то поневоле попадаешь в  трудное  положение,  так  как  приличия
требуют отказаться, чтобы не продешевить себя, в то время как самой  так
и хочется ответить согласием.
   Теперь, пожалуй, самое время  сказать  вам,  Дональд,  что  ненавижу,
когда меня лапают, извините, что говорю открытым  текстом.  Я  вовсе  не
недотрога, но ласки - это одно, а когда тебя тискают  и  мнут  -  совсем
другое, короче говоря, не выношу, когда мужики распускают руки -  вот  и
все.
   - Значит, вам понравился его подход?
   - Да, мысленно  я  не  могла  не  отметить,  как  ловко  у  него  это
получилось. Я сказала себе: "Мужик, действительно, не  промах.  С  таким
интересно иметь дело  -  почему  бы  не  попробовать,  ведь  терять  мне
нечего".
   - Согласен. Трус в карты не играет. Продолжайте!
   - Он предложил мне,  довольно  мило,  взять  на  себя  регистрацию  в
мотеле.
   - И вы согласились?
   - Да, зашла и  все  оформила,  заявив,  что  мой  муж  и  я  едем  из
Сан-Франциско, что дорога нас вымотала, и, думается,  портье  ничего  не
заподозрил. Прежде я где-то слышала имя  Карлетон  Блевет,  и,  не  знаю
почему, оно запало мне в голову, а так как  моего  спутника  тоже  звали
Карлетон, то, недолго думая, я записала нас как мистер и миссис Карлетон
Блевет и дала какой-то адрес в Сан-Франциско.
   Затем мы отправились в номер мотеля, и  посыльный  хотел  забрать  из
машины наш багаж, но Карлетон заявил, что сам займется  этим  позднее...
конечно, этих ребят на мякине не проведешь. Черт меня подери, если потом
посыльный не доложил своему начальству, что у нас нет никакого багажа  и
в помине.
   - Я тоже в этом не сомневаюсь. Ну а потом?
   - Ну а потом, после того,  как  мы  остались  одни,  Карлетон  извлек
бутылку виски. Тут-то он дал маху, да и я  тоже.  В  ресторане  мы  пили
шампанское. Я обожаю шампанское, когда оно настоящее, и весь тот  интим,
который ему  соответствует:  полумрак,  негромкий  разговор,  лирическое
настроение - словом, романтику.
   - А виски вы не любите?
   - Нет.
   - И совсем не пьете его?
   - Пью, но мало. Карлетон заказал по телефону закуски, но доставил  их
в номер не посыльный. Не знаю, обратил ли на это внимание  мой  спутник,
но я обратила.
   - Если не посыльный, то кто это мог быть, по-вашему?
   - Думаю, тамошний детектив.
   - А что, таковой есть в мотеле?
   -  В  "Постоялом  дворике"  -  да.  Знаете,  это  ведь  первоклассное
заведение.
   - Знаю. И как он себя повел?
   - Никак, пристально оглядел нас и  вышел,  и  я,  говоря  откровенно,
ожидала, что последует телефонный звонок и кто-то заявит Карлетону,  что
срок его пребывания в номере истек, раз он ввел администрацию  мотеля  в
заблуждение насчет багажа, а посему ни о каком нахождении  в  мотеле  не
может быть и речи, и что ему вернут деньги, за вычетом расходов на смену
белья и уборку номера.
   - И что же?
   - Ну, я стала слоняться по углам. Прошла в ванную и  привела  себя  в
порядок, а Карлетон налил тем временем пару стаканов виски.  Я  заявила,
что не буду пить, поэтому он выпил сначала свою дозу,  а  потом  и  мою,
затем - еще в гордом одиночестве, и тут мне стало  ясно,  что  с  учетом
выпитого до этого шампанского он просто окосеет. Лицо  его  побагровело,
щеки отвисли, и тут... как бы это сказать... внезапно он совсем перестал
мне нравиться, понимаете?
