от чего мы должны танцевать теперь. Вы были правы по поводу этого  Кента
- мы его пока попридержим. Он мог добраться до  "Собаки  и  свистка"  за
четверть часа, если бежал сломя голову.  Возможно,  что  это  его  голос
слышал мистер Реймонд, когда кто-то просил денег у мистера  Экройда.  Но
ясно одно - звонил доктору не он; станция в полмили от "Папоротников", в
другом направлении, и в полутора милях от "Собаки и свистка", а он был в
гостинице до четверти одиннадцатого. А, к черту этот звонок -  вечно  мы
на него натыкаемся!
   - Да, - согласился Пуаро, - это любопытно.
   - Хотя возможно, что звонил  капитан  Пейтен.  Влез  в  окно,  увидел
своего дядю, заколотого кинжалом, испугался, что обвинят его, и  убежал.
Это вполне возможно, не так ли?
   - Но зачем ему было звонить?
   - Подумал, что, может быть, старик еще жив, хотел поскорее вызвать  к
нему врача, но не выдавая при этом себя. Неплохая теория, а? - Инспектор
немного воспрянул духом. Он явно был так доволен собой, что  наши  слова
были бы излишни.
   Мы подъехали к моему дому, и я кинулся в приемную, где меня уже давно
ждали пациенты, а Пуаро отправился с инспектором в участок.
   Отпустив последнего  пациента,  я  прошел  в  чуланчик,  где  у  меня
устроена мастерская. Я очень горжусь своим самодельным  радиоприемником.
Каролина ненавидит мою мастерскую, куда запрещен вход Энни с ее  щетками
и тряпками. Я разбирал механизм будильника, который  считался  абсолютно
испорченным, когда дверь  приотворилась  и  в  щель  просунулась  голова
Каролины.
   - Ты, конечно, здесь, - с явным неодобрением сказала она.
   - Месье Пуаро хочет тебя видеть.
   - Что ж, - сказал я кисло (от неожиданности я  упустил  пружинку),  -
если он хочет меня видеть, пригласи его сюда.
   - Сюда?  -  Каролина  удалилась,  презрительно  фыркнув.  Вскоре  она
появилась снова вместе с Пуаро и ушла, хлопнув дверью.
   - Ага, мой друг, - сказал Пуаро, подходя и потирая руки, - от меня не
так-то просто избавиться, а?
   - Кончили с инспектором? - спросил я. - Пока да. А  вы  приняли  всех
пациентов?
   - Да.
   Пуаро уселся  на  стул,  склонив  свою  яйцевидную  голову  набок,  и
поглядел на меня с таким видом, словно предвкушал добрую шутку.
   - Ошибаетесь, - улыбнулся он,  -  вам  придется  принять  еще  одного
пациента.
   - Уж не вас ли? - с удивлением воскликнул я.
   - О, нет, мое здоровье в превосходном состоянии. Правду сказать,  это
маленький complot <Заговор (франц.)>. Мне необходимо  увидеть  кое-кого,
но я не хочу, чтобы об этом узнала вся деревня и принялась судачить, как
только дама переступит мой порог, ибо это мисс Рассэл!  И  она,  кстати,
уже лечилась у вас, а мне крайне необходимо поговорить с ней.  Я  послал
ей записочку и назначил свидание в вашей  приемной.  Вы  на  меня  не  в
претензии?
   -  Наоборот,  -  сказал  я,  -  особенно  если  мне  будет  позволено
присутствовать.
   - Ну разумеется! Это же ваша приемная!
   - Вы знаете, - сказал я, - меня все это крайне интригует. При  каждом
открытии меняется вся картина как в калейдоскопе. Вот, например, к  чему
вам понадобилась мисс Рассэл?
   - Но ведь это очевидно, - пробормотал Пуаро, удивленно подняв брови.
   - Вот опять, - проворчал я.
   - По-вашему, тут все очевидно, а я - как в тумане.
   - Вы смеетесь надо мной, - добродушно погрозил мне пальцем Пуаро.
