- Вы были здесь совсем одна?
   - Да.
   Селлерс обдумал услышанное и сказал:
   - Ладно. Я поговорю с этим Лионелем Палмером...
   Вы знаете его?
   - Конечно.
   - Он вас фотографировал?
   - Разумеется. Сотни раз.
   - Но у него не было ключей от вашей студии?
   Она  хотела  было  ответить,  но  запнулась.  Глаза  Селлерса   вдруг
сделались очень внимательными.
   - Так был у него ключ?
   - Одно время да.
   - И вчера тоже?
   - Да.
   - Почему?
   - Я велела ему сфотографировать несколько моих картин.
   - Для чего?
   - Я не могу повсюду носить с собой  картины,  -  ответила  она.  -  Я
велела сделать их цветные фотокопии размером десять на тринадцать. Таким
образом, если я захочу показать кому-нибудь мои  картины,  не  приглашая
его сюда, в студию, и не вынося их, я просто  покажу  коллекцию  цветных
диапозитивов, и этого  будет  достаточно,  чтобы  дать  представление  о
картинах.
   - Сколько снимков он сделал?
   - У меня более двух десятков  картин.  Они  все  сфотографированы  на
цветную пленку некоторое время назад. Две  новые  картины  еще  не  были
сфотографированы, а мне их снимки нужны. Я... я полагаю,  он  сделал  их
вчера, когда я распорядилась заняться этим.
   - В какое время?
   - Времени я не назначала. Я увидела его на вечеринке,  дала  ключ  от
моей  студии  и  велела  пойти  туда  и  сфотографировать  картины,   но
предварительно позвонить, дабы убедиться, что я не работаю. Потому что я
не выношу, когда меня беспокоят во время работы.
   - Вы описали картины, которые хотели сфотографировать?
   - Да. Они обе были на мольбертах.
   - Вы не знаете, приходил от фотографировать картины или нет?
   - Не знаю.
   -  Ладно,  закругляемся,  -  сказал  Селлерс.   -   Но   это   только
предварительный разговор. Обстоятельный допрос будет  позднее,  так  что
готовьтесь.
   Дентон прочистил горло.
   - Если вас интересуют ключи от студии миссис Крокетт, у меня в  столе
есть запасные.
   - Что у вас есть?
   - Запасные ключи.
   Миссис Крокетт поспешила объяснить:
   - Когда приходила натурщица, а мне было не с руки  встретить  ее  или
заранее дать ключ, я предлагала  ей  подняться  за  ключом  сюда.  Затем
звонила мистеру Дентону, и он отдавал его девушке.
   - Сколько у вас ключей? - спросил Дентона Селлерс.
   - Два.
   - Где они?
   - В ящике моего стола.
   - Посмотрим, - сказал Селлерс.
   Дентон подошел к столу, объяснив:
   - Я держу их в этой коробке с марками.
   Он открыл ящик, затем коробку и нахмурился.
   - Здесь только один ключ, - констатировал Селлерс.
   - Да, - признал Дентон.
   - А должно быть два?
   - Когда я заглядывал в коробку в последний раз, оба были на месте.
   - Когда это было?
   - Позавчера.
   - Подойдите поближе и взгляните. Вы держите этот ящик запертым?
   - Нет.
   - Ну, знаете! - воскликнул Селлерс. - Одного ключа нет.  Вы  уверены,
что пару дней назад оба были на месте?
   - Да, сэр.
   - Вы никому не отдавали один из ключей?
   - Нет, сэр.
   - Ладно, - резюмировал Селлерс. -  Не  ясно  только  одно:  кто  убил
Крокетта, послав стрелу ему в грудь из студии. Скорее всего, из духового
ружья выстрелили через окошко ванной.
   Он повернулся к инспектору Гиддингсу:
   -  Добудь  свидетелей,  инспектор.  Расспроси  всех,  у  кого   здесь
квартиры. Быть может, кто-нибудь заметил духовое ружье, высунувшееся  из
окна  ванной.  Если  так,  установи,  в  какое  время  это  было  и   не
посчастливилось ли кому-нибудь увидеть лицо стрелявшего. На сегодня все.
