-нибудь в автомобиле.
   - Вы видели фотографии?
   - Ода.
   - А как насчет регистрационной карточки?
   - Мы видели фотокопию.
   - Фотокопии стоят гривенник дюжина. Этот человек мог  сделать  тысячи
таких копий. Он может сделать сто  негативов.  Мы  потребуем,  чтобы  он
вернул отпечатки, негативы и саму регистрационную карточку. Заплатим  за
них. Уничтожим. Но, возможно, шантажист уже сделал фотокопии с фотокопий
и передал их  кому-нибудь.  Тогда  появится  новый  шантажист  с  новыми
требованиями.
   - Поэтому вы нам и нужны, - вмешался Баффин.
   - Чего вы от меня ждете?
   - Вы должны предотвратить такой поворот событий. Не допустить,  чтобы
это случилось.
   - Вы многого хотите.
   - Мы и платим много, - отрезал Баффин.
   - Значит, это было шестого утром? - спросил я у Конни.
   - Да.
   - Всего неделю назад, - сказал я. - Сегодня понедельник, тринадцатое.
   - Правильно.
   - А регистрация в мотеле состоялась пятого?
   - Да.
   Баффин взглянул на часы.
   - Я думаю, Конни, Дональд все понял.
   - Ах, ваше имя Дональд? - спросила Конни.
   Я кивнул.
   -  Хорошее  имя.  Подходит  для  честного  и   знающего   свое   дело
профессионала.
   Она оглядела меня с головы до ног. Баффин нетерпеливо ерзал на стуле.
Она встала, подошла к  двери,  которая,  очевидно,  вела  в  спальню,  и
сказала:
   - Я оставлю вас на минуту.
   Конни отсутствовала меньше тридцати секунд. Она  вернулась  с  пачкой
денег, которые тут же передала мне.
   Я сосчитал их. В пачке оказалось сто сотенных бумажек.
   - Хотите расписку? - спросил я.
   Она рассмеялась. Ее смех прозвучал искренне.  Во  всей  этой  истории
искренность показалась мне неожиданной.
   - О Господи, конечно нет! - сказала она. - Я хочу выпутаться из  этой
неприятной истории. Остальное меня не интересует.
   - Десять тысяч - большой кусок.
   - Знаю, - сказала она. - Но эти деньги не  имеют  для  меня  большого
значения. Их мне дали на студии, чтобы замять историю с шантажом.
   - Какая именно студия? - спросил я.
   - Не говори ему, - быстро сказал Баффин.
   - Почему, Ник?
   - Он не узнал тебя, - сказал  Баффин.  -  Пусть  твое  имя  останется
неизвестным.
   Она улыбнулась мне.
   - Пожалуй, я промолчу, - послушалась Конни совета Баффина.
   - Нам пора, Дональд, - торопил он.
   Я встал. Конни протянула мне руку.
   - Удачи, - сказала она.
   - Скорее всего, удача мне действительно понадобится.
   Баффин открыл дверь. Она проводила нас в коридор. Через четыре минуты
мы были в спортивной машине Баффина.
   - Ну, вы получили деньги, - сказал Баффин. - Теперь все в порядке?
   - Спокойно, - сказал я. - Я получил деньги.  Но  теперь  я  хочу  вам
кое-что сказать.
   - Что?
   - Я не отдам эти деньги никому до тех пор, пока  не  сочту,  что  все
сделано так, как надо.
   - Мне это подходит, - согласился Баффин.
   - При этом я полагаю, что никто не собирается  отобрать  у  меня  эти
деньги.
   Он поднял брови с искренним, а может быть и поддельным, удивлением.
   - Никто, - со значением повторил я. - Я также  не  позволю  хитростью
или мошенничеством вымогать эти деньги.
   -  Почему  вы  вообще   думаете   о   каком-то   вымогательстве   или
мошенничестве? - обиженно спросил Баффин.