   - Возьмите происшествие с мадемуазель Флорой. Инспектор был  удивлен,
а вы - нет.
   - Да мне и в голову не приходило, что она украл деньги!
   - Это, быть может, да. Но я наблюдал за  вами,  и  вы  не  были,  как
инспектор Рэглан, полны удивления и недоверия.
   - Пожалуй, вы правы, - сказал я после минутного размышления.
   - Мне все время казалось, что Флора  что-то  скрывает,  так  что  это
открытие подсознательно не было для меня такой неожиданностью,  как  для
бедняги инспектора.
   - Да!  Бедняге  придется  заново  пересмотреть  все  свои  выводы.  Я
воспользовался его замешательством и добился от  него  исполнения  одной
моей просьбы.
   - Пуаро достал из кармана исписанный листок и прочел вслух.  "Полиция
в течение нескольких дней разыскивала капитана Ральфа  Пейтена,  который
доводился  племянником  мистеру   Экройду,   владельцу   "Папоротников",
трагически погибшему в прошлую пятницу. Капитан Пейтен  был  задержан  в
Ливерпуле при посадке на корабль, отплывающий в Америку". Это, мой друг,
появится в завтрашних газетах.
   Я уставился на него в полной растерянности:
   - Но... но это же не правда. Он  не  в  Ливерпуле.  Пуаро  нежно  мне
улыбнулся.
   -  Как  вы  сообразительны!  Нет,  он  не  был  задержан   Ливерпуле.
Инспектору Рэглану очень не хотелось помещать эту заметку, тем более что
я не дал ему никаких объяснений. Но я убедил  его,  что  последствия  ее
будут  очень  важны,  и  он  уступил   мне,   сложив   с   себя   всякую
ответственность.
   - Не понимаю, - сказал я, - что это вам даст?
   - Не вредно иногда прибегать к услугам  серых  клеточек,  -  серьезно
ответил Пуаро. Он встал и подошел к моему рабочему столу.
   - Так вы, оказывается, любитель механики, - сказал он, осмотрев  весь
этот хаос.
   У каждого человека есть свой конек. Я тут же продемонстрировал  Пуаро
мой самодельный радиоприемник. Ободренный его вниманием, я  показал  ему
еще некоторые из моих изобретений - пустячки, но полезные в хозяйстве.
   - Нет, решительно, вы по призванию не врач, а изобретатель, -  сказал
Пуаро.
   - Но я слышу звонок - пришла наша пациентка. Пойдемте в приемную.
   Остатки былой красоты этой женщины уже поразили меня  однажды.  В  то
утро я был поражен снова. Высокая, прямая, одетая просто, во все черное,
она держалась, как всегда,  с  достоинством;  большие  темные  глаза  ее
блестели, бледные щеки раскраснелись. Да, несомненно, в юности она  была
на редкость хороша.
   - Доброе утро, мадемуазель, - сказал Пуаро.
   - Присядьте, пожалуйста. Доктор Шеппард был так любезен, что  уступил
мне свою приемную для небольшой беседы с вами.
   Мисс Рассэл спокойно села. Если она и ощущала некоторую тревогу,  это
никак не проявлялось внешне.
   - Все это, знаете ли, как-то странно, - сказала она.
   - Мисс Рассэл, я должен вам кое-что сообщить!
   - Вот как?
   - Чарлз Кент арестован в Ливерпуле.
   На ее лице не дрогнул  ни  единый  мускул.  Она  только  чуть  пошире
открыла глаза и с легким вызовом спросила:
   - Ну и что?
   И тут мне припомнилось то сходство с кем-то, которое я уловил в  этом
парне - в Кенте. Два  голоса  -  один  хриплый,  грубый,  другой  хорошо
модулированный - были до странности схожи. Я понял, что в  тот  вечер  у
ворот "Папоротников" незнакомец напомнил мне мисс Рассэл. Потрясенный, я
поглядел на Пуаро, и он чуть заметно кивнул мне, а  в  ответ  на  вопрос
мисс Рассэл развел руками:
   - Я подумал, что это может представить для вас интерес.
