я не на шутку,  тем  более  что  опер  сказал  истинную
правду, которую Павел Петрович и сам уже понял.
   - Если ты такой умный, почему молчал раньше?  Если  ты  отказываешься
средь бела дня ехать в официальный офис, то ты отказываешься  от  денег.
Дело твое, я пошлю другого человека.
   "Нет у тебя подходящего человека, вот стрелки, правда не ахти  какие,
но есть, финансисты, пусть  хреновенькие,  имеются,  а  мужика,  который
может слово сказать, у тебя нет". Все это мог сказать  бывший  опер,  но
вслух лишь спросил:
   -  Допустим,  я  согласился  и  приехал  к  этому  дельцу.   Кого   я
представляю? Кто за моей спиной?
   - Давай решать.  -  Усов  понял,  о  чем  конкретно  думал  Артем,  и
промолчал. - Сабирин связан с криминалом, шубы, как я уже говорил,  лишь
вывеска, такому человеку не нужен скандал. У  него  имеется  официальная
охрана и боевики, но не постоянные, а по найму.
   - Завтра к двенадцати он их и пригласит. - Дуров понимал, что говорит
против логики. Никто не устраивает засаду  в  собственном  кабинете,  но
опера раздражал самоуверенный тон Усова, привычка командовать,  посылать
людей, оставаясь в стороне.
   - Может, пару амбалов и пригласит, попытается напугать, -  неожиданно
согласился Усов. - Если так сложится, то неохотно уступай, соглашайся на
меньшую долю. Но за тобой  хозяин,  твое  слово  не  решающее.  Дай  ему
понять, что хозяин хотя  и  криминальный  авторитет,  но  способен  и  к
властям обратиться, на деньги наплевать, а счеты свести.
   - Не годится, - категорически  ответил  Дуров.  -  Среди  авторитетов
такое не принято, ты засиделся в большом кабинете,  господин  полковник.
Если у человека имеются люди и стволы,  он  решает  свои  проблемы  сам,
лично, в ментовку и ГБ не обращается.
   Усов понял, что бывший опер прав, и согласился:
   - Хорошо, тебе виднее, но в любом случае, если торг возникнет,  особо
не упирайся, мол, ты передаешь чужие слова, решать не вправе.
   В тот вечер Дуров не выпил ни капли спиртного, Усов  из  солидарности
тоже прихлебывал чай, разговор не получался.
   - Напрасно я тогда разрешил тебе сесть в  "Волгу",  хотел,  чтобы  ты
опытным взглядом оценил ситуацию. Кто же мог предположить, что Гуров уже
на хвосте висит, да еще и притормозит вас, начнет  проверять.  Ты  перед
ним засветился, что очень скверно, - сказал  Усов,  решив  сменить  тему
разговора. - Ты ко мне больше не приезжай,  звони  только  из  автомата,
поставить на прослушивание номер министра никто не решится, а тебя взять
на контроль могут. Ты проверяешься, на тебе не висят?
   - Не мальчик, - уверенно ответил Дуров, делиться своими сомнениями он
не собирался.
   - Тогда с богом. - Усов проводил гостя до ограды, думая  о  том,  что
Гуров в любом  случае  уже  связал  оперативника  из  "Волги"  с  бывшим
полковником Усовым.
   Он твердо решил связь с Дуровым временно прервать. Только  бы  выбить
деньги с меховщика и залечь на дно, обрастать людьми, не торопиться.  Уж
кто-кто, а бывший начальник отдела  прекрасно  знал,  людей  у  генерала
Орлова мало, держать Гурова на неперспективном деле начальник управления
может неделю, максимум две. А если он  передаст  материалы,  которых,  в
сущности, кот наплакал, в МУР, то там их похоронят. В  Москве  ежедневно
убивают, занимать людей стратегической разработкой никто не станет.
