го
развился комплекс вины. Он решил переделать мир, искоренив порок. Баркли
Фишер поехал на конференцию в Сан-Франциско. Карл Иенсен хотел заключить
с  ним  сделку,  а  для  этого  нужно  было  приехавших  на  конференцию
"подогреть". Что Иенсен и сделал, потратив  несколько  сот  долларов  на
шампанское и красивых женщин с  длинными  ногами,  прелестными  кудрями,
соблазнительными взглядами и непринужденными манерами.
   Фишер был поручен вниманию Лоис Марлоу, веселой, общительной девушки.
Ей не очень-то понравился бедняга Фишер, считавший свою дорогую  Минерву
лучшей женщиной в мире. Может быть, немного холодной в постели,  излишне
самоуверенной в гостиной, но прекрасной поварихой  и  заботливой  женой.
Баркли никогда и в голову не пришло бы подозревать  что-то  в  отношении
жены и ребенка. Но случилось так,  что  Джордж  Кэдотт  написал  Минерве
письмо, в котором обещал  ей  обратиться  в  суд,  чтобы  тот  проверил,
достоин ли такой аморальный человек, как ее супруг, быть отцом  ребенка.
Вы понимаете, что  это  означало  для  миссис  Фишер?  Опекунский  совет
прислал бы к  ней  следователя,  который  начал  бы  с  того,  на  каких
основаниях ребенок находится у Фишеров...  Этого  Минерва  допустить  не
могла.
   - Как Минерва узнала о планах Кэдотта? - недоумевал Эванс.
   - Из его письма. Кэдотт послал одно письмо Баркли, второе - его жене.
Они пришли одной почтой. Баркли думал, что  Кэдотт  собирается  написать
жене позже. Он просматривал почту жены, но ему  не  удалось  перехватить
письмо. Почему?.. Потому что оно уже было получено. Минерва выдала  себя
еще и тем, что не показала конверт, в котором оно  пришло.  Естественно,
она не могла себе позволить так рисковать.
   Итак, Джордж Кэдотт должен был  замолчать.  Минерва  слишком  глубоко
завязла в этом деле, чтобы отступать. Баркли явился в наше  агентство  и
нанял нас.
   Должно быть, Минерва знала об этом. Я приехал  сюда  и  вынужден  был
основательно накачаться джином, чтобы узнать местонахождение Джорджа.
   Я позвонил Баркли  Фишеру  и  рассказал  ему,  где  прячется  Кэдотт.
Минерва подслушала наш разговор по параллельному аппарату. Баркли пришла
идея поговорить с Кэдоттом через мою голову и попробовать откупиться  от
него. Он  боялся,  что  дело  выльется  в  серьезный  скандал,  так  что
предпочел не дожидаться другого удобного случая. Он садится в самолет на
Сан-Франциско, а потом едет на машине в мотель...
   Тем временем Минерва понимает, что надо спешить.
   Она летит самолетом  до  Окленда  и  опережает  мужа  на  полчаса.  С
аэродрома она едет на машине в мотель  и  убивает  Кэдотта  выстрелом  в
сердце. Потом возвращается в Лос-Анджелес и опять  становится  добрейшей
миссис Фишер.
   Ее муж попал прямо в ловушку. Он вошел и увидел Кэдотта  уже  убитым.
Он  прекрасно  понимал,  что  стоит  ему  позвать  людей,  и  он  станет
подозреваемым номер один. Промолчав, он тоже сунул голову в петлю.
   Но тогда он еще не  знал  об  этом.  В  любой  момент  Минерва  могла
выдернуть ковер у него из-под ног, и он был бы конченым  человеком.  Что
Минерва и сделала недавно.
   Эванс, наморщив лоб, обдумывал все.
   - Как ты собираешься доказать это? - наконец спросил он.
