она  сняла
чехол, воткнула шнур в розетку, заложила лист бумаги и начала печатать.
   - Что дальше?
   - Дальше  -  она  кончила  печатать,  принесла  документ  на  подпись
Холгейту, и в этот момент кто-то ворвался в кабинет  и  затеял  ссору  с
Холгейтом. Дело дошло до  драки,  девушка  сняла  с  ноги  туфлю,  чтобы
стукнуть пришельца по голове.
   Лоррен, нахмурившись, покачала головой.
   - В чем неувязка?
   - Кто одержал верх? - спросила она.
   - Вполне очевидно, тот, другой, - ответил я.
   - Ладно. Тогда что стало с мистером Холгейтом и девушкой, кем бы  она
ни была?
   - Это, - задумался я, - нам предстоит выяснить.
   Посторонний завладел  документом,  который  ему  был  нужен.  Холгейт
остался с девушкой. Прежде чем ставить в известность  власти,  он  решил
куда-то съездить и что-то предпринять. Девушка уехала с ним.
   - Хорошо, - согласилась она, - пойдем  чуть  дальше.  В  этом  случае
потасовка могла начаться из-за твоих свидетельских показаний.
   - Возможно, она имела какое-то отношение к  моим  показаниям.  Но  не
думаю, чтобы тот, кто рылся в бумагах, искал именно это.
   - Однако это один из документов, которые отсутствуют.
   Я сказал:
   - Давай попробуем  и  с  этой  стороны...  Входит  девушка.  Холгейту
требуется что-то в связи с моими свидетельскими показаниями.  Может,  он
хочет снять копию. Может, что-то еще. Идет к шкафу, достает из  конверта
мои показания, девушка уходит в приемную печатать и...
   Лоррен щелкнула пальцами.
   - Попал в точку? - спросил я.
   - Еще как. Именно так оно и было. Они занимались твоими показаниями.
   - В таком случае мои показания - важная штука, -  отметил  я.  -  Они
исчезли из кабинета. Их могли взять с собой  Холгейт  и  девушка.  Тогда
тот, который ворвался, искал что-то еще.
   Она добавила:
   - Если он мог так долго рыться, значит, ему  никто  не  мешал.  И  он
одержал верх.
   - Конечно, - согласился я. - По нашей версии не может быть иначе.
   - Ладно, давай заглянем  в  кабинет  Мэкстона,  и,  если  там  все  в
порядке, закрываем помещение, и отправляемся  искать  мистера  Холгейта.
Дональд, ты можешь еще немного побыть со мной?
   - Немного могу.
   - Зачем ты хотел встретиться с ним? - спросила она.
   - Если откровенно, меня беспокоил вопрос со временем. Словом,  я  был
не уверен, не совсем уверен, что это случилось в половине четвертого.  Я
стал думать, что это могло быть позже. Хотел спросить  его,  чтобы  быть
полностью уверенным.
   - Время было не то, - подтвердила она. - Но авария имела  место  -  я
видела его машину.
   - Когда?
   - Когда ее ремонтировали в гараже. Она была там... о-о, думаю,  целую
неделю. Поставили новый радиатор, заменили впереди какие-то части.
   - Когда он сказал тебе про аварию? 14 августа?
   - Он упомянул о ней мимоходом и...  ну,  похоже,  не  придавал  этому
особого значения. Он написал о  происшествии  в  страховую  компанию.  Я
посоветовала ему поставить в известность полицию.  Это  было  во  второй
половине дня 14 августа.
   Я сказал:
   - Мне страшно неприятно, что про меня могут плохо подумать. Я  назвал
половину четвертого, потому что Дадли Бедфорд говорил мне, что, согласно
полицейским протоколам, авария случилась в три тридцать.
   - Кстати, кто такой Дадли Бедфорд? - спросила Лоррен.
   - Знаю лишь, что он приятель одной моей знакомой.
   - А с ней ты давно знаком?
   - Встречались пару раз.
   - Рассчитываешь встречаться и дальше?
