будет выглядеть  так:  наше
агентство получило поручение охранять его.
   Мы добились двух вещей: бросили подозрение на его жену и одновременно
оказались, скажем, обманутыми простачками.
   - Так что ты предлагаешь, дорогой? - нежно спросила Берта.
   - Все это дело мне не нравится. Инициалы  на  портсигаре  доказывают,
что эта девушка - обманщица.
   Берта с сердитым видом села за свой письменный стол, вынула  ключ  из
сумочки, открыла ящик стола и, вытащив оттуда пакет с деньгами,  бросила
его на стол.
   - А вот этот пакет доказывает, что она - наша клиентка!
   Она бросила деньги обратно в ящик стола, закрыла его и отправилась на
ленч.
 
Глава 3 
 
   Я позвонил двум частным детективам,  которые  работали  на  различные
агентства, и договорился с ними,  что  они  организуют  слежку  за  мисс
Баллвин. Один из них должен был наблюдать  за  ней  днем,  другой  -  до
полуночи. Правда, я не думал, что она отправится в аптеку  и  купит  там
какой-нибудь яд для крыс, но ожидать можно что  угодно,  а  я  не  хотел
упускать ни одного варианта.
   Я пообедал в какой-то забегаловке, а потом  подъехал  к  продуктовому
магазину. На одной из  полок  я  обнаружил  коробку  с  двумя  десятками
тюбиков анчоусной пасты, которая как раз была открыта.  Это  была  паста
новой марки, о которой я никогда не слышал. Я купил сразу целую коробку.
   После этого я поехал  к  дому  Баллвина  на  Атвелл-авеню,  остановил
машину и, поднявшись по ступенькам, позвонил.
   Дверь открыл слуга, молодой человек лет двадцати шести-двадцати семи,
с приятной наружностью, но несколько вялыми чертами лица. Он,  казалось,
не привык к ливрее и был смущен, как человек, впервые надевший фрак.
   - Вы - привратник? - спросил я его только для того, чтобы понаблюдать
за выражением его лица.
   - Привратник и шофер. Вы к кому?
   - Я представляю фирму "Цести".  Нам  нужны  светские  дамы,  являющие
собой образец американской хозяйки. Мы собираемся дать рекламу...
   - Миссис Баллвин никоим образом не может это заинтересовать, - сказал
он, собираясь закрыть дверь.
   - Вы, видимо, не поняли, о чем речь. Я не собираюсь ничего продавать.
Я только хотел бы получить от миссис Баллвин разрешение сфотографировать
ее. Это фото потом будет опубликовано в большом иллюстрированном журнале
с броской надписью: "Светская дама, которая пользуется  пастой  "Цести".
Меня зовут Лэм - шеф отдела рекламы.
   Слуга какое-то время находился в нерешительности, а потом сказал:
   - Я не думаю...
   Я перебил его:
   - Если вы упустите  возможность  подчеркнуть  общественное  положение
миссис Баллвин и не дадите появиться ее фотографии в газетах, то  вскоре
вам снова придется мыть посуду в захудалой закусочной. Поэтому передайте
лучше ей мое предложение, и мы посмотрим, как она к нему отнесется.
   Он покраснел, хотел что-то возразить, но потом передумал и сказал:
   - Подождите, пожалуйста, здесь.
   С этими словами он захлопнул дверь перед моим носом.
   Минут через пять он снова появился.
   -  Миссис  Баллвин  готова  вас  принять,  -  сказал  он  с  холодным
достоинством и таким тоном, который яснее  слов  показывал,  что  он  не
одобряет все это. Видно, он надеялся,  возвратившись,  послать  меня  ко
всем чертям, а вместо этого вынужден просить меня войти.
   Он провел меня через холл в гостиную. В то же мгновение  в  гостиную,
словно королева, вошла миссис Баллвин. Это действительно  было  зрелище.
Ей  было  лет  тридцать,  но  можно  было  дать  и   меньше,   если   не
приглядываться внимательнее.
   - Мистер Лэм? - сказала она. - Не присядете ли?
   Я - миссис Баллвин. Я вас слушаю,  мистер  Лэм.  Что  вы  хотите  мне
предложить?
   Слова были сказаны просто и сердечно.  Она,  несомненно,  могла  быть
вежливой  и  приятной,  но  могла  быть  холодной  и   неприветливой   в
зависимости от сложившейся ситуации.
   Она села на стул и поправила юбку. На ее лице играла радушная улыбка,
но взгляд был оценивающий и внимательный.