   - Я не собираюсь ничего  доказывать.  Это  сделаете  вы.  Вы  начнете
расследование: поговорите  с  Минервой  и  выясните  все  подробности  о
предполагаемой сводной сестре. Вы достанете фотографии ребенка Кросби  и
посмотрите на ребенка  Фишеров.  Одновременно  вы  сможете  расследовать
убийство Кэдотта.
   - С твоих слов, - сказал Эванс, -  вся  эта  сказочка  представляется
вполне  реальной,  но,  разрази  меня  гром,  если  я  понимаю,  как  ее
рассказать моему шефу.
   - Какого черта вам нужно докладывать о  ней  шефу  или  кому-то  еще?
Проведите расследование сами. За это дело назначена награда в сто  тысяч
долларов.
   Эванс погладил подбородок.
   - А что насчет Кэдотта? - осторожно спросил он.
   Я сказал:
   - Кэдотт вел дневник, который изобличал Кэролайн Даттон  как  убийцу.
Помните, у него был комплекс вины и он был одержим страстью очистить мир
от скверны.
   И помимо всего прочего его постоянно распирало желание исповедоваться
в собственных прегрешениях. Так вот,  Кэролайн  хотела  заполучить  этот
дневник. У нее был ключ от квартиры брата, и она только лишь  дожидалась
удобного момента, чтобы завладеть этой  компрометирующей  ее  уликой.  И
когда она узнала, что Кэдоттом интересуется  частный  детектив,  решила,
что дольше  медлить  опасно.  Джордж  Кэдотт  пустился  в  бега,  а  она
проскользнула в его квартиру и взяла дневник, а кроме того, возможно,  и
кое-что еще.
   - А потом? - Эванс следил за мной из-за полуопущенных век.
   - Я скажу вам, как  Кэролайн  поступила  с  уликами.  Ей  нужно  было
спрятать их так, чтобы полиция не добралась до них. Поэтому она полетела
в Рино и оставила портфель  с  дневником  и  другими  уликами  в  камере
хранения    "Риверсайд-отеля"...    Когда    сегодня    события    стали
разворачиваться  неудачно  для  нее,  она  решила  еще  раз  перепрятать
портфель. Вы можете позвонить в "Риверсайд-отель"  и  справиться  насчет
портфеля. Пусть сыщик, служащий при отеле, сунет туда  нос  и  проверит,
есть ли там дневник...
   Потом свяжитесь с полицией Рино. Если  кто-то  явится  за  портфелем,
арестуйте его, и дело в шляпе.
   Эванс подумал и сказал:
   - Это меня устраивает. Это я могу проверить по телефону.
   - Вы все дело можете устроить по телефону, - заверил я. - Помните,  в
отношении награды я с вами в половинной доле. Представляю себе  газетные
шапки:
   "Мортимер Эванс, детектив полиции Сан-Франциско, с помощью  логики  и
дедукции распутывает дело о киднеппинге".
   - Ладно, я пойду позвонить. - Эванс поднялся. - В конце концов,  Лэм,
я всегда успею арестовать тебя.
   Ты просто получаешь отсрочку.
   - Идите звонить, - отозвался я.
   Эванс вышел и закрыл за собой дверь.
   Берта Кул внимательно посмотрела на меня.
   - Это блеф? - спросила она.
   - Конечно, - невесело улыбнулся я. - У меня не было другого выхода.
   Глаза Берты чуть не вылезли из орбит.
   - То есть ты хочешь сказать, что возвел нелепые обвинения на  Минерву
Фишер, даже не дав себе труда задуматься над тем, что за этим последует?
   - Другого выхода не было, - повторил я. - Я увяз в  этой  истории  по
горло, мне нужно было как-то выбраться. Ведь  без  нашей  помощи  Баркли
Фишер пропадет.
   - А что насчет похищения Кросби? - поинтересовалась она. -  Ты  почти
купил меня на это.
