- Конфликт героев?
   - Уж этого достаточно.  Очень  острый  сюжет.  Перед  героями  встают
проблемы, требующие решений,  и  читатель  будет  заинтригован,  пытаясь
угадать, какими окажутся эти решения.
   - Все это очень занимательно, - сказал я. - Вы хорошо знаете Колберна
Хейла?
   - Довольно хорошо, если учесть, что он пробыл здесь  всего  пять  или
шесть недель.
   - Почему вы решили, что я издатель?
   - Я знала, что он ждал встречи с издателем и все последнее время  был
сосредоточен на романе. Он печатал одним пальцем, но довольно бегло.
   - Вы не в курсе, о чем его роман?
   - Нет, мы решили, что не будем рассказывать друг другу  сюжеты  наших
произведений.  Кроме  того,  у  меня  принцип  -  я  никогда  никому  не
рассказываю подробности сюжета. Это плохая примета.
   Я понимающе кивнул.
   - Вы с Хейлом были друзьями? - спросил я.
   - Скорее просто соседями, - ответила женщина. - У него была подруга.
   - В самом деле? - спросил я.
   - Ее зовут Нэннси Бивер, - сказала она. - Я  собираюсь  навестить  ее
сегодня и попробую узнать, не известно ли ей что-нибудь.  Видите  ли,  у
нас здесь нет телефонов.
   - Она живет неподалеку? - продолжал я выспрашивать.
   - В доме 830, - объяснила она. - Это чуть дальше вверх  по  улице.  У
нее квартира 62-Б. Я надеюсь...
   Я очень надеюсь, что она в курсе.
   - А почему же ей не быть в курсе?
   - Вы же знаете, каковы они - мужчины, - неожиданно сказала она.
   - Каковы? - спросил я.
   Она вдруг вспыхнула и сказала с горечью:
   - Им нравится пофлиртовать, а когда дело коснется  обязательств,  они
тут же бросаются в кусты. Сначала подавляют вас своим натиском, а  потом
исчезают, и их не найти.
   - Вы думаете, Колберн Хейл был таким же?
   - Я думаю, все мужчины одинаковы.
   - Включая издателей?
   Ее жесткость в некоторой степени смягчилась, и она  оглядела  меня  с
головы до ног.
   - Если вы издатель, - сказала она, - вы другой.
   А мне почему-то кажется, что вы издатель, несмотря  на  то,  что  это
отрицаете.
   - Хотел бы я быть издателем, - вздохнул я.
   - Спонсором?
   Я покачал головой.
   - Нет, не им.
   - Но вы так и не представились.
   - Вы тоже.
   - Меня зовут Мардж Фалтон, - сказала она.
   - Я - Дональд Лэм, - сказал я. - Я еще зайду попозже,  чтобы  узнать,
не вернулся ли Колберн Хейл.
   Если он вдруг возвратится и вы, допустим, увидитесь с ним, передайте,
что Дональду Лэму необходимо с ним встретиться.
   - А что мне сказать ему о причине вашего визита?
   Несколько  секунд  я  колебался,  не  зная,  говорить  ли  ей.  Затем
произнес:
   - Мне кажется, будет лучше,  если  я  сам  все  ему  скажу.  Не  хочу
показаться невежливым, но, думаю, так будет лучше.
   Я встал и направился к двери.
   - Большое спасибо, мисс Фалтон. Вы очень мне помогли.
   - Я увижу вас снова?
   - Возможно, - ответил я.
   - Мне кажется, у меня получается милый роман, - сказала она.
   - Могу держать пари, что так оно и есть, - сказал я на прощанье.
   Она стояла в дверях, наблюдая, как я спускаюсь по лестнице.