Я задержу вас еще  немного.  Так  вот,  я  не  желаю,  чтобы  кто-нибудь
подходил вот к этой двери в контору. Вам  всем  лучше  пройти  в  другую
комнату. Тут будут дежурить полисмены. Сюда  же  через  несколько  минут
набьются газетчики. Вы все можете говорить им, что хотите. Что до  меня,
то полиция ничего скрывать не станет.
   - Я могу сообщить им о пропаже ключа? - спросил Дентон.
   - Вы вольны рассказать кому угодно что угодно,  любезный,  -  ответил
Селлерс. - Можете вернуться к своей работе, а мы займемся делом.
 
Глава 13 
 
   Я вошел в контору детективного агентства "Кул и  Лэм",  и  тотчас  же
из-за набитого шкафа, где он явно разговаривал с Евой  Эннис,  навстречу
мне выскочил Лионель Палмер.  Ева  слегка  покраснела  и  улыбалась  той
особенной - полуосознанной,  но  вполне  приличной  -  улыбкой,  которой
расцветают лица девушек, когда их находят хорошенькими. Палмер  большими
шагами пересек комнату мне навстречу.
   - Привет, Палмер! - произнес я.
   - Какого черта! - набросился он на меня. - Для чего вам  понадобилось
втягивать меня в неприятности с Дином Крокеттом?
   - Я втянул вас в неприятности?
   - Черт побери, вы отлично знаете, что втянули! Как только вас наняли,
чтобы вернуть украденные вещи, вы прежде всего заявились ко мне,  в  мое
ателье. Это выглядело так, словно вы  подозревали,  будто  я  замешан  в
краже. Крокетт так думал, и Олни так думал. Знаете, придется,  наверное,
дать вам по зубам, чтобы проучить.
   Я вынул портсигар, открыл его, протянул ему и предложил:
   - Сигарету?
   - Черт с вами, - чуть поостыл он.
   Я взял сигарету, сунул ее в рот, зажег спичку и сказал:
   - Какая разница, с чего начать осмотр - со снимков или с людей?
   Я  заметил,  что  Ева  Эннис  взволнована  и  смотрит  на  Палмера  с
восхищением, которое у  девушек  такого  склада  вызывают  самонадеянные
типы.
   - Черт, - сказал он, - вы, прикинувшись другом, выведали у  меня  всю
подноготную. Вы доставили мне так много  неприятностей,  что  я  намерен
сейчас рассчитаться, выколотив из вашей шкуры...
   Я прервал его:
   - Вы даже не знаете, какие это неприятности. Пока не знаете.
   Он спросил насмешливо:
   - Вы что, собираетесь мне их добавить?
   - Не я, - пояснил я, - кое-кто другой.
   - Кто? - спросил он, косясь на Еву Эннис, выдвинув вперед  подбородок
и выпятив грудь.
   - Полиция, - сообщил я.
   Чтобы до него дошло, понадобилась  минута.  Затем  его  грудь  начала
опадать, как шина, из которой медленно вытекает воздух.
   - Что, черт возьми, надо полиции?
   - Совсем немного, - пояснил я, - они вас разыскивают.
   - Для чего?
   - Хотят допросить.
   - О чем, черт побери, они хотят меня допросить?
   Я сказал:
   - Вы знаете, что духовое ружье  и  маленький  нефритовый  божок  были
украдены в крокеттовской квартире во время последней вечеринки?
   - Натурально, знаю.
   - Вы имеете к этому какое-нибудь отношение?
   - Почему я должен иметь к этому какое-то отношение?
   - Вы знали, что духовое ружье пропало?
   - Конечно знал, я же говорил вам. Это не секрет.  Крокетт  кричал  об
этом на всех углах. Вчера после полудня сказал мне, что нанял вас, чтобы
вернуть вещи. И хотел знать, почему вы крутились  вокруг  меня.  И  знай
я...
