избегать таковых.
   - Да, по вашему телосложению не скажешь, что вы - детектив.
   - Что правда, то правда, - согласился я устало.  -  А  поскольку  вам
явно требуется прежде всего физическая  защита  для  упомянутой  молодой
женщины,  то,  пожалуй,  вам  лучше  обратиться  в  какую-нибудь  другую
контору.
   - Подождите, подождите, - заторопился он. -  Я  вовсе  не  это  хотел
сказать, не приписывайте мне то, чего я не говорил. Понимаете,  ситуация
создалась весьма  своеобразная.  Прямо  говоря,  уникальная.  Опасность,
реальная опасность возникнуть может, но вы, как догадываюсь, никогда  не
теряете присутствия духа. У вас  репутация  человека,  способного  найти
выход из любой передряги.
   - Ну, все, что люди говорят, нужно разделить на два, - сказал я. -  А
пока что,  если  пожелаете  обсудить  вашу  проблему  с  миссис  Кул,  я
постараюсь ее найти, пока она не ушла из конторы. Через несколько  минут
она уезжает на деловую встречу.
   - Вот и прекрасно, - сказал он,  -  я  бы  хотел  поговорить  с  вами
обоими.
   Я поднял трубку и попросил телефонистку соединить  меня  с  кабинетом
Берты.
   - Ну, что там у тебя? - спросила Берта, узнав меня по голосу.
   Я объяснил:
   - Ко мне обратился мистер Джарвис С. Арчер. Он тут сейчас у меня. Ему
требуется пара круглосуточных телохранителей, ты - ночью, я - днем.
   - Чушь собачья, - ответила Берта. - На двадцать четыре часа? Он  что,
думает, у нас тут потогонная система? Скажи  ему,  чтобы  он  катился  к
черту.
   - Видишь ли, он пришел к нам с тобой не случайно -  охрана  требуется
для молодой дамы, и он хотел бы, чтобы ее охраняли детективы обоего пола
- мужчина в дневную смену, женщина - в ночную.
   - И еще потому, что о вашей  фирме  высоко  отзывается  клиентура,  -
вставил Арчер.
   - Обожди минуту, - сказала Берта. - Об оплате ты уже говорил  с  этим
типом?
   - Нет.
   - И не надо, не говори.  Направь  его  ко  мне,  я  его  основательно
прощупаю и выжму хороший гонорар.
   - У тебя ведь сегодня утром деловая встреча,  насколько  я  помню,  -
сказал я.
   - Только с зубным врачом, будь он неладен, - ответила Берта. - Зубной
подождет немного, ничего с ним не сделается. Гони своего парня сюда.
   Я положил трубку и сказал:
   - Миссис Кул торопится, у нее важное дело  в  городе,  но  она  может
накоротке переговорить с вами, если вы  готовы  сейчас  вместе  со  мной
пройти к ней.
   - Пойдемте, - сказал он.
   Из моего кабинета мы прошли через общую приемную в кабинет Берты Кул.
Берта - 165 фунтов  боевого  задора,  по  характеру  не  столько  клубок
нервов,  сколько  моток  колючей  проволоки,  -  взглянула   из   своего
скрипучего вращающегося кресла, и взгляд ее был тверд, как бриллианты на
ее пальцах.
   - Мистер Арчер, миссис Кул, - представил я их друг другу.
   - Хэлло, Арчер, - сказала Берта. - Садитесь. В вашем распоряжении  не
более пяти минут. Рассказывайте, что там у вас, - только быстро.
   Арчер не привык, чтобы тон в разговоре с ним задавал кто-то иной,  он
втянул свое пузо еще на дюйм-другой, посмотрел  сверху  вниз  на  Берту,
сидевшую за письменным столом, взглядом, показывающим,  что  приказывать
будет он. Они уперлись глазами друг в друга, и Арчер дрогнул. Подошел  и
сел.
   - Ну, выкладывайте, - сказала Берта.