   На всякий случай я всегда вожу с собой пишущую машинку. Эту не  очень
новую машинку в футляре я прихватил с собой перед тем, как подняться  по
лестнице дома 830  на  Биллинджер-стрит.  Квартира  62-Б  находилась  на
третьем этаже. Я тихонько постучал в дверь, но мне не открыли. Я  взялся
за шарообразную ручку и попытался повернуть ее. Дверь была заперта.
   Я отошел от двери и постучал в квартиру 61-Б.
   Женщина, что открыла дверь, была крашеной блондинкой  с  мешками  под
глазами,  но  стройная  фигура  с  тонкой  талией  делала  ее   довольно
привлекательной. Она была в брюках и кофточке, и, по всей видимости, мой
визит пришелся явно некстати: выражение ее лица говорило о том, что  она
ждала кого-то другого.
   - Простите, мэм, но мне срочно нужны деньги, - начал я. - У меня есть
пишущая машинка...
   В глазах женщины появился живой интерес.
   - Сколько вы хотите за нее? - спросила она.
   - Меня зовут Дональд Лэм, - представился я. - Я писатель.  Мне  нужны
деньги.  Опробуйте  машинку  и  сами  назначьте  цену.  Я  в   отчаянном
положении.
   Если все сладится - машинка ваша.
   Она сказала:
   - У меня уже есть пишущая машинка.
   - Но не такая, как эта, - сказал я. - Она  очень  удобная  и  отлично
отрегулирована. Работать на ней - сплошное удовольствие.
   Я видел, что мое предложение ее заинтересовало.
   - Напечатайте что-нибудь на ней, - продолжал я, - вы  сразу  заметите
разницу. Ни один издатель не останется равнодушным к такой рукописи.
   - Как вы узнали, что я пишу? - спросила женщина.
   - Идя по коридору, я услышал стук пишущей машинки.
   - Кто вас направил ко мне?
   - Никто. Я оказался в безвыходном положении - мне нужны деньги,  и  я
готов продать машинку первому встречному.
   - Вам нужны наличные?
   - Да.
   Она покачала головой и сказала:
   - В этом доме многие пользуются пишущими машинками,  но  почти  ни  у
кого из них не найдется той суммы, которую вы хотите за нее получить.
   - Не хочу показаться чересчур назойливым, - не унимался я, - но прошу
вас: напечатайте что-нибудь  на  этой  машинке.  Я  мог  бы  в  качестве
компенсации части суммы  взять  вашу  машинку  и,  разумеется,  получить
немного денег, чтобы не остаться в накладе.
   - Сколько вы хотите получить денег?
   - Прежде мне нужно увидеть вашу машинку.
   Она посмотрела на часы и пригласила:
   - Входите.
   Ее квартира состояла из двух  комнат  с  временной  перегородкой,  за
которой была кухня.  Портативная  машинка  стояла  на  ветхом  карточном
столике, перед  которым  помещался  складной  стул.  На  столике  лежали
страницы рукописи, вся мебель свидетельствовала о том, что пользуются ею
довольно давно. Не то чтобы у вещей был обшарпанный вид, но и новыми  их
нельзя было назвать.
   - Вы живете здесь одна? - спросил я.
   Ее взгляд стал вдруг подозрительным.
   - Какая вам разница? Давайте посмотрим вашу машинку, -  сказала  она,
снимая свою со стола и ставя на стул.
   Я открыл футляр и поставил машинку на стол.
   Она вставила лист и начала печатать, правда, двумя пальцами, но у нее
это хорошо получалось.
   - Что вы пишете? - поинтересовался я. - Романы, статьи, рассказы?
   - Что придется, - ответила хозяйка. - Меня зовут Энними Клинтон.
   Я быстро осмотрелся вокруг.  Повсюду  тут  и  там  валялись  журналы;
увидел я и книги с адресами магазинов.
   На полке лежала стопка пакетов, где,  как  я  предположил,  хранились
отвергнутые редакторами рукописи.
   Она быстро собрала со стола страницы и положила их  текстом  вниз  на
пишущую машинку.