   - Возможно.
   - Как часто?
   - Как тебе сказать...
   - Не зовут ли эту девушку Дорис Эшли?
   - Верно.
   - И Бедфорд ее дружок?
   - По-моему, так. Почему ты спрашиваешь?
   - Потому что, - ответила она, - этот Бедфорд  встречался  с  мистером
Холгейтом и мистер Холгейт ничего не говорил  мне  про  их  разговор,  а
обычно  говорит.  Это  один  из  его  методов  руководства  фирмой.   Он
характеризует   разных   людей,   которые   у   него   бывают,   делится
впечатлениями, рассказывает об их делах и всякое такое, чтобы  я  знала,
как с ними обращаться, когда они звонят  в  его  отсутствие:  перед  кем
разбиваться  в  лепешку,  разыскивая  его  для  клиента,   а   от   кого
просто-напросто отмахнуться.
   А вот о Бедфорде мистер  Холгейт  не  говорил  мне  ни  слова,  а  я,
разумеется, не спрашивала.
   - Ладно, - предложил я, - давай-ка заглянем  в  кабинет  Мэкстона,  а
потом поедем искать Холгейта. Закроем помещение, выключим  свет,  а  там
посмотрим, что еще можно сделать.
   Лоррен отперла сейф, достала ключ.  Мы  открыли  кабинет  Мэкстона  и
включили свет.
   В кабинете был полный порядок.
   - Ничего не тронуто, - отметила Лоррен.
   Она в задумчивости постояла, погасила свет, притворила дверь. Щелкнул
замок. Лоррен вернулась к сейфу, положила ключ на место, закрыла створку
сейфа, смешала цифровую комбинацию, подошла к пишущей машинке, выдернула
шнур и  натянула  на  нее  пластиковый  чехол.  Затем  зашла  в  кабинет
Холгейта, захлопнула и заперла окна, выключила свет. Мы вышли на  улицу,
сели в машину, и она объяснила, как ехать к Холгейту домой.
   На звонок никто не ответил. В доме было темно. Мы побывали  в  ночных
клубах, где он часто играл в карты.
   Безуспешно.
   - Должен же он где-нибудь быть? - расстроился я.
   Она успокоила меня:
   - Ладно, Дональд. "Где-нибудь" есть, но мы не  знаем,  где  оно.  Уже
поздно, и я хочу спать. Утром продолжим поиски.
   Я посмотрел в ее притворно-невинные глаза. Было, черт  побери,  ясно,
что она не собирается ложиться спать,  а  хочет  отделаться  от  меня  и
попытаться без свидетелей отыскать Холгейта. Ей не  хотелось  раскрывать
чужаку его убежище. Она была преданной секретаршей.
   Я проглотил всю эту чепуху, отвез ее домой, пожелал спокойной ночи  и
уехал.
   Объехав квартал, вернулся,  припарковал  машину.  Не  прошло  и  двух
минут, как с автостоянки на большой скорости выскочила машина.
   Я поехал следом и на ближайшем освещенном перекрестке разглядел,  что
за рулем Лоррен. Она была одна.
   Дальше я не поехал. Вернулся в отель "Перкинс". Мне передали  записку
- Дорис ждала моего звонка, когда бы я ни вернулся.
   Я попросил меня соединить, и вскоре услышал голос  Дорис.  Осторожное
нейтральное "хэлло!".
   - Как делишки? - спросил я.
   - Дональд! - узнав голос, воскликнула она.  -  Я  думала,  ты  должен
оставаться в отеле, на случай если понадобится что передать.
   - Как  видишь,  отвлекли  другие  дела.  Потом  расскажу.  Что-нибудь
случилось?
   - Дональд, я надеялась, что ты вечером, пока было не слишком  поздно,
дашь о себе знать.
   - Не слишком поздно для чего?
   - Для приличий.
   - Обязательно надо соблюдать приличия?
   - Мне надо - в этом доме.
   - Почему бы не переехать?
