о законной силы.
   Старший нотариус Этен Сантаро.
 
   Пуаро развернул вложенный в письмо документ. Это было свидетельство о
браке, заключенном между Донованом Бейли и Эрнестиной Грант  восемь  лет
назад.
   - О Господи! -  воскликнул  Джимми.  -  Пат  говорила,  что  получила
записку от этой женщины с просьбой встретиться,  но  она  и  представить
себе не могла, что речь пойдет о чем-нибудь подобном.
   Пуаро кивнул.
   - Мосье Донован знал об этом. Он зашел к жене прежде, чем подняться к
Пат. По странной иронии судьбы несчастная женщина поселилась  в  том  же
доме, где жила ее соперница. И  он,  не  дрогнув,  убил  жену,  а  затем
отправился  развлекаться.  Она,  видимо,  сообщила  ему,   что   послала
свидетельство в нотариальную контору и вскоре ожидает получить ответ. Он
скорее всего пытался ее уверить, что их брак недействителен...
   - Сегодня вечером он был в таком хорошем  настроении...  Вы  ведь  не
позволите ему скрыться? - Джимми вздрогнул.
   - Ну куда он сможет скрыться, - серьезно ответил  Пуаро.  -  Об  этом
даже не надо беспокоиться.
   - Я сейчас думаю только о Пат, - сказал Джимми. -  Так  вы  считаете,
она любила его?
   - Mon ami, это уже по вашей части, - тихо ответил Пуаро, -  завоевать
ее любовь и заставить забыть о прошлом...  Я  думаю,  вы  легко  с  этим
справитесь.