   - Вот моя визитная карточка, - начал Арчер. - Я работаю  в  "Компании
по исследованию и импорту молибденовой стали"  -  КИИМС.  Ни  при  каких
условиях не раскрывайте никому моего имени и даже самого  факта,  что  к
этому делу имеет какое-то касательство сотрудник КИИМС.
   - Женщину-то вашу как зовут, можно хотя бы узнать? - рявкнула Берта и
взглянула на свои часики.
   - Речь идет о моей личной секретарше. Очень ценная сотрудница, и  мне
страшно подумать, что я могу ее  лишиться.  Но,  если  не  принять  мер,
причем неотложных, я действительно потеряю ее.
   - Ее имя и фамилия? - повторила Берта.
   - Мэрилин Милан.
   - Где живет?
   - В многоквартирном доме  неподалеку  от  места  нашей  с  ней  общей
работы. Но я не хочу, чтобы у  вас  создалось  ошибочное  представление,
миссис Кул...
   - Это вы о чем?
   - Вы, наверное, подумали,  миссис  Кул,  что  тут  замешаны  какие-то
личные чувства. Нет, только чисто деловые отношения.
   - И что же вы хотите?
   - Мисс Чилан получает по почте угрожающие письма.  Кто-то  непрерывно
давит ей на психику. Ей звонят по  телефону  в  любое  время  ночи.  Она
поднимает  трубку  и  слышит  чье-то  тяжелое  дыхание  на  другом-конце
провода, затем трубку вешают. Это быстро доводит мисс Чилан до  нервного
срыва.
   - Чего от нее хотят? - спросила Берта.
   - Как будто ничего.
   - Тогда обратитесь к почтовому начальству, - выпалила Берта, впившись
в Арчера ястребиным взглядом. - Они с  угрожающими  письмами  разберутся
скорее, чем частное розыскное бюро.
   - Нам бы не хотелось прибегать  к  помощи  почтовых  властей.  Мы  не
желаем огласки.
   - А сменить телефонный номер на другой, нигде не  зарегистрированный,
вы не пробовали?
   - Дважды меняли номер.  Все  без  толку.  Звонки  продолжаются  и  по
незарегистрированному номеру, едва она этот номер получает.
   - Отключайте  на  ночь  телефонный  звонок,  пусть  звонит  только  в
определенные часы.
   - На это мы не можем пойти, - ответил Арчер, - потому  что  у  матери
миссис Чилан, живущей в Солт-Лейк-Сити, неважно со  здоровьем  и  всегда
может потребоваться поговорить с дочерью по телефону.
   - Так, понятно, - сказала Берта, опять бросив взгляд  на  часы.  -  У
меня больше нет времени,  поэтому  давайте  как  можно  короче.  Что  вы
конкретно все-таки от нас хотите?
   - Я бы хотел,  чтобы  вы  и  ваш  партнер  поработали  посменно.  Вы,
разумеется, по ночам, а мистер Лэм - в дневное время.
   - Третья смена вам не требуется?
   - Третья  -  нет.  Я  хочу,  чтобы  все  было  проведено  на  высоком
профессиональном уровне, присущем вашей фирме.
   - Причем двадцать четыре часа в сутки, - уточнила Берта.
   - Если я еще не забыл арифметику,  -  сказал  Арчер,  -  то  двадцать
четыре, деленные на два, это двенадцать.
   - Вот именно, - подхватила Берта. - Я хочу сказать, что это  означает
переработку, поскольку у нас в Штатах, слава Богу, нормированный рабочий
день.
   - Я это знаю.
   - Ваша компания оплатит нам переработку? - осведомилась Берта.
   - Это вашего агентства не касается, - торопливо сказал  Арчер.  -  За
ваши услуги вы будете выставлять счета на  имя  Мэрлин  Чилан.  Я  лично
гарантирую их оплату:
   - Никто ничего не должен гарантировать, - сказала Берта. - За  услуги
такого рода мы берем наличными.  Сто  пятьдесят  долларов  в  день  плюс
оплата расходов.
