таблицах, а приглядишься - мистификация.
   Гуров вновь увидел своего друга и начальника уже  на  сцене:  генерал
усадил Орлова, сам подошел к  компьютеру,  вставил  дискету,  напряженно
уставился на экран, через некоторое время заулыбался, глянул  в  сторону
Гурова победно.
   - Там они, там,  куда  им  деться,  -  прошептал  Гуров.  Значит,  не
померещилось, и не так он глуп, как полагают некоторые.  Петр  совладать
не смог: куда плотник супротив столяра? Хотя здесь и все наоборот,  Петр
столяр-искусник, а министр еле-еле плотник.  Однако  президенту  виднее,
оттого он нашими министрами в подкидного играет.
   Генерал явно отвечал за проведение мероприятия. Когда кончили считать
проценты, деньги и стволы,  он  включил  телевизор,  начал  комментарий.
Огромный телеэкран в актовом зале  плохо  смотрелся,  да  и  снято  было
скрытой камерой,  одна  мельтешня:  машины,  погони,  пистолеты,  трупы.
Генерал  был  лаконичен:  "безжалостные,  циничные  бандиты  и  убийцы",
"безутешные  матери  и  несчастные  дети",  "неминуемость  наказания   и
беспристрастность суда" - в общем, полный джентльменский набор.
   "Что  же,  генерал,  дальше?  -  думал  Гуров.  -  Куда   едем,   где
остановимся?"
   - Уважаемые гости и коллеги, как раз сегодня у нас  большое  событие:
сотрудниками   уголовного   розыска   завершена   сложнейшая   операция,
ликвидирована  группа  так  называемых  авторитетов   уголовного   мира.
Главарь, к сожалению, убит во время перестрелки, но герой жив и здоров!
   Гуров застонал, ноги у него почему-то  ослабели,  во  рту  пересохло,
поняв, какое испытание его ожидает, он выругался.
   - Так бывает не только на экране, хотя человек, которого я вам сейчас
представлю, и  похож  на  киногероя.  Жизнь  закручивает  сюжеты  почище
драматургов. - Генерал поднял руку, выдержал паузу и с пафосом произнес:
   - Полковник милиции, старший оперуполномоченный по особо важным делам
Лев Николаевич Гуров? Прошу!
   Так  представляют  звезд  эстрады,  после  объявления  следует  шквал
аплодисментов, а герой выбегает с  поднятыми  руками  и  раскланивается.
Сейчас же пафос тона в сочетании со словом "оперуполномоченный" вызвал у
людей недоумение, чувство  неловкости,  кто-то  рассмеялся,  послышалась
быстрая  иностранная  речь,  повисла  пауза  и,  заполняя  ее,   генерал
продолжал говорить:
   - Полковник - смелый, опытный, талантливый сыщик. Он сумел не  только
разгромить   преступную   группировку,   но   и   захватить    картотеку
преступников, которая содержит имена, клички боевиков,  осведомителей  и
полные данные на тех уродов-перевертышей, которые, что греха таить,  все
еще существуют в нашей среде.
   Никогда в  жизни  Гурову  не  было  так  стыдно,  но  не  выйти  было
невозможно: начнут искать,  тыкать  пальцем,  подталкивать.  Он  шел  по
проходу, поднимался на сцену, стараясь не слушать заливавшегося соловьем
генерала.
   -  По  своим  политическим  убеждениям  полковник  -  ярый  сторонник
демократической  платформы,  -  генерал  указал  на  свободный  стул.  -
Присядьте, Лев Иванович. А сейчас, товарищи и  господа,  мы  постараемся
ответить на ваши вопросы.
   На большинство  вопросов  отвечал  заместитель,  министр  лишь  подал
несколько реплик и даже сравнительно удачно пошутил. Генерал  представил
залу Орлова. Узнав, что просто одетый немолодой человек - главный  сыщик
страны, журналисты,  особенно  иностранцы,  оживились,  начали  задавать
более конкретные и  профессиональные  вопросы.  Орлов  отвечал  нудно  и
односложно, пытаясь погасить интерес к своей  персоне.  И  он,  и  Гуров
напряженно ждали подвоха, ведь дискета была в компьютере, а висевшее  на
стене ружье обязательно должно выстрелить.
   Иностранцы о чем-то переговаривались между собой, а потом один из них
на чистом русском языке спросил:
   -  Господин  Орлов,  как  мы  понимаем,  захват  полковником  списков
агентуры уголовников для вас большая удача?
   - Безусловно, - Орлов кивнул. - Хотя  я  не  могу  судить  о  степени
удачи, так как еще не успел ознакомиться с материалами.