    Агата КРИСТИ
    ПОДВИГИ ГЕРАКЛА

Агата КРИСТИ





ONLINE БИБЛИОТЕКА

http://www.bestlibrary.ru

ПРОЛОГ

   В квартире Эркюля Пуаро все было очень современно.
   Дверные и оконные ручки и шпингалеты сверкали хромом, а кресла,  хотя
и отменно мягкие, отличались строгостью форм.
   В одном из этих кресел  чинно  восседал  -  аккуратно  расположившись
точно в центре - Эркюль Пуаро. Напротив него,  в  другом  кресле,  сидел
профессор Бертон из колледжа Всех  скорбящих  Оксфордского  университета
<Имеется   в   виду   научно-исследовательский   колледж    Оксфордского
университета, основанный в 1438 году.>, с наслаждением  потягивая  "Шато
Мутон-Ротшильд"  из  запасов  Пуаро.  Кому-кому,  а  профессору  Бертону
аккуратность  была   совершенно   несвойственна.   Пухлый,   с   румяной
добродушной физиономией под копной седых волос, он то  и  дело  басовито
похохатывал и имел  обыкновение  посыпать  все  вокруг  пеплом:  никакие
пепельницы, которые ему старательно подсовывал Пуаро, не помогали.
   - Скажите на милость, - приставал он к Пуаро, - почему Геракл?
   - Вы имеете в виду имя, данное мне при крещении?
   - Ну,  для  крестного  имени  оно,  пожалуй,  чересчур  языческое,  -
последовал ответ, - но  я  не  о  том.  С  чего  вдруг  такая  экзотика?
Отцовская фантазия? Материнский каприз? Семейная традиция? Ведь  если  я
не ошибаюсь - память у меня не та, что прежде, - у вас был еще  брат  по
имени Ахилл?
   Пуаро, напрягшись, вспомнил историю появления на свет Ахилла Пуаро <В
романе  "Большая   четверка"   Пуаро,   чтобы   ввести   в   заблуждение
преступников, выдает себя  за  собственного  брата-близнеца.>.  Даже  не
верится, что все это было на самом деле...
   - Был, но недолго, - любезно пояснил он.
   Профессор Бертон тактично сменил тему.
   - Людям следовало бы более тщательно выбирать детям имена,  -  заявил
он, размышляя вслух. - Вот одну из моих крестниц назвали Бланш  <Белянка
(фр.).> - а она черна, как цыганка! Другую  окрестили  Дердре,  в  честь
Скорбной Дердре <Имеется в виду героиня ирландских  легенд,  умершая  от
горя.> - веселее человека я в жизни не видел!  А  уж  Пейшенс  <Терпение
(англ.).> - ее бы Нетерпением назвать, и дело с концом! А Диана <Диана -
в  древкеримской  мифологии,  богиня  луны   и   растительности,   позже
отождествленная с древнегреческой богиней Артемидой,  богиней-охотницей,
дочерью Зевса.> - ну, Диана... - Старый античник содрогнулся.  -  В  ней
уже двенадцать стоунов <Более  76  кг.>,  а  девочке  всего  пятнадцать!
Родители говорят, что  это  детская  пухлость,  но  мне  так  что-то  не
кажется. Ничего себе Диана! Они хотели назвать ее Еленой, но  тут  уж  я
стал стеной. Елена Прекрасная при таких-то папе с мамой! Да и бабушка  у
нее, если на то пошло, далеко не красавица.  Я  едва  голос  не  сорвал,
пытаясь их уговорить на Марту  или  Кэтрин,  но  куда  там!  Чудаки  эти
родители...Пухлое лицо профессора сморщилось от смеха.
   Пуаро испытующе смотрел на него.
   - Представляю себе одну фантастическую беседу...
   Сидят ваша матушка и покойная миссис Холмс,  шьют  или  вяжут  всякие
распашонки и советуются:
   - Ахилл, Геракл, Шерлок, Майкрофт...
   Восторг собеседника нимало не тронул Пуаро.
   - Насколько я понимаю, вы намекаете, что я  своим  внешним  видом  не
слишком напоминаю Геракла?
   Профессор Бертон окинул взглядом маленькую аккуратную фигурку  Пуаро,
затянутую  в  полосатые   брюки,   и   черный   пиджак,   и   щегольской
галстук-бабочку, не  упустив  ни  лакированных  ботинок,  ни  яйцевидной
головы, ни огромных усов.
   - По правде  сказать,  Пуаро,  нисколько  не  напоминаете.  Думаю,  -
добавил Бертон, - вам не довелось изучать классические языки?
   - Не довелось.
   - А жаль. Вы много потеряли. Будь моя воля, их бы изучал каждый.
   - Eh bien <Что ж (фр.).>, я  прекрасно  обошелся  без  них,  -  пожал
плечами Пуаро.
   - Обошелся! Подумать только! Дело же совсем не в  этом.  Классическое
образование - не лестница к  немедленному  успеху,  это  же  не  заочные
бухгалтерские курсы!
   Тут речь идет не о работе, а о досуге. Сами посудите.  С  годами  все
больше хочется отойти от дел, пожить в свое  удовольствие  -  и  что  вы
будете делать в свободное время?
   У Пуаро уже был готов ответ.
   - Я собираюсь всерьез заняться разведением кабачков.
   -  Кабачков?  -  ошеломленно  пробормотал  Бертон.  -  Этой   пресной
водянистой гадости?
   - В том-то и дело, - воодушевился Пуаро. - Им  вовсе  не  обязательно
быть пресными.
   - Ну да - если их посыпать сыром или луком или полить белым соусом...
   - Нет-нет, я  говорю  о  другом.  Я  попробую  исправить  вкус  самих
кабачков. Им можно придать такой букет...полуприкрыв  глаза,  облизнулся
Пуаро.
   - О чем вы, дружище, это же не кларет. - При слове "букет"  профессор
Бертон вспомнил  о  своем  бокале  и,  смакуя,  прихлебнул  из  него.  -
Прекрасное вино, давно такого не пробовал.  -  Он  одобрительно  покачал
головой. -  Но  насчет  кабачков  -  это  ведь  была  шутка?  Вы  же  не
собираетесь, - на лице профессора отразился ужас,  -  согнувшись  в  три
погибели, вилами разбрасывать на грядках  навоз  или  подкармливать  эти
ваши кабачки с помощью шерстяных жгутов, смоченных в какой-то дряни?
   - Похоже, вы настоящий специалист по кабачкам, - удивился Пуаро.
   - Видел, как над ними колдуют садовники, когда ездил за  город.  Нет,
Пуаро, я серьезно, ну что это за хобби! То ли дело, -  голос  профессора
стал мягким и вкрадчивым, - кресло у камина в длинной комнате с  низкими
потолками, уставленной книгами, - непременно в длинной,  никоим  образом
не квадратной. На столе перед вами бокал портвейна, а в руках - открытая
книга.  Время  отступает,  когда  вы  читаете.  -   Он   звучно   что-то
продекламировал и тут же перевел:

