а и сказала:
     - А теперь, мсье Пуаро, объясните мне, что все это  значит?  Куда  вы
клоните?
     Пуаро вынул из кармана маленький томик в кожаном переплете.
     - Вы уже видели эту книгу? - спросил он.
     - Кажется, да... Подождите... Да-да, теперь я помню... Я видела ее  в
книжном магазинчике в деревне... Линда  держала  ее  в  руках.  Когда  она
увидела меня,  она  тут  же  захлопнула  ее  и  поставила  на  место.  Мне
захотелось узнать, что это за книга, но потом я о ней забыла!
     Пуаро  показал  ей  название:  История  колдунов   и   колдовства   с
последующим трактатом об изготовлении ядов.
     Кристина с удивлением взглянула на Пуаро.
     - Что это значит?
     - Дорогая миссис Редферн,  -  строго  произнес  Пуаро,  -  это  может
значить очень многое!
     Она собиралась еще что-то спросить, но он не дал ей этой возможности.
     - Последний вопрос. Принимали ли вы в то утро ванну до того, как идти
играть в теннис?
     Она изумленно посмотрела на него.
     - Ванну?
     - Да, ванну.
     - Нет... Я бы не успела. И потом, я бы не стала  принимать  ванну  до
игры в теннис, После, может быть, но наверняка не до.
     - Вернувшись с тенниса, вы зашли к себе в ванную?
     - Да. Просто, чтобы сполоснуть руки и лицо.
     - Ванной вы не пользовались?
     - Я совершенно точно помню, что нет.
     - Спасибо, - сказал Пуаро и добавил с любезной  улыбкой:  -  Впрочем,
это не имеет значения.


     Эркюль Пуаро стоял возле стола, на котором миссис  Гарднер  разложила
свою мозаику-головоломку.
     Увидев его, она вздрогнула.
     - А, это вы, мсье Пуаро? Вы так тихо подошли, что я вас  не  слышала.
Вы, вероятно,  пришли  со  следствия?..  Одна  мысль,  что  оно  состоится
сегодня, так взволновало меня, что я оказалась ни к чему не пригодной, вот
и взялась за эту головоломку. Мне даже не  захотелось  пойти  посидеть  на
пляже. Мистер Гарднер вам скажет, что когда мои нервы в  таком  состоянии,
единственный способ их успокоить - это складывать мозаику...  Но  куда  же
мне положить этот кусочек? Он явно часть ковра, но он никуда не подходит!
     Пуаро деликатно  взял  двумя  пальцами  маленький  кусочек  дерева  и
сказал, разглядывая его:
     - Этот кусочек имеет свое место, дорогая миссис Гарднер,  но  не  то,
которое вы ему определили. Это кусочек кошки!
     - Да это же невозможно! Кошка ведь черная!
     - Это действительно кошка черная,  но  кончик  хвоста  у  нее  белый.
Взгляните!
     - А ведь вы правы!.. Какой вы молодец, мсье Пуаро! Но  согласитесь  с
тем, что люди, которые придумывают эти головоломки, просто  злодеи.  Можно
подумать, что они нарочно подстраивают  ловушки,  чтобы  ввести  других  в
заблуждение!
     Она положила другой кусочек и продолжала:
     - Вы знаете, мсье Пуаро, что я вот уже дня два как за вами  наблюдаю?
Со дня моего  приезда  сюда  мне  хочется  увидеть,  как  вы  распутываете
уголовное дело. Не подумайте, что я бессердечная и что мне не  жалко  этой
бедной женщины, которая умерла. Наоборот, каждый раз, когда я о ней думаю,
я вся дрожу... Я как раз сегодня утром говорила мистеру Гарднеру, что  нам
надо уехать отсюда, не то я заболею... Он мне ответил, что  теперь,  когда
расследование  закончено,  это  возможно.  Так  что  мы  наверняка  завтра
уедем...  Поверьте мне, я ни о чем не жалею!..  Но мне хотелось знать, как
полиция определяет, кто виновен. Вы бы мне доставили  такое  удовольствие,
мсье Пуаро, если бы вы согласились объяснить мне ваши методы!
     - Что вам сказать? Всякое расследование похоже на вашу головоломку. У
вас есть куски, которые надо сложить в определенном порядке.  Нечто  вроде
мозаики... Перед вами лежат маленькие кусочки разных цветов и форм, и  как
бы причудливо ни выглядел каждый  кусочек,  ему  надо  найти  место  среди
других!
     - Это просто потрясающе, мсье Пуаро, вы так прекрасно объясняете.
