конфликты.
   - Люди забывчивы, - пробормотал Пуаро.
   - Люди не похожи на слонов, - улыбнулся старший инспектор Гарроуэй. -
Это слоны, говорят, ничего не забывают!
   Пуаро удивленно поглядел на него:
   - Удивительно, что вы вдруг вспомнили о слонах...
   - Почему? Скорее всего что  -  то  произошло  на  Востоке,  там,  где
водятся слоны... А может, в Африке. А почему вы  все  -  таки  удивились
тому, что я упомянул слонов?
   - Дело в том, что то же самое говорила одна моя приятельница,  миссис
Оливер, - сказал Пуаро.
   - Ариадна Оливер? Писательница? А знает ли она что - нибудь  об  этой
истории?
   - Я так не думаю... Хотя что  -  то  могла  слышать.  Она  бывает  во
множестве мест и встречается со множеством людей.
   - Я знаю, что Ариадна Оливер пишет  детективы,  но  мне  всегда  было
интересно, где она берет сюжеты...
   - Сюжеты она выдумывает... Однажды, как  она  утверждает,  я  загубил
один ее рассказ. У нее была какая  -  то  идея,  связанная  с  шерстяным
свитером с длинными рукавами. А я в это время позвонил ей по телефону, и
идея рассказа вылетела из головы... Она до сих пор простить этого мне не
может. А кстати, была ли у Рейвенскрофтов собака? И брали ли  они  ее  в
этот день на прогулку?
   - Собака была, сказал Гарроуэй. - И я  думаю,  что  они  брали  ее  с
собой.
   - Интересно, где она теперь...
   - Похоронена в чьем - либо саду...  Прошло  столько  лет,  -  заметил
инспектор Спенс.
   - Жаль, - вздохнул Пуаро. - Эта собака, наверное, кое - что знала.  А
кто был в доме в этот день?
   - Я приготовил вам список. - Инспектор  Гарроуэй  достал  из  кармана
бумагу. - Подумал, что, может  быть,  пригодится.  Значит,  так:  миссис
Уиттейкер, повариха. В этот день  она  была  выходная  и  ничего  толком
сказать не могла. Правда, она сообщила, что незадолго до  этого  хозяйка
лежала в больнице, у нее было что - то с нервами.
   Надо сказать, что повариха подслеповата и неважно слышит.  Гостила  в
этот день бывшая гувернантка детей Рейвенскрофтов. Еще был садовник.
   - Гость из прошлого должен появиться извне, -  сказал  Пуаро.  -  Это
ваша идея, инспектор Гарроуэй?
   - Это не идея, просто версия...
 
Глава 6 
ВОСПОМИНАНИЯ СТАРИННОЙ ПОДРУГИ 
 
   Мисс Ливингстоун сообщила миссис Оливер, когда та вернулась домой:
   - Было два звонка. "Кричтон и Смит" интересовались, какую вы  выбрали
парчу: светло - зеленую или бледно - голубую?
   - Я еще не решила. Мне надо видеть, как они  смотрятся  при  вечернем
освещении.
   - Еще звонил этот иностранец, месье Пуаро.
   - Что он хотел?
   - Он просил узнать, можете ли вы встретится с ним во второй  половине
дня.
   - Не получится.  У  меня  дела.  Позвоните  ему  и  скажите,  что,  к
сожалению, я отправилась охотится на слонов.
   - Как? Простите, я не поняла, - пролепетала мисс Ливингстоун.
   - Скажите так, как я сказала: отправилась охотиться на слонов.
   - Хорошо, мисс, -  пробормотала  секретарша,  подумав,  что  хотя  ее
хозяйка известная писательница, но в голове у нее не всегда все дома.
   - Мне не приходилось до сих пор охотится на слонов,  сообщила  миссис
Оливер. - Но я думаю, что это очень интересно.
   Она прошла в  гостиную,  где  на  диване  в  беспорядке  валялись  ее
записные книжки.
