ношения к похищению
в Шереметьеве. Второе, по моим  данным,  около  месяца  назад  в  Москве
объявился Крутой по кличке Рус. Его фамилии перечислять не  буду.  Около
сорока лет, среднего телосложения, любит бывать в дорогих  ресторанах  и
шикарных гостиницах, располагает значительными деньгами, бритый, я  имею
в виду лицо, голубоглазый,  часто  щурится.  Обучен  всему,  чему  могут
обучить три войны. Сам выходец из Львова, но на родину  возвращаться  не
собирается. Не любит блатных, общается только с равными или с людьми  не
криминального прошлого. Может тяготеть к верхам  фашистского  толка.  На
сегодняшний день он ни в одной из московских группировок не замечен.

Глава четвертая

   В этот  раз  собрались  у  Орлова  в  узком  кругу.  Генерал,  Гуров,
Станислав, Котов и Нестеренко. Орлов не страдал манией преследования, но
в данном случае, когда один из вопросов касался ФСБ, посчитал за  лучшее
уединиться.
   - Я не буду  говорить,  что  главное,  а  что  второстепенное,  жизнь
постоянно все ставит с ног на  голову.  Просто  очертим  круг  вопросов,
который необходимо решить. Нам не хватает людей, решим, кому  и  что  мы
отдадим на сторону.
   - Я готов пахать от зари до зари, лишь бы чужих в бригаде не было,  -
сказал Станислав.
   - Учту твои пожелания, - Орлов открыл лежавшую  перед  ним  папку.  -
Посольство Азербайджана получило телеграмму. Захватчики требуют  деньги,
сумма три миллиона. Ни сроков, ни угроз  в  телеграмме  нет.  Так  пишут
очень  уверенные  в  себе  люди.  Телеграмма  отправлена  из   Бибирева,
контрразведчики там уже работают.
   - Они нам наработают, - буркнул Крячко.
   - Станислав, еще слово, и я  выставлю  вас  из  кабинета.  Телеграмма
составлена грамотно, но, как  выяснили  контрразведчики,  отправитель  -
колхозник, не читает по-русски. Сегодня, - Орлов  взглянул  на  часы,  -
захваченный посол будет  лично  звонить  в  Азербайджанское  посольство,
чтобы договориться о месте, времени и технике передачи денег.
   - Но практически это осуществить крайне сложно, - сказал Нестеренко.
   Гуров лишь осуждающе покачал головой, промолчал, ответил Орлов:
   - Ты плохо подумал, Валентин. Захвачен не самолет и  не  больница,  а
четыре человека. Бандитам очень  просто  будет  получить  деньги.  Семью
отпустить, посла оставить. Перевести деньги в швейцарский банк, получить
подтверждение, после чего отпустить и посла.  О  телевидении  и  прессе,
которая будет нас ежедневно поливать дерьмом, я не говорю.
   - Мы в данной истории никого не волнуем, - сказал Гуров. -  Основное,
чтобы не пострадал ни один из заложников.
   - Пока Азербайджан не соглашается платить деньги, - заметил Орлов.  -
Я пытался  говорить  в  Администрации  Президента,  предлагал  заплатить
деньги России, позже разобраться с Азербайджаном. Оказалось, что генерал
МВД для этих  мальчиков  никто,  и  разговаривать  они  могут  только  с
министром. Главное, я выяснил, у мальчиков и конкретных денег нет. Или я
не на тех попал? В общем, дипломат из  меня  никакой.  Лева,  может,  ты
через свои связи добудешь деньги? Позже рассчитаемся.
   - Позор, Россия не может выкупить людей,  захваченных  в  ее  главном
аэропорту, - сказал Котов.
   -  Данный  вопрос  отложим,  он  не  в  нашей  компетенции,  -  Орлов
перевернул страницу. - Вот что мы имеем на сегодня - убит  генерал  ФСБ.