   Она рассмеялась и сказала:
   - Серьезно, Дональд. Я надеялась, что мы будем видеться почаще.
   - Давай.
   - Когда же?
   - Сейчас.
   - Уже поздно, Дональд. У нас закрывают парадную дверь.
   - Как насчет завтра?
   - Было бы здорово. Когда?
   - Чем раньше, тем  лучше.  Кстати,  я  тебе  вечером  звонил.  Ты  не
отвечала.
   - Ты мне звонил?
   - Да.
   - Один раз?
   - Да.
   - Когда?
   - Точно не помню. Во всяком случае, как ты выражаешься,  в  приличное
время.
   - О, Дональд! Должно быть, я выбегала на угол за сигаретами! Ох,  как
жалко! Я...  так  ждала,  что  ты  позвонишь.  Девушке  не  следует  так
говорить. Это покажется... А-а, Дональд, к черту условности!
   - Ага. Так я подъеду?
   - Нет, не теперь, Дональд. Меня выставят отсюда.
   - Ладно, мы договорились. Завтра. Пораньше.
   Чуть помедлив, она сказала:
   - Завтра мне надо встретить кое-кого в аэропорту.
   Не хочешь поехать со мной?
   - Твои друзья, - заметил я, - иногда бывают слишком буйными.  Челюсть
до сих пор болит.
   - Я тогда очень разозлилась и, поверь мне, устроила ему нагоняй. Нет,
прилетает не друг, а моя подруга. Вообще-то мне не стоило бы тебя с  ней
знакомить. Потрясающая  красавица,  блондинка,  идеальная  фигурка.  Она
некоторое время пробыла  на  Востоке,  а  теперь  возвращается  утренним
рейсом и просит ее встретить.
   - Мы с ней знакомы? - спросил я.
   - Надеюсь, нет. Правда,  ты,  возможно,  слышал  о  ней.  Это  Вивиан
Дешлер... Ну, знаешь, та девушка, что пострадала в автомобильной аварии.
   - А-а, да, - осторожно протянул я, - в аварии,  которую  я  видел  13
августа.
   - Правильно.
   Я снова заговорил:
   - Знаешь, Дорис,  я  тут  все  раздумывал...  Ну,  про  аварию.  Твой
приятель, наверное, назвал мне не то время. По-моему,  авария  произошла
часа на полтора позже...
   - Дональд,  не  давай  никому  одурачить  себя!  Авария  произошла  в
половине четвертого.
   - Откуда ты знаешь?
   - Мы с одной моей приятельницей видели Вивиан в четыре  часа.  На  ее
машине сзади была  вмятина.  Вивиан  подъехала  сюда  сразу  после  того
дорожного происшествия.
   - Ты уверена в отношении времени?
   - Никакого сомнения.
   - О'кей, Дорис, - сказал я. - Можно приехать к тебе,  ну,  часиков  в
восемь? Позавтракали бы вместе и поехали в аэропорт.
   - В восемь?
   - Ага. Или рановато?
   - Черт возьми, конечно, рано. Она прилетает без четверти одиннадцать.
Приезжай ко мне в  половине  девятого,  Дональд.  Сварю  кофе,  посидим,
поболтаем.  Потом  поедем  в  аэропорт,  узнаем,  вовремя  ли   самолет,
позавтракаем там и встретим ее.
   -  Так  ты  приглашаешь  всего  лишь  позавтракать?  -  разочарованно
протянул я. - Уверена, что сегодня уже поздно?
   - Да, Дональд. Как-нибудь в другой раз.
   - В другой раз - уж без дураков! - потребовал я, вешая трубку.
   Затем позвонил Берте:
   - Берта, это Дональд. Что нового?
   - Ты где?
   - В Колинде, в отеле "Перкинс".
