л:
   - Запомни, щенок, бывают  лишь  слишком  глупые,  такие,  как  ты,  -
отпустил, и сержант упал на колени.
   - А за это я могу вас... - начал было вошедший в  дежурку  майор,  но
Гуров его перебил:
   - Ты можешь,  майор,  поцеловать  меня  в  задницу.  -  Он  вытолкнул
опешившего Дитера на улицу.
   Они сели в "волгу", отъехали,  никто  их  не  преследовал,  некоторое
время молчали. Дитер не выдержал и спросил:
   - Как ты мог офицеру полиции сказать  такое?  Да  еще  в  присутствии
подчиненных.
   - Он  не  офицер  полиции,  а  преступник.  Нас  проверяли,  пытались
вынудить признать, что мы работники спецслужб. Я  работаю  под  легендой
крупного авторитета, должен вести себя и  разговаривать  соответствующим
образом.
   - Где твой пистолет?
   - Подумай, ты ведь инспектор криминальной  полиции.  Пока  ты  будешь
изображать сыщика, я тебе тоже задам вопрос.  Как  ты  позволил  ударить
меня по затылку?
   - Виноват, доктор, но я объясню...
   - Мне неинтересно, - перебил Гуров. - У тебя было одно задание.  Меня
могли ударить ножом, кому и что бы ты объяснял?
   - Бывают обстоятельства...
   - Не бывает, - вновь перебил сыщик. - Точнее, только одно  -  смерть.
Если бы тебя убили, я бы понял.
   - Я не могу работать, когда со мной так разговаривают.
   - Прекрасно, возвращайся в свою добропорядочную, мытую и сытую страну
и объясни, что ты отказался разыскивать убийцу, так как  русский  офицер
тебя обидел. Законопослушные соотечественники тебя поймут.
   "Волга" остановилась у закрытых ворот, днем ключ Гурову не дали,  так
как ворота не имели замка, а запирались изнутри  на  засов.  Было  около
часа ночи, но только лишь машина остановилась, как  хлопнула  дверь,  из
домика дежурного выбежал человек, ворота распахнулись.
   - Поставь машину, - сказал Гуров  и  прошел  в  дом.  На  самом  деле
полковник не сердился на молодого инспектора, подстраховка  человека  от
нападения сзади - дело сложное, требует навыков, специальной подготовки.
Парень лопухнулся, такое может случиться и с  человеком  более  опытным.
Гуров прекрасно представлял, как это произошло. Видимо, Дитера отсеяли в
дверях, один из патрульных  остановился  на  пороге  и  начал  тщательно
вытирать ноги, секунды  достаточно,  чтобы  за  спиной  сыщика  оказался
человек с дубинкой.
   Гуров взял из холодильника бутылку минеральной,  поднялся  к  себе  в
комнату, принял душ и провел медосмотр.  Пустяки  -  царапины,  ссадины,
утром, конечно, кое-где затечет, надо будет  сделать  хорошую  разминку,
все образуется.
   Он сел в кресло, вытянул ноги,  послал  по  известному  адресу  людей
волевых, пекущихся о своем здоровье, и с наслаждением закурил.
   Итак,  подведем  итог  первого  раунда,  кажется,  я   его   выиграл,
постараемся  разобраться  досконально.  Полковник  затянулся,   выпустил
кольцо, смотрел, как оно вытягивается, теряет форму, исчезает. Начнем  с
партнера. С парнем работать  можно,  он  умен,  наблюдателен,  выдержан,
обвинять человека в недостатке опыта так  же  разумно,  как  обвинять  в
молодости. Зациклен на себе, все  это  проходили,  надо  ему  еще  разок
всыпать, он и очухается. В принципе, с Дитером порядок, важно, чтобы  он
инициативу не проявлял и держался в кильватере плотнее.
