о. Вот  документ,  на  нем  ваши  пальчики,  можем  провести
сравнительную экспертизу, не будьте идиотом,  не  отрицайте  очевидного,
расскажите, когда и при каких обстоятельствах вы держали  эту  бумагу  в
руках?
   Тут сыщик в упор смотрел на чиновника,  словно  задавая  ему  вопрос.
Гуров  отчетливо  увидел,  как  непреодолимо  тянет   хозяина   кабинета
взглянуть  на  свои  руки.  Он  поборол  себя,  беря  тайм-аут,   вызвал
секретаря, начал говорить о постороннем.
   Ты, сука, в банде, ясно, как день, думал Гуров. Что нам  данный  факт
дает, какие дивиденды можно извлечь из полученной информации?
   Чиновник отпустил секретаря, глядя за спину сыщика, спросил:
   - Что-нибудь еще? Я знаю, Якова Веткина убили, вы ведете розыск.  Вам
удачи, мне надо работать.
   Следовало подниматься и уходить, но  Гуров  медлил,  хотя  совершенно
ясно: сегодня большего  не  добьешься.  Неожиданно  у  сыщика  появилось
желание продлить разговор, который для чиновника превращался в пытку.
   - Значит, вы данную бумагу не видели?  А  если  хорошенько  подумать,
напрячься и вспомнить? Может, полковник Веткин что-либо докладывал  вам,
а вы запамятовали?
   - У меня отличная память, господин  полковник!  -  Чиновник  поднялся
из-за стола.
   Гуров тоже, естественно, встал, бормоча:
   - Очень жаль.  Большое  спасибо,  извините  за  беспокойство,  работа
такая. - Гуров раскланялся и убрался из кабинета.
   Сыщик взглянул на тащившуюся за ним "Вольво", умышленно не  прибавляя
скорости.
   Значит, я ушел, ты взбесился,  больше  испугался,  приказал  за  мной
присмотреть. А кого ты можешь послать? Да личного шофера, больше некого,
рассуждал сыщик. И никакого фокуса с номерами, не оперативная служба. Мы
данную машину вмиг установим, доказательств никаких, но для  внутреннего
успокоения очень пользительно. Сыщик решил нанести  дополнительный  удар
по   нервам   высокопоставленного   чиновника,   подъехал    к    зданию
контрразведки. Я повидаю Павла, а ты,  сука  некрещеная,  после  доклада
своего водителя будешь лучше спать. Или не спать, а ломать голову, зачем
мент отправился в контрразведку.
   Заместителя начальника контрразведки генерала Кулагина  не  оказалось
на месте. Гуров поболтал с его офицерами, заявил, что,  возможно,  вышел
на гнездо коррупционеров. А данный вопрос, кажется, в ведении доблестных
чекистов. Высшие офицеры отлично знали Гурова, не раз убеждались: с  ним
шутить не следует. Потому сыщика завели в кабинет какого-то  полковника,
призвали к гражданской ответственности, что, естественно, являлось  лишь
шуткой, затем сказали серьезно:
   - Лев Иванович, чего накопал, поделись.
   - Чего накопал? - Гуров простодушно улыбнулся. - Естественно, дерьма.
Мы же золотари, а не золотоискатели. А что ищешь, то и  находишь.  Запах
стойкий, в руки взять нечего, хотел с вашим генералом посоветоваться.
   - Лев Иванович, посоветуйся с нами.  Ведь  Павел  Константинович  все
равно нам поручит.
   - Обязательно. - Гуров похлопал бойкого полковника по плечу. - Вот  я
с генералом посоветуюсь, а он сочтет нужным - поручит, тогда и узнаете.
   - Лев Иванович, вы правы,  -  произнес  мягко  контрразведчик.  -  Но
скажите по чести, не будь вы личным приятелем генерала, так дальше моего
кабинета вам бы и не уйти.
