но, будешь себя хорошо  вести.  Если  нет,  я
просто выброшу тебя посреди улицы.
   - Довольно круто, если учесть, что я подставил свою шею, чтобы помочь
тебе.
   - А это тебе за го, что ты такой простофиля.
   Откинувшись на подушку сиденья, я достал сигареты и вытряхнул одну из
пачки, предложив и ей. Она отказалась:
   - Я не курю за рулем.
   Я курил и наблюдал за ней. Два-три раза в ее глазах что-то  блеснуло,
а потом я вдруг увидел, как по ее щеке медленно скатилась слеза.
   - Что случилось? - спросил я.
   - Ничего, - ответила Билли,  с  отчаянной  безрассудностью  прибавляя
скорость.
   Я молча продолжал курить. Она завернула за угол. Стало ясно,  что  мы
едем к "Стенберри-Билдинг", очевидно, во "Встречи у Римли".
   - Передумала подвозить меня к машине?
   - Да.
   - А почему ты плачешь?
   Остановив машину у тротуара, она открыла  сумочку,  вытащила  из  нее
салфетку и вытерла глаза.
   - Просто ты меня жутко разозлил.
   - Чем же?
   - Я хотела посмотреть, что ты будешь делать. Я  специально  выставила
тебя простачком, чтобы понаблюдать, что случится.
   - Ну и...
   - Ничего не случилось,  черт  бы  тебя  побрал!  Ты  принял  все  как
должное, как будто я была права.  Ты  заранее  считал,  что  я  способна
сыграть с тобой такую шутку, да?
   - Это ты гак говоришь.
   - Ты  должен  был  знать,  что  я  просто  пытаюсь  вывести  тебя  из
равновесия.
   Я смотрел, как она вытирает слезы.
   - Я  бы  скорее  убила  себя,  чем  сделала  что-нибудь  подобное  по
отношению к мужчине, к которому отношусь по-дружески.
   Я так и не произнес ни слова. Она бросила на меня взгляд, полный боли
и обиды, потом захлопнула сумочку, снова поудобнее устроилась за  рулем,
и мы поехали.
   Вскоре мы уже были около "Стенберри-Билдинг".
   - Питтман Римли меня не любит, - сказал я.
   - Тебе и не нужно подниматься. Я должна ему отчитаться. А  ты  можешь
подождать здесь.
   - А потом?
   - Потом я отвезу тебя туда, где ты оставил свою машину.
   - Ты собираешься сказать Римли, что я был с тобой, когда ты звонила в
полицию?
   - Да, я должна это сделать.
   - Иди, - сказал я. - Я подожду, если это будет не очень  долго.  Если
ты задержишься, я поймаю такси. На всякий случай закрой машину.
   - Когда-нибудь я собью с тебя эту равнодушную  мину  "а  мне  на  все
наплевать", -  предупредила  она,  бросив  на  меня  быстрый  взгляд,  и
выключила зажигание.
   Подождав, пока она вошла в здание, я стал ловить такси. Я потратил на
это минут десять, а потом пошел вниз по улице  и  через  пять  кварталов
наконец поймал машину. Мы доехали до дома  Каллингдона,  где  я  оставил
рыдван нашего агентства. Расплатившись с таксистом, я  быстро  поехал  в
офис.
   Там уже никого не было. Я позвонил  Берте  домой,  но  мне  никто  не
ответил. Я решил посидеть в темноте и подумать.  Минут  через  десять  в
коридоре послышались тяжелые шаги. В замочной скважине повернулся  ключ,
и Берта Кул распахнула дверь.
   - Где тебя черти носили? - спросила она.
   - Везде.
   Она сердито глянула на меня.
   - Ты обедала? - спросил я.
   - Да.
   - А я нет.
   - Когда приходит время есть, то я ем, - сказала Берта,  усаживаясь  в
кресло. - Внутри меня работает мощный мотор, и ему нужно топливо.
