сказал Селлерс. - Водитель помнит, что ты ехал за ним.
Следующий вопрос: ты один?
   - Один.
   - Что ты здесь делал?
   - Я должен был встретиться.
   - С тем человеком, который звонил тебе и просил о встрече?
   - Та история, что я рассказал,  немного  отредактирована.  По  правде
говоря, я выполнял одно частное задание. Мне  дали  телефонный  номер  и
аванс. Это все.
   - Что за работа?
   - Это, насколько я понял, связано с дорожным происшествием.
   - Дэйл Финчли работал с этим делом? Я покачал головой:
   - Не знаю, но у меня есть основание полагать, что нет.
   - Почему?
   - Потому что оно было благополучно закончено и...
   - Закончено?
   - Да. Урегулировано без суда.
   - Почему же ты расследуешь его?
   - Это желание моего клиента.
   - А почему он хочет, чтобы ты заново расследовал законченное дело?
   - Это, - ответил я, - меня и волнует.  Думаю,  его  интересует  целая
серия подобных происшествий. Это лишь одно из них. Кажется, дело связано
со страховкой. Кто-то разработал систему обмана страховых компаний.
   - Я хотел бы знать имя твоего клиента, - сказал Селлерс.
   - Я не могу сказать его, тем более что это дело, как видишь, никак не
связано с убийством.
   - Но оно связано с этим местом.
   - Не думаю, - сказал я.
   - Тогда что ты здесь делал?
   - Я скажу правду, сержант. Я пытался следить  за  одной  машиной.  Но
водитель, видимо, что-то заподозрил. Мы ехали по бульвару,  и  все  было
нормально. Я даже отстал, чтобы он меня не заметил. Но я потерял его.
   - Где это произошло?
   - Примерно в пяти кварталах отсюда, на бульваре.
   - Как же ты его проворонил?
   - Не знаю. Я ехал далеко сзади. Навстречу ехало несколько машин, меня
осветил свет фар. А когда они проехали, его уже нигде не было. Я  думаю,
что водитель где-то свернул. Если он прибавил скорость, то я проиграл.
   Тогда я решил покрутиться тут и  посмотреть,  не  остановился  ли  он
где-нибудь.
   - Какая у него машина?
   Я посмотрел ему прямо в глаза:
   - Четырехдверный седан.
   - Черт, - сказал Селлерс, - я не об этом, и ты это  знаешь.  Если  ты
следил за ним, то должен знать номер машины.
   - Если это относится к убийству, - ответил я, - я  скажу.  Машины  не
было ни на Хэммет-авеню, ни в переулках. И я пришел  к  выводу,  что  он
сбежал. Скорее всего, водитель заметил меня и, когда я отстал,  прибавил
скорость.
   - На  этот  раз  ты  свободен  только  потому,  что  мне  не  за  что
зацепиться, - сказал Селлерс. - Но я знаю - всякий  раз,  когда  ты  над
чем-нибудь работаешь, ты прежде всего защищаешь интересы своих  клиентов
и не хочешь помогать полиции. Конечно,  это  твоя  забота,  но  ты  ведь
знаешь, что именно полиция в конечном счете отвечает за расследования. А
теперь убирайся к черту!
   Я так и сделал.
   Я не мог сказать наверняка, есть ли за мной "хвост", поэтому решил не
искушать судьбу: не заезжая  на  арендованную  квартиру,  откуда  уехала
Дафни, поехал к себе домой. Если сержант приказал своим людям следить за
мной, то я бы не хотел, чтобы они ее видели. Пока, во всяком случае.

Глава 4

   На следующее утро в восемь часов я позвонил в отель "Травертин".
   - Могу я поговорить с Дафни Крестон?
   - Минуточку, - ответила телефонистка и через минуту сообщила:
   - Она у нас не зарегистрирована.
   - На нее зарезервирован номер? - спросил я.
   - Очевидно, нет.
