рошую
подделку нелегко. Надо точно  знать  длину  нитки,  застежку  и  т.  д.,
словом, необходимо заранее изучить оригинал, иначе мадам Дойль  заметила
бы подделку, а на это надо время. Такие вещи не делаются в спешке.
   Рэйс встал.
   - Сейчас бессмысленно строить гипотезы.  Давайте  приступим  к  делу.
Может быть, мы  найдем  ожерелье,  а  главное,  нам  надо  не  зевать  и
постараться отыскать улики.
   Они вошли в первую каюту, расположенную на нижней палубе.  Каюту  эту
занимал синьор Ричетти. Здесь они увидели множество книг  по  археологии
на разных языках, разбросанные костюмы, лосьоны для волос с очень  едким
запахом и два личных письма - одно из археологической экспедиции в Сирии
и второе из Рима, от сестры. Носовые  платки  синьора  Ричетти  были  из
пестрого шелка.
   Они перешли в каюту Фергюсона. У него было мало  вещей.  Вся  верхняя
одежда грязная и изношенная, зато белье на редкость  тонкое  и  дорогое.
Носовые платки из тонкого белого полотна.
   - Интересно, - пробормотал Пуаро, - такое несоответствие.
   - Странно, совсем нет  личных  писем  или  каких-либо  документов,  -
поддакнул Рэйс.
   - Да,  тут  есть  о  чем  подумать,  занятный  молодой  человек  мсье
Фергюсон.
   - Он взял со  стола  кольцо  с  печаткой,  повертел  его  в  руках  и
задумчиво положил на место.
   Они  подходили  к  каюте  Луизы  Бурже.  Обычно   горничная   ела   с
обслуживающим  персоналом  позже,  чем  остальные  пассажиры,  но   Рэйс
распорядился, чтобы на этот раз она обедала одновременно со всеми.
   У дверей их встретил стюард и сообщил, что горничную нигде не  смогли
найти. Рэйс заглянул в каюту - там никого  не  было.  Они  поднялись  на
палубу для прогулок и  вышли  на  правую  сторону  судна.  Первую  каюту
занимал Фактора.  Он  содержал  свои  вещи  в  скрупулезнейшем  порядке.
Фактора взял в дорогу немного вещей, но все они были хорошего качества.
   - Никаких писем, - задумчиво отметил Пуаро.
   - Мистер Фантора осторожен, он уничтожает всю свою корреспонденцию.
   Следующей была каюта  Тима  Аллертона.  Он  был  католиком,  об  этом
свидетельствовали  большие  четки,   выточенные   из   дорогого   богато
инкрустированного дерева. Кроме одежды, они нашли наполовину законченную
рукопись,  множество  заметок,  аннотаций  и   книг,   по   преимуществу
современных. На письменном столе и в  ящиках  были  небрежно  разбросаны
письма. Пуаро просмотрел все, но не обнаружил писем от Джоанны  Саутвуд.
Он открыл тюбик с клеем, попробовал на палец, закрыл, положил на место.
   - Носовых платков от Вулворса здесь нет,  -  доложил  Рэйс,  закрывая
чемодан с бельем.
   Каюта  миссис  Аллертон  была   убрана   изысканно,   просто,   здесь
чувствовался легкий старомодный  завах  лаванды.  Они  быстро  осмотрели
каюту и, уходя, Рэйс заметил:
   - Какая милая женщина.
   Следующую  каюту   занимал   Симон   Дойль.   Все   предметы   первой
необходимости: пижаму, туалетные принадлежности и прочее отнесли в каюту
доктора Бесснера. Здесь остались лишь два  больших  кожаных  чемодана  и
сумка.
   - Здесь нам надо быть особенно  внимательными,  мой  друг,  -  сказал
Пуаро.
   - Не исключена возможность, что вор  подкинул  жемчуг  сюда.  Прятать
ожерелье в своей каюте для него было бы  крайне  неосмотрительно.  Места
общественного  пользования  тоже  небезопасны.  Поэтому  каюта,   хозяин
которой наверняка в нее не зайдет, наиболее удобна для вора, а нам, даже
если мы тут и обнаружим жемчуг, это ничего не раскроет.
