Узнав об обмене  "общака"  на  валюту,
молодые волки могут и броситься на вожака.
   Нет,  если  можно  провести  обмен  втихую,  следует   таким   шансом
воспользоваться.   Волох   действовал,   как    хорошо    подготовленный
оперативник. Он приказал подручным собрать все данные о Сергее Бестаеве.
Сделать это оказалось проще простого. Сергей родился и жил в одном и том
же доме, соседи знали его сызмальства, рассказывали как хорошее,  так  и
плохое, но все отмечали, что парень за последний год остепенился, хорошо
зарабатывает, употребляет умеренно, девок, конечно водит, но бардаков  в
квартире не устраивает,  сейчас  у  него  объявилась  постоянная  краля,
желает  выйти  за  парня  замуж.  А  кто  бы  не  желал,  когда  у  него
трехкомнатная квартира на Тверской,  "Жигули",  сам  трезвый,  видный  и
самостоятельный?
   Ровесники Бестаева и  шпана  помоложе  относились  к  нему  несколько
иначе, называли буржуином, однако не отрицали, что он  парень  свойский,
может и выручить в трудную минуту, и стакан  в  компании  махнуть,  даже
пустить с телкой в свои хоромы. С блатными у него была раньше  дружба  и
общие дела, но сейчас Серега отпал, так  как  в  деньгах  не  нуждается.
Зеленые у него видели, но в дорогие кабаки ходит редко, да и зачем  ему,
когда его телка манекенщица, а холодильник ломится? Никаких  иностранцев
у него сроду не видели, а участковый  заходит,  явно  не  по  службе,  а
выпить на халяву.
   На  рынке,  где  Бестаев  работал,  его   звали   чуть   ли   не   по
имени-отчеству, поговаривали, что Серега у хозяина  правая  рука  и  тот
вроде бы завещает ему свою мастерскую.
   Волоху собранные на Бестаева данные понравились. Тот, кому  есть  что
терять, - человек управляемый и не склонный к авантюрам. Для уголовки он
интереса не представляет, потому как агентом быть не может: сидя с  утра
до вечера в мастерской, новостей не узнаешь. Да  и  Митька,  пусть  тоже
завязал, но до сегодняшнего дня в авторитете, и ментовка на него  только
зубы точит: как ни говори, а в прошлом -  вор  в  законе,  с  такими  не
шутят. Он сам, может, и сапоги тачает, а прежние дружки  могут  запросто
голову отрезать. Но как там интересный "иностранец" появился и  с  какой
целью? Вряд ли Бестаев сможет ответить  на  все  вопросы,  скорее  всего
незнакомец  -  из  прошлого  Митяя,  а  Волох  прекрасно   знал,   сколь
неразговорчив бывший вор в  законе.  На  упрямой  молчаливости  зижделся
авторитет сапожного мастера, возможно, и его жизнь.
   - После конца рабочего дня тихо  и  спокойно  пригласите  Бестаева  в
ресторан поужинать, скажите, серьезный разговор имеется. Моего имени  не
называть, а кто вы такие, он и без подсказки поймет. - Вскоре этот  план
Волох в корне изменил.
   Нестеренко  и  Котов  дежурили  неподалеку  от   дверей   мастерской.
Нестеренко торговал чебуреками навынос, Котов продавал  бросовые  цветы.
Позже они провожали Бестаева до дома, затем  гуляли  неподалеку  от  его
подъезда, после часа ночи  отправлялись  восвояси,  чтобы  к  семи  утра
вернуться и вновь ехать на рынок.
   Они засекли уголовников Волоха, которые расспрашивали о  Бестаеве,  и
Гуров  понял,  что  Волох  готовится  к  встрече  с  Сергеем  -  Значит,
информация о неизвестном, желающем обменять  крупную  сумму  рублей,  до
Волоха дошла и заинтересовала бандита. Захват его с миллионами  долларов
в руках имеет судебную перспективу. Но Волох  сам  по  себе  -  даже  не
половина дела. Необходимо, чтобы банда на банк пошла и была разгромлена.
Главное и самое сложное, как привязать, делу Грека,  потому  что  только
через него существует путь наверх к вице-премьеру. А Гурову нужен был не
Валентин Николаевич Попов, причастность которого к организации  убийства
слабо,   но   доказывалась.   Если   мечтать   о   разгроме    негодяев,
сгруппировавшихся в верхах, то бить следует по первому вице-премьеру,  и
только по нему. Тогда вся пирамида развалится.