     - Иногда, - продолжал  он,  -  вам  попадается  кусочек  вроде  того,
который только что вызвал у вас затруднения.  Вы  разложили  все  элементы
головоломки, все подобрали по цветам, а один кусочек остается не у  дел  и
никуда не подходит. А все потому, что вы думали, будто это часть ковра  из
белого меха, а на самом деле это часть черной кошки!
     - Как это необыкновенно интересно! Вы  собрали  уже  много  кусочков,
мсье Пуаро?
     - Немало. Каждый человек в этом отеле дал мне свой. Даже вы,  дорогая
миссис Гарднер...
     - Я? - слабо вскрикнула миссис Гарднер.
     - Да, вы. Одно из ваших замечаний  сыграло  для  меня  большую  роль.
Можно сказать, что оно явилось для меня лучом света, озарившим тьму.
     - Как это невероятно! Я вас прошу, мсье Пуаро, продолжайте!
     - Извините меня, дорогая миссис Гарднер, но остальное я прибегаю  для
последней главы.
     - Какая жалость! - искренне вздохнула миссис Гарднер.


     Эркюль Пуаро тихонько  постучал  в  дверь  капитана  Маршалла,  через
которую доносился стук пишущей машинки.
     В ответ раздался короткий возглас, и Пуаро вошел.
     Сидя за маленьким столиком, стоящим между окнами, капитан печатал  на
машинке. Он сидел спиной к своему посетителю, и его  глаза  встретились  с
глазами Пуаро в зеркале, находившемся прямо напротив него.
     - Что вам угодно? - ворчливо спросил он.
     - Простите меня за то, что я беспокою вас, капитан. Вы заняты?
     - А разве это не видно?
     - У меня есть к вам совсем маленький вопрос.
     - Я устал отвечать на вопросы! - воскликнул Маршалл. - Я уже  ответил
на вопросы полиции, и я совершенно не расположен отвечать еще и на ваши!
     - Мне надо спросить у вас только одну вещь, очень простую!.. Когда  в
то утро вы кончили печатать на машинке, приняли ли вы ванну до  того,  как
идти играть в теннис?
     - Принял ли я ванну? Конечно, нет! Я же за час до этого искупался!
     - Благодарю вас. Это все, что мне нужно было знать.
     - Но почему вы...
     Маршалл передумал, пожал плечами и не стал задавать вопрос.
     Пуаро вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
     -  Он  совершенно  свихнулся,  -  буркнул  капитан   Маршалл,   вновь
поворачиваясь к своей машинке.


     Пуаро встретил мистера Гарднера  у  бара.  Держа  в  каждой  руке  по
коктейлю, американец явно намеривался направиться к своей супруге, все еще
не сложившей своей головоломки.
     Он  любезно  улыбнулся  Пуаро  и  предложил  ему  коктейль.  Детектив
поблагодарил его и отказался.
     - Что вы думаете о расследовании? - спросил он.
     Мистер Гарднер поставил бокалы на стол и понизил голос.
     - У меня впечатление, что эти люди сами не знают, что  им  нужно.  Но
тем не менее мне кажется, что у полиции есть в руках козырь.
     Пуаро согласился.
     Мистер Гарднер добавил еще более конфиденциальным тоном:
     - Между нами говоря, я рад тому, что могу увезти миссис Гарднер.  Она
крайне впечатлительная женщина,  и  события  последних  дней  очень  плохо
повлияли на нее. Она просто превратилась в клубок нервов...
     Пуаро слушал, но не терял свою мысль.
     - Могу ли я задать вам один вопрос? - спросил он.
     - Хоть десять,  если  вам  угодно.  Я  буду  счастлив  оказаться  вам
полезным.
     - Благодарю вас. Мистер Гарднер, вы опытный человек, и я знаю, что  у
вас верные суждения. Не поведаете ли вы мне с полной  откровенностью,  что
вы думаете о покойной миссис Маршалл?
     Крайне удивленный, американец,  прежде  чем  ответить,  огляделся  по
сторонам. Затем он едва слышно прошептал:
     - Я слышал многое из того, что о ней рассказывают.  В  основном,  это
дамские сплетни. Но если вы хотите знать мое личное  мнение,  то  я  скажу
вам, что она была глупой женщиной...
     - Спасибо. Это чрезвычайно интересное замечание.


     - Что, наступила моя очередь? - смеясь спросила Розамунда Дарнли.
     - Простите?
