ываю документ. Дональд, пожалуйста, приподнимите меня.
   Я передал ей вожделенную бумагу, и она приготовилась ее подписать.
   - Сначала прочтите, - сказал я.
   - Мне не до чтения.
   - Хорошо. Тогда я зайду вечером, когда вы почувствуете себя лучше.
   - Нет-нет! Я смогу прочесть, если это нужно. Я собираюсь  сегодня  же
вечером быть в Денвере.
   Женщина принялась с трудом читать, водя пальцем по строчкам и  двигая
губами. Она повторяла про себя каждое слово.
   Закончив, миссис Честер сказала:
   - Давайте деньги!
   Я передал ей десять тысяч долларов,  и  она  скрупулезно  пересчитала
купюры.
   - Так, - сказала она. - Дело сделано.  Молодой  человек,  перенесите,
пожалуйста, телефон ближе к кровати.  Я  собираюсь  вызвать  "скорую"  и
отправиться в аэропорт. И еще надо заказать билеты на самолет.
   - Вы  считаете,  что  сумеете  просидеть  весь  путь  до  Денвера?  -
усомнился я.
   - Постараюсь. У них  в  салоне  очень  хорошие  мягкие  кресла,  и  я
уверена, что стюардессы позволят мне раздвинуть свое,  если  самолет  не
забит до отказа. За меня можете не беспокоиться.  Вы  не  представляете,
как внимательно  люди  относятся  к  тем,  кто  находится  в  преклонном
возрасте и малоподвижен... Прошу вас, подайте мне телефон.
   - Вы не хотите, чтобы я позвонил на станцию "Скорой помощи"?
   - Нет. Я позвоню, когда эти таблетки начнут действовать. После них  я
часов  пять-шесть  не  чувствую  сильной  боли.  Доктор   советовал   не
увлекаться ими, чтобы организм не  привык.  Но  можете  не  сомневаться,
молодой человек, что я намерена пользоваться ими в течение всего  полета
до Денвера.
   Я поставил аппарат рядом с кроватью и спросил:
   - Могу ли я еще что-то для вас сделать?
   - Нет, - ответила она.
   В машине я положил подписанный документ в  конверт  и  отправился  на
почту, где на конверте написал адрес  нашего  с  Бертой  офиса,  наклеил
марку и бросил его в почтовый ящик.
   Затем я взял бланк телеграммы и направил ее клиенту в Денвер:
   "Полный ажур тчк Дональд Лэм".

Глава 5

   Когда на следующее утро я пришел  на  работу,  все  вокруг  сигналило
"Опасность!". Так,  девушка  внизу,  приветствуя  меня,  подняла  ладонь
вверх. На столе, где обычно скапливалась поступавшая почта,  стояли  два
лотка: один, помеченный "Б. Кул", другой с моей фамилией. В  моем  лотке
лежало несколько  писем,  придавленных  красным  пресс-папье,  -  верный
признак надвигающейся беды, о  которой  давала  мне  знать  верная  Элси
Бранд.
   Эти условные знаки давали мне шанс как-то подготовиться ко встрече  с
неприятностями. Обычно они означали, что в офисе  меня  поджидает  некий
громила, готовый набить  мне  морду,  если  я  не  перестану  заниматься
очередным расследованием.
   Набрав в грудь побольше воздуха, я открыл  дверь  своего  кабинета  и
вошел.
   Там сидел сержант Фрэнк Селлерс, и по  его  лицу  я  понял,  что  мне
несдобровать.
   Селлерс был здоровенным детиной, громогласным, с тяжелыми кулаками, к
тому же он был глубоко предан своему делу. Он был не слишком разговорчив
и не доверял людям, которые много болтают.
   Селлерс был человеком действия. Ему все время нужно  было  что-нибудь
делать.
   В данный момент  он  нервно  сжимал  кулаки,  покусывая  конец  своей
вонючей незажженной сигары.
   - Привет, Шустрик, - начал он зловещим тоном.
   - Привет, сержант.
   - Ну ты и влип.
   - Я?
   - Ты.
   - Каким образом?
   - Не строй из себя невинного младенца. Со мной этот номер не пройдет.
   - Я никогда не утверждал, что являюсь вполне невинным. Но хотелось бы
знать, в чем, собственно, меня обвиняют.
   - Твои плутни тебе даром не пройдут.
   Я счел самым разумным промолчать.
   - Я говорю о недавнем наезде, - уточнил Селлерс.
   Я удивленно поднял брови.
   - Речь идет о даме  по  имени  Харвей  Честер,  которая  проживает  в
небольшом старомодном бунгало за домом 2367 по Дормен-авеню.
