а сто  процентов
верить, что вы все выполните быстро и по высшему классу.  Сейчас  же  вы
меня  подставляете,  меня  долбает  министерство,   теребят   из   Думы,
интересуется правительство и Администрация президента.  И,  конечно,  не
из-за того, что мы не можем найти пропавшие  тридцать  машин  с  людьми.
Правителям на такое дело плевать.  Но  над  нами  смеются  в  зарубежной
прессе. В Чечне крадут людей, это стало обычным  делом.  Оказывается,  в
Москве тот же беспредел. Я вас защищаю, вы меня - нет, так не честно.
   - Не знали, Петр Николасвич, - тихо сказал Станислав.
   - А знал бы, работал лучше? Больше бы нервничал, и только. Сегодня на
коллегии стоял вопрос о моем отстранении, замминистра Бодрашов встал как
скала: мол, коней на  переправе  не  меняют,  сам  он  в  курсе  дела  и
претензий к главку не имеет. Отбил. К счастью, министр отсутствовал, его
утюжат в Кремле... Ладно,  я  выговорился.  -  Орлов  шумно  выдохнул  и
улыбнулся. - Лева, человек не может все носить  в  себе,  он  становится
хуже. Теперь о деле. Ты, гений,  ошибся  изначально.  Я  не  видел  Илью
Титова, но убежден, что тебе подсовывали агента, ты же парню не  поверил
и ситуацией не воспользовался. Теперь займемся наемным убийцей. -  Орлов
взял листок с фамилиями. - Меня обвиняют в том, что я не принимаю помощь
контрразведки. Сегодня же передам данных  людей  Павлу  Кулагину,  пусть
вкалывают,  просветят  каждого.  Они  там  уже  раз  засветились,  могут
реабилитироваться. Мое мнение, убийцы среди этих людей нет. Наверняка он
живет по чужим документам, чужой жизнью. Но не  это  главное.  Допустим,
человека нашли, доказали, что он вовсе не он, документы  чужие.  И  что?
Станислав,  перед  тобой  сидит  рецидивист,  ты  ему  доказываешь   все
досконально. Он плачет и признается, мол, гражданин начальник,  это  еще
не все, я взял заказ на ликвидацию мента? Отвечай, чего молчишь?
   - Он застрелил двух людей, - ответил
   Станислав. - Мы это докажем, - но голос звучал не очень уверенно.
   - Расскажи свою сказку  в  прокуратуре.  Гойда  умрет  от  смеха.  Ты
соберешь горстку косвенных доказательств, не более.  На  чем  ты  будешь
колоть своего бывшего сослуживца? Борис Вагин опытный  оперативник.  Как
ты с ним станешь разговаривать? Вы что, оба помолодели  и  поглупели  на
четверть века? Вы чем занимаетесь? Напомню, ваше  задание  -  обнаружить
захоронение и задержать группу циничных убийц. Я бы выбросил  в  корзину
бумажку, которую вы мне сегодня принесли. Но если  убийца  существует  и
принял заказ на  Гурова...  Убийце  мы  доказать  ничего  не  можем,  но
разыскать его, объяснить словами - большего мы не имеем, - мол, нам  все
известно, мы тебя, подонок, застрелим на  последней  стадии  подготовки.
Застрелим без следствия и суда. Права такого мы не  имеем,  но  сделаем.
Мне надоело, что за моим лучшим сотрудником и другом постоянно охотятся.
Так пусть в уголовной среде узнают: мы люди, но способны и на беспредел.
Я хочу, чтобы они забыли, Лева,  о  твоем  существовании.  Раз  вы  кашу
заварили, мы данный икс вычислим, предъявить ничего не сможем, но угрозу
ликвидируем. А сейчас отправляйтесь выполнять основное задание.  Как?  Я
не знаю. Господин полковник Гуров, мы вас  любим,  налогоплательщики  за
ваши мозги платят деньги, извольте расстараться. Я вас,  друзья,  больше
не задерживаю.
