запоминаю.
   - Сейчас четыре утра, я не могу звонить генералу. Такие приказания не
отдают по телефону. Ты извини, Лев Иванович, ты для генерала  никто,  он
надает мне по шее и ничего делать не станет.
   - Разумно, - миролюбиво согласился Гуров, - что же делать? -  Он  был
так искренен, что Авдеев в растерянность сыщика поверил и нравоучительно
произнес:
   - В девять помощник спикера должен по  вертушке  позвонить  генералу,
передать просьбу шефа,  и  тогда  дня  через  два  нарочный  доставит  в
секретариат требуемые материалы. Извини,  Лев  Иванович,  но  у  нас  не
розыск, как вы выражаетесь, хватай мешки, вокзал отходит.
   - Да, да, конечно, я понимаю, - Гуров согласно кивал и улыбался.
   Знай гэбист Гурова  получше,  то,  увидев  такую  улыбку,  продолжать
поостерегся бы.
   - Ты розыскник, и только! А  тут  политика!  Все  должно  выполняться
тонко, чисто, с соблюдением всех правил! - Авдеев  поднял  палец.  -  Ну
ничего, тебя, видимо, переведут к нам, ты со временем привыкнешь.
   - Из стойла в стойло переводят лошадей, - тихо  сказал  Гуров.  -  Ты
прав лишь в одном: мое  имя  генералу  называть  не  следует.  Завтра  в
двенадцать здесь, в кабинете спикера парламента, должны  находиться  все
документы, о которых я тебе сказал. И еще! - Сыщик сильно дернул  лацкан
пиджака полковника. - К помощникам, естественно,  обращаться  запрещено,
так как материал мне требуется именно на этих холуев. Если шеф  тебе  не
поверит, может позвонить Имрану Руслановичу и  лично  от  него  получить
подтверждение. О деле знаю я, ты и будет знать твой генерал.  Секрет,  о
котором знают трое, хреновый секрет. Если информация уйдет  на  сторону,
ответите ты и генерал. Извини, но себя я из  подозреваемых  исключаю.  И
давай, родной, крутись, звони, поднимай ваше дремлющее болото,  тащи  ко
мне Илью!
   Сыщик оттолкнул гэбиста, тот еле устоял на ногах.
   - Больной! Сумасшедший! Мы останемся не только без погон,  но  и  без
голов! - Полковник повернулся, пошел быстро, затем побежал.
 
*** 
 
   Имран Русланович Гораев, спикер и самодержец  Большого  вече  России,
сидел в спальне жены и пил рябиновую настойку. Впервые за четверть  века
совместной жизни Лиана смотрела на мужа с участием и жалостью.
   - Имран, успокойся, милиционер просто наглец  и  карьерист,  напугал,
хочет всплыть на поверхность, - она не верила ни  одному  своему  слову,
стремилась мужа успокоить.
   - Не надо, Лия! - Гораев пытался говорить твердо. - Да, я  испугался,
но разум не потерял. Он, согласен, наглец, но совсем  не  карьерист.  Он
умен, прекрасно понимает, что сегодняшний разговор, мое унижение  я  ему
никогда не прощу.  Какой-то  абсурд!  Умереть  за  шаг  до  трона!  -  И
закричал:
   - Почему я пью эти помои? В доме нет ничего  приличного?  -  Протянул
свою рюмку и пробормотал:
   - Налей, дорогая.
   - Я вызову Валентина, - Лиана наполнила рюмку. - Ты же не пьешь, тебе
будет плохо.
   - Плохо? - он даже рассмеялся. - К черту врачей! Я сильный, два  часа
сна, приму стимуляторы - ив бой!
   - Имран, сними свою кандидатуру,  -  быстро  заговорила  Лиана.  -  Я
никогда не лезла в твои дела. Оставайся спикером,  поддержи  президента,
собери съезд, скажи о единении нации. Что я тебя учу? Имран, ты  умница,
ты их вокруг пальца обведешь.
   Он с отвращением проглотил настойку, потер ладонями лицо и  спокойно,
даже равнодушно ответил:
   - Мне приятна твоя забота, Лия. Ты говоришь женские глупости.  Убийца
не имеет отношения к президенту, преступнику безразлично, где я стою. Он
будет стрелять, пока не попадет или пока его не схватят.  Съезд  собрать
все равно что вытащить на всеобщее обозрение разлагающийся труп.  Сейчас
еще не все чуют запах, но, если стадо собрать, засмердит так,  что  даже
несчастным недоумкам,  что  таскают  по  площадям  портреты  покойников,
станет ясно: власти Советов никогда не существовало, а мумия хороша лишь
в бальзамированном виде и под усиленной  охраной.  У  нас  один  путь  -
использовать агонию депутатского  стада,  выскочить  на  ней  в  главное
кресло.
   - Что случилось, Имран? - возмутилась жена. -  Ну  убили  кухарку,  и
только!
   - Ты очень точно высказалась о рояле в кустах. Он не  может  случайно
оказаться в кустах, рояль туда поставили.
   - Откуда ты знаешь? Меня подслушивают?
   - Тебе мент все объяснил, ложимся спать, -  спикер  тяжело  поднялся,
взглянул на пустую рюмку, которую продолжал держать, бросил на кровать:
   - Отвратительное пойло, - и вышел.
 