   Кормщик таким же искусством по бурному черному понту
   Легкий правит корабль, игралищс буйного ветра...
   <"Илиада", песнь 23, ст. 316-317 (Перед. Н.Гнедича).>

   - Правда, истинный дух греческого оригинала вы все равно не ощутите.
   В своем воодушевлении он, казалось, забыл о Пуаро.
   А тот, глядя на  него,  вдруг  почувствовал  что-то  вроде  угрызений
совести. Быть может, он и впрямь лишил себя чего-то важного,  неведомого
духовного богатства? Горечь и досада овладели им. Да, давным-давно  надо
было заняться классическими языками... Теперь, увы, уже не наверстать...
   Его грустные размышления прервал профессор Бертон:
   - Вы что, в самом деле собрались на покой?
   - Да.
   - Не выйдет, - хмыкнул Бертон.
   - Уверяю вас...
   - Ничего у вас, старина, не выйдет. Вы чересчур любите свою работу.
   - Я уже все подготовил. Еще несколько дел - не первых  попавшихся,  а
особо интересных - и с работой будет покончено.
   - Все так говорят, - усмехнулся профессор. - Ну, еще парочка дел, ну,
еще одно - и так далее. Это как прощальный вечер примадонны, Пуаро.
   Хмыкнув, он медленно поднялся - добрый седовласый гном.
   -  Вы  -  не  Геракл,  -  пояснил  он.  -  Тот  совершал  подвиги  по
необходимости, а вы - из любви к искусству;
   Вот увидите, через год все будет по-прежнему, а кабачки, - его слегка
передернуло, - так и останутся пресными.
   Откланявшись, профессор Бертон удалился из строгой квадратной комнаты
и из нашего рассказа. Единственное, что осталось от него - это брошенная
им идея, ибо после его ухода Эркюль Пуаро  медленно,  как  зачарованный,
опустился в кресло и пробормотал:
   - Подвиги Геракла... Mais oui, c'est une  idea,  ca...  <А  что,  это
мысль (фр.).>.

