ила она.
   - Когда?
   - Прямо сейчас.
   - Что случилось?
   - Вернулась Мицуи, - объяснила Мира. - С ней сержант Хуламоки  и  еще
один полицейский.
   - Сейчас буду, - ответил я и поспешил в квартиру Мириам.
   Не похоже, чтобы сержант Хуламоки сильно мне обрадовался.
   - Вы ведь не адвокат, Лэм? - спросил он.
   - Да вроде, нет.
   - И лицензии на деятельность в Гонолулу у вас нет?
   - Нет.
   - Какой же у вас интерес к этому делу?
   - Я хочу его распутать.
   - Вы работаете на Мириам Вудфорд?
   - Как я уже говорил, она не платит мне ни цента.
   - Это я хочу, чтобы он был здесь, - вмешалась Мириам.
   - Зачем?
   - Я считаю, что он сумеет разобраться в этом деле.
   - Ну ладно, господа хорошие, -  решился  сержант  Хуламоки.  -  Тогда
карты на стол! При обыске мы нашли здесь микрофон, вон за той  картиной,
а от него провода  к  магнитофону,  спрятанному  на  крыльце  служебного
входа. И еще, кто-то должен  был  менять  кассеты  на  этом  магнитофоне
каждые шесть часов. Очевидно, - продолжал он, увидев, что все молчат,  -
этот человек должен был иметь свободный доступ к магнитофону так,  чтобы
ни у кого не возникало подозрений. И мы подумали,  что  это  могла  быть
Мицуи.
   - Ни про какой магнитофон я ничего не знаю, - произнесла Мицуи.
   - Поэтому, - продолжал сержант Хуламоки, - мы отдали приказ задержать
Мицуи.  Еще  раньше  мы  объявили  розыск  второй  машины,  арендованной
Бастионом. - Он снова сделал паузу и выразительно посмотрел на  меня.  -
Как вы знаете, у него было две машины.
   - Да, теперь я знаю.
   - Дальше. Мы прочесали дом Бастиона самым частым гребешком в  надежде
найти что-нибудь важное.
   - Нашли? - спросил я.
   - Действительно, - продолжал он, не обращая внимания на мой вопрос, -
среди найденного в его доме было несколько кассет с кинопленкой,  но  не
было кинокамеры. Это нас насторожило,  потому  что  все  остальное  было
вроде бы на месте. Зато мы обнаружили замечательный тайник. В  одной  из
книг, стоявших в шкафу, страницы были вырезаны так, что в  ней  как  раз
могла бы поместиться такая кинокамера.
   - Неужели? - вежливо переспросил я.
   - Вы ничего не можете сказать по этому поводу, Лэм, -  повернулся  он
ко мне.
   - Можете устроить у меня обыск, - ответил я.
   - Не беспокойтесь, понадобится - устроим, -  зловеще  заверил  он  и,
помолчав немного, продолжал:
   - Так вот, когда мы задержали вторую машину Бастиона, выяснилось, что
за рулем сидит не кто иной,  как  Мицуи,  а  в  бардачке  лежит  искомая
кинокамера.
   - Я ничего не знаю, - снова повторила Мицуи.
   - Каким образом вы оказались за рулем этой машины?
   - Ее для меня взяли напрокат.
   - Кто?
   - Один знакомый.
   - Какой знакомый?
   - Мой приятель.
   Сержант Хуламоки обернулся к  Дейли  -  полицейскому,  производившему
обыск у Мириам, - и спросил его:
   - Вы осмотрели эту квартиру, Дейли?
   - Мы осматривали вдвоем с помощником.
   - Все осмотрели, без исключения?
   - Ага.
   Сержант Хуламоки снова перевел на Мицуи свой испытующий взгляд.