*** 
 
   Полковник Авдеев заскочил в свою комнату, позвонил генералу. Шеф снял
трубку после второго гудка, не ругался, выслушал и даже похвалил:
   - Молодец,  держи  меня  в  курсе.  Я  знал,  что  вчерашний  выстрел
отзовется. Значит, Гуров начал копать.
   - При чем тут Гуров? - попытался возразить полковник.
   - Молчи, полковник! - оборвал шеф. - Да, дела хреновые,  слава  богу,
что пристегнули милицию.  Когда  козел  отпущения  рядом,  спокойнее.  Я
понимаю, никакой бумажки мы  от  спикера  не  получим.  Звонить  ему  я,
конечно,  не  намерен.  Ты  держись  в  стороне,  выполняешь   поручения
инициатора розыска, с прокуратурой не контачь, напиши подробный  рапорт,
выскажись по сути вопроса отрицательно, но форму соблюди.
   - Все ясно, товарищ генерал!
   - Греби все время в сторону. С Гуровым не спорь, - генерал хмыкнул, -
он обязательно тебя раскусит, но у него, как и у нас, нет документа.
   - Все выполню, товарищ генерал!
   - Твои товарищи остались в партшколе, полковник! Выполняй!
 
*** 
 
   Начальник охраны Илья Иванович Егоров мерз  на  садовой  скамейке  и,
прихлебывая из термоса горячий кофе,  тупо  смотрел  на  окна  особняка,
ждал, когда окна погаснут.
   Увидев в конце аллеи быстро приближающуюся фигуру.
   Илья достал пистолет и встал за сосну. Когда Авдеев  проскочил  мимо,
Илья негромко окликнул:
   - Николай Васильевич!
   - Илья? - Авдеев повернулся.
   - Куда я денусь, - охранник вышел на аллею.
   - Пошли, нас ждут.
   - Кто? Неужто сам? - Илья убрал пистолет, быстро зашагал рядом.
   - Полковник Гуров.
   - Не пойду! Он мне не указ!
   Авдеев рванул за плечо остановившегося охранника и зашептал:
   - Не пойдешь - рысью побежишь!
   По дороге Авдеев ему  коротко  объяснил,  мол,  получено  специальное
задание хозяина, подробности сообщит Гуров. Илья загрустил,  подробности
в изложении полковника милиции виделись как наручники, машина, камера.
   - Есть новости? -  спросил  Гуров,  наливая  гостям  чай.  -  Николай
Васильевич, что ответила лаборатория по образцам травы, которую мы взяли
с предполагаемого местонахождения преступника.
   - Ничего интересного,  обычный  химический  состав,  характерный  для
Подмосковья, - ответил Авдеев.
   - А вы говорили, собака шарахнулась и заскулила, - удивился Гуров.  -
Может, вы спутали место?
   - Я там вешку поставил, Лев Иванович.
   - Странно, - Гуров помолчал, затем спросил:
   - Есть предложения, варианты, версии.
   Илья молчал, Авдеев ответил:
   - Розыск поручен вам. Лев Иванович, вам и карты в руки.
   - Спасибо, Николай Васильевич. Если у меня  поинтересуются,  как  мне
помогает безопасность, я отвечу, что на высшем уровне.  Хорошо,  хорошо,
не заводись, -  остановил  Гуров  возмутившегося  было  гэбиста.  -  Мою
просьбу выполнили?
   - Безусловно, к полудню будет ответ.
   - И  прекрасно,  отдыхайте,  полковник.  А  мы  тут  с  Ильёй  беседы
побеседуем, разговоры поразговариваем.
 