   Однако самый тщательный осмотр не  привес  никаких  результатов.  Они
отправились в каюту Линнет Дойль. Bee оставалось здесь в  точности  так,
как было утром, только унесли мертвую женщину.
   - Ради бога, Пуаро, - взмолился Рэйс, - найдите хоть здесь что-нибудь
полезное для нас. Если вы не сможете, то кто же.
   Спокойно и умело Пуаро приступил к работе. Он опустился на  колени  и
дюйм за дюймом исследовал пол. Быстро осмотрел платяной шкаф и  ящики  е
бельем. Раскрыл дорогие чемоданы и, наконец,  подошел  к  умывальник,  -
безразлично посмотрел на бутылки с лосьонами,  кремы,  пудры.  Его  явно
заинтересовали два маленьких  пузырька.  Он  снял  их  с  умывальника  и
поставил на туалет. Один из них был пуст. Лишь на самом дне  сохранилась
капля темно-красной жидкости. Второй, той же величины, был почти полный.
Пуаро открыл сначала  первую  бутылку,  затем  вторую,  потом  осторожно
понюхал. Разнесся  острый  запах  грушевой  эссенции.  Поморщившись,  он
закрыл бутылки.
   - Ну что? - спросил Рэйс.
   Пуаро ответил французской поговоркой:
   - Мух на уксус не ловят, - и, вздохнув, добавил:
   - Нам не повезло, мой  друг.  Убийца  оказался  несознательным  и  не
оставил нам запонки, окурка  сигареты  или  пепла  от  сигары.  Если  же
убийцей была дама, то она не обронила носового платка, помады или  пряди
волос.
   - Только бутылку с лаком для ногтей.
   Пуаро пожал плечами.
   - Надо будет спросить горничную. Тут есть что-то... гм... непонятное.
   - Хотел бы я знать, куда она подевалась? - проговорил Рэйс.
   Они вышли, заперли дверь и прошли в каюту мисс Ван Скулер. Снова  все
атрибуты  богатства:  дорогие  чемоданы,  обилие  косметики.  И  все   в
идеальном порядке.
   Далее шла каюта Пуаро, за ней
   - Рэйса.
   - Вряд ли жемчуг спрятали в наших каютах, - сказал Рэйс.
   Пуаро не согласился.
   - Наоборот.  Однажды  в  Восточном  экспрессе,  когда  я  расследовал
убийство, возникло маленькое затруднение с алым кимоно. Оно исчезло, а я
твердо знал, что оно должно быть в поезде. Где же,  вы  думаете,  я  его
обнаружил? В моем собственном запертом  чемодане!  Представляете,  какая
наглость!
   - Что ж, посмотрим, может быть, и на этот  раз  кто-нибудь  осмелился
поступить так же нагло с вами или со мной.
   Однако вор, укравший жемчуг, не подкинул его ни Рэйсу, ни Пуаро.
   Они обогнули корму и тщательно обыскали каюту  мисс  Бауэрс.  Там  не
нашлось ничего подозрительного. Ее носовые платки были  из  одноцветного
полотна с вышитыми инициалами.
   В каютах миссис Оттерборн и ее дочери  повторилось  то  же  -  ничего
подозрительного. Далее - каюта доктора Бесснера.
   Симона лихорадило. Он чувствовал себя плохо.  Глядя  на  него,  Пуаро
понял, отчего доктор так стремился поскорее доставить его в госпиталь  и
передать в руки квалифицированных врачей.
   Пуаро подробно рассказал Симону, чем он и Рэйс занимались  в  течение
дня, и сообщил о том, что жемчуг был возвращен и оказался подделкой.
   - Мсье Дойль, вы уверены, что ваша жена привезла  с  собой  настоящий
жемчуг, может быть, все-таки ожерелье было поддельное.