   - Мы поздравляем вас, господин Орлов. Мы не хотим вас обидеть, но  не
боитесь ли вы, что среди членов мафии могут оказаться и ваши люди?
   Вот оно, началось, понял Гуров. Что бы про  меня  ни  болтали,  но  я
обыкновенный гений.
   - А вы, господин, не боитесь узнать, что ваш друг предатель? Конечно,
страшно. Но уж если он предатель, то лучше об этом  узнать  раньше,  чем
позже, - ответил Орлов.
   - Мы полностью исключаем возможность сотрудничества  с  преступниками
наших ответственных товарищей, - вмешался  в  разговор  министр.  -  Это
исключено. А среди рядовых могут быть и двурушники. А мелкие чиновники в
вашей стране не продаются мафии?
   - О, сожалею, господин министр, к сожалению, продаются, -  иностранец
всплеснул руками. - Это наша беда!
   - Петр Николаевич, разрешите  вопрос,  -  журналист  представился,  и
Гуров услышал знакомую фамилию, которая была на дискете Романова.
   - Да, конечно, - ответил Орлов.
   - Приятно, что наш министр такой оптимист, - сказал Кудин. -  Но  вы;
опытный  сыщик,  не  исключаете,  что  среди  осведомителей   и   других
пособников нашей родной мафии окажутся лица крупного калибра?
   - Я уже давно ничего не исключаю, -  сказал  Орлов.  -  Наш  разговор
уходит в область предположений, а я поклонник фактов.
   - Простите, господин Орлов, - вмешался иностранец, - вы впервые пошли
на открытый разговор с прессой, данный  факт  мы  приветствуем  от  всей
души. Но если, как заметил мой русский коллега, вы столкнетесь, с людьми
большого масштаба, то не боитесь ли, что добычу у вас просто отнимут?
   - Лично мне бояться поздно, отбоялся. А отнимут  -  не  отнимут,  это
решать не мне. Я не политик, я сыщик.
   - Удобная позиция, - усмехнулся Кудин. -  Мы  не  были  политиками  в
тридцать седьмом, сорок девятом, в застойные годы, теперь имеем то,  что
имеем. Может быть, есть смысл передать добытые материалы  в  специальную
комиссию Верховного Совета?
   Министр многозначительно  взглянул  на  генерала,  тот  мигнул  своим
подручным, которые неслышно  спустились  в  зал,  прошелестела  команда:
"Товарищи! Просьба разойтись по рабочим местам!"
   Сотрудники неохотно потянулись к  выходу.  Лишь  группа  советских  и
иностранных журналистов, ощерившись микрофонами, осталась  перед  столом
президиума,  за  которым  восседали  руководители  и   депутаты.   Гуров
вглядывался то в лицо Кудина, который специализировался на разоблачениях
беззаконий, творимых органами милиции, и был  негласно  выдвинут  своими
коллегами в лидеры, то переводил  взгляд  на  чеканный  тяжелый  профиль
депутата Черкасова, обменивавшегося с министром короткими репликами.
   - Этого я не позволю, - Орлов хотел лишь подумать, но произнес  вслух
и, поняв, что  проговорился,  бросился  в  бой.  -  Какова  бы  ни  была
заложенная в картотеку информация, она совершенно секретная и  оглашению
не подлежит.
   -  Обожаю  секреты!  -  воскликнул  журналист.  -  Вы  распоряжаетесь
секретами по своему усмотрению, народным  избранникам  знать  правду  не
положено.
   - Демагогия, - отрезал Орлов и взглянул  на  министра.  -  Спецслужбы
любого, самого демократического государства хранят свои секреты.
   Иностранцы залопотали по-своему, согласно  закивали,  кто-то  из  них
сказал:
   - Конечно, так есть.
   - А не тайна, что представляет собой столь секретная  картотека?  Это
карточки, списки? - последовал очередной вопрос.
   - Дискета, она заложена  в  этот  компьютер,  -  выстрелил  подручный
генерал и кивнул на стоявшую на приставном столике аппаратуру.
   - Прекрасно, значит, если вам что-то в тайнах мафии не понравится...
   - Почему именно нам не понравится? - перебил  журналиста  генерал.  -
Может быть, вам не понравится?
   -  Извините,  -  вмешался  сидевший  за  столом  депутат,  -  давайте
откажемся от деления на "наших" и "ваших".
   - Нет  уже,  извините,  -  генерал  задрал  подбородок.  -  Прозвучал
недвусмысленный намек: честь мундира обязывает. Стреляться!
   Иностранцы,  люди  более  раскованные  и   органичные,   рассмеялись,
захлопали, советские улыбались настороженно.