   - По чести? - Гуров смотрел на контрразведчика изучающе. - Не будь  я
лично много лет знаком с Павлом, я бы в вашу контору и не зашел. Да,  вы
стали другими. Но дух у вас прежний остался. Никто  не  виноват.  Возьми
нас, розыск был всегда. И нам порой не аплодировали, чаще  в  наш  адрес
матерились. Но мы разыскиваем  уголовников,  и  люди  знают,  у  честных
ментов в работе личной корысти никогда не было и быть не может.
   -  А  мы?  -  полковник  побледнел.  -  Мы  что?   Невидимых   врагов
разыскиваем? Мы с вами на соседних грядках.
   - Оно так, да не совсем. Тут намедни работали  мы  по  убийству...  -
Гуров  собрался  было  рассказать,  как  чекисты  на  глазах  Станислава
собирали компру на  чиновника  Чекина,  вовремя  остановился  и  коротко
закончил:
   - Ладно, всякое случается. Даст генерал добро,  я  с  вами,  господин
полковник, своими сомнениями с удовольствием поделюсь.
   "Вольво" исчезла,  видно,  водитель  рассказал  по  телефону  хозяину
результаты своего наблюдения, и чиновник от  греха  подальше  соглядатая
отозвал.
   За рулем, несмотря на машинную толкотню в столице, думалось хорошо.
   Если Станислав прав и связка Игорь Волк  -  Софья  Попова  верна,  то
через Елену Сотину можно протолкнуть информацию для  высокопоставленного
чина, у которого сегодня побывал сыщик. Чиновник, как  никто  другой  из
выявленных  людей,  имеющих  притяжение  к  героину,  подходит  на  роль
крестного отца. Тогда именно он имеет связи за кордоном и мог вызвать  в
Москву валетов. А если он вызвал, то  и  сегодня  с  ними  имеет  связь.
Допустим,  все  построение  верно,  тогда  можно   валетам   протолкнуть
информацию. Например, полковник Гуров в такой-то день и час будет кушать
эскимо на площади под часами. На  площадь  валеты  не  пойдут,  но  если
упаковка окажется более привлекательной и  достоверной,  то  киллеры  не
устоят перед соблазном.

   Второй день без азарта и даже без интереса оперативники наблюдали  за
Игорем Волком. Гуров допустил ошибку, и оперативники почувствовали,  что
лидер в задание не верит,  им  поручено  отработать  пустую  породу  для
перестраховки.  Они  взяли  Игоря  от   дома,   проводили   до   работы,
облупленного  здания  в  переулке  старой  Москвы,   где   располагалась
лаборатория некоего НИИ. Теперь предстояло самое тяжелое - ждать, чего -
неизвестно. Если предположения верны  и  Волк  занимается  производством
наркотика, то вряд ли он лично встречается с распространителями и  никак
не связан с торговлей.
   Вход в НИИ был по пропускам, но, наблюдая за сонным, явно  похмельным
вахтером,  оперативники  не  сомневались,  что  легко  могут  проникнуть
внутрь. Такого приказа не было, и Нестеренко после двухчасового  пустого
времяпрепровождения позвонил Гурову, доложил.
   - Пройти  в  лабораторию?  -  переспросил  Гуров.  -  И  что  ты  там
собираешься найти?
   - Не знаю, - признался опер.
   - А я знаю. Обычную лабораторию, больше ничего. Ждите.
   - Чего ждать. Лев Иванович? Не пойдет парень на связь с торговцами.
   Гуров и сам отлично понимал, что такая встреча состояться  не  может.
Главное, даже если такая связь существует и ее удастся  установить,  что
это дает? Это не их работа, наркотиками занимается другое управление.  У
людей и опыт,  и  возможности  значительно  выше.  Гуров  собрался  было
отозвать оперативников, но  из  упрямства  и  создающейся  безысходности
сказал:
   - Работайте, такова наша доля, Валентин.