     - Несколько дней назад меня допрашивал начальник полиции, - объяснила
молодая женщина. - Вы  же  ему  ассистировали.  А  сегодня  вы  действуете
самостоятельно. Личное расследование, вне официальной полиции. Я  за  вами
уже давно наблюдаю. Вы начали с миссис Редферн. Потом вы взялись за миссис
Гарднер. Из  окна  холла  я  видела,  как  вы  исповедовали  ее  над  этой
чудовищной мозаикой. Вот я и подумала: "Сейчас настанет моя очередь!"
     Они сидели на Солнечном карнизе. У их  ног  море  было  сине-зеленого
цвета. Вдали оно казалось ослепительно голубым.
     - Вы очень умны, мадам, - сказал Пуаро, - и я заметил это еще в  день
моего прибытия. Поэтому мне и хотелось бы поговорить с вами о нашем деле.
     - Вам интересно узнать, что я обо всем этом думаю?
     - Да.
     Она выждала несколько секунд и ответила:
     - Что ж, мне это кажется довольно просто. Разгадка кроется в  прошлом
этой женщины.
     - Вы так считаете?
     - О, речь не идет обязательно об очень далеком прошлом!.. Вот  как  я
это  себе  представляю.  Арлена  была  красива,  очень  красива  и   очень
привлекательна. Но мне кажется, что мужчины быстро ей надоедали.  В  числе
ее... скажем, "поклонников", нашелся один, который не  смирился  со  своей
отставкой. Поймите меня правильно, я не хочу сказать, что вы найдете его в
радиусе одной мили отсюда.  Возможно,  это  претенциозный  и  честолюбивый
человек, который считает, что лучше него нет на свете.  Я  думаю,  что  он
выследил ее здесь, выждал удобный момент и убил ее.
     - По-вашему, это кто-то, пришедший с побережья? - спросил Пуаро.
     - Да. И он поджидал ее, спрятавшись в гроте.
     Пуаро покачал головой.
     - Пошла бы она на  свидание  с  человеком,  которого  вы  только  что
описали? Я в этом сомневаюсь. Она бы  посмеялась  над  его  претензиями  и
никуда бы не пошла.
     - Она могла не знать, что это он. Он мог поставить под письмом  чужую
подпись.
     - Это возможно. Но  вы  забываете  одну  вещь:  человек  собиравшийся
кого-то убить, не пойдет на риск пройти у всех на виду  по  дамбе  и  мимо
отеля. Его могли увидеть.
     - На этот риск надо было пойти. Мне кажется вполне вероятным, что  он
пробрался на остров, никем не увиденный.
     - Это действительно не исключено, я с вами согласен.  Но  он  не  мог
знать заранее, что его не увидят. Он не мог на это рассчитывать.
     - А не забываете ли вы о погоде, мсье Пуаро?
     - О погоде?
     - Да. В тот день была великолепная погода, но  накануне  сначала  был
туман, а потом пошел дождь. Кто угодно мог незаметно проникнуть на остров!
Ему надо было лишь добраться до пляжа и провести ночь в гроте.
     Пуаро долго смотрел на нее и потом сказал:
     -  Вы  знаете,  что  за  вашими  словами   скрывается   очень   много
возможностей?
     Она покраснела и ответила:
     - Это просто предположение и больше ничего. А  теперь  поделитесь  со
мной вашими мыслями!
     Он задумался, устремив взгляд в морскую даль.
     - Будь по-вашему, - произнес он наконец. - У  меня  несложная  манера
мышления, и я всегда считаю,  что  виновен  тот,  у  кого  есть,  по  всей
видимости, наибольшая возможность совершить преступление. С самого  начала
у меня сложилось впечатление, что все, предстающее моим глазам,  указывало
на одно и то же лицо.
     - Продолжайте, - сказала она,  и  беспокойство  засквозило  у  нее  в
голосе.
     - Но здесь есть одно осложнение: тот, о ком я думал, физически не мог
этого сделать!
     Она почувствовала легкое облегчение.
     - И что же?
     Он пожал плечами.
     - Как нам быть в таком случае? В этом и заключается проблема!
     Воцарилось длительное молчание.
     - Позвольте мне задать вам один вопрос, мадемуазель.
     - Пожалуйста!
     Она заняла оборонительную позицию и напряженно смотрела на  него.  Но
вопрос оказался не тем, которого она ожидала.
     - Можете ли вы мне сказать, приняли ли вы ванну, вернувшись  в  отель
до игры в теннис? - спросил Пуаро.
     - Ванну? - непонимающе переспросила она. - Что вы имеете в виду?