   - Представляется мне, - задумчиво произнес  он,  -  что  эта  женщина
работала на  Бастиона,  и  дело  касалось  присутствующей  здесь  миссис
Вудфорд. А потом что-то в этом деле не заладилось. И вот  сегодня  утром
какая-то женщина проникает в дом Бастиона, сбрасывает с  себя  одежду  и
пускает в ход пистолет. - Говоря  все  это,  он  продолжал  прищурившись
смотреть на Мицуи. Потом вдруг резко обернулся к Дейли:
   - Так вы, говорите, все здесь осмотрели?
   - Да, все, - подтвердил Дейли.
   - Ладно, теперь я сам посмотрю, - сказал сержант.
   - Вот именно от этого я и предостерегал, - вмешался я. -  Я  попросил
Дейли провести обыск так, что если потом что-нибудь обнаружится, то...
   - Знаю, знаю, мы оба ему это говорили.
   - Я так и сделал, - обиженно заявил Дейли.
   - И все же я хочу кое-что осмотреть,  -  сказал  сержант  Хуламоки  и
двинулся в ванную.
   Я пошел вслед за ним.
   - В чем дело? - спросил он.
   - Вы ведь считаете возможным меня подозревать, - сказал я.
   - У меня работа такая - всех подозревать.
   - Вот и я подозреваю вас. У меня тоже такая работа.
   - Чего вы боитесь?
   - Вы можете что-нибудь подложить.
   - Это я-то могу подложить?
   - Да, вы.
   - Что, например?
   - Например, пистолет.
   - Знаете что, Лэм? - не выдержал он. - Врезать бы  вам  как  следует,
чтоб знали, как себя вести.
   - Вы, конечно, можете и врезать, - тихо сказал я. - Тогда я тем более
буду подозревать, что вы собираетесь подложить пистолет.
   - Ну ладно, - он вдруг сразу остыл, - пойдем посмотрим вместе.
   В ванной он открыл шкафчик-аптечку, потом залез на  стул  и  осмотрел
крышку шкафчика. Опустился на четвереньки и посветил карманным фонариком
во все углы. Спустил воду  в  туалете.  Заглянул  в  корзину  с  грязным
бельем. Выдвинул ящики и  аккуратно  вынул  все  полотенца  и  туалетные
принадлежности.
   Затем, постояв несколько секунд в  задумчивости  посреди  ванной,  он
подошел к туалету и стал снимать разные  мелочи  с  фарфоровой  полочки,
устроенной на верху сливного бачка. Сняв все, он поднял крышку  бачка  и
тут же чуть не уронил ее.
   - Господи! - воскликнул он. - Поглядите-ка сюда, Лэм.
   Я подошел и заглянул через его плечо. В  бачке  на  самом  дне  лежал
пистолет.
   - Этого-то я и боялся, - проговорил я.
   - Черт возьми! - сказал он. - Но не я же его сюда сунул. Я  и  близко
не подходил к этому месту.
   - Кто же его мог подложить? - сказал я.
   - Одно из трех, - предположил он. - Мицуи, Мириам Вудфорд  или  Норма
Радклиф.
   - Не только, - возразил я.
   - А кто еще?
   - Любой, кто сумел бы проникнуть внутрь через заднюю дверь,  мог  его
сюда  подбросить.  Вот  что  получается,  если  недостаточно   тщательно
проводить обыск.
   - Погодите-ка минутку, - сказал Хуламоки и крикнул:
   - Дейли, зайдите сюда, - после чего накрыл бачок крышкой.
   В дверях появился Дейли.
   - Слушаю, сержант.
   - Вы здесь смотрели?
   - Конечно, - ответил Дейли.
   Сержант Хуламоки внимательно на него посмотрел.
   - Подойдите-ка сюда. Я хочу вам кое-что показать.
   - Минутку, - запротестовал я. - Я хочу задать ему один вопрос.
   - Нет, - отрезал Хуламоки, - это мое дело. Дейли, взгляните-ка.
   С этими словами он снял крышку с бачка.
   - Видите этот пистолет?
   - О Господи! Вижу. - У Дейли от удивления отвисла челюсть.
   -  Вы  заглядывали  сюда  при  обыске?  Совершенно  удрученный  Дейли
отрицательно покачал головой.
