Вы мне льстите, мадемуазель. Однако верно, что сейчас
у меня на руках несколько важных дел...
   - Этого я и опасалась, - сказала она вставая. - Я
передам леди Аствелл...
   - Вы очень торопитесь уйти отсюда, мадемуазель?
Задержитесь еще на минутку.
   Лили слегка покраснела и снова села с явным
неудовольствием.
   - Мадемуазель, вы живая и решительная девушка. Простите
старика, который думает и действует более медленно. Но вы
ошиблись относительно моих намерений. Я еще не говорил, что
не поеду повидать леди Аствелл.
   - Так вы приедете?
   Она сказала это без всякого воодушевления, опустив глаза
на ковер, и не заметила пристального внимания, с которым
Пуаро наблюдал за нею.
   - Разумеется. Скажите леди Аствелл, что я в ее полном
распоряжении. Я прибуду в "Мой отдых" - так кажется,
называется имение? - сегодня после обеда.
   Он встал. Лили сделала то же самое.
   - Передам. Это очень любезно с вашей стороны, месье
Пуаро. Хотя опасаюсь, как бы вы не оказались втянуты в
химерическую авантюру.
   - Вполне возможно. Но... как знать?
   Он галантно проводил свою гостью до двери, потом медленно
возвратился в кабинет, сел, нахмурившись, погруженный в свои
мысли. Наконец, поднялся, приоткрыл дверь и кликнул слугу.
   - Мой добрый Джордж, прошу вас приготовить обычный
маленький чемодан. Сегодня после обеда я еду за город.
   - Очень хорошо, месье, - отозвался тот.
   Джордж был типичным англичанином высокий, тощий, как
жердь, и при любом повороте событий невозмутимый.
   - Видите ли, Джордж, молодая девушка - это одно из самых
интересных явлений, особенно если она умна, - сказал Пуаро,
откидываясь в кресле и закуривая сигару. - Просить что-то
сделать и одновременно убеждать не делать этого - какой
деликатный маневр, требующий большой тонкости. Ловка
малютка, даже очень ловка. Но Эркюлю Пуаро присуща ловкость
более высокого разряда!
   - Я неоднократно слышал, как вы утверждали это, месье.
   - Она хлопочет не о секретаре, - продолжал размышлять
вслух Пуаро, - обвинение леди Аствелл принято ею с
пренебрежением. Но ей очень не по нутру, чтобы кто-то
вмешивался в дело. Ну что ж, в него вмешаюсь я. Разбужу
всех спящих собак. В "Моем отдыхе" разыгрывается какая-то
человеческая драма, она меня весьма заинтриговала. Малютка
хитра, но недостаточно. И я спрашиваю себя: что я там
найду?
   За этим замечанием последовала тягостная пауза Джордж
воспользовался ею, чтобы задать прозаический вопрос.
   - Класть ли в чемодан смокинг, сэр?
   Пуаро меланхолически взглянул на него.
   - Я восхищен вашей всегдашней сосредоточенностью, Джордж!
Вы так внимательны к своим обязанностям!
   Поезд в 16.55 остановился на вокзале в Эббот Кросс. Из
него вышел месье Пуаро, несколько преувеличенно
расфранченный, с нафабренными усами, вытянутыми в тонкую
линию, концы их были заострены. Он отдал свой билет при
входе. Его встретил шофер поражающе высокого роста.
   - Месье Эркюль Пуаро?
   - Да, таково мое имя, - произнес маленький бельгиец с
важностью.
   - Машина подана с этой стороны, месье.
   Шофер распахнул дверцу "роллс-ройса".
   Понадобилось не более нескольких минут, чтобы домчаться
от вокзала до виллы Дворецкий уже распахивал входную дверь,
хотя Пуаро был еще в машине. Не претендуя на особую
красоту, она производила впечатление прочности и комфорта.
Детектив едва сделал два шага, входя в холл, как дворецкий
проворно принял у него плащ и шляпу. Он сообщил тем
почтительным тоном, каким умеют говорить только по-
настоящему вышколенные слуги
   - Леди Аствелл ждет вас, месье
   Пуаро последовал за дворецким, несомненно тем самым, уже
известным ему Парсонсом. Они поднялись по лестнице,
покрытой мягким ковром. На втором этаже двинулись направо
по коридору. В маленькой прихожей слуга открыл дверь и
доложил:
   - Месье Эркюль Пуаро.
   Комната, в которую вошел Пуаро, казалась тесной из-за
обилия мебели и безделушек. Женщина, одетая в траур,
протянула руку.
