ся. Они пришли ко мне на чай. Я отозвал Крейла в
сторону и... высказался. Помню, я даже сказал, что это несправедливо  по
отношению к ним обеим.
   - А, вы так сказали?
   - Да. Видите ли, мне казалось, что он этого не понимает.
   - Вполне возможно.
   - Я объяснил ему, что это ставит  Кэролайн  в  исключительно  трудное
положение. Если он намерен жениться на этой девушке, то незачем  держать
ее у себя в доме, тыча ею Кэролайн в лицо. Сносить подобное оскорбление,
сказал я, выше ее сил.
   - И что же он ответил? - с любопытством спросил Пуаро.
   - "Ничего, проглотит", - с отвращением произнес Мередит Блейк.
   Эркюль Пуаро поднял брови.
   - Не очень симпатичный ответ, - заметил он.
   - По-моему, просто гнусный. Я вышел из себя, сказал,  что,  если  ему
наплевать на жену и безразлично, что он заставляет  ее  страдать,  тогда
как быть с девушкой? Неужто он не понимает,  в  какое  гадкое  положение
ставит ее? Он ответил, что и Эльза это  проглотит.  И  затем  продолжал:
"Ты, Мередит, по-видимому, не понимаешь, что я пишу свою лучшую картину.
Это шедевр. И двум ревнивым и сварливым бабам не удастся  ее  испортить,
черт побери!"
   Убеждать его было без толку. Я сказал, что он утратил всякое  чувство
приличия. Работа, сказал я, - это еще не все. И  тут  он  меня  перебил:
"Для меня - все".
   Я никак не мог успокоиться. Заявил,  что  его  отношение  к  Кэролайн
просто позор. Что она с ним несчастна. Он ответил, что знает это и очень
сожалеет. Сожалеет! "Я знаю, Мерри, - сказал он, - ты мне  не  поверишь,
но это правда. Из-за меня Кэролайн живет в аду, но она святая и  никогда
не жалуется. Она, по-моему, знала, на что идет. Я не скрывал от нее, что
я законченный эгоист и распущенный малый".
   Тогда я стал убеждать  его  не  разрушать  свой  брак.  Ведь  следует
подумать и о ребенке. Могу понять, сказал  я,  что  такая  девушка,  как
Эльза, способна вывести мужчину из равновесия, но что даже ради  нее  он
обязан покончить с создавшимся положением. Она еще  совсем  молода.  Она
вступила с ним в связь, не подумав, чем это может кончиться.  Неужто  он
не в силах окончательно порвать с Эльзой и вернуться к жене?
   - И что же он ответил?
   - Ничего, - сказал Блейк. - Он вроде бы смутился.  Похлопал  меня  по
плечу  и   сказал:   "Хороший   ты   малый,   Мерри,   только   чересчур
чувствительный. Подожди, пока я закончу картину, и тогда ты поймешь, что
я был прав". "Черт бы побрал твою картину" - не смог удержаться я. А  он
усмехнулся и сказал, что даже стараниями всех психопаток Англии это вряд
ли случится. Тогда я сказал, что было бы куда более  пристойно  скрывать
все от Кэролайн, пока картина не  будет  закончена.  Это  не  его  вина,
ответил он. Эльза проболталась. Зачем, спросил я. Ей взбрело  в  голову,
ответил он, что иначе не получится так, как она хочет. Она хочет,  чтобы
все было ясно и определенно. Ну, разумеется, отчасти ее можно  понять  и
оправдать. Как бы дурно она себя ни вела, она  по  крайней  мере  хотела
быть честной.
   - Честность часто только добавляет боли  и  горя,  -  заметил  Эркюль
Пуаро.
   Мередит Блейк недоверчиво посмотрел на него. Ему не очень понравилось
последнее замечание Пуаро.
   - Во всяком случае, это было крайне тяжкое  время  для  всех  нас,  -
вздохнул он.