   - У вас очень хорошая машинка, - сказала женщина.
   - Превосходная!
   - Сколько вы хотите за нее? - спросила она.
   - Я бы хотел сначала взглянуть на вашу.
   Она подошла к стулу, взяла рукопись,  положила  ее  в  книжный  шкаф,
убрала мою машинку, а  свою  поставила  на  стол.  Затем  как-то  нехотя
протянула мне листок бумаги.
   Машинка оказалась старой и к тому же давно не  чищенной.  При  работе
она издавала звук, похожий  на  треск  молотилки,  а  буквы  "е"  и  "а"
получались совсем отвратительно.
   - Итак? - спросила она.
   - За свою машинку я возьму вашу и еще сорок долларов наличными.
   Она некоторое время обдумывала предложение, потом сказала:
   - Позвольте мне еще раз попробовать.
   На сей раз она печатала несколько дольше. Я  видел,  что  ей  хочется
заполучить мою машинку.
   - Двадцать пять долларов, - наконец сказала она.
   - Сорок, - ответил я. - Эта машинка как новая.
   - Тридцать.
   - Пусть будет тридцать пять, и по рукам.
   - С вами трудно иметь дело, вы крепкий орешек.
   - Мне нужны деньги,  но  у  меня  хорошая  пишущая  машинка,  а  ваша
нуждается в серьезном ремонте.
   - Я знаю.
   После некоторого раздумья она предложила:
   - Я могла бы дать вам сейчас пятнадцать долларов,  а  двадцать  через
две недели.
   Я отрицательно покачал головой:
   - Мне срочно нужны деньги.
   Она вздохнула с сожалением:
   - Тогда я вам не покупатель.
   - Ладно, - ответил я. - Попробую стукнуться к соседям.  Кто  живет  в
квартире 62-Б?
   - Там нет никого.
   - Квартира не сдается?
   - Там жила женщина, но съехала. Нэннси Бивер.
   Она говорила, что ее имя звучит именно так, с двумя "н": Н-э-н-н-с-и.
   - Тоже пишет?
   - Думаю, что да. Она много работала на машинке.
   Хотя я не встречала в продаже ее книг.
   - Общительная?
   - Не могу сказать, но вообще она неплохой человек. И  так  неожиданно
уехала! Я ничего и не подозревала до вчерашнего дня.
   - Любовники?
   - Не знаю. Здесь каждый живет своей жизнью. Например, в квартире 60-Б
живет пара Остинов. Я не знаю, чем они занимаются. Он,  кажется,  где-то
при должности. Что касается ее... Я никогда  не  слыхала,  чтобы  у  них
стучала машинка. Мне кажется, она художница.  Они  оба  очень  скрытные.
Этот район города вообще  отличается  замкнутым  образом  жизни.  -  Она
подумала с минуту, а потом добавила:
   - Это единственный способ выжить здесь.
   - А мисс Бивер не намекала вам, что собирается уезжать? - спросил я.
   - Нет, я ничего такого и предполагать не могла, пока  она  не  начала
выносить из квартиры картонные коробки и чемоданы.
   - Выносили вещи грузчики?
   - Нет, таксист, - ответила она. - Она договорилась,  чтобы  он  помог
ей.
   - Картонные коробки и чемоданы, говорите вы?
   - Да, картонные коробки. Наверное, с полдюжины, клеенные лентой  и  с
почтовыми наклейками. Сначала она  вынесла  коробки,  а  примерно  через
полчаса вернулась и забрала чемоданы.
   - Все это время ей помогал водитель такси?
   - Да.
   - Желтое такси?
   - Да, по крайней мере, я так думаю.
   - Один и тот же водитель?
   - Не знаю. Господи! Почему вы так интересуетесь Нэннси Бивер?
   - Будь я проклят, если я сам знаю, - сказал  я,  -  но  мне  нравится
сопоставлять факты, чтобы понять людей. Любого человека  я  рассматриваю
как потенциального героя рассказа. То, что вы  мне  поведали,  возбудило
мое любопытство.