   - Подумай, как могло это произойти. Одно из  двух:  или  ребенок  был
убит вскоре после похищения, или кому-то  был  нужен  ребенок,  а  выкуп
явился побочным моментом, который заставил всех думать, что  это  работа
профессиональной шайки, а ребенок убит, как это обычно происходит.
   Теперь посмотрим на ситуацию с другой стороны.
   Как могла женщина обставить подобное похищение?
   Она должна была иметь репутацию доброй, милой  особы  с  материнскими
наклонностями. Ей пришлось бы сочинить историю о больной родственнице  и
ребенке, оставшемся сиротой. То есть она должна была бы  разыграть  все,
как Минерва.
   - В этом есть смысл, - согласилась Берта.
   - Я много размышлял об этом деле, - продолжал я.  -  Просто  проверял
его по главным линиям, прикидывал, не поможет ли оно нам. Но Эванс начал
делать круги вокруг меня, и  мне  пришлось  срочно  выдумывать  какую-то
уловку, чтобы  хоть  на  время  избежать  его  когтей.  Я  понимаю,  что
теоретически к Минерве подходит то описание похитительницы, которое было
у меня в голове...
   - Слушай, Дональд, - взволнованно перебила  Берта,  -  но  ведь  твой
рассказ чертовки логичен. Есть один шанс  на  тысячу,  что  ты  попал  в
цель...
   - Вернее один шанс на миллион,  Берта.  Не  увлекайся  особенно  этой
историей. Хорошо уже то, что нам удалось продать ее Эвансу.
   - А как насчет Рино и дневника?
   Я подмигнул ей.
   - Ах ты, маленький негодяй! - восхитилась Берта.
   Я подошел к телефону, набрал номер газеты "Сан-Франциско экзаминер" и
попросил соединить меня с редактором.
   - Не имеет значения, кто с  вами  говорит,  -  сказал  я  ему,  -  но
смотрите, как бы у вас из-под носа не  утянули  историю,  которая  скоро
поставит на уши всю страну.
   - О чем вы говорите? - спросил редактор без всякого энтузиазма.
   - Морт Эванс, детектив из отдела по  расследованию  убийств,  получил
новые сведения о похищении Кросби, - сообщил я. -  Сейчас  он  старается
скрыть это от газетчиков, чтобы пресса не оказывала на полицию давления.
Когда  он  закончит  расследование  и  будет  готов  поделиться  с  вами
материалом, его получат  все  газеты  сразу.  Если  вам  удастся  сейчас
опередить других, то вы можете взять  с  Эванса  обещание,  что  вам  он
сообщит историю на полчаса раньше, чем другим. Только не  говорите  ему,
что вас предупредили по телефону. - Я повесил трубку, повернулся к Берте
и сказал:
   - О'кей, а теперь выпустите Лоис из ванной, Берта.
   В дверь постучали. Послышался голос Морта Эванса:
   - Эй, откройте!
   Я открыл, и полицейский вошел.
   - Пока я сидел здесь с тобой, - сказал он,  -  твоя  история  звучала
прекрасно, но стоило мне выйти на улицу, и она  стала  похожа  на  бред.
Если это так, то я поработаю над тобой. Если я ошибся, значит, ты, сукин
сын, слишком умен для меня. Собирайся, пойдешь со мной.
   - Выпустите Лоис из ванной, - сказал я Берте.

Глава 10

   Мы  поехали  в  полицейское  управление  и  поднялись  в   отдел   по
расследованию убийств.
   Никто из присутствовавших в комнате не обратил на  нас  ни  малейшего
внимания.
   Эванс соединился с  "Риверсайд-отелем"  в  Рино  и  попросил  позвать
детектива. Тот подошел, и Эванс объяснил, что от него требуется.
   - Ладно, я проверю, - в голосе сыщика слышалось сомнение. - И позвоню
вам.
