тно  живой.  Казалось,  она  лежит  в
каких-то двух метрах от меня, и на ней ничего не  было,  кроме  красного
платка, повязанного вокруг талии.
   Свет стал еще интенсивнее, живая плоть  приобрела  четкие  пропорции.
Откуда-то подул ветер, красный платок взлетел, но свет  постепенно  стал
уходить, и все погасло.
   Это был шедевр иллюзии.  Я  бросил  еще  четвертак  и  посмотрел  все
действо с начала до конца. Хотел было бросить третий раз,  но  передумал
и, не успев повернуться, услышал за спиной приятный женский голос:
   - Так быстро закончили?
   Возможно, это была одна из тех, которые приезжают сюда для  получения
развода. По законам штата Невада, вы могли спокойно развестись со  своим
супругом, прожив шесть недель на земле штата. Развод вы получали быстрый
и окончательный, обжалованию не подлежащий. Как только он входил в силу,
обе стороны могли снова вступать в брак.
   - Что-то здесь не так с освещением, - сказал  я.  -  Она  исчезает  в
самый напряженный психологический момент.
   - Плохо, - засмеялась женщина. - Может быть, это  происходит  оттого,
что вы бросаете всего двадцать пять центов?
   - Боже мой, я просто об этом не  подумал...  но  здесь  щель  слишком
мала, чтобы бросить что-нибудь крупнее.
   - А пятьдесят центов? - удивилась она.
   - Или бумажку в двадцать долларов? - предложил я.
   - Я поговорю с управляющим об этом. Вы играли на машинах?
   - Играл. А вы?
   - И я.
   - Почему же перестали?
   - А вы?
   - Мне больше нравится "Видение разведчика".
   - А у меня кончились деньги, - сказала она.
   Я подозвал девушку-менялу и протянул ей пять долларов.  Моя  знакомая
наклонилась ко мне и прошептала:
   - Она видела меня раньше одну, здесь не одобряют знакомства. Увидимся
позже. - С этими словами женщина будто испарилась.
   Девушка-меняла протянула мне двадцать четвертаков.
   Она делала вид, что не обращает на меня внимания, но каждый раз,  как
я поворачивался, видел ее наблюдающий взгляд.
   Бросив четыре монеты в автомат, на четвертой я выиграл  поток  монет.
Меняла сразу оказалась за моей спиной. После этого я подошел к машине, в
которую надо  было  бросать  пятьдесят  центов,  и  выиграл  шестнадцать
долларов на третий четвертак.
   Молодая женщина,  которая  со  мной  разговаривала,  смотрела  издали
голодным взглядом... Я встал на эскалатор, спустился на  первый  этаж  и
стал ее ждать, но она не появлялась, то ли передумала, то ли  ее  просто
не пустил кто-то из представителей администрации.
   В конце концов, почувствовав себя безмерно усталым, я подошел к  окну
кассы, чтобы обменять свои фишки.
   - Мне  бы  хотелось  туристский  чек  компании  "Америкэн  экспресс",
который прошел через ваше  казино  неделю  назад,  -  сказал  я.  -  Это
возможно?
   - На какую сумму?
   - На пятьдесят долларов.
   Кассирша посмотрела на меня как на сумасшедшего.
   - На сколько?!
   - На пятьдесят долларов.
   - Вы хоть представляете, сколько денег проходит через кассира  только
за двадцать четыре часа, какие пачки чеков отправляются  в  банк  каждый
день?
   - Нет, не представляю.
   - Меня уволят, если я  вам  назову  эту  цифру.  Если  бы  вы  только
представили!..
   Я опять с недоверием покачал головой.
   - Пойдите выпейте чашечку кофе и перестаньте  доставать  меня  своими
пятьюдесятью долларами, которые здесь  проходили  неделю  назад!  Просто
смешно слушать!
   Это равносильно тому, как если бы  во  время  снегопада  вы  спросили
меня, не заметила ли я какую-то конкретную снежинку.
   Неожиданно лицо за кассой улыбнулось.
   - Я бы хотела вам помочь, поверьте!
   Ее улыбка теперь стала почти сердечной и  была  предназначена  только
мне. Но в эту самую минуту кто-то подошел е чеком для получения наличных
денег.  Улыбка  на  лице  осталась,   но   глаза   стали   холодными   и
отстраненными.
   - У вас есть документ, удостоверяющий вашу личность? -  спросила  она
подошедшего с чеком мужчину.
   Не услышав его ответа, я отправился в гостиницу.
