улыбнулся.
   - Если вы знакомы с человеком, которого я  имел  в  виду,  то  должны
знать его имя. Если же нет, то не стоит его и произносить вслух.
   Он засмеялся.
   - Может быть, вы хотели бы договориться  о  кредите,  или  вам  нужно
оплатить чек, или что-либо еще, мистер Лэм?
   - Думаю, у меня хватит наличности, чтобы поиграть вечерок.
   - Вам не нужен  кредит?  -  настойчиво  продолжал  он  задавать  свои
вопросы.
   - Может быть, позже, если я  проиграю  и  у  меня  кончатся  наличные
деньги. В таком случае я попрошу о кредите лично мистера Чаннинга.
   - Проходите, мистер Лэм.
   С этими словами он показал мне на дверь в дальнем конце  комнаты,  за
баром. Я направился в ту сторону, толкнул ее и опять оказался  в  холле.
На одной из дверей был указатель "он", на другом  "она".  Тут  же  стоял
негр-служитель. Я услышал  три  отчетливых  звонка.  Без  единого  слова
одетый во все белое негр нажал на какую-то  невидимую  кнопку,  и  дверь
бесшумно отъехала в сторону. Я вошел в игровой зал. В это  время  в  нем
еще  не  собралось  слишком  много  публики.  Видимо,  настоящие  игроки
прибывали позже, после обеда и театра.
   Здесь тоже царила атмосфера искусственно созданного богатства. Стояли
столы с рулеткой, несколько столов для игры в "двадцать одно"  и  покер.
Сидящие за столами  человек  семь  или  восемь  были  одеты  в  вечерние
туалеты,  смокинги,  делали  ставки  и  рисковали  большими  деньгами  с
совершенно безупречным высокомерием, которое ярче всяких  слов  выражало
их отношение к окружающему миру. Но я-то знал эту обманную механику, все
они являлись подставными куклами, которых наняли, чтобы игорный  зал  не
казался пустым во время ранних вечерних часов  и  еще  для  того,  чтобы
вызывать азарт у пришедших, стимулируя их желание поскорее  усесться  за
стол.
   Горация Б. Катлина не было среди присутствующих.
   По моему первому впечатлению,  печальная  новость  о  смерти  Джорджа
Тастина Бишопа никак не отразилась на приподнятой атмосфере,  царящей  в
клубе. Игра  шла,  как  обычно,  с  легким  налетом  эксклюзивности  для
избранных мужчин и женщин, которые, потеряв  несколько  сотен,  а  то  и
тысяч долларов, сочтут это всего  лишь  забавным  инцидентом,  не  более
того, о котором стоит сразу же забыть.
   Позже, когда игра станет более оживленной,  некоторые  из  подставных
игроков, может быть, даже проиграют немалые суммы, сохраняя при этом  на
лице снисходительную улыбку, а затем  начнут  брать  в  кассе  и  кидать
крупье столбики фишек, удивленно приподняв при этом  бровь,  что  должно
означать, что они полностью контролируют свои чувства.  И  тогда  у  тех
олухов, которые не имели ни малейшего шанса на выигрыш, не  имели  пусть
даже десяти центов, возникнет желание посоревноваться со своими соседями
по  столу  из  "высшего  общества",  и  они  тоже   будут   проигрывать,
снисходительно улыбаясь.
   Конечно,  в  Соединенных  Штатах   существовало   несколько   больших
подпольных игорных домов, где развлекалась в основном  богатая  публика,
но я был твердо убежден, что казино "Зеленая дверь" к  таким  отнюдь  не
принадлежало.
   Вначале я наблюдал за игрой других, потом пошел и купил  на  двадцать
долларов фишек. Кассир, продававший мне  их,  не  удивился  столь  малой
сумме. Крупье, который крутил колесо наманикюренными опытными  пальцами,
на одном из которых горел большой бриллиант, тоже  не  обратил  на  меня
особого внимания. Все его поведение только и  свидетельствовало  о  том,
что они здесь широко смотрят на вещи и для них не играет роли, ставлю  я
доллар или сто. Они были большими демократами.
   Я поставил фишек на пять  долларов  на  красное,  и  колесо  показало
черный цвет. Я удвоил свою ставку на  красном.  Колесо  остановилось  на
красном, и я выиграл. Поставил два доллара на номер три, и  выпал  номер
тридцать. Я поставил еще два доллара на третий номер, и выпала семерка.
   Я опять поставил два доллара на номер три и выиграл.
   Крупье выдал мне выигранные фишки и одарил меня улыбкой.  Кое-кто  из
гостей стал за мной наблюдать.