   Местный опер,  капитан?  Вроде  неплохой,  главное  честный,  приметы
местных  авторитетов  дал  превосходно,  опознать  Мустафу  и  Академика
удалось сразу. Ну а каков Василий Михеев в ближнем бою, жизнь покажет.
   Мустафу Гуров вблизи не видел, ничего о нем не выяснил  но,  судя  по
характеристике Василия и по окраске, Мустафа человек прямолинейный,  при
контактах  крайне  опасный,  для  выполнения  задания,  судя  по  всему,
малоперспективный.
   Павел Николаевич Фокин, по кличке  Академик,  который  носит  простые
часы на скромном кожаном  ремешке,  неброские  часы  фирмы  "Шархаузен",
которые и при сегодняшних ценах  стоят  дороже  "волги".  Как  эти  часы
углядел через весь зал Дитер, непонятно,  но  факт  -  по  ним  немец  и
определил, что Павел Николаевич  человек  богатый.  Академик  безусловно
человек интересный, скорее всего, и нужный. При знакомстве  его  удалось
выбить из седла, он подрастерялся,  но,  судя  по  дальнейшим  событиям,
ненадолго. Уже через несколько минут он  сообщил  своему  человеку,  что
незваных гостей следует проверить.
   Они действовали в острейшем цейтноте, в  принципе,  провели  операцию
недурственно, но, по большому счету, ошиблись  в  спешке.  Не  следовало
торопиться,  если  Академик  заподозрил  гостей   в   принадлежности   к
спецслужбам,  то  сутки-двое  ничего  не  меняли,  могли  подготовиться,
работать тоньше, а не рассчитывать на слабонервных. Ясно,  их  прельщала
возможность  взять  незнакомца  с  пистолетом  в   кармане,   придавить,
поставить  перед  выбором:  либо  раскрывайся,  либо  запрем  в  камеру.
Рассчитывали на быстрый успех, промахнулись, откуда им было  знать,  что
полковник Гуров проходил таблицу умножения много лет назад.
   Коррумпированный майор не дурак, но и не  Спиноза,  сейчас,  конечно,
суетится, неизвестные ему в любом качестве опасны. Если они  сотрудники,
то майор прокололся, если они из авторитетов, могут зло затаить.
   Сыщик давно погасил сигарету, разминал вторую, за стеной,  в  комнате
Дитера, было тихо. Гуров вышел, постучал в соседнюю дверь, дернул  ручку
и пошел к лестнице.
   На кухне, подпоясавшись полотенцем, Дитер суетился  у  плиты,  что-то
жарил на сковородке, кипятил чайник.
   - Ну ты, инспектор, даешь! - Гуров прошел к окну, распахнул форточку.
- Ты же нормально поужинал.
   - Доктор, я решил не рассказывать дома, как меня обижают в России,  и
разнервничался. -  Дитер  жарил  колбасу,  получалось  у  него  неважно,
сковорода подгорела.
   Гуров отстранил Дитера, убавил огонь, подложил масла, разбил яйца.
   - Я нервный, я ужасно голодный. - Дитер  заглянул  в  холодильник.  -
Доктор, если мы, как у вас выражаются,  крупные  авторитеты,  то  у  нас
должны быть деньги. Почему мы не можем купить  хорошего  мяса,  фруктов,
овощей?
   Гуров сам был человеком отходчивым,  никогда  по  пустякам  обиду  не
таил,  и  немец,  час  назад  оскорбленный  в  лучших  чувствах,  сейчас
болтавший как ни в чем не бывало, вызывал симпатию.
   - У нас есть деньги, завтра, уже сегодня, - поправился  сыщик,  -  мы
все купим, и ты будешь нервничать и лопать до отвала.
   - Лопать до отвала? - Дитер пожал мощными плечами. - Надо  запомнить.
Это значит есть сколько хочешь? - И повторил:
   - Лопать до отвала.