   Ранний завтрак в Рино сам по себе уже настоящее зрелище. Я  пришел  в
ресторан позавтракать, когда  заря  только  еще  занималась.  Здесь  уже
сидели  девицы,   которые,   судя   по   внешнему   виду,   могли   быть
профессиональными зазывалами  в  казино,  несколько  разводившихся  пар,
объединенных в прошлом общими радостями и  горестями,  да  еще  туристы,
явившиеся  сюда  в  поисках  приключений  и  слегка  разочарованные   их
отсутствием. Все поглощали яичницу с беконом или яйца всмятку и тосты  с
безразличным и унылым  видом  людей,  которые  знают,  что,  как  бы  ни
повернулся мир, он не сулит им никаких иллюзий.
   Малый, с  виду  профессиональный  попрошайка,  но,  вполне  возможно,
миллионер,  жевал  свою  еду,  ритмично  двигая  могучими  челюстями,  -
заправлял организм горячим на целый день, явно не чувствуя вкуса еды.
   Среди туристов выделялась группа любителей рано начинать  свой  день.
Обращал на себя внимание мужчина с яркими щечками  и  сияющими  глазами.
Здесь же пристроилась парочка дилеров из казино, свободных в  это  время
суток.
   Я вышел из ресторана, когда заря  на  небе  уже  разгорелась,  сел  в
машину и выехал на автостраду, чтобы начать последовательно объезжать  в
округе все мотели.
   Это оказалась долгая и утомительная  процедура:  в  каждом  мотеле  я
искал "роадрейсер" с  номером  штата  Калифорния,  потом  отправлялся  к
следующей стоянке, и все повторялось сначала. Когда я объехал все мотели
по одной стороне дороги, повернул назад и начал поиски по другую сторону
хайвея. Эта процедура так мне наскучила и я  так  устал,  что  было  уже
трудно сосредоточиться  на  чем-либо,  запросто  можно  было  пропустить
нужную машину, когда перед твоим взором их проходит сотни. Но  внезапно,
под влиянием  какого-то  странного  импульса,  я  сделал  вдруг  двойной
поворот, в третий раз внимательно посмотрел назад и  нажал  на  тормоза.
Около мотеля стоял "роадрейсер" - седан и его калифорнийский  номер  был
НФЕ-801.
   На машине не было никаких следов дорожного происшествия. Я  подъехал,
запарковался  рядом,  потом  направился  к  кабине  номер  двенадцать  и
постучал в дверь.
   Ответа не последовало. Я стал настойчиво стучать.
   Наконец сонный голос спросил:
   - В чем дело?
   - Открывайте, - приказал я.
   На этот раз голос был более настороженным:
   - Что вам надо?
   - Страховая компания, - ответил я. - По расследованию дела с  машиной
"роадрейсер НФЕ-801". Это ваша машина?
   Несколько секунд за дверью было тихо, потом я услышал шаги и щелканье
замка.
   В дверях стоял мужчина лет  тридцати  пяти,  среднего  роста,  что-то
около шести футов, с голубыми глазами и темными,  каштановыми  волосами.
Он осмотрел меня сонными, еще опухшими от сна глазами и заглянул, нет ли
у меня кого за спиной: наверное, ожидал увидеть там полицейского.  Когда
он понял, что я пришел один, его  опасения,  видимо,  рассеялись,  и  он
вздохнул с явным облегчением.
   - Кто вы?
   - Сейчас объясню, - пообещал я и, оттолкнув его, вошел в комнату.
   Он послушно отступил в сторону.
   - Будет лучше, если вы оденетесь, - сказал я.
   Должно быть, он обрадовался возможности собраться с мыслями. Спал  он
в шортах и нижней рубашке, поэтому поспешил надеть брюки, рубашку, носки
и туфли, прошел в ванную и умылся, потом вынул  из  кармана  расческу  и
аккуратно причесал волосы.
   - Ну, придумали что-нибудь?
   - Что вы имеете в виду?
   - Достаточно правдоподобную историю.
   - Почему я должен что-то придумывать?
   - Ваше имя?
   - Малкольм Бакли, - представился он, слегка поколебавшись.
   - Как зовут вашу жену? - спросил я.
   Он посмотрел на меня, заморгал и внезапно осел на край кровати, будто
его перестали держать ноги:
   - Вы когда-нибудь встречали человека по имени Эмос  Гейдж?  -  жестко
задал я вопрос.
   - Вы выиграли...
   - Тогда продолжайте.
   - Я предчувствовал, что рано  или  поздно  это  случится.  Боже  мой,
офицер, если бы я знал, что мне делать!