   - Вы, генерал, смельчак и вызываете на  дуэль  безоружного.  Знакомая
картинка! - съязвил Кудин.
   - С ваших губ капает яд, поберегитесь. У нас будет одно оружие и один
секундант.
   Гуров все понял: он одинаково не любил ни генерала, ни журналиста, но
отдал должное первому, который был умнее и коварнее.
   - Объяснитесь, - сказал Кудин и непроизвольно  вытер  губы.  -  Какое
оружие?
   - Компьютер.
   - Согласен. А секундант?
   - Пресса, -  генерал  поклонился  журналистам.  -  Вы  же  поклонники
гласности.
   - Какие условия? - Кудин чувствовал, его заманивают в ловушку, но  не
мог понять, в чем она заключается.
   - Мы спросим у компьютера о вас и,  скажем,  -  генерал,  актерствуя,
обвел  взглядом  присутствующих,  остановился  на  депутате   Черкасове,
улыбнулся. - И  о  вас.  Согласны?  Чтобы  вам  проверка  не  показалась
обидной, мы сначала зададим вопрос, что известно мафии о генерале Орлове
и обо мне. Согласны?
   - Конечно, нет - взорвался Кудин. - Это ваш компьютер, в нем заложена
ваша  информация...  Я  категорически   протестую,   это   чистой   воды
провокация!
   - Проверьте, пожалуйста, меня, товарищ генерал, - сказал  иностранный
журналист. - Эрнест Гартнер. Пожалуйста.
   Иностранцы захлопали, кто-то сказал:
   - Тест на СПИД!
   Генерал кивнул возмущенному Кудину.
   - Я вас понимаю: знает кошка,  чье  мясо  съела.  Вынудить  не  могу,
давайте взглянем, чем мафия  располагает  на  генералов  милиции,  -  он
подошел к  компьютеру,  журналисты  поднялись  на  сцену,  сгрудились  у
небольшого экрана.
   Генерал набрал свою фамилию, имя  и  отчество,  на  экране  появилась
надпись: "Сведениями не располагаем".
   - Видно, я недостаточно знаменит. Теперь Орлов, Петр  Николаевич.  Не
возражаете?
   Орлов махнул рукой, мол, отстань и делай, что хочешь. Генерал потыкал
пальцем в клавиши, появился текст: "Орлов Петр Николаевич, 1928  г.  р.,
работает в "угро" более сорока  лет,  генерал,  среди  своих  пользуется
авторитетом, фанатик, подходов не имеем".
   - Ясно, какие  компрометирующие  материалы  могут  быть  на  генерала
милиции? - саркастически улыбнулся  Кудин.  -  Да  еще  в  стенах  этого
здания.
   - Дискета  доставлена  сегодня  полковником  Гуровым,  кстати,  вашим
единомышленником.
   Присутствующие, невольно посмотрели на  Гурова.  "Так  вот  зачем  ты
расхваливал меня,  -  понял  сыщик.  -  Если  хочешь  протолкнуть  дезу,
рекламируй источник  информации.  А  ты  не  дурак,  генерал,  мерзавец,
конечно, но не дурак".
   - А мне даже любопытно, - неожиданно  произнес  депутат  Черкасов,  -
удостоили меня уголовнички своим вниманием или кет? Валяйте, генерал!
   Подручный глубоко вздохнул, промокнул платком лоб, бросил на министра
словно случайный взгляд, скомкав платок, вытер руки, будто  готовился  к
прыжку  и  боялся  промахнуться.  И  хотя  генерал  старался   держаться
спокойно, его  напряжение  почувствовали  все.  Журналисты  придвинулись
плотнее, разговоры смолкли.
   - А отчего вы так  нервничаете,  товарищ  милиционер?  -  срывающимся
голосом  воскликнул  Кудин.  -  Давайте,  вытаскивайте  на  Божий   свет
заготовленную гадость!
   - А может, не стоит? - генерал оглядел присутствующих. -  Господа,  я
прошу извинения, все это несерьезно  и  достаточно  грязно.  Уголовники!
Ведь о любом человеке могут написать, что угодно.  Правда,  свои  записи
они прячут, а не тиражируют миллионными экземплярами. Товарищ Черкасов -
депутат парламента, лучше не надо.
   Генерал выжимал из ситуации максимум, накалял обстановку до предела.
   - Господин депутат согласился, - сказал иностранец, - я  уверен,  наш
депутат никогда бы не согласился. Вы, русские, странные люди.