   - Почему? - спросил я.
   - Мне и в голову не пришло, - выпалил он.
   Я высказался о его голове одним крепким кратким словцом  и  вышел  из
ванной. Мириам Вудфорд вопросительно взглянула на меня.
   - Это провокация, - быстро сказал я. - Ничего не говорить, на вопросы
не отвечать. То же самое относится к вам, Норма.
   -  А  ко  мне?  -  спросила  Мицуи,  подняв  на  меня  взгляд   своих
непроницаемых японских глаз. Личико у нее было безмятежное,  как  цветок
лотоса.
   - Об этом спросите свою совесть, - ответил я ей, - если, конечно, она
у вас есть. - Потом добавил:
   - Вам стоит только еще  что-нибудь  присочинить  про  Бастиона  и  вы
получите на свою голову обвинение в убийстве.
   Сержант Хуламоки и Дейли не выходили из  ванной  добрых  минут  пять.
Когда, наконец, они появились,  пистолет  был  уже  аккуратно  завернут,
видимо, в надежде снять с него отпечатки пальцев, когда он  высохнет.  И
я, и они сами прекрасно понимали бессмысленность этой процедуры, так что
все это делалось лишь для проформы.
   - Мне очень жаль, Лэм, что так получилось, - сказал сержант.
   - Это я понимаю.
   - Вы, конечно, считаете, что пистолет подложили?
   - Конечно.
   - Чем вы это докажете?
   - Ничем! Это вы попробуйте доказать обратное, - парировал я.
   Он выразительно посмотрел на Дейли и пробормотал:
   - Тысяча чертей!
   - Мне и  в  голову  не  приходило,  что  там  может  быть  тайник,  -
оправдывался Дейли. - Я думал, крышка вообще  не  поднимается.  Во  всех
других местах я посмотрел, сержант, это точно.
   - Иными словами, - сказал Хуламоки, - вы посмотрели во  всех  местах,
кроме того, где лежал пистолет.
   - Кроме того места,  куда  впоследствии  был  подброшен  пистолет,  -
поправил я. - Хорошо же вы готовите ваших сотрудников, сержант.
   - Я хорошо готовлю своих сотрудников, - зло  ответил  Хуламоки.  -  У
меня хорошие сотрудники и я хорошо их готовлю.
   - Оно и видно.
   - Все делают ошибки.
   - Но некоторые чаще, чем другие.
   - Слушайте, Лэм, я, пожалуй, обойдусь без ваших замечаний.
   - Теперь - конечно обойдетесь, - не удержался я. Его  лицо  потемнело
от злости.
   - Сержант, - возник Дейли, - одно ваше слово  -  и  я  скручу  его  в
бараний рог.
   Хуламоки отрицательно покачал головой.
   - С ним мы еще разберемся, - сказал он.  -  Мне  кажется,  он  что-то
знает.
   - Наверняка что-то знает! - подхватил Дейли.
   - К сожалению, не могу ответить вам тем же комплиментом,  -  злорадно
ответил я, обернувшись к Дейли.
   Тот угрожающе двинулся ко мне.
   - Дейли! - окликнул его сержант, и тот застыл на месте.
   Хуламоки перевел взгляд на Мицуи.
   - Сегодня утром вы якобы ходили за покупками, - сказал он. - На самом
же деле вы сели на автобус и поехали на  Кинг-стрит,  где  у  вас  стоял
автомобиль. Вы вышли из автобуса и сели в этот автомобиль.
   Лицо ее оставалось неподвижным, однако глаза заметались из стороны  в
сторону, как мышки в клетке.
   - Кое-что мы все-таки умеем! - самодовольно продолжал Хуламоки. -  Мы
поговорили со всеми водителями автобусов, выезжавшими сегодня  утром  на
линию, и один из них вас узнал. Более того, он сказал, что вы всю неделю
выходили на этой остановке и садились в автомобиль.