   Около двух часов  дня  Котов  пошел  за  обедом,  неподалеку  имелась
небольшая закусочная. Нестеренко продолжал наблюдать за  входом  в  НИИ.
Переулок был узкий, по обе стороны  у  тротуаров  стояли  припаркованные
машины, влезть между которыми не представлялось  возможным.  Подъехавшие
"Жигули" остановились на проезжей части, пассажир вышел. Хотя Нестеренко
видел его только выше груди, нижнюю часть загораживала машина,  человек,
судя по его движениям, опустил руку в карман брюк, нагнулся  к  открытой
дверце, явно расплатился.
   Не сотрудник, а гость, подумал оперативник, посмотрел на  приехавшего
внимательно, понял, что ранее видел этого человека. Опер  стал  ворошить
память, вытащить из нее обстоятельства, при которых он встречался с этим
невысоким человеком с чуть  кривоватыми  ногами,  являлось  делом  чести
розыскника. И вспомнил. Казино  "Три  свечи",  туалет,  тайник,  деньги,
уколовшийся долговязый блондин и  этот,  явно  продавец.  Кличка  Крыса.
Нестеренко глубоко вздохнул, словно тяжелую  ношу  сбросил,  выпрямился,
самодовольно улыбнулся.
   - Держи, горячие, - Котов забрался в машину, совал напарнику бумажную
тарелочку с беляшами.
   - Спасибо, обожди, - Нестеренко связался с Гуровым, доложил.
   - Молодец, Валентин. Значит, мы не  пустой  невод  таскаем.  Наркотик
реально обозначился. Твое мнение: отпустить Крысу и ждать Волка? - Гуров
довольно хмыкнул от случайно сложившегося каламбура.
   Гуров порой любил спрашивать мнение подчиненных по  вопросу,  который
уже решил. Нестеренко привычки старшего знал, не  стал  отгадывать,  что
думает сам Гуров, сказал решительно:
   - Волк и завтра будет на месте, а Крыса убежит.  Нужно  оно  нам  или
нет, решать вам, Лев Иванович. Я бы его посмотрел, установил бы, в конце
концов.
   -  Действуйте,  -  согласился  Гуров.  -  Не  забывайте,  меня  очень
интересует "Вольво".
   - Помню, семьсот четвертое, темно-синее,  горзнак...  -  опер  назвал
номер. - Хорошо, значит, переключаемся на Крысу.
   Нестеренко съел беляши, тщательно вытер жирные пальцы,  только  тогда
рассказал Котову новости. Григорий был хитрее и дальновиднее  напарника,
сказал:
   - Деньги за обед вернешь после ужина. А сейчас  показываю,  как  надо
работать. - Он вылез из машины, зашел в домик бюро пропусков.
   - Командир, - Котов вытащил из нагрудного кармана удостоверение  лишь
наполовину, - нужна помощь.
   - Если снова дела пожарные, лучше уйди.
   Котов молча отсыпал  в  широкую  ладонь  охранника  горсть  фисташек,
интригующе помолчал.
   - Объект  секретный,  командир,  а  ты  шпану  с  улицы  пропускаешь,
нехорошо. Начальство мне выдаст, а тебя просто с работы выгонит. - Котов
грыз фисташки, смотрел в грязное окно.
   - Только по пропускам, - ощетинился охранник.
   - Мужичок среднего роста, лохматый, чуть кривоногий. Он третьего  дня
у Киевского вокзала лотерейными  билетами  торговал,  сейчас  прошел  на
объект, как к себе домой,  -  сказал  Котов,  оторвал  взгляд  от  окна,
перевел на охранника.
   - Моляев Иван, как его, Степанович вроде бы.  Не  знаю,  чем  он  где
торгует, пропуск у него в порядке.  Я  сам  паспорт  видел,  -  охранник
покраснел, приготовился к защите.
   Котов легко снял напряжение, сказав:
   - Я тоже живой человек, могу и обознаться.
