Борис звякнул стволом пистолета по ножке фужера.  -  Руку  не
вынимай, почеши промежность.
   - Вам передать ведено, - Гонору у подошедшего заметно убавилось.
   - Говори.
   - Так предмет передать, а он в кармане.
   - Вынь аккуратно, не дергайся. -  Борис  снял  предохранитель,  взвел
курок. - Положи на край стола.
   Парень аккуратно вынул из  кармана  небольшой,  завернутый  в  газету
предмет, который походил на плитку шоколада.
   - Разверни. - Галей вновь тронул стволом пистолета ножку фужера.
   Парень развернул газету, на столе лежала пачка долларов в  банковской
упаковке, один угол которой был надорван. Соседние столы были  пусты,  а
два стола у окна обедали и не обращали на происходящее внимания.
   - Кто передал? - спросил Галей, хотя ответ уже знал.
   - Человек велел передать. Сказал, вы его знаете.
   - Когда он послал вас?
   - Часа два будет.
   - Сегодня?
   - Ну.
   - Идите. - Галей выждал, пока гонцы Акима уйдут, выпил  рюмку  водки,
взял "куклу", внимательно оглядел, отметив, что исполнена она мастерски,
убрал в карман.
   Значит, Аким жив. И Яшин тоже жив, иначе  Аким  явился  бы  не  один,
последовала разборка. Что человек не взорвался в машине  -  случайность,
тому много причин. А  вот  почему  он  с  операции  соскакивает  и  даже
объясниться не захотел? Ясно одно: искать Акима, пытаться его вернуть  -
дело безнадежное и опасное. Конечно, заминировать тачку  Акима  мог  кто
угодно,  ничто  на  Галея  не  указывает.  Но  оправдываться,  объяснять
что-либо, выяснять, в какой момент так отлично поставленное  дело  пошло
наперекосяк, значит, терять лицо. Акима-Лёнчика следует забыть.  Значит,
он, Галей, вновь один. А эти фраера  остались  непугаными  идиотами.  Их
следует встряхнуть!
 
*** 
 
   На следующий день, во  вторник,  "непуганые  идиоты",  правда,  не  в
полном составе, собрались в кабинете следователя Гойды.
   Финансиста Якушева не было в Москве. Гуров не мог  пригласить  Яшина,
потому  что  официальный  допрос  последнего  приводил  к  обязательному
возбуждению уголовного дела.  Гуров  ему  позвонил,  выслушал  невнятные
объяснения о крайней загруженности  и  оставил  вопрос  открытым.  Чтобы
прикрыть отсутствие одного, приняли  самоотвод  и  Анатолия  Трофимовича
Барчука: высокий чиновник, коллегия и прочая словесная шелуха.
   Следователь Гойда многого не знал, да и  знать  не  хотел,  так  как,
будучи  прокурорским  чиновником,   должен   был   бы   реагировать   на
происходящее соответственно с законом. Мент, то есть  Гуров,  тоже  лицо
официальное, но к ментовским штучкам, к сожалению, привыкли.
   Так что к двенадцати часам во  вторник  в  кабинете  Гойды  собрались
помощник Президента Ждан, почему-то с женой (на самом деле не почему-то,
а так настоял Гуров) и депутат Госдумы Олег Кузьмич Еркин.
   - Здравствуйте,  рассаживайтесь.  -  Гойда  надел  по  такому  случаю
штатский пиджак, словно от этого переставал быть чиновником прокуратуры.
   - До каких пор будет твориться беззаконие?  -  Если  бы  Вероника  не
выплюнула эту фразу с ходу, то, возможно, задохнулась  бы.  -  Пока  нас
всех не перестреляют?
   Прокурорское сердце требовало  свято  блюсти  даже  букву  закона,  и
следователь, чтобы как-то оправдать свое бездействие, извинился и вышел.