   - Я хотел тебя немного воспитать, чтобы ты понял,  как  мы  живем,  -
сказал Гуров. - Но раз уж мы попали в заповедник и жизнь здесь  никакого
отношения к жизни людей нормальных не имеет, то утром поедем на рынок.
   - Да-да, базар, натуральные продукты; и  не  надо  меня  воспитывать,
доктор.
   - Не обещаю, но попробую. - Гуров снял с огня сковородку, поставил на
стол, достал из своей куртки початую  бутылку  водки,  которую  унес  из
ресторана, как бы между прочим спросил:
   - Не знаешь, где мой "вальтер", куда-то я его дел?
   Дитер не мог есть со сковородки, перекладывал яичницу с  колбасой  на
тарелку, услышав вопрос, улыбнулся и ответил:
   - Доктор, я над вопросом думал. Если бы мне  приказали  ваш  пистолет
найти, то я бы обыскал туалет в ресторане.
   - Туалет? - Сыщик состроил гримасу.  -  Где  же  там  можно  спрятать
оружие?
   - А вот наверху такой ящик, не знаю, как называется.
   - Бачок, но там вода. - Гуров недовольно хмыкнул:
   - Ты полагаешь, что я  могу  прекрасное  оружие  без  видимых  причин
бросить в воду?
   - Доктор, не наводи тень на плетень. Я правильно выразился?  -  Дитер
взглянул на сыщика и, так как тот молчал, продолжил:
   - Причины у тебя были, и ты оказался прав, а  насчет  воды  не  знаю.
Может, ты воду перекрыл? Нет, начнут чинить, полезут смотреть.
   - Хорошо ты нас  знаешь!  -  Сыщик  расхохотался.  -  В  России  если
испортился сортир, то его начнут чинить самое  раннее  через  неделю.  -
Гуров взял бутылку водки, осмотрел, будто видел впервые, и налил себе  с
полстакана. - А чего ты уперся в туалет, у меня не было других мест?
   - Когда мы вошли в ресторан, ты положил  "вальтер"  в  правый  карман
пиджака. В зале ты его оставить не мог. - Дитер запнулся, пошарил  рукой
под крышкой стола, за которым сидел.
   Неожиданно зазвонил телефон, Гуров и Дитер одновременно посмотрели на
часы, было около двух ночи.
   - Кто звонит, Дитер? - спросил Гуров. - Даю одну попытку.
   Телефон зазвонил вновь. Дитер ответил:
   - Инспектор, который нас встречал.
   - А вот  и  нет!  -  довольно,  по-мальчишески  воскликнул  сыщик.  -
Пистолет ты нашел,  а  тут  промазал.  -  Он  выждал  еще  один  звонок,
неторопливо снял трубку:
   - Слушаю.
   - Извините за поздний звонок, - произнес мужской голос.
   - Пустяки, звоните через каждый час, - ответил Гуров к показал Дитеру
кукиш.
   Дитер тоже, как мальчишка, прыснул в кулак.
   - Кто говорит? - растерянно спросил незнакомец.
   - А черт его знает, - ответил Гуров. - Я ночью плохо соображаю.
   - Вы вечером ужинали в ресторане "Алмаз"?
   - Все может быть.
   - Вы  понимаете,  что  ночью  просто  так  не  звонят,  видимо,  дело
серьезное.
   - Я ничего не понимаю! - Гуров заговорил сердито. - Звоните ночью вы,
дело у вас, так выкладывайте, кто вам нужен.
   - Теперь я вас узнал, Лев Иванович, - человек облегченно вздохнул,  -
беспокоит Фокин Павел Николаевич.
   - Я должен сказать, что безмерно рад вашему звонку. Академик!
   - Вы не рады, я звоню без всякого удовольствия, как говорится, такова
се ля ви, Доктор. Перехожу  к  делу.  По  выходе  из  ресторана  с  вами
произошла неприятная история. Я бы вас просил  уважаемый  Лев  Иванович,
повременить с жалобой.
