то он к тому же  ни  о  чем  конкретном  и  не  думал.  Мысли
путались,  короткие,  необязательные,  они  сбивали  друг  друга,   одни
вопросы, вопросы... Ни одного ответа.
   Где Галей? Если здесь, то должен стоять в первых рядах... Пистолет не
достать. Не выстрелить, тем более не уйти... И зачем тут стою я? На  что
рассчитывал? Зачем привел людей? Зачем Ильин захватил Галея? Жив  киллер
или давно уже мертв? Он искал меня. Он умен и осторожен. Он не полезет в
толпу.
   Изредка Гурова толкали, но он не реагировал. Журналистам надоели одни
и те же речи, однако уйти было невозможно - толпа перекрыла все  выходы.
Кто-то  из  скучающих  журналистов  обратил   внимание   на   элегантную
неподвижную фигуру.
   - Кто это? - спросил журналист у приятеля.
   - Охранник, наверное, - равнодушно ответил тот.
   - Какой  охранник!  -  возмутился  любопытный.  -  Его  самого  можно
украсть, он и не заметит.
   - А может, он умер?
   - Он ждет троллейбуса, - вмешался третий.
   - Скажешь, в таком-то пальто и в шляпе в троллейбусах не ездят.
   - Не знал, что тут соберется пара человек, и назначил встречу даме.
   - Чего мучится? Легче спросить, - сказал  молодой  парень  в  плотной
кожаной куртке с видеокамерой в руке.
   - Извините, у вас не найдется закурить? -  Парень  тронул  Гурова  за
плечо.
   - Не курю! - огрызнулся Гуров,  который  только-только  зацепился  за
какую-то стоящую мысль.
   - А сигареточку к губе для красоты прилепили?
   Стоявшие рядом и прислушивавшиеся к разговору журналисты  рассмеялись
так громко, что на миг заглушили выступающего.
   Гуров сплюнул  давно  погасшую  сигарету,  вынул  из  кармана  пачку,
протянул журналисту, увидел у него видеокамеру, схватил ее.
   - Эй, такой обмен не годится, приятель!
   -  Как  эта  штука  называется?  -  быстро  спросил  Гуров,   отнимая
видеокамеру у растерявшегося журналиста. - А побольше они бывают?
   - Как? - не понял журналист.
   - Внутри она пустая?
   - Приятель, ты болен, это же видеокамера!
   - Извини! - Гуров оттолкнул журналиста.
   Парень, возмущенный необъяснимой грубостью, шагнул  к  Гурову,  хотел
высказаться, но увидел его глаза и попятился. Глаза походили на  голубые
льдинки, мертвые.
   Гуров увидел комнату Ионы Доронина, старинный стол, видеокамеру.  Вот
он, ответ на мучивший сыщика вопрос, зачем Иона пригласил его  в  гости.
Он хотел показать полковнику  видеокамеру,  чтобы,  увидев  депутата  на
митинге с  камерой,  сыщик  не  удивился.  Еще  Гуров  увидел  документ,
полученный от Еланчука. В сознании Гурова замелькали надоевшие  вопросы,
затем хаотичное движение прекратилось, возникла ясная и четкая  картина.
Так случается, когда барахлит телевизор.  На  экране  мельтешат  полосы,
кривые, неясные фигуры - щелчок, и все  становится  четким  и  ясным  до
мельчайших подробностей.
   Гуров снял шляпу, провел ладонью по волосам, что означало:  приступаю
к задержанию, создайте коридор для отхода. Оперативники  утро,  уставшие
разыскивать  Галея  в  многочисленной  толпе,  разуверившиеся  в  успехе
проводимой операции, уже давно не сводили глаз с этой шляпы. Розыскники,
буравя толпу, бросились к Гурову. Они не имели понятия, кого и как будет
брать полковник, их  задача  -  вывести  сыщика  к  стоявшим  неподалеку
машинам.