   - Не могли бы вы позвать к телефону портье или кого-нибудь, кто  смог
бы мне ответить, забрала ли она свои вещи или сделает это позже?
   - Минутку.
   Телефонистка  переключила  меня  на  другой  номер.   Мужской   голос
произнес:
   - Здравствуйте.
   - Вы смогли бы ответить мне на один вопрос? - спросил я.
   - Да.
   - Дафни Крестон оставила у  вас  кое-какой  багаж.  Она  его  еще  не
забрала?
   - Нет, сэр, он еще здесь.
   - Хорошо, - сказал я, - наверное,  она  приедет  позже.  Спасибо.  До
свидания.
   Убийство Финчли произошло очень поздно, и утренние  газеты  ничего  о
нем не сообщили. Но по радио  кое-какую  информацию  все-таки  передали.
Финчли, очень известный юрист, жил в шикарном доме  в  Беверли-Хиллз,  в
Голливуде. Он был убит выстрелом в сердце из  револьвера  38-го  калибра
после ссоры с неизвестным. Убийце  удалось  скрыться.  Один  из  соседей
слышал, что Финчли горячо спорил с кем-то,  а  когда  раздался  выстрел,
позвонил  в  полицию.  Полицейское  управление   оповестило   по   радио
патрульные машины, и они прибыли на место через  несколько  минут  после
убийства. Финчли лежал на полу своего кабинета на втором  этаже.  Следов
преступника нигде не было.
   О Финчли говорили, что это был богатый вдовец, склонный к  уединению,
хотя  его  дружбы  искали  многие  женщины.  Когда  произошло  убийство,
прислуги в доме  не  было.  Полиция  обнаружила,  что  дверь  на  черную
лестницу наполовину открыта. В двери был  пружинный  замок,  и  поэтому,
чтобы она закрылась, ее нужно было прикрыть. Так как дома были  отделены
друг от друга аккуратными газонами и кустами, соседи  обычно  не  совали
нос в чужие дела.  Полиции  удалось  лишь  узнать  о  споре  и  о  звуке
выстрела. Однако один из соседей  Финчли  заметил  минуты  две  стоявшую
перед домом машину с работающим мотором. В ней сидел какой-то человек.
   Сосед Финчли вышел погулять с собакой  и  не  обратил  бы  на  машину
внимания, если бы у нее не работал мотор. Он лишь  мельком  взглянул  на
автомобиль, поэтому не может точно назвать его марку. Однако он  заметил
сидевшего за рулем моложавого, хорошо одетого человека.
   Полиция предположила, что перед смертью у Финчли был с кем-то деловой
разговор, так как  он  был  застрелен  с  близкого  расстояния  в  своем
кабинете. Отсутствие следов борьбы указывало на то,  что  Финчли  хорошо
знал убийцу, который, видимо, был приглашен в дом заранее. Сосед Финчли,
слышавший перебранку, рассказал полиции, что Финчли, как ему показалось,
закричал: "Ты запугиваешь меня, а пол..." После этого прогремел выстрел.
Сосед подумал, что Финчли хотел сказать что-то о политике, но  возможно,
что он звал полицию.
   После того как прозвучал выстрел, послышался крик женщины. Затем, как
показалось свидетелю, закрылась дверь. Потом он вызвал полицию.
   Я пошел в сыскное агентство и случайно столкнулся с Бертой.
   - Что новенького? - спросил я.
   - Ничего. Ты говорил с Бэрни Адамсом?
   Я покачал головой и почувствовал, что Берта раздражена.
   - Он хочет, чтобы ты, как только вернешься, позвонил ему.
   Она открыла ящик стола, вынула листок с  телефоном,  который  дал  ей
Адамс, и позвонила на коммутатор:
   - Дозвонитесь до мистера Адамса.
