- Момент, момент! - заторопился шофер, вспомнив, что перегнул  палку,
когда в аэропорту не вышел из машины, не помог женщине сесть.
   Сейчас он выскочил, открыл багажник, чтобы достать  запаску,  но  это
было делом не простым: сначала следовало вынуть чемоданы.
   - Проблемы? - спросил у шофера гэбэшник, с которым  они  курили  пять
минут назад.
   С другой стороны шоссе, загораживая "Мерседес" от  встречного  потока
машин, остановилось такси, из которого вышли Рощин и  Лёха  Большой.  Он
обхватил голову шофера могучей  рукой,  резко  дернул,  шейные  позвонки
сломались почти беззвучно.
   Рощин открыл перед Рафиком дверь.
   - Дальше вы поедете в другой машине.  С  другой  стороны  уже  вывели
Насибу, вынесли детей, из "Мерседеса" в такси быстро перебросили вещи.
   Рафик встретился с Рощиным взглядом, сразу все понял, севшим  голосом
произнес:
   - Дети...
   - Господин посол, и супруга и дети будут в полном порядке,  -  сказал
Рощин. - Только не делайте глупостей.
   Труп водителя забросили в "Мерседес",  а  неприметные  такси  ушли  в
город. Рощин взглянул на свой хронометр:
   - Меньше двух минут, - он усмехнулся. -  Без  тренировки  это  совсем
неплохо.
   До дома Зарова добрались без приключений. Сначала в квартиру  провели
детей, Насибу и Рафика, быстро пронесли багаж. Лёха и и Заров  бросились
к машинам.
   Никто из новоселов, да и прохожих, не обратил внимания на два  такси,
которые подлетели к дому, а через  минуту  укатили:  жизнь  текла  своим
чередом.
   Рощин и  Шамиль  остались  с  "гостями".  Шамиль  завладел  вниманием
маленькой Гемы, катал ее по квартире, начал обучать какой-то  незнакомой
игре. В машине, когда малышка, разлученная с мамой,  разволновалась,  он
сунул ей под носик какой-то наркотик, Гема стала заторможенной и сонной.
Насибу пугали глаза этого мальчика, они были пустыми, мертвыми.
   - Рафик, - прижимаясь  губами  к  уху  мужа,  шептала  Насиба,  -  ты
сильный, ходил в спортзал, тренировался. Неужели ты не справишься с этим
русским?
   - Один на один я мог бы попробовать, - шептал Рафик. - Один  шанс  из
десяти я имею. Но парень приставит нож к горлу Гемы, и все закончится.
   - Сколько лет вы обучались  в  разных  там  университетах,  -  сказал
Рощин, он будто материализовался из воздуха, - столько  лет  меня  учили
убивать. Мне нужны деньги, я не убью господина посла, я сломаю ему руку.
- На лице бойца была холодная улыбка. - Наложим  шину,  истратим  бинты,
вообще много бессмысленной возни. Не надо толкать мужа в пропасть.
   Спокойное лицо Рощина не  изменилось,  лишь  небольшой  шрам  на  лбу
покраснел.
   Вскоре вернулись Алексей и Заров, они отогнали машины в другой  конец
города.
   Девочка Шамиля совершенно не боялась. Через час  они  играли,  словно
родные. Шамиль таскал девчонку  по  квартире,  порой  перекидывал  через
плечи, приговаривая: держись, упадешь, плохо будет.
   Рафик держался достойно, понимал, что захвачен, что со  временем  ему
объяснят условия освобождения. За семью он не волновался, знал: все  они
представляют ценность только живые. Посол  сидел  с  сыном  и  женой  на
раскладушке, успокаивая их, убеждая, мол, вскоре все образуется.  Октай,
так звали мальчика, наблюдал за происходящим с  любопытством,  ему  было
шесть лет, он понимал, что их всех  взяли  в  плен,  но  свято  верил  в
могущество отца и не волновался. Насиба слушала мужа вполуха, не сводила
глаз с дочери и страшного парня, который не отпускал Гему ни на шаг.