   - Короче, она уехала, и вы не сможете продать ей пишущую машинку.
   - Вы не думаете, что мисс Бивер вернется?
   Она покачала головой.
   - Скажите, - начала она опять, -  сколько  вы  хотите  заработать  на
машинке?
   Я снова посмотрел на ее машинку.
   - Не могу вас порадовать. Ваша машинка в том еще состоянии. Ее  нужно
почистить, смазать, отрегулировать.
   - Это давно надо было  сделать,  но  я  все  откладывала.  Когда  нет
постоянной работы, на статьях и тому подобном много не заработаешь. Я не
могу без машинки, но у меня не так много денег, чтобы купить новую.
   Некоторые гонорары, которые я получаю за рассказы, составляют  меньше
пяти долларов... знаете, в этих дешевых журналах...
   - Приходится туго, - согласился я. -  Возможно,  если  ваши  рукописи
будут выглядеть  более...  скажем,  более  солидно,  вы  сможете  больше
заработать.
   - Я как раз это и имею в виду. Вот почему  мне  хотелось  бы  узнать,
сколько вы окончательно хотели бы получить. Я ведь не могу  жить,  чтобы
совсем не есть, и через две недели надо еще вносить плату за квартиру.
   - Я не могу назначить иную сумму...
   - Может быть, вы  все-таки  согласитесь  получить  сейчас  пятнадцать
долларов, а через  две  недели  остальные  двадцать?..  У  меня  приняли
рассказ. Двадцать долларов я получу наверняка.
   - Извините, - сказал я, - но для меня это неприемлемо. К кому  еще  в
этом доме вы посоветовали бы мне обратиться?
   - Ни к кому, - ответила она. - На этом этаже всего  четыре  квартиры.
Четвертую снимает какая-то дама, занимающаяся бизнесом. Она рано  уходит
на работу. А о людях, которые живут этажом  выше,  я  вообще  ничего  не
знаю.
   Я положил свою пишущую машинку в кейс.
   - Мне очень жаль, -  выразил  я  сожаление.  -  Попробую  спросить  в
соседнем доме. Вы там никого не знаете?
   Она покачала головой.
   - Мы не общаемся с соседями. У каждого свои знакомые, вот и  все.  Но
мне бы, конечно, хотелось иметь эту машинку...
   - Жаль, что я не могу позволить себе продать ее на ваших условиях, но
мне тоже нужно думать о своем существовании.
   - Вы пишете?
   - Время от времени.
   -  Вы  выглядите  состоятельным.  Производите  впечатление  человека,
которому не составляет труда продать свои произведения.
   - Неужели я кажусь именно таким?
   - Да, в вас есть какое-то высокомерие,  видимо,  от  самоуверенности.
Вам наплевать на нас, писателей,  живущих  на  случайные  заработки.  Мы
осознаем всю тщетность наших усилий и постепенно  погружаемся  в  пучину
разочарований. Пока я наблюдала это у других, но, похоже, подобный финал
ждет и меня.
   - А знаете, что я сделаю? - обратился я к ней.  -  Вы  славная,  и  я
готов рискнуть. Ладно, давайте пятнадцать долларов, и машинка ваша, а  я
приду за остальными через две недели.
   - Неужели вы пойдете на это? - спросила она, и ее лицо посветлело.
   Я кивнул.
   - Как чудесно! Мне в последнее время не раз приходило в  голову,  что
мои работы выглядят, как бы  это  сказать...  не  очень  профессионально
оформленными.
   - Новая лента отнюдь не пошла бы во вред вашей машинке.
   - Новые ленты денег стоят, - сказала она, - а  деньги  не  растут  на
деревьях.
   Она  прошла  в  чуланчик  и,   пошарив   там,   вернулась   с   двумя
пятидолларовыми и пятью однодолларовыми бумажками.
