а себя важность, сказал я.
   - Вижу, как тебе приятно, - ухмыльнулась Берта.
   - Я приехал посмотреть  на  здешние  горнодобывающие  предприятия,  -
быстро проговорил я. - Мой друг, сеньор Маранилья  из  местной  полиции,
любезно согласился показать мне прииск "Два  клевера",  который,  как  я
предполагаю, принадлежит неким мистеру Шарплзу и мистеру Кеймерону.
   - Пошел ты к черту со своими приисками, -  завопила  Берта.  -  Лучше
помоги мне выбраться!
   К машине подошел Маранилья.
   - Прошу прощения, сеньора, - учтиво произнес он. - Чем могу быть  вам
полезен? Не нужен ли вам переводчик?
   - Переводчик?! - снова завопила Берта. - Да этот сукин сын  не  знает
своего  родного  языка!  Я  ему  прочитала   так,   как   напечатано   в
разговорнике: "Открой дверь, я спешу".
   - Господин хочет сказать, - с невозмутимым видом сказал Маранилья,  -
что вы должны ему еще пять песо.
   - Он нагло врет! - возмутилась Берта. - Мы договорились о цене, и  он
привез меня туда, куда я просила.
   - Он утверждает, что взялся довезти вас только  до  того  городка  на
берегу реки, который в двадцати километрах отсюда.
   - Но мне сказали, что прииск именно там.
   - Шахта в  двадцати  километрах  от  города,  -  с  улыбкой  повторил
Маранилья.
   Шофер радостно кивал, поддакивая. - Пять песо за двадцать  километров
- не слишком ли? - мрачно возразила Берта.
   - Он говорит, что если вы не дадите ему эти пять песо, он отвезет вас
в городок. Он говорит, что  такая  милая  дама,  как  вы,  не  может  не
заплатить ему сполна.
   - Черта с два он у меня получит! И никакая я ему не милая дама! Да  я
вдребезги разнесу его таратайку, если он не выпустит меня!
   Шофер снова принялся что-то объяснять по-испански.
   Конечно, для меня было бы лучше всего, если бы колумбиец сдержал свое
обещание и отвез Берту в тот городок  на  берегу.  Но  я  знал  Берту  и
сомневался, выдержит ли старенький автомобиль мощь ее натиска.  Пришлось
вступиться.
   - Все в порядке, - прекратил я пререкания.  -  Это  моя  знакомая.  -
Потом вытащил из кармана бумажник, отсчитал пять песо и протянул шоферу.
   Он рассыпался в благодарностях и, отперев дверцу, вызволил Берту.
   - Я давно знаю этого парня, -  пояснил  Маранилья.  -  Он  врезал  на
заднюю дверь своей машины  наружный  замок,  чтобы  пассажиры  не  могли
выйти, пока он не  получит  с  них  столько,  сколько  ему  причитается.
Надеюсь, ваша знакомая не в обиде?
   Я промолчал - достаточно было взглянуть на Берту, чтобы стало ясно, в
обиде она или нет.
   Фелипе  Муриндо  что-то  сказал  Маранилье,  и  тот  предложил  Берте
осмотреть прииск "Два клевера".
   Шофер достал из багажника чемоданы. Я понял, что Берта попала  в  его
тачку, как только покинула самолет.
   Мы направились к зданию правления. Фелипе Муриндо зачерпнул  ковшиком
воды в небольшом, обложенном  камнями  водоеме  и  протянул  Берте.  Она
залпом выпила воду, а потом зачерпнула снова.
   -  Ну,  слава  Богу,  немножко  полегчало,  -   выдохнула   она.   И,
осмотревшись вокруг, добавила:
   - Какое чудесное место!
   - Извините, сеньора, я не совсем понял цель вашего визита, -  вежливо
заметил Маранилья.
   - Неудивительно, - парировала Берта. - Вы ведь не ясновидящий.