   - Я вернул вещи, - перебил я.
   - Ну так что? Зачем вы говорите мне об этом?
   - Думаю, это может вас заинтересовать.
   - А я так не думаю. Мне совершенно не интересны ни вы, ни то, чем  вы
занимаетесь. Так что впредь не суйте носа в мое ателье!
   - Полиция собирается задать вам несколько вопросов.
   - Пусть задают. Я им отвечу.
   - Полиция собирается узнать, что вы делали в студии Филлис Крокетт.
   Он еще не совсем сник, но его грудь опала еще больше.
   - Что вы подразумеваете под студией Филлис Крокетт?
   - Я полагаю, ключ от нее у вас? - Он ничего не ответил. - И вы  вчера
какое-то время там пробыли?
   - Я не обязан отчитываться перед вами.
   - Правильно, - согласился я. - Не обязаны. Я просто  сообщаю,  о  чем
именно полиция собирается вас допросить, и  вот  ей  вы  будете  обязаны
ответить.
   - Мне нужно было кое-что сделать в студии.
   - Конечно, конечно, - согласился я. - И у вас был ключ от нее, а  это
то самое помещение, из которого убит Дин Крокетт.
   Он отступил шага на два и до предела выкатил глаза:
   - Что?!
   - Убит.
   - О чем вы, черт побери, говорите?
   - Итак, - начал я, - незадолго  до  убийства  вы  беседовали  с  ним,
причем схватили его за лацканы пиджака, а он  отшвырнул  вас  толчком  в
грудь  на  середину  комнаты  и  сказал,  что   сыт   по   горло   вашей
фамильярностью по отношению  к  нему  и  к  его  жене...  Полиция  очень
интересуется тем, что вы делали после этого,  поскольку  вскоре  Крокетт
был убит. Теперь извините, у меня полно работы.
   Я оставил его стоять там и пошел в  свой  кабинет.  Открыв  дверь,  я
оглянулся. Он стоял на  том  же  самом  месте  и  смотрел  мне  вслед  с
выражением мучительной озабоченности на физиономии. Ева  Эннис  все  еще
смотрела на него, но в ее глазах уже не  было  восхищения,  какое  самка
дарит самцу-победителю. Я постоял, держась за ручку полуоткрытой двери и
наблюдая. Ева отвернулась от Палмера, подошла к  канцелярскому  шкафу  и
принялась подшивать бумаги. Я прошел к себе, поприветствовал Элси  Бранд
и сел за свой стол.
   Элси доложила:
   - Берта визжала так, что чуть не лишилась головы.
   - Пусть визжит. Скоро зазвонит  телефон.  Секретарша,  ведущая  прием
посетителей, скажет тебе, что Лионель Палмер хочет меня видеть.  Попроси
ее предложить ему посидеть и подождать.
   - Психологический прием?
   - Точно. Я хочу, чтобы он некоторое время подождал, теряя терпение.
   - А как насчет Берты?
   - Ладно, соедини меня с ней.
   - Она хотела, чтобы ты зашел к ней, как только появишься.
   - Позвони.
   Элси набрала номер Берты  и  кивнула  мне.  Я  поднял  трубку  своего
настольного телефона:
   - Привет, Берта. Я вернулся.
   - Вернулся? - истерически взвизгнула Берта. - Где,  черт  возьми,  ты
шлялся? Я пыталась разыскать тебя, но никто не знал, где ты.  Ты  ведешь
себя, как президент корпорации на отдыхе.  Но  в  нашем  агентстве  надо
работать! Мы собираемся заняться бизнесом.
   - Какого рода бизнесом?
   - Зайди ко мне, и я объясню.
   - Не могу, - возразил я. - Меня в конторе ждет человек.
   - Пусть подождет, - отрезала она.
   - Это как раз то, что я  собираюсь  ему  предложить,  -  сказал  я  и
повесил трубку.