   - Ну, не сказала бы. А кто он, кстати, этот Кент?
   - Это, мадемуазель, тот человек, который был в "Папоротниках" в  ночь
убийства.
   - Неужели?
   - На его счастье, у него алиби. Без пятнадцати десять он был в пивной
за милю отсюда.
   - Повезло ему, - заметила мисс Рассэл.
   - Но мы пока не знаем, зачем и к кому он приходил в "Папоротники".
   - В этом я, к сожалению, ничем  вам  помочь  не  могу.  Я  ничего  не
слышала об этом посещении. Если это все...
   Она хотела подняться, но Пуаро удержал ее:
   - Нет, еще не все. Сегодня утром выяснилось, что  мистер  Экройд  был
убит не без четверти десять, а раньше: в  промежутке  между  без  десяти
девять, когда доктор Шеппард покинул его, и без пятнадцати десять.
   Я увидел, как кровь отлила от ее лица, она покачнулась.
   - Но мисс Экройд говорила... мисс Экройд говорила...
   - Мисс Экройд призналась, что она  лгала.  В  этот  вечер  она  и  не
заходила в кабинет, и, значит, возможно, что Чарлз Кент - тот,  кого  мы
ищем. Он был в "Папоротниках". Неизвестно, что он там делал...
   - Я могу сказать, что он там делал. Он не трогал мистера Экройда,  он
даже к кабинету не подходил. Это не он! -  Железное  самообладание  было
сломлено. Ужас и отчаяние были написаны на ее лице.
   - Месье Пуаро Месье Пуаро, поверьте мне!
   - Ну, конечно, конечно. Я  верю.  Но  мне  надо  было  заставить  вас
говорить, понимаете?
   - А это правда - то, что вы сказали?
   - То, что Чарлза Кента подозревают в убийстве? Да, это  верно.  И  вы
одна можете спасти его, рассказав, зачем он приезжал в "Папоротники".
   - Он приходил ко мне, - тихо и быстро заговорила она.
   - Я вышла к нему... в...
   - В беседку, я знаю. Эркюль Пуаро обязан знать все. Я знаю также, что
вы выходили еще раньше и оставили  в  беседке  записку,  назначив  время
свидания.
   - Да. Когда он  написал,  что  ему  надо  меня  видеть,  я  побоялась
встретиться с ним в доме и описала ему беседку. Потом, опасаясь, как  бы
он не ушел, не дождавшись меня, я оставила  там  записку,  что  приду  в
десять минут  десятого.  Я  вышла  с  запиской  через  стеклянную  дверь
гостиной, чтобы кто-нибудь из прислуги не заметил меня,  а  возвращаясь,
встретилась с доктором Шеппардом и испугалась, что ему может  показаться
странным, почему я так спешила, запыхалась...
   - Она умолкла.
   - Продолжайте, - сказал Пуаро.
   - Вы  встретились  с  Кентом  в  десять  минут  десятого.  О  чем  вы
говорили?
   - Теперь уже трудно... Видите ли...
   - Мадемуазель, - прервал ее Пуаро, - в этом  вопросе  нам  необходимо
знать всю правду. Обещаю вам, что все сказанное  здесь  останется  между
нами. Я отвечаю и за доктора Шеппарда. Я помогу вам: Кент - ваш сын?
   Она кивнула. Ее щеки вспыхнули.
   - Об этом никто не знает.  Это  случилось  давно,  очень  давно...  в
Кенте. Я не была замужем...
   - И дали ему вместо фамилии название графства? Понимаю.
   - Я работала. Я платила за его воспитание. Он не знал, что  я  -  его
мать. Но он сбился с пути - пил,  потом  стал  наркоманом.  Я  с  трудом
оплатила ему билет в Канаду. Года два о  нем  не  было  никаких  вестей.
