роде  лазания  по  деревьям  или  катания  на  велосипеде  на
неразумной  скорости.  Кроме  того,  она  страстно  увлекалась  чтением,
проявляя подлинный вкус в выборе книг.
   Миссис Крейл всегда старалась скрыть от Анджелы свою подавленность  и
в присутствии девочки пыталась выглядеть бодрой и веселой.
   Мисс Грир уехала обратно в Лондон,  чему,  надо  признаться,  мы  все
обрадовались. Слуги невзлюбили ее не меньше, чем  я.  Она  была  из  тех
людей, которые  доставляют  лишнее  беспокойство,  забывая  при  этом  о
благодарности.
   Вскоре уехал и мистер  Крейл,  и,  разумеется,  я  понимала,  что  он
бросился вслед за этой особой. Мне было очень  жаль  миссис  Крейл.  Она
крайне болезненно переживала его отъезд. Я  была  очень  разочарована  в
мистере Крейле.
   Когда у человека прелестная, благородная, умная  жена,  он  не  имеет
права плохо к ней относиться.
   Однако и она, и я надеялись, что этот роман вскоре  закончится.  Нет,
мы не беседовали друг с другом на эту тему, но она  прекрасно  понимала,
какие чувства я испытываю.
   К сожалению,  несколько  недель  спустя  эта  пара  снова  появилась.
Оказалось, работа над картиной должна быть продолжена.
   Теперь мистер Крейл увлекся работой. По-видимому, мысли  его  были  в
меньшей степени заняты этой особой, нежели ее портретом.  Тем  не  менее
мне стало ясно,  что  завершение  этого  романа  отличается  от  финалов
прежних. Эта особа вонзила в него свои когти  и  была  настроена  весьма
решительно. Он был воском в ее руках.
   Ситуация достигла апогея в день  накануне  его  смерти,  то  есть  17
сентября. Поведение мисс Грир последние дни было невыносимо наглым.  Она
желала самоутвердиться. Миссис Крейл  вела  себя  так,  как  и  подобает
благородной женщине. Она была уничтожающе вежлива, но ясно давала понять
мисс Грир, что о ней думает.
   17 сентября, когда мы  сидели  после  обеда  в  гостиной,  мисс  Грир
высказалась по поводу того,  как  она  намерена  обставить  эту  комнату
заново, когда будет жить в Олдербери.
   Естественно,  миссис  Крейл  не  могла  смолчать.   Она   потребовала
объяснения, и мисс Грир имела нахальство заявить  в  нашем  присутствии,
что собирается выйти замуж за  мистера  Крейла.  Она  говорила  о  своем
предполагаемом замужестве с человеком, который уже был  женат.  И  кому?
Его жене!
   Я очень рассердилась на мистера Крейла. Как он  позволил  этой  особе
оскорблять его жену, да еще в ее собственном доме? Если он решил уйти  к
этой особе, то должен был сделать это сразу, а не вводить ее в дом своей
жены и разрешать ей вести себя подобным образом.
   Но что бы она ни испытывала в ту минуту,  миссис  Крейл  не  утратила
своего достоинства. И когда в гостиную вошел ее муж, она незамедлительно
потребовала у него объяснения.
   Он, естественно, не мог не рассердиться на мисс Грир за ее неразумное
усложнение ситуации. Помимо всего прочего,  он  предстал  перед  нами  в
невыгодном свете, а мужчины этого не  терпят.  Это  никак  не  тешит  их
тщеславия.
   Рослый и крупный мужчина, он стоял  в  дверях,  робко  озираясь,  как
напроказивший школьник. А вот его жена держалась достойно.  Он  вынужден
был пробормотать что-то вроде того, что да,  это  правда,  но,  мол,  он
вовсе не хотел, чтобы это дошло до нее таким образом.
   Я никогда не видела такого презрительного взгляда, каким она  одарила
его. И вышла из комнаты с высоко поднятой  головой.  Она  была  красивая
женщина, гораздо красивее, нежели эта яркая особа. И  шла  она  поступью
королевы.
   Я  всем  сердцем  надеялась,  что  Эмиас  Крейл  будет   наказан   за
жестокость,  которую  проявил,  и   за   обиду,   которую   нанес   этой
многострадальной и благородной женщине.
   Впервые я попыталась выразить свое участие миссис Крейл, но она  меня
остановила.
   - Мы должны стараться вести себя как ни в чем не  бывало.  Так  будет
лучше, - сказала она. - Мы все пойдем на чай к Мередиту Блейку.
   - По-моему, вы редкий человек, миссис Крейл, - отозвалась я.
   - Вы не знаете... - пробормотала она.
   Уже собравшись выйти из комнаты, она вернулась и поцеловала меня.
   - Вы для меня такое утешение, - сказала она.
   Она пошла к себе в  комнату  и,  по-моему,  там  поплакала.  Потом  я
увидела ее, когда они все отправились  в  путь.  На  ней  была  шляпа  с
большими полями, которые  закрывали  ее  лицо,  -  она  очень  редко  ее
надевала.
   Мистер Крейл чувствовал себя неловко, но старался держаться как ни  в
чем не бывало. Мистер Филип Блейк тоже пытался вести  себя  как  обычно.
Мисс Грир напоминала кошку, которая слизала все сливки.  Она  прямо-таки
мурлыкала от удовольствия.