***

   Весь следующий день Пуаро внимательнейшим образом  изучал  толстенный
том в роскошном  переплете  из  телячьей  кожи  и  кучу  книг  потоньше,
справляясь время от времени с машинописными  листками,  подаваемыми  его
секретаршей, мисс Лемон. Та, не проявив  ни  малейшего  любопытства  (не
такова была мисс Лемон, чтобы задавать лишние вопросы!), с обычной своей
исполнительностью предоставила Пуаро всю требуемую информацию о Геракле.
   Эркюль Пуаро с головой окунулся  в  бурное  море  античных  штудий  о
"Геракле, знаменитом герое, причисленном после  смерти  к  сонму  богов"
<Согласно древнегреческим мифам сын громовержца Зевса и  земной  женщины
Алкмены Геракл в наказание за убийство был отдан в рабство слабовольному
и трусливому царю Эврисфею и, чтобы освободиться, должен  был  совершить
12 подвигов. После смерти Геракл был причислен к сонму богов.>. Плаванье
вышло очень утомительным. Несколько часов не вставал Пуаро из-за  стола,
делая пометки, морща лоб, заглядывая в разные издания  и  листочки  мисс
Лемон.  Наконец  он  откинулся  на  спинку  кресла  и  покачал  головой.
Вчерашнего радужного настроения как не бывало. Ну и народ!
   Взять хоть этого Геракла -  ничего  себе  герой!  Здоровенный  детина
недалекого ума с преступными наклонностями! Пуаро он  напоминал  некоего
Альфреда Дюрана, мясника, осужденного в 1895 году в  Лионе  за  убийство
нескольких детей - тот тоже отличался бычьей силой.  Тогда  защита  была
построена  на  том,  что  подсудимый  страдал  эпилепсией.   В   этом-то
сомневаться не приходилось, многодневный спор шел о ее форме,  haut  mal
<Тяжелая форма (фр.).> или petit mal <Легкая форма (фр.).>.
   Геракл, тот, похоже, страдал тяжелой  формой.  Нет,  покачал  головой
Пуаро, может быть, у древних греков подобные типы и  считались  героями,
но в современном обществе это не пройдет.  Говоря  откровенно,  античная
культура его шокировала. У всех этих богов и богинь кличек было,  как  у
нынешних преступников, да и сами они весьма  смахивали  на  уголовников.
Пьянки, разврат, кровосмешение, насилие,  грабеж,  убийства,  интриги  -
juge d'instruction <Следователь (фр.).> с ними бы не соскучился. Ни тебе
подобающей семейной жизни, ни порядка, ни системы. Даже в  преступлениях
ни порядка, ни системы!
   - Вот вам и Геракл! -  бросил  разочарованный  Пуаро,  вставая  из-за
стола, и с удовольствием осмотрелся.
   Квадратная комната с прекрасной современной квадратной мебелью - даже
с прекрасным образчиком современной скульптуры в виде куба, стоящего  на
другом кубе и увенчанного геометрической фигурой из медной проволоки.  А
посреди этой сияющей чистотой комнаты - он сам.
   Пуаро посмотрел на себя в зеркало. Вот каков современный Геракл - это
вам не омерзительный  голый  дикарь,  размахивающий  палицей.  Нет,  это
безукоризненно одетый  человек  с  великолепными  усами,  которых  этому
Гераклу и в голову бы не пришло отрастить. Отнюдь не великан,  а  совсем
напротив...
   И все же между Эркюлем Пуаро и античным Гераклом  было  нечто  общее.
Оба они избавляли мир от всякого рода зла... Благодетели, спасатели -  в
глазах общества, как в древности, так и сейчас...
   Как это выразился профессор Бертон? "Вы - не Геракл"? Ну, это мы  еще
посмотрим, ходячее вы ископаемое... Подвиги Геракла  повторятся  в  наше
время. Блистательная задумка! Перед тем как уйти на покой, Эркюль  Пуаро
раскроет ровно двенадцать дел, ни больше и ни меньше, и  каждое  из  них
будет сопоставимо с тем или иным  подвигом  Геракла  <Последовательность
подвигов   Геракла   в   легендах    несколько    отличается    от    их
последовательности в произведении  Агаты  Кристи.>.  Да,  это  будет  не
просто забавно, но и артистично.
   Пуаро взял  со  стола  "Словарь  античности"  и  вновь  погрузился  в
повествования о Геракле. Рабски следовать своему прототипу он конечно же
не собирался. Никаких  женщин,  никакого  пропитанного  ядом  одеяния...
Подвиги и только подвиги. И первым  из  них,  разумеется,  должна  стать
победа над Немсйским львом.
   - Немейский лев, - повторил Пуаро, как бы прислушиваясь.
   Конечно, он не рассчитывал на то, что ему подвернется дело, где будет
фигурировать самый настоящий лев.
   Вряд ли можно было надеяться, что к  нему  вдруг  обратится  дирекция
зоопарка  по  поводу  какого-нибудь  недоразумения,  приключившегося  со
львом.
   Нет,  тут  лев  должен   быть   символическим.   Дело   должно   быть
сенсационным, какое-нибудь громкое дело, в  котором  замешана  известная
личность. Скажем, знаменитый  преступник  или  светский  лев.  Писатель,
политик, художник - а может быть, особа королевской крови?
   Последний вариант Пуаро очень бы устроил... Что ж, торопиться некуда.
Он подождет - подождет того дела, которое станет  первым  в  череде  его
грядущих подвигов.
 