   Симон отвечал решительно:
   - Нет, нет. Я вполне уверен. Линнет нравился этот жемчуг, и  она  его
носила всегда. Ожерелье было застраховано от любого несчастного случая и
от кражи тоже. Поэтому, наверное, она обращалась с ним так небрежно.
   - Тогда продолжим обыск.
   Он начал открывать ящики шкафа. Рэйс принялся за чемоданы.
   - Неужели вы подозреваете старого Бесснера, - удивился Симон.
   Пуаро пожал плечами.
   - А почему бы и нет? В конце концов, что мы знаем о Бесснере?
   - Как же он мог его здесь спрятать, при мне?
   - Сегодня не мог. Но ведь мы  не  знаем,  когда  подменили  ожерелье.
Возможно, несколько дней назад.
   - Да, об этом я не подумал.
   Но и здесь поиски не увенчались успехом.
   В каюте Пеннингтона Рэйс и Пуаро  особое  внимание  уделили  папке  с
деловыми и юридическими документами. Пуаро сел, мрачно опустив голову.
   - Кажется, все согласно закону.
   Затем они нашли тяжелый кольт, осмотрели его и положили на место.
   - Значит, мистер Пеннингтон путешествует  с  оружием,  -  пробормотал
Пуаро.
   - Да, это может навести на размышления. Но  ведь  Линнет  Дойль  была
убита из револьвера совсем другого калибра.
   - Рэйс помолчал.
   - Знаете, я, кажется, понял, почему пистолет выбросили за борт. Может
быть, убийца оставил его в каюте Линнет Дойль, но  потом  кто-то  другой
выбросил.
   - Да, возможно. Я думал  об  этом.  Но  тогда  возникает  целая  цепь
вопросов. Кто был этот человек? Почему  захотел  отвести  подозрения  от
Жаклины де Бельфорт? Зачем он заходил в  каюту  Линнет?  Мы  пока  знаем
только одного такого человека - мисс Ван Скулер.  Можно  ли  представить
себе мисс Ван Скулер в роли спасительницы Жаклины де Бельфорт? Зачем  ей
это? И снова тот же вопрос: почему пистолет выбросили за борт?
   - Может быть, мисс Ван Скулер узнала свою накидку, - размышлял  Рэйс,
- перепугалась и выбросила все вместе?
   - Она могла бы выбросить  накидку,  но  при  чем  здесь  пистолет?  И
все-таки согласен с вами, может быть, это и есть ответ на вопрос. Но как
нескладно, господи, как неуклюже! Относительно накидки у меня  есть  еще
одно соображение...
   Пуаро попросил  Рэйса  продолжить  обыск,  а  сам  вернулся  в  каюту
Бесснера, чтобы еще раз поговорить с Симоном.
   - Послушайте, - начал Симон, - я все продумал, и я абсолютно  уверен:
вчера у Линнет был настоящий жемчуг.
   - Почему вы так уверены, мсье Дойль?
   - Потому что перед ужином Линнет,  -  он  нахмурился,  произнося  имя
жены, - играла с жемчугом, пропускала его сквозь пальцы и рассказывала о
нем. Она разбиралась в жемчуге. Я совершенно  уверен,  она  заметила  бы
подделку.
   - Скажите, мадам Дойль могла бы одолжить свой жемчуг подруге,  вообще
выпустить его из рук.
   Симон смутился и покраснел.
   - Мсье Пуаро, мне трудно ответить вам. Ведь я... я... так  мало  знал
Линнет. Но вообще она была необычайно щедрая. Вполне возможно,  что  она
давала эти бусы какой-нибудь подруге.
   - Например,
   -  Пуаро  заговорил  очень  вкрадчиво,  -  например,  мадемуазель  де
Бельфорт?
   - Что вы хотите сказать? - лицо Симона побагровело,  он  приподнялся,
застонал и упал на подушку.
   - К чему вы клоните? Джекки украла жемчуг? Да нет же! Могу поклясться
чем  хотите.  Джекки  честнее  честности.  Она  не  может  украсть.  Это
абсолютно немыслимо.