   Я вытащил  из  пачки  последнюю  сигарету,  смял  пачку  и  бросил  в
пепельницу:
   - Итак, у нас на руках убийство!
   - Убийство? Я кивнул.
   - Кого же пристукнули? - спросила Берта.
   - Руфуса Стенберри.
   - Где? Почему? Каким образом?
   - Его  убили  на  квартире  той  девушки,  что  продает  сигареты  во
"Встречах у Римли". Ее сценическое имя Билли  Прю.  Что  касается  того,
каким образом, то самым  примитивным.  Его  свалили  крепким  ударом,  в
висок. А вот почему - этот вопрос все и усложняет.
   - И что ты думаешь по этому поводу?
   - Или он слишком много знал, или...
   - Или что? - рявкнула Берта, когда я замолчал. - Говори же!
   - Или он знал слишком мало. Берта сердито покосилась на меня.
   - Ты как эти комментаторы из программы "Новостей", - фыркнула она.  -
Говоришь банальности с таким видом, будто это что-то необычайно умное.
   Я был всецело занят своей сигаретой.
   - Вечно ты втягиваешь агентство в какие-то кошмарные дела, -  сказала
Берта, помолчав.
   - Я не втягивал агентство в это дело.
   - Ты, может, и думаешь, что не втягивал,  но  тем  не  менее  ты  это
сделал. Если бы я вела  это  дело,  оно  не  пошло  бы  дальше  типичной
рутинной работы по проверке досье этой женщины и в нем  не  обнаружилось
бы ничего полезного для нашей клиентки, и...
   - Как только ты начала бы проверять, то сразу бы наткнулась на нечто,
представляющее огромный интерес для нашей клиентки -  кое-что  о  миссис
Крейл.
   - Что же?
   - Она профессиональная симулянтка.
   - Что ты на нее нашел?
   - Кое-что  я  знаю  по  слухам.  Было  такое  дело  -  "Бегли  против
Каллингдона". А еще раньше были и другие дела в Сан-Франциско и Неваде.
   - Она действительно получила травму или притворяется?
   - Нет, притворяться было бы  слишком  рискованно.  Она  действительно
получила травму, вероятно, при первой аварии, поняла, как легко получить
деньги от страховой компании, и  решила,  что  это  гораздо  легче,  чем
работать. Каждый раз она выбирала подходящий случай, где была  небольшая
вероятность, что ее разоблачат. Вначале она могла смело  заявить  агенту
страховой компании, что ее просто немного тряхнуло, что ей не  нужно  ни
цента. Ради Бога, нет! Конечно, это была не ее  вина,  но  ее  ушибы  не
настолько серьезны, чтобы из-за них беспокоиться. Затем,  по  прошествии
нескольких месяцев, она шла к врачу и жаловалась на появившиеся симптомы
и боль. Потом как бы случайно припоминала, что попадала в  автомобильную
аварию, хотя уже почти об этом забыла. Врач посылал ее к адвокату, и  из
этого раздували целое дело.
   - И ее никто на этом не мог поймать?
   - По-настоящему нет. Она выжидала и подавала в суд как раз перед тем,
как вступал  в  силу  закон  о  сроках  исковой  давности.  У  нее  были
рентгеновские  снимки,  которые  удостоверяли,  что  у   нее   поврежден
позвоночник.  Девушка  она  привлекательная,  ей  легко   было   убедить
присяжных. Страховые  компании  улаживали  дело.  В  последнем  деле  ее
представляла адвокатская контора "Косгейт и Глимсон".
   - Почему она бросила это занятие?
   - Потому что это стало рискованно. Она проделала это несколько раз, и
страховые компании могли сравнить данные о  подобных  случаях.  По  всей
вероятности, Она и не собиралась использовать тот же способ, чтобы найти
себе мужа. Ведь по тому, как человек ведет  машину,  трудно  определить,
каково его семейное положение. Но когда  произошел  последний  случай  с
Крейлом, оказалось, что он представляет интерес в материальном плане,  и
она заарканила его.