   Народный избранник не был абсолютным дураком, почувствовал  недоброе,
решил отступиться, взять свои слова назад, но на сомнительный комплимент
иностранца попался, словно мальчишка, и четко произнес:
   - Депутат, как жена  Цезаря,  должен  быть  выше  всяких  подозрений,
прошу, генерал.
   -  Я  считаю,  что  напрасно,  но  если  желаете,  -  генерал   начал
выстукивать буквы.
   На экране появилась надпись: "Сведениями не располагаем".
   - Не удостоили, -  облегченно  вздохнул  Черкасов.  -  Значит,  плохо
работаю.
   Журналисты начали  фотографировать,  чиркать  в  блокнотах,  о  своем
коллеге Кудине забыли. Раздались восхищенные реплики.
   - Русские долго запрягают, но быстро ездят! Поставить под угрозу  всю
карьеру!..
   А генерал все играл на компьютере,  вновь  набрал  фамилию  депутата,
затем фамилию журналиста, на экране вновь появилась надпись: "Сведениями
не располагаем". Журналисты народ дошлый, манипуляции генерала заметили,
кто-то ехидно спросил:
   - Что-нибудь не так? Может, машинка испортилась?
   Генерал не ответил,  смотрел  на  Гурова,  сыщик  отлично  знал,  что
взглядом встречаться нельзя, он выдаст себя, но поднял  голову,  ответил
спокойной улыбкой. Эту опасную игру заметил Орлов, сказал министру,  что
вынужден вернуться в кабинет, подошел к компьютеру, забрал дискету, взял
Гурова под руку и быстро поволок к выходу.  За  спинами  сыщиков  звучал
уверенный голос министра:
   -  Мы  еще  не  достигли   абсолютного   консенсуса,   но   в   наших
взаимоотношениях безусловно произошли подвижки...
   Гуров перешагнул порог, привалился к двери, отгородился от зала.
   - Подвижки-херишки! Когда генсек "хакал", так вся рать букву увечила,
если следующий будет материться, свита запоет на фене...
   Орлов шел по коридору так быстро, что длинноногий Гуров еле поспевал.
Начальник влетел в свою приемную и закричал:
   - Меня нет! Нет  меня!  Ни  для  кого!  Ясно?  -  И  распахнул  дверь
кабинета.
   Секретарша взглянула  обиженно,  Орлов  втолкнул  сыщика  в  кабинет,
вбежал сам, путаясь с ключами, открыл сейф, запер в него дискету, упал в
кресло, рявкнул:
   - Ну?
   Гуров, который во время серьезного разговора  предпочитал  оставаться
на ногах, сейчас опустился на стул и миролюбиво сказал:
   - Не серчай, Петр Николаевич. Раз пуля просвистела, значит, не твоя.
   - Они там были? - Орлов не пояснял, кто "они" и где "там".
   - Оба, - ответил сыщик. - И представляешь, в каком виде.
   - Ты как посмел?
   - Но ты же сам видел, я угадал. Их замазали и подставляли.
   - А если бы не угадал? Ты же уничтожил вещественные доказательства!
   -  Обижаешь,  -  Гуров  достал  из  кармана  дискету,  положил  перед
начальником:
   - Вот она, оригинал так сказать, а  генерал  баловался  копией  моего
изготовления.
   Орлов откинулся на спинку кресла, прикрыл  глаза.  Гуров,  зная,  что
сейчас последует,  улыбнулся.  Генерал,  начальник  грозного  управления
вытянул губы трубочкой, приоткрыл один глаз, потом второй, скосил их  на
кончик носа - это означало, что старый сыщик думает.
   "Прав Лева или не прав, он совершил поступок, на  который  я  уже  не
способен, - рассудил Орлов. - И при этой власти нам обоим  теперь  жизни
не будет".
   -  У  меня  выслуги  сто  лет  и  генеральская  пенсия.  На  что   ты
рассчитываешь? - Орлов вызвал секретаршу и заискивающе сказал:
   - Девочка, где наш кофе?
   - Минуточку, Петр Николаевич, - ответила девушка.
   - Петр, а чего мне было делать? - спросил Гуров.  -  Мне  эти  мужики
несимпатичны, но они из команды президента России. И какой бы он ни был,
мы его выбрали и должны защищать.
   - А тебя кто защитит?
   Секретарша  принесла  кофе,  оставила  поднос,  взглянула   на   шефа
снисходительно и  величаво  удалилась.  Орлов  взглянул  на  закрывшуюся
дверь, состроил гримасу, достал из нижнего ящика стола  початую  бутылку
коньяка и стаканы, налил пальца на два, кивнул.
   - Так если просвистела, значит, не твоя?
   - Так точно, Петр, наши еще не отлили.