   Когда Насиба видела, как обращаются с ее крошкой, то,  закусив  шаль,
рыдала и  однажды  прошептала:  зверь.  Слух  Шамиля  был  действительно
звериный, он услышал, подошел к сидевшей на полу матери, спросил:
   - Женщина, ты знаешь, как с детенышем обращаются звери?
   - Она не хотела тебя обидеть, - вмешался сидевший рядом посол.
   - У меня было два брата, - Шамиль поднял за руку  Гему,  осмотрел.  -
Один был больше, другой меньше, солдаты убили их.
   - Я не верю! - закричала Насиба.
   - Они не нарочно стреляли маленьких детей. -  Казалось,  лицо  Шамиля
вырезано из дерева. - Они  выпили  и  просто  стреляли,  чтобы  им  было
весело.
   Висевшая на одной руке Гема начала хныкать. Шамиль забросил ее за шею
и вышел.
   - Ты мужчина, ты должен что-то сделать! - шептала жена.
   Рафик поднялся, сзади шагнул Заров и ударом  сбил  его  с  ног.  Жена
подтащила мужа к себе, мальчонка выглядывал из-за плеча матери  и  молча
плакал.
   - За что ты его? - спросил Рощин.
   - За яму, в которой я просидел две недели. Похитители сели  за  стол,
выпили по стопке водки, закусили хлебом.
   - Будем считать, начало прошло удачно,  -  сказал  Рощин.  -  У  кого
сколько рублей? Доллары пока менять не будем.
   Когда все сложили и посчитали, набралось около четырехсот тысяч.
   - Забыли купить детям  фрукты.  Юрик,  сходи,  купи  бананы,  яблоки,
виноград. Тащи сюда посла. Абасов  вошел,  держа  голову  слегка  набок.
Рощин подтолкнул ему стул, сказал:
   - Мы хотим получить за вас выкуп. Кому лучше дать телеграмму?
   - Нас не отдадут без боя, - ответил посол. Надо сказать, держался  он
хорошо.
   - Ты мужчина наверняка умный. Мы сами залезли в эту ловушку, никакого
боя не будет, только трупы.
   - Не я решаю, - ответил посол.
   - Плохо, должен все решить ты. Тогда мы получим деньги и уйдем. Ты  и
семья останутся живы, - Рощин попытался улыбнуться.
   - Гарантии?
   - Ты не на переговорах. Выброси из головы глупую мысль,  что  раз  вы
знаете нас в лицо, мы вас обязательно убьем. Мы не хотим ожесточать  ГБ,
милицию, восстанавливать против себя людей. Все зависит  от  тебя.  Если
твое правительство согласно заплатить три  миллиона  долларов,  ни  один
волос не упадет с вашей головы. Начнется стрельба - мы умрем все. Только
мы уже умирали, мы попрощались с жизнью. Ты не знаешь, как это  страшно.
И у тебя семья. А у нас нет никого.
   -  Ты  прав,  но  меня  не  послушают.  Престиж  страны  и  прочее...
Пообещают, посадят снайперов...
   - Ты не уговоришь своих? - спросил Рощин.
   - А ты отпустишь меня на переговоры?
   - Допустим, я тебя отпущу, ты пойдешь в  посольство,  объяснишь,  как
дела. Они скажут, что такой суммы у них нет, нужно время, чтобы  собрать
деньги. Ты согласишься, пойдешь в гостиницу "Метрополь", снимешь  номер,
будешь  ждать,  пока  не  принесут  деньги.  Если  мы  увидим  за  домом
наблюдение, значит, ты продал свою семью.
   - Они могут найти вас без меня, - сказал посол.
   - Не могут, - уверенно сказал Рощин. - У них нет ни одной ниточки.