   Орлов  разговаривал  с  молодым  очень  важным  человеком,  имени   и
должности которого не знал, но безошибочно  определил,  что  парнишка  -
лицо приближенное. Генерал слушал его болтовню о переустройстве столицы,
поглядывал на стоявшего неподалеку Гурова  и,  когда  Лева  снял  шляпу,
буркнул:  "Извините!"  -  но  не  последовал  за  кинувшимися  к  Гурову
розыскниками, а начал двигаться в сторону машин.
   Осознав картину  происходящего,  Гуров  быстро  нашел  взглядом  Иону
Доронина, который находился, конечно, внутри  оцепления,  неподалеку  от
ораторов. Гуров не знал,  сколько  у  него  времени,  может,  более  чем
достаточно, а может, истекают последние секунды.
   К  микрофону  вышел  Владимир  Бесковитый,   вскинул   руки,   словно
футболист, забивший победный гол. Толпа заревела и засвистела.  Рядом  с
"фюрером" суетился громила охранник, который зачем-то поднялся с  шефом,
а теперь,  оправдывая  свое  присутствие,  начал  передвигать  микрофон,
крутить его тонкую шею, так как предыдущий оратор был повыше Вульфовича.
   Гуров понял, что опаздывает. До Доронина оставалось метров десять, но
журналисты и охрана сгрудились в плотную массу, и каждый шаг  давался  с
трудом. Полковник наткнулся на здоровенного парня, кого уж тот охранял -
не имело значения,  но  уступать  дорогу  он  не  собирался,  смотрел  с
насмешливым вызовом, даже ковырнул пальцем карточку  "Пресса"  на  груди
полковника. Тот,  упершись  взглядом  в  глаза  охранника,  сорвал  свою
карточку, сунул ее в карман и тихо, еле слышно сказал:
   - Отойди. Когда буду выводить, прикрой.
   Сорванная карточка, которая  являлась  защитой,  взгляд,  скрежещущий
шепот сделали свое дело. Охранник отодвинул  рядом  стоявших,  пропустил
Гурова, двинулся следом. У парня не было сомнений,  что  мужик  в  шляпе
очень большой начальник.
   Иона Доронин поднял камеру,  навел  на  Бесковитого,  вдавил  красную
кнопку до упора. В этот момент  его  толкнули,  жесткие  пальцы  сдавили
горло.
   Произошло одновременно несколько событий. Позади здания мэрии ударила
автоматная очередь. И хотя стреляли далеко и никакой опасности не  было,
люди испугались, шарахнулись от  трибуны.  Тем  более  что  находившиеся
близко к трибуне увидели, как, неловко  взмахнув  руками,  начал  падать
стоявший рядом с Бес-ковитым громила охранник.
   - Помоги, подхвати ноги! - скомандовал Гуров,  сорвал  с  себя  шарф,
обернул выпавшую из рук Доронина камеру и сунул ее себе за пазуху.
   Журналисты обогнули  Гурова,  Доронина  и  здорового  парня,  который
старательно помогал полковнику. Те выволокли  бесчувственного  Доронина,
оказались перед жиденьким  оцеплением,  отделявшим  "простой"  народ  от
избранных. Люди уже не рвались дружно к трибуне, толкали  и  колошматили
друг друга. Стоявшие  впереди  стремились  уйти,  а  находившиеся  сзади
проталкивались вперед, им было интересно узнать, что же происходит.
   Гуров со своей ношей оказался как бы на нейтральной полосе, склонился
над Дорониным, опасаясь, не сломал ли ему в  горячке  позвонки.  Депутат
шевельнулся, приподнял голову. Гуров  успел  облегченно  вздохнуть,  как
вдруг рядом с его ботинком в асфальт впилась пуля. Депутата хотят убить,
понял Гуров и оторопел, не зная, что предпринять. Ведь не  закрывать  же
собой? - в отчаянии подумал сыщик и услышал знакомый голос:
   - Спокойно, Лева.  -  Сверкая  генеральскими  погонами,  рядом  стоял
Орлов.