   Я открыл пакет с анчоусной пастой и сказал:
   - Моя фирма готовится к рекламной кампании, которая будет проводиться
по всей стране. На подготовку ее уйдет еще четыре-пять месяцев, а  потом
мы наводним всю страну нашей Цести-пастой.  Это  самая  лучшая  и  самая
приятная паста, изготовленная из самых дорогих импортных анчоусов.  Если
вы ее попробуете, вы должны  будете  признать,  что  она  намного  лучше
других. Я оставляю вам эту пробную коробку.
   Буду очень рад, если вы ее испробуете, она вам понравится и вы будете
ее регулярно употреблять. И тогда, возможно, вы согласитесь на свое фото
в журналах вместе с этой пастой.
   - А зачем вам нужно это фото?
   - Оно появится на почетном месте во всех иллюстрированных журналах. С
таким,  например,  заголовком:  "Лучшие  из  молодых  употребляют  пасту
Цести".
   Потом я помолчал, ожидая ее реакции на "молодых".
   Кажется, я попал в цель.
   Она села поудобнее, закинула ногу на ногу,  и  ее  улыбка  стала  еще
более приветливой.
   - Разумеется, с вашей  стороны  нет  никаких  обязательств,  -  мягко
сказал я. - Я отдаю вам эту пасту, вы ее пробуете и решаете, хороша  она
или нет. Если она вам понравится и вы будете ее употреблять, тем лучше.
   -  Некоторые  фирмы,  охотясь  за   фотографиями   известных   людей,
рассчитывают только на снобизм публики, - продолжал я. - Мы этой цели не
ставим. Мы пытаемся найти для рекламы  таких  людей,  в  пользу  которых
говорит не богатство, а обаяние и очарование.
   - И каким образом вы попали на меня?
   Я улыбнулся:
   - Ну какая вам разница? Я получил сведения в нашем центральном  бюро.
Мы готовим эту кампанию уже порядочный срок и  навели  самые  тщательные
справки.
   Центральное бюро мне сообщило,  что  для  рекламы  потребуются  такие
женщины, которые будут великолепно смотреться на фото. Такие женщины, на
которых читатель сразу обратит внимание. Нам нужен шарм.
   Она слегка шевельнула ногой.
   - И вы считаете, что я обладаю этими достоинствами?
   Я немного отвел глаза, а потом снова посмотрел ей прямо в лицо.
   - Да, вы наверняка обладаете этими достоинствами.
   И что самое главное, нашему центральному бюро это тоже известно.
   - Ну хорошо, - сказала она. - Я переговорю на эту тему с мужем, но не
вижу оснований, почему бы и не попробовать. Разумеется,  если  анчоусная
паста мне понравится. Я не могу рекомендовать  какую-нибудь  вещь,  если
она не...
   - Разумеется, разумеется, - согласился я. - Поэтому и оставляю у  вас
целую коробку. Так что испытывайте на здоровье.
   Она нагнулась вперед и нажала на кнопку.
   - Если вы ничего не имеете против, - сказала она, - я  приглашу  сюда
свою  секретаршу.  Пусть  она  все  запишет,  чтобы  не   было   никаких
недоразумений.
   - Как вам будет угодно.
   Она откинулась на спинку стула. Глаза ее были полузакрыты, и вуаль из
длинных ресниц придавала им соблазнительный вид.
   - Мне почему-то кажется, что это ваша  собственная  идея,  -  сказала
она.
   - Как это понимать?
   - Я думаю, что вы сами это все выдумали. Вербовать людей для рекламы.
Я не говорю, что это нехорошо. Во всем этом  что-то  есть,  как  бы  это
сказать? Ну, допустим, напор, явно присущий вашему характеру.
   Я скромно сказал:
   - Я просто сделал центральному бюро парочку предложений, вот и все.
   - Эта идея посещать  людей,  которые,  как  вы  выразились,  обладают
определенным шармом?
   Она громко рассмеялась.
   В этот момент раскрылась дверь,  и  вошла  девушка,  которая  сегодня
утром была в бюро Берты Кул.
   - Мисс Шарлотта Хенфорд, моя секретарша, - сказала миссис Баллвин.  -
А это - мистер Лэм.
   На мгновение девушка  смутилась,  но  потом  взяла  себя  в  руки.  Я
поднялся со стула и, поклонившись, сказал:
   - Очень рад с вами познакомиться.
   - Добрый день, мистер Лэм, - произнесла она холодно.
   Миссис Баллвин продолжала с улыбкой:
   -  Мистер  Лэм   является   представителем   фирмы,   изготавливающей
высококачественную анчоусную пасту.
