказала она. - Не вижу причины  прятаться,  тем  более
что все равно меня там кто-нибудь узнает.
   - Нам придется взять с собой пару чемоданов со старыми вещами.
   - Зачем? - удивилась Берта.
   - Чтобы использовать их как  прокладки,  если  ваш  чемодан  окажется
слишком большим. Тогда ее чемодан не будет стучать внутри вашего.
   - А почему бы не подождать до утра? - спросила Берта.  -  Сейчас  уже
поздновато для таких фокусов.
   -  Мы  не  сможем  оттуда  выбраться.  Перед  уходом   пошлите   себе
телеграмму. Когда она придет, у вас будет предлог срочно собрать веши  и
смыться.
   Берта Кул взяла сигарету из  увлажнителя,  аккуратно  вставила  ее  в
мундштук из слоновой кости и повернулась ко мне.
   - Я не хочу больше работать во мраке, Дональд.
   - Свет может ослепить вас.
   - Но если Берта не знает, где огонь, она может обжечь  пальцы.  Берте
нужны ориентиры, милый.
   - Подождите, пока мы вынесем этот чемодан. Тогда я узнаю, прав я  или
нет.
   - Нет, если ты прав, это ничего не изменит.  А  если  ты  ошибся,  то
Берта должна знать, где спрятаться от шторма. И помни, если ты не  прав,
Берта выбросит тебя за борт. Это твоя игра, и ты будешь отвечать за все.
   Я равнодушно кивнул.
   - А теперь, - твердо сказала Берта,  -  садись  и  перестань  дуться.
Выкладывай всю подноготную. Иначе...
   - Иначе что? - спросил я.
   Берта немного подумала, потом ухмыльнулась и сказала:
   - Черт меня побери, Дональд, если я знаю. Разве  что  врежу  тебе  по
больному носу. Мы оба замешаны в этом деле, но Берта хочет знать, в  чем
она замешана и насколько глубоко.
   - Ну, хорошо, - сказал я, - займемся теорией.
   - Ладно, пусть будет теория. Я знаю, что это  болтовня,  но  хочу  ее
услышать.
   - Ну, слушайте. Амелия Линтиг и ее муж развелись  двадцать  один  год
назад. Миссис Линтиг осталась в Оуквью. В городе  начался  экономический
спад. Деловая жизнь настолько захирела, что даже деньги в банке  умирали
от бездействия и одиночества.
   - А какое это имеет отношение к делу? - спросила Берта.
   - Самое прямое. Линтиги дружили с молодежью. А когда  наступил  спад,
молодые разъехались в поисках лучших перспектив и больших  возможностей.
И  в  Оуквью  у  миссис  Линтиг  было  меньше  всего  шансов   встретить
кого-нибудь из ее старой компании.
   - Правильно, - сказала Берта. - Я не совсем улавливаю, куда ты гнешь,
но продолжай.
   - После этого двадцать один  год  никто  в  Оуквью  не  интересовался
миссис Линтиг.  И  вдруг  приехал  какой-то  мужчина  и  начал  задавать
вопросы. А через две или три недели появляется Эвелин Харрис и  начинает
собирать фотографии. Зачем ей понадобились эти снимки? Она разнюхала,  у
кого есть фотографии миссис Линтиг, и скупила их все.
   В глазах Берты Кул появился интерес.
   - После этого, - продолжал я, - она возвращается в город, и вскоре ее
находят убитой.
   - Из-за фотографий? - перебила Берта. -  Наверняка  не  из-за  этого,
милый, они не настолько важны.
   - Я приезжаю в Оуквью,  чтобы  изучить  ситуацию,  а  через  двадцать
четыре часа коп из Санта-Карлотты уже все обо мне знает.  Он  приезжает,
выслеживает меня, избивает и выкидывает из города. Почему?
   - Чтобы ты убрался из города? - предположила Берта.
   - Но зачем ему понадобилось, чтобы я убрался из Оуквью?
   - Чтобы ты не мог добыть информацию.