   - А вы, как я понимаю,  простой  милиционер,  -  заявила  мадам  Ждан
Гурову. Вроде тех, что гуляют в  метро  и  под  фонарями.  Только  чином
повыше.
   - Вера! - одернул ее муж.
   - Пусть, я привык, - усмехнулся Гуров. - Гражданку тоже понять можно,
она закон нарушила и, как вести себя дальше, не знает.
   - Кто нарушил? Я вас привлеку за клевету!
   - В данном кабинете привлекать может лишь один человек, но он  вышел.
А я могу лишь пригласить милиционера, который  вокруг  фонаря  ходит,  и
препроводить вас в острог. Часика так на семьдесят два, пока следователь
не решит вашу дальнейшую судьбу.
   Задача Гурова была простая и сложная одновременно.  Вывести  из  себя
экзальтированную  дамочку  -  дело  нехитрое.  Но   как   заставить   ее
проговориться, что она дала "куклы" Яшину, не упоминая его фамилию?
   - Простите, - вмешался Ждан, - но это уже запугивание свидетеля.
   - Свидетеля чего? Гражданка,  когда  официально  допрашивалась,  дала
заведомо  ложные  показания.   Второго   апреля   вы   получили   письмо
определенного  содержания.  И  данный  факт  от  следователя  скрыли.  В
протоколе имеется прямой вопрос и подпись гражданки  Ждан.  Кстати,  вы,
Юрий Олегович, можете быть привлечены по аналогичной статье.
   - А я не могу! - выкрикнул Еркин. - Я депутат Думы.
   - Верно, Олег  Кузьмич.  Депутат  Думы  может  безнаказанно  врать  и
совершать более тяжкие преступления. Вы - народный избранник, вам  народ
разрешил.
   - Тихо,  тихо!  -  Ждан  выставил  ладони.  -  Не  будем  горячиться,
разберемся по существу. В нашем присутствии был убит человек, именно  по
данному  вопросу  мы  и  приглашены  к  следователю  прокуратуры.  Какое
отношение имеют к убийству какие-то письма? Кого  касается,  что  мы  их
получали или не получали?
   Почувствовав почву под ногами. Ждан пошел дальше, шагнул  туда,  куда
шагать ему не следовало.
   - Расследование убийства ведет прокуратура. А ваше участие, простите,
мне непонятно. В этот момент и вернулся следователь Гойда.
   - Полковник Гуров занимается розыском улик, - сказал он.  -  Надеюсь,
разница между расследованием и розыском всем понятна?
   Официальность с лица Гурова исчезла: он  стал  простым,  чуть  ли  не
домашним человеком, занимающимся опостылевшей работой.
   - Какой розыск, милейший Игорь Федорович? - Он пожал плечами. - Когда
они и слова правды сказать не в силах?  Будто  это  меня  шантажируют  и
могут убить.
   - Как убить? - прошептала Вероника.
   - Вас интересуют детали? Полагаю, что выстрелом из  пистолета.  Потом
не говорите, что я вас не предупреждал. Игорь, занеси,  пожалуйста,  мои
слова в протокол. - Гуров резко повернулся к Еркину. - Вам сегодня  днем
звонили,  угрожали?  А  вы,  господин  депутат,  молчите  как  рыба!  Вы
полагаете,  что  убийца  знает  о  вашей  неприкосновенности?  Мы  будем
разговаривать по  существу  или  станем  продолжать  выяснять,  кто  чей
помощник,  кто  его  жена,  а  кто  получил  охранную  грамоту  от  папы
римского?
   - Лев Иванович, у меня сегодня день очень плотный.  Может,  перенесем
разговор на завтра? - тихо спросил Гойда.
   - Можно, ты - начальник. - Гуров поднялся. - Если  ты  договорился  с
убийцей, что он обождет, то нам можно и подождать...
   - Нет, нет и нет! - Вероника схватила Гурова за рукав.
   Гуров многозначительно пожал ей руку и сказал:
   - Господин следователь по особым  делам,  у  меня  имеется  встречное
предложение: вы даете мне поручение официально допросить граждан.