   - Здравствуйте, месье Пуаро, - сказала она. Его
сверхэлегантный вид прошел как бы мимо нее. Не обращая
внимания ни на густо покрытую помадой прическу, когда он
склонился к ее руке, ни на почтительное "мадам", которым он
сопроводил свое приветствие, она крепко пожала ему руку и
порывисто воскликнула.
   - Я доверяю людям маленького роста Они самые умные!
   - Если не ошибаюсь, - как бы мимоходом проронил Пуаро, -
инспектор Миллер рослый человек.
   - Самоуверенный кретин, - заявила леди Аствелл. -
Садитесь поближе, месье Пуаро. - Она указала ему на диван и
продолжала: - Лили сделала все, чтобы помешать мне
пригласить вас. Но в моем возрасте четко знаешь, чего
хочешь.
   - Не всегда, - ввернул Пуаро.
   Удобно устроившись среди подушек, леди Аствелл села так,
чтобы быть лицом к нему.
   - Лили такая милашка, но она считает, что знает все. А
опыт научил меня, что как раз люди ее типа ошибаются
особенно часто. Я, знаете ли, не умна, месье Пуаро, и
никогда не была умной. Но часто оказываюсь права там, где
умники попадают впросак. Я полагаюсь на высший инстинкт,
который ведет нас. А теперь хотите ли вы, чтобы я сказала,
кто убийца? Да или нет? Раз женщина говорит, месье Пуаро,
то она ЗНАЕТ!
   - А мисс Маргрейв знает?
   - Что она вам наплела? - живо спросила леди Аствелл.
   - Перечислила факты.
   - Факты? О, конечно, факты абсолютно все против Чарльза.
Но, месье Пуаро, я говорю вам: не он преступник. Уверяю,
не он!
   Подавшись вперед, она повторила это с горячностью,
которая делала ее почти одержимой.
   - Вы очень категоричны, леди Аствелл.
   - Трефузиус убил моего мужа. Вот в чем я убеждена, месье
Пуаро!
   - Почему?
   - Почему он его убил? Или почему я в этом уверена?
Говорю вам, что я ЗНАЮ. Моя уверенность возникает обычно
сразу, и я никогда не обманываюсь.
   - Должен ли был мистер Трефузиус извлечь из смерти сэра
Рьюбена какую-нибудь выгоду?
   Ответ последовал немедленно:
   - Нет. Муж не оставлял ему ни гроша. Всем хорошо
известно, что мой дорогой Рьюбен не питал к своему секретарю
ни привязанности, ни доверия.
   - Давно ли он служил у сэра Рьюбена?
   - Около девяти лет.
   - Весьма долгое время, - задумчиво промолвил Пуаро. -
Очень долгое. И оно проведено на службе у одного и того же
человека. Мистер Трефузиус должен был хорошо знать своего
хозяина?
   Леди Аствелл пронзительно посмотрела на него:
   - К чему вы клоните? Не вижу, как это может быть связано
с преступлением.
   - У меня возникла маленькая собственная идейка, возможно,
не особенно глубокая, но все-таки оригинальная: о влиянии
на поступки людей рода их служебных занятий.
   Леди Аствелл продолжала смотреть на него.
   - Вы очень умны, не так ли? - спросила она, скорее, с
сомнением в голосе. - Все так говорят.
   Пуаро рассмеялся.
   - Возможно, и вы на днях сделаете мне подобный
комплимент, мадам. Но вернемся к нашей теме. Расскажите
мне о ваших людях, которые находились здесь в ночь трагедии.
   - Был, конечно, Чарльз...
   - Мистер Леверсон. Он племянник вашего мужа, а не ваш,
если я правильно понял?
   - Совершенно верно. Чарльз единственный сын сестры
Рьюбена. Она вышла замуж за довольно богатого человека, но
разразился кризис, как это частенько бывает, знаете в Сити.
Отец Чарльза умер, мать тоже, и мальчик переехал к нам. В
то время ему исполнилось двадцать три года. Он хотел стать
адвокатом. Но когда произошла катастрофа с отцом, Рьюбен
взял его в свое дело.
   - Был ли мистер Леверсон трудолюбив?
   - Мне нравятся люди, которые быстро все схватывают, -
сказала леди Аствелл, одобрительно покачивая головой. -
Нет, и это было темным пятном. Чарльз манкировал службой, и
из-за глупостей, которые он делал, между ним и его дядей
постоянно происходили сцены. Нельзя сказать, что у бедного
Рьюбена был легкий характер. Много раз я ему напоминала,
что он позабыл, что значит быть молодым. Его собственная
молодость прошла совсем иначе, месье Пуаро. Ах, он стал
совсем другим!