   - Они  обманут  меня,  -  обреченно  произнес  посол.  -  Меня  легко
обмануть.
   - Как  же  тебя  назначили  послом?  -  удивился  Рощин.  -  Мне  это
безразлично. Ты не пойдешь в свое  посольство  по  другой  причине.  Три
миллиона стоишь именно ты, посол. Когда они  заполучат  тебя,  никто  за
женщину с двумя детьми мне ничего не заплатит. Так что отдыхай.
   Хлопнула входная дверь, все  вздрогнули,  лишь  Рощин  сунул  руку  в
карман. Вернулся Юрий с пакетами фруктов.
   - С ума  сойти,  все  есть,  только  плати.  Который  год  уже,  а  я
привыкнуть не могу! -  Он  положил  на  стол  связку  бананов,  пакет  с
виноградом и яблоками, достал батон и бутылку водки...
   - Я думаю, с выпивкой надо кончать, - сказал Рощин.
   - Верно! - Юрий ударил кулаком по столу. - Завтра и покончим.

Глава вторая

   Полковник-важняк Гуров многое не  любил  в  жизни.  Но  если  бы  ему
предложили назвать наибольшее из зол, он бы уверенно  произнес:  большое
оперативное совещание в кабинете министра.
   Но в подобных случаях никого не  спрашивают  и  Гурова  тоже.  Он  из
принципа, может,  из  упрямства,  пришел  в  штатском  костюме.  Друг  и
непосредственный подчиненный полковник Станислав Крячко вздохнул,  слово
у койки умирающего, а непосредственный начальник генерал-лейтенант  Петр
Николаевич Орлов попросту отвернулся.
   Гуров на подобные мелочи давно уже не обращал внимания, сел за  стол,
выложил  перед  собой  две  ручки  и  блокнот,  хотя  ничего  писать  не
собирался.
   Вел совещание первый  заместитель  министра  генерал-полковник  Шубин
Василий Семенович, мужик  неплохой,  даже  душевный,  но  в  оперативной
работе тупой. Это было нормально, оперативных работников в  такие  верха
не пускают. Но, как говорится, кто на земле не пахал, тот и в облаках не
летает. Но говорят мудрые слова в коридорах  да  в  сортирах,  а  решают
кадровую политику на коврах и дачах. Прошу не путать.
   Гуров лишь мельком взглянул на собравшихся и понял: кроме болтовни  и
общих указаний, ничего ждать не приходится. По  правую  руку  от  Шубина
располагался крупный чин из  ФСБ,  соответственно  и  весь  ряд  по  эту
сторону занимали контрразведчики. По левую руку от Шубина сидели  менты,
многих из них Гуров знал лично, даже водку с ними пил.
   Операция, проводимая совместными усилиями  милиции  и  контрразведки,
редко приводит к хорошим результатам. И все это знают, а сделать  ничего
не могут.  Потому  как  для  этого  один  из  министров  должен  сказать
Президенту, мол, дайте нам, мы сделаем. А где такого дурака  найдешь?  А
коли гуртом навалимся, так и отвечать гуртом станем, каждому по  щелбану
и вновь по углам.
   Дело, которое предстояло обсуждать, Гуров знал, довольно тухлое дело.
Сегодня в  семь  тридцать  утра  из  аэропорта  Шереметьево-2  похищены,
исчезли, пропали, испарились, как угодно, посол Азербайджана в Англии  с
женой и двумя детьми. Семья летела из Лондона.
   Посол находился  в  Великобритании  уже  давно,  вел  дипломатические
переговоры  и  весьма  успешно,  получил  прекрасную  прессу.   Королева
удостоила  жену  посла  личным  приемом,  передала   в   подарок   детям
Азербайджана много фунтов. И почему-то Москва, а не Азербайджан получила
восторженный факс с кучей комплиментов в  адрес  Рафика  Абасова  и  его
супруги. Превозносились их манеры, особенно английский, упоминалось даже
о примерном поведении детей.