   Котов вернулся в машину, беспечно сказал:
   - Моляев Иван Степанович, не забудь проверить  по  ЦАБу  и  картотеке
МУРа.
   - Ты командуешь? Если тебя повысили, то ты нагло зажал бутылку,  коли
разошелся по настроению, то иди, адрес известен, - ответил Нестеренко.
   - Ты славянин, должен быть выдержан и стоек, - Котов скорчил  смешную
гримасу.
   Крыса отсутствовал  примерно  час,  вышел  из  проходной,  зашагал  в
сторону Садового, где начал ловить машину. Первый же частник на  красной
"пятерке" "Жигулей" принял пассажира, двинулся в сторону Колхозной.
   Рынок, у которого Крыса вышел из "Жигулей", был оперативникам  хорошо
знаком. Один из самых грязных  рынков  в  Москве,  отличался  наибольшей
плотностью населения, ранее проживавшего на Кавказе.  Толкавшиеся  здесь
люди не столько торговали и покупали, сколько постоянно жили, и милиция,
и бесчисленные команды мэра не могли изменить ситуацию.
   Тротуары рядом с рынком сухие и чистые. Стоит пройти десяток шагов за
ограду, как  под  ногами  начинала  хлюпать  черная  грязь,  откуда  она
появлялась, никто не знал.  Санэпидемстанция  и  пожарники  писали  свои
бумаги, вряд ли кто их  читал.  И.  запах  стоял  почти  неуловимый,  но
стойкий, даже плотный. Ни один дегустатор в мире не сумел  бы  ответить,
чем здесь пахнет.
   Котов был не дегустатором, а сыщиком, потому, войдя следом за  Крысой
на территорию, повел длинным носом, решительно заявил:
   - Десять тысяч немытых человеческих тел.
   - Когда успел пересчитать? - Нестеренко  зыркнул  светлым  глазом.  -
Объект не потеряй, бухгалтер.
   - Свернул за павильон, - Котов прибавил шагу.  -  Здесь,  безусловно,
бывал, знает, куда идет.
   - Умен ты, сил нет,  -  беззлобно  огрызнулся  Нестеренко,  придержал
товарища.
   Крыса стоял  у  совершенно  пустого  прилавка,  чего-то  ждал.  Через
несколько минут из павильона, стоявшего чуть  в  глубине  длинного  ряда
прилавков, вышел немолодой  грузный  брюнет  с  окладистой  бородой.  Он
кивнул Крысе с достоинством, не спеша протянул руку. С минуту  хозяин  и
Крыса о чем-то говорили, затем скрылись за дверью дощатого строения.
   - Что думаешь? - спросил Валентин.
   - Наркота, - уверенно ответил Григорий. - Торговец даже для  вида  на
прилавке товар не держит, один занимает целую сторону. А перстни на руке
видел? Восточный человек, да еще в годах, не станет носить фальшивку.
   - Это факт, - согласился Нестеренко. - Манера такая или иное,  только
торговец не шибко рад нашему гостю.
   - Долги? - высказал предположение  Котов.  -  Если  один  торгует,  а
прибыл поставщик, положено платить.
   - Ясное дело, - буркнул Нестеренко, поймал за шиворот бойкого  мальца
лет  четырнадцати,  поставил  перед  собой,   заботливо   и   совершенно
бессмысленно отряхнул ему пиджачок, поправил сбившуюся на затылок кепку,
долго смотрел в глаза.
   Парень было дернулся, под взглядом затих.  Уличный  народ  с  пеленок
учится распознавать  власть.  Сыщик  взял  у  напарника  горсть  орехов,
высыпал в смуглую ладошку, доброжелательно спросил:
   - Как жизнь?
   Мальчишка пожал худыми плечами, начал грызть орешки, затем ответил:
   - Пока вы меня не тормознули, была ничего.
   - Я тебе плохого не сделал, - сказал сыщик.
   - Но собираетесь.