   - Подождите здесь,  -  неожиданно  сказал  Маранилья,  кивнул  своему
шоферу,  и  они  оба  куда-то  отошли.  Через  секунду  я  услышал   шум
отъезжающей машины.
   - Этот парень  говорит  по-английски?  -  спросила  Берта,  кивнув  в
сторону Муриндо.
   - Похоже, что  нет.  Впрочем,  этим  людям  верить  нельзя.  Тебе  не
кажется, что нам пора объясниться?
   - Ну что ж, начинай.
   - Видите ли, миссис Кул, -  сказал  я  ироническим  тоном,  -  причин
оказаться здесь у меня было достаточно. Скажу вам одно: я решил на месте
выяснить некоторые подробности, связанные с получением прибыли в цветной
металлургии.
   - Что касается меня, - подхватила Берта, - то я тоже  не  просто  так
мотаюсь по  этой  благословенной  стране,  разбрасывая  монетки  райским
птичкам. Раз уж  я  уехала  так  далеко  из  дома,  значит,  нашла  себе
спонсора.
   - Берта, я не прошу тебя называть имена, но скажи: этот  спонсор  уже
имел с нами дело?
   - Ничего я не собираюсь тебе говорить. Ты срываешься с места и летишь
черт знает куда. Неизвестно, на кого ты  сейчас  работаешь.  Подозреваю,
что здесь замешана какая-то шлюшка. Ты всегда был бабником.
   Я промолчал.
   - А кто эти  гориллы?  -  Берта  кивнула  в  ту  сторону,  куда  ушли
Маранилья и его шофер.
   - Один из них - умнейший человек. Может быть, и второй тоже.
   - Ну и ослы! - без всякой связи с нашим разговором воскликнула Берта.
- Распинаешься перед ними, и все равно они ничего не понимают. Вообще-то
здесь, в двух днях полета от США, могли бы выучить английский!
   - Ты тоже живешь всего в двух днях полета от Колумбии, однако до  сих
пор не удосужилась выучить испанский.
   - Пошел ты к черту! - Берта подобрала валявшуюся на  земле  газету  и
стала обмахиваться ею, как веером.
   На какое-то время установилась тишина,  нарушаемая  только  жужжанием
мух. Фелипе Муриндо сел рядом с  нами,  закурил  сигарету  и  с  улыбкой
посмотрел на нас.
   Берта достала свой  разговорник,  полистала  его  и  старательно,  по
слогам прочла:
   - И-э-лоу... сейр-ве-са {Лед, пиво (исп.).}.
   Управляющий отрицательно покачал головой и медленно, стараясь,  чтобы
мы поняли, объяснил что-то по-испански.
   - Ты что-нибудь разобрал? - спросила Берта.
   - Немного. Он говорит, что здесь вообще нет никакого пива.  Оно  есть
только в городе, да и то не ледяное, а теплое.
   - Теплое пиво - фу, какая гадость, - поморщилась Берта.
   - Осторожнее, Берта, не проговорись местным фараонам,  зачем  я  сюда
приехал. Помнишь официальную версию?
   - Ах, Дональд, мне не до тебя! Эта  проклятая  вода,  что  я  выпила,
кажется, вся вышла потом. Я опять умираю от жажды. Как же здесь жарко!
   - Ничего, привыкнешь. Здесь климат совсем не такой, как в Штатах.
   - Спасибо, утешил.
   - А что я могу для тебя сделать? Запретить солнцу светить? И  вообще,
чем меньше раздражаешься, тем легче переносить жару.
   - Как я могу не раздражаться! - воскликнула Берта. - Какой-то  бандит
запирает меня в машине, везет по самым плохим в мире  дорогам,  вымогает
уйму денег, а ты советуешь не раздражаться! Кстати, куда  подевались  те
двое?
   - Не знаю, - ответил я и посмотрел на управляющего.
   - Говоришь, тот тип работает в полиции? Я кивнул.
   - А второй - шофер?
   - Шофер, телохранитель и, возможно, правая рука.
   - С виду полный болван - я имею в виду шофера.