   Я поставил два доллара на тройку и два доллара на двадцать.  Выиграла
двадцатка, крупье еще раз подвинул ко  мне  лопаточкой  стопку  фишек  и
задержался на секунду, чтобы поправить свой галстук.
   Я поставил два доллара на пятерку. За моей  спиной  раздался  нервный
женский  смех.  Через  плечо  я  увидел  голое  женское  плечо  и  руку,
протянутую так, чтобы она слегка задела мою щеку.
   - Извините меня, - услышал я  ее  голос,  -  надеюсь,  вы  не  будете
возражать, но я просто не могу упустить такого шанса, не бойтесь,  я  не
испорчу вашего везения, но, может быть, немного выиграю вместе с вами...
   - Пожалуйста, - вежливо ответил я и внимательно посмотрел на нее.
   Очаровательная блондинка  с  небольшим  вздернутым  носиком,  губками
купидона и фигурой, которая безусловно  могла  занять  первое  место  на
любом  конкурсе  красоты...  Она  улыбнулась  мне   даже   с   некоторой
сердечностью и тут же напустила на  себя  неприступный  вид,  давая  мне
понять, что она не знает, кто я такой, и наше знакомство  не  что  иное,
как просто случайность, встреча за игорным столом.
   Колесо опять повернулось, и  шарик,  прыгая,  остановился  на  номере
семь. Я поставил снова два доллара на номер десять. Блондинка  поставила
свои два доллара на мои. Колесо повернулось, и мы проиграли:  я  услышал
разочарованный вздох. Я опять поставил  два  доллара  на  номер  семь  и
доллар на три. Блондинка, поколебавшись, будто стараясь скрыть тот факт,
что это ее последний доллар, поставила свои фишки сверху моих.
   Шарик закрутился и попал точно. Блондинка увидела это раньше меня и с
радостным возгласом,  энтузиазмом  человека,  потерявшего  контроль  над
собой, схватила меня за руку.
   - Мы сделали это! - воскликнула она. - Мы выиграли! Выиграли!
   Крупье посмотрел  на  нее  с  отеческой  улыбкой,  как  на  забавного
зверька, и затем заплатил нам выигранное.
   Потом мы ставили вместе еще несколько раз подряд  и  опять  выиграли.
Передо  мной  образовалась  довольно  высокая  стопка  фишек.  Блондинка
нервным движением вытащила из своей черной сумки  сигарету  и  постучала
кончиком ее по  серебряному  портсигару.  Я  поднес  ей  огонь,  щелкнув
зажигалкой. Когда она наклонилась к язычку пламени, я  заметил  длинные,
закручивающиеся кверху ресницы и кокетливый взгляд больших  карих  глаз:
она явно смотрела на меня с интересом.
   - Спасибо вам, - сказала она. И через секунду добавила:
   - За все спасибо.
   - Не за что меня благодарить, - ответил я.
   - Вряд ли кто-нибудь разрешил бы мне играть так великодушно, как  это
сделали вы: любому было бы неприятно, если бы я... разделила с  ним  его
удачу. - Ее взгляд побуждал сказать: "Ну что вы,  мисс,  для  меня  одно
удовольствие играть  вместе  с  вами".  Я  не  сказал  ничего  и  просто
улыбнулся, а ее рука на секунду задержалась на моей,  пока  она  двигала
свою стопку фишек на два дюйма вдоль стола. Внезапно она сказала:
   - Это гак много для меня значит, так много,  потому  что  я  осталась
буквально с последним долларом.
   Мы проиграли три или четыре раза подряд и потом я поставил  еще  пять
долларов. Она, как бы предчувствуя, что  ей  должно  повезти,  поставила
десять долларов сверху моих пяти. Мы выиграли и на этот раз.
   В  восторге  она  вскрикнула,  но  сразу  же  замолчала,  с   опаской
посмотрела по сторонам, потом на меня. Ее глаза продолжали  смеяться,  а
рука коснулась моей, и пальчики пытались проникнуть под обшлаг пиджака.
   Крупье отдал нам наши фишки  и  с  некоторым  раздражением  придвинул
блондинке ее стопку. Теперь это был довольно внушительный  столбик.  Она
склонила голову мне на плечо, я чувствовал, как она дрожала.
   - Мне надо идти, нет... я должна присесть,  -  неожиданно  прошептала
она. - Пожалуйста... Пожалуйста, как мы поступим с моими фишками?
   - Если хотите, получите за них деньги, - ответил услышавший ее  слова
крупье. - А потом сможете опять купить фишки и снова играть.
   - О, как хорошо! - Она повисла на мне так, будто ее не держали ноги.