Потом он каким-то образом  узнал,  что  я  -  его  мать.  Начал  писать,
требовать денег. А когда вернулся в Англию, написал, что приедет ко  мне
в "Папоротники". Я не хотела, чтобы он  приехал  открыто:  меня  считают
такой...  такой  респектабельной.  Если  бы  возникли  подозрения,   мне
пришлось бы оставить работу. Тогда я написала ему эту записку.
   - В это утро вы заходили к доктору?
   - Да. Я подумала, может, это излечимо. Он был хорошим мальчиком, пока
не стал наркоманом.
   - Понимаю, - сказал Пуаро.
   - Что же было дальше? Он пришел?
   - Да. Он ждал меня в беседке.  Он  был  очень  груб,  грозил  мне.  Я
принесла все деньги, какие  у  меня  были,  и  отдала  ему.  Мы  немного
поговорили, и он ушел.
   - Когда?
   - Минут двадцать - двадцать пять десятого.
   - А вы что стали делать дальше?
   - Я вернулась в дом. По террасе ходил майор Блент, и курил, и я вошла
через боковую дверь. Было ровно половина десятого.
   Пуаро сделал какую-то пометку в своем блокноте.
   - Это, пожалуй, все, - сказал он задумчиво.
   - Я... я должна рассказать все это инспектору Рэглану?
   - Может быть, но  пока  торопиться  не  надо.  Чарлзу  Кенту  еще  не
предъявлено  обвинение  в  убийстве.  Могут  возникнуть  обстоятельства,
которые сделают ваше при знание ненужным.
   - Вы были очень добры ко мне, месье Пуаро,  -  сказала  мисс  Рассэл,
поднимаясь.
   - Очень! Спасибо вам. Вы... вы мне верите, что Чарлз не  причастен  к
убийству!
   - Кажется очевидным, что человек, говоривший с  мистером  Экройдом  в
половине десятого,  не  мог  быть  вашим  сыном.  Не  теряйте  мужества,
мадемуазель. Все будет хорошо.
   Мисс Рассэл ушла. Мы остались с Пуаро вдвоем.
   - Значит так, - сказал я.
   - Каждый раз мы возвращаемся к Ральфу Пейтену. Как вы догадались, что
Кент приходил к мисс Рассэл? Заметили сходство?
   - Я связал ее с этим неизвестным задолго до того, как увидел  его,  -
как только мы нашли перо. Оно указывало на наркотики, и я вспомнил,  что
вы говорили мне о разговоре с мисс Рассэл у  вас  в  приемной.  Затем  я
нашел статью о кокаине за то же число. Все было ясно. Она получила в это
утро известие от какого-то наркомана. прочла  статью  и  пришла  к  вам,
чтобы кое-что выяснить. Она заговорила о кокаине, потому что статья была
об этом, но, когда вы проявили слишком живой интерес -  быстро  перевела
разговор на таинственные яды. Я заподозрил существование брата или сына,
- словом, какого-то родственника. Но мне  пора.  Ленч  уж,  верно,  ждет
меня.
   - Останьтесь у нас, - предложил я.
   - Не сегодня, - покачал головой Пуаро, глаза его весело блеснули.
   - Мне бы не хотелось обрекать мадемуазель Каролину на  вегетарианскую
диету два дня подряд! Ничто не ускользает от Эркюля Пуаро, подумал я.
 
21. Заметка в газете 
 
   Каролина,  конечно,  видела  мисс  Рассэл  у  дверей  приемной,  и  я
подготовил длинное объяснение, но  оказалось,  что  она  не  расположена
задавать вопросы, ибо считала, что ей известны истинные мотивы появления
мисс Рассэл, а мне - нет.
   - Ей надо было самым бессовестным образом выведать у  тебя  все,  что
можно, Джеймс! - сказала Каролина.
   - И не прерывай меня, я верю, что ты этого не заметил -  мужчины  так
наивны! Ей известно, что ты пользуешься  доверием  месье  Пуаро,  и  она
хочет разнюхать. Знаешь, что я думаю, Джеймс?