   Через несколько минут на столе у Берты зазвонил телефон.  Миссис  Кул
пригладила волосы, примирительно улыбнулась  мне  и  заговорила  сладким
голосом:
   - Да, здравствуйте. - Выражение ее лица изменилось. -  О  черт,  пока
нет. Ты правильно набираешь номер?  Да,  этот.  Должно  быть,  он  пошел
завтракать. Перезвони ему через полчаса.
   - Мы звонили, - сказал я, - что ему еще надо?
   - Конечно, - ответила Берта, - мы не знаем,  что  это  за  номер.  Мы
только знаем, что это его домашний телефон. Ну что ж, попробуем еще  раз
через полчаса. Ты останешься?
   - Посмотрим.
   - Как идет расследование?
   - Нормально.
   - Что ты выяснил?
   - Сейчас я не готов дать отчет, - ответил я, - но  мне  кажется,  что
свидетель по этому делу им не нужен.
   - Что?! - воскликнула Берта. Я кивнул.
   - Не говори глупостей, Дональд!  Если  они  платят  такие  деньги  за
информацию, значит, они в этом заинтересованы.
   - Они ищут свидетеля, который покажет, что на  красный  свет  проехал
"форд".
   - Конечно, они не будут тратить деньги, если  свидетель  работает  на
другую сторону.
   - На самом деле все наоборот,  именно  "кадиллак"  ударил  "форд",  -
сказал я.
   Берта задумалась. Ее глаза сверкнули.
   - Ах вот почему они платят свидетелю столько денег, - произнесла она.
   - К тому же,  -  сказал  я,  -  все  было  урегулировано  задолго  до
появления объявления в газете.
   Берта резко подалась вперед. Скрипнуло кресло.
   - Что?
   - Все было закончено до того, как появилось объявление. Кому-то нужна
жертва.
   - Жертва?
   - Точно. Им нужен человек, который за  триста  долларов  даст  ложные
показания.
   - Но если все закончено, зачем им показания?
   - Может, они им и не нужны.
   - Я не совсем тебя понимаю.
   - Им нужен человек, который за деньги будет лжесвидетельствовать. Они
получат показания, в которых будет сказано о том, чего на самом деле  не
было, а затем используют эту бумажку как дубинку.
   - Зачем?
   - Не знаю, - ответил я.
   - Поджарьте меня как устрицу! - У Берты перехватило  дыхание.  -  Так
вот в чем дело!
   - Пока я еще мало чего знаю, поэтому не хотел бы  отчитываться  перед
Адамсом, - сказал я. - Но то, что я успел раскопать, указывает на  нечто
подобное.
   - Они предлагали тебе лжесвидетельствовать, Дональд?
   - Не совсем.  Уж  слишком  опытным  я  им  показался.  Им  нужен  был
кто-нибудь попроще.
   - Что ты собираешься делать? Я развел руками:
   - Подумай сама. Глаза Берты сверкнули.
   - Вот это да, Дональд, - с энтузиазмом проговорила она,  -  я  готова
биться об заклад, что Адамс это и  подозревал.  Ему  нужны  были  только
подтверждения.  Все,  как  ты  сказал:  скорее  всего,  он  представляет
страховые компании, которые хотят обнаружить  группу  людей,  нанимающих
лжесвидетелей.
   - Давай не будем ничего говорить Адамсу, пока не убедимся в  этом  до
конца, - предложил я.
   - Но почему?
   - Ему нельзя показывать, что работа была слишком легкой.
   Берта обдумала мою фразу:
   - Да, сэр, я вас понимаю.
   - Скажи что-нибудь Адамсу, - сказал я и пошел к себе в кабинет.
   Элси тепло улыбнулась мне:
   - Как идет работа, Дональд?
   - Нормально. Но мне нужна твоя помощь. Она  удивленно  посмотрела  на
меня.
   - Я могу на тебя рассчитывать?
   - В чем угодно.
   - У тебя есть здесь какой-нибудь яркий шарф?
   - Я думаю... да. Есть красный и оранжевый.