     - По-моему, я до предела ясен! Ванну. У вас в  номере  имеется  некий
эмалированный предмет. Если повернуть кран, туда начнет  наливаться  вода.
Вы погружаетесь в нее, потом выходите, вынимаете пробку и  -  буль-буль  -
буль! - вода утекает в канализационные трубы...
     - Мсье Пуаро, да не сошли ли вы с ума?
     - Я? Нет, я остаюсь в здравом уме.
     - Ну, если вы в этом уверены... Нет, я не принимала ванны.
     - А! В таком случае, никто не принимал ванны. Это очень интересно.
     - А зачем кто-либо должен был ее принимать?
     - Действительно, зачем?
     Слегка раздражаясь, она сказала:
     - Я полагаю, что это и есть нотка Шерлока Холмса в вашем поведении?
     Он улыбнулся и нарочито потянул носом.
     - Позволите ли вы мне маленькую нескромность?
     - Я не думаю, что вы на это способны, мсье Пуаро.
     - Я очень польщен тем, что вы мне так доверяете, мадемуазель  Дарнли.
Разрешите мне вам сказать, что у вас прелестные духи... Они  так  тонко  и
пьяняще пахнут...
     Его руки рисовали в воздухе причудливые арабески.
     - Я добавлю, что это "Габриэль N 8".
     - Я вижу, вы знаток. Я уже многие годы пользуюсь этими духами.
     - Как и покойная миссис Маршалл. Это дорогие духи отличного качества
     Розамунда улыбалась.
     - В то утро, когда было совершено убийство, вы сидели на этом  месте,
где мы с вами сидим сейчас. Вы были здесь... или, вернее, ваш  зонтик  был
здесь. Мисс Брустер и мистер Редферн увидели его с лодки. Вы уверены,  что
в то утро вы не ходили в бухту Гномов и не зашли там в грот, в  знаменитый
грот Гномов?
     - Я даже не знаю, где он находится! И что бы я там делала?
     - В день убийства, - медленно проговорил Пуаро, - кто-то,  надушенный
"Габриэль N 8", был в этом гроте.
     - Вы же сами только что сказали, что  Арлена  Маршалл  тоже  душилась
этими  духами.  В  тот  день  она  была  там  на  пляже...  Вполне   можно
предположить, что она заходила в грот.
     - А что ей было там делать? Там темно, тесно, неудобно.
     - Не  спрашивайте  меня,  что  ей  там  понадобилось,  -  нетерпеливо
ответила она. - Если Арлена была на этом пляже, она скорее всех могла туда
зайти! Что касается меня, то, как я вам уже сказала, я  никуда  отсюда  не
уходила.
     - Вы только вернулись в отель за очками и зашли в номер к Маршаллу.
     - Да. Я совсем об этом забыла.
     - Кстати, я должен вам сказать, что вы ошиблись, думая, что он вас не
видел.
     Она недоверчиво взглянула на него.
     - Он меня видел?.. Это он вам сказал?
     - Да, - ответил Пуаро. - Он увидел вас в зеркале,  которое  висит  на
стене прямо над его рабочим столом.
     По лицу молодой женщины скользнула тень.
     Пуаро больше не смотрел на море.  Его  взгляд  не  отрывался  от  рук
Розамунды Дарнли, красивых рук с длинными тонкими пальцами.
     Заметив, куда он смотрит, она сухо спросила:
     - Мои руки интересуют вас? Может быть, вы думаете, что... что...
     - Что я думаю?
     - Ничего, - ответила она.
     Часом позже Эркюль Пуаро  добрался  до  тропинки,  ведущей  по  верху
берега к Чайкиной скале.
     На пляже кто-то был. Пуаро видел маленькую фигурку в красной блузке и
синих шортах.
     Он спустился по каменной тропинке очень медленно: его туфли из тонкой
кожи, как всегда, были для него немного узки.
     Услышав шаги, Линда повернула голову. Она узнала его и вздрогнула.
     Он присел рядом с ней на гальку.
     Она смотрела на  него  бегающими  испуганными  глазами  затравленного
животного. Его растрогало это проявление слабости его противника. Она  еще
ребенок. Она так легко ранима и ее так легко можно обмануть.
     - Что вам от меня нужно? - спросила она.
     - В тот день вы сказали начальнику полиции, что вы любили вашу мачеху
и что она была к вам добра.
     - Да. Ну и что?
     - А то, что это неправда.
     - Нет, правда!
     - Ее поведение с вами  нельзя  назвать  откровенно  злым,  я  с  вами
согласен. Но вы ее не любили. Я скажу даже,  что  вы  ее  ненавидели.  Это
бросалось в глаза.