   - При чем же здесь я?
   - А вот об этом ты нам сейчас и расскажешь, - заявил Селлерс. - Тут я
не сомневаюсь. Тебе прекрасно известно, что мы расследуем это  дело.  Ты
представляешь интересы человека, который  совершил  наезд  и  скрылся  с
места преступления. Ты взял пачку наличных, уплатил потерпевшей,  и  она
скрылась с горизонта. К твоему сведению - ведь ты  чересчур  туп,  чтобы
понять это самому, - ты  теперь  выступаешь  в  роли  соучастника,  а  с
соучастниками у нас разговор короткий.
   Я сел за стол Элси. Она уставилась на меня испуганными глазами.
   - Ордер есть? - нахально спросил я.
   - Не строй из себя умника, - огрызнулся он. - А то  я  могу  упрятать
тебя за решетку. Надо  чтобы  ты  понял,  с  кем  имеешь  дело.  У  меня
достаточно материалов, чтобы прямо сейчас арестовать тебя по  подозрению
в соучастии, но я даю тебе шанс оправдаться.
   - Чего же ты хочешь?
   - Узнать имя твоего клиента.
   - Это будет нарушением профессиональной этики.
   - А если я не узнаю его имени, это  будет  нарушением  закона  нашего
штата.
   - Ну хорошо. Кто тебе все это выложил?
   - Не твоего ума дело, - проворчал он и мрачно добавил:
   - Мы не выдаем свои источники информации.
   - В таком случае, если вы такие умные, почему бы вам не последить  за
миссис Честер или как ее там?
   - Потому, черт побери, что благодаря твоим стараниям мы уже не  можем
установить за ней наблюдение.
   - Моим?
   - Черт возьми, а чьим же еще?! Ты вызывал ей "скорую", загрузил ее  в
машину, доставил в аэропорт и сунул в кресло на колесиках, пока она была
напололо вину под кайфом. Ты посадил ее в самолет, а после того, как эта
дамочка сошла в Денвере, она просто растворилась.
   -  Послушайте,  сержант.  В  Денвере  ее  должны  были  встречать   с
инвалидной коляской и...
   - Точно, коляска там была, - перебил меня  Селлерс.  -  Ее  встречали
какие-то люди в частном автомобиле. И  потом  она  словно  сквозь  землю
провалилась. Перед тем, как покинуть Лос-Анджелес, эта женщина,  однако,
успела  кое   с   кем   поболтать   и   похвастаться   перед   подругой,
продемонстрировав пачку новеньких стодолларовых купюр. За  квартиру  она
так же уплатила такой купюрой. Хотите верьте, хотите  нет,  но  "скорой"
она также заплатила сто долларов одной бумажкой.
   - А что случилось с ее багажом?
   - У нее ни хрена при себе не было, если не считать дамской сумочки.
   - Но что-то у нее дома осталось?
   -  Ничего.  Все  начисто  вывезли.  Брось  строить  из  себя   святую
невинность. Я это все говорю к тому, что ты у нас на крючке.
   - Я-то тут при чем?
   - При том, что ты поставил свою машину в двух кварталах от ее дома  и
явился к ней под видом продавца журналов. Одна женщина  видела,  как  ты
припарковал свою машину, крутил журналы, а затем начал к ней приставать.
Она решила, что ты ничуть не похож на распространителя, а скорее  всего,
наводчик. Вот почему она записала номер машины и позвонила нам, чтобы мы
связались с Бюро занятости.
   Мы, конечно, получаем массу  подобных  звонков,  но  этот  решили  на
всякий случай проверить. А когда  мы  отправились  поговорить  с  миссис
Честер, ее уже и след простыл. Я принялся выяснять подробности, и  отдел
связей случайно вспомнил о том звонке.
   Я принялся обходить близлежащие дома и выяснил, что ты успел побывать
в других домах, прежде чем направиться к бунгало миссис Честер.  Журналы
- это, конечно, прикрытие. Ты быстренько со всеми перессорился и  сделал
неплохой бизнес, я думаю. А теперь слушай сюда.
   Я не собираюсь брать Берту за жабры, потому что она не доставляет нам
столько неприятностей. Но заруби себе на носу. Как  только  ты  нарушишь
хоть одно правило, я отберу у  тебя  лицензию.  -  Селлерс  поднялся  со
стула. - Подумай об этом, - сказал он. - Выкладывай имя своего  клиента.
Мы должны прояснить это дело с наездом, или ты лишишься своей лицензии.
   - А если я назову имя?