   Через оцепление проталкивались оперативники, их было  немного,  но  и
пять человек создавали для невидимого  стрелка  непреодолимую  преграду.
Плотно обступив Доронина, его понесли к машинам.
   Подошел Павел Кулагин, с ним еще два парня. Перехватив  настороженный
взгляд Гурова, майор контрразведки сказал:
   - Не боись, Лев Иванович, свои. Не знаю, кого ты волочишь,  но  верю,
Акела не промахнулся. Кажется, так говорят у вас в группе?
   - Паша, мы с тобой одной крови, ты и я, - ответил Гуров.
   Когда началась заваруха, Крячко находился на другой стороне  площади.
Сейчас он, подбежав, двигался перед генералом Орловым, повторяя громко:
   - Господа-товарищи, пропустите, человеку плохо, счет идет на секунды!
   Уже пришедшего в себя Доронина усадили в  "Волгу",  подперев  с  двух
сторон оперативниками, рядом с водителем сел Орлов.
   Гуров,  Крячко  и  еще  несколько  человек  из  розыска   внимательно
осмотрелись. Орлов приоткрыл дверцу, сказал:
   - Благодарю за службу! - И машина тронулась.
   - Нам будет не так комфортно, - сказал Гуров, открывая дверцу  второй
"Волги", - но вы меня берегите, ведь главный  и  единственный  вещдок  у
меня. Что бы ни случилось, камеру доставьте Орлову.
   Под недовольное ворчание водителя оперативники набились  в  машину  и
без происшествий доехали до министерства.
   - А где же главный? Чью карточку ты  нам  показывал?  Такой  молодой,
лобастый, с прижатыми ушами? - спросил ветеран.
   - Того малого мы уже не увидим, -  даже  стоя  у  здания  МВД,  Гуров
настороженно оглядывался. - Парни, два  дня  на  передачу  материалов  в
прокуратуру, затем вновь собираемся у меня. Ребята, прошу, не  приносите
с собой. - Он кивнул на особняком стоявшего Крячко:
   - Станислав богатенький, он побеспокоится.
   Распрощавшись с коллегами, Гуров  и  Крячко  прошли  в  министерство,
оказались в лифте одни, и лишь тогда Станислав спросил:
   - Я что-то не пойму, он что же, из камеры стрелял?
   - Камера не  стреляет,  умница.  Но  изготовить  из  нее  кобуру  для
пистолета специалисту несложно.
   - А как ты догадался?
   - Выходи, приехали. - Гуров вытолкнул друга из лифта.
   "Видеокамеру" вскрыли,  внутри,  как  и  ожидалось,  был  вмонтирован
"вальтер" девятого калибра. Эксперты установили, что камуфляж изготовлен
не кустарным способом, видимо, иностранного происхождения, но  рассчитан
на пистолет меньшего размера, так что русским умельцам  пришлось  слегка
потрудиться, вгоняя "вальтер" в это прокрустово  ложе.  Ствол  пистолета
был уложен в объектив, а выходное отверстие закрыто специальной пленкой,
со стороны очень похожей на стекло. В общем,  все  было  изготовлено  по
классу люкс, видеокамера как видеокамера.
   Пальцевые отпечатки Ионы Пантелеевича  Доронина  были  обнаружены  на
футляре в большом количестве.
   Охранник, схвативший  пулю,  предназначенную  Владимиру  Бесковитому,
оказался лишь  ранен,  жизни  его  ничто  не  угрожало.  Таким  образом,
Доронину могли предъявить  лишь  покушение  на  убийство.  Контрразведка
мгновенно устранилась: мол, дело не наше, милиция задержала преступника,
следствие  ведет  прокуратура,  никакой  коррупции  или   организованной
преступности - наше дело сторона.