НЕМЕЙСКИЙ ЛЕВ 
 
Агата КРИСТИ 
 
 
 
 
 
ONLINE БИБЛИОТЕКА  
 
http://www.bestlibrary.ru 
 
1 
 
   - Есть что-нибудь интересное, мисс  Лемон?  -  спросил  Пуаро,  входя
утром в свой кабинет.
   Он доверял мисс Лемон. Отсутствие воображения она с лихвой восполняла
редким чутьем. То, что она  считала  достойным  внимания,  как  правило,
таковым и оказывалось. Мисс Лемон была прирожденной секретаршей.
   - Ничего особенного, мосье Пуаро. Но, по-моему, одно письмо вас может
заинтересовать. Я его положила поверх других.
   - И что же это за письмо? - полюбопытствовал Пуаро, делая шаг вперед.
   -  У  жены  этого  человека  пропал  китайский   мопс.   Вас   просят
разобраться, в чем там дело.
   Пуаро застыл на месте, бросив на мисс Лемон взгляд, полный  укоризны,
но та его  не  заметила.  Она  уже  печатала  на  машинке  с  пулеметной
скоростью и снайперской меткостью.
   Пуаро был потрясен; потрясен и  расстроен.  Мисс  Лемон,  незаменимая
мисс Лемон - и такое сказать! Мопс!
   Китайский мопс! И это после чудесного сна,  что  приснился  ему  этой
ночью! Когда слуга принес ему  в  постель  утренний  кофе,  он  как  раз
проснулся - в тот момент он возвращался из Букингемского дворца, где его
лично поблагодарил...
   На языке у него вертелась колкость, и он сдержался только потому, что
мисс Лемон за грохотом каретки его попросту не услышала бы.
   Крякнув от досады, он взял из стопки злосчастное письмо.
   Да, все было именно так, как сказала  мисс  Лемон.  Короткое  деловое
письмо без всяких отступлений, и о чем? О  похищении  китайского  мопса,
пекинеса, одной из этих раскормленных пучеглазых собачонок, которых  так
обожают богатые дамочки! Пуаро кривился, читая этот вздор.
   И чем же эта ерунда могла заинтересовать его? Ровным счетом  ничем...
Хотя... Нет, все же мисс Лемон права. Одна  деталь  действительно  очень
необычна...
   Пуаро сел за стол и еще раз внимательно перечел письмо. Не  таким  он
представлял себе свой первый подвиг.
   Ловить какую-то собачонку! Ничего  стоящего  в  этом  деле  не  было,
напротив, оно было совершенно никчемным. И главное, оно никак не  тянуло
на подвиг Геракла.
   Тем не менее он был заинтригован...
   Наконец любопытство пересилило его разочарование.
   - Позвоните в контору этому сэру Джозефу Хоггину, - распорядился  он,
стараясь перекричать стрекочущую машинку, - и спросите, когда он  сможет
принять меня.
   Все-таки мисс Лемон, как всегда, оказалась права.
 
