?
   - Я имею в виду другое. Я имел в виду  немыслимую  последовательность
событий. Здесь что-то не так.
 
16 
 
   Полковник Рэйс посмотрел с любопытством на  своего  коллегу.  У  него
были все основания уважать Эркюля  Пуаро,  и  он  его  искренне  уважал.
Однако в данный момент ход рассуждений  знаменитого  детектива  был  ему
непонятен. Тем не менее, он не стал задавать вопросов. Он  вообще  редко
задавал вопросы. Он просто занялся первоочередными делами.
   - Кого мы пригласим следующим? Может быть, эту девицу Оттерборн.
   Вошла Розали Оттерборн. Она не нервничала и не была испугана.
   - Ну, зачем я понадобилась вам? - спросила она угрюмо.
   Ей ответил Рэйс:
   - Мы расследуем причины гибели миссис Дойль, - объяснил он.
   - Пожалуйста, расскажите, что вы делали прошлой ночью.
   - Мы с мамой рано легли спать. Ничего  особенного  мы  не  слышали  -
какая-то суета в каюте доктора Бесснера. Я слышала,  как  старый  доктор
громко говорил по-немецки. Разумеется, до утра я понятия не имела, в чем
дело.
   - Вы не слышали выстрела?
   - Нет.
   - Вы уверены.
   Розали удивленно уставилась на него.
   - Что вы хотите сказать? Разумеется, уверена.
   - И вы не выходили из каюты, не проходили на правую сторону  судна  и
ничего не бросали за борт.
   Розали покраснела.
   - Разве есть правила, воспрещающие выбрасывать в  воду  ненужные  вам
вещи?
   - Нет, таких правил, разумеется, нет. Значит, выбрасывали?
   - Нет. Я этого не говорила. Я же сказала, я не выходила из каюты.
   - Значит, если кто-то утверждает, что видел вас ночью на палубе...
   Она перебила его:
   - Кто это утверждает?
   - Мисс Ван Скулер.
   - Мисс Ван Скулер?
   - Розали чрезвычайно удивилась.
   - Да. Мисс Ван Скулер выглянула из своей  каюты  и  увидела,  как  вы
бросили что-то за борт.
   - Это чистейшая ложь, - отчеканила Розали. И вдруг, будто ее  осенила
какая-то мысль, спросила:
   - Когда, по ее словам, это произошло.
   На этот раз ответил Пуаро:
   - В десять  минут  второго,  мадемуазель.  Розали  задумчиво  кивнула
головой.
   - Она видела что-нибудь еще.
   Пуаро, удивленно взглянув на нее, взялся за свой подбородок.
   - Видела ли она? Кажется,  нет,  -  ответил  QH,  -  но  она  кое-что
слышала.
   - Что же именно?
   - Она слышала, как кто-то ходил в каюте мадам Дойль.
   - Ах, вот как, -  пробормотала  Розали.  Она  побледнела,  смертельно
побледнела.
   - Значит, вы продолжаете утверждать, что ничего не бросали  за  борт,
мадемуазель?
   - Какого черта я буду бегать по палубе среди ночи и швырять  за  борт
какие-то предметы?
   - На это у вас могли быть причины, хотя, возможно, совсем невинные.
   - Невинные? - резко повторила  девушка.  Да,  я  сказал  именно  так.
Однако, поймите, мадемуазель, прошлой ночью за борт было выброшено нечто
отнюдь не невинное.
   Рэйс молча открыл сверток бархатной материи и показал его содержимое.
Розали Оттерборн отпрянула назад.
   - Ее убили вот этим?
   - Да, мадемуазель.
   - И вы подозреваете меня? Какая глупость! Подумайте, чего ради  стала
бы я убивать Линнет Дойль? Я с ней даже не была знакома.
   Она презрительно засмеялась и встала.
   - Запомните, мисс Оттерборн, - сказал Рэйс, - мисс Ван Скулер  готова
поклясться, что ясно видела ваше лицо при лунном свете.