   - Понимаю, - согласился я. - Рассказывайте дальше!
   - Дальше все пошло наперекосяк.  Он  дал  рукам  волю  и  начал  меня
лапать. До этого он вел себя правильно, ласкал меня, прикасался  ко  мне
нежно, даже утонченно... как бы распаляя меня. Продолжай бы он в том  же
духе, возможно, ему удалось бы многого добиться, но он,  видимо,  решил,
что все уже на мази и рванул с тормозов -  мне  все  это  опротивело,  я
подхватила свою сумочку и вышла.
   - Что же вы сделали?
   - Зашла в телефонную будку, вызвала такси и уехала домой.
   - О чем же собираетесь рассказать полиции?
   - Выложу им всю правду.
   - В том числе и о Карлетоне Блевете?
   - Карлетоном Блеветом будете вы. Конечно, им уже  известно,  что  это
вымышленное имя, но я буду утверждать, что вы тот самый мужчина, который
был со мной в субботу, что мы сцепились, когда вы набрались, и я от  вас
сбежала. Затем повешу им лапшу на уши, что вы позвонили и извинялись,  и
я вас не только простила,  но  договорилась  на  сегодня  встретиться  и
загладить свою вину за то, что бросила вас в субботу вечером.
   Тут они примутся за вас, но не думаю, что это надолго.  Все,  что  их
интересует, это видели ли мы Ронли Фишера, в какое время  отправились  в
кровать и заметили ли или слышали ли что-нибудь из ряда вон выходящее  и
кое-что еще по мелочи... ну, и конечно, после того, как они оставят  нас
в покое, придется провести ночь в номере, чтобы не вызвать подозрений.
   - Но ведь этот местный детектив,  который  приносил  вам  закуски,  -
заметил я, - наверняка скажет:
   "Нет, это не тот мужчина, который был с ней".
   - Нет, ничего такого  он  не  скажет.  Карлетон  в  это  время  лежал
отвернувшись на кровати. Это, кстати, стало одной из причин, почему я  к
нему охладела: оказавшись в мотеле, он  начал  вести  себя  так,  словно
стыдился меня.
   - Потом ему хватило наглости явиться к вам и предложить тысячу баксов
за то, чтобы вы обратились в полицию и все рассказали сами?
   - Вовсе нет. Он даже не заходил сюда. Я не видела его с  того  самого
дня и готова поспорить на сотню долларов,  что  больше  никогда  его  не
увижу.
   - Ну, а теперь расскажите про эту тысячу, - предложил я.
   - Карлетон сказал мне по телефону, что полиция будет разыскивать меня
и, вероятно, отыщет, так как я все время на виду. Рано или поздно портье
или посыльный наткнется на меня в коктейль-баре, ведь уходить с работы я
не собираюсь.
   - Значит, эта тысяча была обещана вам по телефону?
   - Да.
   - И надеетесь ее получить?
   - Уже получила.
   - Получили?
   - Ну да, получила.  Не  думаете  ли  вы,  что  я  согласилась  бы  на
подобное, поверив на слово?
   - Как же вы получили деньги?
   - Курьер принес мне пакет с пачкой прелестных стодолларовых купюр.
   - А что вам сказал Карлетон по телефону?
   - Сказал, что хотел бы, чтобы я отправилась снова в  мотель,  что  он
уведомит портье, чтобы тот забронировал за нами номер,  и  отправит  для
этого требуемую сумму денег с нарочным. Он сообщил, что мне  нельзя  там
появляться одной и поэтому наймет какого-нибудь частного сыщика, который
составит мне компанию и выдаст себя  за  него.  Далее,  по  его  словам,
портье  должен  будет  уведомить  полицию,  после  его  звонка  о  нашем
появлении, и что те обязательно нагрянут, чтобы допросить нас, - и этого
будет достаточно, чтобы снять его с крючка.
   - Почему он полагает, что на этом все и кончится?