   - Я достала номер  телефона  Ламонта  Хоули,  -  выпалила  она,  -  и
устроила ему  хорошую  взбучку.  Малый  страшно  поражен.  Не  имеет  ни
малейшего представления о том, что в это дело влезло другое  детективное
агентство. Он клянется, что и не думал никого сталкивать, что, наоборот,
намерен именно с  нами  расширять  деловые  связи.  Кажется,  он  ужасно
обеспокоен и просил передать тебе, чтобы ты был поосторожнее. Говорит, в
этом деле много непонятного.
   - Не то слово, - заметил я.
   - Он говорит, что обратился к нам, когда почувствовал, по его словам,
что за всем этим что-то кроется.
   - И что ты ему сказала? - спросил я.
   - Много чего сказала, - мрачно произнесла Берта. - Сказала, что  если
он знал, что за всем этим что-то кроется, то вел с нами нечестную  игру,
когда мы обсуждали гонорар, и что ему придется поднять ставку.
   - И что он на это ответил?
   - И глазом не моргнул. Сразу пообещал добавить еще тысячу, раз был не
полностью откровенен.
   - Вот так просто, безо всяких, поднял ставку на тысячу?
   - Что ты, черт побери, имеешь в виду,  говоря  "вот  так  просто"?  -
разозлилась Берта. - Слышал бы ты, какую головомойку  я  устроила  этому
сукину сыну. Думаешь, не старалась?
   - Он спрашивал, как мы узнали, что этим  делом  занимается  еще  одно
детективное агентство?
   - Я сказала, что мы видели отчет.
   - И он, естественно, захотел узнать, как нам это удалось?
   - Разумеется.
   - Как ты выкрутилась?
   - Поднажала, мол, не его дело, мы никому не раскрываем своих методов,
нас наняли с определенной целью, мы сообщаем клиенту информацию,  а  как
мы занимаемся ее сбором - его не касается.
   - Ладно, - сказал я, - считается, что я ночую здесь, в Колинде, но  -
между нами - я еду к себе домой. Хочу как следует отоспаться.
   - Думаешь", в отеле не удастся?
   - Боюсь, могут помешать, - объяснил я, - а мне нужно выиграть  время,
пока  не  возникла  такая  опасность.  Я  чувствую,  что  не  мешало  бы
хорошенько выспаться, может, потом целую вечность не придется.
   - Хорошо, - согласилась Берта. - Я тоже ложусь.
   Ждала твоего звонка.  Ты  долго  не  звонил.  Чем  ты,  черт  побери,
занимался?
   - Выполнял поручение.
   - Держу пари, с какой-нибудь крошкой, - ехидно поддела меня Берта.
   - Слушай, Берта! - возмутился я. - Что ты мелешь? - И повесил трубку,
не дав ей бросить еще один камешек в мой огород.
   Я вышел из отеля и поехал домой.  Поставил  машину  в  гараж,  закрыл
дверь и улегся в постель.
   Одно дело говорить, что надо отоспаться. И совсем другое  -  как  это
сделать.
   Уснуть удалось только  после  трех  ночи.  Проклятое  дело  никак  не
укладывалось в разумные рамки, как бы я  ни  крутил,  ни  вертел.  Итак,
Холгейт совещался с какой-то женщиной, когда к ним кто-то вторгся.  Этих
"кто-то", очевидно, было двое. Холгейт - крупный сильный мужчина.
   Вдвоем с женщиной он мог утихомирить любого, если бы тот был  один...
Правда, надо сделать скидку - у пришельца мог быть пистолет. Но тогда не
было бы такого разгрома в его кабинете. Кого-нибудь убили бы или ранили.
   Я долго ворочался с боку на бок, безуспешно пытаясь заснуть.
   Проснулся на рассвете, в шесть, чувствуя себя еще более разбитым, и -
будь оно неладно, проклятое дело! - в полном отчаянии.

Глава 8

   Я принял душ, побрился, выпил три чашки крепкого черного кофе, сел  в
драндулет агентства и поехал в отель "Перкинс".
   В ячейке для ключей лежала записка с просьбой  позвонить  в  "Мирамар
Апартментс" Лоррен Роббинс.