   - На всякий случай, - сказал я. - Всякое бывает.
   Сидя в машине, я открыл маленький чемоданчик-кейс, который захватил с
собой. Вытащив оттуда бесшумный  револьвер,  я  засунул  его  в  боковой
карман пиджака. Баффин одобрительно смотрел на эту процедуру.  Потом  он
заключил:
   - Вижу, вы серьезно намерены оправдать свой гонорар.
   Мы тронулись с места и медленно  поехали.  Остановились  около  отеля
"Стилмонт". Баффин опустил в автомат пятидесятицентовую монету  -  плату
за пользование гостиничной стоянкой. После этого наша машина  заняла  на
стояночной площадке свободное место.
   Выключив мотор, Баффин снова посмотрел на часы и сказал:
   - Минуточку.
   Затем он открыл дверь, вылез из машины и куда-то ушел. Впрочем, скоро
он вернулся и опять сел в машину.
   - Чем мы сейчас занимаемся? - спросил я.
   - Мы ждем.
   - Выплата будет происходить здесь?
   - Не здесь - в отеле.
   - Чего же мы ждем?
   - Когда будет нужно, я об этом скажу.
   Я уютно устроил мой курносый револьвер в  ладони  так,  что  в  любой
момент мог простым легким движением кисти направить его на  Баффина.  Он
не заметил этих моих манипуляций. Выключив в машине свет,  он  откинулся
на сиденье. Вытащил из кармана сигарету.
   Прикурил от автомобильной зажигалки. Но тут же  раздавил  сигарету  в
пепельнице. Мы ждали минут десять.
   За это время на стоянку въехало полдюжины машин.
   Две уехали. Потом подошла большая машина. Баффин взглянул  на  нее  и
выпрямился на сиденье. Водитель поставил машину через три автомобиля  от
нас. Вылез.
   Посмотрел на часы. Не спеша пошел к входу в отель.
   Баффин подождал, пока мужчина не скрылся из виду, после  чего  сказал
мне:
   - Ну, Лэм, делайте вашу работу.
   Он открыл дверцу. Я положил десять тысяч в свой чемоданчик и взял его
в  левую  руку.  В  правой  я  держал  спрятанный  в  кармане  плаща   и
направленный на Баффина револьвер. Когда мы подошли к  дверям  отеля,  я
быстро переложил револьвер в чемоданчик.
   Баффин шел впереди. Мы подошли к портье.
   - В какой комнате  остановился  мистер  Стармэн  Калверт?  -  спросил
Баффин.
   - Мистер Калверт только что приехал к нам. Его комната 7121...
   - Вы можете позвонить ему?
   - Боюсь, он еще не успел попасть к себе в номер.
   Лифт только что ушел.
   - Отлично, - сказал Баффин. - Он ждет нас. Мы поднимемся к нему.
   - Я должен сначала  позвонить  ему,  сказал  портье.  -  Таковы  наши
правила...
   - Конечно, - сказал Баффин. - Позвоните ему через пару  минут,  когда
он доберется до номера. Скажите, что люди, которых он ждет, уже  идут  к
нему.
   Мы на лифте поднялись на седьмой этаж.  Мужчина,  который  приехал  в
большой машине, стоял теперь у дверей лифта. Я прикинул, что  ему  около
сорока. Это был небольшого роста стройный человек  с  седыми  усиками  и
синими глазами. Он имел вид процветающего банкира.
   Мельком взглянув на Баффина, он начал внимательно изучать меня.
   - Я думал, что мы застанем вас в номере, - сказал ему Баффин.
   - Я заметил вас на автомобильной стоянке и ждал вас здесь, - спокойно
ответил человек.
   - Вы не могли нас видеть, - заспорил с ним Баффин.
   Мужчина засмеялся коротким металлическим смехом:
   - Тогда почему же я жду вас здесь?
   Не отвечая ему, Баффин сказал мне:
   - Это Калверт.