   Если бы у меня было, с кем посоветоваться,  но  мне  все  приходилось
делать одному, и вот в какие же неприятности я угодил!..
   - Сколько вы украли у Бакли?
   - Я ничего у него не крал.
   - А если без глупостей?
   Он не ответил.
   - Какая чертовски дурацкая шутка! - сказал я. -  Вы  должны  были  на
днях  получить  огромное  состояние,  если  не  совершили  бы   никакого
преступления, и тут вы впутываетесь черт знает во что.
   - Это совсем не то, что вы думаете, - возразил он робко, -  я  просто
попал в ситуацию, когда не знал, что делать, и даже  какое-то  время  не
соображал, кто я такой.
   - Что, временная потеря памяти? Амнезия?
   - Да, ненадолго.
   Я засмеялся.
   - Это правда, это истинная правда! Я читал, что такие вещи случаются,
но не представлял, как это бывает на самом деле.
   - Продолжайте, давайте послушаем вашу историю.
   Только не советую тратить попусту время на выдумывание  подробностей.
Я наслышан подобных историй, и меня просто  тошнит  от  них.  Но  можете
попрактиковаться на мне, это будет неплохая репетиция перед выступлением
в суде.
   - В суде! - воскликнул он с ужасом.
   - А где же еще, по-вашему?
   Он надолго замолчал.
   - Итак, - нетерпеливо напомнил я ему о себе, - начинайте же говорить.
Интересно, как это все было.
   Он по-прежнему молчал, и я решил подбодрить его советом:
   - Послушайте, может быть, вам  полегчает,  если  вы  исповедуетесь  и
сбросите с себя этот груз? Наверняка вы почувствуете себя лучше.
   Это неожиданно подействовало, и он начал свой рассказ:
   - Да, я Эмос Гейдж, и у меня  периодически  случаются  запои,  иногда
короткие, иногда  нет.  Я  могу  долго  держаться,  прибегаю  ко  всяким
уловкам, чтобы не попасть в историю, не ношу с собой много денег, а если
уж начинаю пить, оставляю у знакомых ключи от машины...
   - Давайте дальше! Пожалуйста, переходите к рассказу о Бакли.
   - Да, да. Так вот, у меня был очередной запой, на сей раз  не  помню,
как долго. Кажется, кто-то покупал мне выпивку, но я не помню кто.
   - Это был Бакли?
   - Я не знаю кто. Помню, постепенно начат трезветь.
   У меня не было ни копейки, даже на чашку кофе...
   Ужасное состояние!..
   - Продолжайте, - сказал я.
   - У меня своя система, как попасть домой после запоя. Сначала я иду к
фонтану, умываюсь из него холодной водой и  пью  сколько  влезет.  Когда
перестают дрожать ноги, отправляюсь на ближайшую станцию обслуживания  и
стараюсь найти среди ее персонала кого-нибудь из ордена масонов.
   - Что потом?
   - Потом я обращаюсь к этому человеку  как  к  брату  и  прошу  помочь
доехать домой. Иногда мне даже дают из сострадания деньги на еду и чашку
кофе.
   - А на этот раз?
   - И на этот раз служитель, член нашего  ордена,  обещал  позаботиться
обо мне, посоветовал мне отойти в сторонку и ждать.
   - Помните его имя?
   - Честно говоря, нет. Помню только, что это случилось в  Карвер-Сити.
Я знал его имя, он  даже  дал  мне  свой  номер  в  масонской  ложе,  мы
обменялись рукопожатием... Я могу поехать  в  Карвер-Сити  и  найти  эту
станцию и, конечно, парня этого  узнаю.  На  станции  давали  бесплатные
почтовые открытки с марками,  это  был  их  рекламный  трюк.  Я  написал
открытку  друзьям,  сообщив,  что  со  мной  все  в  порядке  и  что   я
возвращаюсь...
   Я подбодрил его, сказав, что мне интересно его слушать.  Ведь  я  уже
верил в его искренность: рассказ Эмоса Гейджа повторял  то,  что  я  уже
знал.
   - Что же случилось дальше? - спросил я.
   - Я пробыл на станции не больше получаса, когда появился этот парень,
работник станции, и сказал мне, что  нашел  для  меня  машину,  водитель
которой согласился меня  подвезти.  Он  просил  меня  не  подвести  его,
предупредил, что помог мне только из чувства солидарности к члену своего
масонского братства. Повторяю, мы обменялись рукопожатием, и  я  заверил
его, что не подведу. Водитель ехал в Рино, собирался  вести  машину  всю
ночь, и ему требовался человек, который мог бы подменить его за рулем...