   - Пора начинать, - сказала себе миссис Оливер. - И  если  Джулия  еще
полностью не выпала из своей каталки, я думаю, что она что -  нибудь  да
помнит. И начну я с нее.
   Мисс Ливингстоун вошла в гостиную с бумагами в руке.
   - Я подготовила четыре письма. Их надо подписать.
   - Мне некогда. У  меня  буквально  минуты  нет  свободной.  Я  еду  в
графство Хемртон Каунт, а это довольно длинный путь.
   Достопочтенная Джулия Карстерс испытывала некоторые трудности,  когда
ей приходилось подниматься со своего кресла - каталки, что  было  вполне
естественно в ее довольно преклонном  возрасте.  Кроме  того,  она  была
немного глуховата и поэтому не совсем разобрала имя, которое  произнесла
служанка, доложившая, что к ней пришла гостья.
   - Миссис Гуливер? - переспросила она. - Кто это? Я  не  знаю  никакую
миссис Гуливер.
   Джулия Карстерс вглядывалась в женщину, стоявшую на пороге.
   - Прошло много лет с тех пор, когда мы виделись в  последний  раз,  -
сказала миссис Оливер. - Вряд ли вы помните меня.
   Как и многие старые люди, миссис Карстерс лучше помнила  голоса,  чем
лица, тем более, что лица имели свойство меняться.  Услышав  голос,  она
воскликнула:
   - Ариадна! Дорогая моя Ариадна! Как приятно мне вас видеть!
   - Случилось так, что я оказалась в этих местах, -  говорила  меж  тем
миссис Оливер. - Мне нужно было кое с кем повидаться. А  вчера  вечером,
просматривая свою записную книжку, я обнаружила, что вы  живете  в  этих
краях... Вы неплохо устроились, не правда ли? - спросила миссис  Оливер,
оглядываясь.
   - Не жалуюсь, это неплохой пансионат. У него есть свое  преимущество.
Здесь довольно свободно, можно привезти свою мебель,  есть  ресторан,  а
можно готовить у себя. Большой сад, и содержится в порядке. Садитесь же,
Ариадна! Выглядите вы прекрасно! Недавно  я  видела  вашу  фотографию  в
газете, вы участвовали в литературном утреннике. Удивительно! Сначала  я
вижу ваш снимок, и чуть ли не на следующий день вы являетесь передо мной
собственной персоной. Право, это удивительно!
   Миссис Оливер уселась на предложенный ей стул.
   - Вы по - прежнему живете в Лондоне? - спросила миссис Карстерс.
   - Да, по - прежнему, - ответила Ариадна Оливер, вспоминая то  далекое
время, когда она, еще  девочкой,  занималась  в  танцевальном  классе...
Вперед, назад, руки в стороны, дважды  повернуться,  покружиться  и  так
далее. Она расспросила старуху о ее дочери и  детях,  о  второй  дочери.
Оказалось, что та живет где -  то  в  Новой  Зеландии.  Миссис  Карстерс
нажала на находившийся в  подлокотнике  ее  кресла  звонок  и  попросила
старую служанку Эмму принести чай.
   - О, не беспокойтесь! - воскликнула Ариадна Оливер.
   - Ариадна, вы непременно должны выпить чаю! Они пили чай и вспоминали
прошлое. Вторую и третью фигуры танца, старых друзей и знакомых, живых и
умерших.
   - Когда мы виделись в последний раз?
   - Я думаю, что это было на свадьбе у Льюэллинсов.
   - Скорее всего там. Как ужасно выглядела тогда  Мойра,  которая  была
подружкой невесты. Ей совершенно не шел абрикосовый цвет.
   - Вы совершенно правы.
   - Мне кажется, что  современные  свадьбы  не  так  красивы,  как  те,
которые были в дни моей молодости. А помните, в  какие  красивые  платья
были одеты другие подружки? Они были сшиты  из  какого  -  то  стеганого
сатина, а воротники из валенсийских кружев. Помните?