   - Зато у другого ума хватит на двоих.
   - Не спеши с выводами. По-моему, все они  и  в  подметки  не  годятся
нашим сыщикам. Например, Селлерсу.
   - А, понятно, - протянул я. Берта покраснела.
   - Что тебе понятно?
   - Ничего.
   Она вопросительно уставилась на меня.
   - Надо все обговорить, Берта. Я уже ознакомил тебя со своей  версией.
Думаешь, тебя не станут  расспрашивать?  Ошибаешься.  Поэтому  мне  надо
знать, зачем ты сюда прилетела.
   - Пусть расспрашивают хоть до бесконечности!  Я  имею  право  ездить,
куда хочу.
   - Но почему именно сюда?
   - Так мне сказали.
   - Иначе говоря, тебе дали поручение?
   - А ты что думаешь, я притащилась сюда от нечего делать?
   - Ты выполняешь поручение клиента?
   - Естественно.
   Я снова посмотрел на Фелипе Муриндо. Он молча курил.  Судя  по  лицу,
мысли его были где-то далеко, но я не мог быть  уверен  в  этом  на  сто
процентов. Рисковать не хотелось. Берта тоже посмотрела на Муриндо.
   - Где ты с ним встретился? - спросила она.
   - Нигде.
   - А инструкции?
   - Я получил письмо.
   Вдали раздался шум автомобильных моторов. Я  вышел  на  крыльцо  -  к
шахте приближались две машины. В первой - Маранилья.  Следом  за  ней  -
какая-то старая развалюха. За ее рулем сидел человек в  защитного  цвета
форме, а позади него - другой, тоже в форме, в руках он держал  винтовку
с примкнутым штыком. Когда эта машина подъехала ближе, я  увидел  в  ней
еще двоих. Это были Гарри Шарплз и Роберт Хокли. По их виду  можно  было
подумать, что и тот и  другой  поставили  последний  цент  на  отстающую
лошадку.
   Шофер Маранильи, выскочив из машины, открыл заднюю дверцу.  Маранилья
вышел и с невозмутимым лицом направился к зданию правления, словно забыв
об узниках во второй машине.
   - Сто чертей и одна ведьма! - воскликнула Берта. - Откуда он взялся?!
   Маранилья подал едва заметный знак, и охранники вывели  арестованных.
Не дойдя шагов двадцать до здания правления, они остановились.
   Маранилья проворно взбежал на крыльцо, подчеркнуто  вежливо  протянул
Берте пачку сигарет и спросил:
   - Позвольте присесть? Изумленная Берта молча кивнула.
   К нам  присоединился  шофер  Маранильи,  и  мы  все  вместе  вошли  в
правление.
   - Итак, вы интересуетесь приисками? - обратился ко мне Маранилья.
   - Да.
   Неожиданно в разговор вступил шофер. Его английский  был  безупречен,
разве что легкий акцент выдавал уроженца этих мест.
   - По нашим сведениям,  вы,  мистер  Лэм,  частный  детектив,  партнер
госпожи Берты Кул, которая сейчас перед нами. Она прилетела  в  Медельин
утренним рейсом и тотчас отправилась сюда.
   Я молчал. Берта тоже. Недоуменное выражение так и  не  сходило  с  ее
лица.
   - Нам известно также, - продолжал шофер, - что  вы,  мистер  Лэм,  на
борту самолета и еще раньше,  в  Соединенных  Штатах,  проявляли  особый
интерес к изумрудам. Вот мы и решили проявить интерес к вашим интересам.
   По тому, как глянула на  меня  Берта,  можно  было  понять,  что  она
решительно не желает принимать участия  в  разговоре,  предоставляя  это
мне.
   Я подумал, что неплохо было бы познакомиться.
   - Простите, с кем имею честь?
   - Рамон Хурадо, - представился "шофер".
   - Какое у вас звание?
   - У меня нет звания.
   - Сеньор  Хурадо  не  из  полиции,  -  пояснил  Маранилья.  -  Он  из
вышестоящих инстанций.