   - Тогда надень его, - сказал я, - сбегай в аптеку и купи темные очки,
губы намажь яркой помадой, и мы поедем.
   - Берте не понравится, если в конторе никого не будет и...
   - Берте никогда ничего не нравится, - сказал я. - К тому же я  больше
ни на кого не могу рассчитывать. Это ненадолго.
   - Хорошо, - согласилась Элси.
   - Скажи, когда будешь готова, - предупредил  я.  Потом  я  просмотрел
почту. В ней не было ничего важного. Пока  я  смотрел  почту,  позвонила
Берта.
   - Я дозвонилась по тому номеру, который оставил  Адамс.  Угадай,  что
это?
   - Любовное гнездышко? - спросил я.
   - Контора юриста. И они не знают, где Адамс. Там спросили, по  какому
делу я звоню, и попросили представиться.
   - Что ты им ответила?
   - Приходится держать язык за зубами, Дональд. Я ответила,  что  звоню
по личному делу, и повесила трубку.
   - Ты оставила им номер или имя?
   - Нет, ничего.
   - Молодец, девочка, - сказал я, - может, он позвонит попозже.
   Я не знал, есть ли какая-то связь между Адамсом и Финчли или Харнером
и Финчли, но надеялся, что между  Дафни  и  Финчли  ничего  общего  нет.
Однако я был в затруднительном положении.
   Вернулась Элси. Она надела очки, шарф, накрасила губы помадой. Теперь
Элси выглядела сногсшибательно. Я посадил ее в служебную машину, отвез к
отелю "Травертин", остановился перед входом  и  нажал  на  гудок.  Вышел
коридорный.
   - Здесь у вас лежит багаж Дафни Крестон, -  сказал  я.  -  Мы  сейчас
заберем его.
   Он мельком взглянул на  Элси,  а  потом  уставился  на  два  доллара,
которые я держал в руке.
   - Мы очень спешим, - объяснил я, - нужно успеть на самолет,  так  что
поторопись, ладно? - Потом я обернулся и спросил Элси:
   - Вещи записаны на твое имя, да?
   Она кивнула.
   Коридорный ушел и вернулся через несколько минут. Он  нес  чемодан  и
сумку.
   - У вас есть квитанция на это?
   - Нет, вещи были записаны на имя Дафни Крестон, - ответил я,  -  будь
любезен, положи их в багажник.
   - Должна быть квитанция, - начал было коридорный.
   - Забудь об этом, - сказал я.  -  Мы  торопимся,  так  что  не  будем
разводить волокиту.
   - Это все? - спросил он.
   - Все, - ответил я и сел за руль.
   Как только багаж был погружен, я уехал. Скорее всего, он  не  записал
мой номер.
   - Что дальше? - спросила Элси.
   - Снимай шарф, - ответил я, - снимай  очки,  стирай  помаду,  сиди  в
конторе и держи все под контролем.
   Я подвез Элси к конторе и предупредил:
   - Никому не говори, где я.  Скажи,  что  меня  не  будет  весь  день.
Отвечай на все звонки и принимай корреспонденцию. Я тебе позвоню.
   Я отвез вещи в камеру хранения и оценил обстановку. Дафни была где-то
в городе, совсем без денег. Я отрезал ей путь  к  отступлению  тем,  что
забрал багаж. Должно быть, она замешана в убийстве. А у  Роднея  Харнера
есть подписанные ею показания.
   Возможно, девочка в беде.
   Я решил зайти на мою явочную квартиру,  приехал,  поставил  машину  и
поднялся наверх. Занавески были задернуты, в комнате - темно. Я  включил
свет и на тахте увидел нечто похожее на большой сверток.  Приглядевшись,
я заметил,  что  из-под  одеяла  высовывается  прядь  волос.  Оттуда  же
показались взъерошенная голова и испуганные глаза. Дафни улыбнулась  мне
и сказала:
   - Привет, Дональд. Ты приходишь довольно поздно.