   - Разве это нарушение закона - ездить  в  автомобиле?  -  с  невинным
видом спросила Мицуи.
   - Все дело в том, кто для вас его арендовал.
   - Мой приятель.
   - Значит, Бастион был вашим приятелем? Она задумалась.
   - Так был или нет?
   - Нет, - ответила она.
   - Видимо, просто дал вам этот автомобиль из солидарности с угнетенным
рабочим классом, так? - спросил Хуламоки.
   Мицуи молчала,  снова  надев  на  себя  маску  ничего  не  понимающей
восточной женщины;  казалось,  эту  броню  невозможно  пробить  никакими
хитроумными вопросами. Но сержанта Хуламоки это  не  смутило  -  видимо,
опыт работы с восточными молчальниками у него был.
   - Если вы не скажете правду, я вас арестую. Сержант молча смотрел  на
Мицуи; она тоже подняла на него глаза, и в комнате  повисла  напряженная
тишина.
   Мицуи сидела неподвижно, как статуя, но глаза ее снова забегали.  Она
всячески старалась избегать пытливого взгляда Хуламоки, а он все смотрел
и смотрел на нее, ни на секунду не ослабляя  психологического  давления.
Все остальные тоже молчали.
   Потом сержант глянул на свои часы и вновь на Мицуи. Он не говорил  ни
слова о том, сколько времени дает ей на размышление, лишь показывал  это
всем своим поведением. Сидел  он  в  свободной  позе,  не  выказывая  ни
вражды, ни дружелюбия. Было ясно, что  он  просто  полицейский,  который
несет свою службу - спокойно, без грубостей, но при необходимости  будет
действовать очень быстро и жестко.
   Такого напряжения Мицуи выдержать не могла.
   - Я буду говорить, - сдалась она.
   - Говорите, - сказал Хуламоки.
   - Неделю с небольшим назад этот человек пришел ко мне, - начала она.
   - Кто?
   - Он сказал, что его фамилия Бастион.
   - Что ему было нужно?
   - Некоторые услуги.
   - Сколько он вам обещал?
   - Сто долларов каждую неделю.
   - Что вы должны были сделать?
   - Впустить его в дом, когда госпожи не будет.
   - И вы это сделали?
   - Сделала.
   - А что сделал он?
   - Просверлил дырку в стене, вставил микрофон,  протянул  провода.  Он
велел вымести осыпавшуюся штукатурку и привести  все  в  порядок,  чтобы
никто ничего не заметил.
   - И вы это сделали?
   - Сделала.
   - Что дальше?
   - Он установил записывающую машину и показал мне, как менять катушки.
Каждые шесть часов надо было менять катушки.
   - И это вы делали?
   - Делала.
   - Куда вы девали пленки, которые записывали?
   - Клала в свою сумку.
   - А потом?
   - Отвозила их мистеру Бастиону.
   - И что он с ними делал? Она пожала плечами.
   - И Бастион предоставил вам автомобиль?
   - Да, чтобы я могла быстро привозить ему пленки.
   - А камеру?
   - Про камеру я ничего не знаю.
   - Кто еще знал, что Бастион дал вам автомобиль?
   - Никто не знал.
   - Что еще вы делали для Бастиона?
   - Больше ничего.
   - Он заплатил вам?
   - Два раза.
   - Два раза по сто долларов?
   - Да.
   - Вы  слушали  разговоры,  которые  здесь  велись?  Запоминали  имена
людей?
   Мицуи кивнула.
   - И докладывали Бастиону? Она снова кивнула.
   - Куда вы ездили сегодня утром?
   - За покупками. Сержант покачал головой:
   - Вы только собирались, но поехали совсем не туда.  Что-то  заставило
вас изменить планы. Что именно?
   - Я ездила за покупками.
   - Допустим. И что же вы купили?
   - Я купила  кофе,  -  ответила  Мицуи  после  небольшой  паузы.  -  Я
купила...
   - Кофе вы купили вчера, - вмешалась Мириам. Мицуи снова замолчала.