   - Продолжайте, - попросил я.
   - Мне не нужно было в Рино, я жил в  Лос-Анджелесе,  но  меня  пугала
перспектива ночи на дороге, и очень хотелось есть. Я полагал,  что  рано
или поздно этот парень накормит меня.
   Хозяин машины еще на станции сделал пару звонков, после чего  сказал,
к моей радости, что его планы изменились и он едет в  Лос-Анджелес,  что
меня очень устраивало.
   Я сел в машину рядом с ним. Из рассказа служащего станции  знал,  что
ему нужен помощник водитель, но не собирался  навязываться  сам:  видел,
что он меня  изучает.  Через  некоторое  время  он  поинтересовался,  не
любитель ли я выпить. Я честно сказал ему о своих периодических запоях и
что сейчас абсолютно трезв, но очень голоден, так как уже давно  маковой
росинки во рту не имел. Он ответил,  что  все  понимает  и  в  ближайшем
городе остановится и накормит меня, а потом посадит за руль и посмотрит,
как я справлюсь... Ну а потом мы увидели на дороге эту женщину.
   - Какую женщину?
   - Она тоже просила ее подвезти, сказала, что ее зовут Мадж, но больше
мы о ней ничего и не узнали.
   - Хорошо, что было дальше?
   - Они с минуту поговорили. Он спросил, куда ей  надо,  она  ответила,
что в Лос-Анджелес. На его вопрос,  что  женщина  в  столь  поздний  час
делает одна на дороге, она отшутилась: мол, стала слишком набирать  вес,
и ее доктор посоветовал совершать дальние прогулки, и триста миль, по ее
мнению, достаточно далекое расстояние.  Потом  придумала  еще,  что  она
беженка... Ну, в общем, он в конце концов разрешил ей сесть в машину, на
заднее сиденье, так как потом машину поведу я, и она  ответила,  что  ей
это безразлично: видимо, умела отваживать пристающих к ней мужчин.
   - Что же случилось дальше?
   - Когда мы приехали в Сентрал-Крик, наш водитель остановился у кафе и
покормил нас яичницей с ветчиной, но  все  это  происходило  в  страшной
спешке. Он снова звонил по телефону в другой город, не знаю кому, думаю,
что домой.
   - Не помните, он опускал деньги в автомат или  звонил  "коллект",  то
есть с оплатой другого абонента?
   - Не помню. Нет, вспомнил, он вроде опускал монеты... Черт, не помню,
- сказал Гейдж с раздражением. - Я рассказываю вам все,  как  было.  Это
дьявольская история, слушайте дальше, вы еще не узнали самого главного.
   - Я весь внимание.
   - Хорошо. Итак, мы выехали из Сентрал-Крик. Бакли сказал,  что  скоро
передаст мне руль, как только согреюсь.
   - Где была женщина?
   - На заднем сиденье. Она сказала, что тоже  умеет  водить,  но  Бакли
сделал вид, что не слышит ее, и она примолкла.
   - Хорошо. После этого у вас спустило колесо и...
   Что? - Гейдж удивленно уставился на меня.
   - Спустило колесо, он остановил машину, но когда вынул  запаску,  она
тоже оказалась спущенной и...
   Гейдж затряс головой.
   - Нет?
   - Нет, нет! - сказал он.
   - Так, что же случилось?
   - Я не знаю.
   - То есть как вы можете не знать?
   - Мы просто ехали, и вдруг мне показалось, что на меня упала крыша. Я
выключился. Помню шок от внезапности удара, мне стало плохо до того, как
я потерял сознание. Кажется, меня ударили дважды, но я не уверен в этом.
   - Вас ударил Бакли?
   - Он вел машину. Очевидно,  ударила  женщина,  но  я  точно  не  могу
утверждать. Говорю вам, словно мир перевернулся и на меня упал потолок.
   - Что же потом?
   - Я пришел в  себя,  кругом  было  темно.  Я  лежал  ничком  рядом  с
автомобилем, передняя правая дверца была открыта, по шее  у  меня  текла
кровь, плечо и воротник пальто тоже были от нее мокрыми. Я не знал,  где
нахожусь, и, видит Бог, мистер, я не помнил, кто я  такой.  Было  только
чувство панического ужаса, которое побуждало меня  немедленно  бежать  с
того места, где я очнулся.
   - И что же вы сделали?