   - Мнительный ты, до ужаса, - Нестеренко вновь отряхнул пацана, указал
взглядом на пустой прилавок за его спиной. - Скажи...
   - Шалим, больше не знаю. У меня семья, начальник, - парнишка  зыркнул
в сторону, опер  взглянул,  увидел  двух  здоровенных  амбалов,  которые
появились в конце прилавка.
   Здоровые русские парни жевали, молча разглядывали незнакомцев.
   - Шалим? - вроде как удивился оперативник. - Может, он мне  и  нужен.
Только чем он торгует, не пойму.
   - Отпусти, - не жалобно, а твердо и зло сказал мальчишка  и  закончил
словами из фильма "Белое солнце пустыни":
   - Восток - дело тонкое.
   Малец юркнул вдоль прилавка, на  секунду  задержался  около  амбалов,
обронил слово, побежал дальше.
   -  Гриша,  влет  ответь,  какое  слово  произнес  пацан?  -   спросил
Нестеренко.
   - Тоже мне, бином Ньютона, - Котов пожал плечами. - Менты.
   Крыса вышел из павильона, держа в руке плотный пакет,  судя  по  туго
натянутым ручкам, в пакете лежало нечто тяжелое.  Амбалы  оторвались  от
прилавка, на их лицах появилась озабоченность, они молча встали  по  обе
стороны Крысы, повели его к выходу, словно под конвоем.
   - Организация, - произнес задумчиво Нестеренко.
   Котов процитировал старый анекдот:
   - "Гражданин, уберите  со  стола  чемодан".  -  "Это  не  чемодан,  а
кошелек".
   - Полагаешь, вот так валюту мешками грузят? - спросил Нестеренко.
   - Я не думаю, а вижу, - ответил Котов. - Если мы с тобой за  тридцать
минут разобрались в ситуации, сколько времени требуется участковому?
   -  А  начальнику  отделения?  А  райуправления?  -  ответил  вопросом
Нестеренко. - Интересно, сколько мы с  тобой  служим,  а  не  знаем,  до
какого уровня с земли поднимаются деньги. Район точно. Петровка? Выше?
   - Лет двадцать назад среди ментов даже  мысль,  чтобы  "взять",  была
позорной, - пробормотал Котов.
   - Ты не идеализируй, среди наших не брали, а  находились  людишки,  -
возразил Нестеренко.
   - Вот именно, что "находились" и "людишки".  Теперь  порядок,  поток,
конвейер, объяснения даже не требуется. Жизнь  такая,  и  точка!  -  все
бормотал Котов.
   - Каждый день объявляют, мол, сотни миллионов утекают. Рыба  гниет  с
головы. Смотри, он уже в машину садится!  -  Нестеренко  пошел  быстрее,
затем побежал.
   Действительно, только вышли с рынка, амбалы распахнули  перед  Крысой
дверцу "Сааба".
   Оперативники  плюхнулись  на  сиденье  своего  "Москвича",  двинулись
следом.
   -  На  трассе  мне  за  этой  тачкой  не  усидеть,  -   констатировал
Нестеренко.
   - Слава Богу, мы в России, - ответил Котов. - Если  не  выбоины,  так
пробка. Напрасно Лев Иванович пессимистически смотрел на нашу работу.  К
валетам мы, конечно,  не  приблизились,  но  убедились:  наркотик  точно
проходит от Волка. - Котов стряхнул с  губ  шелуху  от  орешков.  -  Вот
зараза, зарекался не покупать.
   Двигались  к  центру.  Котов,  как  обычно,  оказался  прав,   пробки
задерживали  мощную  машину.  В  плотном  потоке  увидеть   "хвост"   не
представлялось  возможным.  Мигая  правым   подфарником,   "Сааб"   явно
собирался припарковываться. "Москвич" занял правый ряд,  пристроился  за
троллейбусом, на остановке ожидал позади. Нестеренко не видел иномарку и
нервничал. Когда троллейбус снялся с места и начал выползать на  трассу,
а "Москвич" уже хотел двинуться следом, Котов  положил  руку  на  локоть
напарника, сказал:
   - Стоять и не дышать.