   - Так что же вы купили сегодня? - переспросил сержант Хуламоки.
   Мицуи беспомощно посмотрела на Мириам Вудфорд потом на сержанта.
   - Что вы купили?
   - Я не могу вспомнить.
   - Куда вы ездили?
   - На рынок.
   - Для чего?
   - Покупать продукты.
   - Какие?
   Она молчала.
   - Мицуи, вы знаете человека по имени Сидней Селма? - спросил я.
   Она резко обернулась ко мне, ноздри ее трепетали, а  лицо  перекосила
гримаса ненависти. Сержант Хуламоки прищурился.
   - Так вы знаете Сиднея Селму? - переспросил он. Ее лицо  снова  стало
бесстрастным.
   - Нет, - ответила она.
   Сержант Хуламоки поднялся со стула.
   - Ладно, Мицуи, вы поедете со мной. Я задерживаю вас до тех пор, пока
с этого пистолета не снимут отпечатков пальцев.
   - Еще можно снять отпечатки с крышки бачка, - вставил я.
   - Там в любом случае могут быть отпечатки ее пальцев. А также пальцев
миссис Вудфорд и Нормы Радклиф. Это ничего  не  дает.  Поехали,  госпожа
Мицуи!
 
Глава 16 
 
   Я ждал Реймонда Л. Гири долго, невыносимо долго. Поселился он в одной
из самых дешевых гостиниц, вдалеке от пляжа.
   Когда он наконец появился, я выдержал небольшую  паузу  -  зачем  ему
знать, что я его ждал? - потом поднялся следом и постучал.
   Он открыл дверь, очевидно ожидая увидеть  коридорного.  Посмотрел  на
меня и сказал:
   - Привет! Мы, кажется, виделись - вы приплыли на том же пароходе, что
и я.
   - Верно. Я бы хотел с вами поговорить.
   - Прошу. - Он был сама учтивость.
   На дипломатичные выкрутасы времени у меня не было,  однако  несколько
вопросов для разгона я все же задал.
   - Как вам отдыхается?
   - Отлично.
   - Купались?
   - Конечно.
   Я огляделся вокруг и спросил, словно  это  неожиданно  пришло  мне  в
голову:
   - Недавно пришли?
   - Да, только что, -  ответил  он.  -  Совершил  тур  по  острову.  На
автобусе, - добавил он и усмехнулся. Открыв сумку, он достал  и  показал
мне с полдюжины фотокассет и дешевый фотоаппарат.
   - Мне хотелось бы с вашей помощью прояснить несколько важных деталей,
- сказал я без дальнейших обиняков.
   - Каких?
   - Вы ведь знакомы с Нормой Радклиф - она была  на  корабле  вместе  с
нами?
   Он замер на месте, словно изваяние, уставившись на меня.
   - Да.
   - Сегодня утром вы вместе были на пляже.
   - Верно.
   - Вы не можете сказать точнее, какое именно это было время?
   - А что?
   - Это могло бы помочь ей в одном деле. Он снова внимательно посмотрел
на меня.
   - Вы ее родственник?
   - Нет.
   - Вы случайно не ее муж?
   - Нет.
   - Но это она прислала вас ко мне?
   - Нет.
   - В чем же тогда дело?
   - Я просто пытаюсь выяснить кое-какие детали.
   - Вы так близко общались с Нормой на корабле, - сказал он,  -  что  я
даже подумал, не едет ли она за ваш счет.
   - Это вы не правильно подумали. До "Лурлайна" мы  с  ней  никогда  не
встречались.
   - Тогда какая вам разница, сколько времени она провела со мной  утром
на пляже?
   - Лично для меня  это  никакого  значения  не  имеет.  Но  это  имеет
некоторое значение для нее.
   - Почему?
   - Есть обстоятельства, в силу  которых  нам  важно  точно  установить
время.
   - Кому это "нам"?
   - Нескольким заинтересованным лицам. Он опустился на стул и сказал:
   - Надо же, как любопытно! Да вы садитесь. Как вас зовут?