   - Нет. - Я покачал головой. - Потому что он знал, что  миссис  Линтиг
собирается  приехать  в  город,  и  не  хотел,  чтобы  я  оказался   там
одновременно с ней.
   Берта Кул несколько секунд задумчиво попыхивала сигаретой.
   - Знаешь, Дональд, по-моему, в этом что-то есть.
   - Я уверен, что так оно и есть, - сказал я. - Этот коп -  здоровенный
громила, но он трус. Если бы его кто-то отлупил и вышвырнул  из  города,
он побоялся бы вернуться назад. Я всегда замечал, что люди считают самым
страшным оружием то, чего больше всего боятся они, и не  учитывают,  что
противник может бояться  чего-то  совсем  другого.  Такова  человеческая
натура. Если кто-то боится ножа, он считает, что все вокруг тоже  боятся
ножа. Если он боится пистолета, то уверен,  что  пистолет  -  это  самое
надежное средство в трудной ситуации.
   - Продолжай, милый. - Глаза Берты сверкали.
   - Итак, появляется миссис Линтиг. В этом  появлении  не  было  ничего
случайного - оно было  спланировано  заранее.  Она  разбивает  очки  или
кладет их так, что их разбивает посыльный.  Она  говорит,  что  заказала
новую пару, но эта пара так и не приходит. Почему?
   - Я вчера вечером говорила тебе об этом. Видимо, человек, у  которого
она заказала очки, знал, что она скоро уедет и не успеет их получить.
   - Нет. Я объясняю это иначе. Она их вообще не заказывала.  Берта  Кул
нахмурилась.
   - Но я не понимаю...
   - Она хотела закрыть дело о разводе. Ей было  известно,  что  все  ее
близкие друзья уехали. Но в  городе  могли  остаться  люди,  которые  ее
знали, - люди, которых и она должна была знать. Эти люди могли ее смутно
помнить. Очень смутно - ведь для них миссис Линтиг  была  просто  частью
социального окружения тех времен. А двадцать один год - срок немалый!
   - Ерунда какая-то! Совершенно  не  вижу  смысла  в  твоих  словах,  -
сказала Берта.
   - В городе не осталось ни одной ее фотографии, - продолжал я, - никто
не мог вспомнить ее внешность.  Больше  того,  никто  и  не  имел  такой
возможности. Она все время была в  гостинице,  так  что  ее  мог  видеть
только обслуживающий персонал "Палас". Она не видела  никого  из  старых
друзей. Почему? А потому, что разбила очки и не могла ничего разглядеть.
По этой же причине она не стала никого разыскивать. Она вызвала юриста -
кстати, довольно странного юриста - и добилась прекращения старого  дела
о разводе. Она  дала  мне  интервью,  которое,  как  она  думала,  будет
опубликовано в местной газете, а  потом  запретила  его  публиковать.  А
теперь слушайте внимательно - это прольет свет на все дело. Когда доктор
Линтиг поссорился с женой, масла в огонь подлил молодой парень по  имени
Стив Дантон, который выпускал "Блейд". В те времена Дантон был блестящим
кавалером лет тридцати пяти. Сейчас ему, соответственно, под шестьдесят.
Он носит зеленый козырек, растолстел и стал жевать  табак.  Но  когда  я
сказал миссис Линтиг, что я репортер  из  "Блейд",  оказалось,  что  она
никогда не слышала названия газеты, и она ни разу  не  спросила  меня  о
Стиве Дантоне.
   - А чем в это время занимался Дантон? - спросила Берта.
   - В этот раз он вел себя совсем  не  как  галантный  кавалер.  Просто
отправился ловить рыбу и не возвращался, пока она не уехала.
   - Сдаюсь, Дональд. Вполне возможно, что ты прав. А если так,  то  это
шантаж.
   - Нет, - сказал я.  -  Здесь  игра  более  серьезная.  Доктор  Линтиг
пытается стать мэром и провести реформы в  богатом  городке,  пораженном
коррупцией. Он слишком наивен и неопытен в таких делах.  Не  знает,  что
противники будут копаться в его прошлом,  пытаясь  найти  темные  пятна.