   Она называется Цести-паста. Он оставляет нам ее на  пробу,  чтобы  мы
могли убедиться в ее ценных вкусовых качествах и со  спокойной  совестью
могли порекомендовать ее другим. Потом  фирма  сделает  фотомонтаж,  где
буду фигурировать я,  рекламирующая  эту  пасту.  Вы  сделаете  фото  на
какой-нибудь  вечеринке,  не  так  ли,  мистер  Лэм?  -  спросила   она,
повернувшись ко мне.
   - Это было бы чудесно, - ответил я.
   Она кивнула:
   - Думаю, это можно будет устроить.
   Она бросила взгляд на секретаршу, немного наморщила лоб и  посмотрела
на потолок, чтобы лучше все обдумать.
   - Когда вы собираетесь сделать эти фотографии, мистер Лэм?
   - Все будет зависеть  от  того,  понравится  ли  вам  паста.  Сколько
времени вам нужно, чтобы  убедиться,  что  паста  действительно  вам  по
вкусу?
   Миссис Баллвин сделала знак  своей  секретарше.  Шарлотта  нажала  на
кнопку звонка. В дверях появился слуга.
   Она посмотрела на него каким-то полуотсутствующим взглядом.
   - Вильмонт, возьмите этот тюбик с анчоусной пастой и намажьте  ее  на
те гренки, которые мы ели вчера  вечером.  И  потом  сделайте  нам  пару
коктейлей. Что вам принести, мистер Лэм?
   - Виски с содовой, пожалуйста.
   - А для меня мартини, Вильмонт, - сказала она.  -  Шарлотта  пить  не
будет.
   - Слушаю, миссис Баллвин.
   Слуга чопорно вышел из комнаты.
   - Это его фамилия? - спросил я. -  Мне  кажется,  я  его  уже  где-то
видел.
   - Полное его имя Вильмонт Мервилл, и он у нас привратник и шофер. Как
привратник он еще довольно  неопытен,  -  продолжала  она  с  плутовской
улыбкой. - Но как шофер - не нахвалюсь.  Уличное  движение  в  последнее
время так усилилось, что для езды нужны хорошие нервы.
   Я кивнул в знак согласия.
   - И потом, - продолжала миссис Баллвин, - я, конечно,  хотела  помочь
молодому человеку. Сейчас так трудно найти место, которое  действительно
нравилось бы. Как привратник он становится все лучше  и  лучше  и  через
два-три месяца будет соответствовать всем требованиям. Правда, я  думаю,
что он находит мало радости в  такой  работе.  Он  влюблен  в  машины  и
быструю езду. Он действительно первоклассный шофер.
   Я снова кивнул в знак согласия. Внезапно она сказала:
   - Прошу меня извинить, мистер Лэм. Я на секунду отлучусь.
   Когда миссис Баллвин вышла из комнаты, я поднялся со стула.
   Шарлотта Хенфорд тихо прошептала:
   - Что значит вся эта дурацкая комедия?
   - А что за дурацкая комедия появляться у нас под другим именем?
   Она лишь сверкнула глазами.
   Я ухмыльнулся:
   -  Не  беспокойтесь,  Шарлотта.  Я  надену  на  вас   психологические
наручники.
   - Для вас я - мисс Хенфорд, - сказала она свирепо.
   - О'кей! О'кей! А этот Вильмонт  может  разыгрывать  только  слугу  и
шофера? Или есть и другие таланты?
   Она выпятила подбородок и попыталась изобразить презрительную мину.
   Я продолжал:
   - Если вы хотите взять назад поручение, которое вы нам дали, я ничего
не имею против.
   - Ну что вы! Я ничего подобного не  хочу.  Или  вы  считаете,  что  я
привыкла бросаться деньгами? Я только не понимаю, неужели вы не  видите,
как рискованны ваши шутки?
   - Не понимаю...
   - Итак...
   Пока она подыскивала  слова,  чтобы  закончить  фразу,  вошла  миссис
Баллвин и сказала:
   - Коктейли сейчас будут готовы, мистер Лэм.
   Я спросил:
   - Ваш супруг занимается продажей земельных участков?
   - Да. Вы довольно хорошо осведомлены о его делах.
   - Для фото  задний  план  также  важен.  Но  моя  фирма  интересуется
исключительно вами. Но, конечно, ваш супруг тоже не помешает  на  заднем
плане.
   Она рассмеялась и сказала:
   - Вы это выразили очень тактично, мистер Лэм.
   - Рад слышать это от вас.
   - А относительно пасты мы с вами договорились таким  образом,  что  с
моей стороны не будет никаких обязательств и что фото я позволю  сделать
только тогда, когда дам на это согласие. Надеюсь,  мы  правильно  поняли
друг друга?
   - В общем и целом - да.
   - А в чем нет?