   Тело Бориса Галея было обнаружено  в  принадлежавших  ему  "Жигулях",
которые, потеряв управление, вылетели с окружной и  разбились  об  опору
моста. Чтобы извлечь труп, машину резали автогеном.
   Человека, стрелявшего в Доронина во время его задержания,  не  нашли,
да, по правде сказать, и не искали.
   Баллистическая экспертиза дала однозначное заключение,  что  убийства
М. М. Карасика и В. С. Сивкова были совершены  из  изъятого  у  Доронина
"вальтера".  Но  И.  П.  Доронин  во  время  совершенных  убийств   имел
стопроцентное алиби.
   На первом допросе в прокуратуре Доронин тупо молчал, на  другой  день
заявил, что занимался лишь видеосъемкой и ни о каком  пистолете  понятия
не имеет.
   Когда следователь  доходчиво  объяснил,  что  Доронин  городит  чушь,
последний впал в истерику, начал "косить" на сумасшествие.
   Сначала Гуров хотел встретиться  с  арестованным,  но,  узнав  о  его
поведении, махнул рукой, пришел к Орлову и сказал:
   - Уволь, Петр Николаевич, я данным делом больше  не  занимаюсь.  Мавр
сделал свое...
   - Я тебя понимаю, однако одобрить решение  не  могу.  Ты  же  отлично
понимаешь, сколько "хвостов" у данной истории. Ты от прессы скрываешься,
а меня они рвут на части. Твой друг, телезвезда,  требует  эксклюзивного
интервью...
   - Дорогой друг и начальник, - перебил Гуров  и,  нарушая  многолетнюю
традицию, опустился в низкое кресло для гостей. - Требовать Саша Турин у
меня ничего не может. Пусть снимает тебя. Генерал Орлов  в  полный  рост
встал над  задержанным  и  закрыл  обзор  снайперу.  Если  будешь  особо
приставать, я раструблю о данном факте на всех углах, тогда ты  поймешь,
что такое газеты и телевидение.
   - Лева! - Орлов  взмахнул  руками.  -  Наивный  голубоглазый  мальчик
докатился до шантажа!
   - Пока только самооборона, Петр,  давай  жить  мирно.  Лучше  я  тебе
расскажу, что я скрывал от тебя в последние дни.
   - Ну? - Орлов оперся на стол кулаками, на них  положил  подбородок  и
стал походить на сфинкса.
   - Я получил сообщение, что, судя по всему, Доронин убил свою жену,  а
за два года до этого убил собственную мать. Обе женщины скончались якобы
от инфаркта. Обе ранее никогда на сердце не жаловались. В обоих  случаях
вскрытие не производили, оба тела кремировали. Смерть  матери  -  полный
мрак,  а  с  женой  произошло  иначе.  Когда  она  скончалась,   Доронин
избирался, уже был на виду и к нему в квартиру случайно или не  случайно
зашел опытный сотрудник спецслужбы и, правда,  на  глазок  и  по  запаху
определил цианид. Врач настаивал  на  вскрытии,  но  на  него  надавили,
эскулап написал: "инфаркт" и исчез, а Доронин попал в надежные руки. Так
то, что вытворяет герой на следствии, возможно, не такой уж и блеф.
   - Доронина завербовали? - спросил Орлов.
   - Нет. Однако секретная справочка на него имеется, нам ее никогда  не
покажут, но я видел копию.
   - Так чего ты молчал?
   - А зачем тебе знать все мои источники?
   - А то я не догадываюсь.
   - Ты молчишь, я молчу, жить надо дружно. Некто  задумал  многоходовую
операцию.  Необходим  был  скандал.  Убийство  фашистского   лидера   из
пистолета многоразового использования очень  даже  годилось.  Полковника
Ильина и нашего с тобой шефа Бардина  использовали  втемную.  Ты  знаешь
лучше  меня,  что  в  окружение  президента  не  проникнуть,  клубок  не
распутать, вдохновителя и организатора всего происшедшего не выявить.