   - Это угроза? - Голос сыщика неуловимо изменился, чуть сел и  потерял
эмоциональную окраску. Такими голосами в кино говорят роботы. - Поясните
свою мысль.
   Неизвестно,  как  отреагировал  на  эти  изменения  Академик,  но   у
сидевшего за столом Дитера лицо вытянулось и затвердело.
   - Никаких угроз, только  просьбы,  -  после  небольшой  паузы  быстро
заговорил Академик. - Я выразил  свою  просьбу  предельно  точно,  прошу
повременить, к десяти утра я приеду, и мы проясним ситуацию.
   - Теперь к одиннадцати, дайте выспаться, черт побери! - Гуров положил
трубку. - Мы с тобой спорили, кто звонит, ты проиграл, -  потирая  руки,
весело говорил сыщик. - Дитер, на что мы спорили?
   Дитер никак не мог понять русского полковника:  только  что  строгий,
даже жестокий, абсолютно безразличный к мнению окружающих, через секунду
русский шутил и вел себя крайне несолидно. В России все не по  правилам.
Полковник скрывает свою должность и звание, в результате в  участке  его
бьют по голове дубинкой. За это,  уходя  из  участка,  полковник  увечит
постового. Дитер даже не заметил, когда  и  как  русский  ударил,  видел
только страшный результат.
   - Ты что молчишь, онемел? - весело продолжал  сыщик.  -  Мы  с  тобой
молодцы, так что предлагаю ничью, ты нашел мой пистолет, я  угадал,  кто
звонит.
   Гуров снял трубку, набрал номер, на пятый  или  шестой  гудок  трубку
сняли, и мужской голос без энтузиазма произнес:
   - Михеев.
   - Василий, у меня радостное сообщение, -  сказал  Гуров.  -  Выезжать
никуда не надо, можно повернуться на другой бок и спать.
   - Большое спасибо, господин полковник.
   - Не за что, свои люди, сочтемся. Теперь о деле.  В  "Алмазе"  сходка
воров, серьезной публики мало. Ты  поутру  возьми  несколько  человек  и
заявись туда. Якобы проверка по сигналу жителей. Когда твои  разбредутся
по  помещениям,  заскочи  в  туалет,  в   первой   кабинке,   в   бачке,
полиэтиленовый пакет, в нем лежит мой "вальтер". Далее. В одиннадцать  у
меня в гостях Академик - Фокин, думаю, что больше часа нам говорить не о
чем, затем мне нужно заехать на базар, мой иностранец, - Гуров подмигнул
Дитеру, - не может жрать пестициды и прочую химию. В тринадцать тридцать
я отъеду от базара, садись на хвост, следуй до  развилки,  там  у  поста
остановишь машину, пересядешь к нам. Ферштейн?
   - Яволь, варум нихт! - неожиданно ответил Василий.
   - Молодец. На каком  боку  спал?  Обязательно  перевернись.  -  Гуров
положил трубку, выпил водку, шумно выдохнул и театрально упал на стул. -
Как я устал руководить! Тебя обучай, Василию  указывай,  на  каком  боку
спать! Кошмар! Не крутись, глупо улыбаясь, словно тебе за пазуху  сунули
мокрую холодную лягушку.  Запомни,  Дитер,  мужчина,  который  абсолютно
серьезно относится к самому себе,  даже  не  клоун,  просто  дурак.  Вы,
немцы,  дисциплинированные,  аккуратные,  у  вас   масса   положительных
качеств, я вас уважаю. Но вы такие правильные, с ума можно сойти, каждый
сидит на  своей  жердочке.  Останешься  живой,  станешь  комиссаром,  не
забывай, что тебе говорил русский полковник.
   - Не забуду, - очень серьезно ответил Дитер. - Ты  странный  человек,
доктор, я стараюсь тебя понять.
   - И напрасно. - Гуров взглянул на часы:
   - Надо выспаться, а не в одном глазу, нервы,  возраст.  Наливай  чай,
мой посуду. У тебя это хорошо получается, а я  скажу  несколько  слов...