   Троллейбус уполз, впереди, всего  метрах  в  двадцати,  стояла  синяя
"Вольво-704", городской  знак,  какой  нужно.  "Сааб"  примостился  чуть
впереди, Крыса нес тяжелый  пакет-кошелек.  Оперативники  переглянулись,
Котов ухмыльнулся, показал напарнику большой палец.
   "Москвич" стоял спокойно, никто не видел,  как  он  припарковался  за
широким корпусом троллейбуса. Создавалось впечатление, что  стоит  здесь
со вчерашнего дня.
   - Лев Иванович, может, вам и неинтересно,  но  только  что  на  наших
глазах в интересующее вас "Вольво" внесли крупную  сумму,  -  сообщил  в
трубку Котов. - Мы с  Валентином  волновались,  вдруг  рассыпят,  бегай,
собирай.
   -  Орденов  не  обещаю,  но  по  рюмке  налью,  -  ответил  Гуров.  -
Поздравляю. Молодцы. Заканчивайте.
   - Извини, Лев Иванович, но видится, что у нашего друга  инспекционная
поездка, - ответил Котов. - Хочется взглянуть на конечную станцию.

Глава 9

   "Москвич" встал напротив высокого  железного  забора,  огораживающего
имение Фридиных. Оперативники сидели на  краю  канавы,  лопали  синюшную
курицу, запивали минералкой.  По  дороге  шагал  мент.  Форменный  верх,
фуражка, джинсы заправлены в добротные сапоги, в руке кожаная сумочка, в
общем,  типичный  участковый.   Он   подошел   к   сидевшим   на   траве
оперативникам, опустился на кочку, кивнул.
   - Привет жителям столицы, - старшему лейтенанту было лет за тридцать,
солнце отполировало его лицо, по своей фактуре отнюдь не деревенское.
   - Привет властям, -  ответил  Котов,  полез  в  карман.  -  Документы
нужны?
   - Чего другого, а документов у вас в достатке. Разных, на все  случаи
жизни. - Старлей вытянул травинку, начал  жевать,  смотрел  на  железный
забор и расхаживающих в глубине двора людей.
   - Как живете? - спросил Котов. - Стреляют?
   - Постреливают, - старлей улыбнулся. -  Мы  Москве  кругом  уступаем,
провинция.
   - Тридцать верст, - заметил Нестеренко.
   - А ехали вы два года, - старлей окинул гостей цепким взглядом.  -  И
не мальчики прибыли.
   - Да уж, - хмыкнул Котов.  -  А  чего  ты,  командир,  против  хозяев
имеешь? - он кивнул на забор.
   - А в деревне завсегда,  коли  сосед  богаче  живет,  его  не  любить
следует, - философски ответил старлей.
   - Судя по всему, крепкое хозяйством - согласился Котов. - Кто будут?
   - Глава - генерал-полковник в отставке, два сына, два зятя, мелочь  и
баб не считал, все  с  руками,  вкалывают,  не  придерешься.  -  Старлей
выплюнул изжеванную травинку.
   - И стакан всегда нальют, - вставил Нестеренко.
   - Не без этого, - согласился старлей. - Однако обидно, люди в  округе
разные,  есть  которые  на  бутылку  сгоношили  и  довольны,  имеются  и
труженики.  От  восхода  до  темна  люди  пашут  и  только  поясок  туже
затягивают, на трактор заработать никому и  не  снится.  А  Фридин,  так
хозяина зовут, два года назад все  крышу  латал,  а  потом,  словно  ему
американцы миллионный заем дали. Новый дом поставил, огородился, охрана,
у нас сроду такого не водилось. Техники человек накупил, а  банку  рубля
не должен.
   - Непорядок, - согласился Котов.
   - Может, хозяин клад нашел? - высказал