   Великолепная  семья  из  Лондона  прилетела,  прошла  пограничный   и
таможенный контроль,  состоялась  короткая  официальная  встреча,  посол
Азербайджана в Москве и прилетевший посол из Лондона обменялись  речами,
после чего каждый сел в свою  машину  и  покинул  аэропорт.  Прилетевший
уехал из Шереметьева вторым, так как получал багаж.
   Но машина посла, прилетевшего из Англии,  в  посольство  не  прибыла.
Вскоре ее обнаружили в двух километрах от аэропорта, водитель был мертв,
семья исчезла.
   На данный момент удалось установить, что "Мерседес" посольства видели
стоявшим на месте его обнаружения,  у  машины  было  проколото  переднее
колесо, рядом стояли две машины такси. Но  проезжавшие  не  обратили  на
происходящее  никакого  внимания,  приняв  все   за   обычное   дорожное
происшествие.
   Врач установил, что у  водителя  сломаны  шейные  позвонки,  подобным
образом   разведчики   "снимали"   вражеских   часовых.   В   преступных
группировках встречались и войсковые разведчики.
   Почему у посольской машины не было сопровождения,  никто  сказать  не
мог.
   Пограничники утверждали, мол, гости  контроль  прошли  и  ступили  на
землю России, следовательно, находились в ведении управления охраны,  то
есть местной контрразведки, которые, в  свою  очередь,  утверждали,  что
посольскую машину должна была сопровождать служба охраны посольства.
   Давнишний знакомый Гурова, недавно получивший генерала, замначальника
контрразведки Кулагин заявлял, что высокопоставленная семья  Границу  не
пересекала, пограничники получили лишь квиточки да паспорта прилетевших,
посла,  жену  и  детей  не  видели.   Препирательства   прервал   первый
заместитель министра Шубин, сделав это  в  не  свойственной  ему  грубой
форме:
   - Прекратите! Вы закончите спор на  даче,  будучи  штатскими  лицами.
Работа по розыску ведется?
   Генералы молча кивнули.
   - Ясно, похищение было  спланировано,  разработано  самым  тщательным
образом. Вызвано оно скорее всего заявлением  посла  английской  прессе,
что Азербайджан не делит мир на мусульманский  и  христианский  и  будет
жить по законам Европейского сообщества. И хотя они не  являются  больше
вассалами Москвы...
   - И никогда не являлись! - выкрикнули из-за стола.
   - Не являлись, - повторил Шубин, но взглянул на крикуна недобро. - Но
Азербайджан - брат России  и  будет  последовательно  придерживаться  ее
политики в Европе.
   - Кому-то политика министра не понравилась, - подал реплику начальник
ОМОНа.
   - Мусульманам, больше  некому,  -  ответил  начальник  МУРа,  генерал
Тяжлов.
   - Самая грубая ошибка, Анатолий Сергеевич, если  мы  начнем  работать
против мусульман, - ответил Шубин. - Возможно, этого от нас и ждут.
   - Разрешите? - генерал Орлов тяжело поднялся. - Сейчас сложно  делать
выводы. Когда похищают  людей,  всегда  выдвигают  требования.  Появятся
требования, мы определим и цель.
   На совещаниях Орлов обычно молчал, сейчас  его  слушали  с  удвоенным
вниманием.
   - Мое мнение, цель  -  деньги.  Преступление  не  носит  национальной
политической окраски. Обыкновенная уголовщина.  Скорее  всего  за  делом
стоят политики, так они и при аварии самолета присутствуют.
   - Подписывает нам приговор, - шепнул Станислав.
   - Собственный приговор, - поправил Гуров.
   - Полковник Гуров, что  вы  шепчетесь?  -  спросил  Шубин.  -  Вы  не
согласны с Петром Николаевичем?
   Станислав поднялся.