   И тотчас же позвонила секретарша, ведущая прием посетителей:
   - Вас хочет видеть мистер Лионель Палмер.
   - Попросите его подождать. Я занят.
   Я откинулся на спинку вращающегося кресла, положил  ноги  на  стол  и
пустил  дым  в  потолок.  Примерно  через  пять  секунд   дверь   рывком
отворилась, как будто сорванная с петель, и  ворвалась,  ругаясь,  Берта
Кул. Ее лицо пылало гневом.
   - Слушай меня! - пронзительно и злобно закричала  она.  -  Мы  делаем
дело, а вот чем, черт побери, занимаешься ты, никто не знает. Кто-нибудь
собирается готовить отчет? Я обещала Крокетту докладывать ежедневно.
   - Прелестно, - заметил я.
   - Что ты сделал, чтобы вернуть духовое ружье и нефритового божка?
   - Нефритовый божок у меня, - ответил я. Открыл ящик стола, вынул  его
и положил на промокательную бумагу.
   - А духовое ружье?
   - Оно в полиции.
   - Хорошо, - утихомирилась Берта.
   - Давно пора...
   В полиции?!
   - В полиции.
   - Какое, черт побери, до него дело полиции?
   Твой приятель, Фрэнк Селлерс, заинтересовался духовым ружьем, а также
тем, когда я его в последний раз видел.
   - Фрэнк Селлерс? Он же работает в отделе по расследованию убийств...
   - Совершенно верно.
   - Что, черт возьми, он делал, когда ты его видел? - спросила Берта.
   - Расследовал убийство.
   - Какое убийство?
   - Твоего клиента, - ответил я.
   - О ком ты говоришь?
   - О Дине Крокетте.
   - Хочешь сказать, что он... что он мертв?
   - Ни малейших признаков жизни.
   - Кто его убил?
   - Они еще не знают.
   - Чем его убили?
   - Мы немного поспешили с розыском, Берта.  Его  кто-то  застрелил  из
духового ружья, которое мы вернули. По крайней мере, в данный момент это
выглядит именно так. По мнению Фрэнка Селлерса.
   Берта уставилась на меня не мигая, словно ее  мозг  был  не  в  силах
переварить это сообщение.
   - Когда он был убит? - спросила наконец Берта.
   - Прошлой ночью. Тело обнаружили только сегодня утром.
   - Под каким углом ты над этим работаешь?
   - Убийство.
   - Для кого?
   - Для вдовы.
   - Почему?
   - Ее, кажется, собираются обвинить.
   - А это ее рук дело?
   - Не знаю.
   - Что думает Селлерс?
   - Он мне не сообщил.
   Она сказала:
   - Послушай, Дональд Лэм. Если Фрэнк Селлерс вобьет себе в голову, что
миссис Крокетт убила своего мужа, а ты  подставишь  свою  шею,  стараясь
спасти миссис Крокетт, это чревато неприятностями.
   - Для кого?
   - Для тебя. Для агентства.
   - Неприятности и так сыплются на меня со всех сторон.
   - Я не люблю этого, - заявила Берта.
   - Миссис Крокетт, - сказал я, - тоже не любит этого.
   - А как насчет денег?
   - Я ее не спрашивал.
   - Ну так спроси, - проворчала Берта. - Доставь  ее  сюда,  и  я  сама
спрошу, если тебе, Дональд Лэм,  это  очень  уж  неприятно.  Ты  из  тех
беспечных парней, которые всем верят... Я говорила тебе тысячи раз, что,
когда берешься за любую работу, прежде  всего  надо  получить  некоторую
сумму денег в качестве аванса. Они могут схватить эту женщину и  бросить
в тюрьму. Затем могут обвинить ее в убийстве, и она не получит ни  цента
из наследства. Тогда мы останемся на бобах.
   - Это верно, - сказал я. - Поэтому мы должны не позволять им обвинить
ее в убийстве мужа.