   - Не забывай, что на тебе висит соучастие в преступлении, но если  ты
поумеришь пыл и не будешь метить  слишком  высоко,  я,  возможно,  сумею
замолвить за тебя словечко перед окружным прокурором.
   - Спасибо, - с чувством сказал я.
   - Послушай, малыш. Ты - ловкий и сообразительный малый, и в этом твоя
беда. Нельзя быть слишком сообразительным. Мы расследуем дело о наезде и
горим желанием его распутать. И мы  уже  сделали  пару  шагов  в  нужном
направлении. В принципе мы можем распутать его и без  твоей  помощи,  но
это не твоего ума дело. Или ты  выкладываешь  нам  всю  информацию,  или
теряешь свою лицензию.
   - Сколько у меня времени? - спросил я.
   - Ровно столько,  сколько  нужно  для  принятия  решения,  -  отрезал
Селлерс.
   - Даю тебе двадцать четыре часа. - Он  передвинул  сигару  из  одного
угла рта в другой, сердито посмотрел на меня и сказал:
   - Пару раз ты мне здорово помог - после того как долго водил за нос.
   Ты всегда заботишься о том, чтобы сделать нам рекламу.
   Я это ценю. Но пойми меня  правильно,  -  Селлерс  протянул  руку  и,
схватив меня за галстук, рванул к себе, - пойми ты,  незаконнорожденный,
я - коп! Я - воплощение закона! Я - его проводник. Я уважаю закон, и мне
не нравятся ребята, которые на него плевать хотели!  Если  тебе  еще  не
ясно, кого я имею в виду, то я уточню - Дональд Лэм!
   Селлерс толкнул меня обратно в кресло,  отпустил  галстук  и,  тяжело
ступая, вышел из комнаты.
   Элси Бранд смотрела на меня сквозь слезы:
   - Ты правда сделал это, Дональд?
   - Да.
   - Ты назовешь ему имя клиента?
   - Нет.
   - Что же ты собираешься делать?
   - Не знаю.
   - Ты должен сказать ему, Дональд.
   - Берта что-нибудь знает об этом?
   - Вряд ли. Селлерс вломился прямо сюда.
   - О'кей, - сказал я. - Я исчезаю на день, Элси.
   Если я кому-то понадоблюсь,  ты  ничего  не  знаешь.  -  Я  улыбнулся
девушке. - Думаю, тебе придется отвечать так всю неделю.
   - Дональд, пожалуйста, будь осторожен!
   - Слишком поздно  быть  осторожным,  -  сказал  я.  -  Лучше  отправь
кого-нибудь в аптеку за транквилизаторами и отнеси их Берте.

Глава 6

   Мне повезло, и вскоре я уже  сидел  в  кресле  реактивного  самолета,
держащего курс на Денвер.
   Стюардессы,  вероятно,  посчитали  меня  самым  угрюмым   пассажиром,
которого они когда-либо видели на борту своего  лайнера.  Они  наперебой
старались мне угодить, но я все сидел, пытаясь мысленно собрать  воедино
разрозненные части головоломки.
   Набирая высоту, мы скользнули над  апельсиновыми  рощами  Калифорнии,
миновали пустыню, перелетели цепь озер, образованных рекой  Колорадо,  и
наконец приблизились к Скалистым горам.
   От раскинувшегося внизу пейзажа захватывало дух.
   Подобной красоты я в жизни не видел, но мысли мои все еще были заняты
делами.
   Сойдя с самолета в Денвере, я  первым  делом  бросился  к  телефонной
будке и принялся искать в книге Финансово-страховую компанию Даусона.
   Такой компании в списке не было.
   Тогда я набрал номер справочного бюро, но  там  ни  о  чем  таком  не
слышали.
   Я долго смотрел на шикарную визитную карточку, которую Клейтон Даусон
вручил мне при встрече, а затем позвонил по указанному на ней телефону.
   Хорошо поставленный женский голос ответил, повторив номер, который  я
набрал.
   - Это офис Финансово-страховой компании Даусона? - спросил я.
   - Да, это его офис.
   - Я хотел бы поговорить с Клейтоном Даусоном, помощником президента.
   - Минуточку, - сказала она.
   Последовала  непродолжительная  пауза,  после  которой  все  тот   же
чрезвычайно деловой голос сообщил:
   - Извините, в данный момент его нет на месте...
   Хотите что-нибудь передать?
   - Когда он появится?
   - Я не могу ответить на ваш вопрос. Простите, с кем я говорю?
   - Это его старый приятель, - соврал я. - По частному  делу.  Забудьте
об этом. - И я быстро повесил трубку, до  того  как  она  успела  задать
новый вопрос.