   Гуров не  был  наивен  и  понимал:  не  только  арестовать,  но  даже
допросить ближайшего к премьеру человека никто ему не  позволит.  А  что
предпримут, когда запахнет жареным? Самое простое - убить. И наверняка у
того же Грека имеется в запасе  классный  специалист.  Но  чем  класснее
специалист, тем больше времени ему  требуется  для  подготовки.  Это  не
одурманенный наркотиком "бык",  который  сунул  "Калашников"  под  плащ,
получил адрес и фотографию и пошел убивать. Настоящему киллеру требуется
время на изучение жертвы, ее  привычек,  маршрутов  передвижения.  И  уж
конечно, киллера не обрадует, что заказанный мужик -  полковник  угро  и
его  заказывают  не  впервые.  Тут  сработает  обычное  самолюбие,  мол,
наверняка "работали" дровосеки, а он - настоящий ас, и нечего его пугать
прежними неудачами.  А  как  бы  он,  сыщик  Гуров,  подошел  к  решению
подобного вопроса? Он никак не мог  себя  представить  в  роли  киллера.
Подойдем к делу чисто теоретически, решил наконец сыщик и начал думать.
   "В первую-очередь я  бы  отказался  от  всех  традиционных  способов.
Никаких винтовок с оптическими прицелами, либо взрывчатки в машине, и уж
совсем невозможна засада в подъезде или  расстрел  машины  из  автомата,
такая работа не  для  одиночки,  здесь  необходимы  помощники,  которыми
настоящий киллер никогда не воспользуется.  Тогда  что?  А,  к  чертовой
матери все эти рассуждения, предстоит пройти огромный путь, прежде чем в
высоком кабинете громыхнут кулаком по столу или тихо поинтересуются:  "А
что, этот мент не живой человек,  что  вы  мне  морочите  голову  всякой
ерундой?" Но до того момента дожить следует. Вот встречусь с Волохом,  а
такая  встреча,  видимо,  неминуема,  и   какой-нибудь   опившийся   или
накурившийся наркоман полоснет из автомата, и всем хитростям конец.
   Мне необходима мощная "крыша", - продолжал рассуждать Гуров. -  Самая
мощная фигура - это президент. К нему не подберешься, не  убедишь  и  уж
наверняка не заставишь шевельнуть пальцем. Да он, наверное,  пальцами  и
шевелить разучился, он лишь озвучивает в нужный момент чужие  тексты.  А
как сделать, чтобы наши желания совпали? Сегодня  он  заявляет,  что  на
третий срок свою кандидатуру выдвигать  не  собирается.  Конституция  не
велит. Завтра он таинственно улыбается,  уходит  от  прямых  ответов.  В
истории государства Российского не  было  человека,  который  сложил  бы
корону  добровольно.  Николай  второй?  Существовала   совершенно   иная
историческая  обстановка.  Все  решит  здоровье  президента   к   началу
избирательной кампании. Сегодня он в превосходной форме и от  власти  не
откажется. Как он обойдется с  Конституцией  и  с  мировым  общественным
мнением - вопрос третий.
   А если его поставить в известность, что  претенденты,  пользуясь  его
неучастием в выборах, творят заговоры, готовы  вцепиться  друг  другу  в
глотки, наплевав на Россию, доводят общество до грани гражданской войны?
А как президента уведомить? Все! Стоп! На землю. Что там Волох решает  с
Сергеем Бестаевым?"
   Нестеренко и Котов несли свою  вахту  четвертые  сутки,  беспредельно
устали, абсолютно не верили в смысл своей работы. Начальство  мудрит,  а
рядовые пашут. Таково обычное состояние оперативника.  Так  же  привычно
они думали о бессмысленности всей затеи  со  слежкой,  но  службу  несли
добросовестно.
   Рабочий день кончался, уже скрылась за дверью мастерской последняя из
очереди старушка, и на стекле появилась табличка: "Закрыто. Мы ждем  вас
завтра".  Как  вдруг  к  мастерской   подкатила   замызганная   "Волга",
остановилась сбоку от дверей, и из машины вышел прилично одетый  мужчина
среднего возраста, водитель остался за рулем.
   Нестеренко и Котов уже свернули свое  торговое  хозяйство  и  сели  в
"Жигули". Увидев "Волгу", Котов изрек:
   - А вот и по нашу душу. Гуров сказал, наблюдать и ни в коем случае не
светиться. Отгони тачку в сторону, где стоят машины торгашей.
   Нестеренко  выполнил  нехитрый  маневр.  Через  несколько  минут   из
мастерской вышли Бестаев и прибывший на "Волге" гость,  о  чем-то  мирно
беседуя. Они сели в машину и двинулись в сторону центра.