   В глазах у Пуаро появилась мягкая насмешка.
   - О ла-ла-ла - неожиданно засмеялся он.
   - Я только высказал предположение, и как же вы переполошились.
   Симона не развеселила шутка, он повторил сердито:
   - Говорю вам, Джекки -  это  сама  честность.  Пуаро  снова  вспомнил
разговор в Асуане: "Я люблю Симона, а он любит меня".  Кажется,  Жаклина
была права.
   Вошел Рэйс.
   - Ничего, - по-военному доложил он.
   - А вот и стюарды; сейчас мы узнаем о результатах обыска пассажиров.
   Первым заговорил стюард:
   - Ничего, сэр.
   - Не оказывал ли кто-нибудь сопротивления?
   - Итальянец, сэр, кричал, что это оскорбление и тому подобное. У него
есть револьвер.
   - Какой?
   - Маузер двадцать пятого калибра, сэр.
   - Итальянцы - народ темпераментный, - заметил Симон.
   - В Вади-Хальфа он просто разъярился из-за пустякового  недоразумения
с телеграммой. Он очень грубо обошелся с Линнет.
   Рэйс обернулся к стюардессе, высокой красивой женщине.
   - Я ничего не нашла у дам, сэр, - сказала она.
   - Все очень возмущались, кроме  миссис  Аллертон,  она  была  мила  и
любезна, как всегда. Жемчуга я не нашла. Но у молодой леди, мисс  Розали
Оттерборн, я видела в сумке маленький пистолет.
   - Какой?
   - Очень маленький, перламутровый, сэр. Совсем как игрушка.
   - Какое проклятое дело, - выругался Рэйс сквозь зубы.
   - Мне казалось, она вне подозрений, и  вот,  пожалуйста!  Неужели  на
этом чертовом  пароходе  каждая  девица  носит  маленький  перламутровый
пистолет? Она проявила  какое-нибудь  волнение  когда  вы  нашли  у  нее
пистолет?
   - По-моему, она этого не заметила. Я осматривала ее сумку, стоя к ней
спиной.
   - Все равно, она должна была заметить. Ах, как это меня огорчило! Что
слышно о горничной?
   - Мы искали повсюду, сэр. Ее нигде нет.
   - Когда ее видели в последний раз?
   - За полчаса до гонга к обеду, сэр.
   - Давайте пройдем в ее каюту, - предложим Рэйс.
   - Может быть, это поможет  нам.  Они  направились  к  нижней  палубе,
открыли каюту и вошли. Луиза Бурже, которая  была  обязана  содержать  в
порядке чужие вещи, к  своим  относилась  более  чем  небрежно.  Повсюду
валялись объедки пищи, чемоданы были открыты, на спинках стульев  висели
платья, чулки, нижнее белье, Пуаро  легко  и  умело  просматривал  ящики
шкафа. Рэйс склонился над чемоданом. Около  кровати  выстроились  в  ряд
туфли Луизы. Одна туфля, черная, кожаная, находилась в каком-то странном
положении, словно висела в воздухе. Это  привлекло  внимание  Рэйса.  Он
закрыл чемодан, нагнулся и громко вскрикнул. Пуаро обернулся.
   - Она никуда не исчезла, - мрачно сказал Рэйс.
   - Она все время была здесь, под кроватью.
 
22 
 
   Тело мертвой женщины, которая при жизни была Луизой Бурже, лежало  на
полу. Над телом склонились двое мужчин.
   Первым выпрямился Рэйс.
   - Она мертва около часа. Надо позвать Бесснера. Ее  зарезали,  попали
прямо в сердце. По-моему, смерть наступила сразу. Не  скажешь,  что  при
жизни она была недурна собой.
   - Да, не скажешь.
   Пуаро  отвернулся,  вздрогнув  от  омерзения.  Смуглое  лицо  женщины
исказилось в конвульсии, рот оскалился. Пуаро  снова  нагнулся,  заметил
что-то, зажатое в пальцах правой руки. Он осторожно  высвободил  обрывок
бумаги с розовыми и голубыми разводами.