   - И единственный, кто,  по-видимому,  этого  не  замечал,  был  Эмиас
Крейл, - сказал Пуаро.
   - А почему? Потому что был законченным  эгоистом.  Помню,  как  перед
тем, как отойти от меня, он усмехнулся и сказал: "Не беспокойся,  Мерри.
Все вернется на круги своя!"
   - Безнадежный оптимист, - пробормотал Пуаро.
   - Он был из тех мужчин, которые не относятся к женщинам всерьез.  Мне
следовало бы  предупредить  его,  что  Кэролайн  дошла  до  отчаяния,  -
признался Мередит Блейк.
   - Она сама вам об этом сказала?
   - Не то чтобы сказала, но я никогда не забуду ее  лица  в  тот  день.
Бледное и напряженное  от  какого-то  искусственного  веселья.  Она  без
умолку говорила и смеялась. Но в ее глазах были такие боль  и  отчаяние,
каких я никогда не видел. Благородное создание...
   Эркюль Пуаро секунду-другую молча смотрел на  него.  Неужто  человек,
сидящий напротив, не понимает несообразности своих слов, отзываясь таким
образом о женщине, которая на  следующий  день  намеренно  убила  своего
мужа?
   Мередит Блейк разговорился. Он наконец преодолел появившиеся  у  него
поначалу  подозрительность  и  неприязнь  к  Пуаро.  Эркюль  Пуаро  умел
слушать. А для людей вроде Мередита Блейка возможность  пережить  заново
прошлое имела  свою  привлекательность.  Сейчас  он  рассказывал  больше
самому себе, нежели своему гостю.
   - Мне следовало бы  кое-что  заподозрить.  Именно  Кэролайн  перевела
разговор на мое увлечение. Признаться, я  очень  интересовался  работами
старых английских травников. Существует множество трав, которые когда-то
использовались в медицине, а теперь исчезли из официальной фармакопеи. А
ведь простой отвар способен творить чудеса. Половине  больных  не  нужен
даже врач. Французы это понимают - у них есть первоклассные tisanes .  -
Он  был  весь  захвачен  своим  увлечением.  -  Вот,  например,  чай  из
одуванчиков. Чудесная вещь. Или настойка из шиповника - на днях я где-то
прочитал, что она становится модной у наших медиков.  О  да,  я  получаю
массу удовольствия от  моих  отваров.  Собрать  растения  вовремя,  одни
высушить, другие вымочить и все такое прочее. Иногда я  даже  становлюсь
суеверным и собираю корни только в полнолуние  или  в  то  время,  когда
советуют старинные книги. В тот день, я  помню,  я  прочел  моим  гостям
целую лекцию о болиголове крапчатом. Он цветет раз  в  два  года.  Нужно
собрать ягоды, когда они созрели, но до того, как начали желтеть. Из них
получается кониум - лекарственная  настойка,  которой  сейчас  перестали
пользоваться  -  по-моему,  она  даже   не   упоминается   в   последнем
лекарственном справочнике, но я  доказал,  что  она  очень  полезна  при
коклюше, а также при астме...
   - Вы рассказывали им обо всем этом у себя в лаборатории?
   - Да. Я показал им различные настойки, например настойку валерьяны, и
объяснил, почему ее так любят кошки, стоит им только  раз  ее  понюхать.
Затем они спросили у меня про ядовитый паслен,  и  я  рассказал  им  про
белладонну и атропин. Их это очень заинтересовало.
   - Их? Кого вы имеете в виду?
   Мередит Блейк удивился - он совсем забыл,  что  его  гость  вовсе  не
присутствовал тогда в его лаборатории.
   - Да всех. Кто же там был?  Филип,  Эмиас  и,  разумеется,  Кэролайн.
Анджела и Эльза Грир.
   - Больше никого?
   - По-моему, нет. Нет,  никого,  я  уверен.  -  Блейк  с  любопытством
посмотрел на Пуаро. - А кто еще мог там быть?