 
*** 
 
   Утром Дуров заехал в магазин, купил самое  необходимое,  что  покупал
обычно, выйдя на улицу,  просмотрел  припаркованные  неподалеку  машины,
отъехал и тут же встал, начал осматривать  колесо.  Такая  остановка  не
могла вызвать подозрения, так как была обычная для любого  водителя.  Но
он на этом  не  успокоился,  открыл  багажник,  достал  насос,  подкачал
колесо, тем более  что  оно  действительно  было  приспущено.  Затем  он
отправился на рынок, профессиональным взглядом  просмотрел  покупателей.
Дуров сам "водил" и знал, как  трудно  не  потерять  в  толпе  объект  и
выглядеть обычным покупателем.
   Крячко на рынок не пошел, оставался в машине. Он не видел в поведении
бывшего коллеги ничего подозрительного, что бы свидетельствовало о  том,
что Дуров обеспокоен и проверяется.
   Так они спокойно доехали до Тимирязевской. Дуров не считал  возможным
проверяться на светофорах, если его "ведут", поймут проверку  мгновенно,
лишь укрепятся в своих подозрениях. Он свернул в переулок,  увидел,  что
следовавшая за ним "Волга" ушла  в  противоположном  направлении,  и  из
двора выдвигается трейлер. "Тебя мне бог послал", -  подумал  Дуров,  не
убыстряясь, проехал, увидел в зеркало, что трейлер перегородил переулок,
и рассмеялся. Верно люди говорят: береженого бог бережет.
   Так как он работал охранником, то имел разрешение на ношение  оружия,
которым практически не пользовался.  Опытный  человек  знает:  оружие  -
штука опасная. Заранее не угадаешь, куда, в какую  обстановку  попадешь,
шарахнут по голове и пистолет заберут.
   Главное, если оружие обнажил, должен стрелять, иначе пулю  схлопочешь
сам. Дуров  не  был  богатырем,  боксером,  каратистом,  но,  как  любой
оперативник со стажем, знал  несколько  ударов,  мог  вывести  из  строя
здорового мужика.
   Двор, в котором находилось  двухэтажное  желтое  строение  с  черной,
коряво нарисованной двойкой на стене, походил на  сотни  других  дворов.
Чахлое  деревце,  замусоренная  песочница,  кособокий  деревянный  стол,
скамейки, на которые не хочется  присесть.  У  подъезда  "БМВ",  который
свидетельствовал, что хозяин на месте. У  двери  скромная  металлическая
доска.  С  такой  рекламой  ничего   не   наторгуешь,   подумал   Дуров,
останавливаясь у подъезда и пытаясь прочитать, что  на  доске  написано.
Только он  встал,  как  дверь  открылась,  молодой  парень  в  пятнистой
униформе с пистолетом на боку, сунув языком жвачку за щеку, спросил:
   - Что ищешь?
   - Это тебе "Макаров" дает право обращаться ко  взрослым  на  "ты"?  -
Дуров не двигался, внезапно он обрел былую уверенность, будто у  него  в
кармане лежало удостоверение, за спиной стояла контора.
   Пятнистый сопляк уверенность тут же почувствовал, еще хорохорясь,  но
уже тоном ниже сказал:
   - Проходите, гражданин.
   - Как скажешь. - Дуров шагнул прямо на охранника,  парень  еле  успел
отскочить, попытался схватить нахала за рукав, но  опер  коротко  ударил
парня ребром ладони по запястью, спросил:
   -  Где  кабинет  Сергея  Львовича?  Ближайшая   дверь   приоткрылась,
головастый амбал лет тридцати вышел в коридор, бросил через плечо:
   - Пошли, - и косолапо зашагал в глубь  здания.  Табличка  "Секретарь"
была  на  месте,  но  сама  секретарша  отсутствовала,  что  Дурову   не
понравилось. Неприятен был мальчишка в дверях, косолапый  амбал,  тишина
дома настораживала. Если здесь офис  начальника  и  контора,  то  должны
толкаться служащие, курить ожидающие.