   - Вы принесли? - спросил у него Калверт.
   - Он принес, - ответил Баффин.
   - Ол-райт. Тогда отправимся ко мне в номер, - предложил Калверт.
   Он  пошел  впереди  нас  по  коридору.  Около  номера   7121   Баффин
остановился. Калверт продолжал идти.
   - Вот ваш номер, - сказал Баффин, - 7121.
   Калверт покачал головой и даже не оглянулся на нас. Мы пошли  за  ним
по коридору дальше. Около номера 7115 Калверт вынул из  кармана  ключ  и
отпер дверь.
   - Что это значит? - спросил Баффин.
   - В таких делах надо быть предусмотрительным, - улыбнулся Калверт.  -
На свое имя я получил номер семьдесят один двадцать один. Другой номер я
взял на чужое имя. В делах такого рода человек должен защищать  себя  от
любых   случайностей:   частных    детективов,    полиции,    спрятанных
магнитофонов, тайных свидетелей. - Калверт распахнул дверь:
   - Заходите, джентльмены!
   Я подождал, пока войдет Баффин, и в это время открыл свой чемоданчик,
сунул в него  левую  руку,  чтобы  сразу,  как  только  он  понадобится,
схватить револьвер.
   - Входите, - предложил мне Калверт.
   - После вас, - улыбнулся я.
   Он колебался какое-то мгновение, потом засмеялся и сказал:
   - Ладно. Исполняйте роль надзирателя, если вам  это  нравится.  Я  не
стану порицать вас за это.
   Он вошел в комнату. Я последовал за ним и закрыл дверь  ногой.  Потом
запер ее на задвижку.
   - Значит, так,  -  сказал  Калверт.  -  У  нас  общее  дело.  Мы  все
заинтересованы, чтобы оно прошло гладко. Если  мы  будем  вести  двойную
игру, мы далеко не уйдем. Садитесь, джентльмены.
   Мы сели.
   - Деньги при вас? - второй раз спросил Калверт Баффина.
   - У него, - снова кивнул на меня Баффин.
   Я  достал  из  чемоданчика   десять   тысяч.   Большая   пачка:   сто
стодолларовых бумажек.
   У Калверта загорелись глаза. Он потянулся за деньгами. Но я сказал:
   - Кажется, деньги предназначены на обмен?
   - Ах, извините, - улыбнулся Калверт. - Я забыл.
   Немножко...
   Он пошел к шкафчику, достал из кармана ключ  и  отпер  его.  Пока  он
занимался этим, я незаметно включил спрятанный в моем кейсе  магнитофон.
Калверт достал из шкафчика большой конверт и повернулся ко мне лицом.
   - Здесь три фотографии восемь на десять, - сказал он  и  протянул  их
мне.
   Я начал изучать снимки. На них был изображен "Рэстебит-мотель".  Были
отчетливо видны лица Конни и Баффина. У него лицо было повернуто немного
назад. У стоящей рядом с ними машины  был  открыт  багажник.  Там  лежал
чемодан. Второй чемодан стоял на земле рядом. Номер автомобиля был виден
очень отчетливо. На другом снимке Баффин помогал Конни сесть в машину.
   - Вот оба негатива, - продолжал Калверт, вынимая из большого конверта
конверт поменьше.
   Негативы  были  тридцатипятимиллиметровые.  Значит,  фотографирование
производилось дорогой камерой.
   - Фото сделаны с лучшего  негатива,  -  объяснил  Калверт.  -  Другие
негативы не использовались.
   - Только эти два снимка? - спросил я. - Других не было?
   -  Еще  один  снимок  ранее  был  отправлен   мистеру   Баффину   для
ознакомления.
   Я слушал его не перебивая.
   - А вот, - продолжал  Калверт,  -  регистрационная  карточка  мотеля:
"Мистер и миссис Николас Баффин".