*** 
 
   Геннадий Артурович,  в  прекрасно  сшитом  костюме,  который  скрывал
недостатки нелепой фигуры, в свежей рубашке и  модном  галстуке,  провел
час в парикмахерской и стал походить на  цивилизованного  преуспевающего
бизнесмена.  Затем  он  зашел  в  библиотеку,  где  пролистал   подшивки
нескольких газет за последний месяц, никаких выписок не делал, - память,
как уже говорилось. Бланка не подводила. Закончив просматривать  газеты,
он из читального зала не ушел, облокотился  на  стол,  подперев  ладонью
круглую тяжелую голову, задумался.
   Он уже знал, что Гуров траву на экспертизу послал и вот-вот выйдет на
шофера Танаева.  Бланк  такой  ход  событий  предвидел,  готовил  Карима
Танаева на заклание, но все  произошло  слишком  быстро,  сыщик  начинал
раздражать. Я не спортсмен, не самовлюбленный  герой,  рассуждал  Бланк,
покидая читальный зал и направляясь домой. Человек я не тщеславный,  мне
ни к чему  сильные  противники.  Зачем  искать  очередную  жертву  среди
говорливых политиков, когда есть человек, ликвидировав  которого,  можно
убить двух зайцев. Гуров руководит розыском убийцы, проживает в  усадьбе
спикера, и смерть полковника газетчики  и  телевидение,  да  и  западная
печать, преподнесут на высшем уровне. Танаева все равно придется отдать,
да и черт с ним, - отстрелянный  патрон,  пустая  гильза.  Кто  придумал
афоризм, мол, человек учится только на своих ошибках?  Дебил  учится  на
своих, нормальный человек анализирует чужие и старается их избегать.
   Раз уж он оделся парадно, постригся и выбрался в город,  то  можно  и
перекусить  по-человечески,  решил  Бланк,  хотя  был  к  еде  абсолютно
равнодушен.
   Брать машину, искать ресторан ему было лень, а так как  он  находился
на Серпуховке, то после недолгих блужданий оказался в валютном ресторане
"Сеул",  который  привлек  экзотическим  названием,  чистотой,  главное,
отсутствием толкотни в дверях и нормальным вежливым обслуживанием.
   С плохим аппетитом, занятый  мыслями,  не  имеющими  к  еде  никакого
отношения, Бланк  попробовал  холодный  папоротник,  который  остро  пах
чесноком, масляную японскую морскую капусту, чертыхнулся, даже  перестал
думать о Гурове. Если ты забрался в "Сеул", то почему  решил,  что  тебя
станут кормить по-европейски? Ради приличия он выпил рюмку пахучей водки
"Соучжу" и  принялся  за  мясо  "Тун  мин".  Хорошо  прожаренная  сочная
говядина ему понравилась. Бланк перестал корить себя за лень и  вернулся
к рассуждениям о бренности всего земного и  о  том,  что  умный  человек
должен изучать и учитывать ошибки дураков.
   Вроде бы, как он слышал, коммерсант Лебедев, Роговой и другие  жертвы
Гурова были отнюдь не глупы, однако одних убили, других посадили.  Бланк
ожидал, что на шофера выйдут, даже в какой-то степени подставил чечмека,
однако не так быстро же.
   В чем заключалась основная ошибка незадачливых коллег? Они бодались с
Гуровым, а в таких делах самолюбие вещь никчемная,  смертельно  вредная.
Никаких брошенных перчаток, дуэлей, соревнований. Я  сказал,  что  сыщик
меня не знает, потому он мне не страшен. Дурацкие слова, короткие мысли.
Сегодня не знает, завтра узнает либо почувствует, начнет искать. Мне это
надо?
   Он равнодушно расстался с долларами, вышел из "Сеула" и отправился  к
своим котам. У большинства экранных злодеев имеется кот,  а  у  меня  их
стая. Пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей о сыщике  Гурове,  Геннадий
Артурович начал философствовать на отвлеченные темы. Я  люблю  животных?
Отнюдь. Зачем мне нужны драные коты? А разговаривать с  кем?  Я  ведь  с
электронным хламом возиться  не  люблю,  однако  вожусь,  порчу  зрение.
Человек - великая загадка природы.  А  Гурова  необходимо  убить.  Я  не
Д'Артаньян, мне приключения ни к чему.
   Вечером, в прожженном кислотой костюме, Бланк сидел в кресле, отложив
лупу, прикидывал, кого конкретно следует натравить на сыщика,  чтобы  ни
одна живая душа не знала, что он,  Геннадий  Артурович  Бланк,  имеет  к
убийству хоть какое-то отношение.
 