   Поколебавшись немного, стоит ли звонить ей в такой ранний час, я  все
же решил, что, раз она служащая, наверняка уже встала.
   Лоррен ответила почти мгновенно:
   - Дональд?
   - Я.
   - Послушай, Дональд, я волнуюсь за мистера Холгейта.
   - Волноваться пока рано, Лоррен. У него на утро назначены встречи?
   - Назначены, и с важными клиентами.
   - Хорошо, тогда, - посоветовал я, - дождись этих встреч. Он еще, чего
доброго, отсыпается после бурной ночи.
   - Нет, - возразила она. - Его нигде нет.
   - Что значит "нигде нет" и откуда ты знаешь, что его нет дома? Может,
просто не берет трубку.
   - Дональд, я была у него в квартире. Постель не разобрана.
   - Как ты туда попала?
   - Управляющий меня знает. Я сказала, что привезла важные документы  и
попросила открыть квартиру.
   - А если бы ты застала Холгейта с хорошенькой крошкой? Что тогда?
   - Не знаю, - ответила она, -  но  я  почему-то  чувствовала,  что  не
застану там никакой хорошенькой крошки.
   И я увидела то, что ожидала.
   - И что ты увидела?
   - Я уже говорила - неразобранную постель. Пустую квартиру... Конечно,
я не  настолько  глупа,  чтобы  лезть  в  чужую  спальню  в  присутствии
управляющего.  Просто  дверь  была  приоткрыта.   У   мистера   Холгейта
прекрасная трехкомнатная квартира...
   - Как, по-твоему, ничего не тронуто? Никаких признаков, что  квартиру
обыскивали?
   - Нет. В квартире полный порядок.
   - Ладно, - продолжал я, - мы распрощались, и ты сразу пошла спать?
   - А что?
   - Я хочу знать.
   - Зачем тебе?
   - Чтобы дать тебе совет. Ты спрашивала, надо ли оповестить полицию  о
происшедшем? По-моему, твой босс попадет в  весьма  неловкое  положение,
если полиция будет уведомлена, а потом вдруг  окажется,  что  он  просто
приятно проводил время...
   - Хорошо, Дональд. Буду с тобой откровенна. Есть одно место, где  он,
как я думала, мог быть. Одна квартира...
   - И ты вытащила даму из...
   - Не говори глупостей! Я поискала его машину. Если  бы  он  был  там,
машина стояла бы у того дома.  Я  съездила  туда,  чтобы  тщательно  все
осмотреть кругом. Машины там точно не было.
   - Ну и что?
   - Ночью я несколько раз звонила ему домой  и  -  никакого  ответа.  Я
очень волнуюсь.
   - Подожди назначенных встреч, - повторил я. - Если он  не  явится,  а
встречи важные, тогда будешь знать, что пора уведомить полицию.
   - Хорошо, - неохотно согласилась она. - Первая  встреча  -  в  десять
часов утра. Не хотелось бы ждать, но...  пожалуй,  это  самое  разумное.
Дональд, ты будешь сегодня где-нибудь поблизости?
   - Буду возникать время от времени, давать о себе знать. Ты  будешь  в
офисе?
   - После девяти.
   - Или забегу, или звякну, - пообещал я.
   Повесив трубку, я подождал до двадцати  минут  девятого  и  поехал  в
"Мирамар  Апартментс".  Без  труда  припарковался  и  ровно  в  половине
девятого постучал в дверь Дорис Эшли.
   На  ней  был  прозрачный  утренний  пеньюар,  сквозь  мягкие  складки
которого просвечивали очертания её тела.
   - Дональд! - воскликнула она. - Так рано!
   - Половина девятого, - недоуменно возразил я.
   - Я тебя и просила быть в половине девятого, а сейчас  только  восемь
и...
   - Сейчас и есть половина девятого, - уточнил я.
   - Как? - воскликнула она. -  Будильник  только  что  прозвонил.  А  я
ставила его на без четверти восемь.
   Я взглянул на стоявший у кровати будильник. Он показывал  две  минуты
девятого.