   - Полковник Крячко, - представился он. - Шептался я. Если бы мы  были
не согласны со своим шефом, мы бы молчали.
   - Дерзкие эти сыскари, управы на них нет! - негромко сказал начальник
управления кадров.
   - Мое терпение кончилось!  -  Гуров  поднялся.  -  Генерал-лейтенант,
последнюю Красную Звезду вы получили за нашу  работу  в  Смоленске,  где
полковник Крячко рисковал жизнью! А вы подшивали в тот момент бумажки.
   - Хватит, - миролюбиво произнес Шубин.
   -  Нет!..  -  чувствовалось,  Гурова  понесло  и  могло  вынести   из
министерства.
   - Сядь, Лева! Выдохни! - одернул его генерал Орлов.
   Гуров, как послушный ученик, опустился рядом.
   -  Мы  уже  пытались  работать  вместе,  -  продолжал  Орлов,  -   не
получается, и нечего  время  терять.  У  нас  разные  методы,  различная
агентура,  иные   взаимоотношения   на   иерархической   лестнице.   Мое
предложение - работать параллельными курсами, в случаях  их  пересечения
конфликты не раздувать, решать мирным путем. Подробности  мы  уточним  с
генералом Кулагиным.
   - О сроках я не говорю, - Шубин, морщась, расстегнул верхнюю пуговицу
рубашки. - Наверняка наш МИД уже получил  ноту,  завтра,  а  может  и  к
вечеру, на телевидении нас ударят,  затем  начнут  бить  бесконечно.  Не
обращать внимания, с прессой вести себя корректно.
   - Легко сказать, - обронил кто-то.
   - Полагаете, легко? - Шубин оглядел зал. Многие потянулись к стоявшим
на столе бутылкам, начали поглощать воду, словно только что вырвались из
объятий Сахары. Все присутствующие понимали, министра нет неспроста. Над
головой Шубина занесена карающая десница  Президента.  Сейчас  абсолютно
ясно, кто ответит.
   - Ну, а если мы семью вернем в  целости,  в  отутюженной  одежонке  и
начищенных туфельках? - неожиданно громко спросил Гуров.
   - Наглец! - Шубин взглянул на Гурова, затем перевел взгляд на Орлова,
улыбнулся:
   - Как говорит один мой наглый подчиненный: это вряд ли!

   Когда совещание закончилось, Крячко, Кулагин, Орлов и Гуров собрались
в кабинете у генерала.
   - Я полагал, что у тебя чувство меры имеется, только очень далеко,  -
сказал Орлов, стаскивая мундир.
   - Мера на месте, а юмор близко, - ответил Гуров. - Может,  это  и  не
видно, но я человек на удивление юморной. Нельзя  заканчивать  совещание
траурным маршем, - он взглянул на часы. - Станислав, кати в Шереметьево,
узнай, что там Валентин с Григорием накопали. И разыщи  мне  "бригадира"
тех бандитов, которые там под видом таксистов работают.
   - Яшу искать, все  равно,  что  гоняться  за  памятником  Ришелье  на
небезызвестной лестнице в Одессе.
   - Яша Рунбель, известный  одесский  пахан,  отличается  феноменальной
физической силой,  острым  умом  и  непроходящей  аллергией  на  работу.
Обаятельный человек, слова правды не скажет даже перед угрозой распятия,
- Орлов уже говорил на одесский манер. - Он  не  любит  мокрых  дел,  но
может зарезать за неосторожное слово. Скажите, зачем вам Яша, я  отвечу,
годится он или нет.
   - Я собираюсь заключить с ним сделку.
   - Как? - Станислав чуть не упал со стула.  -  А  последние  деньги  в
акции МММ вы вложить не желаете?
   - Я не люблю рисковать, мне нужен верный человек!  И  почему  ты  еще
здесь?