     - Может быть, я ее особенно и не любила, - ответила Линда, - но когда
человек умер, о нем так говорить нельзя. Память мертвых нужно уважать.
     - Вы это, видимо, выучили в школе?
     - Может быть.
     - Когда кого-нибудь убивают, лучше говорить правду, чем чтить  память
покойного.
     - Я так и думала, что вы скажите что-нибудь в этом роде!
     - А как же иначе?.. Видите ли, мне совершенно необходимо узнать,  кто
убил Арлену Маршалл.
     - А я хочу обо всем этом забыть, - совсем тихо  произнесла  она.  Это
слишком ужасно!
     Он продолжал своим самым мягким голосом:
     - Да. Только вы не можете забыть, не так ли?
     - Ее наверняка убил какой-то сумасшедший.
     - Я думаю, что это не совсем так...
     Линда тяжело задышала.
     - Вы говорите так, будто все знаете, - с трудом выговорила она.
     - Может быть, я так говорю потому, что я действительно знаю.
     Прошло несколько секунд.
     - Дитя мое, - продолжал он. - Я знаю, что у  вас  большие  трудности.
Хотите ли вы довериться мне и позвольте мне вам помочь?
     Она вскочила на ноги.
     - Нет! - почти крикнула она. - У меня нет  никаких  трудностей  и  вы
ничего не можете для меня сделать! И потом, я  даже  не  знаю,  о  чем  вы
говорите!
     - Я говорю о свечах! - тихо сказал он.
     Ужас исказил лицо девушки.
     - Я не хочу вас слушать! - закричала она. - Не хочу!
     И, резко повернувшись к нему спиной, она побежала по тропинке.
     Пуаро закачал головой. Лицо у него было строгое и взволнованное.



                                    11

     Инспектор Колгейт  докладывал  собранную  им  информацию  внимательно
слушающему его начальнику полиции.
     - Мне кажется, сэр, - начал он, - что  я  напал  на  него  совершенно
сенсационное. Речь идет о состоянии миссис Маршалл. Я видел ее  поверенных
в делах, которых ее трагическая кончина крайне удивила, и мне кажется, что
у меня есть в руках доказательство, что  она  действительно  была  жертвой
шантажа. Вы помните, что старый Эрскин оставил ей пятьдесят тысяч  фунтов?
Ну так вот, от этих пятидесяти тысяч осталось только пятнадцать!
     Уэстон присвистнул.
     - Черт возьми! А куда делись остальные деньги?
     - В этом и заключается самое  интересное.  Она  постепенно,  одну  за
другой, продавала свои ценные бумаги и каждый  раз  просила  выплатить  ей
сумму наличными. Это  значит,  что  каждый  раз  деньги  попадали  в  руки
кому-то,  чье  существование  она   старательно   скрывала.   Это   прямое
доказательство шантажа.
     - Я придерживаюсь того же мнения, - сказал Уэстон. - И я добавлю, что
шантажист находится здесь, в отеле. Другими  словами,  это  один  из  трех
мужчин, которых мы взяли на заметку. О них нет ничего нового?
     - Я не нашел ничего существенного. Майор Барри,  как  он  и  говорил,
вышедший в отставку офицер. Он живет в маленькой квартирке, имеет пенсию и
небольшое количество ценных бумаг.  Но,  -  странная  вещь,  -  в  течение
прошлого года он не раз вносил в банк довольно крупные суммы.
     - Любопытно. И как он это объясняет?
     - Он говорит, что он выигрывал на бегах.  Он  и  вправду  завсегдатай
ипподромов. Правда и то, что он делает ставки на лошадей. А  такие  доходы
проверить трудно!
     - Верно. Что ж, будем иметь это в виду.
     Колгейт продолжал:
     - Затем я занялся пастором Лейном. Репутация у него  хорошая.  Раньше
он жил в Уайтридже, графство Суррей,  но  больше  года  тому  назад  уехал
оттуда по причинам здоровья. Он провел год в клинике для душевнобольных  и
вышел оттуда только сейчас.
     - Полезная информация, - одобрил Уэстон.
     - Я попытался узнать мнение врачей на его счет, но вы знаете, что это
за народ: добиться от них толковых сведений очень трудно.  Судя  по  тому,
что мне все-таки удалось из них вытянуть, он страдал  навязчивыми  идеями.
Ему везде мерещился дьявол под  личиной  фатальной  женщины,  "вавилонской
блудницы"!
     - Это нам тоже надо учесть. Навязчивые ид