   Розали снова засмеялась.
   - Эта старая ведьма? Да она же полуслепая. Она видела не меня.
   - И после паузы спросила:
   - Я могу идти.
   Рэйс утвердительно кивнул, и Розали Оттерборн вышла из комнаты.  Рэйс
закурил сигарету.
   - Так. Чистейшее противоречие. Кому из них верить?
   - Я думаю, - сказал Пуаро, покачивая головой, - ни  одна  из  них  не
была правдивой до конца.
   - Это и есть самое трудное в нашей работе, - сказал Рэйс удрученно.
   - Будем продолжать допрос пассажиров?
   - По-моему, да. Всегда надо придерживаться выбранного метода.
   Вошла  миссис  Оттерборн  в  платье  из  пестрой  легкой  ткани.  Она
повторила утверждение Розали о  том,  что  они  обе  легли  спать  около
одиннадцати. Она лично не слышала ничего интересного и не могла  сказать
точно, выходила ли Розали из каюты. Что касается мотивов преступления, у
нее было множество соображений, которые ей не терпелось высказать.
   - Преступление страсти! - вскричала она,
   - Примитивная тяга к убийству  так  тесно  сплетается  с  сексуальным
порывом. Жаклина наполовину  латиноамериканка,  ею  управляет  инстинкт,
глубоко подавляемый до поры. С револьвером в руках она крадется...
   - Но Жаклина де Бельфорт не могла застрелить миссис Дойль, - объяснил
Рэйс.
   - Это точно доказано.
   - Тогда это муж, - тотчас же нашлась миссис Оттерборн.
   - Кровавая похоть и  сексуальный  порыв  -  преступление  на  половой
почве. Могу привести сотни хорошо известных примеров...
   - Мистер Дойль ранен & ногу и не может передвигаться - сломана кость,
- остановил ее  Рэйс,  -  мистер  Дойль  провел  ночь  в  каюте  доктора
Бесснера.
   Даже это не охладило  миссис  Оттерборн,  она  продолжала  еще  более
оживленно:
   - Разумеется! Боже, как же я  глупа!  Мисс  Бауэрс!  Половой  психоз!
Старая дева! Сходит с ума при виде молодых страстно влюбленных супругов.
Конечно же, это она! Сексуально не привлекательная, от природы скромная,
все сходится! В моей книге "Бесплодное вино"...
   Полковник Рэйс осторожно перебил ее:
   - Ваши предположения чрезвычайно  помогли  нам.  А  теперь  нам  надо
продолжать работу. Мы чрезвычайно вам благодарны.
   - Он галантно проводил ее до двери и вернулся, вытирая лоб.
   - До чего омерзительная баба. У-у! Почему ее  до  сих  пор  никто  не
убил?
   - Возможно, это еще произойдет, - утешил его Пуаро
   - В таком случае я буду на стороне убийцы. Кто у  нас  еще  остается?
Пеннингтон - его мы допросим последним.
   Синьор Ричетти был очень взволнован и многоречив. Он воздевал руки  к
небу. л Ответы его были кратки и незамедлительны.  Он  лег  спать  рано,
весьма рано. Немного почитал чрезвычайно интересную  статью,  в  которой
высказывается совершенно новая точка  зрения  на  керамику  анатолийских
захоронений. Он погасил свет, когда еще не было одиннадцати. Нет, он  не
слышал выстрела и звука, похожего на вылетевшую пробку, тоже не  слышал.
Единственное, что он слышал, но позже, значительно позже,  это  всплеск,
сильный всплеск.
   - Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны?
   - Совершенно верно. Я слышал сильный всплеск.
   - Он снова воздел руки, пытаясь описать величину всплеска.
   - Не могли бы вы назвать точное время? Синьор Ричетти задумался.
   - Это было через два-три часа после того, как я заснул.  Скорее  часа
через два.
   - Скажем, десять минут второго?
   - Вполне может быть, вполне. Ах, но какое ужасное  преступление!  Как
бесчеловечно... такая очаровательная женщина...