   - Лэм. Дональд Лэм.
   - Очень,  очень  любопытная  ситуация,  -  повторил  он.  Я  не  смог
удержаться от смеха.
   - Да нет, это обычное дело. Так случилось, что по некоторым  причинам
личного характера Норма пытается уточнить  время  событий  и  заручиться
свидетельствами.
   - По причинам личного характера, вы говорите?
   - Совершенно верно.
   Несколько секунд он напряженно обдумывал мои слова, потом  неожиданно
сказал:
   - А знаете, я ведь уже один раз был в морском круизе вместе с Нормой.
   - Правда?
   - Хотя она меня не запомнила, - добавил он. Я промолчал.
   - Она плавала с каким-то богатым плейбоем, который оплачивал  все  ее
расходы и близко никого к ней не подпускал. А мне она очень понравилась.
   Я снова счел за благо промолчать.
   - Но у меня нет денег, чтобы тратиться на женщин, - признался  он.  -
То немногое, что у меня есть, я трачу на себя. А я очень люблю ездить по
разным странам - узнавать, как живут люди, что там происходит, ну и  все
такое прочее. И денег у меня как раз  хватает  на  такие  путешествия  -
скромные, тщательно спланированные, без лишних затрат.
   Я по-прежнему не произносил ни слова.
   - Такие девушки, как Норма, - продолжал он, - не смотрят  на  молодых
людей,  тщательно  планирующих  свой  скромный  бюджет.  Они  нас  сразу
распознают, поверьте моему опыту!
   - И как же?
   У него вырвался нервный смешок.
   - Начиная с номера каюты - нехорошо, если она будет на палубе "Е",  -
и кончая возможностью  или  невозможностью  появляться  перед  обедом  в
коктейль-баре. Поймите меня правильно, я  вовсе  не  хочу  сказать,  что
Норма - вымогательница; но несомненное пристрастие к богатым у нее есть.
А сегодня утром ей просто  нечего  было  делать.  Она  мне  нравится,  -
признался он после паузы. - Очень нравится. И у меня такое чувство,  что
и я мог бы ей понравиться, если бы имел деньги. Но такие девушки  просто
не могут позволить себе ждать. У меня есть определенные цели в жизни,  и
у Нормы есть определенные цели, и цели эти разные. - И он снова невесело
рассмеялся.
   - Вы так и не ответили на мой вопрос, - напомнил я.
   - Верно, так и не ответил.
   Тут как назло зазвонил телефон. Но Гири все же высказался,  причем  в
голосе его появился оттенок враждебности.
   - А вы путешествуете в отдельной каюте, на палубе "А", ни в чем  себе
не отказываете, хотя вроде на плейбоя не очень похожи. Вы...
   Телефон продолжал звонить; он  прервал  фразу  на  полуслове  и  снял
трубку. Я, конечно, слышал только то, что говорил он.
   - Хэлло!.. Да, это  Реймонд  Гири...  Не  понял...  Кто  это?..  А-а,
понятно, сержант. Да, я с ней знаком... Да, были... Убийство?.. Вот  так
так!.. Раз такое важное дело, сержант, я хотел бы  немного  собраться  с
мыслями. Я... Да... Да, я хотел бы  как  следует  восстановить  события.
Да... Я вскоре... У меня тут сейчас один приятель.  Я  могу  перезвонить
вам через десять минут?.. Да, отлично... Хорошо,  я  записываю  номер...
Спасибо большое! До свидания. - Он нацарапал номер  телефона  на  листке
блокнота и обернулся ко мне. Лицо его расплылось в широкой улыбке. - Вот
так та-ак! - буквально пропел он.
   Я молчал. Он подошел ко мне и со значением пожал руку.
   Чрезвычайно рад был познакомиться с вами, Лэм. Большое  вам  спасибо,
что зашли. Но сейчас  должен  перед  вами  извиниться.  У  меня  вечером
ответственная  встреча