   -  Потому  что  посыльный  или  мотельный  детектив  подтвердит   мои
показания о том, что Карлетон был слишком пьян и знать ничего не знает.
   - А что же вы ему ответили?
   - Ответила, что ничего не выйдет, что я не из тех женщин, за  которую
он меня принимает. Он предложил пять сотен  и  стал  уговаривать,  но  я
стояла на своем и вдруг  внезапно  вспомнила  про  вас  и  заявила  ему:
"Хорошо, Карлетон, если на пару со мной в мотель отправится Дональд  Лэм
в качестве твоего второго "я" и ты отстегнешь мне тысячу  баксов,  то  я
соглашусь, иначе - выкручивайся сам".
   - И что же дальше?
   - А дальше - вот вы здесь, - съехидничала она. - А Карлетон  позвонил
в мотель и договорился насчет номера. Он так и числится за нами,  словно
мы его и не покидали.
   - И все  же  местный  детектив  видел  Карлетона,  -  возразил  я.  -
Посыльный - тоже. Что  будет,  если  полицейские  заставят  их  опознать
меня?
   - Они и не разглядели его толком в субботу вечером, - ответила она. -
Посыльный видел его мельком, а местный  сыщик  рассматривал  в  основном
меня.
   - Вы что, выглядели интригующе? - подковырнул я.
   - Дональд, я всегда привлекаю к себе внимание.
   Такова моя работа. Что, сами этого не  видите?  Или  освещение  здесь
плохое?
   - Пожалуй, из-за плохого освещения.
   - Ладно, вам еще предстоит вдоволь насмотреться на  меня,  -  бросила
она и рассмеялась.
   - Я не намерен лгать по-крупному, - заметил я, - но в той части,  что
малость  перебрал,  что  подбивал  к  вам  клинья  и  вы  поощряли   мои
ухаживания, как и то, что на пару были в мотеле, - готов вам  подыграть.
Это, возможно, и  сработает,  но  совсем  не  обязательно  так,  как  мы
планируем. Главное - не проговориться полиции, что кто-то стоит за нашей
спиной.
   Лицо ее вспыхнуло:
   - Думаете, что на этом можно здорово подзалететь.
   - Или оказаться на грани этого, - был мой ответ. - Когда же начнем?
   - Я заканчиваю работу в одиннадцать, а потом хотела  бы  как  следует
поесть. Согласны ли раскошелиться на хорошую закуску, Дональд?
   - Почему бы и нет?
   - О'кей, - сказала она и спросила:
   - Как насчет багажа?
   - Лучше без него, - ответил я. - Пусть все будет так, как  в  субботу
вечером.
   -  Договорились,  Дональд.  Мне  пора  к  посетителям.   Увидимся   в
одиннадцать. Пока! - Она приложила указательный палец к своим  губам,  а
затем к моим.
   Выждав минут десять, я поднялся.
   Когда я выходил, она стояла спиной ко мне,  но  успела  оглянуться  и
бросить мимолетную  улыбку  через  плечо.  Шейрон  принимала  заказы  со
столика, за которым расположились две пары. Зал коктейль-бара заполнялся
- начинался час пик.
 
Глава 4 
 
   К коктейль-бару я подъехал в одиннадцать вечера.
   Шейрон заставила меня ждать минуты три, а затем вышла, и мы прошли  к
моей  машине.  Затем  отправились  в  венгерский   ресторан   и   выпили
шампанского. Я щедро расплатился с официантом, и  мы  двинули  в  мотель
"Постоялый дворик".
   - Мандражируете? - спросил я.
   - Есть немного, - ответила она.
   - Возьмите себя в руки, - бросил  я  ей.  -  Все  скоро  кончится,  и
останутся только воспоминания.
   - А мы разве не остановимся?
   - Где именно?
   - По дороге.
   - Это еще зачем?
   - Чтобы немного пообвыкнуть. Для меня  это  слишком  уж  по-деловому:
приехать в мотель с мужчиной, с которым даже не поцеловалась...