   - Я подумал было, что гувернантка...
   - А, понятно. Нет, ее в тот день с ними не было. Забыл, как ее звали.
Славная  женщина.  Очень  серьезно  относилась  к  своим   обязанностям.
Анджела, по-моему, доставляла ей немало хлопот.
   - Чем?
   -  Вообще-то  она  была  неплохой  девчушкой,  но  порой  становилась
неуправляемой. Часто вытворяла мелкие пакости. Один раз, когда Эмиас был
увлечен работой; она сунула ему за  шиворот  слизняка.  Он  вскочил  как
сумасшедший. Ругал ее на чем свет стоит. Именно после этого случая он  и
стал настаивать на ее отъезде в частную школу.
   - В частную школу?
   - Да. Я не хочу сказать, что он ее не любил,  просто  порой  она  ему
надоедала. И я думаю, всегда думал...
   - Да?
   - Что он немного ревновал. Кэролайн была у Анджелы в рабынях. Для нее
прежде всего существовала Анджела, а потом уж все  остальные,  и  Эмиас,
естественно, был очень недоволен. На это, конечно, была причина. Мне  не
хотелось бы касаться подробностей, но...
   - Причина состояла в том, - перебил его Пуаро, - что  Кэролайн  Крейл
не могла простить себе увечье, которое нанесла девочке.
   - Ах, вам и это известно? - воскликнул Блейк. - Я не  хотел  об  этом
говорить.  Зачем  ворошить  прошлое?  Да,  именно  это,  по-моему,  было
причиной такого отношения к девочке. Кэролайн, по-видимому, считала, что
ей не искупить свою вину.
   Пуаро задумчиво кивнул.
   - А что Анджела? - спросил он. - Она затаила обиду  на  свою  сводную
сестру?
   - О нет, ни в коем случае! Анджела очень любила Кэролайн. Она никогда
не вспоминала о случившемся, я уверен. Просто Кэролайн не могла простить
себе свой поступок.
   - Анджела не возражала против отъезда в школу?  -  Нет.  Правда,  она
злилась на Эмиаса. И Кэролайн приняла ее  сторону,  но  Эмиас  не  желал
менять принятого решения. Несмотря на горячность, Эмиас  был  во  многих
отношениях легким человеком, но, когда он по-настоящемy упрямился,  всем
приходилось уступать. И Кэролайн с Анджелой получили хороший нагоняй.
   - И когда же ей предстояло отправиться в школу? -  Осенью.  Я  помню,
они уже  начали  ее  собирать.  По-моему,  не  случись  трагедии,  через
несколько дней она бы уехала. Утром того дня шел разговор о том, что  ей
взять с собой.
   - А гувернантка? - спросил Пуаро.
   - Что именно вас интересует насчет гувернантки?
   - Как она отнеслась к этой идее? Она ведь  лишалась  работы,  не  так
ли?
   - Пожалуй, да. Правда, она давала уроки и  маленькой  Карле,  но  той
было - сколько? - лет шесть, наверное. У нее была няня. Они бы не  стали
держать мисс Уильямс ради малышки.  Да,  правильно  -  ее  фамилия  была
Уильямс. Забытые вещи всплывают в разговоре...
   - Да, конечно. Вы ведь сейчас целиком перенеслись в прошлое.  Оживают
в памяти целые сцены, слова, жесты, выражения лиц, верно?
   - Отчасти да... - задумчиво отозвался Мередит Блейк. -  Но  в  то  же
время есть и какие-то  провалы...  Целые  куски  выпадают.  Например,  я
помню, какой испытал шок, узнав, что Эмиас намерен оставить Кэролайн, но
не могу вспомнить, кто мне сказал об этом - он или Эльза. Я  помню,  как
спорил с Эльзой, пытаясь доказать ей, что она поступает мерзко.  Но  она
только  холодно  рассмеялась  мне  в  лицо  и  заявила,  что  я  человек
старомодный. Я и вправду, наверное, старомоден, но  все-таки  убежден  в
своей правоте. У Эмиаса были жена и ребенок - ему следовало быть с ними.
