также избежать душевных страданий.
   - Назовите вашу фамилию, - сказал он.
   - Назову, если вы обещаете ее не разглашать.
   - Никаких обещаний я не даю.
   - Вы - друг семьи?
   - Да.
   Я вручил ему визитную карточку.
   - Меня зовут  Дональд  Лэм.  Я  -  частный  детектив  и  действую  по
собственной инициативе. Я стараюсь помочь, а не  повредить.  Но  если  в
течение   ближайших   двадцати   четырех   часов   не   будут    приняты
соответствующие меры, будет слишком поздно.
   - Поздно для чего?
   - Поздно, чтобы принять противоядие, - сказал я.
   - От какого яда?
   - От яда, который ее заставляют принять.
   - Вы ходите кругами, вместо того чтобы говорить начистоту.
   - Характерная особенность круга в том, что все его части находятся на
равном расстоянии от центра.
   - Заходите, - пригласил он.
   Он ввел меня в дом, провел в  тихую  гостиную  и  предложил  сесть  и
ждать, после чего  вышел  и  отсутствовал  две  минуты.  Вернувшись,  он
попросил меня следовать за ним.  Мы  поднялись  по  лестнице  в  верхнюю
гостиную. Здесь стояли большие удобные  кресла,  стол,  телефон.  Другая
дверь вела, очевидно, к спальням.
   - Присаживайтесь, Лэм, - сказал мой сопровождающий.
   Спустя несколько мгновений дверь из спальни  открылась,  и  появилась
привлекательная, полная достоинства дама. Она была в домашних туфлях без
каблуков и задников. Лицо ее было  бесстрастным,  словно  высеченное  из
камня.
   - Я - Норман Клинтон, - сказал мужчина. - Друг семьи. А это -  миссис
Джиллет Вы сделали загадочное замечание относительно  кругов.  Теперь  я
хотел бы попросить вас перейти от окружности прямо к центру.
   - Мне бы хотелось побеседовать с миссис Джиллет наедине.
   - Это исключено, - сказал он. - ,Все деловые вопросы  миссис  Джиллет
рассматривает при моем участии. К вашему  сведению,  я  -  душеприказчик
Бакстера Джиллета. Это оговорено в его завещании.
   Я взглянул на миссис Джиллет.
   - Вы уже платили шантажистам? - спросил я.
   Лицо ее оставалось каменным.
   Клинтон нахмурился и сказал:
   - Вот я как раз и боялся, что с этого начнется. Вы ищете  работу  для
вашего детективного бюро. Поэтому я вам  сразу  четко  скажу  -  вам  не
повезло. Я сожалею, что побеспокоил  миссис  Джиллет,  подумав,  что  за
вашими загадочными словами кроется что-то серьезное.
   - Если она еще не платила шантажистам, то  будет  вынуждена  платить,
если не предпримет заранее определенных шагов.
   - Какие же это шаги? - спросил он.
   - Или объявить правду,  или  запрятать  эту  правду  так,  чтобы  она
никогда не всплыла.
   - Какую правду вы подразумеваете? - спросил он.
   Я объяснил:
   - Все это отпускное путешествие - тщательно,  полностью  и  абсолютно
сфальсифицированная фигня. Когда люди отправляются  в  путешествие,  они
берут с собой кучу чемоданов,  загружают  машину  клюшками  для  гольфа,
рыболовными снастями или другими штуками для своих хобби.  Выезжают  они
утром, на рассвете, и едут...
   - Тут был особый отпуск, - возразил Клинтон. -  Бакстер  Джиллет  был
очень занятым человеком. Дела задержали его до закрытия биржи, затем  он
должен был заключить несколько сделок, в общем,  до  вечера  он  выехать
никак не мог.
   - Ладно, - сказал я. - Если это ваша версия и вы на ней  настаиваете,
прекрасно. Но если вы пока  еще  не  платили  шантажистам,  то  вам  это
обязательно предстоит. Бакстер Джиллет провел вечер в городе. В мотеле у
него была женщина. Во время свидания он  скончался  от  разрыва  сердца.
Женщина улизнула из мотеля, но у нее хватило порядочности  позвонить  по
телефону семье и сообщить, что произошло на самом деле. Вы  тут  провели
коротенькое совещание и пришли к выводу, что такого  скандала  семья  не
выдержит, тем более что вы живете в  небольшом  городке  Санта-Ана,  где
Бакстера Джиллета за долгие годы хорошо узнала самая широкая публика.  И
тогда некий друг семьи - вероятно, вы, мистер Клинтон, - взялся за  дело
и отправил миссис Джиллет в мотель, а на следующее утро она  объявила  о
кончине супруга.