   При этом воспоминании леди Аствелл глубоко вздохнула.
   - Все претерпевают изменения, мадам. Это правило, от
которого никто не отклоняется, - торжественно заявил Пуаро.
   - Однако со мной он никогда не был груб. Или, если это с
ним случалось, по крайней мере, всегда жалел об этом. И
умел мне это доказать. Бедный дорогой Рьюбен!
   - С ним было трудно жить?
   - Я-то умела за него взяться, - сказала леди Аствелл
тоном опытного дрессировщика. - Но иногда, если он
напускался на слуг, мне становилось просто неловко. Можно
впадать в гнев тоже по-разному, а манера сердиться у Рьюбена
была не из лучших.
   - Не могли бы вы, леди Аствелл, сказать мне более точно,
как сэр Рьюбен распорядился своим состоянием?
   - Разделил пополам между Чарльзом и мною. Нотариусы
излагают менее понятно, но все сводится к этому.
   - Вот как, - пробормотал Пуаро. - Теперь, леди Аствелл,
прошу вас назвать точно людей, которые живут обычно у вас.
Прежде всего; это вы сами. Затем секретарь мистер Оуэн
Трефузиус, племянник сэра Рьюбена мистер Чарльз Леверсон,
мисс Лили Маргрейв. Может быть, вы смогли бы сказать
несколько слов об этой молодой особе?
   - Вы хотите получить сведения о Лили?
   - Именно. Давно она у вас?
   - Примерно год. У меня, знаете ли, перебывало множество
компаньонок. Но по той или иной причине все они начинали в
конце концов действовать мне на нервы. Лили не такая, как
другие. У нее есть такт, она полна здравого смысла, и,
кроме того, она хорошенькая. Приятно видеть перед собою
хорошенькое личико! Я, месье Пуаро, странный человек. Моя
симпатия или антипатия возникает с первого взгляда. В тот
момент, когда я впервые увидела эту мисс, я сказала себе:
она мне подойдет!
   - Вам ее порекомендовали друзья?
   - Сдается, она явилась по объявлению, которое я поместила
в газете... Да, так оно и было, пожалуй.
   - Вы знаете что-нибудь о ее семье, о прежней службе?
   - Кажется, ее родители жили в Индии. Я знаю о них
немного, но сразу видно, что Лили хорошего круга, не правда
ли?
   - О, разумеется, разумеется.
   - Меня-то самое нельзя назвать дамой высшего света. Я
знаю это, и для слуг это не секрет. Но, поверьте, во мне
нет ничего низкого. Я способна справедливо оценивать
других. Никто не мог бы подойти для меня лучше Лили. Я к
ней отношусь почти как к дочери, уверяю вас, месье.
   Правой рукой Пуаро потрогал несколько изящных вещиц,
которые стояли на столе возле него, потом спросил:
   - Сэр Рьюбен разделял ваше отношение к мисс Лили?
   Продолжая рассматривать безделушки, он отметил тем не
менее мгновенное колебание леди Аствелл.
   - У мужчин все по-другому, - проронила она. - Конечно,
они ладили. Они очень хорошо ладили.
   - Благодарю вас, мадам, - сказал Пуаро, скрывая улыбку.
- А кроме слуг, больше никого не было в доме?
   - Ах, да. Был еще Виктор.
   - Виктор?
   - Да, Виктор Аствелл, брат моего мужа, который тоже был
его компаньоном.
   - Он обычно живет вместе с вами?
   - Нет. Он только что приехал, чтобы провести несколько
дней в "Моем отдыхе" после многих лет жизни в Западной
Африке.
   - В Западной Африке, - повторил вполголоса Пуаро. Он
понял, что леди Аствелл могла распространяться на любую
тему, лишь бы ей дали на это время.
   - Говорят, это дивная страна, но я думаю, что это страна,
где люди явно меняются к худшему. Там слишком много пьют.
И бог знает что еще делают! У всех Аствеллов характеры на
сахар, но у Виктора с тех пор, как он вернулся оттуда!..
Это переходит все границы! Нечто скандальное! Один или два
раза я сама испугалась его.
   - Внушает ли он также страх мисс Маргрейв? Вот о чем бы
я хотел спросить себя, - пробормотал Пуаро.
   - Лили? О, не думаю, что он вообще видел ее более
двух-трех раз.
   Пуаро черкнул несколько слов в крошечной записной книжке,
которую тотчас тщательно запрятал в карман, предварительно
вложив карандашик в специальный футляр.