   Эванс повесил трубку,  и  мы  стали  ждать,  дымя  сигаретами.  Эванс
оценивающе поглядывал на меня. Наконец он сказал:
   - Это неплохая идея, если даже она в корне неверна. Когда я смотрю на
тебя, она звучит чертовски убедительно.
   - История с убийством Кэдотта? - спросил я.
   - Нет, с похищением Кросби. Вот что действительно меня интересует.
   - Разумеется, вы должны сами во всем убедиться, прежде чем  свяжетесь
с этим делом. Это будет грандиозный скандал!
   - Это вы мне говорите? - усмехнулся Эванс.
   Зазвонил телефон.
   - Это Рино, - сказал Эванс, беря трубку.
   Он слушал некоторое время, потом спросил:
   - Вы заглядывали внутрь?
   Слушая ответ, он хищно прищурился, так что стал похож на  змею  перед
броском на зазевавшуюся пташку.
   Потом резко сказал:
   - Не спускайте глаз с этого портфеля. Я сейчас же вылетаю к вам.  Мне
самому хочется во всем убедиться. Если кто-нибудь  предъявит  квитанцию,
задержите его. Говорю вам это на всякий случай,  так  как  надеюсь,  что
буду у вас раньше. - Эванс повесил трубку и повернулся ко мне:
   - О'кей, умник, прокатишься в Рино вместе со мной.
   Один из детективов сказал:
   - Ты видел записку на своем столе, Морти? Тебя  просили  позвонить  в
"Экзаминер".
   - Черт с ними. Я занят.
   - Они сказали, что это чертовски важно.
   - Ну я тоже работаю сейчас над чертовски важным делом,  -  разозлился
Эванс. - Если они позвонят еще раз, скажи, что я еще не приходил.
   - Куда мы отправимся сейчас? - спросил я Эванса.
   - В аэропорт. Один нефтяной магнат  разрешил  мне  в  случае  крайней
необходимости воспользоваться его самолетом. Сейчас именно такой случай.
Я пойду разбужу пилота. Ты, Лэм, до сих пор вел себя хорошо. Надеюсь, ты
и впредь будешь молодцом.
   Дверь распахнулась, и вошел высокий мужчина.
   - Хэлло, Дэйв, - сказал ему Эванс, - что случилось?
   - Редактор велел мне срочно связаться  с  вами,  -  ответил  Дэйв.  -
Говорят, вы распутали дело о похищении Кросби?
   Эванс на какое-то время замер, потом повернулся ко  мне.  Его  взгляд
был злым.
   - Сукин сын! - процедил он сквозь зубы.
   - Не валяйте дурака, - сказал я  с  полным  самообладанием.  -  Лучше
застолбите идею, пока не поздно.
   Эванс немного подумал.
   - Только идею, - повторил я.
   Детектив повернулся к репортеру.
   - Послушайте, Дэйв, я могу вам кое-что сообщить, но пока  это  только
версия.
   - Можно написать, что вы работаете над ней?
   -  Нет,  черт  возьми!  Напишите,  что  я  выдвинул  ее  в  беседе  с
репортерами.
   - Построение версий и гипотез -  удел  пустословов,  -  разочарованно
протянул Дэйв.
   - Но не таких, - заметил Эванс.
   - Можно процитировать вас?
   - Только в отношении этого пункта.
   - Это меняет дело, - обрадовался  репортер,  -  но  тогда  вы  должны
связать свою версию с тем, над чем вы сейчас работаете.
   - О чем вы говорите? - рассердился Эванс. - Я ничего вам  не  дам.  Я
работаю сейчас над большим делом.
   Когда оно будет закончено, вы узнаете о нем  одновременно  с  другими
газетами.
   - Подождите, я не имел этого в виду, - начал оправдываться  репортер.
- Я хотел сказать, что если можно было бы связать вашу версию с какой-то
определенной нитью следствия, то наши  читатели  получили  бы  роскошный
"подвал". Это помогло бы и вам, Мор, вы наложили бы свое клеймо на идею.