   Клинтон поднялся из кресла и сказал:
   - Я должен разбить вам морду, как гнусной, грязной твари, каковой  вы
и являетесь.
   Но тут впервые заговорила миссис Джиллет.
   - Обождите, не горячитесь, Норман, - сказала она.
   И, обернувшись ко мне, спросила:
   - Почему вы думаете, что ваша версия - это и есть правда?
   - А потому, - ответил я, - что ваш муж был знаком с женщиной по имени
Жанетта Лэтти, которая возглавляла бюро так называемых эскортных услуг и
снабжала спутницами приезжих бизнесменов, желавших развлечений.
   К  вашему  сведению,  Жанетту  Лэтти  убили  между   десятью   часами
вчерашнего вечера и тремя часами сегодняшнего утра.  Если  вы  хоть  раз
уплатите  шантажисту,  конца  вымогательству  не  будет.  Если  вас  уже
шантажируют или кто-то уже сделал такую попытку, есть только один способ
положить этому конец.
   - Какой же это способ? - спросил Клинтон.
   - Прижать шантажиста к ногтю, - сказал я.
   - Как это можно сделать?
   - Есть несколько вариантов.
   - Пойти в полицию, - сказал Клинтон. - Другого пути я не знаю.
   - Ну, вы-то, наверное, туда не захотите пойти. Пойду я.
   - Где гарантии, что сами вы не шантажист?
   - Гарантии у вас нет, - сказал я, - если не учитывать, что я пришел к
вам в открытую, назвал свою фамилию, поставил на карту свою репутацию  и
лицензию частного детектива.
   Зачем вы сюда пришли?
   - Потому что я сторонник мужественных поступков, потому  что  я  хочу
помочь, потому что только с вашей помощью  я,  надеюсь,  смогу  доказать
непричастность ни в чем не повинных людей к убийству Жанетты Лэтти.
   - Что вы можете предложить в обмен на нашу помощь?
   - Свою помощь.
   - Это не мнимая величина?
   - Все! - сказал я. - Кроме того, что я предложил, ничего больше  дать
не могу.
   С этими словами я встал, словно собираясь уйти.
   Клинтон и миссис Джиллет обменялись взглядами.
   - Сядьте, - сказал он тоном человека,  привыкшего  командовать  и  не
терпящего неповиновения.
   Я снова сел.
   - Обождите здесь.
   Он кивнул миссис Джиллет, и они удалились  в  спальню.  Отсутствовали
они минут десять. Когда они вернулись, Клинтон сказал:
   - Я навел о вас справки, на это потребовалось время.
   Полиция считает вас человеком честным,  но  азартным  и  своенравным,
который порой попадает из-за этого в неприятности.
   - Я вижу, у вас - большие связи.
   - Не отрицаю, - сухо подтвердил Клинтон.
   Он взглянул на миссис Джиллет.
   Она заговорила:
   - Не скрою, мистер Лэм, вы произвели на  меня  впечатление  человека,
заслуживающего доверия. Поэтому я решилась раскрыть перед вами  карты  -
вопреки совету мистера Клинтона, который считает, что с этим не  следует
торопиться. Называйте это женской интуицией или еще  как  угодно,  но  я
определенно чувствую, что вы честны и вам не свойственно коварство. Всех
ваших мотивов я не знаю, но я не верю, что вы пришли ко мне  в  дом  для
того, чтобы потом предать мои интересы.
   - Спасибо, миссис Джиллет. Мне нужны только факты.
   - Хорошо. Я коротко изложу вам факты. У нас  с  мужем  двое  детей  -
девятнадцатилетний сын и семнадцатилетняя  дочь.  Принимая  во  внимание
видное положение мужа в нашем округе, дети тоже на  виду.  И  немыслимо,
чтобы тень  нынешнего  скандала  хоть  краешком  упала  на  моих  детей.
Особенно - на дочь, она только входит в светскую жизнь, а это  для  нее,
как вы сами понимаете, огромное событие. Я давно уже знала, что мой  муж
- не святой. Вообще сомневаюсь, что среди мужей много святых. Он ездил в
служебные командировки, и у меня есть основания подозревать, что  иногда
он изменял мне. Не считаю, что он делал это потому, что мало любил  меня
и семью. Нет, а просто потому, что он был сильным, энергичным  мужчиной,
любившим хорошо провести время, и,  оказавшись  вдали  от  дома,  он  со
своими друзьями пускался, как  говорится,  в  разгул.  Когда  эффектный,
мужественный  джентльмен  встречает  привлекательную  девушку,   готовую
провести с ним время,  и  она  всеми  словами  и  повадками  льстит  его
мужскому  достоинству,  я  полагаю,  что  предсказать  результат  совсем
нетрудно. Я  понимаю  -  странно,  конечно,  когда  жена,  а  тем  более
вдова,так откровенно говорит на эту тему, но  я  хочу,  чтобы  вы  знали
фактическую ситуацию.