Как утверждает Паша Кулагин, генерал этот в своей жизни не  совершил  ни
одного поступка, ни плохого, ни хорошего. Думаю, генерал убит  войсковым
разведчиком. Поведение убийцы доказывает, что он человек очень спокойный
и педантичный. Я поторопил нашу науку, утром  они  мне  сказали,  что  в
крови   убитого   обнаружено   незначительное    количество    алкоголя.
Спрашивается, о чем они говорили около часа? Вот справка  Спецотдела.  В
картотеке секретной агентуры четко значится некто  Русин,  ну  -  и  так
далее. Он был на связи у Зотова. Уже кое что? - посмотрел на  Гурова.  -
Как я и предположил: ты. Лев Иванович, маг, а также и волшебник. Русин -
Росин - Рощин - афганец, мастер рукопашного боя,  с  любым  ножом  -  на
"ты". Он встречается с генералом ФСБ Костылевым. Зачем? Предположим:
   Зотов получил предложение от Костылева...
   - Спросим Зотова? - сказал Крячко.
   - Ты, что ли? - без улыбки осведомился Орлов. - Я задал  этот  вопрос
министру. Он... - Орлов обвел присутствующих глазами, - он  сказал,  что
не в курсе дела, руководство ФСБ к нему  не  обращалось,  но...  Министр
считает, что дело архиделикатное - он теперь Ленина перечитывает, вот  и
употребил это словечко, и что спрашивать Зотова до полного выяснения  мы
не будем. Теперь скажу я свое мнение. Здесь грязь и мерзость  на  личных
межведомственных  связях.  Скажу  громко;  если  есть  в  моем  кабинете
прослушка. - пусть слушают и докладывают,  если  совести  хватит...  Так
вот: кто-то  решил  устранить  посла  Азербайджана  в  Англии.  Сами  на
территории России не решились или не смогли. И тогда нашли... людей... А
кого же еще? Две ноги, туловище,  руки  и  голова.  Люди.  К  примеру  -
генерала Костылева. А тот - генерала Зотова. Лев Иванович,  покопайся  -
не пересекались ли в прошлом  пути  Костылева  и  Зотова?  Ну,  и  Зотов
предоставил своего человека. А тот и сработал...
   - В... кандалы гада! - задохнулся Крячко.
   - Охолони... - хмуро произнес Орлов. - Мы ничего никогда не  докажем.
Все это только предположения.
   - Обоснованные, - вставил Гуров. - А вы, товарищ генерал, и  мне  сто
очков вперед дадите...
   - Должность такая. Лева... А и докажем? Ведь  это  -  по-ли-ти-ка?  А
если так - братский русский народ  поцелуется  на  определенном  высоком
уровне с братским азребайджанским...
   - Азербайджанским, - уточнил Крячко.
   - А мне нравится как Михаил Сергеевич произносил, - уперся Орлов. - И
что? Ну, и то-то. На этом, орлы-менты - все. А теперь собственно к делу.
Тому и такому, то и какое мы с вами реально осилим.
   - Дерьмовый расклад, - сказал Гуров. - Я  уже  давал  себе  слово  не
задерживать никого крупнее карманника.
   - А если серьезно? - спросил Орлов.
   - Ты генерал, тебе и решать.
   - А если обратиться к  Шубину?  Генерал-полковник,  первый  зам...  -
предложил Котов.
   - Петр Николаевич, разрешите? - генерал по-ученически поднял руку.  -
Идти наверх, искать приключений, значит губить заложников и все равно за
все отвечать. Тут ничего не сделаешь, так карта легла.
   - Если это  заготовка  ФСБ  и  они  знают,  где  прячутся  бандиты  и
заложники, нам петля. Своих людей они не пошлют,  а  мы  получим  только
трупы, - сказал Гуров. - Но Паша Кулагин человек...