   Бестаев так изнервничался  за  последние  дни,  что,  когда  посланец
прибыл, чуть ли не обрадовался. Его спокойствие не  было  напускным,  он
чувствовал себя уверенно и, хотя никогда не участвовал в "мокрых" делах,
понимал: человека, которого собираются замочить, не берут  с  работы  на
глазах у десятка свидетелей.
   -  Уж  больно  ты  равнодушен,  парень,  уверен  в  себе,  -   сказал
незнакомец, представившийся Иваном Ивановичем. - Не интересуешься,  куда
мы едем, к кому?
   - Жизнь покажет. А волноваться без толку, я не баба. За  мной  ничего
нет, а что когда-то было, то быльем поросло, - ответил Сергей. -  Вы  же
сказали, со мной хочет переговорить серьезный человек. Почему  я  должен
волноваться?
   - Время такое смутное, -  Иван  Иванович  почему-то  запнулся.  -  Ты
словно ждал, что за тобой приедут.
   - Все мы чего-то ждем, а в конце  каждого  ждет  деревянный  ящик,  -
усмехнулся Бестаев.
   - Не простой ты, парень, совсем не простой.
   - А с каких дел мне быть простым? - неожиданно разозлился  Сергей.  -
Меня не в мешке в Москву привезли. Я тут родился,  повидал  кое-чего.  А
ежели будешь мне тыкать и угрожать, я тебе по харе заеду и  у  светофора
выйду. А ты своему хозяину объяснишь, почему Серега Бестаев ушел и какие
разговоры ты с ним вел.
   Бестаев в зеркало заднего вида заметил, что водитель улыбается.
   - Ладно, ладно, остынь, - сменил тон Иван Иванович. - Приехали уже.
   Они свернули с Ленинградки на Беговую, миновали Боткинскую  больницу,
встали  во  дворе.  Спустившись  по  щербатым   ступенькам   в   подвал,
примолкнувший  гонец  позвонил  в  одну  из   дверей.   Она   открылась,
здоровенный  парень  в  пятнистой  униформе  пропустил  их  в   довольно
замусоренное, плохо освещенное помещение. Пройдя  еще  одну  дверь,  они
оказались в просторной, хорошо  обставленной  комнате,  судя  по  всему,
кабинете.
   За письменным столом сидел мужчина лет  сорока,  без  пиджака,  но  в
белой рубашке и при галстуке, и разговаривал по телефону. Хозяин  махнул
на охранников рукой,  Сергею  указал  на  кресло,  выслушал  абонента  и
положил трубку.
   - Ну, здравствуй, Серега. - Хозяин растянул  тонкие  губы  в  улыбке,
смотрел оценивающе, будто решая, покупать или не покупать. - Имя свое  я
тебе не назову, зови хозяин, я к этому привык. Так вот ты какой,  Серега
Бестаев, наслышан о. тебе, наслышан. Ты меня знаешь?
   -  Здравствуйте,  хозяин,  -  ответил  Сергей,  чувствуя   себя   под
внимательным взглядом неловко и думая о том, что представлял себе Волоха
совсем иным. Не таким чистым и аккуратно одетым и лицом попроще.
   - А догадываешься, кто я? - спросил Волох.
   - Если и догадываюсь, так не скажу, - нагло ответил Сергей.
   Лицом Волох сапожнику не нравился. На первый взгляд лицо было  вполне
нормальным,  все  положенные  части  на  месте  и  правильной  формы,  а
приглядеться, так противная морда, злая.  Бестаев  сообразил  -  дело  в
глазах: бесцветные, ничего не выражающие, они напоминали глаза слепого.
   - Нахальный ты малый, смелый слишком, - сказал Волох, подвигая к себе
поднос с бутылками. - Выпьешь чего?
   - Не смелый я, а слегка напуганный. Ваш гонец меня в машине  стращал,
теперь вы говорите странно. Куда привезли, не пойму, чего от меня хотят,
не знаю. А насчет выпить, так водочки.
   - Врешь ты много. - Волох налил полстакана водки, подвинул  Бестаеву.
- И кто я, ты догадываешься, и зачем привезли, знаешь. Я не люблю, когда
мне врут.
   Бестаев выпил водку, отметил, что хорошая, утерся ладонью, ответил:
   - Никто не любит. Вы меня звали, привезли, значит, зачем-то я  нужен.
Я за собой никакой вины не знаю,  на  вопросы  отвечу  честно.  Мне  ваш
подвал, железные двери, охрана на нервы действуют.
   - Если правду ответишь, заработаешь, врать начнешь - пожалеешь.