   Я утвердительно кивнул.
   - В ночь на четвертое, в одиннадцать пятнадцать, мне позвонили. Голос
был женский, не лишенный привлекательных ноток, не грубый, не резкий, но
достаточно  деловой,  как  того  и  требовали  обстоятельства.   Женщина
попросила позвать к аппарату миссис Бакстер С.
   Джиллет. Я сказала, что это я. "Слушайте меня внимательно, -  сказала
она. - Повторять я не могу. Я  звоню  из  мотеля  "Голубые  небеса",  из
Санта-Моники. Я приехала полчаса  назад.  К  моему  удивлению,  ваш  муж
зарегистрировался  в  книге  приездов  под  своей  настоящей   фамилией,
наверное, потому, что он приехал на собственной машине, а  администратор
мотеля предупредил, что выйдет и сам запишет номер машины,  что  и  было
сделано. Мы немного выпили и  легли.  Вашему  супругу  стало  плохо,  он
схватился  за  сердце  и  умер.  Я  старательно  пыталась  услышать  его
сердцебиение, найти пульс, но ни того, ни другого уже не было. Чтобы  не
попасть в беду, я сбежала из мотеля. Я вам это сообщаю, чтобы вы сделали
все необходимое ради спасения вашей чести и чести вашей семьи. Из  того,
что я знаю о вашем муже, я понимаю,  что  вашим  положением  в  обществе
нельзя рисковать. Если  вы  захотите  предпринять  определенные  шаги  в
защиту своей репутации, можете рассчитывать на мое  благоразумие.  Номер
кабины в мотеле - 14. Уходя, я заперла дверь,  ключ  -  под  ковриком  у
двери. Вы возьмете его там, если захотите начать  действовать  до  того,
как администрация  узнает  о  покойнике".  И  с  этими  словами  женщина
положила трубку.
   - Что же вы сделали? - спросил я.
   - Я позвала Нормана Клинтона и все  ему  рассказала.  Он  решил,  что
самым правильным будет проверить то, что она сообщила,  и  если  она  не
солгала, то принять все необходимые меры для защиты доброго имени  нашей
семьи. Мы быстро собрали несколько чемоданов,  как  будто  собирались  в
поездку на отдых. Норман повез меня к отелю, я нашла ключ под ковриком у
двери, и мы вошли в номер. Джиллет лежал в постели обнаженный и мертвый.
   - Продолжайте, - сказал я.
   - Я поняла, что на мне лежит  двойная  ответственность  -  не  только
жены, но и матери. Поскольку я должна была  действовать  по  единственно
достоверному сценарию, я прождала в номере ночь, а утром надела  пижаму,
набросила халат и позвонила администратору. "Доктора!
   Доктора!" - как безумная кричала я в трубку. Администратор  пришел  в
номер, чтобы поглядеть, что стряслось.
   К счастью, мое пребывание  в  номере  он  воспринял  как  само  собой
разумеющееся. Очевидно, в книге регистрации расписался только мой муж, и
администратор не обратил особого внимания на  его  спутницу.  Я  сказала
ему, что мы отправились в отпуск, выехали вечером, чтобы  утром  нас  не
задержали  телефонные  звонки  и  разные   неожиданные   дела,   что   я
перенервничала со сбором вещей и  отъездом,  поэтому  в  мотеле  приняла
снотворное, крепко заснула, а проснулась в семь утра.
   Вызвали врача, он констатировал смерть, уведомили коронера,  который,
выслушав мой рассказ, решил, что нет необходимости  заводить  следствие,
ибо смерть последовала, бесспорно, в результате  инфаркта.  Я  вернулась
домой и продолжала делать все положенное в таких случаях. А вчера  утром
раздался  загадочный  телефонный  звонок.  Позвонила   неизвестная   мне
женщина. Я, однако, абсолютно  убеждена,  что  звонила  не  та,  которая
сообщила мне о смерти мужа. У той  был  низкий,  я  бы  сказала  томный,
голос, у этой же, которая звонила вчера  утром,  -  деловой  и  довольно
резкий тон. Она заявила: "Сожалею,  что  я  вынуждена  это  сделать,  но
другого выхода у  меня  нет.  Мне  крайне  необходимы  пятьсот  долларов
наличными. Я знаю всю правду о  смерти  вашего  мужа.  Я  знаю  женщину,
которая в этом замешана, и, если я не получу пятьсот долларов  наличными
сегодня до двух часов  дня,  мне  придется  предложить  свою  информацию
газетам.