Так, мысли вслух. Существует избитая истина, что трудно найти  в  темной
комнате черную кошку, тем более, если кошки в этой  комнате  нет.  Таким
делом мы занимаемся. Люблю пословицы и поговорки. Дорога в десять  тысяч
километров начинается с первого шага. Мы такой шаг  сделали,  утром  нам
шагнут навстречу. Неизвестно кто, не очень понятно, с какой целью. Ясно,
майор испугался, попросил у хозяина помощи, защиты. Майор очень  опасен,
его необходимо убрать.
   - Убрать? - Дитер звякнул тарелкой. - Убить?
   - Не знаю, вполне возможно. - Сыщик  взглянул  на  Дитера,  в  глазах
русского исчезли озорные огоньки, лицо затвердело. - Ты против?
   - Доктор, давай договоримся, не провоцируй, мне и  так  трудно.  Твоя
страна, твои правила, ты старший. - Дитер рассердился, сумел сдержаться,
даже улыбнулся кривовато.
   - Речь не мальчика, взрослеешь. - Гуров довольно кивнул, выпил чаю. -
Мой выстрел всегда второй, и я никогда не  прикажу  убить  человека,  но
майор доживает последние дни. Бог ему судья. Как нам вести себя с Павлом
Николаевичем Фокиным, то бишь Академиком? Чего молчишь?
   - Человек приходит в  дом,  должен  поздороваться,  объяснить,  зачем
пришел. - Дитер повел мощными плечами. - Сначала надо  выслушать,  потом
думать, решать.
   - Вот! - Гуров поднялся, подошел к раковине, сполоснув свою кружку. -
Устами младенцев глаголет истина. Идем спать, утро вечера мудренее.
 
*** 
 
   Инспектор Вольф с хрустом потянулся и заснул, а полковник Гуров  тоже
потянулся, не заснул,  мозг  не  электролампочка  -  включил,  выключил.
Бравада полковника была если и не абсолютно напускной, то и не до  конца
искренней. Встреча с местной  властью  прошла  более  чем  успешно.  Как
всякий человек,  чья  работа  связана  с  риском,  сыщик  был  несколько
суеверен, и он не любил когда операция начинается  очень  удачно,  порой
говорил: "Слишком хорошо - это тоже плохо". Главное не в приметах,  а  в
том, что первый ход чаще всего ничего не решает, побеждает тот, кто бьет
последним. Конечно, в течение нескольких часов  познакомиться  с  главой
уголовной администрации и коррумпированным майором милиции - неслыханная
удача. Причем чистая,  не  подставка,  так  как  события  произошли  так
быстро, что никакой  игры  пройти  не  могло.  Для  Академика  появление
гастролеров было как снег на голову, - ждет гостей, временной  прессинг,
некогда  думать,  кличка  -  Доктор.   Авторитет   допускает   просчеты,
опомнившись, наносит ответный удар, бьет тем, что под рукой. А под рукой
оказывается начальник отделения милиции, бравый майор. Теоретически  они
рассчитали абсолютно правильно.  Милиция  задерживает  по  подозрению  в
угоне, обнаруженный при обыске пистолет как якорь  приковывает  ко  дну.
Нет пистолета - корабль плывет по  течению,  майор  засветился,  секунда
промедления - и сгорит.
   Если бы Дитер, даже господь бог спросил: "Грешник, ты почему  оставил
пистолет?", Гуров мог бы плести о нехороших глазах Академика,  об  опыте
прошлых лет, но если как перед богом, искренне, полковник должен был  бы
ответить:   "Почему?   Потому!"   Согласитесь,   звучит   неубедительно.
Убедительны бывают лишь истинная правда да хорошо  продуманная  ложь.  В
конкретном случае у сыщика не было ни того ни другого.  При  всей  своей
нескромности Гуров не мог бы ответить: "Талантлив я, господи. Интуиция у
меня". К тому же интуицию никто на свете в руках не держал, даже в глаза
не видел.