   Бестаев уже жалел, что согласился на  предложение  Гурова,  и  сейчас
впервые испугался. Убьют, закопают, никто концов не найдет. Если  убьют,
какая ему разница, найдут концы или не найдут.
   Волох увидел в лице парня страх, и это бандиту понравилось.
   - Меня интересует мужик, что заходил  к  твоему  хозяину  на  прошлой
неделе. Митька ради гостя работу прервал, в кабинет завел. Толковали они
недолго, гость уехал на какой-то иномарке. Никто такую машину не знает.
   - Помню, и мужика помню. Я  его  до  этого  однажды  видел,  -  легко
ответил Сергей.
   По тому, как облегченно  вздохнул  Бестаев,  хозяин  понял  -  парень
говорит правду.
   - Раньше видел, то хорошо, - сказал Волох, - но об этом позже. Сейчас
скажи, зачем он к Митьке приезжал.
   - Точно не скажу, разговор велся без меня. Позже Дмитрий Степанович у
меня смехом спросил, мол, нет ли  у  меня  какого  банка  завалящего.  Я
понял, что разговор о больших деньгах шел. Не уверен,  но  кажется  мне,
что гость к Дмитрию Степановичу приходил из его далекого прошлого. Вроде
он баксы хозяину предлагал в обмен на  рубли,  но  хозяин  отказался,  а
спустя сутки при мне буркнул, мол, было время, имелись и  миллионы,  так
молодость проходит.
   Волоха словно черт в бок толкнул, бандит прозрел. Ведь Митька  долгие
годы держал воровской "общак", а это миллионы еще старых денег. Так  вот
почему "иностранец" пришел к сапожнику, думал, деньги  еще  у  Митьки  и
можно обмен совершить. Как же Волох  раньше  не  догадался?  Теперь  все
сходится, и гость в мастерской появился отнюдь не случайно,  он,  верно,
из семидесятых годов. Видно, с братвой давно завязал, свой бизнес имеет,
понадобились срочно рубли, человек Митьку и вспомнил.
   Волох налил еще водки, пить не стал, лишь пригубил, спросил:
   - Как же мне вашего  гостя  найти?  Ты  говорил,  раньше  его  видел.
Расскажи.
   - Я же на  Тверской  живу,  -  начал  Бестаев.  -  Дело  этой  весной
случилось. Договорился я с одной девахой у телеграфа встретиться,  будет
дождь, так в зале, у окошек до востребования. Ну, пришел, жду. Я на того
мужика внимание обратил, так как к окошкам все иногородние стоят, а  тут
явный иностранец. Думаю, чего занесло? Тебе в офисе сидеть, факсы-шмаксы
получать, а ты не на своем месте толчешься. Делать-то нечего, я подошел,
любопытства ради. Он наклонился к окошку, документ  не  протягивает,  на
чистом русском здоровается и спрашивает, нет ли для него письма.  Девица
ему ответила, не слышал чего, он отошел, видно  недоволен.  Вот  и  все,
потому и запомнил.
   Волох кивнул. История простая, внушает доверие,  и  сапожник  бояться
перестал, водки выпил, успокоился.
   Волох  вынул  из  стола  толстую  пачку  сто  тысячных,   перетянутую
резинкой, положил перед Бестаевым.
   - Еще столько же, если ты мне мужика найти поможешь.
   Серега был до денег не жадный, но пачку взял быстро, чутье подсказало
- надо свой интерес Волоху показать.
   - Митьке скажись больным и давай к  тому  окошку.  Если  человек  там
почту получает, может, и объявится.
   - Через месяц, - обнаглев, ответил Сергей.
   Волох посмотрел на парня своими бельмами и покачал головой.
   - Месяца у тебя нет. Его надо разыскать быстрее. - Вроде  -  и  слова
его были самые простые и голос обыкновенный, но увидел Бестаев внезапно,
будто в кино, свежевырытую яму у дерева, и пара лопат торчит, даже запах
сырости почувствовал.
   - Я тебе в помощь двух ребят дам. Коли тебе повезет и гость  твой  на
почте появится, ты случайную встречу изобрази. Он  не  поверит,  то  его
дело. Скажи, Митька передумал, нашел солидного партнера. Уж как  ты  его
уговоришь -  твой  вопрос,  но  силой  мужика  брать  нельзя.  Место  не
подходящее, и дело не такое. Договорились?
   - Я там готов как памятник стоять, только ежели он  не  придет,  моей
вины в том нет, - ответил Сергей.
   - Иди, иди, там поглядим, - Волох кивнул, хотел добавить, мол, бегать
от меня не надо, долго умирать будешь. Промолчал, решил парня не пугать.
   Котов из машины позвонил Гурову.