   Обратите внимание, что это оригинал. Дата: пятое число этого  месяца.
Фотографии делались на следующее утро - шестого.
   - У вас имеются фотокопии регистрационной карточки?
   -  Только  одна,  которую  мы  показали  Баффину.  Негатив  здесь,  в
конверте.
   - Как можно убедиться в том, что вы говорите правду? - спросил я.
   Калверт улыбнулся:
   - Очевидно, в этом деле есть вещи, которые вам  придется  принять  на
веру.
   - Вера - хорошая штука. Но не при шантаже.
   - Мне не нравится такой подход к делу,  -  сказал  Калверт.  -  Я  не
одобряю вашу позицию. Речь идет не о шантаже.
   - О чем же?
   - Просто некоторые заинтересованные лица  хотят  купить  определенные
фотографии и определенные документы. Им очень легко это сделать.  Однако
при этом имеются другие люди, которые охотно купят данные  материалы  за
более высокую цену.
   - Но вы предпочитаете продать их за меньшую сумму?
   - Заинтересованным лицам? Да.
   - Почему?
   - Потому что мне срочно необходимо иметь именно  десять  тысяч  -  не
больше и не меньше. Эта сумма определяется необходимостью, а не рыночной
стоимостью документов.
   - Отлично, - сказал я. - Вам не нравится слово "шантаж". Вы чертовски
хороший фотограф. Но у вас неприятности и вы срочно нуждаетесь в  десяти
тысячах  долларов.  Вам  не  хотелось  бы  прибегать  к  такому   методу
доставания денег, но у вас нет другого выхода.
   - Вы сформулировали мою позицию ясно и четко, - подтвердил Калверт.
   - Как вы думаете, кто я такой? - спросил я у него.
   -    Полагаю,    адвокат,    представляющий    интересы     некоторых
заинтересованных лиц.
   - У меня несколько иная профессия. Я нахожусь здесь, чтобы обеспечить
гарантии  того,  что,  покупая  эти  документы,  заинтересованные   лица
произведут только один платеж. Только один.
   - Даю слово, - пробормотал Калверт.
   - Слово чести? - спросил я.
   Он кивнул утвердительно. Но тут же покраснел и спросил:
   - Это сарказм?
   - Это вопрос.
   - Даю слово чести.
   - У вас нет намерений вторично использовать эти документы?
   - Как я могу это сделать, если возвращаю их вам?
   - У вас могут остаться другие негативы или другие отпечатки.
   - Больше у меня ничего нет.
   - Значит, вы не имеете намерений  что-нибудь  предпринимать  с  этими
документами в будущем? В любой форме?
   - Точно.
   - Тогда вы не  будете  возражать,  если  я  приму  определенные  меры
предосторожности?  Необходима  гарантия,  что  вы  не  измените   вашего
решения. Кроме того, всегда остается опасность, что кто-либо  мог  тайно
снять копии с этих документов. И этот  "кто-либо"  тоже  может  захотеть
однажды получить за них плату.
   - Я не возражаю против любых мер предосторожности.
   - Отлично. В таком случае прежде  всего  я  хочу  взглянуть  на  ваши
водительские права.
   Мгновение он колебался. Потом вынул из бокового  кармана  бумажник  и
дал мне права.
   Его действительно звали Стармэн Калверт.
   Я пересек комнату, подошел к шкафчику  и  достал  из  него  несколько
листков бумаги со штампом отеля.
   Потом вернулся к столу и положил бумагу перед Калвертом.
   - Это еще зачем? - спросил он.
   - Расписка за десять тысяч долларов. А также гарантия, что мой клиент
больше не будет поставлен под удар.
   - Разве возможны такие гарантии?
   - Пишите то, что я продиктую. Вашей  рукой.  Сверху  поставьте  дату.
Сегодня у нас тринадцатое число.
   - Что я должен писать дальше?