   - Шеф, к вам какой-то мужик просится, - сказал  амбал,  пройдя  через
небольшую  приемную,  и  приоткрыл  обитую  кожей  дверь   с   табличкой
"Директор".
   - Минуточку, - ответили из кабинета.  До  опера  донеслись  несколько
быстрых фраз, затем поспешно положили телефонную трубку.
   - Заводи! - произнес тот же голос.
   - Руки назад или можно войти свободно? -  спросил  Дуров,  перешагнув
порог.
   - Руки вверх! -  рыкнул  амбал,  захлопывая  дверь,  умело  обыскивая
гостя.
   - Я, кажется, ошибся адресом, -  отстраняясь,  сказал  Дуров.  -  Мне
нужна солидная фирма по оптовой торговле меховыми изделиями, а не КПЗ. -
Он сделал вид, что хочет вернуться к двери,  но  сделал  быстрый  шаг  в
сторону.
   Кулак амбала рассек воздух, Дуров ударил его за ухом и тут же ногой в
живот. Амбал хрюкнул, опустился на  колени.  Хозяин  кабинета  сидел  за
столом неподвижно, спокойно, словно ничего не происходило.
   - Я тебе говорил, парень, плохое  воспитание  до  добра  не  доводит.
Выйди, закрой дверь с той стороны, - сказал лишь негромко.
   Когда амбал поднялся, многозначительно посмотрел на Дурова и убрался,
хозяин  вышел  из-за  стола,  подвинул  гостю  кресло,  спросил,   будто
советуясь:
   - А где брать людей?  Присаживайтесь.  -  Он  подошел  к  встроенному
шкафу, откинул дверцу, за которой блеснули разнокалиберные бутылки.
   - Мне, Сергей Львович, воду, я за рулем. - Дуров сел в кресло.
   - Большевики подбирали обслугу путем естественного отбора. У нас  нет
столько времени, - хозяин развел руками.
   Сабирин был худощавым брюнетом среднего роста, лет тридцати. Красивые
очки в тонкой золотой оправе придавали ему интеллигентный вид, но только
что   происшедшая   сцена,   которая,   конечно,    была    заготовлена,
свидетельствовала,  что  внешность  обманчива.  Дуров,   словно   хорошо
выдрессированная собака, верным чутьем улавливал  знакомый  запах  зоны.
Хотя хозяин и пользовался дорогим французским одеколоном.
   - Служили в уголовке. - Хозяин поставил перед гостем бокал с тоником,
себе налил виски. - Курите. Кто вы сегодня, кого представляете?
   - Я представляю двадцать стволов, - ответил Дуров. - Таких  сопляков,
что стоит в ваших дверях, и того, что сегодня замещает секретаря, мы  не
держим. Лучше заплатить,  обойдется  дешевле.  -  Он  отпил  из  бокала,
почувствовал, человек платить не собирается, у него имеется другой план.
   Дуров мельком взглянул на окна, убедился, что на них решетки,  но  он
хорошо помнил, окно в коридоре без  решетки  и  рамка  хлипенькая.  Если
решили убить - убьют, но такое маловероятно, так как не  имеет  никакого
смысла. Пытать его тоже не будут, но могут захватить и начать торги.
   - Покажите ваши бумажки, - сказал хозяин, вышел  из-за  стола,  налил
себе вторую порцию.
   Дуров бросил на стол конверт с копиями  расписок  и  обязательства  о
выплате  процентов.  Хозяин  вернулся  на  место,   мельком   просмотрел
содержимое конверта, порвал, выбросил в стоявшую на полу корзину.
   - Какие только глупости я не совершал в жизни, - сказал  он,  покачал
осуждающе головой. - Старо,  как  мир,  но  за  свои  ошибки  необходимо
платить. Сколько вы хотите?
   - Всю сумму, проценты мы вам прощаем.