Первым делом они, конечно,  проверили  его  служебное  досье.  При  этом
обнаружили, что он сменил фамилию, и, естественно,  стали  искать  следы
доктора Линтига. Обнаружив, что он жил в Оуквью, они начали поиски  там.
Это было два месяца назад. Тогда в  городке  появился  человек,  который
записался под фамилией Кросс. Он и провел начальный этап  расследования.
Берта Кул кивнула.
   - Им стало ясно, что в  Оуквью  можно  найти  то,  что  им  нужно,  -
продолжал я, - но они не были уверены, что миссис Линтиг не  умерла  или
не оформила  развод.  Можно  было,  конечно,  скомпрометировать  доктора
Альфмонта старым скандалом, но это бы  явно  выглядело,  как  копание  в
грязном белье политического соперника. Поэтому они предпочли вывести  на
сцену миссис Линтиг. Ее можно было использовать двумя путями. Во-первых,
они могли заставить ее написать доктору письмо с требованием снять  свою
кандидатуру. Во-вторых, она могла  появиться  и  сделать  заявление  для
прессы - не в Санта-Карлотте, а в Оуквью.
   Вы понимаете, как бы это выглядело?  Поскольку  это  произошло  бы  в
Оуквью,  никто  не  смог  бы  сказать,  что  Альфмонта  обливают  грязью
политические противники. В газетах Оуквью  было  бы  написано,  что  она
нашла доктора Линтига, который  работает  теперь  в  Санта-Карлотте  под
фамилией Альфмонт и живет с соответчицей по делу о разводе,  как  муж  и
жена. Перед тем как это опубликовать, газетчики из Оуквью позвонили бы в
Санта-Карлотту с просьбой уточнить информацию. А потом в  Санта-Карлотте
подождали бы, пока газета с этим сообщением выйдет в  Оуквью,  и  просто
перепечатали бы его.
   - Тогда почему она  не  рассказывала  тебе  свою  историю,  когда  ты
встречался с ней в гостинице?
   - Потому что она еще не была  к  этому  готова.  В  тот  раз  она  не
собиралась давать интервью. Первый приезд  должен  был  просто  заложить
фундамент. Она хотела, чтобы люди ее увидели и привыкли к мысли, что она
и есть миссис Линтиг.
   - Так ты думаешь, что это была не настоящая миссис Линтиг? Я  покачал
головой.
   - Полиция Санта-Карлотты не смогла ее найти. Они  нашли  Фло  Данцер,
которую раньше звали Фло Мортинсон. Фло когда-то жила в одной комнате  с
Амелией Селлар в Сан-Франциско и многое о ней знала. Но они все равно не
хотели рисковать, подсылая другую женщину, пока была еще  хоть  какая-то
надежда найти настоящую миссис Линтиг.
   - Но послушай, милый. Откуда они могли знать, что Стив Дантон  поедет
на рыбалку? Ведь он мог ее опознать.
   - Вот о Дантоне они как раз ничего не знали. Или потому,  что  миссис
Линтиг никогда не рассказывала о нем Фло, или, скорее, потому,  что  Фло
просто не  запомнила  фамилию.  Она  знала  только,  что  миссис  Линтиг
изменяла мужу.
   Берта Кул задумчиво курила.
   - После этого, - сказал я, - доктор Альфмонт получил письмо якобы  от
своей жены. Он утверждает, что это ее почерк. Я его внимательно  изучил,
и мне кажется, что это фальшивка.
   - Прекрасно! - просияла Берта. - Нам осталось  только  доказать,  что
миссис Линтиг - самозванка.
   - Ну и что это даст?!
   - Это снимет с Альфмонта обвинения, а больше нам ничего и не надо.
   - Так было еще совсем недавно, - возразил я. - А теперь они  пытаются
обвинить Альфмонта в убийстве. Если мы ничего не сможем объяснить,  дело
будет открыто завтра в десять часов утра.
   - Но, милый, ты же можешь убедить Мариан  в  чем  угодно.  Ты  можешь
заставить ее посмотреть в лицо  Альфмонту  и  сказать,  что  это  не  он
выходил из комнаты.