   - Не слишком ли круто? - усомнился Арчер.
   - Ничуть! - возразила Берта. - Это еще дешево.
   Я сначала хотела назвать двести долларов в  день.  Подумайте  сами  -
двенадцатичасовой рабочий день, работа на износ.
   - Согласен, - сказал Арчер. - Сто пятьдесят в день.
   -  Прекрасно,  -  сказала  Берта.  -  Итак,  что  от  нас   конкретно
требуется?
   -  Хочу  выяснить,  кто  травит  мою  секретаршу,  и  принять   самые
решительные меры, чтобы это издевательство прекратить раз и навсегда.
   - Ну, знаете, если вы хотите нас  убедить,  что  готовы  платить  сто
пятьдесят баксов в день  только  для  того,  чтобы  не  беспокоили  вашу
секретаршу, а она для вас только секретарша, то вы невысокого  мнения  о
наших мыслительных способностях.
   - Я не привык, чтобы мои слова ставили под сомнение,  миссис  Кул!  -
изрек Арчер.
   - Тогда давайте более убедительные объяснения.
   - Я сказал, что лично гарантирую оплату и не  желаю,  чтобы  так  или
иначе упоминалась моя фирма. Но я не говорил, что не попрошу компенсации
у моей компании.
   Я вмешался:
   - Вот что, мистер Арчер. Давайте сразу проясним одну деталь.  Нам  не
важно, кто оплачивает счета, но мы должны иметь одного клиента, которому
мы служим. В данном случае наш клиент - это вы, но охраняем  мы  Мэрилин
Чилан. Мы делаем все необходимое для ее  защиты.  Следовательно,  она  -
единственное лицо, которое мы охраняем.
   - Именно этого я и хочу, - сказал  Арчер.  -  Это  я  и  пытаюсь  вам
втолковать. Я о ней забочусь, вы ее охраняете.
   - Прекрасно, - сказала Берта. - В такого рода сделках мы не  признаем
ни гарантий, ни авансов. Вы нам выкладываете на бочку четыреста долларов
наличными.
   Это наша двухдневная зарплата плюс покрытие расходов.  Если  к  концу
второго дня у нас ничего не получится, вы или финансируете нас еще  раз,
или отказываетесь от наших услуг.
   - Сделайте все необходимое, чтобы прекратилась эта травля,  -  сказал
Арчер, - но никакой огласки, "абсолютно никакой.
   - А я вам могу сразу сказать, что за всем этим скрывается, -  заявила
Берта. - Или вы разыгрываете  комедию  для  этой  крошки,  или  она  вас
дурачит, или кто-то из вашей конторы, кому не нравятся ваши отношения  с
секретаршей, проделывает эти фокусы.
   - Подобные объяснения лежат на поверхности, - сказал Арчер с  ледяным
высокомерием, - Если бы я считал, что дело обстоит таким образом, я бы к
вам не обратился.
   - Вы женаты? - спросила Берта.
   - Да. Но к делу это не имеет отношения.
   - Почему вы думаете, что не имеет?
   - Я знаю. Можете поверить мне на слово.
   - В чем заключается такая уж особенная драгоценность этой  девицы?  -
спросила Берта с подозрением.
   - Она прекрасно разбирается в моих служебных делах.  Умеет  ладить  с
людьми. У нее фотографическая память на лица.  Она  никогда  не  забудет
лицо, фамилию или род занятий человека. Я же  устроен  несколько  иначе.
Порою никак не могу узнать в лицо  или  вспомнить  фамилию  человека,  с
которым мы связаны по работе.
   Мисс Чилан была бы бесценной секретаршей для  политического  деятеля.
Но и в моей работе ее феноменальная память на лица и фамилии -  огромное
подспорье.
   - Давно она с вами?
   - Около восьми месяцев.
   - Давно ли она работает в вашей фирме?
   - Столько же.