   Причем получу я там вдвое больше, если  расскажу  все  одному  своему
знакомому репортеру, который  будет  счастлив  описать  эту  скандальную
историю под огромным заголовком". Дальше женщина сказала, что  я  должна
слушать внимательно, потому что второй раз она  звонить  не  будет.  Она
потребовала, чтобы я взяла  пятьсот  долларов,  положила  их  в  простой
конверт, проехала три четверти мили,  где  рядом  с  апельсиновой  рощей
стоит почтовый ящик. Я должна положить конверт на почтовый ящик и уехать
не оглядываясь. Она добавила, что если я буду следовать ее  инструкциям,
она не обманет моего доверия и  пятьсот  долларов  -  это  все,  что  ей
требуется, чтобы выбраться из неприятностей, что она очень сожалеет,  но
вынуждена так поступить, поскольку она в отчаянном положении, и если она
не достанет пятисот долларов, то  это  будет  для  нее  огромной  личной
трагедией. После чего повесила трубку.
   - И вы взяли пятьсот долларов и сделали все так, как она приказала?
   - Да.
   - И не попытались выяснить, кто эта женщина или в  котором  часу  она
забрала деньги?
   - Нет. Она предостерегла меня, что любая попытка сделать это приведет
к тому, чего я хочу избежать, - к огласке. Она подчеркнула, что  если  я
попробую  перехитрить  ее  и  она  будет  арестована  по   обвинений   в
вымогательстве, ее арест автоматически  повлечет  за  собой  разглашение
моей семейной тайны.
   Миссис Джиллет замолчала  и  взглянула  на  Клинтона,  как  бы  желая
услышать  его  похвалу  ее  откровению.  Но  Клинтон  сидел   задумчиво,
уставившись в ковер.
   - Так, - сказал я. - Это был первый укус.
   - Вы полагаете, что за ним последуют другие?
   - Обязательно, - сказал я. - Первый  укус  имел  своей  целью  просто
размягчить вас. Считайте, что вы сделали первый взнос в размере  пятисот
долларов. Затем с  вас  потребуют  увеличения  взноса.  После  чего  они
заявят, что им нужна очень  большая  сумма,  чтобы  обзавестись  крупной
фирмой, что  сделает  их  недоступными  для  шантажа,  который  им  тоже
противен, как и вам... Когда такие вещи начинаются, конца не ждите.
   - Я предчувствовала, что нечто подобное может  произойти,  -  сказала
она. - Но я все-таки верю, что с течением  времени  этой  женщине  будет
труднее  пользоваться  своим  оружием.  Вся  эта  история  забудется,  и
доказательств она никаких не сможет предъявить.
   - Еще один вопрос, - сказал я. - Я полагаю, что у  вашего  мужа  были
деловые интересы во многих сферах бизнеса?
   - Очень во многих.
   - Он был финансистом?
   - Да.
   -  Владел  ли  он  акциями  "Компании  по  исследованию   и   импорту
молибденовой стали"?
   На этот вопрос ответил Клинтон:
   - Я думаю, что владел контрольным пакетом их акций. У них там в  этой
компании постоянно шла грызня за власть. А что вы о них знаете?
   - Немногое. А скажите, в торговле недвижимостью у него интересы были?
Конкретно - в торговле земельными участками в районе новой застройки?
   - Самые обширные интересы.
   - Известен ли вам человек по имени Джордж Литтлтон Дикс?
   Клинтон задумался, но отрицательно покачал головой.
   - А некий Джарвис С. Арчер?
   - Никогда о таком не слышал.
   Я поднялся и сказал:
   - Благодарю за доверие. Постараюсь, чтобы вы об этом не пожалели.
   - Но что мне делать, если мне снова позвонят и потребуют денег?
   - Свяжитесь со мной. Кроме как со мной, ни с кем больше в конторе  не
говорите. Вот мои визитные карточки.
   Я вручил ему и ей по карточке.
   - Вы долго беседовали с администратором мотеля? - спросил я.
   Она отрицательно покачала головой.
   - Я старалась попадаться ему на глаза как  можно  меньше.  Он  считал
само собой разумеющимся, что я и есть та самая женщина, которая приехала
с Бакстером, и я боялась, как бы он в этом не усомнился.