   Когда офицеры уже выходили из кабинета, генерал добавил:
   - Стас, я тебе запрещаю шастать в кабинет руководства. Понял?
   Гуров  уже  вышел,  а  Станислав  развернулся  на   пороге,   щелкнул
каблуками:
   - Так точно, Петр Николасвич! Понял! - И вышел.
   Генерал покачал головой и по-домашнему тихо произнес:
   - Бедные ребята. И за что я их так, словно сам могу лучше?

***

   Робер еще вчера отослал нужную телеграмму, а  сегодня  на  электричке
приехал в Кратово, спустился с платформы и увидел Бориса Вагина, который
брел по тропинке  с  двумя  дачниками.  Робер  их  обогнал,  свернул  на
какую-то улочку, на  заборе  красовалась  жестяная  табличка,  но  буквы
облезли. Рецидивист укоротил шаг, Вагин поравнялся с ним, сухо сказал:
   - Привет!
   - Большой? - угрюмый на вид Робер не терял чувство юмора.
   - Сроки вышли, - зло сказал Вагин.
   - А кто в России их соблюдал? - Робер сорвал травинку, сунул в рот. -
Дела - хуже  некуда,  Борис.  Ментовка  трехнулась,  они  твоего  Гурова
куда-то убрали. Он дома не живет, машины его не видно, думаю,  возят  на
служебной. Меня ищут, аж пупки оборвали.
   - А ты радуешься? -  Вагин  глянул  зло.  -  Ты,  случаем,  не  Кощей
Бессмертный?
   - А мне чего? Полкаш мне жить не  мешает,  а  твои  глупые  угрозы  -
пустая болтовня для малолеток. - Робер  перестал  бутафорить,  заговорил
серьезно:
   - Борис, ты битый опер. Да, с пацанами я обосрался, винюсь. Но  я  за
собой подтер. Разыскивают меня, а не тебя. Но я их  имел  -  пусть  хоть
раком встанут, если и найдут, так предъявить им  мне  все  одно  нечего.
Живу по чужой ксиве. Таких в Москве сейчас  многие  тысячи.  Тебя  я  не
знаю, в глаза никогда не видел. Ну,  отсижу  малость,  сколько  прокурор
ментам дозволит. Из Москвы  мне  все  одно  убираться,  на  черный  день
немного есть, а там уж жизнь решит.
   Вагин потускнел и признался:
   - Дело - дерьмо. Да и сам Гуров не много решает. У меня надежда была:
придет новый старший, начнет все сызнова, куда его понесет - неизвестно.
Может, он и отцепится от нас. Оно и разумно, у нас больше искать нечего.
- Он взглянул на напарника с надеждой. - Неужто мы  с  тобой  ничего  не
стоим? Раз Гуров спрятался, значит, боится, видно, тоже простой человек.
Искать его бесполезно, тогда, может, как-нибудь вытащим на себя?
   - Стой! - Робер даже остановился. - Году в  восьмидесятом  не  мог  я
никак  одного  прокурорского  достать.  Знаешь,  как  потом  все  просто
сложилось? Склеили мы ему маляву от супруги, она под охраной  жила.  Так
он, законник гребаный, по зову супружницы как заяц прискакал. Слабы  мы,
мужики, к женскому полу, защитников из себя корчим.
   - Я уж думал. - Вагин махнул рукой. - Жена у него актриска, сейчас  в
Америке, когда возвернется, неведомо.
   - В Америке? Далеко. А может, чем дальше, тем лучше?
   - Не понял? - удивился Вагин.
   - Он дома не живет, дамочка  дозвониться  не  может,  черт-те  о  чем
думает. Ревность, Борис, страшное дело и большая сила.

***

   В кабинете  Гурова  и  Крячко,  естественно,  ничего  не  изменилось.