   - Чем она занималась раньше? Где жила, работала?
   -  Тут  мне  мало  что  известно.  Приехала  она  из  Солт-Лейт-Сити,
зарегистрировалась в агентстве по трудоустройству, которое подбирает для
нас кадры, и когда мне  понадобилась  секретарша,  мне  ее  прислали  на
испытательный  срок.  Я  нашел,  что  она  исключительно  компетентна  в
секретарских делах, и сначала назначил ей недельный испытательный  срок.
Вот тогда-то я и узнал о ее замечательной способности запоминать фамилии
и лица - качество, бесценное в нашей работе.
   - Вы никогда не бывали у нее дома?. - спросила Берта.
   - Ну, не сказал бы, что никогда. По  делам  заходил...  И  по  поводу
данного дела мне пришлось к ней зайти, чтобы  обсудить  ситуацию.  Такие
проблемы вряд ли удобно обсуждать на службе, особенно если  учесть,  что
наша фирма занимается весьма деликатным бизнесом.
   - Каким именно? -  спросила  Берта.  -  На  вашей  визитной  карточке
значится "Компания по исследованиям и импорту молибденовой  стали".  Мне
это ни черта не говорит.
   - И не должно говорить, - сказал Арчер, вставая.
   Он достал бумажник и извлек из него четыре сотенных купюры. - Если вы
будете так добры, миссис Кул, дать мне расписку, то я дам вам адрес мисс
Чилан, и вы можете сразу к ней отправляться и приступать  к  работе.  То
бишь мистер Лэм выходит в дневную смену, а  вы  готовьтесь  заступать  с
вечера.
   - Обождите минуту,  -  сказала  Берта,  отрываясь  от  расписки,  под
которой она поставила свой росчерк. - Если, как вы говорите,  эта  особа
работает у вас секретаршей, значит, днем она на службе.
   - Она во временном отпуске, пока мы не распутаем это дело,  -  сказал
Арчер. - А живет она в доме Недлер-Армс по проезду Недлер-Сити, квартира
617. Ее телефонного номера у меня нет. Ей недавно сменили номер, и он не
зарегистрирован, так что вам надо просто туда поехать  и  объяснить  ей,
кто вы и зачем. Мистер Лэм может просто сказать, что  вас  пригласил  я,
Арчер. Она поймет, потому что мы с ней уже обсуждали такой вариант.
   Арчер втянул живот, застегнул  пиджак,  поклонился  всем  корпусом  и
сказал:
   - Полагаю, остальную информацию вы получите от самой мисс Чилан.  Вы,
я смотрю, торопитесь, и мне мое время дорого, весьма дорого.
   С этими словами Арчер вышел из кабинета.
   Берта взглянула на меня:
   - Ну и сукин сын - пытается нас  убедить,  будто  он  не  "влюбленный
папуля".
   Я промолчал.
   Берта вздохнула:
   - Так и хотелось  на  него  рявкнуть:  "Да  перестань  ты  сдерживать
дыхание и пусть твое пузо выкатывается на свое место!"  После  того  как
мужику стукнет  тридцать  пять  и  он  начинает  полнеть,  но  при  этом
старается показать публике,  что  сохранил  фигуру,  двадцатидвухлетнего
парня, - это значит, он потерял представление о реальности.  Ну,  ладно,
Дональд, тебе надо браться за эту перепуганную секретаршу, посмотри, что
там происходит. А я подгоню в конторе все  дела,  чтобы  освободить  нам
несколько дней для новой работы. А в девять вечера я приду и тебя сменю.
   - В девять?
   - Теперь так будем работать. С девяти до девяти. И не забывай, что на
расходы у нас есть только сто баксов, так что,  если  придется  обедать,
пусть она платит по счету.
   - Сто долларов на два дня, - сказал я. - За  такие  деньги  мы  можем
себе позволить...
   - Иди ты знаешь куда? - воскликнула Берта., - К чему отказываться  от
прибыли? Пусть эта девица платит за наши обеды или остается дома и  сама
готовит.