   - Благодарю вас, леди Аствелл, - церемонно сказал он. -
Теперь, если позволите, я желал бы побеседовать с Парсонсом.
   - Вы хотите пригласить его сюда? - Леди Аствелл уже
протянула руку к звонку.
   - Нет, тысячу раз нет! Я встречусь с ним внизу.
   - Ну, если вы считаете, что так удобнее...
   Было видно, что леди Аствелл разочарована, лишившись
возможности участвовать в предполагаемой сцене. Пуаро
принял таинственный вид.
   - Именно это крайне важно, - сказал он с нажимом, оставив
леди Аствелл под глубоким впечатлением.
   Он нашел Парсонса в буфетной за чисткой столового серебра
и начал переговоры с ним после изысканного поклона, секрет
воздействия которого он знал наперед.
   - Я должен объяснить вам кое-что. Я частный детектив.
   - Да, месье, - ответствовал Парсонс. - Мы так и поняли.
   Тон был почтительный, но держал собеседника на
расстоянии.
   - Леди Аствелл пригласила меня. Она обеспокоена и
неудовлетворена следствием.
   - Я слышал, как госпожа неоднократно говорила об этом,
месье.
   - Да, - продолжал Пуаро, - я действительно повторяю вещи,
уже известные вам. Итак, не станем терять время на ненужные
детали. Проводите меня, если не возражаете, в вашу комнату,
и там вы по возможности точно перескажете все то, что
слышали в ночь преступления.
   Комната дворецкого помещалась на первом этаже и примыкала
к холлу для прислуги. Окна были забраны решетками, а в углу
оказалась затворенная дверь, ведущая в подвал. Парсонс
педантично указал на свою кровать.
   - Я лег в одиннадцать. Мисс Маргрейв поднялась в свою
комнату, а леди Аствелл была с сэром Рьюбеном в кабинете в
башне.
   - Леди Аствелл была у сэра Рьюбена?!. Продолжайте.
   - Кабинет расположен как раз над этой комнатой. Когда
там говорят, слышны голоса, но нельзя разобрать слов. Я
уснул, вероятно, в половине двенадцатого. Было ровно
двенадцать, когда меня разбудил звук захлопнутой с силой
двери, и я понял, что вернулся мистер Леверсон. Затем я
услышал, как над моей головой ходят, и узнал голос мистера
Леверсона, который разговаривал со своим дядюшкой. В этот
момент я подумал, что мистер Чарльз бы... не скажу, что
пьян, но очень раздражен и нарочно старался шуметь вовсю.
Он громко кричал в разговоре с сэром Рьюбеном. До меня
долетало то одно слово, то другое, но я слышал недостаточно,
чтобы понять, о чем идет речь. Вдруг раздался пронзительный
крик и глухой стук, будто упал тяжелый предмет или тело. А
затем в тишине отчетливо прозвучал голос мистера Леверсона,
он вскричал: "Боже мой! Боже мой!" - точно так, как я вам
передаю, месье.
   Парсонс, поначалу мало расположенный беседовать с Пуаро,
вошел во вкус и излагал свою историю с видимым
удовольствием. Он ощущал себя искусным рассказчиком. Пуаро
всячески подбадривал его.
   - Представляю, как вы взволновались!
   - Ах, так оно и было, месье. Не то чтобы в тот момент я
придал всему особое значение. Просто подумал, что что-то
уронено и мне бы следовало подняться взглянуть. Я встал,
чтобы зажечь свет, и налетел в темноте на стул. Наконец
отворил дверь и пошел отмыкать другую, которая выходит на
площадку. Оттуда начинается лестница. Я стоял под
лестницей и еще раздумывал, когда вновь услыхал голос
мистера Леверсона. Он был наверху и говорил очень
естественно и весело. "Ничего плохого, к счастью, - сказал
он - Спокойной ночи!" Затем я услышал, как он прошел в свою
комнату, насвистывая. Я отправился спать, говоря себе, что
это всего лишь упал какой-то предмет, не больше. И я вас
спрашиваю, месье, мог ли я заподозрить, что сэра Рьюбена
убили, если мистер Леверсон сказал "спокойной ночи" и все
такое?
   - А вы уверены, что слышали голос именно мистера
Леверсона?
   Парсонс взглянул на маленького бельгийца почти с
жалостью. Тот понял, что, независимо от того, прав он или
ошибается, сам Парсонс не имеет никаких сомнений.
   - Желаете ли вы, месье, задать мне другие вопросы?
   - Мне хотелось узнать вот что: вы любите мистера
Леверсона?
   - Я... простите, что вы сказали, месье?