   - Но мисс Грир считала такую точку зрения устарелой?
   - Да. Не забывайте, что шестнадцать лет назад на развод  смотрели  не
так, как нынче. Однако Эльза была из тех девиц, которые  стараются  быть
суперсовременными.  Она  считала,  что,  если  муж  и  жена  не  слишком
счастливы в браке, им лучше развестись. Эмиас и Кэролайн вечно ссорятся,
говорила она, а ребенку, мол, куда полезней  воспитываться  в  атмосфере
гармонии.
   - Однако ее доводы вас не убедили? Мередит Блейк опять задумался.
   - Мне казалось, что она на самом деле не знает, о  чем  говорит.  Она
как попугай повторяла чужие мысли, вычитанные ею из книг или  услышанные
от приятелей. Порой она, как ни странно, вызывала жалость. Такая юная  и
такая самоуверенная. - Он помолчал. - Есть что-то в молодых, мсье Пуаро,
что вызывает к ним жалость.
   Эркюль Пуаро с интересом посмотрел на него.
   - Я понимаю, о чем вы говорите...
   Блейк продолжал, убеждая скорей самого себя, нежели Пуаро:
   - Поэтому я и решил поговорить с Крейлом. Он был  почти  на  двадцать
лет старше Эльзы. Мне это представлялось не правильным.
   - Увы, в таких случаях уговоры бесполезны,  -  пробормотал  Пуаро.  -
Когда человек отважился на что-то, в особенности если  в  этом  замешана
женщина, отговорить его нелегко.
   - Совершенно верно, - не без горечи согласился Мередит Блейк.  -  Мое
вмешательство ни к чему не привело. Но, честно  говоря,  я  не  очень-то
умею убеждать и никогда не умел.
   Пуаро окинул  его  быстрым  взглядом.  В  этой  горечи  он  распознал
неудовлетворенность человека,  болезненно  реагирующего  на  собственный
комплекс неполноценности. И  признал  справедливость  того,  что  сказал
Блейк. Мередит Блейк был не  из  тех,  кто  способен  уговорить  другого
отказаться от намеченного. Его попытки действовать из лучших  побуждений
всегда отвергаются - обычно снисходительно, без раздражения,  но  оттого
не менее решительно. В них отсутствует сила убеждения.  Он  не  способен
убеждать.
   - У вас  по-прежнему  есть  лаборатория,  где  вы  готовите  целебные
снадобья и настойки? - спросил Пуаро, пытаясь уйти от болезненной темы.
   - Нет, - резко ответил Мередит Блейк и с какой-то болью  -  лицо  его
вспыхнуло - принялся объяснять:
   - Я забросил свое увлечение и ликвидировал лабораторию.
   После того, что произошло, разве я мог продолжать работу?  По  правде
говоря, большая доля вины за случившееся лежит, можно сказать, на мне.
   - Вы слишком впечатлительны, мистер Блейк.
   - Разве вы не понимаете? Если бы я не собирал  эти  проклятые  травы,
если бы не придавал им такое значение, если бы не  хвастался  ими  и  не
демонстрировал их своим гостям в тот день... Правда, мне и в  голову  не
приходило... Я никогда не думал, что я мог...
   - Я в этом и не сомневаюсь.
   - А я болтал и болтал, довольный, что  могу  поразить  гостей  своими
знаниями. Слепой и тщеславный дурак. Я рассказал им про кониум. Я даже -
сущий идиот! - повел их в библиотеку и  прочел  отрывок  из  "Федона"  ,
описывающий  смерть  Сократа.  Прекрасное  творение  -   я   всегда   им
восторгался. С тех пор этот отрывок не выходит у меня из головы.
   - На бутылке  с  кониумом  нашли  отпечатки  чьих-нибудь  пальцев?  -
спросил Пуаро.