   Розыскники помолчали, каждый думал о своем. Наконец Гуров произнес:
   - Поздно я разобрался в Доронине, моя вина. Тугодум.
   - Винишься? Рвани рубашку на груди. Верно, пахали вроде на совесть, а
урожай - одни вершки, - ответил Орлов.
   Гуров  умел  признавать  свои  ошибки,  оставшись  один,  ругал  себя
последними словами,  мог  и  вслух  обозвать  сыщика  Гурова  последними
словами. Но критические замечания со стороны, даже от ближайшего друга и
начальника воспринимал болезненно.
   - Доронин мне не понравился. Я сразу  понял,  что  он  ведет  двойную
игру,  изображает  алкоголика.  А  просто  так  человек  выставляться  в
исподнем не станет. Я  алкашей  различных  повидал,  сообразил:  депутат
изображает - значит, имеет резон. Какой? Хочет, чтобы к нему серьезно не
относились. Но политические интриги - одно, а убийство - совсем иное.  Я
же не знал,  что  на  Доронине  уже  висят  убийства  матери  и  жены  и
спецслужба - какая конкретно, я и сейчас не знаю, - держит депутата Думы
за горло.
   - Не будем оправдываться, Лева, - устало сказал Орлов.  -  Сделанного
не воротишь. Непонятно, если убийца у них уже был, то  к  чему  затевать
историю с киллером? Дался им Галей и "горячий" пистолет.
   - Разные службы, Петр. Розыск киллера, использование меня,  похищение
Галея, поиски "вальтера". Это контрразведка, конкретно  -  подразделение
Ильина. Прихватили намертво  Доронина,  держали  его  про  запас,  убили
Артема Ермакова  другие  люди.  Какие?  Задай  вопрос  попроще.  Что  за
подразделение  создано  под  видом  охраны  президента?  Сколько  в  нем
человек, какие специалисты?  Почему  начальник  охраны  президента  дает
рекомендации премьеру? Почему президент и премьер на всю Россию, на весь
мир объявляют одно, а в жизни происходит совершенно иное?
   - Не лезь в большую политику, мы розыскники, и только, - резко сказал
Орлов.
   - Я туда и не лезу, упаси боже! Я лишь хочу  сказать,  что  в  верхах
драка, неразбериха, потому и в нашей прихожей  все  в  дыму,  ничего  не
разберешь.
   Чего хотел Ильин? Чтобы мы разыскали  ему  киллера,  а  контрразведка
убийцу заберет к себе и повесит на него все громкие убийства  последнего
года. Конечно, живым  Галея  прокуратура  и  журналисты  никогда  бы  не
увидели.   Труп,   пистолет,   баллистическая   экспертиза,    несколько
лжесвидетелей по другим делам.
   Чего добивался  неизвестный?  -  продолжал  Гуров.  -  Он  следил  за
развитием событий и ждал. Убьет киллер Бесковитого? Прекрасно, они варят
свою политическую похлебку. Но Галей не простак, сразу понял, что  после
выполнения задания он обречен. Думаю, он дал согласие, решив, что, когда
окажется  на  площади,  сдастся  в  руки  ненавистной  ментовки.  Арест,
следствие, суд. А ведь  дела  его  не  доказываются.  Но  Ильин  человек
опытный, доложил, что киллер неуправляем.  Тогда  неизвестный  вынул  из
кармана козырного туза. Доронину  пообещали  златые  горы,  а  в  случае
отказа пригрозили разоблачением. Он не Галей, просечь ситуации не сумел.
Убежден, он даже не понимал, что убийство матери и жены не доказываются,
запудрили   ему   мозги   достижениями   современной   науки,   наличием
несуществующих свидетелей, его признанием, которое из него, естественно,
выбили.