   - Имеет двоих людей, - влез Станислав. - Ты его не трожь. С нами  они
справятся, но кровью умоются. А  своего  генерала  им  изничтожить,  что
ромашку в поле сорвать.
   Орлов закрыл папку, похлопал ладонью.
   - Григорий, ты чем занимаешься?
   - Разрешите  на  почту  заглянуть.  Телеграмму  отправлял,  может,  и
безграмотный колхозник, но рядом кто-то находился.  Клянусь.  И  еще,  -
Котов достал из кармана монету, зажал  в  кулаке,  протянул  Орлову  две
руки. - Отгадайте, в каком кулаке монета? Предупреждаю,  монета  в  этой
руке, - он выдвинул правую руку. - Так в какой руке монета?
   Орлов, усмехаясь детской игре, ударил по правой.
   - Верно, - согласился Котов и показал,  что  правая  рука  пустая,  а
монета в левой руке. - Так называемая психологическая  двухходовка.  Они
телеграмму дали из Бибирева. Вот они там и живут. Посчитали просто:  нас
ищут, почту мгновенно засекут и подумают,  не  придурки  же  преступники
заходить на почту своего района? И станут искать где угодно, только не в
Бибиреве.
   - А что? В этом что-то есть! - усмехнулся Орлов.
   - Не что-то, а пирожок с мясом, который вы  мне  проиграли!  -  Котов
рассмеялся.  -  А  та  почта  моя.  Водителем  старшему  сыщику   Котову
назначается Валентин Нестеренко. Разрешите выполнять?
   - Идите, - Орлов махнул рукой и  вновь  начал  массировать  бугристую
голову. - Нам, ребятки, не так  важно  преступников  захватить,  как  не
допустить провокации, стрельбы и трупов. Все повесят на нас.  Не  просто
увольнение, позор, вся жизнь на помойку. Если авторитеты - а  я  уверен,
что исполнителями будут только они, спецслужба-то - вдохновители, должна
остаться в белом - знают, где находится группа, мы обязаны опередить  их
и встать между двумя силами.  Надо  понимать,  потери  с  нашей  стороны
неизбежны. Решается судьба каждого из нас, и не в том смысле,  останется
он жив или умрет. Около тридцати лет  назад  каждый  понимал:  рано  или
поздно, его достанут. Будет подведена черта, как ты  прожил  эту  жизнь,
как о тебе станут вспоминать.
   -  Если  авторитеты  не  знают  места  нахождения  группы,  мы  имеем
серьезные шансы, - заметил Гуров.
   Орлов долго молчал, неумело улыбнулся и спросил:
   - Лева, даже ты не знал, что я умею говорить красиво?
   - Знал, - отрубил Гуров. - Ты не догадываешься, как много  я  о  тебе
знаю.

   Николай решил, что посол должен звонить не из Бибирева, а  с  другого
конца Москвы. Они неважно ориентировались в городе и не знали,  какие  в
метро случаются пробки,  добирались  до  Бабушкина  черт  знает  сколько
времени.
   Посла сопровождали Рощин и Заров - мастера рукопашного боя, Шамиль  и
Лёха Большой остались с семьей. Рощин пистолет не  взял,  приказал  Юрию
Зарову надеть необъятный пиджак Лёхи и очки с простыми стеклами.
   - Нас могут разыскивать по приметам,  надо  прикрыть  твою  костлявую
сутулую фигуру. Рафик, - обратился он к послу, - ты  должен  понять,  мы
боремся за свою жизнь и жизнь твоей семьи,  будь  мужчиной.  Если  мы  в
метро потеряем друг друга, встречаемся на  площади  Революции  у  фигуры
дискоболки. Если захочешь обратиться к милиционеру, значит, такова  твоя
судьба. Поехали.
   Наконец    они    выбрались    на     улицу,     пошатались     между
телефонами-автоматами, Абасов вошел в кабину, Рощин закурил, ожидая.