   - Фары были включены, мотор  работал,  и,  почти  не  соображая,  что
делаю, я встал  кое-как  на  ноги.  Меня  шатало,  голова  кружилась,  я
облокотился на машину, в которой не было ни души, затем проскользнул  на
сиденье  водителя.  Внезапно  паника  охватила  меня  еще   сильнее.   Я
чувствовал, что отсюда надо немедленно убираться. Я повел машину сначала
по обочине грязной дороги, потом выехал на дорогу с покрытием. Не  знаю,
в каком месте я очутился -  справа  поднимались  горы,  слева  они  были
небольшие, и я повернул налево, откуда дорога вела  вниз  по  холмам.  У
меня возникло очень странное чувство, будто мне неведомо, кто я такой. Я
совсем ничего не помнил о себе, ничего из своей прошлой жизни...  вообще
ничего. Я просто вел чью-то машину.
   - Но вы же помнили, как вести ее?
   - Совершенно автоматически. Руки делали то, что должны были делать. Я
как будто только что родился, там, прямо у машины...
   - Как же вы поступили дальше?
   - Я продолжал ехать, надеясь, что память ко мне вернется. Но этого не
случилось. Я полез в карман и обнаружил  в  нем  деньги.  Остановился  у
какого-то ресторана, выпил кофе. Заплатив за него, я  пошел  в  уборную,
запер дверь и стал себя осматривать. В кармане я нашел бумажник,  в  нем
оказалось больше ста долларов, кредитные карточки на  имя  Малкольма  Г.
Бакли, его личные документы, чековая книжка "Америкэн экспресс", чеки  в
ней были достоинством от двадцати до пятидесяти  долларов.  Книжка  была
новой. Ни один из чеков еще не был погашен. Книжка для путешествий  тоже
принадлежала Малкольму Бакли - знаете такого рода книжки: вы пишете свое
имя, когда их получаете, и еще раз снова, когда погашаете чек.
   - Что же вы сделали?
   - Ну, так как память не вернулась ко мне, я, естественно, решил,  что
я и есть Малкольм Бакли, и повел машину дальше. Где-то все  же  брезжила
мысль, что мне надо ехать в Лос-Анджелес, но  я  не  имел  ни  малейшего
представления, где находится этот город и где нахожусь  я.  Я  продолжал
ехать, надеясь, что память ко  мне  скоро  вернется,  но  этого  все  не
происходило. Ощущение, что за моей спиной осталось  что-то  ужасное,  не
проходило и продолжало пугать меня до смерти, и почему-то  я  все  время
наблюдал за дорогой в боковое зеркало. Потом  мне  вдруг  стало  страшно
ехать по основной  дороге.  Это  чувство  оказалось  сильнее  меня,  оно
заставило петлять, свернуть на боковую гравийную дорогу, а потом выехать
на перекресток и опрометью лететь вперед, не зная, кто  я,  где  и  куда
направляюсь.
   Наконец я начал спускаться по  склону  горы  и  очутился  на  мощеной
дороге. Проехав немного, увидел  дорожный  знак,  указывавший,  что  она
ведет в Рино. Я не знал, где находится Рино,  я  не  мог  отличить  одно
место от другого...
   - И вы не остановились, не спросили у встречных, куда вам ехать?
   - Черт, нет! Я ужасно боялся,  что  что-то  не  так,  у  меня  внутри
поселился страх, ехал вперед без остановки, чисто интуитивно, и  наконец
прибыл в Рино, по-прежнему ничего не помня,  если  не  считать  каких-то
мелочей, скажем, правил игры в рулетку,  вождения  машины,  помнил,  как
делать все, чем мы пользуемся в повседневной жизни.
   - Что же было дальше?
   - Увидев казино, я вошел и начал играть на те деньги, которые у  меня
оказались в кармане. Вначале мне везло, но вскоре удача  изменила,  и  я
проиграл все.
   - А потом?
   - Потом я решил погасить  тот  туристский  чек,  который  оказался  в
бумажнике. Должен вам сказать, когда мне пришлось подписывать его именем
Малкольма Бакли, я почувствовал себя почему-то не очень  уверенно:  рука
меня не слушалась, и моя подпись не была идентична подписи на чеке, даже
я в состоянии беспамятства увидел это.
   - И что же?
   - Мне  кажется,  кассиры  в  этом  заведении  привыкли  к  тому,  что
завсегдатаи казино вечно нервничают, получая деньги по чеку. У соседнего
окна, заметил я, стоял  мужчина,  у  которого  возникли  неприятности  с
погашением личного чека, к погашению же  туристского  там  относились  с
меньшим вниманием. Кассир в окне посмотрела  на  него,  пото