   Продолжая жестикулировать, синьор Ричетти удалился.
   Рэйс посмотрел на  Пуаро,  тот  выразительно  поднял  брови  и  пожал
плечами. Вошел Фергюсон. С этим было труднее. Беспокойно ерзая на стуле,
Фергюсон насмешливо говорил:
   - С чего такой шум! Какое  это  имеет  значение!  В  мире  преизбыток
женщин!
   - Нам нужно знать, - холодно перебил Рэйс, - чем вы занимались  вчера
вечером, мистер Фергюсон.
   - Не уверен, есть ли у вас право меня об этом  спрашивать,  но  я  не
возражаю. Я был на берегу с мисс Робсон. После того, как  она  вернулась
на корабль, я еще побродил один и вернулся около полуночи.
   - Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны.
   Да. Я не принадлежу к сливкам общества. Вы слышали выстрел? Возможно,
это был звук, похожий на звук вылетевшей  из  бутылки  пробки.  Фергюсон
задумался.
   - Мне кажется, я слышал нечто похожее... Не  помню  когда,  но  перед
тем, как я лег спать. Но в это время еще многие не спали. Я слышал,  как
на верхней палубе люди бегали, суетились.
   - Возможно, это  был  выстрел  мадемуазель  де  Бельфорт.  А  второго
выстрела вы не слышали.
   Фергюсон отрицательно покачал головой.
   - А всплеска?
   - Всплеска? Да, мне кажется, я слышал всплеск. Но я не уверен.
   - В течение ночи вы выходили из каюты?
   - Нет, не выходил, - усмехнулся Фергюсон, -  и,  к  несчастью,  я  не
участвовал в этом прекрасном начинании.
   -  Оставьте,  мистер  Фергюсон,  не   дурачьтесь.   Молодой   человек
рассердился.
   - Разве я не имею права высказать свое мнение? Пуаро резко наклонился
вперед.
   - Это Флитвуд сказал вам, будто Линнет Дойль - одна из самых  богатых
женщин Англии, не так ли?
   - Какое Флитвуд имеет отношение к убийству?
   - У Флитвуда, мой друг, был весомый повод к убийству Линнет Дойль.  У
него был повод ее ненавидеть.
   Мистер Фергюсон резко вскочил со стула.
   - Ах, вот к чему вы клоните, черт вас возьми! - свирепо закричал он.
   - Навязать вину  бедному  парню,  который  не  сможет  защититься,  у
которого нет денег  на  адвоката.  Но  знайте,  если  вы  впутаете  сюда
Флитвуда, вам придется иметь дело со мной.
   - Кто же вы такой? Фергюсон неожиданно покраснел.
   - Я уж, во всяком случае, сумею заступиться за друга, - проговорил он
хрипло.
   - Достаточно, мистер Фергюсон, пока вы нам больше не нужны, -  сказал
Рэйс.
   Когда дверь за Фергюсоном закрылась, Рэйс неожиданно сказал:
   - Весьма занятный щенок.
   - Вы думаете, он тот, кого вы ищете? - заинтересовался Пуаро.
   - Едва ли. Я думаю, мой парень среди  команды.  Информация  не  могла
быть  ложной.  Впрочем,  давайте  заниматься  нашим   делом.   Пригласим
Пеннингтона.
 
17 
 
   Эндрью  Пеннингтон  продемонстрировал  все   приличествующие   случаю
изъявления горя и потрясения. Он, как всегда, был одет  и  вымыт  весьма
тщательно. На нем был черный  траурный  галстук,  и  его  длинное  чисто
выбритое лицо выражало крайнее огорчение.
   - Джентльмены, - печально начал он, - я сражен  и  раздавлен.  Крошка
Линнет, я же помню ее с детства, такая забавница, такая шалунья.  А  как
гордился ею отец. Мелуш Риджуэй! Нет, лучше не  вспоминать!  Скажите  же
мне поскорее, чем я могу помочь, только этого я прошу!