   - Ну что ж, - сказала Берта, -  двести  долларов  нашей  клиентки  мы
отработали. Потрать еще пару дней, собери информацию по другим  случаям,
тогда мы передадим ее в руки мисс Джорджии Раш, и пусть она поступает  с
миссис Крейл как ей будет угодно. Мы выйдем из этого  дела  и  не  будем
связываться с убийством. Ты ведь еще не влез в него, а, дружок?
   - Нет.
   - А я начинаю думать, что влез.
   - Почему ты так думаешь?
   - По тому, как ты сказал, что не влез. А девушка в нем замешана?
   - Нет. Но труп был найден в ее квартире.
   - Ты сказал, это продавщица сигарет?
   - Да.
   - Та, у которой ты купил три пачки?
   - Верно.
   - Уфф...- сказала Берта и  повернула  голову,  чтобы  посмотреть  мне
прямо в глаза. - Ножки?
   - Естественно, есть.
   - Я имею в виду, хорошенькие?
   - Очень.
   - Уфф...- повторила Берта и, помолчав, добавила:
   - Послушай меня, Дональд Лэм, держись подальше от этого дела и...
   В этот момент в дверь постучали.
   - Берта, крикни через дверь, что мы уже закрыты.
   - Не говори глупостей. Вдруг это богатый клиент.
   - Я вижу ее силуэт через матовое стекло. Это женщина.
   - Ну и что? Тогда это может быть женщина с деньгами.
   Берта решительным шагом прошла к двери, отодвинула засов и распахнула
ее. С  порога  улыбалась  ей  молодая  женщина  в  шикарной  шубке.  Она
выглядела на миллион долларов. По ней сразу было видно, что эта клиентка
может заплатить за любое расследование.
   Берта Кул сразу растаяла, как шоколадный батончик в кулачке малыша.
   - Входите, входите, - заворковала она. - Мы уже кончили работать,  но
раз вы потрудились прийти сюда, мы вас примем.
   - Могу я узнать ваше имя? - спросила посетительница.
   Берта, прищурившись, рассматривала девушку, будто вспоминала, где она
ее прежде видела.
   - Я Берта Кул, - сказала  она,  -  партнер  этого  агентства,  а  это
Дональд Лэм, второй партнер. А вы - мисс... мисс...
   - Уитсон, - промурлыкала молодая женщина. - Мисс Эстер Уитсон.
   - Ах да, - сказала Берта.
   - Мне хотелось бы поговорить с вами, миссис Кул, о...
   - Давайте поговорим прямо сейчас, - сказала Берта. - Мистер Лэм  и  я
целиком в вашем распоряжении. Что мы можем для вас сделать?
   Мисс Уитсон перевела на меня большие голубые глаза, и улыбка обнажила
ее выступающие вперед зубы. Теперь Берта узнала ее.
   - Зажарьте меня, как  устрицу!  -  воскликнула  она.  -  Вы  ведь  та
женщина, которая вела машину?
   - О да, миссис Кул.  Я  думала,  вы  меня  не  узнали.  Мне  пришлось
потратить немало времени, пока я вас нашла. Вы ведь помните, что назвали
мне фамилию Боскович.
   При этих словах мисс Уитсон запрокинула голову, и свет заиграл на  ее
лошадиных зубах.
   Берта беспомощно посмотрела на меня, чувствуя, что ее загнали в угол.
   - Что, мисс Уитсон, возник спор по поводу того, кто виноват в аварии?
- спросил я.
   - Это еще мягко сказано. Другую машину вел мистер Ролланд Б. Лидфилд.
Его жена сидела в машине рядом с ним.
   - Но машины ведь не слишком пострадали, верно?