   - Конечно!
   - Вы знаете, моя дорогая, если б  я  была  священнослужителем,  я  бы
отказалась венчать молодых, когда гости одеты так нелепо!
   - На днях, - сказала Ариадна Оливер, - я видела свою крестницу  Селию
Рейвенскрофт. Вы помните Рейвенскрофтов?
   - Подождите минуточку! Ах да, конечно! Это те, с  которыми  случилась
эта страшная трагедия? Не так ли?
   - У вас прекрасная память, Джулия, - заметила Ариадна Оливер.
   - Это  так.  У  меня  всегда  была  хорошая  память.  Правда,  иногда
возникают трудности с фамилиями. А история  эта  очень  трагична.  Родди
Ростер, мой кузен, был с ними очень дружен. Генерал Рейвенскрофт  сделал
блестящую карьеру. Конечно, когда он ушел в  отставку,  он  был  немного
глуховат и не всегда хорошо слышал, что ему говорили.
   - Вы хорошо помните их?
   - Конечно. По - моему,  в  течение  пяти  -  шести  лет  они  жили  в
Оверклиффе.
   - Я забыла, как ее звали...
   - Маргарита. Но все называли ее Молли.
   - Да, да, вспомнила!
   - В то время Маргарита было очень  модное  имя.  Очень  многих  звали
Маргаритами. Вы помните, что Молли носила парик?
   - Да, да, - пробормотала миссис  Оливер,  -  припоминаю.  Кажется,  я
знала об этом...
   - Я не уверена, что она не уговаривала меня тоже  завести  парик.  Но
помню,  как  она  убеждала,  что   это   удобно,   особенно   когда   вы
путешествуете! Нет нужды заботиться о прическе. У нее было четыре разных
парика, для вечера, для путешествий. И еще у нее был один,  который  она
носила под шляпу. Это очень странно, не правда ли, дорогая?
   - Я не знала их так хорошо,  как  вы,  Джулия.  Когда  случилась  эта
драма, я была в Америке, читала там лекции.  Так,  что  все  подробности
прошли мимо меня.
   - Эта драма вся окутана тайной. Никто ничего не знает.  Было  столько
различных догадок!
   - А расследование было?
   -  Конечно.  Но  полиция  пришла  к  выводу,  что  это  было  двойное
самоубийство.
   - А не возникало предположения,  что  в  данном  случае  имело  место
преступление?
   - О нет! Преступления не было. Ведь не обнаружили  никаких  признаков
того, что их застрелил кто - то другой. Они, как обычно, после чая вышли
прогуляться. И не вернулись к  обеду.  Слуги  забеспокоились,  стали  их
искать и обнаружили мертвыми. Револьвер лежал между ними.
   - А револьвер принадлежал генералу?
   - О да. У него их было два. Бывшие военные не  любят  расставаться  с
оружием. Я думаю,  что  таким  образом  они  чувствуют  себя  в  большей
безопасности. Второй револьвер нашли  в  доме,  в  ящике  стола.  Скорее
всего, уходя из дома, револьвер взял он. Не думаю, что это могла сделать
Молли... И никто не знает, какова же была причина этого  самоубийства...
И никогда не узнает. - И миссис Карстерс печально покачала головой.
   - Это так. А что вы слышали об этом?
   - Люди любопытны.
   - Вы правы. Люди очень любопытны. Кое -  кто  полагал,  что  генералу
сказали, что он скоро умрет от рака. Но это не так.  Вскрытие  показало,
что он был  совершенно  здоров.  Сердце  у  него  тоже  как  будто  было
нормальное. Правда, Молли всегда была очень нервной.
   - Я помню это, - кивнула Ариадна Оливер. - Она была в парике?
   - Точно не помню. Но она всегда носила один из своих париков.
   - Я вот что подумала: если вы собираетесь застрелиться или застрелить
своего мужа, вряд ли вы наденете парик.