Хозяева занимали свои места,  Котов  и  Нестеренко  сидели  за  ничейным
столом.
   - Не знаю, где вычитал, но сейчас мне вспомнилось выражение "мозговая
атака", - задумчиво произнес  Гуров.  -  Если  группа  творческих  людей
заходит в своей работе в тупик, они собираются вместе, и  каждый  вносит
свое предложение, не боясь выглядеть перед коллегами смешным.
   - Что-нибудь произошло? - спросил Котов.
   Гуров и  Станислав  сообразили,  что  оперативники  не  слышали  слов
генерала, и подумали, что и слава богу. Гуров  на  мгновение  замялся  и
объяснил:
   - Петр Николасвич мною крайне недоволен. И говорил он на данную  тему
гораздо дольше  и  конкретнее.  Генерал  напомнил,  что  старший  группы
полковник Гуров и что у нас не профсоюз, не кружок кройки и шитья.  Наша
задача - найти захоронение, задержать группу особо опасных преступников,
меньше  заниматься  самодеятельностью.  Убийцу,  которому  якобы  сделан
заказ,  если  он  и  существует,  будет  устанавливать   и   задерживать
контрразведка. Мы же обязаны заниматься своим основным делом.
   - А наблюдение за тобой.  Лев  Иванович?  А  трупы  в  "Москвиче"?  -
спросил Котов.
   - Я, как старший группы, получил  задание,  если  хотите,  приказ.  Я
обязан приказ выполнить, остальное меня не касается.
   - Не верю! - категорически заявил Котов. -  Петр  Николасвич  не  мог
сказать: пусть тебя убивают, руководство интересует
   - Генерал так не говорил. Все, давайте прекратим дискуссию на  данную
тему и займемся своим основным делом. Где захоронены  или  просто  лежат
тела убитых? Прошу, господа офицеры,  не  стесняйтесь,  -  Гуров  сделал
рукой жест, словно приглашал к столу.
   Оперативники пожимали плечами, молчали.
   - Пригнали на профилактику новый "мерс". Хозяин  начал  выламываться,
может, кого из механиков  оскорбил,  -  начал  неуверенно  Станислав.  -
Рабочий класс оскорбился и железкой ударил по лбу. Человек и убивать  не
хотел, но попал не по лбу,  а  в  висок.  Труп.  Что  делать?  Мастер  и
говорит: мол, грузите дохляка в багажник и  отгоните  тачку  к  чертовой
матери. Ни "мерса", ни этого мудака мы никогда в жизни  не  видели.  Так
убили первого.
   - Отлично, Станислав, продолжай, - сказал Гуров.
   - Упаковали труп, документы все забрали, двое сели в машину и уехали.
Хороша машина, сумасшедших денег стоит, жаль бросать.
   - Возможно, какой-нибудь гаишник остановил, - добавил  Котов.  -  Нет
доверенности. Ребята  в  рабочих  комбинезонах,  руки  черные,  явно  не
угонщики, еще четвертак сунули, объяснили, что хозяин  просил  пригнать,
обещал хорошо заплатить, инспектор махнул жезлом, поехали. Теперь машину
с трупом бросать нельзя, тотчас найдут. Один из работяг и говорит:  мол,
давай жмурика в лес отвезем и выкинем.
   - Интересно, - согласился Гуров. - Ситуация  жизненная.  Труп  нашли,
среди пропавших без  вести  не  значился.  Начальник  отделения  человек
занятой, дежурный не опохмелился, озверел. Вы, мужики,  с  ума  съехали,
мертвяков в отделение привозить?  Да  у  него  сеченая  рана  на  виске,
требуется регистрировать. Дело возбуждать, "висяк" мокрый  на  отделение
вешать, закопайте его где-нибудь и забудьте.
   - А что? - Нестеренко пожал плечами. - Все натурально.