   - Для начала, мистер Пеннингтон, -  сказал  Рэйс,  -  слышали  ли  вы
что-нибудь прошлой ночью?
   - Нет, сэр, к сожалению, нет. Моя  каюта  находится  по  соседству  с
каютой доктора Бесснера. Номера 40-41. Там было какое-то движение  около
полуночи. Разумеется, вчера я не знал, отчего доктор не спит.
   - Больше ничего? Может быть, выстрелы?
   Пеннингтон отрицательно покачал головой.
   - Когда вы легли спать?
   - Должно быть, около одиннадцати, - он наклонился вперед.
   - Я предполагаю, вам известно: на пароходе ходят различные слухи. Эта
девушка, Жаклина де Бельфорт, она  наполовину  латиноамериканка.  О  ней
говорят все. Линнет не посвящала меня в свои личные дела, но у меня есть
глаза и уши. У этой девицы была интрижка с Симоном, вы знаете?
   - Ищите женщину. Прекрасная поговорка, должен  признаться,  в  данном
случае вам не придется долго искать.
   - По-вашему, Жаклина де Бельфорт застрелила Линнет Дойль?  -  спросил
Пуаро.
   - Да, так мне кажется. Разумеется, я ничего не знаю...
   - К сожалению, мы кое-что знаем.
   - В самом деле?
   - Пеннингтон был явно удивлен.
   - Нам известно, что мадемуазель де Бельфорт не могла застрелить мадам
Дойль.
   Он  подробно  изложил  все  обстоятельства.  Пеннингтон  слушал   его
недоверчиво.
   - Да, все это звучит убедительно. Однако медсестра  могла  и  уснуть.
Она задремала, а девица потихоньку вышла из каюты и незаметно  вернулась
назад.
   Маловероятно, мсье Пеннингтон. Ведь ей ввели сильное  снотворное,  не
забывайте.  Да  и  медсестра  по  роду  своей  профессии  спит  чутко  и
просыпается, как только просыпается ее пациент.
   - Все равно, на мой взгляд, здесь не все чисто, - заявил Пеннингтон.
   В разговор вступил Рэйс, он заговорил мягко, но повелительно:
   - Мистер Пеннингтон, вам следует поверить нам  -  все  обстоятельства
убийства были тщательно изучены нами, и мы пришли к вполне определенному
выводу: Жаклина де Бельфорт не могла стрелять в миссис Дойль. А вот  кто
стрелял, мы пока не знаем. Мы надеемся, вы сможете нам помочь.
   Я? - испуганно вырвалось у Пеннингтона.
   - Да. Вы были близким другой убитой. Вам известна ее жизнь, возможно,
гораздо лучше, чем ее мужу, ведь он встретил ее всего несколько  месяцев
назад. Вы могли бы знать, к примеру, не было ли у нее врага, у  которого
имелись причины желать ее смерти. Пеннингтон облизал пересохшие губы.
   - Уверяю вас, я понятия не имею... Ведь Линнет выросла  в  Англии.  Я
почти не знал людей, которые ее там окружали.
   - Тем не менее, -  живо  заметил  Пуаро,  кто-то  на  борту  парохода
совершенно явно хотел убрать мадам Дойль. Помните, она чудом не  погибла
в тот раз, когда обвалилась скала. Но вас, кажется, не было при этом?
   - Нет. Я в тот момент осматривал храм. Разумеется, мне рассказали  об
этом случае. Действительно, ее спасло чудо. Но  тогда  мог  быть  просто
несчастный случай. Не правда ли.
   Пуаро пожал плечами.
   - В тот момент мы так и подумали. Но сейчас - весьма сомнительно.
   - Да, конечно, вы правы,
   - Пеннингтон вытер лоб изящным шелковым платком.
   - Миссис Дойль однажды упомянула, что на борту парохода есть человек,
у которого есть причины ненавидеть ее  -  его  семье  был  нанесен  урон
семьей Риджуэй. Не знаете ли вы, кто бы это мог быть.