   - Только ее.
   - Кэролайн Крейл?
   - Да.
   - А ваши?
   - Нет. Я не брал бутылку в руки. Только показал на нее.
   - Но раньше-то вы наверняка брали ее в руки?
   - Конечно, но время от  времени  я  вытирал  с  бутылок  пыль.  Я  не
разрешал  слугам  входить  в  лабораторию.  И  дней  за  четыре-пять  до
случившегося я протер все бутылки.
   - Вы держали лабораторию под замком?
   - Постоянно.
   - Когда же Кэролайн Крейл отлила кониум из бутылки?
   - Она вышла из лаборатории  последней,  -  неохотно  ответил  Мередит
Блейк. - Я помню, мне даже пришлось позвать ее,  и  она  почти  выбежала
оттуда.  Щеки  у  нее  порозовели,   глаза   расширились,   взгляд   был
возбужденным. О господи, я прямо вижу ее перед собой.
   - Довелось ли вам в тот день с ней беседовать? - спросил Пуаро.  -  Я
имею в виду, обсуждали ли вы с ней ее отношения с мужем?
   - Впрямую нет, - тихо проговорил Блейк. - Она выглядела,  как  я  уже
вам сказал,  очень  расстроенной.  Улучив  минуту,  когда  мы  оказались
наедине, я спросил у нее: "Что-нибудь случилось, дорогая?" -  "Случилось
все..." - ответила она. Если бы вы  слышали  отчаяние,  что  было  в  ее
голосе. Эти слова следовало понимать буквально, ибо Эмиас Крейл был  для
Кэролайн всем. "Все кончено,  -  сказала  она.  -  И  меня  больше  нет,
Мередит". А потом засмеялась, обернувшись к остальным, и вдруг ни с того
ни с сего сделалась безумно и неестественно веселой.
   Эркюль Пуаро медленно кивнул головой.  Он  почему-то  стал  похож  на
китайского мандарина.
   - Да. Понятно, как это было...
   Мередит Блейк внезапно стукнул по столу кулаком. Он уже не говорил, а
почти кричал.
   - И вот что я вам скажу, мсье Пуаро. Когда  Кэролайн  Крейл  на  суде
сказала, что взяла яд для себя, клянусь, она сказала правду! В ту минуту
она не думала об убийстве. Клянусь! Эта мысль возникла у нее потом.
   - Вы уверены, что она возникла потом? - спросил Эркюль Пуаро.
   Блейк уставился на него.
   - Извините, я не совсем понял...
   - Я спрашиваю вас, - сказал Пуаро, - уверены  ли  вы  в  том,  что  у
Кэролайн Крейл вообще возникала мысль об убийстве? Неужто у вас  нет  ни
капли сомнения, что Кэролайн Крейл не совершала умышленного убийства?
   Дыхание Мередита Блейка сделалось неровным.
   - Но если нет... если  нет...  Вы  что,  полагаете,  что  имел  место
несчастный случай?
   - Необязательно.
   - Тогда я окончательно отказываюсь вас понимать.
   -  Вот  как?  Но  вы  же  сами  назвали  Кэролайн  Крейл  благородным
созданием. Разве благородные создания совершают убийства?
   - Она была благородным созданием, но тем не  менее  между  ней  и  ее
мужем бывали весьма бурные ссоры.
   - Значит, она не была благородным созданием?
   - Была... Как трудно объяснить некоторые вещи!
   - Я изо всех сил стараюсь понять.
   - Кэролайн часто говорила не задумываясь и порой прибегала к довольно
резким выражениям. Она могла сказать: "Я тебя  ненавижу.  Хорошо  бы  ты
умер". Но это вовсе не означало... вовсе не влекло за собой... действий.
   - Значит, по-вашему, совершение убийства  было  поступком,  никак  не
соответствовавшим характеру миссис Крейл?