   - Представления не имею. У тебя нередко возникают  самые  невероятные
идеи.
   - Твой сарказм неуместен. Мисс Рассэл знает о смерти мистера  Экройда
больше, чем ей угодно в этом признаться.
   И Каролина с торжеством откинулась в кресле.
   - Ты в самом деле так думаешь? - спросил я рассеянно.
   - Как ты туп сегодня, Джеймс. Как неживой. Опять печень?
   И наш разговор перешел на сугубо интимные темы.
   Заметка Пуаро появилась на следующий день в газетах. Преследуемые  ею
цели никому не были известны,  но  действие,  которое  она,  оказала  на
Каролину, было из ряда вон  выходящим.  Каролина  начала  с  того,  что,
жертвуя истиной, заявила, будто она  всегда  это  утверждала.  Я  поднял
брови, но спорить не  стал.  Каролина  все-таки  ощутила,  видимо,  укол
совести, так как добавила:
   - Может, я и не называла Ливерпуля, но все  же  говорила,  что  Ральф
постарается уехать в Америку. Как Криппен <Криппен  -  известный  убийца
отравитель (1862-1910), арестованный при попытке скрыться в Америку. Его
имя стало в Англии нарицательным.>. - Без особого успеха, - напомнил я.
   -  Бедный  мальчик!  Все-таки  его  поймали.   Твой   долг,   Джеймс,
позаботиться о том, чтобы Ральфа не повесили.
   - Что, по-твоему, я могу сделать?
   - Но ты же врач, правда? Душевное расстройство  -  вот  на  что  надо
опираться! - Слова Каролины напомнили мне кое-что.
   - Я не знал, что у Пуаро есть душевнобольной племянник,  -  сказал  я
вопросительным тоном.
   - Не знал? Мне он все рассказал. Семейное несчастье! До сих  пор  его
не помещали в больницу, но дело заходит так далеко, что, вероятно, скоро
придется это сделать.
   - Я думаю, ты теперь  уже  полностью  осведомлена  о  семейных  делах
Пуаро, - раздраженно заметил я.
   - Конечно! Открываясь мне, он облегчает себе душу!
   - Когда это делается  по  внутреннему  побуждению  -  безусловно,  но
облегчить душу под немилосердным нажимом - нелегкое дело.
   Каролина только посмотрела на меня с видом христианской  мученицы  на
римской арене.
   - Ты так замкнут, Джеймс! И думаешь, что все похожи на тебя. Я  вовсе
ничего ни из кого не выжимаю. Вот, например,  если  месье  Пуаро  зайдет
сегодня, как он собирался, я ведь не спрошу его, кто приехал к  нему  на
рассвете.
   - Так рано? - спросил я.
   - Очень рано. Еще до молочника. Я просто выглянула из  окна  -  штора
почему-то колыхалась. Это  был  мужчина.  Приехал  на  автомобиле.  Весь
закутанный. Я не разглядела его лица. Но все равно я знаю, кто это  был!
- Каролина понизила голос до таинственного шепота:
   - Эксперт из Скотленд-Ярда!
   - Что? - сказал я вне себя.
   - Помилосердствуй, Каролина!
   - Увидишь, Джеймс, я опять  права.  Эта  Рассэл  в  то  утро  не  зря
расспрашивала тебя о ядах. Роджер Экройд мог быть отравлен.
   - Какой вздор! - Я расхохотался.
   - Ты не хуже меня знаешь, что он убит ударом кинжала в шею.
   - После смерти, Джеймс. Чтобы сбить полицию с толку.
   - Милая моя, я  осматривал  тело,  я  знаю,  что  говорю.  Рана  была
нанесена не после смерти  -  наоборот:  смерть  последовала  от  колотой
ножевой раны - заруби себе это на носу!
   Каролина  вместо  ответа   приняла   таинственный   вид.   Это   меня
окончательно рассердило, и я спросил:
   - Будь добра, Каролина, скажи - есть у меня диплом врача?