   Орлов знал, что друг  ошибается,  но  ничего  не  сказал,  они  молча
выпили.
 
*** 
 
   Депутат Черкасов был высок  и  грузен,  журналист  Кудин  наоборот  -
фигурой мелкой. Положение Черкасова в обществе было весомее и  солиднее,
но в личных отношениях верховодил, порой тиранствовал  Кудин.  Выйдя  из
министерства, приятели остановились у машины, журналист тыкал пальцем  в
грудь депутата и выговаривал:
   -  Смелость  и  глупость  суть  вещи  разные,  я  ментов   знаю   как
облупленных. Сто против рубля, нас хотели спалить, но, как обычно, у них
что-то не сработало.
   Черкасов благодушно улыбался, смотрел поверх головы приятеля,  увидел
вышедшего из подъезда Гурова и сказал:
   -  А  мы  сейчас  спросим.  Взгляни,  их  знаменитость.  Как   его?..
Одевается, будто проездом из Парижа...
   Журналист  повернулся,  взглянул  на  проходившего  мимо   Гурова   и
возразил:
   - Да в жизни он правду не скажет. А костюмчик  на  нем  действительно
отличный. Однако как сыскаря ни одевай, суть одна - мент поганый.
 
Эпилог 
 
   Из трудовой книжки Льва Ивановича Гурова:
   "...служил в органах МВД СССР  девятнадцать  лет,  восемь  месяцев  и
двадцать шесть дней... Уволен в связи  с  утерей  доверия..."  Гуров  не
дослужил до пенсии три месяца и четыре дня.



   Николай ЛЕОНОВ 
   УДАЧИ ТЕБЕ, СЫЩИК! 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Пролог 
 
   Полковник Лев Иванович Гуров работал в органах МВД СССР  девятнадцать
лет, восемь месяцев и двадцать шесть дней, был уволен "в связи с  утерей
доверия", не дослужив до пенсии три месяца и четыре дня.
   Время  такое  -  премьер-министры  сменяются,  словно  постояльцы   в
привокзальной гостинице, только успел белье испачкать, пора на поезд и в
какую-нибудь замшелую Францию  обниматься  с  вчерашним  неприятелем,  а
нынешним кормильцем.
   И нечего удивляться, что в такое  время  мента-полковника  в  четверг
уволили с волчьим билетом, а  в  понедельник  пригласили  вернуться,  не
извинились, лишь обмолвились второпях, что накладка  произошла,  фамилию
перепутали: вас внизу много, а мы наверху - одни.  Нынче  поезда  быстро
ходят, если, конечно, колеса по бартеру на яйца не поменяли. В общем, за
время отставки сыщик успел лишь холостяцкую квартиру  прибрать,  в  баню
сходить, бутылку выпить  да  выспаться,  как  друг-генерал  по  телефону
недовольно бурчит - криминальная обстановка в стране... и  другие  слова
из телевизионных передач.
   Полковник Лев Иванович Гуров и генерал Петр Николаевич Орлов работали
в уголовном розыске первый около двадцати, второй  неполные  сорок  лет.
Полковник высок, строен, в любой одежде изящен, глядя на него, любой  бы
подумал, что у большевиков в свое время патронов не хватило, и дворян на
Руси отстреляли не до конца,  и  они,  окаянные,  семя  свое  разбросать
успели. Генерал внешностью был в точности  наоборот  -  роста  среднего,
полноват, неуклюж, на лицо - без слез не взглянешь, к  тому  же  генерал
короткопалой ладонью трет порой его так, словно  хочет  вылепить  новое,
поприличнее. Когда генерал  и  полковник  бывали  рядом,  что  случалось
довольно часто, появлялось предположение, что отец Орлова в  свое  время
не успел застрелить деда Гурова. И чего не  привидится  в  наше  смутное
время?
   Вы уже,  конечно,  поняли,  что  они  были  друзьями,  хотя  и  имели
характеры абсолютно несхожие.
   Сегодня они потоптались на начальственных коврах, выслушали  слова  о
долге и Отечестве и теперь сидели в  кабинете  Орлова  недовольные  друг
другом, жизнью вообще и своей собственной в частности.
   - Лева, ты второй сыщик в стране, -  произнес  Орлов,  сделал  паузу,
давая возможность спросить: а кто же первый? Но Гуров  не  клюнул,  лишь
снисходительно улыбнулся. - А сыщик это не только розыскник...
   - И скорохват, - перебил Гуров, - и дипломат, и жополиз. Вот они меня
в дерьме вымазали, я им должен еще и сочувствие выказать. Мол,  понимаю,
какое у вас сложное руководящее положение, стрес