   - Ты опаздываешь к зубному, - напомнил я.
   - Не опаздываю. У меня в запасе еще четверть часа.
   Я всегда на работе подвираю, когда говорю,  в  котором  часу  у  меня
деловая встреча. Это дает  мне  пятнадцатиминутный  запас.  Иначе  я  бы
никуда не поспевала вовремя. Медсестра моего зубного врача очень много о
себе воображает и устраивает разносы пациентам, если доктору хоть минуту
приходится их  ждать.  Опоздавшему  бывает  туго.  Не  будь  врач  такой
хороший, я бы  эту  воображалу  сестру  по  стенке  размазала.  -  Берта
вздохнула. - Итак, мы получили работенку - сидеть с дитем.
   Она покинула свое скрипучее  вращающееся  кресло,  шагнула  к  двери,
обернулась и сказала:
   - Только не вздумай ухлестывать за милой крошкой.
   Этот малый - Арчер, кажется, - от ревности к ней с ума сходит.

Глава 2

   Молодой женщине, открывшей на мой звонок дверь  квартиры  номер  617,
было лет двадцать семь. Блондинка, голубоглазая,  с  хорошей  фигурой  и
интеллигентным выражением  лица.  Но  в  глазах  -  страх  преследуемого
зверька.
   - Мисс Чилан? - спросил я.
   - Да, - ответила она осторожно.
   - Я - Дональд Лэм из фирмы "Кул и Лэм".  Нас  пригласили  в  качестве
ваших телохранителей.
   - О, да-да.
   - Вам об этом известно? - спросил я.
   Она стояла в дверях, не приглашая меня войти.
   - Разрешите взглянуть на ваши документы?
   Я вынул из кармана  удостоверение,  она  внимательно  осмотрела  его,
прочитала, что там написано, и улыбнулась.
   - Прошу вас, заходите, мистер Лэм.
   Квартирка  у  нее   была,   симпатичная,   хотя   кровать   складная,
прихлопывающаяся к стене гостиной. Двухкомнатная квартирка с кухонькой в
нише одной из комнат.
   - Простите меня за то, что я такая настороженная, - сказала она, - но
мне кто-то непрерывно отравляет жизнь.
   - Знаю.
   - Я ожидала, что пришлют для охраны  человека  более...  ну,  как  бы
сказать, более плотного телосложения.
   - Вы подвергаетесь физическому или психическому давлению?
   - Психическому.
   Больше я ничего не добавил, и она, нервно рассмеявшись, сказала:
   - Интересный у вас метод доказательств! Садитесь, пожалуйста,  мистер
Лэм, и чувствуйте себя как дома.
   Поскольку мы теперь будем проводить вместе много  времени,  называйте
меня просто Мэрилин, а я вас буду звать Дональдом. Только что пришла еще
одна такая штука - с доставкой на дом. Оттого я, признаюсь, сейчас такая
расстроенная.
   - Что вы называете "такой штукой"? - спросил я.
   - Она там, на столе. Можете взглянуть.
   - Вот это заказное письмо с вручением адресату под расписку?
   - Да.
   Я достал из портфеля пару пинцетов и перчатки.
   - Зачем вам пинцет и перчатки? - спросила она.
   - Чтобы не испортить отпечатки пальцев на письме.
   И конверт я держу за краешки, чтобы как можно меньше оставить на  нем
своих отпечатков пальцев.
   - С бумаги снять отпечатки пальцев невозможно.
   - Вы говорите таким авторитетным  тоном,  Мэрилин,  как  будто  вы  -
полицейский эксперт.
   - Нет, это мистер Арчер мне сказал,  что  с  бумаги  отпечатки  снять
невозможно. Ну разве что жирные отпечатки, которые проявляются  в  парах
йода, но они встречаются так редко, что ради этого и не  стоит  пытаться
исследовать бумагу.
   Я вынул бумагу из конверта и развернул ее, держа за края.