   - Хорошо, - сказал я. - Сделаю все, что в моих  силах,  чтобы  помочь
вам.
   - Хотелось бы знать ваши расценки, - сказал Клинтон. - Что мы  внесем
в контракт?
   - Пока - никаких расценок и  контрактов.  Я  работаю  по  собственной
инициативе,  а  не  по  вашему  найму.  Я  заинтересовался  этим  делом,
поскольку оно связано с другим моим клиентом.
   - Не возникнет ли конфликт интересов? - обеспокоился  Клинтон.  -  Не
помешают ли вам требования того клиента защищать наши интересы?
   - Никакого конфликта интересов не будет, - заверил я. - От того  дела
меня отстранили и полностью рассчитали. Я продолжаю  им  заниматься  без
разрешения клиента, просто чтобы удовлетворить мое  личное  любопытство,
если вас устраивает такое объяснение.
   - Может быть, вам нужны деньги на расходы? -  осведомился  он.  -  Мы
могли бы...
   - В случае, если что-нибудь понадобится, я дам вам знать, - сказал я.
- Но сейчас считайте себя моими гостями. Угощаю я.

Глава 15

   Когда я подъехал к своему дому и остановил нашу агентскую колымагу  у
входа,  там  уже  дожидалась  меня  полицейская  машина.  Из  нее  вышел
полицейский и подошел ко мне.
   - Лэм? - спросил он.
   - Верно.
   - Сержант Селлерс хочет вас видеть.
   - Я его уже видел.
   - Он хочет видеть вас еще раз.
   - Мне надо кое-что сделать, а потом...
   - Запускайте мотор и следуйте за нами.
   Я снова сел за руль.
   Полицейский сел рядом со своим водителем,  взял  микрофон  и  доложил
диспетчеру, что Лэм едет.
   - Следуйте за нами. И без штучек!
   Я последовал за патрульной машиной.
   Мы ехали по направлению к  Рода-авеню.  Вскоре  со  мной  поравнялась
другая полицейская машина.  Впереди  сидели  двое,  а  сзади  -  сержант
Селлерс.
   Взмахом руки они приказали мне прижаться к тротуару.
   Селлерс вышел и пересел в мою машину.
   - Поезжай дальше, - приказал он. - Следуй за передней машиной.
   - В чем заключается гениальность данной идеи?
   - Это у тебя была гениальная идея замешать в это дело  Арчера  и  тем
самым подставить меня под удар.
   - У меня была такая идея?
   - Вот тут ты чертовски прав - это была твоя идея, и  притом  довольно
вонючая.
   - Почему она вонючая?
   - Арчер - близкий друг одного из полицейских боссов, и  мне,  парень,
основательно надрали уши. Не  только  за  то,  что  я  влез  в  интимные
семейные  дела,  но  еще  и  за  то,  что  я  тебя  взял  на   служебное
расследование.
   - Ну и чем мы сейчас будем заниматься?
   - Мы - ничем не будем, теперь я один буду заниматься.
   - Чем же?
   - Мы еще разок побеседовали с таксистом. Он рассказал  нам  множество
вещей, которые раньше пытался от нас скрыть.
   - Басни, которые он только что придумал?
   - Нет, факты, которые тебе не очень понравятся.
   В ночь убийства он  увидел  вон  там  вашу  припаркованную  агентскую
машину. В ней сидел ты и подавал сигналы Мэрилин Чилан. Он  думает,  что
ты ее подобрал и отвез домой.
   - Он сошел с ума, - сказал я. - Почему он сам не дождался?
   - Чего не дождался?
   - Не чего, а кого - Мэрилин, или не знаю уж, кто был его пассажиром.
   - Она отослала его, чтобы он поработал,  пока  она  отсутствует,  вот
почему. Не скрываю, этот парень мне не  нравится.  Он  старался  от  нас
кое-что утаить, а я этого не люблю, но  сейчас  он  раскололся.  Жанетта
Лэтти, когда нуждалась в такси для своего бизнеса,  обычно  пользовалась
услугами Окли. Он проявлял тонкий нюх в таких делах.  Когда  мы  впервые
вызвали его на опознание Мэрилин, он прикинулся невинной овечкой. Но  мы
быстро привели его в чувство. Теперь малый говорит правду.
   - Заворачиваем на второй круг?
   - Езжай вперед и не задумывайся! -  прикрикнул  на  меня  Селлерс.  -
Когда надо, я сам решу, куда заворачивать.
   Некоторое время мы ехали молча, затем Селлерс сказал:
   - Ты мне говор