   Неизвестный был уверен, что убийцу не обнаружат,  страхуясь,  посадил
снайпера, приказал, если Доронина схватят,  немедля  его  ликвидировать.
Кто же мог рассчитывать, что появится герой в генеральской форме...
   - Ты не устал? - спросил Орлов вкрадчиво, но лицо его побагровело.  -
Складно излагаешь и без бумажки. Значит,  ни  министром,  ни  тем  более
президентом тебе не быть.
   - У меня есть и другие недостатки, - рассмеялся Гуров. -  Жаль,  я  с
тобой тогда не поспорил. Ты утверждал, что нас с тобой запросто  втемную
использовать могут.
   - Не нас, а тебя, - поправил Орлов.  Он  сдерживался,  сдерживался  и
наконец сорвался:
   - Ты, голубоглазый, наивный мальчик, использовал меня, старого волка,
втемную. - Эта мысль давно  не  давала  генералу  покоя,  и  теперь  его
прорвало:
   - Ты вынудил меня  надеть  мундир  и  приехать  на  это  сборище.  Ты
предвидел, что тебе понадобится генерал!
   - Вы со Станиславом считаете меня провидцем, а я только человек.  Как
я догадался, что пистолет в видеокамере? Я предвидел!.. Да не знаю я! Не
знаю! У меня так получается, - уже шепотом закончил Гуров.
   - Ладно, выговорился, от души отлегло, Лева. Прощаю! Мы с тобой одной
крови - ты и я!
   - Мы с тобой одной крови, ты и я! - Гуров развел руками.
 
Эпилог 
 
   В  квартире  Гурова  хозяин   и   Станислав   Крячко,   подпоясавшись
полотенцами, готовили обед. С минуты на минуту ждали коллег-розыскников.
   - Прекрати жарить, все равно никто не оценит,  -  сердился  Гуров.  -
Начадил, дышать нечем.
   -  Когда  ты  понял,  что  Галея  нет,  а  пистолет  у   Доронина   и
закамуфлирован под камеру?  -  Крячко  аккуратно  переворачивал  котлеты
по-киевски.
   - Отстань! Никогда я не понял! Никогда!
   - Я тоже не понял. - Крячко выключил конфорку. - Мы с тобой одинаково
бестолковые.
   Он снял с пояса полотенце, вытер руки, вынул из холодильника  початую
бутылку водки и хлебнул из горлышка.
   - Я не жалею, что вернулся в контору.  Однако  драка,  которую  мы  с
тобой ведем третий десяток лет, совершенно бессмысленна.
   - Спиноза, отвечу тебе старинной притчей.  Кажется,  я  тебе  ее  уже
рассказывал. - Гуров тоже снял полотенце, оглядел стол. - Парит  в  небе
могучий орел. Глаз у него острый, с необычайной  высоты  видит,  что  на
земле лежит крохотная птичка.  Лежит  на  спине  и  подняла  вверх  свои
тоненькие лапки. Орел спустился и спрашивает:
   - Что это с тобой, птичка? А она отвечает:
   - Ты что, не видишь? Небосвод падает.
   - Глупости! - проклокотал могучий орел. - А если и падает, ты  хочешь
своими лапками удержать небосвод?
   - Я делаю, что могу, - ответила птичка... Крячко  собрался  ответить,
но тут раздался звонок в дверь, и оперативники пошли встречать гостей.
   Москва 1994-1995 гг.



   Николай ЛЕОНОВ 
   НАРКОМАФИЯ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
ПРОЛОГ 
 
   Лев Иванович Гуров, сорока двух  лет  от  роду,  высокий,  статный  и
широкоплечий, в общем - супермен, шел неторопливо по  длинным  коридорам
МВД мимо безликих, проштемпелеванных  номерами  дверей.  Еще  пятнадцать
минут назад Гуров был старшим оперативным уполномоченным по особо важным
делам  уголовного  розыска,  полковником   милиции,   у   него   имелись