   Я сказал:
   - Мы делаем фото лишь тогда, когда получаем на это разрешение. Но как
только вы дадите это разрешение и фото будут  готовы,  они  переходят  в
собственность нашего общества.
   - Ну что ж, я не возражаю.
   Вильмонт принес коктейли  и  тосты.  Миссис  Баллвин  взяла  один  из
маленьких  круглых  тостов  и  осторожно  откусила  кусочек.  Потом  она
задумчиво закатила глаза, чтобы полностью  сосредоточиться  на  анчоусе.
Даже если бы она была оплачиваемым дегустатором анчоусов, то  все  равно
не смогла бы сделать это лучше.
   - Она действительно чудесная, - сказала миссис Баллвин.
   Я улыбнулся ей с видом победителя. Она подняла свой бокал  и  бросила
поверх него взгляд на меня.  Глаза  ее  словно  были  подернуты  вуалью,
зовущие, влекущие, - именно так она смотрела на  Вильмонта  Мервилла.  Я
задал себе вопрос, а не предназначался ли такой  взгляд  всем  мужчинам,
которыми она интересовалась.
   Вильмонт стоял тут же, всем своим видом выказывая неудовольствие.
   Шарлотта Хенфорд бросала на меня свирепые взгляды.
   Миссис Баллвин и я выпили свои коктейли, попросили повторить, а потом
съели по несколько тостов с анчоусной пастой.
   - Вам действительно нравится? - спросил я.
   - Конечно, - ответила она. - Я нахожу ее превосходной. Тем не менее я
еще должна поговорить с моим супругом,  прежде  чем  дать  окончательное
согласие.
   - Разумеется.
   - Но я не думаю,  что  возникнут  какие-либо  препятствия.  -  Она  с
улыбкой посмотрела на меня.
   Я ответил на ее улыбку, пытаясь придать лицу такое  выражение,  будто
такая женщина, как она, никогда не может  иметь  никаких  препятствий  в
обхождении с мужчинами.
   - Если мой супруг не будет  возражать,  то  когда  вы  будете  готовы
сделать эти фотографии?
   - В любой момент.
   - Это долгая история?
   - Нет. Все будет сделано за пять-шесть дней.
   Я только должен связаться с бюро, чтобы прислали фотографа.
   - А публикация последует через несколько месяцев? - с улыбкой сказала
она.
   - Через пару недель.
   - Вот как! - сказала она  задумчиво,  а  потом  добавила  со  смехом,
который должен был выглядеть непринужденным:
   - Конечно, в наши дни никогда не знаешь, что за это время произойдет.
Мы можем, предположим, переехать в другой город или...
   - Нам нужно только ваше согласие и ваше фото, - сказал я с улыбкой. -
И все.
   - Хорошо. Я твердо убеждена, что мы договоримся.
   Я поговорю с мужем. Где мне вас найти?
   - Я постоянно в пути. Будет лучше всего, если я позвоню вам.  Скажем,
завтра утром.
   -  Меня  это  устраивает.   Позвоните   мне   примерно   в   половине
одиннадцатого.  Если  вы  меня  не  застанете,  то  ответ  вам  передаст
Шарлотта.
   По ее тону я понял, что аудиенция закончена. Я поднялся и  направился
к двери.
   Слуга-шофер протянул мне шляпу. Я выждал, пока он не распахнул передо
мной дверь.
   Он раскалился от злобы, как печка от огня.
   - Всего хорошего, - сказал я.
   - До свидания, сэр.
   Я думал, что он с треском захлопнет за мной дверь, но  он  закрыл  ее
тихо и осторожно, словно был опытным взломщиком.
 
Глава 4 
 
   Я залез в свою колымагу и медленно поехал вниз  по  Атвелл-авеню.  На
первом перекрестке я подъехал к обочине  и  принялся  осматривать  улицу
через зеркальце заднего обзора.
   Заметив, что вниз по улице несется  машина  с  большой  скоростью,  я
поехал дальше.
   Машина, казалось, хотела обогнать меня, но я услышал визг покрышек  и
вслед за этим гудок.
   Я повернулся, стараясь придать своему лицу удивленное выражение.
   За рулем "шевроле" сидела  Шарлотта  Хенфорд.  У  нее  все  еще  было
свирепое лицо. Она  остановила  машину  прямо  рядом  с  моей,  вышла  и
двинулась ко мне, громко стуча каблучками.
   - Привет! - воскликнул я. - Куда это вы собрались?
   Она сказала:
   - Я едва выдержала все это. Что за идиотизм с вашей стороны!  И  чего
вы хотите достичь вашим дурацким маскарадом?