   Телефонистка ответила  таким  ленивым  и  сонным  голосом,  словно  в
посольстве был полный порядок, все дремали над газетами.
   - Здравствуйте, говорит Рафик Абасов, - сказал посол.
   - Да, слушаю, - телефонистка растерялась.
   - Я хочу говорить с послом.
   - Он уехал, вы же должны были позвонить в десять.
   - Был на приеме у Ельцина, - не  сдержался  Рафик.  Он  понимал,  что
случившееся  могут  оценивать  по-разному.  Но  жирный   ленивый   голос
телефонистки вывел из себя.
   - Где вы находитесь? - подключился мужской голос.
   - Один идиотский вопрос ты задал, у тебя осталась минута. Вы говорили
с Баку? Правительство собирается платить за нас деньги?
   - Вопрос прорабатывается.
   - Если мы встретимся, я набью тебе морду,  -  Рафик  положил  трубку.
Рощин показал ему большой палец и направился  к  метро.  Заров  двинулся
следом.
   Орлов тоже положил трубку, покосился на Гурова.
   - Будем ставить на Бибирево. Сыщиков - к выходам из метро. Если  кого
заметят, не трогать, меня больше других интересует Рус.  Он  мозг  дела,
мне следует с ним переговорить.
   Засады у метро ничего не дали. Человек" похожий на посла, замечен  не
был.

   Рядом со зданием почты, из которой была отправлена телеграмма, стояло
три палатки, торгующие сникерсами  и  пылесосами.  Котов  в  парусиновом
костюме москвича пенсионного возраста  прошелся  вдоль  палаток,  выбрал
цветочницу, купил одну гвоздику, подарил продавщице средних лет с  лицом
человека, с которым жизнь обошлась неласково: женщина явно пила,  причем
с утра и, надо полагать, до беспамятства.
   - Миша, - Котов протянул худую руку. Женщина  снимала  с  розы  вялые
лепестки, придавая ей товарный вид.
   Некогда   Котов    разрабатывал    мошенника,    который    увлекался
цветоводством, и был в курсе дел.
   - Если  вы  назовете  свое  имя,  я  расскажу,  как  лучше  сохранить
срезанные розы, - Котов улыбнулся.
   - Жениться решил? - не поднимая глаз, спросила женщина. - Ну,  Клава,
на пиво все равно не получишь.
   - Клава, кто же в такую пору пиво пьет? - возмутился Котов.  -  Водой
изойдешь, ослабнешь. Если  уж  пить,  то  сейчас  можно  себе  позволить
маленькую рюмку коньяка.
   Роза в руках торговки сломалась, она бросила цветок в ведро.
   - Ты смотри, трезвый и без вчерашнего, - Клава  утерла  широкое  лицо
несвежим вафельным полотенцем. - Не  употребляешь,  небось  кодировался?
Ерунда все это, кто пьет, тот пьет...
   -  Я  могу  выпить  рюмку,  -  Григорий  оглядел  грязный   павильон,
непривлекательные цветы, пахнущую сивухой Клаву.
   - Выгонят меня, торговать я не умею, да и... - она махнула рукой.
   Котов купил в соседней палаточке два шкалика  и  два  банана.  Вскоре
Клава, расслабленная, отдыхала на лежанке, а Гриша занялся уборкой.
   Через два часа палатку словно  подменили.  Григорий  выбросил  пустую
посуду, протер  пол  влажной  тряпкой,  надраил  стекла  до  зеркального
блеска, увядшие цветы убрал, лучшие приблизил к витрине, взял два ведра,
в одно поставил розы, в другое - бордовые и белые пионы и сел  торговать
рядом с преобразившейся палаткой.
   К тому времени Клава протрезвела, умылась, даже причесалась, занялась
делом.