   - Всегда получай вознаграждение авансом,  -  не  унималась  Берта,  -
тогда не твоя забота, что случится с клиентом.
   - А сколько ты получила с Дина Крокетта?
   Берта попыталась сохранить достойный вид.
   - С человеком  такого  ранга  нельзя  же...  Что,  черт  побери,  ты,
маленький шельмец, себе позволяешь? Пытаешься насмехаться надо мной?
   - Я всего лишь выразил изумление, - ответил  я.  -  Ты  сказала,  что
всегда получаешь деньги вперед.
   - Ну, это другое дело.
   - Почему другое?
   - Он миллионер. Работать с ним всегда выгодно.
   - Теперь уже не выгодно.
   Берта глубоко вдохнула, хотела что-то сказать, но повернулась и пулей
вылетела из кабинета. Я подождал еще пять минут, затем велел Элси  Бранд
сообщить секретарше в приемной,  что  Лионель  Палмер  может  войти.  Он
выглядел совсем иначе, когда вошел в кабинет.
   Утратил агрессивное превосходство.
   - Слушайте, Лэм, - начал он. - Я хочу знать точно, что именно полиция
собирается мне предъявить.
   Он внезапно умолк и вытаращил глаза, как  только  увидел  нефритового
Будду, стоящего посередине промокательной бумаги на моем столе.
   - Что... что это?
   - Пропавший нефритовый Будда, - ответил я небрежным тоном.
   - Вы... вы нашли его?
   - Не пришел же он сам.
   - Где вы достали его?
   - О, я нашел его.
   - Когда?
   - Вчера.
   - Где?
   - У одного человека.
   - Слушайте, Лэм. Я спрашиваю не просто так. Мне нужно знать,  у  кого
был этот Будда.
   - Вы сами знаете, -  произнес  я  многозначительно  и  закурил  новую
сигарету.
   Он чуть не выпрыгнул из кресла и спросил:
   - О чем вы, черт побери, говорите?
   - Я говорю о вас и о Будде.
   - Вы нашли его не у меня.
   - Я обнаружил его в одной из  ваших  фотокамер.  Он  был  завернут  в
полотно  и  помещен  в  одну  из  ваших  "Спид  грэфик"  -  ту,  что   с
широкоугольным объективом.
   - Вы с ума сошли!
   - Это еще не доказано, - отпарировал я. - Берта Кул,  мой  компаньон,
возможно,  согласится  с  вами.  Я  не   собираюсь   оспаривать   мнение
большинства... Тем не менее я обнаружил Будду именно там.
   - Я вам не верю.
   - Можете не верить. Фрэнк Селлерс поверит.
   - Кто такой Фрэнк Селлерс?
   - Крутой коп из отдела по расследованию убийств,  который  собирается
заняться вами.
   - Он знает об этом?
   - О чем именно?
   - Что вы обнаружили... что вы, как сказали  мне,  нашли  этого  Будду
внутри одной из моих камер?
   - Еще нет.
   - Вы собираетесь сказать ему?
   - Разумеется.
   Палмер начал извиваться в кресле.
   - Послушайте, Лэм, - вымолвил он. - Вы чертовски хороший парень.
   - Благодарю.
   - Почему бы нам не разойтись подобру-поздорову?
   - Не исключено.
   - Как, по-вашему, этот Будда попал внутрь моей камеры?
   - И знать не хочу. Не мое дело. Это дело Селлерса.
   За это ему платят налогоплательщики. Он докопается до истины.
   - Вы... вы полагаете, что докопается?
   - Я чертовски хорошо знаю, что докопается.
   Палмер опять занервничал и начал подталкивать свое кресло  поближе  к
моему. Он понизил голос, взглянул через  полуоткрытую  дверь  в  комнату
Элси Бранд, где она просматривала бумаги, притворяясь, что не слушает.
   - Послушайте, Дональд Лэм, мы можем сделать бизнес. - Я поднял брови.
- Я расскажу вам, что, по моему мнению, произошло.
   - Давайте.