   - Что это?
   - Деньги, - не задумываясь ответил Рэйс.
   - Это обрывок тысячефранковой банкноты.
   - Так, ясно, - продолжал он.
   - Она что-то знала и шантажировала убийцу.  Ведь  еще  утром  мы  оба
почувствовали, что она лжет.
   - Ах, какие же мы дураки! - закричал Пуаро.
   - Идиоты! Нам тогда же следовало понять. Вспомните ее слова:  "Что  я
могла видеть или слышать? Я была на нижней палубе. Конечно,  если  бы  у
меня была бессонница и я пошла по лестнице  вверх,  тогда,  возможно,  я
увидела бы убийцу, это чудовище, когда он входил или  выходил  из  каюты
мадам, но..." Конечно, так все и было! Она поднялась  по  лестнице.  Она
видела, как этот человек крался в  каюту  Линнет.  Но  она  была  жадна,
неумеренно жадна, это и погубило ее...
   - А мы так и не знаем, кто убийца, - закончил Рэйс огорченно.
   - Нет, нет.
   - Пуаро покачал головой.
   -  Сейчас  мы  кое-что  знаем.  Мы  знаем  почти  все.   Только   это
невероятно... и тем не менее это так. Я не понимаю...
   Ах, какой же я был дурак сегодня утром! Мы же сразу почувствовали, мы
оба почувствовали, что  она  чего-то  не  договаривает.  Как  же  мы  не
догадались об истинной причине - о шантаже?
   - Она потребовала деньги  немедленно,  в  противном  случае  угрожала
разоблачением, - сказал Рэйс.
   - Убийца был вынужден согласиться и заплатить во французских франках.
Так.
   Пуаро задумчиво покачивал головой.
   - Не думаю. Обычно люди берут с собой в поездку валюту разных  стран:
фунты, доллары, реже - французские франки. Возможно убийца отдал ей все,
что имел, в разной валюте. Итак, продолжим...
   - Убийца входит, вручает деньги и...
   - Она принимается считать, - перебил Пуаро, - да, да, я  хорошо  знаю
этот тип людей. Она непременно пересчитывает деньги,  и  пока  она  этим
занята, всякая бдительность забыта. Убийца наносит удар. Весьма удачный.
Он забирает деньги и уходит, не заметив оторванного уголка на  одной  из
банкнот.
   - Может быть, мы сможем найти его  по  этой  банкноте,  -  неуверенно
предложил Рэйс.
   - Вряд ли, -  ответил  Пуаро,  -  он  наверняка  заметит  разорванную
бумажку. Если он человек скаредный, ему будет трудно  уничтожить  тысячу
франков, но, боюсь, он человек совсем другого нрава.
   - Почему вы так думаете?
   - Для того, чтобы совершить оба эти убийства, требуются  определенные
свойства: смелость, находчивость,  быстрота  и  безрассудство.  Все  эти
качества не могут сочетаться со скаредностью и благоразумием.
   - Давайте лучше позовем Бесснера, - печально заключил Рэйс.
   Толстый  доктор  начал  осмотр  тела,   сопровождая   свои   действия
бесконечными ахами и охами.
   - Она умерла не больше часа назад, - провозгласил он.
   - Смерть наступила мгновенно.
   - Каким оружием она была убита?
   - Чем-то очень острым, очень тонким и узким. Я могу показать  похожий
инструмент.
   Они прошли в каюту доктора, он достал из своего чемоданчика  длинный,
узкий и тонкий хирургический нож.
   - Вот, что-то в этом роде, друзья мои. Простой кухонный нож здесь  не
подходит.
   - Доктор, - осторожно начал Рэйс, - среди ваших  инструментов  ничего
не пропало.
   Доктор уставился на него и побагровел от возмущения.
   - Вы в своем уме? Не хотите ли вы сказать, что я - я,  Карл  Бесснер,
знаменитейший врач в Австрии, я, имеющий собственную клинику и клиентуру
среди самых высокопоставленных людей, убил жалкую служанку? Это  абсурд,
дикость! Нет, все мои инструменты на месте. Можете проверить.  Но  этого
оскорбления я не прощу и не забуду.