   Валентин  Нестеренко,  отличный  розыскник,  полковник  в   отставке,
честный и смелый человек, не обладал аналитическим склад ом ума. Он знал
нравы и жизнь в милиции, хорошо разбирался в психологии преступников,  и
только. Это много для сыщика, но недостаточно для того, чтобы объединить
все происшедшие события и  прийти  к  логическому  выводу.  Гуров  видел
множество  нестыковок,  противоречий,  даже  глупостей  в   предложенной
истории. Он мог на них указать  и  отмести  версию  как  нереальную,  но
делать этого не стал. Если разнести вывод Нестеренко, можно отбить охоту
у оперативников самостоятельно думать и  высказывать  свои  соображения;
мол, существует старший группы, анализ происходящего - это  его  работа.
Избитая истина: добыть  крупицу  золота  можно  лишь  одним  способом  -
перекопав огромное количество пустой породы.
   - Для начала совсем неплохо, такая история достаточно жизненна, могла
и произойти. Но риск, страх разоблачения отбили бы охоту у  исполнителей
продолжать в том же духе. Однако  нам  известно,  что  первое,  возможно
случайное, убийство толкнуло людей продолжать  кровавое  дело.  Кто  еще
хочет высказаться? Можно и по второму разу, и по десятому.  -  Наступила
пауза.
   Котов, как самый хитрый, взял со стола графин и отправился  в  туалет
за водой.
   - Попробуем зайти с другой стороны и раздробить вопрос  на  части.  -
Гуров улыбнулся Станиславу. - Сколько человек в группе?
   - Пять, - ответил Станислав. - Убежден, что убийство совершал  каждый
раз один и тот же человек. И уже, конечно, не холодным  оружием.  У  нас
восемь  случаев,  когда  в  машине  находился  не  один  человек.   Если
промахнуться с первым ударом, то  оставшийся  в  живых  может  доставить
много хлопот. Стреляли  в  затылок  из  пистолета  с  глушителем.  Здесь
существует важный  психологический  фактор:  далеко  не  каждый  человек
способен выстрелить в затылок ближнему.
   - Извини, Станислав, перебью,  -  сказал  Гуров,  -  иначе  мы  будем
говорить бесконечно. Если пять, то наверняка у них четкое  распределение
ролей и денег. Вот ты и расскажи о ролях. Убийца. Согласен. Дальше.
   - Угон и продажа, здесь скорее всего двое, - ответил Станислав. |
   Котов вернулся с графином, и Гуров усмехнулся.
   - Гриша, можно вымыть полы в соседнем кабинете.
   - Младшего обидеть легко,  -  Гриша  нахально  цитировал  Станислава,
который не преминул заметить:
   - Буду брать деньги... - и продолжил:
   - И как минимум, тоже двое на уборку трупа.
   - А Вагин? - спросил Гуров. - Он ни копать, ни  продавать  машину  не
станет.
   - Вагин не факт, а наше предположение, - парировал Станислав.
   - Мы имеем установки и характеристики на всех сотрудников гаража.  По
моему твердому убеждению, ни один из них не имеет связей среди бандитов,
которые дали бы ему возможность нанять киллера, - сказал Гуров.
   - Согласен, - Крячко кивнул.
   - Мы не продвинулись ни на  шаг,  -  констатировал  Гуров.  -  Скажи,
полковник, что у бандитов появилось сначала - кладбище или труп?
   - То есть сначала убили, затем  уже  стали  решать,  куда  девать?  -
произнес задумчиво Станислав. - Или они уже имели подходящее  место  для
захоронения, а затем только начали убивать?
   - Выгонят со службы, станешь переводчиком, - успокоил друга Гуров.  -
Вопрос ко всем. Григорий, ты облегчился, теперь напрягись.
   Котов облокотился на стол, подпер ладонью щеку, опустил  длинный  нос
еще ниже.
   - Вопрос хорош, с него следовало начинать, - бормотал он.
   - Я две недели назад себе его задал, - ответил Гуров.