   Хурадо, уставившись на меня своими пустыми глазами, сказал:
   - Я представляю правительство республики. Меня  интересует  все,  что
так или иначе связано с изумрудами.
   - Кажется, я начинаю понимать. Хурадо посмотрел на Берту.
   - Скажите, сеньора Кул, зачем вы сюда приехали?
   - Вас это не касается! - отрезала она.
   - Тем лучше, - улыбнулся Хурадо. - Можно вас поздравить.
   - С чем?
   - С тем, что вы  занимаетесь  в  Колумбии  вещами,  которые  меня  не
касаются.
   Берта не нашлась, что ответить.
   - Может, имеет смысл поговорить с остальными? - спросил Хурадо.
   Маранилья крикнул что-то по-испански, и тут же раздался топот  сапог.
Распахнулась дверь, охранники ввели Хокли и Шарплза.
   - Садитесь, джентльмены, - предложил Маранилья. Он снова стал  играть
роль начальника, теперь Хурадо был всего лишь шофером.
   - Кто из вас пригласил сюда мисс Кул? - спросил  Маранилья,  указывая
рукой на Берту.
   Шарплз глянул на Хокли, потом на меня, наконец, на Берту и ответил:
   - Я вижу эту даму впервые. Хокли молча пожал плечами.
   - Напрасно вы так себя ведете, джентльмены, - сухо заметил Маранилья.
-  Это  создает  дополнительные  трудности.  Не  советую  вам  играть  в
кошки-мышки с правосудием.
   - Не знаю, как ему, - процедил Хокли, кивнув в сторону Шарплза,  -  а
мне от вас нечего скрывать.
   Шарплз с мольбой посмотрел на меня.
   - Вы были вместе с господином  Шарплзом,  -  продолжал  Маранилья.  -
Значит, вы его сообщник.
   - Сообщник! - возмутился Хокли. - Да я терпеть не могу этого  старого
мерзавца - Лэм может подтвердить! Я бы с великой радостью сделал из него
котлету!
   - Конечно, конечно, - ехидно улыбнулся Маранилья. - Мистер Лэм  может
подтвердить что угодно. Вы поручитесь за  мистера  Шарплза,  мистер  Лэм
поручится за вас, а мистер Шарплз в свою очередь  поручится  за  мистера
Лэма, не так ли?
   - Черт возьми! - воскликнул Хокли, уставившись на Шарплза.  -  Может,
вы, наконец, им что-нибудь скажете?
   Шарплз начал что-то объяснять по-испански.  Маранилья  резко  прервал
его:
   - Извините, мистер Шарплз, попрошу вас говорить по-английски.
   - Я плохо понимаю, в  чем  дело,  -  сказал  Шарплз,  -  но  со  всей
ответственностью заявляю: если в моем багаже нашли какую-то  контрабанду
- это провокация. Мне эту контрабанду подсунули.
   Маранилья вопросительно посмотрел на Хурадо и, очевидно,  прочитав  в
его взгляде какое-то указание, обратился ко мне:
   - Недавно нам стало известно, что вокруг этой шахты творятся странные
дела. Кроме того, нас давно беспокоит ситуация на рынке  изумрудов:  там
появились камни из Колумбии, добытые в обход  решений  правительства.  -
Рассудив, что я не понимаю, к чему он ведет, Маранилья продолжил:
   - Колумбийское правительство запрещает лицам, не получившим лицензии,
иметь в  своей  собственности  необработанные  изумруды.  Огранка  также
контролируется правительством. Не  могу  открыть  вам  все  секреты,  но
знайте: есть определенные  правила  огранки,  и  изумруды,  обработанные
подпольно,   нетрудно   отличить   от   тех,   которые   обработаны   на
государственных предприятиях. Что касается сеньора Шарплза, то он не раз
приезжал  на  эту  шахту.  До  недавнего  времени  он  был  вне   всяких
подозрений. Но вчера  вечером  его  задержали  для  досмотра  багажа.  И
знаете, что мы нашли?