   - Не стоит расслабляться, - прервал я Шейрон. - У вас даже  не  будет
времени, чтобы волноваться на этот счет. Полиция нагрянет к нам  еще  до
того, как вы успеете сделать второй глоток.
   - Виски на шампанское?
   - Нет, шампанское после шампанского, - возразил я. -  У  меня  там  в
картонной коробке несколько охлажденных  бутылок,  упакованных  в  сухой
лед.
   - Я думала, что мы без багажа.
   - Это не багаж. Это шампанское.
   - А бокалы? - спросила она. - Не люблю пить шампанское из стакана.
   - Там же и бокалы, - успокоил я. - И тоже холодные.
   - Дональд, - воскликнула она, - вы почти обо всем позаботились!
   - Почему же почти? - поинтересовался я.
   - Потому что забыли о том, что я женщина... ну, что немного ласки мне
бы не помешало.
   - Это может вызвать нежелательные последствия и отвлечь от  сценария,
который мы должны разыграть перед полицейскими.
   - Ну, быть может, наверстаем потом...
   - Вы о чем? - спросил я.
   - Ни о чем. Так, к слову пришлось, - бросила она.
   Я подрулил прямо к входу в мотель.
   - Приступаем, - сказал я. - Вы  сейчас  с  понтом  спросите  ключ.  И
помните, на данный момент вы миссис Карлетон Блевет и будете ею  до  тех
пор, пока  не  прибудет  полиция  и  нас  не  попросят  предъявить  наши
водительские удостоверения, тогда мы расколемся и назовем наши настоящие
имена.
   - Господи, - воскликнула  она,  -  я  не  настолько  тупа,  чтобы  не
понимать очевидное!
   Шейрон зашла в мотель, прошло минуты две, затем вышла в сопровождении
посыльного.
   Посыльный побежал перед нами к номеру 27 и  остановился  там,  ожидая
распоряжений насчет багажа.
   Я послал его за картонной коробкой, чтобы он смог убедиться, что  это
и есть весь наш багаж. Затем, когда он вернулся, протянул ему доллар  на
чай, и мы прошли в номер.
   Шейрон нервно огляделась и сказала:
   - Никогда не чувствовала себя так неловко.
   Я открыл картонную коробку и вынул холодную бутылку шампанского.
   - Это поможет, - сказал я.
   - Плохо, что мы не познакомились поближе, Дональд.
   Пробка от шампанского вылетела  с  хлопком,  похожим  на  пистолетный
выстрел, и Шейрон слегка взвизгнула.
   - Дональд, вы напугали меня!
   Я  повернулся,  чтобы  взглянуть  на  нее.  Она   поправляла   чулки,
демонстрируя ноги.
   - О,  -  воскликнула  она,  одергивая  подол.  -  Я  думала,  что  вы
отвернулись!
   - Главное, вовремя повернуться, - ответил я.
   - Вы застали меня врасплох, - сказала она и призывно улыбнулась.
   - Прошу вас, - пригласил я. - Подойдите  и  выпьем  за  успех  нашего
безнадежного дела.
   И я сел в мягкое кресло.
   Она подошла и взгромоздилась на подлокотник. Я подал ей холодный  как
лед бокал для шампанского и наполнил его.
   - За нашу аферу! - провозгласил я.
   Мы чокнулись бокалами, затем, усевшись, начали потягивать шампанское.
   - Дональд, - произнесла она наконец, - как  вы  полагаете,  скоро  ли
нагрянет к нам полиция?
   - Это зависит от того, - пояснил я, - насколько тепленькими они хотят
застать нас, когда свалятся как снег на голову,  вот  и  тянут  время...
пока. Но надолго их не хватит. А портье узнал вас?
   - Наверняка. Более того, человек,  который  в  субботу  приносил  нам
выпивку, тоже был в вестибюле. Я чуть ли не физически ощутила его взгляд
на себе, когда повернулась к нему спиной.