   - Господин следователь! Господин следователь, пожалуйста!..
   - Хорошо! - прервал Веронику Гойда. - Раз у тебя, господин полковник,
день посвободнее - действуй. А поручение я подошлю к вам в министерство,
секретарю генерала.
   Ждан открыл дверь, пропустил жену и быстро прошмыгнувшего  в  коридор
Еркина, взял Гурова под руку и тихо спросил:
   - Все это - цирк, розыгрыш, домашняя заготовка?
   - Отчасти, Олег Кузьмич, вы правы. Только  отчасти,  потому  как  вам
угрожает опасность вполне реальная.
   - Вот уж не подумал бы. - Ждан покачал головой. - В жизни  не  украл,
не взял, слова грубого не сказал...
   - Верно.  Но,  к  сожалению,  не  обязательно  даже  говорить.  Порой
достаточно и промолчать.
   Гуров добился своего, заполучил в  кабинет  мадам  Ждан,  которая  не
только не противилась беседе, но, можно сказать, ее добилась.
   Помощника Президента и депутата Думы Гуров отдал Крячко, предположив,
что первый -  человек  порядочный  и  никакой  полезной  информацией  не
располагает, а второй - хитрец и мелкий  ворюга,  но  натаскал  в  норку
порядочно, и Галей вполне может депутатом заинтересоваться.  Только  все
это пустые хлопоты. Хитростью и на испуг Еркина не взять, а пытать Галей
сам не станет.
   - Ну, господин полковник, о чем же мы  с  вами  будем  беседовать?  -
Вероника сложила ладони, уперлась подбородком.
   - О вашей жизни, мадам, и о том, как ее сохранить. Договор следующий:
я задаю вопросы, вы на них отвечаете. Не желаете - не отвечаете.  Но  не
просто молчите - заявляете вслух: мол,  на  данный  вопрос  отвечать  не
хочу. Я неравнодушен к красивым женщинам, потому оставляю  вам  лазейку.
Мы ничего не  пишем,  следовательно,  не  подписываем.  Разговор  сугубо
конфиденциальный и юридической силы не имеет.
   - Так, простите, на кой черт он нужен?
   - Вы умны, у вас мужской характер. Отвечу.  Никто  не  откровенничает
под протоколом. А я  должен  знать  о  вас  максимум.  Это  поможет  мне
сориентироваться в ситуации, в пространстве и времени.  В  результате  я
рассчитываю выйти на убийцу прежде, чем он выйдет на вас.
   - Поехали, господин полковник! - Она достала из  сумочки  сигареты  и
закурила.
   Гуров  начал  задавать  быстрые  вопросы,  касающиеся  вечера,  когда
произошло  убийство.  Вопросы  были  малозначительные.  Когда  узнали  о
предстоящей вечеринке? Как она отнеслась к тому, что мужчины  собираются
без жен? Так продолжалось около получаса.  Гуров  заметил,  что  женщина
устала и несколько разочарована.
   - Вы считаете  себя  сексапильной?  После  небольшой  паузы  Вероника
ответила:
   - Да.
   - Так, по вашему мнению, оценивают вас мужчины?
   - Определенного возраста, я не девочка.
   - Вашего возраста и старше?
   - Да.
   - У вас есть любовники?
   - Я могу не отвечать?
   - Конечно, но практически вы ответили. У вас есть постоянный любовник
или все зависит от ситуации?
   Вероника закурила новую сигарету и зачем-то оглядела кабинет.
   - Скорее от настроения.
   - Вы пьете? Крепкое, десертное? Рюмку, две, больше?
   - По настроению.
   - Егор Яшин был вашим любовником?
   - Егор не в моем вкусе.
   - Муж знает о вашей личной жизни?
   - Она его не интересует.
   - Да или нет?
   - Нет.
   - У вас есть миллион долларов?