   Пеннингтон, казалось, искренне удивился.
   - Нет, не имею ни малейшего представления.
   - Вам она не говорила об этом?
   - Нет.
   - Вы были близким другом ее отца, может быть, вам припомнится случай,
когда в результате деловых махинаций кто-то из его партнеров разорился.
   Пеннингтон беспомощно развел руками.
   - Нет. В деловом мире подобные вещи случаются часто, но я  не  помню,
чтобы кто-нибудь угрожал или собирался мстить. Такого не было.
   - Короче говоря, мистер Пеннингтон, вы не можете помочь нам?
   - Так получается. Мне чрезвычайно жаль, джентльмены.
   - Нам тоже жаль, - ответил Пуаро.
   - Мы надеялись на вашу помощь.
   Он встал, давая понять, что разговор окончен.
   - Поскольку Дойль не может подниматься, я должен взять  на  себя  все
хлопоты. Простите, полковник, дальнейшие планы?
   - Как только мы отчалим отсюда,  "Карнак"  пойдет  без  остановок  до
Шелала, мы прибудем туда завтра утром.
   А тело.
   Поместят в герметический холодильник. Эндрью Пеннингтон поклонился  и
вышел.
   - Мистер Пеннингтон, - начал Рэйс, закуривая сигарету,  -  чувствовал
себя весьма неуверенно.
   - Кроме того, сказал Пуаро, покачивая головой, мистеру Пеннингтону не
пристало так глупо лгать. Он не был в храме Абу-Симбель  в  тот  момент,
когда обвалилась скала. Я могу поклясться в этом,  ибо  сам  только  что
вышел из храма.
   - Какая нелепая ложь, сказал Рэйс, и как легко ее обнаружить.
   Пуаро снова кивнул головой.
   - Однако до поры до времени, - сказал он с улыбкой,  -  мы  не  будем
уличать его во лжи, вы согласны?
   - Я сам хотел предложить вам такой ход, - сказал Рэйс.
   - Мой друг, как мы хорошо понимаем друг  друга.  Пол  под  их  ногами
качнулся, заработал двигатель
   - "Карнак" двинулся в обратный путь.
   - Теперь нам надо заняться жемчужным ожерельем, - сказал Рэйс.
   - У вас есть план?
   - Да,
   - Рэйс посмотрел на часы.
   - Через полчаса начнут подавать  обед.  Я  предлагаю  в  конце  обеда
сделать объявление о том, что было украдено  жемчужное  ожерелье,  и  мы
просим всех оставаться в ресторане, пока на пароходе будет производиться
обыск.
   Пуаро одобрительно кивнул головой.
   - Очень  хорошо  придумано.  Тот,  кто  украл  жемчуг,  еще  не  смог
избавиться от него. Мы объявим обыск  без  предупреждения  и  тем  самым
лишим вора возможности в панике выбросить жемчуг за борт.
   Рэйс вытащил несколько листков бумаги.
   - Я обычно веду короткие записи фактов того дела, которое расследую.
   Пуаро отодвинул листы.
   - Я задаю  себе  сейчас  единственный  вопрос:  почему  пистолет  был
выброшен за борт?
   - И это все?
   -  В  данный  момент   все.   До   тех   пор,   пока   я   не   найду
удовлетворительного ответа на этот вопрос, для  меня  все  бессмысленно.
Короче, пистолет - это отправная точка.
   Рэйс  пожал  плечами.  Пуаро  некоторое  время   сидел   в   глубокой
задумчивости. Потом он взял мокрую бархатную накидку,  расстелил  ее  на
столе и стал ощупывать пальцами подпалины и дырочки от пули.
   - Скажите, мой друг, - неожиданно обратился он к Рэйсу, -  вы  больше
меня знакомы с огнестрельным оружием,  такая  штука,  если  ею  обернуть
пистолет, намного ли она ослабит звук выстрела?
   - Нет,  не  намного.  Разницы  почти  никакой.  Пуаро  удовлетворенно
закивал.