   - Доктор захлопнул чемоданчик, поставил  его  на  место  и,  крякнув,
вышел на палубу.
   - Ну и ну! - сказал Симон.
   - Как вы обидели старика!
   - Очень жаль,
   - Пуаро пожал плечами. Неожиданно Бесснер вернулся.
   - Попрошу вас оставить мою каюту. Мне нужно сделать перевязку.
   С ним вошла мисс Бауэрс, сухая и деловитая, как  всегда.  Она  ждала,
когда посетители уйдут. Рэйс и Пуаро покорно удалились. Услышав  обрывки
разговора и девичий смех, Пуаро свернул влево. В  каюте  Жаклины  сидела
Розали. Дверь была приоткрыта. Девушки заметили Пуаро и замолчали, глядя
на него. Розали Оттерборн приветливо улыбнулась  ему,  такую  улыбку  он
видел у нее впервые - застенчивую, неуверенную и неумелую.
   - Вы обсуждаете последние события? - спросил он.
   - Вовсе нет, - ответила Розали, - мы обсуждали  цвет  губной  помады.
Что-нибудь еще случилось?
   - Убита горничная мадам Дойль, - сказал Пуаро безо всякого выражения.
   - Убита? - вскрикнула Жаклина.
   - Вы говорите, она была убита?
   - Да, я сказал именно так, - отвечая на вопрос Жаклины,  он  наблюдал
за Розали.
   - Понимаете, горничная  случайно  оказалась  свидетельницей  чего-то,
чего ей не следовало видеть. И ее заставили замолчать.
   - Что же она такое видела.
   Вопрос снова задала  Жаклина,  и  снова  ответ  Пуаро  предназначался
Розали. Это была странная игра, в которой участвовали трое.
   - По-моему, это ясно каждому, - отвечал Пуаро.
   - Она видела, как некто вошел и вышел из  каюты  Линнет  Дойль  в  ту
роковую ночь.
   Он услышал  подавленный  вздох  и  увидел,  как  вздрогнули  ресницы.
Реакция Розали Оттерборн была именно такой, какую он ожидал.
   - Она успела сказать, кого видела? - спросила Розали.
   Медленно и печально Пуаро  покачал  головой.  В  этот  момент  к  ним
подбежала Корнелия Робсон, испуганная, с широко раскрытыми глазами.
   - Ах, Жаклина, - заговорила она, - какой ужас! Какая беда.
   Жаклина и Корнелия пошли вдоль палубы. Пуаро  и  Розали  повернули  в
другую сторону.
   - Почему вы все время на меня смотрите? - резко спросила она.
   - Что у вас на уме?
   - Вы задали мне два вопроса, я же, в свою очередь,  задам  вам  всего
один. Почему вы не хотите открыть мне правду?
   - Я не понимаю, о чем вы. Сегодня утром я вам все сказала.
   -  Нет.  Не  все.  Вы  не  сказали,  что  носите  в  сумке  маленький
перламутровый пистолет. Вы не сказали, кого вы видели прошлой ночью.
   Она покраснела.
   - Это не правда. У меня нет никакого револьвера.
   - Я не говорил "револьвер". Я  сказал:  маленький  пистолет,  который
лежит в вашей сумке.
   Она повернулась,  бросилась  в  свою  каюту,  сразу  же  вернулась  и
швырнула ему серую кожаную сумку.
   - Вы говорите глупости.
   Пуаро открыл сумку. Пистолета не было. Он вернул ей  сумку,  встретив
насмешливый и торжествующий взгляд.
   - Нет, - сказал Пуаро любезно.
   - Пистолета нет.
   - Вот видите, мсье Пуаро, вы не всегда правы. И в другом  вопросе  вы
ошибаетесь.
   - Не думаю.
   - О господи, какой несносный! - она сердито топнула ногой.
   -  Вы  забрали  себе  в  г