   Я остановил такси и указал шоферу  адрес,  отпечатанный  на  визитной
карточке.
   Здание оказалось точно по адресу. Я  без  труда  нашел  нужный  этаж.
Комната, номер которой был указан в карточке, тоже была на месте, однако
в визитке она была обозначена как кабинет президента, а на двери  висела
табличка:  "Хелен  Лумис,  секретарь  общего   профиля   (Информационная
служба)". На  правой  стороне  располагались  многочисленные  стеклянные
таблички   с   именами,   обозначающими,   главным   образом,   название
горнодобывающих компаний. Финансово-страховой компании Даусона среди них
не оказалось.
   Я вошел.
   Передо  мной  было  деловое  помещение,  состоящее  из  двух  комнат:
приемная и собственно офис с  табличкой  "Посторонним  вход  воспрещен";
такие кабинеты обычно отводят для проведения частных бесед.
   Женщина,  которая  сидела  в  приемной  за  столом  с   электрической
машинкой, была человеком, который за всю свою жизнь  напечатал  не  одну
сотню страниц. У нее были усталые глаза, но она без  сомнений  тщательно
следила за своей внешностью. Лет ей было от пятидесяти  до  шестидесяти.
Ее манеры были безупречны.
   Она была одной из сотен тысяч женщин, которые начинали  свою  карьеру
стенографистками,  потом  становились  секретарями,  выходили  замуж   и
бросали  работу.  Спустя  какое-то  время  они  становились  вдовами   и
возвращались только для того, чтобы обнаружить, что  все  хорошие  места
уже заняты женщинами помоложе, которые лучше знают  "современные  методы
стенографии". Однако  этой  женщине  благодаря  высокой  квалификации  и
решительности  удалось  в  конце  концов  получить   достойную   работу,
подняться по служебной лестнице, а когда она  достигла  соответствующего
возраста, где-то наверху решили, что декоративным украшением она  больше
служить не может, и сослали на свалку секретарей.
   Единственным ее отличием было то, что Хелен Лумис  не  торопилась  на
свалку. Она наскребла денег и арендовала пару комнат в  административном
здании.
   Она  нашла   достаточно   клиентов,   чтобы   работать   общественным
секретарем, открыла телефонную службу  и  почтовый  ящик  для  полдюжины
человек, которые не могли позволить себе содержать  офис,  а  также  для
нескольких сомнительных дельцов,  которые  вели  дела  исключительно  по
переписке.
   - Мисс Лумис? - вежливо спросил я.
   - Да, - ответила та.
   - Вы, я полагаю, секретарь на телефоне, а  также  представляете  свой
офис для переговоров?
   - Совершенно верно.
   - Хотелось бы кое-что уточнить. Я подумываю открыть свое дело  здесь,
в Денвере. Каковы ваши расценки?
   - Это  всецело  зависит  от  того,  что  у  вас  за  компания,  какой
предполагается объем работы и количество звонков.
   - От силы один телефонный звонок в день и не более тридцати  писем  в
месяц, но время от времени я хотел бы лично пользоваться офисом.
   - У нас есть отдельная комната и потом... Как вас зовут?
   - Лэм. Дональд Лэм.
   - А в чем заключается ваш бизнес, мистер Лэм?
   - Я консультант по инвестициям, - сказал  я.  -  И  мне  хотелось  бы
начать с малого.
   - О да. Оплата составит сорок пять долларов  в  месяц  за  то,  чтобы
вывесить табличку с вашим именем на двери, подключить телефонную службу,
отправлять различные сообщения и в разумных пределах пользоваться личным
кабинетом. Конечно, вы понимаете, что у меня есть и  другие  клиенты,  и
время от времени могут возникать конфликты.
   - Спасибо, - сказал я. - Я все обдумаю и дам вам знать через день или
два.
   - Очень хорошо, - сказала мисс Лумис, а затем вдруг спросила:
   - Как вы узнали о моей конторе? Как вам удалось разыскать меня?
   - Через одного из ваших клиентов, - ответил  я.  -  Мистера  Клейтона
Даусона.
   Ее взгляд неожиданно стал жестким.
   - Полагаю, я узнала ваш голос, - строго проговорила она. - Это не  вы
звонили и спрашивали мистера Даусона?
   - Это был я. Я его старый друг и подумал, что  он  мог  бы  меня  вам
представить.
   - Мои клиенты крайне редко проводят время в офисе, - пояснила она.  -
В основном они пользуются услугами секретаря на телефоне.