   - Дело не в машинах. Дело в миссис Лидфилд, - пояснила мисс Уитсон. -
Она утверждает, что перенесла  серьезное  нервное  потрясение  и  сейчас
лечится, предоставив выступать от ее имени мужу и адвокату.
   - Адвокаты! - вскричала Берта. - Так быстро!
   - Это юридическая фирма, которая  специализируется  на  вещах  такого
рода, насколько я знаю, фирма "Косгейт и Глимсон".  Их  рекомендовал  ее
доктор.
   Я посмотрел на Берту - проверить,  вспомнила  ли  она  это  название.
Похоже, что нет.
   Косгейт и... повторите, пожалуйста, - попросил я.
   - Косгейт и Глимсон.
   Я подмигнул Берте левым глазом.
   - Уфф...- выдохнула она.
   - Я хочу, чтобы вы помогли мне, миссис Кул. Вы должны рассказать, как
все произошло.
   - Обычное дорожное столкновение, - сказала Берта,  смущенно  взглянув
на меня.
   - Но вы же помните, что я ехала очень медленно. Я проехала позади вас
два или три квартала, а потом вы сбросили скорость и еле ползли, гак что
я начала вас обгонять...
   - Ничего такого я не помню, - сказала Берта.
   - И вы пытались, отделаться от нас, -  торжествующе  продолжала  мисс
Уитсон, - назвав  фальшивое  имя,  когда  мы  хотели  записать  вас  как
свидетеля. Но это вам не помогло, миссис  Кул,  потому  что  я  записала
номер вашей машины. И я сделала это  только  потому,  что  увидела,  как
мистер Лидфилд записывает номера всех стоящих вокруг машин. Так что  они
в любом случае вызовут вас в свидетели, а это означает, что  в  конечном
счете вам придется занять чью-то сторону.  Вам  надо  точно  решить  для
себя, кто из водителей был виноват.
   - Мне не надо ничего для себя решать, и я не обязана принимать  ничью
сторону, - заявила Берта.
   Там были другие свидетели? - спросил я у мисс Уитсон.
   - Ода!
   - Кто это был?
   - Их было много. Мистер Стенберри, миссис Крейл и еще двое или трое.
   - А вот это было бы очень-очень интересно  -  послушать,  что  скажет
миссис Крейл на суде в качестве свидетельницы, - сказал я Берте.
   Берта выдвинула вперед нижнюю челюсть:
   - Что ж, я могу вам сказать только одно. Машина, которая поворачивала
налево, неслась, как будто за ней черти  гнались.  Водитель  видел,  что
Стенберри тоже собирается поворачивать налево, и,  видимо,  рассчитывал,
что если резко повернет, то успеет проскочить перед потоком машин.
   - За мной было преимущественное право  проезда,  -  согласно  кивнув,
добавила мисс Уитсон. - Я первая подъехала к перекрестку, я была  справа
от него, а он подъехал слева от меня, поэтому у меня было  полное  право
продолжать движение вперед, вы же знаете.
   Берта кивнула.
   - И вообще, я его не ударяла, - торжествующе продолжала мисс  Уитсон.
- Это он ударил меня. По вмятине на моей машине можно определить, что он
врезался прямо в меня.
   - Хорошо, дорогая.  На  вашем  месте  я  бы  так  не  волновалась,  -
неожиданно дружелюбно сказала Берта. - Этот человек превысил скорость на
перекрестке, и миссис Лидфилд - просто авантюристка.
   - Я так рада, что вы считаете  именно  так,  дорогая  миссис  Кул,  -
радостно сказала Эстер Уитсон, протягивая Берте руку. - И вы  не  должны
беспокоиться, что потратите время, давая показания в суде. Я  ничего  не
могу  обещать,  потому  что  может  показаться,  будто  я  покупаю  ваши
показания, но я понимаю, что вы работаете, а  это  отнимет  у  вас  ваше
драгоценное время...- Она сладко  улыбнулась.  -  Вы  знаете,  я  всегда
стараюсь быть честной в деловых отношениях.