   - Ваша фамилия не  Петросян?  Только  он  способен  отмачивать  столь
глупые шутки. Двадцать процентов и никакой торговли.
   - За пятьсот тысяч баксов, что составляет четверть долга,  мы  найдем
ребят, которые сожгут вашу лавочку к чертовой матери.
   - Возможно, - хозяин кивнул. - Вы оплатите услуги, то есть  потеряете
полмиллиона и не получите от меня ни цента.
   - Где вы обучались, Сергей Львович? Думается мне, что некоторое время
вы провели в зоне строгого режима.
   - Стоп, мент, я знаю все, что ты можешь сказать.  -  Баритон  хозяина
превратился в тенор. - У вас хорошие карты и самый сильный козырь в том,
что вы нас знаете, а  мы  вас  -  нет.  Но  ты  ведь  здесь,  и  ты  нам
расскажешь, где найти твоего хозяина.
   - Вам меня отсюда не вывезти.  -  Дуров  почувствовал,  как  ослабели
ноги, рубашка прилипла к спине. Будучи оперативником,  он  видел  трупы,
которые зарывали после подобных разборок.
 
*** 
 
   Крячко устал ругаться, объезжая ближайшие переулки и дворы  методично
и неторопливо. Ему же давно не  были  нужны  ни  этот  бывший  опер,  ни
продажный Пашка Усов,  ни  вся  эта  дребедень  в  целом.  Станислав  не
сомневался, Гуров в такой ситуации  не  отступил  бы.  И  он,  Станислав
Крячко, желал увидеть лицо друга, его голубые глаза, легкую  смешинку  и
вместо извинения за  идиотское  задание  услышать  не  благодарность  за
службу, а одну только фразу: "Ты настоящий сыщик, дружище".
   Он давно уже не верил, что машина Дурова в данном квадрате, ездил  из
упрямства, чтобы вечером сказать этому гению, мол, виноват,  я  перебрал
стог сена руками, но иголки в нем не оказалось.
   "Жигули" стояли у желтого двухэтажного строения,  прямо  под  корявой
жирной двойкой, которую рисовал не отличник. Крячко включился сразу.  Он
увидел,  что  можно  проехать  прямо,  там  дорога  сворачивает  налево,
возможно, выходит на параллельный переулок, увидел пыльный, но все равно
роскошный "БМВ". Одновременно он увидел песочницу  и  корявый  стол,  за
которым сидели два парня, перед ними стояли бутылка и два стакана. Такие
парни никогда не пьют во дворе и поэтому не знают, что двух  стаканов  в
таком случае не бывает. Может быть, у сыщика была не одна пара глаз,  но
увидел он все сразу и практически просчитал ситуацию.
   Артема захватили и собираются вывезти. На  основании  чего  Станислав
так решил, неизвестно. Может, двадцать лет службы  в  розыске  что-то  и
значат? Своего парня захватили  бандиты!  Почему  своего?  Одни  бандиты
захватили другого бандита. И если он, полковник  Крячко,  вмешается,  то
сорвет всю операцию.
   Он  все  понимал,  но  думал  о  последствиях  как  о  чем-то  чужом,
постороннем.  Он  запер   свои   "Жигули",   передернул   затвор,   снял
предохранитель,  опустил  пистолет  в  карман  плаща  и   направился   к
песочнице, к столу, за которым сидели ряженые алкоголики. В любом случае
начинать следовало с них.
   - Привет, мужики, в долю не возьмете? - беспечным тоном  спросил  он,
оценивая, которого из  двоих  следует  сразу  вырубить.  Он  знал,  надо
непрерывно говорить, неважно, что именно, разговор отвлекает. - У меня и
закусить имеется. - Опустил руку в карман, выхватил пистолет, ударил  по
голове ближайшего, который был массивнее и собирался что-то сказать, тот
лишь ткнулся лицом в грязный стол.