   Дамы обсудили этот вопрос с определенным интересом.
   - А что еще говорили о них, Джулия? - спросила миссис Оливер.
   - Болтали, что там была женщина. Секретарша, которой он диктовал свои
мемуары. Я думаю, у него был договор с  каким  -  нибудь  издательством.
Полагали, что у него связь с этой девушкой, хотя она не особенно молода,
ей было за тридцать, и не очень симпатичная.  Но  я  не  слышала,  чтобы
между ними были кз - за нее скандалы. Но если он хотел жениться на  этой
девушке, зачем он стрелял в себя? Нет, я не верю этому. Говорили, что  у
Молли была какая - то история. Как будто в то время, когда  они  жили  в
Малайе. Какой - то человек, моложе ее, ну и все в этом  роде.  Говорили,
что был небольшой скандал. Но я не верю в это.
   - У них было двое детей, - задумчиво  проговорила  миссис  Оливер.  -
Девочка, как я уже говорила вам, моя крестница.
 
Глава 7 
НАЗАД, В ДЕТСКУЮ 
 
   С некоторым сомнением миссис Оливер осмотрела три ступеньки и входную
дверь ветхого деревенского дома. Под окнами цвело  несколько  тюльпанов.
Она открыла маленькую записную книжку,  чтобы  удостовериться,  что  она
находится именно перед тем домом,  который  ей  нужен.  Поискав  глазами
кнопку звонка и  не  обнаружив  ее,  она  осторожно  постучала  в  дверь
висевшим на ней  молоточком.  Не  дождавшись  ответа,  постучала  снова.
Наконец за дверью раздалось какое - то шуршание,  вздохи  и  бормотание.
Дверь, скрипя, медленно открылась, в  ее  проеме  стояла  очень  старая,
сгорбившаяся женщина с морщинистым лицом.  Взгляд  ее  был  неприветлив,
судя по всему, она не одобряла вторжение  посторонних  лиц  ?  "крепость
англичанки".
   - Что вам угодно? -  холодно  начала  она,  замолчала  и  воскликнула
радостно:
   - О, кто пришел! Мисс Ариадна!.. Ну и дела! Входите же, мисс Ариадна!
   - Просто удивительно, что вы сразу  узнали  меня,  миссис  Мэтчем!  -
сказала Ариадна Оливер. - Как вы поживаете?
   Она подумала о том, как много времени прошло  с  тех  пор,  когда  ее
называли мисс Ариадна.
   - Входите же, моя дорогая! Вы выглядите просто прекрасно!  Совсем  не
изменились. Боже мой. Сколько же лет прошло, с тех пор, как мы виделись.
Наверное, лет пятнадцать.
   Прошло, конечно, гораздо больше пятнадцати, но Ариадна  не  стала  ее
поправлять. Закрыв дверь, чуть прихрамывая, миссис Мэтчем повела  гостью
в комнату, в который  по  -  видимому,  принимала  всех  посетителей,  и
желанных и нежеланных, из тех, кого допускала в свою крепость.
   Все  стены  комнаты  были  завешаны  фотографиями,  на  которых  были
запечатлены и дети, и  взрослые.  Некоторые  из  них  были  вставлены  в
красные кожаные рамки, иные немного потрескались от времени.
   В комнате стояли диван и два стула, на  один  из  которых  и  уселась
миссис Оливер. Старая леди, кряхтя, устроилась на  диване,  с  некоторым
трудом подоткнув под спину подушку.
   - Мне очень приятна видеть вас, моя дорогая. Вы по - прежнему  пишете
свои прелестные рассказы?
   - Да, - кивнула головой миссис Оливер, подумав с некоторым сомнением,
что детективы, где убивают и грабят, вряд ли можно назвать  "прелестными
рассказами".
   - А я теперь осталась совсем одна, - посетовала миссис Мэтчем.  -  Вы
помните   сестру   Грейси?   Прошлой   осенью   она   умерла...   Рак...