   - Из этого ничего хорошего не выйдет.
   - Почему?
   - Да потому, что другие люди все знают об Альфмонте. Они все время за
ним следили и прекрасно знают, что он и был тем  человеком.  Сейчас  они
просто  дожидаются,  пока  пройдет  опознание.  Поэтому  они  и  сказали
помощнику прокурора, что считают это дело связанным  с  Санта-Карлоттой.
Он просил их подождать, пока  окончательно  убедит  Мариан  Дантон,  что
человек,  которого  она  видела,  выходил  из  номера  309,  а   не   из
какой-нибудь соседней двери. И теперь они готовы действовать.
   Они показали Мариан фотографию  доктора  Альфмонта,  но  она  его  не
опознала.
   - Что же случилось?
   - Просто они дали  старый,  неудачный  снимок.  Но  Мариан  долго  не
выдержит. Она становится  очень  нервной  и  вот-вот  выболтает  им  всю
историю. Во всяком случае, достаточно много, чтобы они смогли догадаться
обо всем остальном. Они узнают, что, пока она была в городе, мы  с  вами
действовали, как ее хозяева. После этого они даже не станут требовать от
нас объяснений или пытаться лишить вас  лицензии.  Просто  арестуют  нас
обоих как участников и обвинят в подкупе и запугивании свидетеля с целью
заставить его дать ложные показания. Мы пытались  отвести  от  Альфмонта
обвинение в убийстве - и теперь все вместе окажемся за решеткой.
   По  глазам  Берты  Кул  было  видно,  что  она  наслаждается  логикой
рассказа, но картинка, которую я нарисовал, нравится ей гораздо  меньше.
Через минуту она сказала:
   - Знаешь, милый, нам пора выходить из  этой  игры.  Мы  докажем,  что
миссис Линтиг была ненастоящая, и заставим их это признать. Наша совесть
будет чиста.
   - Может быть, наша совесть и будет  чиста,  но  это  ничего  не  даст
нашему клиенту.
   - Я предпочитаю оставить без помощи клиента, чем  провести  следующие
двадцать лет в женской тюрьме.
   - Нам нужно не попасть в тюрьму, помочь выпутаться нашему  клиенту  и
дать ему возможность стать мэром Санта-Карлотты.  Вы  же  человек  дела.
Разве вы не  понимаете,  что  благодарность  мэра  Санта-Карлотты  стоит
больше, чем целая куча денег?
   Берта задумалась.
   - Ты ведь ездил в Сан-Франциско на автобусе?
   - Да.
   - И оставлял машину в Санта-Карлотте?
   - Да.
   - И кто-то в Санта-Карлотте разбил тебе нос?
   - Было дело.
   - Коп? - спросила она. Я кивнул.
   - Тот самый, который подбил тебе глаз в Оуквью?
   - Да.
   - Милый, мне это не нравится. Мошенник-коп может пришить  тебе  такое
дело, из которого ты потом не выпутаешься.
   - Я знаю, - улыбнулся я.
   - А чего же ты ухмыляешься?
   - Я ухмыляюсь потому, что в этой игре участвуют двое.  Умный  человек
может так подставить копа, что у копа не  останется  времени  подставить
кого-нибудь еще. Как раз сейчас, если это вас интересует,  сержант  Джон
Харбет очень занят. И я уверен,  что  ему  придется  давать  целую  кучу
объяснений.
   - Почему? - подозрительно спросила Берта. - Что случилось?
   - Во-первых, он заходил в "Голубую пещеру" к Эвелин Харрис. Когда  им
понадобилось, чтобы кто-то съездил в Оуквью прощупать  почву  и  собрать
фотографии миссис Линтиг, они отправили туда Эвелин. Когда Эвелин  убили
и полиция стала разыскивать  ее  приятелей,  Харбет  сделал  все,  чтобы
остаться в тени. Я не знаю, как это ему удалось, но всем девушкам велели
не называть Харбета. А попытка спрятаться намного ухудши