   - А вы не имеете представления, как сейчас можно связаться с Клеем? -
спросил я.
   - Клеем? - удивленно переспросила она.
   - Клейтоном Даусоном, - рассмеялся я, извиняясь.
   - О нет. Мистер Даусон забегал сюда утром, взял письмо,  доставленное
нарочным, и ушел. Извините, но у меня нет его домашнего адреса.
   - Ну что ж... если он появится, передайте ему,  чтобы  он  непременно
связался со своим старым другом Дональдом Лэмом.
   - А где вы будете, мистер Лэм?
   - Клей знает, где меня  искать.  -  Я  улыбнулся.  -  Он  всегда  был
перекати-полем. Вечно в бегах, вечно  у  него  что-то  новенькое.  Он  -
настоящий делец.
   - Понятно, - протянула она, давая мне понять, что разговор затянулся.
   - Я дам вам знать, если решу открыть здесь свое дело, - пообещал я  и
вышел.
   В Торгово-кредитной ассоциации работали два Клейтона Даусона,  но  ни
один из них, безусловно, не был тем, который  был  мне  нужен.  Никто  и
никогда не слышал о компании Даусона.
   В списках избирателей числилось несколько Даусонов, но все  они  были
не того возраста.
   Побывал я и в бюро проката легковых машин, но там о Клейтоне Даусоне,
который якобы арендовал у них машину в прошедшие две недели, и слыхом не
слыхивали.
   Получилось, что Клейтон Даусон, приходивший  ко  мне,  был  тенью,  и
Денвер был выбран им для отвода глаз. Что и говорить,  продумал  он  все
очень тщательно. Никаких следов.
   А сержант Фрэнк Селлерс собирается отнять у меня лицензию, если  я  в
сорок восемь часов не представлю ему имя моего клиента.
   Если я попытаюсь поведать сержанту Селлерсу о том,  что  произошло  в
действительности, он навесит мне  максимальный  срок  и  скажет,  что  я
просто не сумел придумать что-нибудь получше.
   Мне больше ничего не оставалось, как сесть в такси  и  направиться  в
аэропорт. Но и там меня ожидала неудача - ближайший рейс на Лос-Анджелес
ожидался только через два часа.

Глава 7

   В аэропорту я нашел  одиноко  стоящую  телефонную  будку  и  позвонил
Филлис Элдон. К моему удивлению, она была дома и сама взяла трубку.
   - Это Дональд Лэм.
   - Я вас слушаю, мистер Лэм, - приветливо отозвалась она.
   - У меня неприятности.
   - У всех они случаются... рано или поздно.
   - У меня неприятности из-за вас и из-за вашего отца.
   - Правда?
   - Я звоню из Денвера. Пытался встретиться с вашим отцом, но  не  смог
его найти. Мне обязательно  надо  с  ним  связаться.  Вы,  случайно,  не
знаете, где он?
   - Нет. А что такое?
   - Не хотелось бы обсуждать это дело по телефону, но кое-где произошла
утечка  информации,  и  некоторые  лица  пытаются  проследить   источник
определенных выплат. Если бы вы могли встретить меня сегодня  вечером  в
аэропорту, мы могли бы побеседовать - к обоюдной выгоде. Ваш отец был со
мной более чем скрытен, а если мне суждено попасть  за  решетку,  то  по
крайней мере я хотел бы знать за что.
   - Каким рейсом вы прилетаете?
   Я сообщил ей номер рейса, линию и время прибытия самолета.
   - Дочь за отца не в ответе, - изрекла она, - но скажу  вам  честно  и
без обиняков: если  человек  ради  меня  рискует  головой,  я  этого  не
забываю. Я встречу вас.
   - Теперь я чувствую себя гораздо лучше, - весело сказал я.
   - Вы не можете сказать, кто причина ваших неприятностей?  -  спросила
Филлис.
   - Боюсь, тут все дело в униформе, - намекнул я.
   - Не поняла? В униформе... О, да, да. Дошло. Хорошо, Дональд.  Я  там
буду. До свидания. - Ее голос звучал тепло.
   Промаявшись до отлета полтора часа, я наконец блаженно  раскинулся  в
кресле самолета.
   Все, что я выяснил  в  отношении  Клейтона  Даусона,  наталкивало  на
мысль, что меня обманули; а вот его дочь, которая должна была  оказаться
своенравной, упрямой, независимой,  дерзкой  и  неблагодарной,  а  также
недисциплинированной  и,  вероятно,   аморальной,   в   действительности
оказалась  покладистой  и  исполнительной,  как  опытная   статистка   в
постоянно действующем шоу