   Григорий думал, что никто из банды на почту больше не придет, но мимо
пройти обязан. Судя по всему, почту они засекли, когда в магазин  ходили
и еще пойдут.  О  разговоре  с  посольством  Котов  уже  знал,  разговор
настраивал на оптимистический лад. Гриша не  верил,  что  бандиты  могут
прислать в  посольство  голову  ребенка.  Россия  сегодня  -  бандитская
страна, но со  своим  уставом.  Отрезать  голову  ребенку  могут  только
"отморозки" и  то  по  сильной  пьянке.  Отморозков  к  семье  посла  не
подпустят.
   Смотреть на улицу  -  большое  искусство,  надо  обладать  не  только
терпением и хорошим зрением, надо уметь поставить  на  глаза  "фильтры",
как бы надеть очки с узкой полоской прорези и  смотреть  только  в  нее,
окружающий мир не видеть. Начнешь крутить головой, цепляться взглядом за
ненужное,  быстро  устанешь,  глаза  начнут  слезиться,  и  ты  уже   не
смотровой.
   Григорий настроил свои "очки" на парнишку.  Опер  полагал,  что  если
кого и пошлют в магазин, так это его.  Молодой,  шустрый  и  незаметный,
оттого, что пацанов на улице тьма. Но разыскиваемый,  по  мнению  опера,
должен обладать рядом не совсем обычных для своего возраста качеств.  Он
не может скакать, поддавать ногой банку или пустой пакет, он должен идти
и держаться на улице, как человек взрослый, солидный, с достоинством.
   Часа через три Григорий заметил, что улицу  "держат"  двое  штатских,
судя по пиджакам, с оружием.
   Котов связался по радиотелефону с Крячко.
   - Нестеренко, вижу двух штатских, кого-то поджидают в моем районе.
   - Ты не мог наследить?
   - Нет. Исключено.
   - Терпи. Когда начнут уходить, попытайся выяснить, кто такие.
   - Понял.
   И только Григорий отключился,  как  увидел  Шамиля.  Опер  узнал  его
сразу, парнишка был точно такой, каким  Котов  его  и  представлял.  Шел
уверенно,  не  смотрел  по  сторонам,  скрылся  за  дверью   универсама.
Оперативники передвинулись ближе к магазину, радости  или  удивления  не
выказали.
   Парень "засвечен", понял Котов. Но его не беспокоят,  значит,  знают,
где живет. Интересно, объявлен розыск, дело на  контроле,  а  сотрудники
милиции смотрят на разыскиваемого и ухом не ведут.
   Он решил дождаться, когда парень выйдет из магазина, и пройти за ним.
Вот это будет успех! Через час он понял, что разыскиваемый  из  магазина
не выйдет. Оглядев торговый зал. Котов двинулся в  служебные  помещения,
свернул за угол и оказался у двери, шагнул через порог и вышел на улицу.
   Подобное с ним случилось лишь однажды, лет двадцать восемь назад.  Он
вернулся к своим цветам, понял, что лопухнулся вчистую.  "Оперативников"
в переулке не было.

   На утреннем совещании Котов сидел, опустив голову,  его  длинный  нос
чуть ли не касался подбородка. Орлов был задумчив. Гуров,  Нестеренко  и
Станислав молчали.
   - Ты напрасно грызешь себя, Григорий, - Орлов опасливо  посмотрел  на
телефон. - Ты не совершил ошибки, важно, ты их засек, они  тебя  -  нет.
Ведется игра, о правилах которой  мы  только  догадываемся.  Разберемся.
Похоже, оперативники лишь исполнители, им приказано засечь мальчишку,  и
только. Не факт, что они знают его точный адрес. -  Генерал  помолчал  и
произнес загадочную фразу:
   - Голова слишком далеко от рук и ног, связь не налажена и рвется.
   И только Гуров, поняв генерала, ответил:
   - Еще не факт, что  они  ведут  одну  игру.  Хуже,  что  в  коррупции
замешана милиция, мундир пачкают. Ах, Зотов, Зотов...