   - Конечно, нет!
   - Дальнейший наш разговор потерял всякий смысл. Вы не искренни.
   - А вы что - врач-психолог?
   - Некоторый опыт имею.
   - Где же я вам соврала?
   - Вы знаете сами.
   - Докажите.
   - Несерьезно. Вы не хотите мне помочь. То ли покрываете  преступника,
то ли боитесь его. Возможно, одновременно и то, и другое.
   - Вы что же, полагаете, что я связана с преступным миром?
   Гуров улыбнулся и сказал:
   - Мир... Народ... Для меня слишком много. Вы  поддерживаете  связь  с
отдельными преступниками.
   Гурову  очень  хотелось  задать  прямой  вопрос  о  "куклах".  Он  не
сомневался, что быстро расколол бы дамочку. Но тогда  он  засвечивал  бы
Яшина, а у Петра на этого типа были определенные планы.
   - Глупости, - резко ответила Вероника.
   - Попросите у Коржанова охрану.  Хотя  я  лично  не  верю,  что  один
охранник, которого выделят Юрию Олеговичу, изменит ситуацию.
   - Но вы обязаны...
   - Простите, -  перебил  Гуров.  -  Вы  обязаны  говорить  правду.  Не
говорите. Я буду выполнять свой долг, искать преступника. - Он встал.  -
Надеюсь, ваш супруг уже освободился.
   - И это все? - разочарованно спросила Вероника.
   - А чего вы ожидали? - Гуров подал женщине плащ. - Мы  сыщики,  а  не
фокусники. Ваши любовные интриги нас не интересуют. В конце концов,  мне
безразлично, в каких отношениях вы с Яшиным. Вы оба взрослые люди.  Нами
найден миллион долларов в пачках по десять тысяч в банковских упаковках,
так  называемые  "куклы".   Внутри   пачек   обыкновенная   бумага.   Их
принадлежность нас очень интересует. Но проверка показала,  что  Яшин  к
ним не имеет отношения, ну а уж вы тем более. Так  что  мы  оказались  в
тупике. Я надеюсь, уважаемая Вероника Андреевна,  если  у  вас  появятся
новости, вы позвоните.
   Проводив гостей, сыщики закрылись в кабинете и предприняли,  как  они
выражались, мозговую атаку.
   - Убийство на веранде Барчука можно считать раскрытым, но прокуратура
материалы в таком виде не примет,  -  сказал  Крячко.  -  Так  что  дело
остается за нами.
   - По убийству Ильина зацепиться  не  за  что,  если  только  Аким  не
поможет, добавил Гуров.
   - Ты ему веришь?
   - Пока ему выгодно, он будет сообщать правду.
   - Как и подавляющее большинство агентуры.
   - Зачем  Орлов  связался  с  Яшиным?  Он  же  патологический  лгун  и
двурушник. Гуров присел на край стола,  снова  заходил  по  кабинету.  -
Называя вещи своими именами, мы не  имеем  ничего.  Остается  Галей.  Он
отдельная карта. Вряд ли Галей оставит сановников в покое,  но  пока  не
вижу, что он способен предпринять.
   - Доберется до Яшина и убьет, остальные наложат в штаны,  нам  ничего
не скажут, будут платить.
   - Нам что? - Гуров пожал плечами. -  И  кто  будет  платить?  Якушев,
может, и заплатил бы, но думаю, он покинул  Россию  надолго.  Из  Еркина
можно деньги только выжечь, Галей на такое не способен.  У  Ждана  денег
нет. Вот несчастный мужик, угораздило его жениться на такой женщине.
   -  Она  его  и  не  спрашивала,  женила,  сделала  карьеру.  Вот  моя
благоверная умеет только стирать да готовить.
   - Для Галея остается лишь Барчук. Думаю, он не успел развернуться,  а
что успел, хозяйственная Анна Петровна пристроила в тот  замок,  где  мы
имели честь быть. Вот и весь расклад...