   - Напишите, что я работаю над важной  нитью  следствия,  -  предложил
Эванс. - Только без указания имен, дат, арестов. Просто работаю, и все.
   - Что это за нить и кто этот парень?
   - Дональд Лэм, частный сыщик из Лос-Анджелеса, - сказал  Эванс.  -  Я
допрашиваю его в связи с делом об убийстве Кэдотта. А сейчас я тороплюсь
в аэропорт. Хотите  -  поедем  вместе,  по  дороге  и  поговорим.  -  Он
повернулся ко мне:
   - Познакомься, это Дэйв Гриффин, репортер из "Экзаминер".
   - Послушайте, - обратился Дэйв к Эвансу. - А  можно  напечатать,  что
эту поездку вы предпринимаете  в  связи  с  вашей  версией  о  похищении
Кросби?
   - Нет, черт возьми! -  рявкнул  Эванс.  -  Хватит  с  вас  и  версии.
Поехали!
   Мы двинулись в аэропорт. По дороге Эванс обрисовал репортеру версию о
женщине-похитительнице с материнским комплексом и усыновленным ребенком.
К тому моменту, когда мы приехали в аэропорт, Дэйв Гриффин уже имел  все
факты.
   - Это только версия, - задумчиво сказал  он.  -  Ее  может  выдвинуть
каждый. Знаете, что я думаю?
   - Что?
   - Эта поездка поможет распутать похищение Кросби.
   - Вы можете думать все, что вам заблагорассудится, - сказал Эванс,  -
но в газете вы это изложите только как версию. Если вы  добавите  что-то
от себя, то будете иметь дело со мной.
   - Постараюсь сделать из этого статью, -  пообещал  Гриффин.  -  Каким
самолетом вы летите?
   - Частным.
   - А куда?
   - В одно место.
   - Если вы что-то узнаете, вы позвоните мне раньше других?
   - Не знаю, получится ли. Дело слишком крупное.
   Закончив его, я буду вынужден оповестить всех.
   Самолет уже стоял перед ангаром, и механик прогревал мотор.
   - Это все,  Дэйв,  -  закончил  Эванс.  -  Теперь  мы  вынуждены  вас
оставить.
   Он пошел показать свои документы пилоту.
   Дэйв Гриффин обратился ко мне:
   - Если бы я мог написать, что он предпринял эту  поездку  в  связи  с
определенной нитью следствия, то у меня была бы готовая  статья.  А  так
это только версия.
   Их может выдвинуть каждый.
   - Он работает над определенной нитью, - сказал я. - Завтра все газеты
страны будут полны этой историей.
   - Вы тоже имеете отношение к делу?
   - Иначе зачем бы ему брать меня с собой?  Он  боится  меня  оставить,
потому что мне известно слишком много.
   Репортер тут же побежал к телефону.

Глава 11

   В Рино сыщик из "Риверсайд-отеля" уже связался с детективом  Крамером
Лоусоном из местного отделения полиции. Морт Эванс и я присоединились  к
ним.
   Во время полета  Эванс  проникался  скепсисом  по  отношению  к  моей
версии. Он мрачнел, и мои акции опускались ниже и ниже.
   В Рино, узнав, что в камере хранения отеля лежит портфель с дневником
Кэдотта, Эванс немного повеселел.
   Рино в штате Невада - это  город,  который  бодрствует  все  двадцать
четыре часа в сутки. Наверное, некоторые жители все-таки спят ночью,  но
это трудно выяснить. Зато в любой час ночи его улицы  заполнены  людьми,
не собирающимися ложиться в кровать. Именно  для  них  работают  игорные
дома города, рестораны и клубы.
   Сидя в вестибюле  "Риверсайд-отеля",  можно  познакомиться  со  всеми
категориями приезжих в Рино. Пижоны из ближайших городишек,  разряженные
в  ковбойские  костюмы;  туристы,  проигравшие  в  рулетку  больше,  чем
собирались, и поэтому погруженные в мрачные мысли; туристы, выигравшие и
пребывающие в  радостном  возбуждении;  туристы,  восхищенные  красотами
города...