   Орлов взглянул на часы, было ровно девять утра, раздраженно спросил:
   - Где Кулагин, если и он тоже...
   - Нет, Паша наш человек, - резко ответил Гуров.
   - Доверчивость  -  один  из  твоих  недостатков,  -  Орлов  переложил
лежавшие на столе карандаши, они брякнули о  полированный  стол,  словно
были железные.
   Секретарь генерала, миловидная Верочка, служившая при шефе уже второй
десяток лет, с трудом приоткрыла дубовые двери:
   -  Петр  Николаевич,  к  вам  генерал  Кулагин.  Просить  или   пусть
подождет?
   Орлов постучал пальцем по столу, ответил:
   - Дождешься, сошлю в машбюро. Верочка взглянула на Гурова равнодушно.
Все в жизни кончается,  и  безнадежная  любовь  тоже,  дернула  бровкой,
открыла дверь шире и сказала:
   - Прошу вас.
   Павел вошел, обронил общее:
   - Здравия желаю, - и с хмурым видом уселся на свой стул.
   В кабинете Орлова у каждого было свое место: так,  Гуров  предпочитал
подоконник, где курил "втихаря", а Станислав любил сидеть в  одиночестве
за столом для совещаний. Все садились за стол лишь  тогда,  когда  Орлов
занимал кресло во главе.  И  вообще,  порядки  и  отношения  в  кабинете
начальника главка  были  специфические.  Так,  если  сюда  ходил  первый
замминистра, он не командовал, сидел  среди  оперативников,  а  истинным
хозяином в кабинете была Верочка, которая  отдала  свою  молодость  этим
людям и охраняла даже от кремлевских орудий.
   - У меня ничего нового, - недовольно сказал Кулагин.  -  По  делу  об
убийстве Костылева все по-прежнему. Господин Гуров  обещал  помощь,  как
обычно обманул, а у нас мозгов не хватает.
   - Лева, я не ожидал, - Орлов был в мундире, так  как  ждал  вызова  к
министру, и это раздражало его  больше,  чем  все  неприятности,  вместе
взятые.
   - Виноват, - Гуров погасил сигарету:
   - Петр Николаевич, а может, сядем за стол, как люди?
   Орлов, стариковски кряхтя, снял  мундир,  повесил  на  спинку  своего
кресла, легко пересек кабинет и занял место во главе стола:
   -  Откройте  воду,  скажите  мадам,  чтобы  дала  кофе.   Приготовьте
блокноты, ручки, начинаем мозговой штурм. Работают все, - он  повернулся
к Котову, - обиженные, сопливые - тоже.
   - По убийству у меня все в ажуре, -  начал  докладывать  Гуров.  -  Я
проверил все заведения в центре,  престижные,  конечно.  Рассуждал  так:
Костылев поведет Рощина для разговора именно в заведение, ведь традиция,
как ни крути... Так вот: в "Савое" опознали и Костылева и Рощина,  слава
Богу, Рощин не только в картотеке, но личное дело на него  Зотов  завел.
Метр  и  официант  категорически  утверждают,  что  обслуживали   именно
Костылева и Рощина, а швейцар подтвердил, что  оба  уехали  на  "жигуле"
шестой модели, за рулем сидел Костылев,  рядом  -  Рощин.  Кстати:  удар
ножом нанесен левой рукой, выворотно, по-боевому, большой палец у лезвия
- это как в карате, когда в  последний  момент  выкручивает  полуоборот.
Уверен: на допросе Рощин все это подтвердит. Все, коллеги, я  насочинял,
теперь вы насочиняйте лучше.
   - Костылев был пустое комсомольское  место...  -  задумчиво  произнес
Кулагин. - Сам он такое бы никогда не придумал. Значит,  ему  приказали.
Весьма простая и весьма опасная мысль. Мне оторвут не только голову.
   - У вас в верхах свои разговоры,  у  нас  с