Глава четвертая 
НОЧЬ ИСТЕКАЕТ, НАВАЛИВАЕТСЯ ДЕНЬ 
 
   Когда полковник распрощался и вышел, Гуров спросил:
   - Что у тебя? Как преступник мог проникнуть на территорию?
   - Только через КП, другого объяснения у меня нет, господин полковник.
   - На воротах машины гостей встречал ты лично или кому поручал?
   - Лично.
   - Багажники проверял?
   - Как можно? Депутаты Верховного Совета!  -  возмутился  охранник.  -
Если я о машине предупрежден, никогда не проверяю. Вы же, Лев  Иванович,
свободно проехали.
   - Напрасно не проверяете, за халатность ответите.
   - Перед вами? - начальник охраны поднялся.
   - Отвечают по закону и перед судом. - Гуров осмотрел Илью  с  ног  до
головы, с довольным видом потирая руки, приговаривал:
   - Хорошо. Очень хорошо. Значит, договоримся.
   - Можете приказывать, ни о чем договариваться с вами я не намерен.
   - Выдохни, иначе взорвешься. - Гуров взглянул на часы, пробормотал:
   - Ну, извини, друг, - снял телефонную трубку и начал набирать  номер,
вскоре услышал знакомый голос:
   - Слушаю тебя, Лева.
   - Извини, не мог позвонить раньше, для меня есть что-нибудь?
   - Есть, но мало утешительного, - отвечал генерал Орлов.  -  Обнаружен
химический состав, который нашим экспертам неизвестен,  предположительно
изготовлен в Германии. Имею формулу. Будешь записывать?
   - К чему? Мы же не будем по формуле искать. Возьмем соскобы. Проведем
сравнительную экспертизу. Как доказательству  установлению  идентичности
цена ноль, однако для нас это  прямой  выход  на  исполнителя.  Спасибо,
Петр, досыпай.
   Илья  все  еще  стоял,  чувствовал  себя  неловко.  Уйти   нельзя   -
дисциплина, сесть гордость не позволяет, вроде как сдался. Гуров  словно
подслушал его мысли, улыбнулся.
   - Садись, петух,  мы  не  противники,  в  одном  окопе  оказались,  -
опустился в кресло, допил оставшийся чай. - Вот так, дружок, очень  даже
желательно, просто необходимо, убийцу установить. Даже  водворив  его  в
камеру, мы продвинемся не шибко, не говоря о том,  что  доказательств  у
нас нет и пока не предвидится.
   - Вы знаете, где искать?
   - Только предположительно.  Об  этом  чуть  позже,  пока  отвлечемся,
поговорим о тебе и о том, как мы  будем  работать.  Я  тебя  проверил  и
убедился - ты парень стоящий, мне повезло.
   - Простите, Лев Иванович, когда вы меня проверяли?
   - С  момента  нашего  знакомства.  Я  на  тебя  давил,  пугал,  затем
предоставил возможность врать, изворачиваться, уйти от  ответственности.
Хватит об этом. Я убедился, что  ты  нормальный  парень.  У  нас  оценка
человека на должной высоте. Оброненный бумажник не украл -  так  человек
кристальной чистоты. Хоть памятник ему ставь. Я вынужден тебя кое в  чем
просветить, иначе ты можешь напортачить и тебя попросту убьют.
   Сыщик  начал  возиться  с  сигаретами,  выдерживая  паузу,  -   давал
возможность Илье произнести какую-нибудь глупость типа: "Я не боюсь!  Не
пугайте". Парень ответил достойно:
   - Лев Иванович, сделаю все возможное, чтобы остаться в живых.
   - Спасибо, - Гуров кивнул и продолжал:
   - Убийца опрыскал обувь неизвестной нам химией. Я взял образцы травы,
часть отдал на экспертизу через полковника Авдеева, часть отослал  своим
криминалистам.