   Я отдал ей свою пишущую машинку, ее положил в кейс и сказал:
   - Помните,  я  вернусь  через  две  недели.  Надеюсь,  новая  машинка
принесет вам удачу.
   - Принесет. Обязательно принесет! Я знаю! - радостно воскликнула она.
- У меня даже настроение поднялось. Вы сказали, вас зовут Лэм?
   - Дональд Лэм.
   - Я достану эти деньги, Дональд. Уверена, что у меня  получится.  Эта
сделка буквально оживила меня.
   Я чувствую настоящее вдохновение. Теперь  все  пойдет  по-другому.  И
даже  наскребу  на  гамбургер  -  ведь  на  голодный  желудок  много  не
наработаешь.
   - Это правда, - согласился я.
   Она проводила меня до двери, потом, в порыве чувств,  обхватила  меня
руками и поцеловала в щеку.
   - Вы замечательный человек! - сказала она.
   Унося ее разваливающуюся пишущую машинку, я  вернулся  к  автомобилю,
анализируя информацию, которую мне удалось получить о Нэннси Бивер.
   Две ездки в такси. Одна - с картонными коробками, после  которой  она
вернулась через полчаса. Потом вторая, с чемоданами, - насовсем.
   Я вернулся и изучил список жильцов, мне нужен был управляющий. Узнав,
где он находится, я направился прямо туда. Управляющим оказалась женщина
средних лет, тучная и циничная.
   - У вас есть свободные квартиры? - спросил я.
   - Одна освобождается на третьем этаже, номер 62-Б.
   Очень хорошая квартира.
   - Могу ли я взглянуть на нее?
   - Не сейчас. Она еще не убрана. Жилец выехал только вчера  и  оставил
все в беспорядке.
   - Я сделаю на это скидку.
   - Я не могу сейчас подняться с вами. Мне должны позвонить из  другого
города.
   - Дайте мне ключ, и я сам посмотрю, - предложил я.
   - Чем вы зарабатываете на жизнь? - спросила она.
   - Литературным трудом.
   Она покачала головой.
   - Писатели ненадежные клиенты. На словах у них все хорошо,  но  когда
надо платить, оказывается, что у  них  нет  денег.  И  такое  происходит
сплошь и рядом.
   - Сколько вы хотите за эту квартиру? - спросил я.
   - Пятьдесят пять долларов, - ответила управляющая.
   - Я не из таких, как вы описали, и мог  бы  внести  плату  за  первый
месяц  и  заплатить  вперед  еще  пятьдесят  пять  за  следующий   месяц
проживания. В любое время, если  я  не  заплачу,  вы  можете  взять  эти
пятьдесят пять долларов.
   - Это другое дело, - обрадовалась она. - Должно быть, у  вас  дела  в
порядке.
   - Мне удается сводить концы с концами, - скромно ответил я.
   Она протянула ключ.
   - Учтите, там полный хаос. Но я сегодня же наведу там порядок.
   - Разумеется, - успокоил я, - я это учту.
   Снова поднявшись по лестнице, я вошел в квартиру.
   Там и вправду царил кавардак. По полу всюду в  беспорядке  разбросаны
бумаги. В спешке  скомканными  обрывками  была  переполнена  и  мусорная
корзина.
   Шкафы открыты настежь, ящики комода выдвинуты.
   Я  разгладил  несколько  листков.  В  основном  это  были   рекламные
объявления, обычно рассылаемые по почте.
   На одном был отпечатан список вещей: три книги с названиями и именами
авторов; пол пачки бумаги для пишущей машинки; пачка копирки, карандаши,
ручки, резинки, ленты для машинки, конверты...
   В этом списке не было ничего, что могло  бы  объяснить,  почему  этот
лист вынули из машинки, смяли и швырнули в корзину.