   Конечно, Дитер прав, инициатива пока у меня. Да надолго ли ее хватит?
Необходимо установить, есть ли в городе наемные убийцы, выезжают ли  они
за пределы России? Каковы полномочия самого  Академика?  Кто  стоит  над
ним? Только в плохих сказках преступник расставляет  сети  и  заманивает
жертву, вербует соучастников. В реальной жизни преступник не  только  не
привлекает, даже не подпускает к себе посторонних. Он крайне  осторожен,
подозрителен, часто умен и проницателен. Сотрудничать он  будет  лишь  с
человеком, который ему нужен, незаменим в силу своих связей либо деловых
качеств, проверен-перепроверен.
   Инициатива у меня, но стоит сделать шаг вперед, как створки раковины,
которые  случайно  приоткрылись,  захлопнутся,  и  я  упрусь   в   стену
непонимания и молчания. Слабое место у них - майор, начальник отделения.
Во-первых, они могут им пожертвовать, во-вторых, я не могу  надавить  на
майора не раскрываясь.
   Гуров понимал, что все равно не заснет, лег навзничь, открыл глаза.
   Я двинулся умом, горожу глупости. Если майор и слабое место, то  мое,
никак не Академика. Против майора  пальцем  нельзя  пошевелить,  человек
корпорации обязан беречь  коррумпированного  сотрудника  милиции,  а  не
сводить с ним личные счеты из-за ерунды. Майор же  может  копать  против
незваных гостей сколько угодно, объясняя, что не  доверяет  гастролерам,
осуществляет проверку.
   Гуров пришел  к  неутешительному  выводу,  что,  уходя  из  отделения
милиции, крупно  ошибся.  Объясняя  Дитеру,  что  ударил  патрульного  и
прилюдно оскорбил начальника, мол, авторитет  иначе  поступить  не  мог,
полковник обманывал себя.  Вполне  допустимо  было  подчеркнуто  вежливо
раскланяться, а он сорвался, как мальчишка;  свел  счеты,  в  результате
нажил смертельного врага. Но сыщик умел не только анализировать ситуацию
и признавать свои  ошибки,  но  неизменно  следовал  принципу  -  ошибки
запоминай, старайся не повторять, но никогда не сожалей, не кори себя за
промахи, дело  это  пагубное,  совершенно  никому  не  нужное,  так  как
прошлого не вернешь. Все оценил, взвесил,  определил  координаты  своего
местонахождения, думай, как достичь цели.
   Первое, необходимо срочно  отступить  и  отдать  инициативу,  начинай
пятиться, пытайся увлечь за собой. Настоящий  контакт  возможен,  только
если он произойдет по инициативе неприятеля. Человек так  создан,  ценит
лишь то, что завоевал сам, что ему не давали, а он вырвал, сумел отнять.
   Отдать инициативу  несложно.  Вопрос,  как  вызвать  к  себе  интерес
местных руководителей. Не отдавая отчета, сыщик  кокетничал,  он  сразу,
еще в Москве, понял, что первая, пожалуй, наиглавнейшая проблема  -  как
привлечь к себе внимание серьезных людей? И  тогда  же  полковник  нашел
однозначный  ответ.  Сегодня  только  конвертируемая   валюта   является
надежным  магнитом,  который  притягивает  правых  и  левых,  чистых   и
нечистых. Главный козырь в этой игре - Дитер Вольф.
   Когда  окна  светлыми  пятнами  проступили  на  темной  стене,  сыщик
задремал.
 
*** 
 
   Ровно в одиннадцать к крыльцу подкатила светлая "волга". В  джинсовом
костюме,  в  начищенных  до  сверкающего  блеска  ботинках,  белоснежной
рубашке, без галстука, Гуров вышел на крыльцо. Он не спустил