   - Бестаев уже сорок минут в подвале. Нам вдвоем тот подвал не  взять,
здесь бригада ОМОНа нужна.
   - Ждите, - Гуров положил трубку, с тоской  подумал:  неужели  Сережка
засветился и пропал, а я, старый дурак, еще  одного  покойника  на  себя
повесил?
   Но вскоре Бестаев вскарабкался  по  крутой  лестнице,  сел  в  ту  же
"Волгу" и уехал. Он походил на пьяного, но  сопровождающий  мужик  парня
вежливо поддержал, помог сесть в машину. Привезли Сергея на Тверскую, он
купил в магазине бутылку, побрел домой.
   - Видно, выпил, сейчас нервы отказали,  -  сказал  Нестеренко.  -  До
квартиры-то доберется?
   "Волга"  ушла,  но  оперативники  поостереглись  входить  в  подъезд,
позвонили Гурову.
   - Ждите, - снова сказал сыщик, - я вам перезвоню.
   Сергей ввалился в квартиру, упал  на  диван,  долго  открывал  виски.
Справившись с  просто  отвинчивающейся  пробкой,  глотнул  из  горлышка.
Зазвонил телефон. Бестаев поднялся, упал, снова поднялся и снял трубку.
   - Знаю, что все в порядке, - услышал Сергей спокойный голос Гурова. -
Не пей, прими контрастный душ.
   - Тебя бы туда, падла ментовская, - Бестаев неожиданно  заплакал.  Он
не всхлипывал, слезы бежали по щекам, и он подхватывал их языком.
   Грек встретился с милицейским майором,  который  второй  год  получал
деньги от Волоха. Майор служил третий десяток лет, был совсем не  плохим
ментом и лет пятнадцать абсолютно честным человеком. Он служил не рьяно,
как говорится, пупок не рвал,  но  обязанности  выполнял  добросовестно.
Начинал он участковым, люди в районе его знали, относились с  симпатией,
насколько она возможна между обывателем и ментом. Выпивал, но знал меру,
жену любил, время от времени сворачивал налево, но ненадолго.  Дочь  уже
вышла замуж, и майор собирался стать дедом, когда случилась беда.  Выпив
на  квартире  у  любовницы,  он  заснул,  проснулся  без   пистолета   и
удостоверения.
   - Да, майор, дела у тебя хреновые, - сказал известный в  районе  вор,
недавно вернувшийся из зоны. -  Можно  помочь,  но  ты  мужик  взрослый,
знаешь - просто так даже воробьи не чирикают.
   Вербовку провели прямолинейно, без угроз, по принципу бартера:  ты  -
нам,  мы  -  тебе.  И  разбежались.  Майор  получил  свой   пистолет   и
удостоверение, помог человеку не уйти в зону.  Казалось,  все  кончилось
благополучно, но тут в районе  появился  серьезный  авторитет.  Узнав  о
случившемся,  он  вынес  приговор:  так  дела  не  делаются,   по   этой
узкоколейке движение лишь одностороннее.
   Так майор стал платным агентом, а  когда  власть  в  районе  захватил
Волох, майор получил  персональный  оклад  и  "Жигули",  познакомился  с
Греком.
   Майор уже привык к  конспиративной  квартире  и  ее  неразговорчивому
хозяину. Первое время после вербовки мент свято верил:  при  возможности
он выскользнет из петли, окажет  значительную  помощь  своим  товарищам,
избежит суда и спокойно уйдет  на  пенсию.  Но  с  каждым  годом  благие
намерения таяли, да и к хорошим деньгам он привык. А когда  мент  узнал,
что  его  начальник  тоже  давно  работает  на  криминальные  структуры,
"глупые" мысли окончательно выветрились из головы.
   Сейчас он приготовил кофе, налил по рюмке коньяка и смотрел на  Грека
спокойно, без  отвращения,  даже  с  пониманием.  Газеты  и  телевидение
ежедневно сообщали, что офицеры и чиновники значительно  более  крупного
калибра воровали гораздо больше, и майор начинал думать, что в России не
берет взяток лишь президент, и  только  потому,  что  никто  ему  их  не
предлагает.
   - Когда намечается ограбление банка, майор? - спросил Грек.
   - Волох  тянет  и  темнит,  -  ответил  майор.  -  У  меня  создается
впечатление, сам Волох на дело идти не хочет.
   -  Такого  допустить  нельзя.  Вы  же   понимаете,   нам   необходимо
ликвидировать всю верхушку группировки и Волоха в первую очередь.  Иначе
вы, да и я в какой-то степени сгорим.
   - Да кто же его может заставить? Хозя