   Шарплз сглотнул и прошептал еле слышно:
   - Повторяю: мне ничего не известно об этих вещах. Маранилья взял свой
портфель  из  крокодиловой  кожи,  достал  оттуда  замшевый   футляр   и
расстегнул его. Я  заметил,  как  подалась  вперед  Берта,  привлеченная
мерцающим зеленым светом - изумруды были дивные.
   - Я не имею никакого отношения к этим камням, -  так  же  еле  слышно
прошептал Шарплз. - Вижу их впервые.
   - Конечно, конечно, - отозвался Маранилья. Он  был  так  вежлив,  что
могло даже показаться, будто он извиняется перед  Шарплзом.  -  Не  надо
думать, что мы дилетанты в этих  делах.  Шахта  долгое  время  была  под
наблюдением, и моим  агентам  удалось  обнаружить  заброшенный  штрек  с
другой  стороны  холма.  Приехавшие  из  столицы  геологи  были   просто
потрясены - здесь  оказалось  самое  богатое  в  Колумбии  месторождение
изумрудов.
   - Мне об этом ничего не известно, - сказал Шарплз. - Простите,  но  я
хотел бы знать: заброшенный штрек на территории этого владения?
   - Да, и добыча там  ведется  уже  три  или  четыре  года,  -  ответил
Маранилья.
   Шарплз повернулся к управляющему, который смотрел  на  нас  так,  что
было ясно: он не понимает, о чем идет речь.
   - Ни слова по-испански, - предупредил Маранилья. Шарплз сник.
   - Наши люди получили  задание  провести  расследование,  -  продолжил
Маранилья.  -  В  Соединенных  Штатах  им  удалось  обнаружить   ворону,
интересовавшуюся изумрудами, мертвеца, подвеску, из которой были  вынуты
изумруды, и частного детектива, жаждавшего как можно больше разузнать...
о чем бы вы думали? Ну конечно, об изумрудах. Мои люди  давно  наблюдают
за Джерретом, он нас очень интересует. Кажется, вас тоже, сеньор Лэм? Вы
случайно не знакомы с сеньором Джерретом, мистер Шарплз?
   - Нет, - пробурчал Шарплз.
   -  Жаль,  -  посочувствовал  Маранилья.  -  Умнейший  человек.  -   И
обернувшись  к  охранникам,  приказал  сначала  по-английски,  а   потом
по-испански:
   - Убрать этих двоих!
   - Послушайте, - забормотал Хокли, - я не имею  никакого  отношения  к
изумрудам. Мне показалось, что опекуны морочат мне голову, вот я и хотел
разобраться на месте...
   - С вами мы разберемся позже, - перебил Маранилья, кивнул охранникам,
и те вывели арестованных.
   Маранилья обратился ко мне:
   - Должен попросить прощения у вас, сеньор Лэм, и у вас, сеньора  Кул,
но  управляющий,  к  сожалению,  не  понимает  по-английски.  Мне   надо
расспросить его кое о чем. Сожалею, что вы не сможете принять участия  в
нашем разговоре.
   - Ничего не поделаешь, - заметил я. - Вообще-то, мне кажется,  и  так
уже многое понятно.
   Маранилья улыбнулся и, повернувшись к Муриндо, резким  тоном  спросил
его о чем-то по-испански.
   Тот пожал плечами.
   Маранилья повторил вопрос - на этот раз еще более строго.
   Муриндо походил на загнанного зверя, в его  глазах  застыл  ужас,  но
отвечать он по-прежнему не хотел.
   Тогда Маранилья заговорил сам.  Судя  по  всему,  его  слова  убедили
Муриндо, что отпираться бессмысленно, он уронил сигарету, опустил  глаза
и ждал,  пока  Маранилья  закончит.  Наконец,  поднял  голову  и  что-то
произнес, запинаясь. А потом его словно прорвало: он говорил без  умолку
минут пять - сначала с трудом, потом все быстрее  и  быстрее.  Время  от
времени Маранилья прерывал его какими-то вопросами и тотчас  же  получал
ответ.