   Его напарник пытался вскочить, Крячко ткнул его пистолетом в грудь.
   - Налей и подвинься, - голос у Крячко звучал  ровно,  спокойно,  хотя
внутренне сыщик был напряжен. - Взгляни на меня! - Он посмотрел в  глаза
бандита. - Ты видишь, твоему другу плохо. Только дернешься,  тебе  будет
значительно хуже. Ты мне веришь?
   - Ты чего? - с трудом произнес парень, завороженно глядя на пистолет.
   - Я ничего, а  ты  чего?  -  Крячко  обогнул  охранников,  оказавшись
позади, ловко приковал наручниками правую руку одного  бандита  к  левой
руке второго. - Я сказал подвинься, или глухой? - Сыщик вынул из кармана
их кожаных курток пистолеты, рассовал по карманам.
   - У меня разрешение...
   - Ментам  предъявишь...  Друга  поддержи,  чтобы  не  завалился.  Где
Артем?
   -  У  хозяина,  они  договариваются.  -  В  голосе  парня   появилась
уверенность. - Ты за Мишку ответишь...
   Станислав резко ткнул стволом парня под ребра, тот  замолчал.  Крячко
сел рядом.
   - Все под богом и все ответим. - Он взял бутылку, разлил по стаканам,
понюхал. - Артема увозить собрались на его машине?
   - Наше дело маленькое.
   - Я тебя спросил, - Крячко вновь ткнул соседа стволом, - отвечай.
   - Не договорятся - отвезем на его тачке.
   - Они не договорятся, - уверенно сказал Крячко.
 
*** 
 
   Дуров  облизнул  разбитую  губу,  взглянул  на  сидевшего  за  столом
хозяина. Два амбала стояли за спиной бывшего опера.
   - Двадцать процентов, - сказал хозяин. -  Иначе  тебя  увезут,  будут
разговаривать иначе.
   Дуров понимал, надо принимать любые условия, лишь бы отпустили.  Если
они начнут резать и жечь, то отрежут себе путь к  переговорам,  тогда  в
лучшем случае убьют сразу.
   - Я в вашей власти, но вам от этого толку мало. Я могу согласиться на
что угодно, мои слова мало стоят. Хозяин поставит на  мне  крест,  будет
разбираться с вами.
   - Ты нам скажешь его имя, как его найти. - Сабирин вновь выпил. -  Мы
его возьмем, тебя зачислим в нашу команду.
   Дуров, не задумываясь, сдал бы Усова, но знал, что ему самому это  не
поможет.
   - Вы без меня его не возьмете. Я вам нужен живой и здоровый.
   - Ты утверждаешь, что твой хозяин - серьезный авторитет.  Назови  его
имя, я проверю, и ты свободен. - Сабирин улыбался, понимая, что сидевший
перед ним человек блефует.
   Ни один  из  крупных  авторитетов  не  пошлет  на  переговоры  одного
безоружного человека. Прибыли бы на  трех  тачках,  с  автоматами,  один
зашел бы  в  дом,  остальные  -  на  улице.  И  имя  свое  авторитет  на
переговорах скрывать  не  будет.  Гость  наверняка  человек  тертый,  из
ментов. А вот кто за его спиной - неясно.
   - Имя и телефон, - Сабирин взял ручку. - Я позвоню, переговорю, и  ты
свободен.
   - Не держи за мальчика, Сергей Львович. - Дуров не видел стоявших  за
спиной, но на всякий случай качнулся в сторону.
   Кулак амбала мазнул по волосам. Дуров вскочил, схватил стул.
   - Слушай, ты, коммерсант херов! - крикнул Артем, сплевывая кровь. - Я
из-за денег на крест не пойду! Поехали,  я  покажу  вам  забор,  сумеете
перелезть, валяйте!
   - Наручники, в машину, на дачу! - сказал хозяин и отпил  из  высокого
стакана.