   - Привет, - ответил я, - что случилось?
   - Мне пришлось  воспользоваться  твоим  гостеприимством,  Дональд,  -
ответила она, -  у  меня  нет  ни  цента,  ни  места,  где  бы  я  могла
заночевать. Но постель я оставила для тебя. В шкафу было лишнее  одеяло,
и я завернулась в него. Ты не сердишься?
   - Что же произошло? - опять спросил я.
   - Дональд, ужасная вещь. Мне кажется, я попала в беду, - сказала она.
   - Я так и думал.
   - Сегодня ночью я закрыла окна и включила отопление. Часа в три стало
очень холодно. Отопление выключили, - сказала она.
   - Тебе нужно было лечь  в  постель  и  накрыться  двумя  одеялами,  -
заметил я.
   - Я не могла распоряжаться в твоем доме, Дональд. Если бы  ты  пришел
сегодня в три ночи, то увидел бы меня очень соблазнительной. Замерзающую
девушку  нетрудно  уговорить.  Где  ты  был?  Я  знаю,  что  не   вправе
спрашивать, но... Дональд, у тебя ведь есть кто-то?
   - Ну, меня сегодня не было. Это ясно, - сказал я. -  Но  меня  больше
интересует, что случилось с тобой.
   - Я пошла к Монаднок-Билдинг. Он стоял там, - " ответила она.
   - Ты имеешь в виду Харнера?
   - Да.
   - Что дальше?
   - У него был  большой  автомобиль,  кажется  "линкольн".  Харнер  был
раздражен. Он приказал мне забраться внутрь, и мы быстро поехали.  Когда
мы проезжали по Голливуду, он  вдруг  повернул  налево,  потом  еще  раз
налево, потом направо, а потом выехал обратно на бульвар и остановился у
одного из домов. Там было темно, и я подумала, что  дом  пуст.  Это  был
номер 1771 по Хэммет-авеню.
   - На какой стороне улицы?
   - На северной.
   - Он заходил внутрь?
   - Нет. Мы сидели в машине.
   - Где она стояла?
   - В переулке.
   - Что дальше?
   - Минут через десять мы подъехали к дому.
   - Дому Финчли?
   - Думаю, да.
   - Что дальше?
   - "Идите туда, - сказал он, - возьмите ключ, откройте входную дверь и
поднимитесь по лестнице. Наверху, справа от вас, будет стоять  маленький
столик. Возьмите со стола кейс. Спуститесь по лестнице, откройте дверь и
идите на  улицу.  Там  поверните  направо  или  налево,  как  угодно,  и
продолжайте идти, но не останавливайтесь.  Если  кто-то  будет  идти  за
вами, притворитесь, что ничего не замечаете. Идите. Я буду рядом и  если
буду уверен, что за вами не следят, то подъеду, окликну вас, и вы сядете
в машину. Я привезу вас в город. Вам отдадут триста долларов, и на  этом
работа будет закончена".
   - Это все? - спросил я.
   - Почти. Он объяснил мне еще кое-что. Он сказал: "Я не могу заплатить
вам деньги до тех  пор,  пока  окончательно  не  буду  убежден  в  вашей
порядочности. До тех пор,  пока  я  не  буду  наверняка  знать,  что  вы
действительно видели это происшествие, у меня связаны  руки".  Потом  он
сказал, что это станет ясно из моего разговора с этим юристом.
   - Хорошо, - сказал я, - что же дальше? Ты вошла в дом?
   -  Я  открыла  дверь  ключом.  У   меня   было   какое-то   нехорошее
предчувствие, но я пошла  наверх  и  услышала  яростный  спор.  Какой-то
мужчина  громко  кричал.  Я  слышала,  как  он  ругался,  он  был  очень
рассержен.
   - Ты слышала, о чем он говорил?