   Я начал медленно диктовать:
   -  Пишите.  "Я,  Стармэн  Калверт,  получил  десять  тысяч   долларов
наличными от Дональда Лэма. Эта сумма является компенсацией за то, что я
вернул  Лэму  определенные  фотографии  и  негативы,  сделанные  мной  и
изображающие  мужчину  и  женщину  в  тот  момент,  когда  шла  погрузка
чемоданов в их автомобиль около "Рэстебит-мотеля". Эти  фотографии  были
сделаны утром шестого  числа.  Я  передал  Лэму  все  имеющиеся  в  моем
распоряжении документы. Других негативов и фотографий не  существует.  Я
передал  также  регистрационную  карточку  мотеля,  датированную   пятым
числом, и соответствующий негатив.  Других  копий  с  этой  карточки  не
существует. Мне остро необходимы  десять  тысяч  долларов,  у  меня  нет
другого пути достать  такую  сумму,  поэтому  я  вынужден  прибегнуть  к
шантажу".
   - Мне не нравится это слово, - сердито перебил меня Калверт.
   - Вам придется написать его - нравится оно вам или  нет,  -  спокойно
ответил я.
   Он покраснел от злости.
   - Вы не можете меня заставить.
   - Но ведь и вы не можете заставить меня отдать вам десять тысяч.
   - Тогда вы не получите фотографии. Я могу продать их в другом месте.
   - Валяйте, - предложил я.
   - Послушайте, - сказал он. - Я пытаюсь действовать разумно. Идти  вам
навстречу. Но и вам следовало бы щадить мои чувства.
   - Я тоже действую разумно. Я диктую эту расписку так, чтобы, подписав
ее, вы больше ничего не могли предпринять в  ущерб  моему  клиенту.  Или
чтобы этого не мог сделать тот, кто тайно снял с негативов другие копии.
   - Повторяю вам: мне не нравится слово "шантаж".
   - И все-таки его надо написать. Без этого сделка не состоится.
   Минуту он колебался.  Потом,  снова  покраснев  от  злости,  все-таки
написал так, как я продиктовал. И подписался.
   - Внизу поставьте номер ваших водительских прав, - потребовал я.
   - Вы слишком многого хотите.
   - Вы слишком много получаете.
   - Пока что я получил только слишком много оскорблений.
   Я пожал плечами:
   - Если вы, имея такую чувствительную натуру, все же  пошли  на  такое
дело, стало быть, у вас крайняя нужда в деньгах. И нужны они вам срочно.
   - Ваша взяла, - сказал он и начал выводить под своей  подписью  номер
водительских прав.
   Я достал из чемоданчика коробку для снятия отпечатков пальцев.
   - Будь я проклят, если соглашусь еще и на  это,  -  вскочил  с  места
Калверт.
   Я медленно начал класть десять тысяч назад в чемоданчик.
   - Разве недостаточно того, что  я  уже  сделал  для  вас?  -  жалобно
спросил он.
   Я сидел молча. Тогда он взглянул на Баффина.
   - Может, мы обойдемся  без  отпечатков  пальцев?  -  спросил  у  меня
Баффин.
   - Нет, - твердо ответил я.
   - Я как клиент имею право сказать вам, Лэм, что не  следует  заходить
слишком далеко.
   Я сидел молча.
   Калверт повернулся ко мне спиной  и  направился  к  шкафчику.  Баффин
раздраженно сказал ему вслед:
   - Он вооружен, Калверт!
   Тот медленно повернулся к нам и снова пошел к столу. Так мы и  сидели
молча. Наконец Баффин сказал:
   - С такими деньгами многое можно сделать, Калверт.
   Вы можете уехать в  другую  страну.  Дональд  предъявляет  вам  такие
требования только для того, чтобы защитить  меня.  Он  отдаст  листок  с
отпечатками пальцев не в полицию, а мне.