   -  Вы  настолько  восприимчивы,  что  можете   ощутить,   когда   вас
разглядывают?
   - Иногда -  да.  Так  и  чувствуешь,  как  некоторые  мужчины  так  и
обшаривают глазами каждый дюйм твоего тела.
   - И вам это не нравится?
   - Скорее, наоборот. Многие  дюймы  моего  тела  достойны  созерцания,
Дональд.
   - Пожалуй, да.
   - Вам еще предстоит в этом убедиться, Дональд...
   Как насчет шампанского?
   Я наполнил ее бокал.
   - Вы милы, - сказала она, погладив меня по волосам.
   Шейрон  сбросила  туфли,  развернулась  в  кресле  и  положила  ноги,
обтянутые чулками, мне на колени.
   - Мои ножки замерзли, - пожаловалась она.
   - Да, озябшие ноги на этом этапе игры нежелательны.
   Она засмеялась и пошевелила пальцами ног.
   - Чувствуете, какие холодные?
   - Да, прямо как лед.
   Она пошевелила пальцами сильнее.
   Раздался стук в дверь.
   - А что теперь? - спросила она.
   - Ваши друзья пожаловали, - ответил я. - Вот и дождались.
   Поставив бокал, я взялся за ее лодыжки, бережно снял ее ноги  с  моих
колен, встал и прошел к двери.
   За ней стояли двое мужчин.
   - Привет, - произнес я.
   Один из них вытащил  из  кармана  кожаный  бумажник,  раскрыл  его  и
показал значок.
   - Полиция, - объяснил он. - Мы хотим побеседовать с вами.
   - За что? Я... я... О чем?
   - Позвольте войти!
   Я стоял как вкопанный, преграждая им путь.
   - Вы выбрали не самый подходящий момент, - пояснил я. - Могу выйти  к
вам попозже, если это так важно.
   В ответ на это говоривший выступил вперед, оттеснив меня с пути своим
широким плечом.
   - Я же сказал, позвольте войти, - повторил он. - Вам что, медведь  на
ухо наступил?
   Я попятился назад; они оба вошли и закрыли за собой дверь.
   Мне пришлось обернуться, чтобы взглянуть на Шейрон.
   Та уже успела снять платье и стояла в бюстгальтере, трусиках и чулках
с бокалом шампанского в руке; в глазах - испуг.
   Она сумела выбрать позу - и хорошо смотрелась: ее  округлые  формы  и
длинные ноги сразу бросались в глаза.
   - Этого еще не хватало! - воскликнула она, а затем приказала:
   - Вон отсюда!
   - Мы на службе, и нам нужно поговорить с вами, - невозмутимо  ответил
все тот же, по-видимому главный.
   Шейрон сгребла свою одежду и шмыгнула в ванную.
   Главный прошелся,  взял  бутылку  с  шампанским,  понюхал,  на  ощупь
определил температуру стекла, заглянул в  коробку,  где  увидел  дорогую
бутылку шампанского и бокалы, засыпанные кубиками льда.
   - Красиво жить не запретишь, - сказал он.
   Шейрон вышла из ванной, застегивая молнию на платье.
   - Что все это значит? - с негодованием осведомилась она.
   - Полицейские расселись, один - на моем кресле, другой - на кровати.
   Главный повернулся ко мне:
   - Ваше имя Карлетон Блевет?
   - Нет.
   Он повернулся к Шейрон.
   - А вы миссис Карлетон Блевет?
   - Нет!
   -  Придется  заняться   проверкой.   Предъявите   ваше   водительское
удостоверение.
   - Зачем вам это? - спросил я.
   - Ну, на  данный  момент,  -  ответил  полицейский,  -  затем,  чтобы
убедиться, те ли вы двое, которые до этого сняли этот номер в аморальных
целях.