   - Пожалуйста, - прошептала она, - помогите мне дойти до бара.
   Я посмотрел сначала на ее стопку фишек, потом на свою.
   Крупье, перехватив мой взгляд, кивнул.
   - Идите, я за ними присмотрю, - пообещал он с видом человека, который
не придает деньгам особого значения.
   Я взял девушку под руку и повел в бар, там мы сели за столик, и к нам
тут же подбежал официант.
   - Похоже, нам есть что отметить. Хотите шампанского? - спросил ее я.
   - О конечно, обожаю шампанское! Я хотела  чего-нибудь  выпить...  Это
все так много для меня значит...
   Могли бы вы?.. - Она не договорила, но я понял ее без слов.
   - Конечно, если вы этого хотите, - ответил я.  -  Сейчас  я  для  вас
поменяю ваши фишки на деньги. Вы знаете, сколько вы выиграли?
   Она покачала головой.
   - В таком случае, боюсь, вам самой придется проводить эту  финансовую
операцию.
   - О, все нормально. Я знаю, я понимаю, что если бы не вы, мистер...
   - Лэм, - ответил я.
   - Меня зовут мисс Марвин, - улыбнулась она. - Мои друзья  зовут  меня
Диана.
   - А меня зовут Дональд.
   - Дональд, я абсолютно ошеломлена  случившимся,  и  у  меня  нет  сил
встать и опять входить в игорный зал.
   Мои ноги просто не держат меня. Если бы вы знали, как у  меня  дрожат
колени!..
   - А что, это мысль, - невольно вырвалось у меня.
   - О Боже, я не это имела в виду!
   В этот момент над нашим столом склонился один из помощников крупье.
   - Господа, вы бы хотели погасить ваши фишки? - спросил он. -  Или  вы
предпочитаете, чтобы это сделали за вас мы и принесли вам деньги? Можете
использовать выигранную сумму, чтобы расплатиться за все  в  этом  доме,
даже за шампанское.
   - А вы можете их принести сюда? - сразу спросила она.
   - Конечно.
   Он поклонился нам  и  мгновенно  исчез,  вернувшись  буквально  через
минуту с пластиковым контейнером в руках, в котором были  мои  фишки,  и
полированным деревянным ящичком с фишками девушки.
   - Я взял на себя смелость поменять ваши фишки на более крупную  сумму
и положил голубые фишки, каждая из которых стоит  двадцать  долларов,  -
сказал он.
   - Эти голубые... по двадцать каждая? - спросила Диана.
   - Вот именно, - ответил помощник крупье.
   Ее пальцы нежно касались золотого края каждой фишки.
   - Подумать только, каждая из них стоит двадцать долларов!  -  шепотом
произнесла она.
   Официант принес бутылку, открыл ее, вытащил лед из  наших  бокалов  и
наполнил их шампанским до самых краев.
   - За удачу! - сказал я, когда мы чокнулись.
   - За вас, вы моя удача! - предложила она.
   Мы выпили. Ее глаза внимательно смотрели на меня.
   Внезапно она сказала:
   - Мне нужны деньги, у меня есть только половина того, что мне  нужно.
Буду с вами откровенна. Я спустила все  до  последнего  цента  и  пришла
сюда, одолжив деньги. Просто наскребла последнее, чтобы купить фишки.  И
решила для себя: или пан, или пропал - либо я выиграю  и  добьюсь,  чего
хочу, либо буду полным банкротом...
   Ее  голос  звучал  проникновенно,  и  это  придавало  словам   особую
значимость.
   - И что бы вы потом сделали, если бы стали банкротом, моя дорогая?
   - Не знаю, так далеко я не загадывала. Пришлось бы или продать  себя,
или убить. Думаю, что так.
   Я ничего не ответил.
   Она продолжала внимательно меня изучать.
   -  Что  мне  следовало  сделать?  -  задумчиво  произнесла   она.   -
Остановиться и больше не  играть,  быть  осторожной?..  Или  постараться
заработать остальные деньги каким-нибудь другим способом?.. Или все-таки
продолжать играть дальше?..
   - По таким вопросам мне трудно дать вам совет.
   - Вы мое вдохновение, моя удача. Вы принесли мне успех. Все было  так
плохо, и вдруг явились вы.
   Я промолчал. Внезапно к нашему столу подошел старший менеджер.
   - Вы не могли бы пройти в главный офис? - сказал он Диане.
   - О, что такое я сделала на этот раз? - взволнованно прижав кулачок с
побелевшими костяшками к губам, спросила она.