Прооперировали, но оказалось поздно.
   - О, дорогая,  я  глубоко  сочувствую  вам!  Следующие  десять  минут
разговор шел об умерших родственниках старой девы.
   - Я все о себе, - сказала миссис Мэтчем. - А как  вы  поживаете?  Как
ваше здоровье? А ваш муж? Ах да, я забыла, что несколько  лет  назад  он
скончался. А что привело вас сюда, в Литтл Солтери Майнор?
   - Я была здесь по соседству, - соврала миссис Оливер, и  поскольку  у
меня оказался с собой ваш адрес, я подумала: забегу,  посмотрю  на  вас,
вспомним былое...
   - Так приятно поболтать о прежних временах. Только это удовольствие и
осталось у нас, стариков.
   Миссис Оливер облегченно вздохнула, услышав,  что  миссис  Мэтчем  не
прочь поддаться воспоминаниям. Ведь именно это и послужило  причиной  ее
визита.
   - Как много у вас фотографий, - сказала она. - И это, наверное,  ваши
воспитанники.
   - Большей частью. Знаете, я год  и  три  месяца  жила  в  приюте  для
стариков с каким - то совершенно дурацким названием "Дом заката солнца и
счастья". Больше я не  выдержала.  Там  все  устроено  очень  глупо:  не
разрешалось иметь ни одной из своих вещей - все казенное. Хотя  там  все
благоустроено, но мне нравится,  когда  меня  окружают  мои  собственные
вещи. Моя мебель, мои фотографии. Там в Совете приюта была одна приятная
дама, и она помогла мне устроиться вот так. Ко мне каждый день  приходит
их работник и смотрит, все ли у меня в порядке, в чем мне нужна  помощь.
Это очень удобно.
   - У вас тут предметы со всех концов света, - сказала  миссис  Оливер,
оглядываясь.
   - Да! Вот этот столик из бронзы  мне  прислал  из  Сингапура  капитан
Уилсон. А эта бронзовая вещичка из города Бенариса. Хорошо? Не так ли? А
эта смешная штучка на пепельнице - из Египта. Это скарбен.  Звучит,  как
какая - то чесоточная болезнь, но на самом деле драгоценный камень.
   - Прелестная вещичка, - одобрила миссис  Оливер.  -  А  это  ляпис  -
лазурь?
   - Мой археолог откуда - то выкопал ее и прислал мне!
   - Все вещи - прекрасное прошлое...
   - Да, подарки моих мальчиков и девочек. Скольких я вынянчила! Одних с
месячного возраста, другие были постарше. С одними я  жила  в  Индии,  с
другими в Таиланде. А вот на этой фотографии моя мисс  в  таком  смешном
наряде.  Прелестное  было  дитя...  Развелась  с  двумя  мужьями.   Были
неприятности с первым, потом она вышла за другого. Он из этих..,  поп  -
певцов. Конечно, ничего хорошего тут  ожидать  было  нельзя.  Потом  она
вышла  за  кого  -  то  в  Калифорнии,  у  них  была  яхта,  они   много
путешествовали. А три  года  назад  умерла.  Такая  еще  молодая,  всего
шестьдесят два года...
   - Вы побывали в очень многих странах,  -  сказала  миссис  Оливер.  -
Индия, Гонконг, Египет, Южная Америка... Когда я была в Малайе, я помню,
вы служили в семье  какого  -  то  военного.  Кажется,  генерала.  Дайте
вспомнить, как его фамилия? Кажется Рейвенскрофт.
   - О нет! Я тогда служила у Барнабисов. Вы путешествовали  и  заезжали
навестить их. Она была ваша старая приятельница, а муж был судья.
   - О да, я спутала.
   - У них были прелестные дети - мальчик и девочка. Потом их отвезли  в
Англию, где они поступили в школу. После этого я перешла в другую семью.