   В дверь постучали, попытались открыть, но она  была  заперта.  Крячко
подскочил, отодвинул засов.
   - Прошу! Или вы ошиблись дверью?
 
Глава двенадцатая 
 
   - Здравствуйте, господа!
   Вошедший был чистый иностранец. Не  только  по  одежде  и  умению  ее
носить, акценту и  тонкому  запаху,  который  он  принес  в  прокуренный
кабинет.
   - Лев Иванович, скажи, что с человеком делает Европа?! Я чуть было на
французском не заговорил. Ну, раз вошел, дверь прикрой. -  Крячко  вроде
бы ерничал, но смотрел на вошедшего цепко.
   Еланчук  Юрий  Петрович,  разведчик,  контрразведчик,   уволенный   и
восстановленный, уехал около года назад в Вену. Сыщиков не интересовало,
торгует Еланчук или шпионит, или всего  понемногу.  Они  знали:  Еланчук
фигура крупная, просто так в Москве появиться не может, и  уж  абсолютно
исключено, чтобы он ошибся дверью  или  зашел  в  данное  здание  просто
засвидетельствовать почтение давним знакомым.
   - Твои все здоровы? - спросил Гуров,  который  относился  к  Еланчуку
значительно  лучше,  чем  Станислав.  -  Ты  сейчас  в   Вене?   Пришел,
рассказывай, что считаешь нужным. Много не ври, вранья у  нас  без  тебя
хватает.
   Как всегда элегантный, с шейным платком вместо галстука, Еланчук снял
шляпу и плащ, стал еще моложе, хотя ему уже исполнилось сорок пять.  Два
года назад его уволили из системы КГБ, которая неизвестно как в то время
называлась. Он устроился в посредническую фирму и чуть было  не  увяз  в
деле  по  наркотикам.  Спас  Еланчука  Гуров,  застрелив   единственного
свидетеля, способного дать против Еланчука показания. Бандит  стрелял  в
Гурова, он ответным выстрелом его  убил.  Мог  бы  и  не  убивать,  лишь
ранить, но помня, что данный человек живым Еланчуку опасен, сыщик  убил.
Обоюдная перестрелка, никто не докажет, кто что мог. Но  генерал  Орлов,
Крячко, Еланчук и, конечно, сам Гуров знали правду. Знали, но никогда не
говорили об этом. Станислав, человек неверующий, считал, что  друг  взял
на душу грех, убивать можно лишь в крайнем случае. Крячко был  очевидцем
огневого контакта, данный случай не считал  крайним,  винил  в  убийстве
Еланчука.
   Отношения между присутствующими были, мягко выражаясь, непростые.
   Когда Еланчук снял плащ и шляпу, Крячко сказал:
   - Заодно сними очки и усы.
   - Усы могу только сбрить. - Еланчук снял дымчатые очки, сжал пальцами
переносицу. - Пытался носить линзы, не могу привыкнуть.
   - И долго ты будешь всякую херню городить, прежде чем скажешь,  зачем
пришел?
   - Не хами, Станислав, мне и так  неловко,  -  сказал  Еланчук.  -  Я,
ребята, к вам от имени Интерпола. Вы засветились на наших экранах вчера.
Шеф сказал: мол, кто да что, и надо  немедленно  лететь,  хотел  выслать
бригаду. Но я сказал, что вас знаю, в Москве вы больше, чем бригада.
   - Если ты нам премию привез, пошли срочно в  кабак.  А  если  работу,
порядок известен - к  начальству.  А  я  лично  против,  мы  свое  говно
разгрести не можем.
   -  Верно,  иди,  Юрий  Петрович,  к  генералу  Орлову,  а  с  ним   к
замминистру, сказал Гуров.