   - Сперва кладбище, - сказал Станислав.
   - Да. Безусловно, - согласился Котов.
   - Зачем вы меня держите? - удивился Нестеренко.
   - Любим, - усмехнулся Гуров, которому не нравилось, что  старый  опер
потерял себя. - Здесь не приют для убогих. Если бы ты, Валентин, не  был
мне нужен, ты бы тут не сидел.  Розыскная  работа  -  не  только  умение
кроссворды разгадывать. Вернемся к нашим баранам. Значит,  перво-наперво
- кладбище. Последний вопрос: труп вывозили или хоронили на месте?
   - Вывозили, - сразу ответил Котов.
   - Согласен, - кивнул Нестеренко.
   - Возможно, - сказал Станислав, запнулся и решительно исправил ответ:
   - Хоронили на месте.
   - Почему? - удивился Гуров. - Там каждый метр округи ощупали, и не мы
одни.
   - Если бы вывозили, вы  бы,  Лев  Иванович,  не  спрашивали.  -  Стас
посмотрел Гурову  в  глаза,  тот  хотел  матюгнуться,  но  под  лукавым,
одновременно искренним взглядом лишь хмыкнул.
   - Ребята, - обратился Гуров к Нестеренко и Котову, - езжайте в район,
разыщите  человека,  который  занимается  подземными  коммуникациями.  У
главного инженера должна иметься карта коммуникаций.  Обратите  внимание
на сроки прокладки. Если в отдельных местах сроки не  указаны,  вынудите
написать своей рукой, а не приказать сделать это девочке, которая ни  за
что не отвечает. Возьмите с инженера подписку о неразглашении разговора.
Липа, но мозги компостирует.
   - Тогда придется ехать и мне, - заявил Станислав.
   - Хорошо, тогда Нестеренко  останется,  -  согласился  Гуров  и  снял
трубку зазвонившего телефона. - Гуров.
   - Добрый день, Лев  Иванович,  дежурная  часть  беспокоит.  Полковник
Куценко.
   - Здравствуйте, Петр Прокофьевич, весь к вашим услугам.
   - Не обманывай старших. Грешно. Лев Иванович,  спустись,  пожалуйста,
ко мне, имею личный вопрос.
   Ответственный дежурный по министерству  -  фигура  крупная  и  крайне
занятая. Но Петр Куценко всего год назад работал на  одной  должности  с
Гуровым, перешел в дежурную  часть  после  пятидесятилетия  и  не  успел
заважничать в новой должности. Полковник хорошо знал коллегу,  уважал  и
не хотел, чтобы разговор стал достоянием гласности.
   Гуров отлично понимал: старый опер по пустякам беспокоить не станет -
дел невпроворот и немалый штат  молодых  помощников,  любой  из  которых
готов сбегать.
   Дежурная часть - несколько обособленный мир, принимающий на себя  все
самые дурные новости, происходящие в России. И  самое  неприятное,  сюда
льются первые  слезы  несчастных,  обрушивается  праведный  гнев  людей,
лживые доносы клеветников.
   Полковник Куценко встретил Гурова в операторском зале, видно, ждал, и
провел в комнату отдыха, бросив на ходу:
   - Занят. Вызывать только на связь с министром.
   Гурову  все  это  крайне  не  понравилось.  он  сел  за  стол,   взял
приготовленную чашку кофе и успокоил себя мыслью  -  если  бы  произошло
несчастье с родителями или Марией, то сообщили бы Орлову.
   - Петр Прокофьевич, вводную часть пропусти, валяй по делу,  -  сказал
Гуров.