   - На какое время ты ставила его вечером?
   - Звонок? На без четверти восемь.
   - Нет. Когда ты заводила будильник,  ставила  время,  сверяла  его  с
другими часами?
   - Сверяла по телевизору. Смотрела передачу и...
   - Ты поставила на полчаса раньше.
   - Не может быть! Покажи-ка твои часы.
   Дорис подошла почти вплотную. Я поднял руку, показывая наручные часы.
   Она взяла мою руку и  притянула  к  себе,  так  что  моя  рука  почти
касалась ее пеньюара.
   - Ну и ну, скажите на милость! - Помедлив, она добавила:
   - Дональд, мне надо что-нибудь на себя  набросить.  В  кухне  греется
кофейник. Присмотри, а...
   Я быстро. Не стесняйся - я спрячусь за створки стенного шкафа.
   Сбрасывая на ходу пеньюар, она метнулась к шкафу.
   Прежде чем она скрылась за шкафом, я  с  волнением  узрел  трусики  и
лифчик. Дорис вскоре появилась в нарядном платье и изящных туфельках.
   Я восхищенно присвистнул.
   - Дональд! - прикрикнула она на меня. - Не отвлекайся!
   - Трудновато... Туфельки и впрямь что  надо.  Это  что,  крокодиловая
кожа?
   - Да. Обожаю крокодиловую кожу. Просто с ума  схожу  по  крокодиловой
коже и чулкам бежевых оттенков. - Дорис  приподняла  юбку  и,  улыбаясь,
поглядела на меня. - Нравится?
   - Нравится.
   Она сказала:
   - Я голодна, как волчица.  Хотела  выпить  только  чашечку  кофе,  но
теперь думаю, не съесть ли немного бекона  с  тостами.  Как,  по-твоему,
время есть?
   - О, у нас уйма времени, - поддержал я ее. - Вполне укладываемся, так
что можно позавтракать и здесь, если хочешь.
   - Нет, предпочитаю завтракать в аэропорту. Пока будем ждать  самолет.
А сейчас можно немножко перекусить. - И она поспешила на кухню.
   Я подошел к стенному  шкафу,  за  которым  она  одевалась.  Там  были
развешаны платья  и  другие  наряды,  а  в  выдвинутом  ящике  виднелись
предметы интимного женского туалета.
   В глубине шкафа я отыскал полку с обувью и, торопливо  нащупав  туфлю
из крокодиловой кожи, посмотрел марку  фирмы.  -  "Ага  -  Чикаго,  штат
Иллинойс". Взял вторую пару.  Эта  была  из  Солт-Лейк-Сити.  Тот  самый
обувной магазин. Его маркировка была на  туфельке,  которую  я  нашел  в
кабинете Холгейта.
   - Дональд, ты где? - послышался ее голос из кухни.
   - Иду, - ответил я.
   -  Не  займешься  ли   тостами,   пока   я   жарю   бекон?   У   меня
электросковородка, бекон получается - что надо!
   Возьми тостер. Хлеб вон там.
   Я достал  из  хлебницы  хлеб,  нарезал,  вложил  в  тостер  несколько
ломтиков и нажал кнопку.
   Электросковорода не подвела,  и  в  уютной  кухне  аппетитно  запахло
поджаренной свининой и ароматным кофе.
   - Дональд... - капризно протянула Дорис. - Извини меня за Дадли!
   - Да ладно уж.
   - Он... он воспользовался твоим положением. Я бы  так  не  поступила.
Ну, я знаю, он вынудил тебя, и тебе пришлось говорить, что ты  будто  бы
видел то происшествие.
   - Дорис, а у меня для тебя новость, - сказал я.
   - Какая?
   - Я действительно видел то дорожное происшествие.
   Тарелка чуть не выпала у нее из рук.
   - Что?! - воскликнула она.
   - Я видел то происшествие, будь оно неладно! - повторил я. - Это одно
из странных потрясающих совпадений, которые случаются раз в миллион лет