   - Вы ведь поручили нашей  фирме  предотвратить  отравление  Джеральда
Баллвина, так?
   - Конечно... Это, и только это, было целью моего визита.  Но  что  за
безумие с вашей стороны прийти в дом и разыграть спектакль  с  пастой  и
фотографированием? Что вы будете делать, если...
   - Возьму и сделаю фотографию, - сказал я.
   - Вам обязательно нужно было влезть во все, узнать, кто я такая...  И
теперь все дело испорчено.
   - Почему вы считаете, что дело испорчено, если я  установил,  кто  вы
есть на самом деле?
   - Потому что я не хочу иметь ничего общего с этой историей!
   Я вынул из кармана пачку сигарет и протянул ей через окошечко:
   - Хотите?
   - Нет!
   Я сказал:
   - Не советую вам оставаться на тротуаре. Люди могут подумать, что  вы
заигрываете со мной. Я бы советовал вам сесть в машину и рассказать, что
к чему.
   Я распахнул дверцу. Мгновение девушка медлила, потом  села  рядом  со
мной.
   - Красивенькие ножки, - заметил я.
   Она сердито посмотрела на меня.
   - Что касается вашей персоны, то я понял, что вы не Беатрис Баллвин с
того момента, когда увидел инициалы на портсигаре. Вот так-то, Шарлотта!
   - Для вас я все еще мисс Хенфорд, - отпарировала она.
   - А что касается того, что вы нам поручили я имею в  виду  отравление
Джеральда Баллвина,  -  то  я  думаю,  что  уже  сделал  многое  в  этом
направлении.
   - Рада слышать.
   - Самое главное, Шарлотта, заключается в том...
   - Мисс Хенфорд! - фыркнула она.
   - ...заключается в том, что вы хотели обвести нас вокруг  пальца.  Вы
полагали, что действуете очень умно, когда сказали нам,  что  вас  зовут
Беатрис Баллвин. Вы считали, что мы никогда не узнаем, кто  вы  есть  на
самом деле. Должно быть, вы нас считаете чересчур наивными.
   - Считала! - воскликнула она. - Я и сейчас считаю вас наивными,  если
не глупыми.
   - Давайте лучше рассмотрим все это дело спокойно.
   Давайте,  например,  предположим,  что   Дафна   Баллвин   собирается
подмешать своему супругу битое стекло. Вы своевременно приходите к нам и
даете поручение воспрепятствовать этому преступлению. Как же  мы  должны
поступить в этом случае? Не можем же мы стоять постоянно у его  стола  с
ситом! Или спрятаться в шкаф и ждать, когда Джеральд Баллвин начнет свою
трапезу.
   А потом выскочить из шкафа, в  парике,  с  наклеенными  усами  и  так
далее, и выкрикнуть: "Минутку, Джеральд, мой мальчик, мне  кажется,  что
вы собираетесь заглотить кусочек оконного стекла!"
   - Вы еще и шутить изволите?
   - Я просто пытаюсь обрисовать вам наше положение.
   Она сказала:
   - Меня не интересует, как вы всего этого добьетесь.
   А если бы я сама это знала, то  не  стала  бы  тратить  свои  деньги,
заработанные с таким трудом.
   - Сколько вы зарабатываете?
   - Это вас не касается!
   -  Вы  уверены,  что  речь  идет   о   ваших   собственных   деньгах,
заработанных, как вы сказали, с таким трудом?
   Может быть, эти деньги заработал кто-то другой?
   - Что вы имеете в виду?
   - Я просто спрашиваю.
   - Может быть, вы не будете спрашивать о том, что вас не  касается,  а
для разнообразия займетесь своими делами?
   -  Я  полагаю,  что  деньги  действительно  заработаны  с  трудом,  -
продолжил я. - Видимо, нелегко служить у Дафны Баллвин.
   - Она...
   - Ну-ну, продолжайте!
   - Не буду.
   - Для девушки, которая вынуждена  сама  зарабатывать  себе  на  хлеб,
сумма, которую вы нам дали, представляет  целое  состояние.  Сколько  вы
зарабатываете, Шарлотта?
   - Это вас не касается.
   Я заметил:
   - Двести пятьдесят долларов - это огромные деньги для  секретарши,  и
вы их выкидываете только для  того,  чтобы  не  отравили  супруга  вашей
хозяйки.
   - Куда вы клоните?
   - Я никуда не клоню, Шарлотта. Я просто высказываю отдельные мысли.
   - Вам лучше придержать свои мысли при себе.
   Я затянулся сигаретой.
   - Продолжайте, - сказала она.
   - Прошу прощения, Шарлотта, не вмешивайтесь  в  наши  действ