Теперь все иначе. Гораздо меньше стало слуг - китайцев. Это хорошо,  они
немного опасны. Правда, когда я была у Барнабисов, мы неплохо  ладили  с
китайцем,  который  служил  у  них.  Итак,  о   ком   вы   говорили?   О
Рейвенскрофтах? Я хорошо помню их. Я забыла название местности, где  они
жили. Эти обе семьи были знакомы друг с другом. После  отъезда  детей  в
Англию я еще какое - то время служила у Барнабисов и помню  это  ужасное
событие. Я имею в виду Рейвенскрофтов. Никогда не забуду этого. - Миссис
Мэтчем укоризненно покачала головой.
   - А что же это было? Я что - то не помню.
   - Все произошло после того, как вы уехали... Все забывается...  Но  я
не забываю. Вообще - то о  ней  всегда  говорили,  что  она  чрезвычайно
вспыльчива. Уже в детстве я слышала разговор об этом. Представляете, она
выхватила из коляски ребенка и бросила его в реку.  Говорили,  из  -  за
ревности. А другие говорили, что она  хотела,  чтобы  ребенок  побыстрее
попал на небо.
   - Боже мой! -  воскликнула  миссис  Оливер.  -  И  это  сделала  леди
Рейвенскрофт?!
   - Конечно, нет. Это была ее сестра.
   - Сестра?
   - Впрочем, честно говоря, я не помню, чья она была сестра,  -  то  ли
генерала, то ли его жены. Говорили, что до  этого  она  долго  лежала  в
клинике  для  душевнобольных.  Еще  в  детстве,  когда   ей   было   лет
одиннадцать, но потом ее как  -  будто  вылечили.  Она  вышла  замуж  за
военного. Но потом вроде бы с ней начались нелады, и она снова попала  в
клинику. Я слышала, что и генерал, и его жена навещали ее там. Потом  ее
вылечили, и она вернулась к своему мужу. Но он вскоре умер - что - то  с
сердцем или давлением. Она очень  переживала  и  приезжала  погостить  к
Рейвенскрофтам. Говорят, она очень любила детей... Я помню, что это была
маленькая девочка  и  еще  другая  девочка,  которая  приходила  к  ней,
поиграть. Я не помню всех деталей. Это было так давно... Кто - то думал,
что в воду ее столкнула подружка,  кто  -  то  считал,  что  служанка  -
китаянка. Но это не так. Китаянка очень любила этих детей...
   - А что же произошло дальше с этой родственницей?
   - Ее увез доктор в Англию, где снова поместили в  клинику.  Она  была
очень богатой, потому что муж оставил ей кучу денег. А что  с  ней  было
дальше, я не знаю. А вас интересует генерал и леди Рейвенскрофт?,
   - Да... Трагическая история. Вы, наверное, читали об этом в газетах.
   - Читала? О чем?
   - Ну, о том, что они вернулись в Англию, купили дом, а потом...
   - Ах, да! Конечно, я  читала.  Мне  показалась  фамилия  Рейвенскрофт
знакомой, но точно я не помнила. Они свалились с обрыва, не тaк ли?
   - Да, что - то в этом роде.
   - Печально... Дорогая моя, позвольте мне предложить вам чашечку чая.
   - Спасибо, но мне что - то не хочется.
   - Нет, нет! Конечно, вы выпьете чаю. Пойдемте на кухню. Вообще  -  то
большую часть времени я провожу на кухне, мне там  удобнее.  А  здесь  я
принимаю гостей, потому что я горжусь моими вещами...
   - Какую удивительную жизнь вы прожили со всеми теми  детьми,  которых
вы воспитывали.
   - Да... Я помню, что,  когда  вы  были  маленькой,  вы  очень  любили
сказки, которые я вам рассказывала. Одна из них о тигре,  как  я  помню,
другая об обезьянах.
   - Я помню их... Как же давно все это было. - Миссис Оливер  вспомнила
се