   - Нет, я уловила  только  слова  "предатель",  "обманщик",  что-то  о
выданных секретах. Он, кажется, сказал еще: "Я  изменил  свое  мнение  о
тебе. Ты меня обманываешь". А потом вдруг прогремел выстрел.  Сначала  я
не поняла, что это. Мне показалось,  что  кто-то  очень  сильно  хлопнул
дверью. Но как только я услышала этот звук, все стихло. Послышались шаги
на черной лестнице.
   - И что ты сделала?
   - Я спряталась в маленьком чулане под лестницей и прикрыла дверь.
   - А дальше?
   - Потом я услышала, как кто-то выбежал  через  черный  ход;  тогда  я
открыла дверь чулана и поднялась наверх. Дверь была открыта.  В  комнате
горел свет. Я увидела столик с кейсом. Вернее, там было два кейса,  и  я
раздумывала, какой из них выбрать. Наконец  решила  взять  тот,  который
лежал сверху. Дальше я заглянула в комнату  и  увидела  чью-то  ногу.  Я
сделала еще шаг, чтобы разглядеть все получше. На  полу  лежал  человек.
Тогда до меня дошло, что я слышала выстрел. Я оцепенела.
   - Что же ты сделала?
   - Кажется, я вскрикнула. Потом повернулась и бросилась вон из дома. И
только когда выскочила на улицу, я поняла, что  все  еще  держу  кейс  в
руках.
   - Что дальше? - спросил я.
   - Я вышла и остановилась перед домом, ожидая, когда подъедет  Харнер.
Я стояла минуты две-три, но он так и не появился. Он говорил, что  будет
рядом, но я так и не  увидела  ни  одной  машины.  Тогда,  задрожав  как
осиновый лист, я отошла в  тень.  Потом  на  крыльце  соседнего  дома  я
увидела двух людей. Один из них спросил: "Ты думаешь, это был  выстрел?"
Другой ответил: "Думаю, да. Я сейчас вызову полицию".
   - Где ты стояла? - спросил я.
   - Под апельсиновым деревом  на  лужайке  перед  домом.  Кажется,  это
апельсиновое дерево. Было темно, и листва была довольно густая.
   - Что дальше?
   - Эти люди пошли звонить в  полицию,  а  я  совсем  потеряла  голову.
Харнер сказал, что если я пойду по улице, а он убедится, что я одна,  то
подъедет и подберет меня. Я выбежала  на  тротуар,  осмотрелась,  но  не
увидела ни одной машины и пошла по улице. Чем дальше я шла, тем страшнее
мне становилось. Наверное, я прошла  ярдов  сто,  пока  не  остановилась
перед каким-то домом. В нем было темно, и я подумала, что хозяева ушли в
гости. Я решила уйти с тротуара, обошла дом и села на ступеньки  заднего
крыльца. Я сидела, наверное, полчаса, потом услышала,  как  воет  сирена
полицейской машины, и испугалась до смерти.
   - А потом?
   - Потом я опять двинулась в путь, потому что испугалась, что вернутся
хозяева дома. Я долго шла и  забрела  в  какой-то  переулок,  оттуда  на
бульвар, где была скамейка и автобусная остановка. Я не знала, как часто
по ночам здесь ходят автобусы, но все-таки подошла и села. Ты же знаешь,
у меня с собой было только тридцать пять центов.
   - Что дальше? - спросил я.
   - Правда, несколько раз  какие-то  люди  в  машинах  приглашали  меня
поехать с ними, но было ясно, чего они хотят.  Потом  рядом  остановился
очень приятный мужчина средних лет. Он сказал: "Прошу меня простить,  но
если вы ждете автобуса, то он придет не  скоро.  Я  еду  в  Голливуд,  а
оттуда в Лос-Анджелес. Я буду очень рад, если смогу помочь вам".
   - А ты?
   - Я замерзла, немного нервничала и поэтому согласилась.
   - Все было нормально?
   - Да, это был замечательный человек.
   - Он привез тебя прямо сюда? - спросил я