   Снова наступило молчание. Потом Калверт медленно  и  неохотно  открыл
мою коробку, прижал большой палец к  чернильной  подушке  и  оставил  на
расписке отпечаток.
   Я взял бумагу. Положил ее в карман и передал ему деньги.  Конверт  со
всеми документами я спрятал в своем чемоданчике.
   - Ну все, - сказал я. - Теперь остается только посмотреть, хорошо  ли
сработал магнитофон.
   И вынул из кейса маленький магнитофон.
   Калверт смотрел на меня с ужасом. Он оцепенел.
   Потом глаза его налились кровью и он резко отодвинул стул.
   - Сидите спокойно, Калверт, - сказал я.
   - Вы не сделаете этого, - прошипел он.
   - Я уже сделал это.
   Я включил звук и в комнате сильно,  громко  и  чисто  зазвучали  наши
голоса. Выключив звук и укладывая магнитофон назад в чемодан,  я  сказал
Калверту:
   -  Советую  не  забывать,  что  у  меня  находится  подписанное  вами
признание в шантаже, отпечатки пальцев и запись нашего  разговора.  -  И
добавил, обращаясь к Баффину:
   - Я думаю, мы имеем все, что нам необходимо.
   Калверт встал.
   - Вам не кажется, что вы  не  оставляете  человеку  возможностей  для
самоуважения? - горько спросил он.
   Неожиданно Баффин начал извиняться перед ним.
   - Очень сожалею, Калверт, - проговорил он. - Я  бы  не  хотел  играть
так, как играет Дональд. Но я  сам  просил  его  обеспечить  мне  полную
безопасность от дальнейших неприятностей.
   - Вы не должны были обращаться со мной как с  шантажистом,  -  сказал
Калверт.
   Я взял свой чемоданчик и молча вышел из комнаты.
   За мной вышел Баффин. Калверт закрыл за нами дверь.
   - Вы были слишком жестоки с этим  парнем.  Разве  это  необходимо?  -
недовольно сказал мне Баффин в коридоре.
   - Вы поручили мне определенную работу. Я стараюсь  выполнить  ее  как
можно лучше. И все-таки я не знаю, выполнил ли я ее с гарантией.  Нельзя
исключить, что он пойдет к вашей жене с копиями этих фотографий.
   У Баффина отвисла челюсть. Потом он сказал:
   - Он даже не знает о том, что я женат. Повторяю вам, что все это дело
касается только Конни.
   - Будем надеяться, - сказал я.
   В машине Баффин потребовал:
   - Теперь давайте-ка мне фотографии. И все остальное.
   - Я отдам все документы тому, - твердо сказал я,  -  кто  вручил  мне
деньги.
   - Конни? - спросил он недоверчиво.
   - Конечно. Вы поручили мне сделать так, чтобы она была  ограждена  от
возможности шантажа в будущем. Я сделал все, что  мог.  Конни  дала  мне
деньги, и она получит документы. Вы сами сказали мне, что дело  касается
только Конни.
   - Вам не удастся увидеть ее сегодня.
   - Почему?
   - Это неудобно по ряду причин.
   - Тогда я подожду, пока это будет удобно.
   - Послушайте, Лэм, так нельзя. Вы ведь имеете дело со мной.
   - Если бы я имел дело с вами, то вы бы и дали мне десять тысяч. Но по
каким-то причинам Конни не захотела доверить вам эти деньги.  Поэтому  я
не могу доверить вам документы.
   - Лэм, вы несете абсолютную чушь. У нее и в мыслях этого не было.
   - А что было у нее в мыслях?
   - Она хотела только защитить меня от неприятностей.
   -  Отлично,  -  сказал  я.  -  Тогда  и  я  хочу  защитить   вас   от
неприятностей. Чтобы  вы  были  в  стороне.  Сбросьте  меня  возле  моей
конторы.
   Баффин взглянул на меня с ненавистью:
   - Ну вы и сукин сын!
   - Конечно, я