   Вверху стояло имя - Нэннси Армстронг, коробка 5.
   Я сложил бумагу, сунул в карман и вышел  из  квартиры.  Отдавая  ключ
управляющей, я сказал, что еще подумаю и не против взглянуть на квартиру
еще раз после того, как ее уберут.
   Приехав домой, я отыскал телефонный  справочник  и  посмотрел  раздел
"Склады".
   Меня заинтересовала компания  "Интернэшнл  сторидж",  филиал  которой
находился в пяти кварталах от  Биллинджер-стрит,  где  раньше  проживала
Нэннси Бивер.
   Снова сев в машину, я отправился в  таксомоторный  парк.  Дежурная  в
ответ на мой вопрос сказала:
   - Вчера заказывали такси. На нем отвезли несколько картонных  коробок
с Биллинджер-стрит, 830 по адресу филиала компании "Интернэшнл сторидж".
Это всего в пяти кварталах оттуда... У вас есть претензии?
   - Совсем наоборот, - сказал я. - Водитель показал себе с самой лучшей
стороны. Более того, я хотел бы еще раз воспользоваться его услугами.
   - Машину будет довольно трудно разыскать, - начала дежурная.
   - Но ведь ваши таксисты  периодически  оповещают  вас  о  заказах,  -
сказал я. - Сообщил же водитель, что  находится  на  Биллинджер-стрит  и
везет кучу картонных коробок в "Интернэшнл сторидж". Потом он еще подвез
мои чемоданы.
   Поскольку я знал, что водители сообщают  только  адрес,  не  упоминая
имени заказчика, то был уверен, что дежурная понятия не имела,  кто  был
клиентом: женщина или мужчина.
   Я просунул в окошечко пятидолларовую купюру.
   - Мне очень важно  увидеть  этого  таксиста.  Купите  себе  коробочку
конфет. Шоколад хорошо стимулирует мозговую деятельность, и,  я  уверен,
вы придумаете что-нибудь, чтобы уладить мое дело.
   - Я не нуждаюсь в деньгах, - сказала она.
   - Но все же...
   Дежурная почти как должное приняла пятидолларовую бумажку.
   - Чтобы выяснить, нужно время, - сказала она.
   - Я подожду.
   - Я... Постойте-ка. Это машина 2-27-А.. Но у  нас  водители  работают
посменно. Заказы поступают практически круглые сутки. Водитель приезжает
в гараж и тут же сдает ее сменщику.
   - Знаю, - сказал я, - но тот водитель работал утром и...
   - Тогда, очевидно, сейчас он тоже на дежурстве, - предположила она.
   - А вы могли бы разыскать его, - попросил я, - и снова  направить  на
Биллинджер-стрит, 830? Я буду его там ждать.
   - Вам нужно именно это такси?
   - Мне нужен этот водитель, - ответил я.
   - Хорошо, - сказала она, записывая. - Я ему передам.  Вы  будете  там
ждать?
   - Я буду ждать внизу у лестницы.
   Я отправился на Биллинджер-стрит и простоял там двадцать пять  минут,
прежде чем показалось такси.
   Водитель вышел из машины и стал озираться по сторонам.
   - Вы вчера выполняли мой заказ, - сказал я,  -  перевозили  картонные
коробки на склад компании "Интернэшнл сторидж".
   Он посмотрел на меня, вспоминая.
   - Но это были не вы, - возразил он. - Это...
   - Я знаю, - перебил я его. - Это была моя  помощница,  Нэннси  Бивер,
она перевозила кое-что из квартиры  62-Б.  И  перепутала  вещи,  которые
должна была взять с собой и которые должна была отвезти на склад.
   Мне придется все проверить, и вы мне поможете. Сначала  мы  поедем  в
"Интернэшнл".
   Он взял десять долларов, которые я протянул ему.
   - У меня из-за этого не будет неприятностей? - спросил он.
   - Ни малейших. Я просто пыт