   - Мужчина, которому приходится иметь дело  с  огнестрельным  оружием,
знал бы это. А вот женщина может и не знать.
   Рэйс крутил в руках перламутровый пистолет.
   - Такая маленькая штучка не делает шума, - проговорил он, - как будто
вынули пробку из бутылки - вот и все. Когда вокруг шумно, девять человек
из десяти просто не обратят внимания на такой звук.
   Пуаро взял в руки платок и стал его разглядывать.
   - Мужской платок - но не платок джентльмена. У Вулворса такой  платок
стоит не больше трех пенсов.
   - Он подходит Флитвуду.
   - Да. Как я  заметил,  Эндрью  Пеннингтон  пользуется  очень  тонкими
платками.
   - Может быть, Фергюсон?
   - Возможно, в знак протеста, но ему бы подошел цветастый платок.
   - Им  воспользовались  вместо  перчатки,  чтобы  не  было  отпечатков
пальцев, - сказал Рэйс и шутливо добавил:
   - "Свидетельство окровавленного платка".
   - Да, странные пятна, посмотрите,
   - Пуаро расправил платок и еще раз внимательно осмотрел пятно.
   - Странно, - пробормотал он, - весьма странно...  -  он  замолчал,  и
вдруг заговорил совсем другим тоном, очень мягко.
   - Бедная мадам Дойль. Она  лежала  так  спокойно  и  безмятежно...  и
маленькая дырочка у виска. Помните, как она лежала.
   Рэйс удивленно взглянул на него.
   - Мне показалось, - с упреком сказал он, - будто вы хотите мне что-то
объяснить...
 
18 
 
   В дверь постучали.
   - Войдите, - откликнулся Рэйс.
   Вошел стюард.
   - Простите, сэр, - обратился он к Пуаро, - меня послал за вами мистер
Дойль.
   - Я приду.
   Пуаро встал и направился к каюте доктора Бесснера. Симон лежал,  весь
обложенный подушками, его лихорадило, щеки его горели.
   - Я жутко рад, что вы пришли, мсье Пуаро, - начал он  смущенно,  -  у
меня к вам одна просьба.
   - Да.
   Симон еще больше покраснел.
   - Я хотел спросить о Джекки. Мне нужно повидать ее. Как  вы  думаете,
если я попрошу вас привести ее сюда, она согласится?  Понимаете,  я  все
лежу здесь и думаю...  ведь  она  совсем  дитя,  несчастное  дитя,  а  я
обошелся с ней как последняя скотина. И... - он запнулся и замолчал.
   Пуаро наблюдал за ним с интересом.
   - Значит, вы хотите видеть мадемуазель Жаклину? Я пойду за ней.
   - Спасибо. Это ужасно мило  с  вашей  стороны.  Пуаро  отправился  на
поиски Жаклины. Она сидела в углу салона, низко нагнувшись  над  книгой,
но не читала.
   - Пойдемте со мной, мадемуазель, - ласково сказал Пуаро, - мсье Дойль
хочет вас видеть.
   Она вспыхнула, потом побледнела.
   - Симон? - сказала она, как бы не веря своим ушам.
   - Он хочет видеть меня? Меня.
   Его тронуло ее волнение.
   - Так вы идете, мадемуазель?
   - Я? Конечно, разумеется, иду.
   Она пошла за ним как послушное  дитя.  У  входа  робко  остановилась,
глядя в лицо Симону.
   - Привет, Джекки!
   - Ему тоже было неловко.
   - Я очень рад, что ты пришла. Мне хотелось тебе сказать... понимаешь,
я...
   Она перебила его:
   - Симон - это не я... - торопливо, задыхаясь, говорила она,  -  я  не
убивала, ты ведь знаешь. Я потеряла голову прошлой ночью. О, сможешь  ли
ты когда-нибудь простить меня.
   Теперь ему стало легче.
   - Ну, конечно. Я уже простил. Совсем простил.  Это  я  и  хотел  тебе
сказать. Ты беспокоилась нем