   Дуров  понял,  терять  уже  нечего,  что  было  силы  рубанул  стулом
ближайшего охранника, бросился к  дверям.  За  спиной  хлопнул  выстрел.
Пистолет с глушителем, до входной двери не успеть, понял опер,  рванулся
к окну. Память не подвела, решетки  не  было.  Он  закрыл  лицо  руками,
прыгнул, сгруппировался, вышиб раму, вывалился  на  улицу.  В  нем  было
столько страха и злости, что удара, порезов он не почувствовал.  Хлопнул
выстрел, до "Жигулей" оставались метры. "Неужели не  успею?"  -  подумал
он, когда за спиной ударили выстрелы и раздался голос:
   - Там, в окне! Брось пушку, дурак, коли стрелять не умеешь!
   Дуров уже выезжал со двора.
   Вторым выстрелом Крячко ранил человека с пистолетом, который  прыгнул
на подоконник, ударил рукояткой соседа, с которым  только  что  обсуждал
недостатки импортной водки, затем выстрелил в колеса "БМВ" и  побежал  к
своей машине.
 
Глава 6 
 
   Генерал Орлов сидел за ничейным  столом  в  кабинете  своих  сыщиков,
изображал, что решает кроссворд.
   - Я тебе не судья вообще, тем более не судья в конкретном  случае,  -
говорил Гуров, глядя на Крячко, который, сидя  напротив,  изучал  чахлый
цветок на подоконнике. - Ты сражался, я занимался  черт  знает  чем.  Ты
попал в критическую ситуацию и выбрался из нее как сумел.  Я  не  берусь
анализировать ситуацию в целом, но в конкретном случае  мы  выглядим  не
как старшие офицеры главка, а словно партизаны в  тылу  врага.  Ты  двух
человек покалечил,  одного  ранил,  без  твоих  показаний  мы  не  можем
заниматься данной группировкой.
   - А чего мои показания? - фыркнул Крячко. -  Я  видел,  как  из  окна
выбросился человек, ему вслед стреляли.  Если  начнется  следствие,  сто
свидетелей подтвердят, что в помещение офиса ворвался пьяный,  напал  на
кассиршу, когда охрана пыталась его  скрутить,  он  выбросился  в  окно.
Сообщник прикрыл убегавшего выстрелами.
   - Подобную историю я слышал час назад от заместителя райуправления по
оперчасти, - сказал Орлов, откладывая журнал. -  Работаем  мы  плохо.  Я
имел в виду не вас, а себя в первую очередь, милицию в  целом.  Конечно,
эта  контора  в   райуправлении   известна,   кто-то   из   ментов   там
прикармливается.  Позор!  Мне  сказать  вам,  господа  офицеры,  нечего.
Официального расследования не будет не только потому, что  берегу  честь
мундира,  а  просто  жалко  тратить  время  и  силы  на  пустую  работу.
Занимайтесь своими непосредственными делами. Сначала  вас  обстреляли  в
переулке, затем во дворе, завтра обстреляют на площади.
   Орлов тяжело поднялся,  опустив  лобастую  голову,  пошел  к  дверям,
остановился и тихо сказал:
   - Не думал, что доживу... А почему, спрашивается,  в  милиции  должен
быть  порядок,  когда  преступники  укрываются   в   Думе?   А   господа
законодатели прилюдно дерутся,  таскают  женщин  за  волосы?  Мой  отец,
человек далеко не дворянского происхождения,  таких  на  порог  дома  не
пускал.
   Когда Орлов вышел и прикрыл за собой дверь, Крячко смачно выругался.
   - А мой отец матерился только по пьянке, потом два  дня  неприкаянный
ходил. Что же мы, от поколения к поколению все хуже и хуже?
   - Так не бывает, Станислав. Иначе давно бы вновь на  деревья  залезли
либо вымерли, как мамонты. Просто  сегодня  в  России  зигзаг  не  в  ту
сторону. Если у тебя мать