   Когда Муриндо закончил, Маранилья обернулся ко мне.
   - Как  жаль,  что  вы  не  понимаете  по-испански.  Муриндо  во  всем
признался, и ситуация упростилась. Года три назад  с  той  стороны  горы
проложили штрек, надеясь найти руду, и наткнулись на изумруды. О находке
знал один Муриндо. Вскоре в игру вступил Кеймерон - тот самый,  которого
убили. Они обо всем договорились, и официально было объявлено, что штрек
закрыт. На самом деле работа кипела - Муриндо добывал  камни  с  помощью
верного ему рабочего и  передавал  Кеймерону,  раза  два  -  Шарплзу.  А
теперь, сеньор Лэм из агентства "Кул и Лэм", подумайте, в какое  сложное
положение вы попали, если приехали по поручению Шарплза. Как  бы  то  ни
было, вам надо все по порядку рассказать. Полагаю,  не  надо  объяснять,
что скрытность ни к чему хорошему не приведет.
   - Этот господин... Шарплз... хотел  нанять  телохранителя...-  начала
Берта.
   - Лучше я сам все расскажу, - прервал я. - Ведь я  больше  общался  с
Шарплзом.
   - Да, конечно, но мы ведь ничего не знали о...- не унималась Берта.
   - Подожди, Берта, я согласен с сеньором Маранильей: надо изложить все
по порядку. Но боюсь, сеньор Маранилья,  что  если  я  стану  входить  в
мельчайшие подробности, потребуется слишком  много  времени.  Постараюсь
передать суть. Вот только с чего начать?
   - С начала, - сказал Маранилья. - С самого начала. - Шарплз обратился
в наше агентство с просьбой выяснить, почему некая  изумрудная  подвеска
оказалась выставлена на продажу  в  одном  из  самых  дорогих  ювелирных
магазинов. Сказал, что подвеска принадлежала некоей Ширли Брюс,  которая
получила ее в наследство от Коры  Хендрикс.  Я  провел  расследование  и
выяснил: подвеску передал в магазин Роберт Кеймерон, -  и  понял:  здесь
что-то не то. Узнав о результатах расследования,  Шарплз  предложил  мне
отправиться с ним к Кеймерону. Кеймерон был мертв. Убит. Судя по  всему,
убийца ударил его кинжалом, когда тот говорил по телефону.
   Маранилья и Хурадо  внимательно  слушали.  Глаза  Хурадо  по-прежнему
ничего  не  выражали.   Глаза   Маранильи,   напротив,   напомнили   мне
автомобильные фары, освещающие дорогу в тумане.
   - Продолжайте, - нетерпеливо сказал Маранилья.
   - Мы с Шарплзом сразу поехали к Ширли Брюс.  На  наши  вопросы  Ширли
ответила, что прошло уже довольно много  времени  с  тех  пор,  как  она
передала подвеску  Кеймерону.  Я  ознакомился  с  документами  на  опеку
наследства. Его сумма не меньше двухсот тысяч долларов. В случае  смерти
обоих опекунов все должно быть  разделено  поровну  между  наследниками.
Пока опекуны живы, они  вправе  по  своему  усмотрению  выделять  деньги
наследникам. Иначе говоря, не обязаны давать  им  ежемесячно  одинаковые
суммы.
   - Вы подумали, что вслед за смертью Кеймерона  можно  ожидать  смерти
сеньора Шарплза? - спросил Маранилья.
   - Не  знаю.  Скажу  одно:  Шарплз  очень  испугался  и  решил  нанять
телохранителя. Однако очень странно, что он предложил эту работу  именно
мне.
   - А что здесь странного? - спросил Маранилья.
   - Ну какой из меня телохранитель!
   - У вас голова на плечах, сеньор Лэм.
   - Телохранителю не нужна