   - У вас есть страховка? - спросил я.
   - Я думала, что есть, - рассмеялась мисс Уитсон,  -  но,  похоже,  ее
нет. Боюсь, я вовремя не позаботилась о ней.  Что  ж,  большое  спасибо,
миссис Кул, и будьте  уверены,  что...  Вы  знаете,  я  не  могу  ничего
определенного сказать, но...- Она многозначительно улыбнулась и, пожелав
нам доброй ночи, вышла.
   Берта принюхалась.
   - Эти духи, - сказала она, - стоят не  меньше  пятидесяти  баксов  за
унцию. А ты обратил внимание на  ее  норковую  шубку?  Вот  что  следует
делать в детективном бизнесе, дорогой мой Дональд. Следует устанавливать
контакты, особенно среди богатых.
   -  А  мне-то  казалось,  ты  говорила,  что  это  какая-то  шлюшка  с
вытаращенными глазами и кривыми зубами.
   - Сейчас она выглядит совсем иначе, - с достоинством заявила Берта.
 
Глава 8 
 
   Дом, который  я  искал,  оказался  трехэтажным  кирпичным  зданием  с
оштукатуренным фасадом. Дверь парадного закрывалась на пружинный  замок,
возле которого был ряд кнопок с карточками и  переговорным  устройством.
Найдя в списке жильцов фамилию Стенберри А. Л., я нажал  нужную  кнопку.
Через несколько секунд в переговорном устройстве раздался свист, а потом
послышался голос:
   - Что вы хотите?
   - Я ищу Арчи Стенберри.
   - Кто вы?
   - Меня зовут Лэм.
   - С какой целью вы хотите с ним встретиться?
   - Вы сами знаете.
   - Вы из газеты?
   - А вы как думаете?
   Раздалось жужжание, и дверь открылась. На лифте, который на  сей  раз
работал, я поднялся на пятый этаж. Арчи Стенберри жил в квартире 533.  Я
прошел к ней и постучал.
   Арчи Стенберри оказался молодым человеком лет  двадцати  шести.  Цвет
его лица  напомнил  мне  пирог,  который  продержали  в  духовке  лишние
пятнадцать минут. Его  глаза  распухли  и  покраснели  от  слез,  но  он
старался держаться бодро. Квартира была роскошная,  и  было  видно,  что
Арчи живет здесь уже довольно давно.
   - Это было для меня таким потрясением, - сказал он.
   - Конечно.
   Не дожидаясь приглашения, я спокойно вошел в квартиру,  выбрал  самое
удобное кресло, сел, вытащил пачку сигарет, купленных еще у  Билли  Прю,
щелчком вытряхнул из нее одну, закурил и спросил:
   - Кем вы ему приходились?
   - Он был моим дядей.
   - Вы часто виделись?
   - Мы почти не разлучались.
   Я вытащил из кармана записную книжку:
   - Вы военнообязанный?
   - Нет, - огрызнулся он. - И я не понимаю, почему  я  должен  вам  это
объяснять.
   Я усмехнулся и заметил:
   - Я тоже не понимаю. - После этого он почувствовал себя свободнее.  -
Когда вы в последний раз видели вашего дядю?
   - Вчера вечером.
   - Вам не приходилось слышать от него о Билли Прю, молодой женщине,  в
квартире которой его нашли мертвым?
   - Нет.
   - Вы не знали, что он с ней знаком?
   - Нет.
   - И не знаете, что он мог там делать?
   - Нет, - сказал Арчи, - но могу вас уверить, что, как бы там ни было,
в этом не было ничего нечестного. Мой дядя был образцом добродетели.
   Он выговаривал слова так четко, будто приносил клятву при  вступлении
в должность.
   - Давно вы здесь живете?
   - Пять лет.
   - Кому принадлежит этот дом?
   - Дяде Руфусу.
   - Он оставил большое наследство?