   - Удивительные вы умеете делать  выводы,  мсье  Пуаро.  Могу  сказать
только... что  да,  подобный  поступок  отнюдь  не  в  ее  характере.  И
объяснить его можно только тем, что повод был чрезвычайным. Она  обожала
мужа. В таких условиях женщина способна на убийство.
   - Согласен... - кивнул Пуаро.
   - Сначала  я  был  просто  огорошен.  Не  понимал,  как  такое  могло
случиться. Ведь настоящая Кэролайн не могла этого совершить.
   - Но вы не сомневаетесь - в юридическом смысле, - что Кэролайн  Крейл
совершила убийство? Мередит Блейк опять вытаращил глаза. - Мой  дорогой,
если не она... - Если не она?
   - Не могу представить иного решения. Несчастный случай? С чего бы?
   - Ни с чего, сказал бы я.
   - В  версию  о  самоубийстве  я  тоже  не  верю.  Такая  версия  была
выдвинута, но звучала  она  крайне  неубедительно  для  всех,  кто  знал
Крейла.
   - Понятно.
   - Итак, что же остается? - спросил Мередит Блейк.
   - Остается возможность, - весьма хладнокровно  заявил  Пуаро,  -  что
Эмиаса Крейла убил кто-то другой.
   - Но это же чепуха!
   - Вы так думаете?
   - Уверен в этом. Кому нужна была его смерть? Кто мог убить его?
   - Вам лучше знать.
   - Не можете же вы всерьез утверждать...
   - Возможно, я ошибаюсь. Но мне хотелось бы исследовать все  варианты.
Поразмыслите как следует. И скажите мне ваше мнение.
   Мередит с минуту-другую не спускал с Пуаро взгляда. А  затем  опустил
глаза. Прошло еще минуты две, он покачал головой:
   - Не могу представить себе ничего другого. А  хотелось  бы.  Если  бы
была возможность заподозрить кого-нибудь другого, я бы охотно поверил  в
невиновность Кэролайн. Мне не по душе  считать,  что  это  сделала  она.
Сначала я вообще не мог этому поверить.  Но  кто  еще  был  там?  Филип?
Закадычный друг Крейла. Эльза?  Глупо.  Я?  Разве  я  похож  на  убийцу?
Почтенная гувернантка? Двое старых верных слуг? Можно  ли  считать,  что
Анджела способна на такой поступок? Нет,  мсье  Пуаро,  альтернативы  не
существует. Никто не мог убить Эмиаса Крейла, кроме его жены. Но он  сам
довел ее до этого. Вот почему,  по-моему,  это  убийство  можно  считать
самоубийством.
   - Он погиб по своей вине, хотя и не от своей руки?
   - Да. Правда, это несколько  фантастично,  но  есть  причина  и  есть
результат.
   - А  не  приходило  ли  вам  в  голову,  мистер  Блейк,  что  причину
преступления почти всегда можно отыскать, изучив личность убитого?
   - Нет, не приходило, но я понимаю, о чем вы говорите.
   - Только когда вы точно знаете,  что  представлял  собой  убитый,  вы
начинаете отчетливо понимать обстоятельства, в  которых  было  совершено
преступление, - сказал Пуаро. А потом добавил:
   - Именно это я и пытаюсь выяснить. И вы  с  вашим  братом  очень  мне
помогли понять, что за человек был Эмиас Крейл.
   Мередит Блейк не обратил  внимания  на  слова  Пуаро.  Его  привлекло
только упоминание о его брате.
   - Филип? - тотчас спросил он. - Да.
   - Вы с ним тоже беседовали?
   - Разумеется.
   - Вам следовало сначала обратиться ко мне,  -  не  сдержался  Мередит
Блейк.
   Чуть улыбнувшись, Пуаро протянул руку, словно прося извинения.
   - Если исходить из права первородства, то конечно, - согласился он. -
Я знаю, что вы - старший брат. Но, поскольку ваш брат живет недалеко  от
Лондона, мне было проще сначала встре