   - Может быть, и есть! То есть я знаю, что он у тебя есть, но  у  тебя
нет воображения.
   - Все досталось на  твою  долю,  -  сказал  я  угрюмо.  Забавно  было
наблюдать за маневрами Каролины, когда явился Пуаро. Не  задавая  прямых
вопросов,  она  любыми  способами  наводила  разговор  на  таинственного
незнакомца. Смеющиеся глаза Пуаро говорили мне, что  он  видит  ее  игру
насквозь. Но он оставался важно непроницаемым,  и  она  в  конце  концов
сложила оружие. Насладившись этой игрой, Пуаро  встал  и  предложил  мне
пройтись.
   - Мне полезно худеть. А потом, может быть,  мисс  Каролина  предложит
нам чаю?
   - С радостью! А ваш... э... гость не зайдет?
   - Вы очень любезны. Нет, он отдыхает. Вы скоро с ним познакомитесь.
   - Ваш старинный приятель, как мне  кто-то  говорил?  -  не  отступала
Каролина.
   - Да? - рассеянно пробормотал Пуаро.
   - Ну, нам пора.
   Наша прогулка, как я и ожидал, привела нас к  "Папоротникам".  Я  уже
привык к методам Пуаро - поступки, по  виду  ничем  не  связанные  между
собой, на деле вытекали один из другого.
   - У меня к вам поручение,  мой  друг.  Сегодня  вечером  я  собираюсь
устроить маленькое совещание у себя. Вы придете?
   - Разумеется, - сказал я.
   - Хорошо. Кроме того, мне нужны обитатели этого дома, то есть  миссис
Экройд, мадемуазель Флора, майор Блент, мистер Реймонд. Пригласите их от
моего имени к девяти часам.
   - С удовольствием. Но почему вы не хотите сами?
   - Чтобы избежать вопросов "почему?", "зачем?".  Они  захотят  узнать,
что у меня на  уме.  А  я,  как  вы  знаете,  не  люблю  заранее  давать
объяснения. (Я улыбнулся.) Мой друг Гастингс называл меня  устрицей.  Он
был не  прав.  Я  сообщаю  все  факты,  но  каждый  может  объяснить  их
по-своему.
   - Когда я должен это сделать?
   - Окажите любезность, пригласите их сейчас. Мы уже подошли к дому.
   - А вы не зайдете?
   - Я - нет. Я немного прогуляюсь, а через четверть часа  встретимся  у
ворот парка.
   Я отправился выполнять его  просьбу.  Дома  оказалась  только  миссис
Экройд, встретившая меня очень любезно.
   - Я так благодарна вам, доктор, за то, что вы так тактично разъяснили
месье Пуаро это недоразумение. Но жизнь - поистине  сплошное  испытание.
Вы слышали о Флоре?
   - Что именно? - спросил я осторожно.
   - Новая помолвка. Флора и Гектор Блент.  Конечно,  не  такая  хорошая
партия, как Ральф. Но ведь счастье - самое главное в жизни, и  Гектор  в
своем роде человек достойный. А Флоре нужен положительный  муж,  человек
средних лет, на которого можно положиться, не вертопрах.  Вы  читали  об
аресте Ральфа?
   - Да. Читал.
   - Ужасно! - Миссис Экройд вздрогнула и закатила глаза.
   - Джеффри Реймонд принял это так близко к сердцу, звонил в Ливерпуль.
Но полиция ничего не сообщила ему, там даже отрицали, что он  арестован,
сказали, что это - как это? - утка! Но  какой  позор!  Что,  если  Флора
вышла бы за него замуж? - Миссис Экройд закрыла глаза  от  переполнявших
ее чувств.
   Я ждал, когда получу возможность выполнить поручение Пуаро, но миссис
Экройд заговорила снова:
   - Вы были здесь вчера, когда этот ужасный инспектор заставил бедняжку
Флору заявить, что она взяла эти деньги. А дело  так  просто  -  де