   - Отослали? - Илья прищурился,  прикидывая,  когда  и  каким  образом
полковник передал что-либо с охраняемой территории. Вспомнил приходившую
к Гурову машину, полковника Авдеева, который передал  водителю  конверт,
выругался:
   - Черт побери! Полковник с вами заодно?
   - Скорее против. Я его использовал втемную, ты не  торопись,  слушай.
Сейчас, при тебе, Авдеев сказал, что эксперты ничего не установили.  Это
не правда, химия на траве обнаружена. Не спеши записывать  полковника  в
суки и предатели. Существует множество иных объяснений.  Экспертизу  еще
не провели, Николай не захотел в этом признаться. Начальство  полковника
результаты  получило,  но  не  посчитало  нужным  ставить  полковника  в
известность. Авдееву сообщили результаты,  приказали  мне  не  говорить,
попытаются сработать без милиции, обычные межведомственные интриги.
   - Значит, с полковником все в порядке, - облегченно вздохнул Илья.
   - Я этого не говорил, - ответил Гуров,  смотрел  мимо  собеседника  и
думал, правильно ли  сделал,  приоткрыв  парню  карты.  -  Я  работал  с
Николаем, когда он был майором, честным парнем, средним оперативником. С
годами люди меняются. Я тебе выдал информацию, без которой ты не смог бы
работать. У полковника свои задачи, лишнее  ему  знать  абсолютно  ни  к
чему.
   - Он обязательно поинтересуется, о чем мы так долго беседовали.
   -  Сыщик  Гуров  -  известный  зануда,  мотал  тебе  душу  идиотскими
вопросами, пытался уличить в соучастии, когда не прошло, начал  обвинять
в халатности. А в принципе,  ты  особо  не  распространяйся,  озлобленно
замкнись, посылай полковника ко мне, мол, хотите знать, спросите у этого
мента.
   - Лев Иванович, извините, вы меня старше, опытнее, мудрее, переходите
к главному.
   Гуров  молчал,  покачивался  на  стуле  и  походил  на  человека,  не
решающегося войти в холодную воду, который знает, что деваться некуда, а
неприятный   момент   оттягивает.   Не   готов   парень   к    серьезной
самостоятельной работе, но он  начальник  охраны  загородной  резиденции
спикера. Илья Егоров может  появиться  в  любом  закрытом  гараже  и  не
вызовет  никаких  подозрений.  Начальник  охраны  зарплату  получает  за
охрану, проверку транспорта, профилактику.
   - Номера машин, на которых  приезжали  гости,  у  тебя,  естественно,
зарегистрированы.
   -  Ну?  -  Илья  напрягся.  -  Осмотреть  багажники,  нет  ли  следов
человека?
   - В принципе следовало бы, только визуальный осмотр ничего  не  даст,
лезть с аппаратурой преждевременно, да и, честно сказать, не  верю  я  в
багажный вариант. Нужно осмотреть салоны, точнее,  место  водителя,  еще
точнее - около правой ноги  водителя  в  таких  машинах  обычно  имеется
ковровое покрытие, мне нужен образец, возьми с собой  пинцет.  Сейчас  и
поезжай, пока  машины  не  ушли  из  гаража.  Охране  скажи,  выполняешь
поручение мадам, мол, она обронила зажигалку, а супруг не знает, что она
покуривает. Вопрос пустячный, но деликатный, и кто  хочет  остаться  при
должности, пусть держит язык на привязи.
   - С этим будет порядок, там служит народ молчаливый.
   Как я пост оставлю? Пока хозяин  на  территории,  мне  отлучаться  не
разрешается.
   - Оставь за себя кого следует, езжай, я за все в ответе. С богом, а я
вздремну часика два.
 