   Улыбка старшего менеджера стала еще приветливее:
   - Ничего особенного. Меня просили передать  вам,  чтобы  вы  зашли  в
офис, мисс. Мистера Лэма босс хотел бы видеть тоже.
   Я посмотрел на часы. Прошло уже тридцать пять минут с  того  времени,
как я зашел в казино, и все еще не увидел Горация Б. Катлина.
   Диана Марвин резко поднялась.
   - Пойдем и давай с этим поскорее покончим, - сказала она.
   - В чем дело?
   - Может быть, что-то с моим кредитом... или... я не уверена, не знаю.
   Менеджер проводил нас до двери,  она  распахнулась  перед  нами  безо
всяких усилий с его стороны: очевидно, он нажал  на  какую-то  невидимую
мне кнопку.
   - Пожалуйста, сюда, - сказал он, отступив в сторону.
   Я проследовал в офис за Дианой. Менеджер не вошел, и  дверь  за  нами
захлопнулась так же бесшумно: тут я увидел, что у  нее  не  было  ручки.
Несколько мягких кресел окружали стол, на котором стояли бокалы, ведерко
со льдом, содовая вода и шейкер для сбивания коктейлей. В дальнем  конце
комнаты раскрылась  другая  дверь,  и  быстрым  шагом  вошел  Хартли  Л.
Чаннинг.
   - Пройдите сюда, - пригласил он.
   Мы вошли, очевидно, в его кабинет, - как оказалось, это  было  именно
так.
   Чаннинг пожал нам обоим руки, спросил:
   - Как поживаете, Лэм?
   Диане он не сказал ни слова. Она прошла во внутренний офис, я за ней.
Эта комната  одновременно  служила  и  офисом,  и  кабинетом.  Тут  были
телевизор, радио, проигрыватель, сейф, письменный стол, удобные  кресла,
много  полок  с  книгами;  стены  обиты  панелями,  мягкий  свет   делал
обстановку  уютной.  И  ни  одного  окна.  Кондиционер   бесшумно   гнал
прохладный воздух.
   Чаннинг повернулся к Диане:
   - Ты можешь успокоиться. Этот человек совсем не та рыбка.
   -  Почему  же  тогда  мне  не  подали  сигнала?  -   с   оскорбленным
достоинством спросила девушка.
   - Помолчи, детка, произошла небольшая путаница.
   - Путаница!.. И это когда у меня так хорошо шли дела!
   - Я же сказал тебе,  мы  кое-что  напутали.  Теперь  можешь  идти.  И
забудь, что когда-то видела этого человека.
   Не сказав на прощанье ни слова, даже  не  посмотрев  в  мою  сторону,
Диана быстро вышла из комнаты. Я  даже  не  мог  понять,  знала  ли  она
комбинацию цифр, благодаря которой  открывалась  дверь  с  отсутствующей
ручкой. Может быть, на столе Чаннинга была вмонтирована какая-то кнопка,
которая открыла ее и закрыла...
   Мы с Чаннингом посмотрели друг на друга через стол.
   - Мне бы хотелось посмотреть на  ту  карточку,  которую  вы  показали
швейцару, Лэм.
   Я улыбнулся ему в лицо.
   - Итак?.. Я жду. - Он протянул руку.
   - Эта карточка понадобилась мне, чтобы попасть сюда. Вам  что,  этого
недостаточно?
   - Нет, недостаточно.
   Я не шевельнулся, и на моем лице не отразилось ничего.
   - Вы, конечно, не  столь  наивны,  Лэм,  чтобы  подумать,  что  я  не
контролирую здесь ситуацию? - спросил он.
   - Конечно, и я тоже надеюсь, что вы не столь наивны,  чтобы  считать,
что расскажу вам, о чем думаю?
   - Обмен любезностями нас ни к чему не приведет.
   - А я думаю, что все зашло слишком далеко, - парировал я.
   - Вам это совсем не принесет успеха, - пообещал Чаннинг.
   Я посмотрел на свои наручные часы: оставалось  как  раз  девятнадцать
минут до назначенного мною времени,  когда  я  должен  был  вернуться  к
машине.
   - Может быть, мы все-таки перестанем играть в догонялки и  поговорим,
придя к какому-то соглашению?
   - Я хочу видеть эту карточку, - настаивал Чаннинг.
   И я опять ничего не ответил, но  пропустил  момент,  когда  он  подал
сигнал -  возможно,  опять  нажав  какую-то  скрытую  кнопку:  дверь  из
внутреннего офиса внезапно открылась, и на пороге  появился  мужчина  во
фраке.
   - Мистер Лэм предъявил карточку при входе в казино...
   Пришедший не произнес ни слова.