   Вырезанные из газеты и наклеенные буквы гласили:
   "УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ, ПОКА НЕ ПОЗДНО. МЫ ДЕЛО ГОВОРИМ.  ТЕБЕ
НЕ ПОНРАВИТСЯ, ЕСЛИ ЛЮДИ КОЕ-ЧТО ПРО ТЕБЯ УЗНАЮТ. УБИРАЙСЯ".
   Я тщательно сложил письмо, вложил его  обратно  в  конверт  и  изучил
адрес:  "Мисс  Мэрилин  Чилан,   квартира   617,   Недлер-Армс   (проезд
Недлер-Сити)". И оттиск  резинового  штампа,  очевидно,  из  игрушечного
набора,  продающегося  для  детей  к  Рождеству.  Прижимали  штамп  явно
вручную, отчего правая сторона была чуточку светлее левой.
   - Это десятое по счету, - сказала она.
   - Содержание одинаковое?
   - Почти.
   - Что вы с ними делаете?
   - Сохраняю. Мистер Арчер считает, что я  должна  их  сжечь,  но...  В
общем, если дело еще хуже обернется, я намерена обратиться  к  почтовому
начальству, независимо от того, понравится это кому-нибудь или нет.
   - Что значит "если дело обернется еще хуже"?
   - Ну, не знаю... хуже, чем сейчас.
   - Насколько хуже?
   - Что касается меня, то хуже, чем сейчас, быть не может. Нервы у меня
- ни к черту, на работе мне дали двухнедельный отпуск. Конечно, в  фирме
не знают, что происходит. Они думают, что я больна.
   - Где находится ваша фирма?
   Она взглянула на меня с внезапной подозрительностью.
   - Вы обязаны это сами знать.
   - Я только хотел проверить, ведь теперь моя очередь все проверять.
   - Ну, такие вещи вы проверять не должны.
   - Еще какие были угрозы?
   - Да все почти что одно и то же.
   - Угрозы предать широкой огласке какие-то  сведения,  которые  вы  бы
хотели держать в секрете?
   Она промолчала.
   - Что-то касающееся вашего прошлого?
   - Я думаю, что у каждого мужчины или женщины есть  в  прошлом  такое,
ну, такое, что... - Не закончив фразы, она смолкла.
   - А что насчет телефонных звонков?
   - Они идут как бы сериями, - сказала она. - То бывает четыре или пять
в течение часа, а затем долгое время  ни  одного.  Потом  опять  два-три
подряд.
   - А что говорят по телефону? То же самое, что пишут в письмах?
   - Нет, по телефону - иначе. Звонят, я поднимаю трубку и слышу  чье-то
тяжелое дыхание.
   - Кто дышит - мужчина или женщина?
   - Господи, откуда я знаю! Похоже, что дышит крупный дородный мужчина,
но это может быть и женщина, подражающая мужчине.
   - И что происходит дальше?
   - Он продолжает держать трубку, пока я свою не положу.
   - Что-нибудь говорит?
   - Никогда.
   - Вы хорошо знаете Джарвиса Арчера?
   - Он мой босс.
   - Я спрашиваю, вы хорошо знаете Джарвиса Арчера?
   - Я его секретарша, работаю у него почти год.
   - Вы хорошо знаете Джарвиса Арчера?
   Она с вызовом посмотрела мне в глаза:
   - Это что, допрос в соответствии с полученными вами инструкциями?
   - Инструкция у меня одна - установить, кто вас допекает,  и  положить
этому конец. Вы ведь тоже этого хотите?
   - Да.
   - Вы хорошо знаете Джарвиса Арчера?
   - Хорошо знаю.
   - Он женат?
   - Да.
   - Он бывал в этой квартире?
   - Случалось.
   - Он поднимал трубку, когда вам звонили?
   Поколебавшись, она отрицательно покачала головой:
   - Нет.
   - Почему?
   - Он не часто здесь бывал, и его визиты не