*** 
 
   В пять утра шоссе практически пустовало. Илья, поглядывая  в  зеркало
заднего вида, спокойно вкатился в Москву. По столице уже шастали машины,
и вскоре Илья убедился, что светло-серая  "волга"  следует  за  ним  уже
несколько минут. Он без надобности свернул в переулок,  сделал  петлю  и
вернулся на трассу.  "Волга"  исчезла,  но  вскоре  вновь  объявилась  в
кильватере. Это не наружка, понял Илья, они ведут  меня  одной  машиной.
Кто же это?
   Ворота гаража, который обслуживал элиту  депутатского  корпуса,  были
уже открыты. Когда Илья, оставив  свои  "Жигули"  у  тротуара,  вошел  в
полутемное, прохладное, пропахшее бензином помещение, из будки появилась
плотная фигура, преградила дорогу. Вахтер. Илья  знал,  что  его  с  год
назад за пьянство вытолкнули на пенсию из  бывшего  девятого  управления
КГБ. Увидав Илью, вахтер зевнул, потер небритую щеку, сказал:
   - Угости закурить, никогда на дежурство не хватает.
   - Не курю, - Илья не помнил, как зовут  вахтера.  -  Кто  уже  выехал
сегодня?
   - Один подался,  -  вахтер  снова  зевнул.  -  Видно,  на  базар,  за
кормежкой. А может, на дачу, за хозяином. А чего тебе?
   - Взгляни в свой поминальник, интересно, кто так рано поднимается.
   - Интересно? - Бывший гэбист взглянул хитро, одернул комбинезон и  не
двинулся с места. - Тридцать первая, семнадцать  ноль  четыре,  водитель
Танаев, машину заказали с вечера.
   Это была одна из машин, приезжавших в воскресенье в резиденцию.
   - С вечера, не путаешь? - безразлично обронил  Илья  и  пошел  вглубь
гаража. - На обратном пути проверю.
   - Секреты. Проверяльщик нашелся, - пробормотал вахтер и пошел следом.
   Илья остановился, постарался сказать как можно миролюбивее:
   - Ты, приятель, пост не оставляй. Чего мне надо, я сам найду.
   - Там напарник, а без сопровождения шастать по  хозяйству  никому  не
п