   -  Тороплюсь,  мой  полковник,  тороплюсь!  -  Хромая  на  две  ноги,
Станислав вышел из кабинета.
   Как только дверь за Станиславом закрылась, Гуров посерьезнел.
   - Ну что, господа хорошие, вмазались мы  по  самое  некуда?  Паша,  -
обратился он к Кулагину, - давай делить этот кусок дерьма,  валять  его,
мять, решать, что делать.
   Кулагин был моложе Гурова года на три-четыре, уже генерал, работал  с
розыскниками не впервые и завидовал их  легкой  походке  в  этой  полной
крови и грязи жизни. Молодой генерал был умен и понимал,  что  атмосфера
несерьезности, кажущаяся  бравада  свойственна  не  ментам-оперативникам
вообще,  а  данной  группе,   и   создают   его   Станислав   и   Гуров.
Взаимоотношения между ними отнюдь не простые, каждый до тонкости  изучил
свой маневр, и никто не позволит себе выйти  за  рамки  дозволенного.  А
сидит над всем простоватый генерал Орлов, следит,  чтобы  "мальчики"  не
заигрались, вожжой подергивает, чтобы с ходу не сбились.
   Как оперативник Кулагин  считал  себя  ровней  Станиславу,  а  Гурова
почитал неизмеримо выше. Однако Павел прекрасно  отдавал  себе  отчет  в
том, что Лев Иванович поставил себя так высоко, как ему  бы  никогда  не
удалось встать в ФСБ.  Там  бы  такому  самостоятельному  и  гонористому
быстро чубчик обстригли, узду накинули, поставили  в.  строй.  Надо  еще
учитывать, что в судьбе любого,  Гурова  в  частности,  госпожа  Фортуна
играет роль не последнюю.  Сначала  Гурова  прикрывал  генерал  Турилин,
затем подрос Орлов и стал генералом. Тут и Станислав рядом, тоже  фигура
не слабая. Любой всесильный генерал затылок до  плеши  прочешет,  прежде
чем увольнение подписать. Нет их, мастеров-колдунов, перевелись.  Одного
еще как-то можно прибрать, двоих, так кровью изойдешь, а троих, так...
   - Павел, у вас есть конкретные  предложения?  -  прервал  размышления
Кулагина генерал.
   - Чего? - Кулагин не мог вернуться в сегодня, потому решил обидеться:
   - А  с  каких  это  дел,  Петр  Николаевич,  вы  со  мной  официально
заговорили? Я вам на ногу наступил? Десять лет Пашкой бегал, а тут Павел
и на "вы"? Обижаете.
   - Я, честно сказать, Паша,  твоего  отчества  вспомнить  не  мог.  Ты
генерал, в должностях мы равны...
   - Но совесть я пока не потерял, свое место в розыскном деле  знаю,  -
перебил Кулагин. - Лев Иванович, может, и без званий  и  без  должностей
нас поглавней. Мое предложение вам не интересно, любой  школьник  знает,
что дуб могучий, а ветер пронзительный и смерть дышит в лицо.
   Орлов,  прикрыв  ладошкой  рот,  улыбнулся,  а   Гуров   хохотнул   с
удовольствием.
   -  Выехать  в  Шереметьево  и  заново  попытаться   определить,   как
перехватили семью посла, каким образом вывезли с аэропорта? Я могу много
интересного рассказать. Продолжить?
   - Валяй, - Орлов ободряюще кивнул. - Чтобы громить бастионы, надо  их
иметь. Ты будешь строить, мы будем громить. И так до бесконечности.
   - Согласен! - обрадовался Павел. - Только строить будет Гуров, ломать
дело не хитрое.
   -  Ряженые,  -  сказал  Гуров.  -  В  аэропорту  находились  ряженые.
Пограничники,  работники  служб,  таможни,  установим.   Люди,   которые
беспрепятственно могли подойти к семье посла. За эту  часть  операции  я
отвечаю.  В  дальней