   - Я не знаю, - ответил он почти враждебно. - Мне очень мало  известно
о его финансовых делах. Я всегда полагал, что он достаточно обеспечен.
   - Вы работаете?
   - В настоящее время я не работаю,  в  том  смысле,  что  у  меня  нет
постоянного  места.  Я  провожу  исследования,  собираю   материал   для
исторического романа.
   - Вы уже что-нибудь опубликовали?
   - Не думаю, что это должно вас интересовать, - покраснев, сказал он.
   - Я думал, что лишнее упоминание об этом вам не помешает, вот и все.
   - Идея написания исторической новеллы очень нравилась дяде Руфусу.
   - Он ее финансировал?
   На минуту он отвел взгляд, потом посмотрел прямо на меня. У него были
красные, беспокойные глаза человека, который чего-то боится.
   - Да, - сказал он, - но, полагаю, теперь мне придется это бросить.
   - О чем в общих чертах ваш роман?
   - О береговой охране.
   - А при чем здесь история?
   -  Речь  идет  о  тех  временах,  -  он  немного  оживился,  -  когда
Сан-Франциско был настоящим портом и в его гавань  заходили  корабли  из
всех стран мира, проходили  через  Золотые  Ворота.  Эти  времена  давно
прошли, но могут вернуться вновь, и тогда американские торговые  корабли
начнут плавать в американских водах, а стоя где-нибудь на берегу,  можно
будет увидеть дымки на горизонте.
   - Хорошо звучит, - прервал я его. - Ваш дядя не был женат?
   - Нет.
   - Есть еще родственники?
   - Насколько я знаю, нет.
   - Он оставил завещание?
   - Послушайте, мистер...
   - Лэм.
   - Послушайте, мистер Лэм, по-моему, этот  вопрос  неуместен.  Могу  я
узнать, из какой вы газеты?
   - Ни из какой. - Что?
   - Ни из какой.
   - Я так понял, что вы собираете материал для печати.
   - Я детектив.
   - О! - только и воскликнул он.
   - Когда вы впервые об этом услышали,?
   - О смерти моего дядюшки?
   - Да.
   - Вскоре после того, как было найдено тело, мне об  этом  сообщили  и
попросили прийти туда, в ту квартиру, где нашли его тело.
   - У вас здесь очень симпатично, - заметил я.
   - Да, мне тоже нравится. Я много раз говорил дядюшке, что мог бы жить
в квартире поменьше, но он  настаивал,  чтобы  я  оставался  здесь.  Она
довольно хорошо спланирована - это две квартиры, объединенные в одну.  -
Высморкавшись в большой платок, он внезапно обратился ко мне:
   - Мне что-то попало в глаз. Извините, я сейчас.
   Намочив конец сложенного платка, он подошел к зеркалу,  оттянул  вниз
веко правого глаза и стал его протирать.
   - Давайте я помогу вам, - предложил я.
   Он согласился и поморгал правым глазом. Мне  сразу  удалось  заметить
коричневатую соринку и  тут  же  вытащить  ее.  Он  поблагодарил,  и  мы
вернулись в наши кресла.
   - У вас есть какие-нибудь догадки о том, как это случилось? - спросил
он.
   - Я не из полиции, - объяснил я. - Я частный детектив.
   - Частный детектив?
   - Да.
   - Могу я поинтересоваться, кто вас нанял, в чем ваш  интерес  в  этом
деле, почему...- Он остановился и посмотрел на меня.
   - Мой интерес имеет лишь косвенное отношение к этому делу. Я полагаю,
ваш дядя намеревался продать "Стенберри-Билдинг".
   - Думаю, что да.
   - Он что-либо говорил вам об этом?
   - Только в общих чертах. Я лишь знал, что этот вопрос обсуждался.
   - Вы не знаете, какова была цена?
   - Нет, не знаю. Но даже если бы и знал, то не вижу причин вам об это