   - И упорно не хочет  мне  ее  показывать.  А  я  очень  хочу  на  нее
посмотреть, Билл.
   Мужчина двинулся ко мне, улыбаясь.
   - Карточку, мистер Лэм, - только и сказал он.
   Я не пошевельнулся.
   Мужчина не более секунды колебался в нерешительности. Чаннинг кивнул.
Мужчина сделал шаг вперед и неожиданно мертвой хваткой  вцепился  в  мое
запястье.
   Я попытался  было  освободиться,  но  это  оказалось  все  равно  что
сражаться  со  стальной  стенкой.  Быстрым,  наработанным  движением  он
вывернул мне руку, одновременно другой схватив локоть...
   Я подавил крик боли. . - Карточку! - потребовал Чаннинг.
   Я развернулся всем телом, стараясь освободиться, но  боль  стала  еще
невыносимей.
   - Чертов дурак! - бросил Чаннинг и подошел ко мне, чтобы обыскать.  Я
был абсолютно беспомощен перед  ними,  не  в  состоянии  пошевельнуться.
Чаннинг засунул руку во внутренний  карман  моего  пиджака,  молниеносно
извлек из него бумажник и карточку, которой я  воспользовался,  входя  в
казино; потом, засунув бумажник  обратно  в  карман,  почему-то  тут  же
передумал и бросил его вместе с карточкой к себе на стол.
   - Все, Билл, отпусти его!
   Мужчина выпустил меня из своих железных объятий, и я без сил  упал  в
кресло. Рука ужасно болела. Чаннинг хотел попросить Билла уйти, но потом
передумал и приказал остаться.
   - Лэм, мне это не нравится. Ты несколько часов со  своим  компаньоном
сидел в машине перед нашей дверью. Этот парень все еще там,  ждет  тебя.
Полагаю, если ты не появишься внизу к определенному времени, он позвонит
в полицию? Не так ли?
   - Ты говоришь, я слушаю. У меня свой бизнес, у тебя - свой, - ответил
ему я.
   Чаннинг внимательно стал рассматривать карточку.
   - Она настоящая. И на ней не только моя настоящая  подпись,  но  даже
маленькая  секретная  отметка,  о  которой  вам,  Лэм,  ничего  не  было
известно. Это настоящая карточка... Как она к вам попала?
   - Мне ее дали.
   Он покачал головой.
   - Такого рода карточки не попадают в руки первому встречному.
   Я промолчал. Он снова повертел  карточку  в  руках,  будто  тщательно
изучая, потом посмотрел на меня, и мне совсем не понравилось то,  что  я
увидел в его глазах.
   - Лэм, не могу вам открыть, как я узнал, но  это  одна  из  карточек,
которые принадлежали покойному Джорджу Бишопу для распространения  среди
очень  избранного  круга  лиц.  Обычно  Джордж  старался  держать   свои
отношения с нами в строгом секрете, но тем, кому он  доверял,  это  было
известно: именно для них он держал специальные  карточки.  Это  одна  из
них. Как она к вам попала? - снова спросил Чаннинг.
   - Мне ее дали.
   - Вы знаете, Лэм, есть маленький шанс... совсем  небольшой,  что  она
попала к вам через Ирен Бишоп.
   Если это так, то мне это совсем не нравится.
   Я промолчал. Он взял мой бумажник и стал изучать  его  содержимое,  а
потом вдруг замер на миг.
   - Черт бы меня побрал! Да у вас еще четыре таких карточки! И все  они
были даны Бишопу!
   Только тут я осознал, как глупо с моей стороны было держать при  себе
такие улики. Без сомнения, теперь понимал я, на  каждой  из  них  стояла
секретная пометка.
   Какое-то время Чаннинг  сидел  не  шелохнувшись.  Я  опять  незаметно
взглянул на часы: у меня оставалось  всего  одиннадцать  минут  до  того
момента, как Дэнби поедет в полицию. Если, конечно, он  будет  следовать
моим инструкциям.
   Внезапно Чаннинг обратился к Биллу:
   - Там, внизу, в машине, Лэма ждет человек. Думаю, он просто у него на
побегушках, - страхует от всяких возможных осложнений, но было бы  лучше
нам в этом убедиться. Спустись и приведи его сюда.
   - А если он не захочет идти? - спросил Билл в нерешительности.
   - Я же сказал тебе, приведи его сюда.
   Билл направился к двери, и  я  знал,  что  мне  надо  выиграть  всего
каких-нибудь десять с половиной минут.
   - Может быть, нам сначала поговорить? - предложил я.
   - Мы сможем поговорить после его прихода, - изрек