   - Но я хочу, чтобы вы отнеслись ко мне с доверием.
   Я сказал:
   - Я работаю на своего клиента. И защищаю только  моего  клиента.  Еще
одного.
   - Но вы можете... вы должны защитить и свой источник информации.
   Я закинул руки за голову, зевнул и сказал:
   - Мне не нужен никакой источник информации.
   Я сам могу узнать то, что мне нужно. Что сказала Сильвия Хэдли, когда
пришла в вашу студию и обнаружила пропажу нефритового божка?
   - Сильвия! - воскликнул он.
   Я кивнул.
   - Это... это не могла быть Сильвия.
   - Почему вы думаете, что не она?
   - Потому что она... она...
   - Она заходила в студию вчера после полудня, не так ли?
   -  Заскочила  накоротке  перед  тем,  как  пойти  к  миссис   Крокетт
позировать.
   - Угу.
   - Но с ней все в порядке. Она стоит очень, очень высоко.
   - Придумала ли она предлог, чтобы остаться одной?
   В той комнате, где вы держите свои камеры?
   -  Ей  не  понадобилось  придумывать  предлог.  Я  кое-что  делал   в
лаборатории. Она побыла недолго со мной, но не выдержала  запаха  кислой
фиксажной ванны, вышла и ждала меня там.
   - А после того как она заглянула в камеру и  обнаружила  исчезновение
нефритового божка, не изменилось ли ее поведение?
   Он посмотрел на меня так, словно я ударил его в солнечное сплетение.
   - Ну, - сказал я, вставая и потягиваясь. - У  меня  сейчас  назначена
встреча. Я с вами прощаюсь. Зайдите в другой раз.
   Я пересек комнату Элси Бранд и открыл дверь. Лионель Палмер вышел. Он
выглядел ошеломленным. Его спортивный  пиджак  стал  смотреться  на  два
размера больше, чем нужно. Ева Эннис наблюдала, как он уходил.  Ее  лицо
выражало недоумение.  Я  собрался  вернуться  в  кабинет,  и  Ева  Эннис
перебросила мне несколько бумаг:
   - Это те бумаги, о которых вы на днях  справлялись,  мистер  Лэм.  Вы
хотели получить показание под присягой по делу Смита.
   - О да, - сказал я, взяв бумаги.
   Она кокетливо посмотрела на меня.
   - Что вы с ним сделали?  -  поинтересовалась  она.  -  Зачем  он  вам
понадобился?
   - Вы о ком?
   Она кивнула в сторону двери:
   - О Лионеле Палмере.
   Я изобразил удивление:
   - Ничего не сделал. А почему вы спрашиваете?
   - Он выглядел так, будто из него выкачали воздух.
   - Правда? Я не заметил.
   - Он ждал вас. Сказал, что собирается... ну в общем, грозился.
   - Грозился?
   - Собирался вымыть вами полы в конторе.
   - Даже так? Как давно вы здесь работаете, Ева?
   - Около трех месяцев.
   - Когда пробудете здесь подольше, -  сказал  я,  -  вы  научитесь  не
обращать внимания на подобные заявления.  Вымыть  мною  полы  в  конторе
никто не вправе, даже ради  восхитительных  глазок  архивариуса...  Чего
хотел Палмер?
   - Что вы имеете в виду?
   - Вы знаете, что я имею в виду. Чего он хотел?
   - О, - смутилась она, - он хотел... ну,  он  хотел  поговорить...  Не
могу выразиться яснее.
   - Вполне ясно. Но я говорю не о ваших отношениях, а о нашем архиве.
   - Да ведь, - удивилась она, - он не хотел ничего получить из архива.
   - А я думаю, что хотел. Судя по тому, как он стоял возле вас вот тут,
около архивного шкафа.
   - Нет и нет, он только... ну, вы знаете... заигрывал. - Она помолчала
с минуту, затем хихикнула:
   - Делал авансы.
   - Я все-таки думаю, его интересовал архив.
   -