   - Это очень простой вопрос: вы любите мистера Леверсона?
   - Общее мнение прислуги, месье... - Дворецкий
остановился.
   - Ну, что ж. Отвечайте мне таким образом, если вам это
больше нравится.
   - Все находят, месье, что мистер Леверсон благородный
молодой человек, но недалек.
   - Знаете, Парсонс, хотя я его никогда не видел, у меня
самого сложилось похожее мнение.
   - Правда, месье?
   - А каково ваше мнение... простите, мнение прислуги о
секретаре?
   - Очень спокойный господин, воспитанный, терпеливый и
сделает все, лишь бы никого не обеспокоить.
   - Вот как?
   Дворецкий кашлянул.
   - Леди Аствелл, месье, склонна судить несколько поспешно.
   - Следовательно, в глазах прислуги преступник мистер
Леверсон?
   - Никто из нас не хотел бы верить, что это он... мы...
короче, мы не считаем его способным на это, месье.
   - Мне кажется, однако, что характер у него
неуравновешенный, - сказал Пуаро.
   Парсонс доверительно приблизился к нему.
   - Если вы меня спросите, у кого в доме самый вспыльчивый
характер...
   Пуаро поднял руку:
   - Я бы задал не этот вопрос. Напротив, я бы спросил, у
кого в доме самый лучший характер?
   Парсонс смотрел на него, раскрыв рот. Но Пуаро решил,
что уже достаточно потерял времени с Парсонсом. Дружески
кивнув, он оставил его.
   Детектив вновь поднялся в большой холл, на минутку
остановившись, чтоб поразмыслить. Легкий шум заставил его
очнуться. Склонив голову, как воробей, он на цыпочках
приблизился к неприкрытой двери с другой стороны холла.
Остановился по пороге и заглянул.
   Это оказалась маленькая библиотека. В наиболее удаленной
от двери части ее молодой человек, худой и бледный, сидя за
обширным письменным столом, что-то писал. У него был
убегающий назад подбородок и пенсне.
   Пуаро наблюдал с минуту, потом обнаружил свое присутствие
деликатным кашлем. Молодой человек оторвался от работы и
поднял голову. Появление Пуаро не столько испугало его,
сколько озадачило. Детектив сделал несколько шагов вперед и
проговорил со своим обычным утрированным поклоном:
   - Вы месье Трефузиус, не так ли? Меня зовут Пуаро,
Эркюль Пуаро. Вы, наверно, слышали обо мне?
   - О! Ну, конечно, - промямлил молодой человек.
   Пуаро внимательно рассматривал его. Оуэну Трефузиусу
было около тридцати трех лет, и сразу стало понятно, почему
никто не принимал всерьез обвинения леди Аствелл. Мистер
Трефузиус относился к категории приличных молодых людей,
исполнительных, скромных и обезаруживающе безобидных. Тип
человека, с которым обращаются плохо, потому что он ни на
кого не смеет обидеться. В этом уверены заранее.
   - Вас прислала леди Аствелл? Она сообщила, что
собирается сделать это. Могу я вам быть чем-нибудь полезен?
   - Гм... А говорила ли леди Аствелл вам о своих
подозрениях?
   - Что касается этого, - со слабой улыбкой отозвался
Трефузиус, - то я знаю, она подозревает меня. Абсурд, но
это так. После смерти сэра Рьюбена она почти со мною не
разговаривает, а когда мы сталкиваемся в доме, даже
прижимается к стене.
   Он держался совершенно естественно, скорее, забавляясь
ситуацией, чем огорчаясь. Казалось, искренность Пуаро
располагала и его к ответной сердечности.
   - Представьте, мне она заявила то же самое! Я с ней не
спорил. Взял за право никогда не пререкаться с такими
безапелляционными особами. Пустая трата времени.
   - Вы правы.
   - Поэтому я лишь повторял: да, мадам; вот именно, мадам;
совершенно верно, мадам. Эти слова ничего не выражают и в
то же время успокаивают. У меня собственные изыскания.
Между нами говоря, мне кажется почти невероятным, чтобы
кто-то, кроме Леверсона, мог совершить это преступление.
Однако... в общем, в нашей практике случалось и так, что
невозможное все-таки происходило.
   - Очень хорошо понимаю ваши сомнения, - корректно
произнес секретарь. - Прошу считать, что я целиком в вашем
распоряжении.
   - Отлично, - проговорил Пуаро. Мы с полуслова понимаем
друг друга. Теперь поведайте мне не спеша о событиях того
вечера. Лучше начать с ужина.
   -