2 
 
   - Я, мосье Пуаро, человек простой, - заявил сэр Джозеф Хоггин.
   Пуаро неопределенно повел правой рукой. Жест этот при  желании  можно
было истолковать и как восхищение блестящей карьерой сэра Джозефа, и как
одобрение его скромности, и  как  вежливое  неприятие  столь  заниженной
самооценки. Но ни в коем случае не как  согласие  с  этим  утверждением,
хотя на самом деле Пуаро подумал, что сэр  Джозеф  и  впрямь  производит
впечатление  человека  простого,  чтобы  не  сказать  вульгарного.  Этот
двойной подбородок и маленькие поросячьи глазки, этот  нос  картошкой  и
поджатые губы. Все это определенно кого-то  или  что-то  напоминало,  но
кого или что именно -  Пуаро  никак  не  мог  припомнить.  Что-то  очень
давнее.., еще в Бельгии... что-то, связанное с мылом...
   Сэр Джозеф между тем продолжал:
   - Выкрутасов я не люблю и вокруг да около ходить не стану. Многие  бы
плюнули на эту неприятность, мосье Пуаро, да и забыли, но Джозеф  Хоггин
не из таковских.
   Я человек состоятельный, и для  меня  пара  сотен  фунтов  ничего  не
значит...
   - С чем вас и поздравляю, - не утерпел Пуаро.
   - А?
   Сэр Джозеф помолчал, собираясь с мыслями.  Глазки  его  сузились  еще
больше.
   - Не подумайте, что я привык швыряться деньгами, - изрек он  наконец.
- Да, я покупаю все, что мне нужно, но плачу  сколько  следует  -  и  ни
пенни больше.
   - Вам известно, что мои услуги стоят дорого? - поинтересовался Пуаро.
   - Да, конечно. Но дело-то пустяковое, - хитро прищурился сэр Джозеф.
   - Я не привык торговаться, - пожал плечами Пуаро. - Я - специалист, а
за услуги специалиста надо платить.
   - Знаю, что вы в своем деле лучший. Навел справки, мне  сказали,  что
лучше вас не найти. Я хочу докопаться, в чем тут фокус, и  за  ценой  не
постою, потому и решил вас сюда залучить.
   - Вам просто повезло, - небрежно заметил Пуаро.
   - Да? - недоуменно отозвался сэр Джозеф.
   - Несказанно повезло,  -  уточнил  Пуаро.  -  Скажу  вам  без  ложной
скромности, я  сумел  многого  добиться,  сделал  блестящую  карьеру.  В
ближайшем будущем я собираюсь отойти от  дел,  поселиться  в  деревне  и
время от времени путешествовать по свету.  Мечтаю  вывести  новые  сорта
кабачков - чудесные овощи, но им  недостает  пикантности.  Впрочем,  это
неважно. Суть в том, что я дал себе зарок. Перед тем как уйти на  покой,
расследовать двенадцать  дел  -  ни  больше,  ни  меньше.  Так  сказать,
добровольные подвиги Геракла. Ваше дело, сэр Джозеф,  станет  первым  из
них.  Меня  в  нем  привлекла,  -  вздохнул  Пуаро,   -   его   вопиющая
незначительность.
   - Значительность? - переспросил сэр Джозеф.
   - Я сказал незначительность. Мне приходилось распутывать разные дела:
раскрывать   убийства,    подозрительные    смерти,    грабежи,    кражи
драгоценностей. Но  чтобы  Эркюль  Пуаро  взялся  выяснять,  куда  делся
китайский мопс!.. Об этом меня просят впервые.
   - Скажите на милость! - хмыкнул сэр Джозеф. - Я-то думал, у вас отбою
нет от дамочек, которые хотят, чтобы вы нашли их мосек.
   - Угадали. Но впервые ко мне обратилась не сама хозяйка, а ее муж.
   Сэр Джозеф одобрительно прищурился.
   - Я начинаю  понимать,  почему  мне  порекомендовали  именно  вас,  -
протянул он. - Вы, мистер Пуаро, малый не промах.
   - Не могли бы  вы  рассказать  обо  всем  поподробнее?  -  подстегнул
собеседника Пуаро. - Когда пропала собака?
   - Ровно неделю назад.
   - И с тех пор, надо полагать, ваша жена места себе не находит?
   - Да нет, вы не поняли. Собаку уже вернули.
   - Вернули? В таком случае позвольте полюбопытствовать, при чем  здесь
я?
   - Да при том, что я не  потерплю  издевательства!  -  побагровел  сэр