   Большинство  туристов  приезжают   в   Рино   на   ночь-другую,   это
единственный способ избежать полного банкротства  или  же  сберечь  свой
выигрыш. Но те, кому улыбнулась фортуна  за  игорным  столом,  сразу  же
воображали себя великими везунчиками и просаживали огромные суммы.
   Были в Рино и влюбленные пары, совершающие романтическое путешествие.
Для этих голубков - что выигрыш, что проигрыш -  все  было  хорошо.  Они
упивались друг другом и были счастливы одной лишь возможностью держаться
за руки. Романтика за деньги - дикий парадокс нашего времени.
   Мы сидели в вестибюле, а время шло.
   Эванс  начал  подремывать,  потом  поудобнее  устроился  в  кресле  и
негромко захрапел.
   Крамер Лоусон игнорировал меня. Для него я был просто балласт.
   Я чертовски устал, но не мог уснуть. Ломал голову, пытаясь  придумать
такой расклад карт, при котором я бы не остался  совсем  без  взяток.  Я
проклинал себя за верность клиенту, за то, что поехал в чертов мотель  к
Кэдотту. Однако у меня было  смутное  чувство,  что,  если  бы  ситуация
повторилась, я поступил бы точно так же.
   Эта черта моего характера беспокоила и Берту, и меня.
   Мне не нравился Фишер, но, начав работать на него, я делал  все,  что
было в моих силах. Он был моим клиентом, этим все было сказано.
   Зазвонил телефон, и бой подозвал детектива из Рино:
   - Вас, мистер Лоусон, из полицейского управления.
   Лоусон не счел нужным что-то сказать мне, но извинился перед  сыщиком
из отеля и подошел к телефону.
   Минут через пять он вернулся, и на его лице было написано недоумение.
   Он потряс Эванса за плечо, пытаясь его разбудить.
   - А?.. В чем дело? - спросил тот, спросонья оглядываясь по сторонам.
   - Какого черта вы нас дурачите? - сердился Лоусон.
   - Что вы имеете в виду?
   - Почему вы нам не рассказали, что дело связано с похищением Кросби?
   - Я ничего не знаю о похищении Кросби.
   - Черта с  два  не  знаете...  "Сан-Франциско  экзаминер"  напечатала
сегодня статью, а пресс-агентство  распространило  ее  по  всей  стране.
Сегодня утром газета  города  Рино  перепечатала  ее.  Вы  дали  им  всю
информацию: о  женщине  с  ее  материнским  комплексом,  об  усыновлении
ребенка, о том, что выкуп был только прикрытием... и, судя по статье, вы
полетели на самолете  в  неизвестном  направлении  в  неизвестное  место
назначения, причем ваша поездка связана с вашей версией.
   Эванс побагровел и повернулся ко мне:
   - Это, наверное, твоя очередная пакость...
   Я ткнул его в бок:
   - Посмотрите!..
   В дверь отеля входил Горас Даттон.
   Эванс оглянулся, заметил Даттона, повернулся ко мне и сказал:
   - Я собираюсь порадовать себя  хотя  бы  тем,  что  не  позволю  тебе
затоптать этого несчастного. Ты прожженный, двуличный обманщик.
   - Так вы хотите взять дело в свои руки и  раскрыть  убийство  Кэдотта
или позволите этому делу просочиться сквозь пальцы?
   Эванс зло посмотрел на меня, затем снова перевел взгляд на Даттона.
   За  окнами  светало,  воздух  в  отеле  был  совершенно  неподвижным,
каким-то  застывшим.  Свежесть  раннего  утра  резко  контрастировала  с
бледными лицами людей, не спавших  всю  ночь.  Свет  электрических  ламп
казался кричащим и слишко