   - Что за чушь вы несете про какую-то аморалку? - возмутился я.  -  Мы
хотели посидеть немного за шампанским, а  заднее  сиденье  в  автомобиле
вряд ли для этого подходит.
   - И  поэтому  ваша  подружка  разделась  до  трусов,  не  слишком  ли
оригинально?
   - Она пролила шампанское на платье, когда вы, ребята, забарабанили  в
дверь, и хотела смыть его, чтобы не было пятен.
   - Да, верно, - согласился полицейский. - Она была в одежде, когда  мы
постучали.
   - Не знаю, откуда вам это известно, - подтвердил я. - Главное, что  я
не вру.
   - Ладно, об этом потом. Видите ли, мы производим выборочную  проверку
водительских прав. Позвольте взглянуть на ваши?
   Я вынул бумажник и показал им удостоверение. Полицейский записал  имя
и адрес. Другой в это время обратился к Шейрон.
   - О'кей, сестренка, предъяви-ка свое.
   - Что за фамильярность! - возмутилась Шейрон.
   - Прошу пардону, если хочешь. А теперь вытаскивай права!
   Она раскрыла сумочку,  вынула  кожаную  вкладку  с  правами  и  почти
швырнула ему.
   Полицейский внимательно пролистал их, страницу  за  страницей.  Затем
сообщил напарнику:
   - Перед нами Шейрон Баркер, двадцати четырех лет, рост - пять футов и
семь дюймов, вес - сто пятнадцать  фунтов,  судя  по  номеру  страховки,
работающая в коктейль-баре "Кок и Тхистл".
   Другой на это ответил:
   - Моего зовут Дональд Лэм... Эй, погоди-ка! А вы, часом,  не  частный
сыщик?
   - Попали в точку, - признался я.
   - Ну и ну, будь я проклят, - заметил полицейский. - Это меняет  дело.
Мое имя - Смит. Как насчет того, чтобы расколоться?
   - Валяйте, задавайте вопросы!
   - Что вы здесь делаете?
   - Приехал с Шейрон Баркер, чтобы провести вечерок за шампанским.
   - А потом?
   Пожав плечами, я ответил:
   - В зависимости от обстоятельств. Скорее  всего,  разъехались  бы  по
домам.
   Кто-то забарабанил  в  дверь.  Другой  полицейский  поднялся,  пошел,
открыл ее и впустил человека, который, как я понял,  представлял  службу
безопасности мотеля, попросту был местным сыщиком.
   Полицейский его представил:
   - Это Донливей Рэлстон, ребята. Он здесь работает.
   Рэлстон заявил с места в карьер:
   - Бабенка - та самая. Я вот насчет мужика не уверен.
   - Ты что, тогда его не разглядел? - спросил полицейский.
   - Нет. Лицо он от меня прятал, вот габариты - другое дело!
   Смит повернулся к Шейрон Баркер.
   - Каким рэкетом занимаемся, сестренка?
   - Что еще за "рэкет"?..
   - Хватит темнить, - оборвал  ее  Смит.  -  Мы  пытаемся  помочь  тебе
выкрутиться. Ежу понятно, на чем ты подзарабатываешь, и причем не  худо.
Хочешь, чтобы тебя упекли в кутузку?
   - Куда? - взвизгнула Шейрон. - Как вы смеете!..
   - Давай без воплей, - перебил ее Смит. - Выкладывай все начистоту - и
мы тебя никуда не засадим.
   - Что же вы хотите от меня услышать?
   - Ты была здесь в  субботу  вечером.  Зарегистрировалась  как  миссис
Карлетон Блевет. Указала адрес: 254, Эль Бельмонт-Драйв,  Сан-Франциско.
Проживающие по этому адресу даже и не слышали о Карлетон Блевет.
   - Признаюсь, что это имя я выдумала.
   - Почему?
   - Почему я... Да потому, что оно первое пришло мне на ум.  Не  хотела
указывать подлинное имя. Я все взяла с потолка, включая и номер маши