   - Схожу, успеется. - Еланчук достал носовой платок, смахнул со  стула
пыль, сел. -  Я  хочу  сначала  с  вами  посоветоваться.  Если  ты,  Лев
Иванович, согласишься, то сам  и  решать  будешь...  Короче.  В  Италии,
предположительно   в   прошлом   году,   изготовили    доллары.    Сумма
астрономическая. Один  миллиард  ушел  в  Россию.  Остальное  мы  успели
перехватить и уничтожить, а эта партия  была  постоянно  под  контролем,
проявляли связи. За день до ликвидации вся партия пропала.
   - Контейнер, - съязвил Крячко.
   - Примерно. Доллары изготовлены по хай классу. Четыре месяца ни  одна
купюра ни в одном уголке земного шарика не появлялась.  Десятого  апреля
вы их зацепили в "куклах". Ни один аналитик не в состоянии понять, зачем
такой горячий товар использовать как оберточную бумагу. Кто изготавливал
"куклы"? Где он взял разыскиваемые купюры?
   - Кейс с "куклами" я отнял у пацана. Так как руки у меня были заняты,
я дал пацану по жопе ногой. В милицию он жаловаться не пошел.
   - Когда-нибудь, Станислав, я от твоего юмора удавлюсь. - В  голове  у
Гурова был полный сумбур, он болезненно морщился.
   - Удавишься от юмора? - Крячко хмыкнул. -  Мы  оба  тогда  попадем  в
Книгу Гиннесса.
   - Ты не доживешь... - Гуров снял телефонную трубку. - Здравия  желаю,
Петр Николаевич. Разрешите  заглянуть  на  минуточку?..  Спасибо.  -  Он
положил трубку, кивнул на дверь. - Пошли узнаем,  что  по  этому  поводу
думает герцог Гогенцоллерн.
   Орлов радушно встретил Еланчука, поздоровавшись  с  ним  так,  словно
вчера расстался, внимательно выслушал его, не задав ни  одного  вопроса.
Когда гость закончил, пожал плечами.
   - Вы ищете данные купюры, мы вам помогли. Действуйте.
   - Господин генерал-лейтенант, мы  находимся  здесь  лишь  в  качестве
гостей. Ваши люди владеют ситуацией и материалом.
   - А я не знаю, как  вы  работаете,  -  ответил  Орлов.  -  Существует
определенный протокол. Вот согласно данному протоколу и действуйте.
   - Мы утонем в бумагах, потеряем уйму времени.
   - Ни в одной стране мира вы  даже  не  заикнулись  бы  о  возможности
упростить процедуру. В России все можно? Вы потеряли контейнер? Ищите. У
вас есть люди, деньги, техника. Боитесь потерять время? Как только я дам
людей и они приблизятся к вашему контейнеру, я начну терять людей.  Ваши
парни застрахованы на миллионы, а у наших вдов нищенская  пенсия.  Какую
зарплату вы получаете? Молчите? А премиальные в  случае  удачи?  Сколько
американцы выплачивают за обнаружение фальшивого миллиарда? Вот завтра с
утра через ваше бюро в Москве обращайтесь к министру. Он у  нас  большой
специалист. Лев Иванович, до моего личного  распоряжения,  в  письменном
виде и со всеми печатями, я вам категорически запрещаю заниматься данным
делом. Все свободны. Гуров, задержитесь.
   Орлов обхватил голову руками, взлохматил  и  без  того  непричесанные
волосы, внимательно изучал бородавку на собственном носу. Лохматые брови
топорщились, в широкой груди что-то сипело, наконец вылилось  в  длинный
вздох.
   Знаменитый генерал сыска походил  на  какого-то  зверька,  но  не  на
настоящего, а из мультфильма. Он долго молчал, вздыхал, морщился, словно
из последних сил удерживал непомерный груз, наконец спросил:
   - Чего молчишь?
   - Жду указаний.
   - Врешь. Ты просчитываешь, ищешь решение. Нашел?
   - Я не умнее тебя.
   - Необходимо решить принципиальный вопрос. Мы будем работать или нет?
Тебе ясно, как