   - Конечно, конечно. - Куценко  кивнул,  чувствовалось,  говорить  ему
очень не хотелось. -  Жена-актриса  сейчас  в  Америке?  В  четырнадцать
тридцать две позвонил мужчина, спросил, работаешь ты у нас  или  нет?  Я
интересуюсь:  кто  спрашивает?   Мужик   объясняет,   что   говорит   из
Шереметьева-2, времени в обрез. Передайте, говорит. Гурову,  что  завтра
Мария будет в Москве. Они летят в Париж, экономят,  в  Москву  прилетают
Аэрофлотом, через два часа улетают. Мария просит, чтобы ты  встретил  ее
обязательно...
   -  Петр  Прокофьевич,  -  перебил  Гуров,  -  у  вас  все   разговоры
записываются. не мучайся, дай мне пленочку послушать.
   - А может, не стоит? - мялся полковник.
   - Стоит, стоит, - Гуров заставил себя улыбнуться. -  У  тебя  служба,
вопрос сугубо личный. Обещаю в обморок не падать.
   -  Ты  скажешь...  -  Полковник  встал  с  дивана,  подвинул   Гурову
пепельницу. - Сейчас пришлю. Да, мы проверили, звонили действительно  из
Шереметьева, расписание прибытия и отправления  рейсов  совпадает.  -  И
вышел.
   Гуров только успел закурить, как вошел  капитан  и  положил  на  стол
портативный магнитофон.
   - Капитан, скажите, пожалуйста, вы все разговоры записываете на такие
магнитофоны?
   - Задайте свой вопрос полковнику Куценко. Извините, - капитан  кивнул
и вышел.
   Гуров  включил  магнитофон.  Голос  неизвестного   звучал   на   фоне
английской речи и тихой музыки.  Голос  был  мягкий,  говор  московский.
Гуров вслушивался в каждое слово.  Начало  разговора  полковник  передал
достаточно точно. Далее последовало:
   "Мария двое суток звонила в Москву, но квартира не отвечает.  Женщина
нервничает, более того - сердится. Она просила передать мужу, что  будет
ждать его завтра в зале прилетов с двенадцати до четырнадцати  у  стенда
информации. Если муж приехать не может, пусть прибудет его друг. Я забыл
имя. Это все, что меня просили передать. Я видел Марию всего  два  раза,
не знаю ее супруга, но, как мужчина,  из  солидарности  считаю,  что  он
должен приехать. Извините за грубость, но  баба  есть  баба,  ее  нельзя
надолго отпускать гулять одну. До свиданья".
   Пленка   окончилась,   Гуров   выключил   магнитофон,    поблагодарил
полковника. Идти ему к Петру или промолчать? Гуров  не  сомневался,  что
Мария никого звонить не просила.  И  звонок  организовал  убийца.  Но...
Теоретически  существовал  вариант,  что  звонил  поклонник   знаменитой
актрисы,  и  тогда  в  ситуации  только  личное,  а  раскладывать  перед
генералом нательное белье, брать с собой в Шереметьево  оперативников...
Увидеть жену с киношным красавцем... Ее удивление и  презрение...  Может
быть, очень даже может такое случиться...
   Как угодно, но к Петру идти необходимо, он вчера говорил верно. Зачем
нам друзья, если мы не можем обратиться к ним за помощью?..
   Верочка, увидев вошедшего Гурова, виновато сказала:
   - Какую-то срочную справку готовит, просил не беспокоить.
   - Справку? К какому дню? - спросил Гуров.
   - К завтрашнему.
   Гуров кивнул и вошел к генералу.
   - Я ведь просил! - Орлов что-то быстро писал и теперь смял  страницу,
бросил в корзину и поднял голову. - Что у тебя?
   - Пять минут. Личный вопрос, - ответил Гуров.
   - У тебя? Личный? - Орлов закрыл лежавшую на столе папку.  -  Садись,
кури в кабинете.
   Гуров сел, положил на стол генерала магнитофон, включил, сам закурил.
Орлов прослушал запись и заявил:
   - В чем вопрос? Не загружай извилины, ехать придется. Риск,  конечно,
имеется, но пути к убийце короче я не вижу.
   - Липа, сомнений никаких. Мария при ее гордо