   Они двинулись в путь. А вернулись около шести. Больше в этот вечер  я
с миссис Крейл наедине не была. За ужином она держалась очень спокойно и
собранно и рано легла спать. По-моему, никто не заметил ее страданий.
   Весь вечер мистер Крейл и Анджела переругивались. Опять вспомнили про
школу. Он был явно не в духе, а она чересчур надоедлива. Вопрос о  школе
был решен давным-давно, ей купили все нужные вещи, никакого смысла снова
поднимать этот вопрос не было, но она  вдруг  стала  заново  высказывать
свои претензии. Она почувствовала общую напряженность, не сомневалась я,
и это оказало на нее такое же влияние, как и на других.  Боюсь,  я  была
слишком увлечена собственными мыслями и не остановила  ее  вовремя,  как
поступала обычно. Все кончилось тем, что она швырнула в  мистера  Крейла
пресс-папье и выбежала из комнаты.
   Я пошла вслед за ней  и  отчитала,  сказав,  что  мне  стыдно  за  ее
ребяческое поведение, но она принялась  мне  возражать,  и  я  сочла  за
лучшее оставить ее в покое.
   Я решила было пойти в спальню к миссис Крейл, но раздумала, не  желая
лишний раз ее беспокоить. И очень жалею  об  этом:  надо  было  еще  раз
поговорить с ней. Случись это, может, все было бы по-другому. У  нее  не
было  никого,  кому  она  могла  бы  довериться.   Хотя   я   восхищаюсь
сдержанностью в людях, должна с горечью признать, что порой она  заводит
слишком далеко. Куда полезней выплеснуть свои чувства наружу.
   По дороге к себе я встретила мистера Крейла. Он пожелал мне спокойной
ночи, но я промолчала.
   Утро следующего дня было прекрасным. Я  подумала,  проснувшись,  что,
когда вокруг такой покой, даже мужчина  должен  опомниться  и  прийти  в
себя.
   Перед тем как спуститься  вниз  к  завтраку,  я  зашла  в  комнату  к
Анджеле, но ее уже след простыл. Я подобрала с  пола  порванную  юбку  и
взяла ее с собой, чтобы заставить Анджелу  после  завтрака  заняться  ее
починкой.
   Анджела, однако,  взяв  на  кухне  хлеб  с  джемом,  скрылась.  После
завтрака  я  отправилась  ее  искать.  Я  рассказываю  об  этом,   желая
объяснить, почему я не была утром возле миссис Крейл, как  следовало  бы
поступить. В ту пору я, конечно, считала  себя  обязанной  прежде  всего
разыскать Анджелу. Она была крайне непослушной и упорно не желала чинить
свои вещи, а я никак не могла допустить неповиновения.
   Ее купальника на месте не оказалось - и я пошла  на  пляж.  Но  ни  в
море, ни на скалах ее не было,  и  я  решила,  что  она  перебралась  во
владения мистера Мередита Блейка. Они были большими друзьями. Я  тоже  в
лодке перебралась через бухту и  возобновила  поиски.  Не  найдя  ее,  я
вернулась домой. На террасе я застала миссис  Крейл,  мистера  Блейка  и
мистера Филипа Блейка. Утро, если укрыться от ветра, было очень  жарким,
поэтому в доме и на террасе тоже было жарко.  Миссис  Крейл  спросила  у
мужчин, не хотят ли они холодного пива.
   При доме была небольшая теплица, пристроенная еще  в  эпоху  королевы
Виктории. Миссис Крейл она не  нравилась,  поэтому  она  ничего  там  не
выращивала, а превратила ее в нечто вроде бара,  где  на  полках  стояли
бутылки  с  джином,  вермутом,  лимонадом,  имбирным  пивом  и   прочими
напитками. В холодильнике, который каждое утро  наполнялся  льдом,  тоже
держали пиво и эль.
   Миссис Крейл направилась туда, чтобы взять пиво, и  я  пошла  с  ней.
Возле холодильника мы  застали  Анджелу,  которая  только  что  вытащила
оттуда бутылку с пивом.
   Миссис Крейл опередила меня, сказав:
   - Мне нужна бутылка пива, чтобы отнести Эмиасу.
   Сейчас  трудно  понять,  следовало  ли  мне  в  ту  минуту   что-либо
заподозрить. Голос у нее был самый  обычный.  Но  должна  признать,  что
тогда я была больше сосредоточена на Анджеле,  нежели  на  ней.  Анджела
стояла возле холодильника, и я была рада убедиться, что она покраснела и
выглядела виноватой.
   Я сделала ей выговор,  и,  к  моему  удивлению,  она  восприняла  его
безропотно. Я спросила ее, где она была. "Купалась", - сказала  она.  "Я
не видела тебя на море", - сказала я. Она засмеялась. Затем я  спросила,
где ее шерстяная кофта, на что она ответила, что, должно быть, забыла ее
на берегу.
   Я упоминаю об этих  подробностях,  чтобы  объяснить,  почему  я  дала
миссис Крейл возможность самой отнести пиво в Оружейный сад.
   Что еще происходило в то утро, я не запомнила. Анджела, взяв  коробку
со  швейными  принадлежностями,  без  дальнейших  напоминаний  принялась
зашивать свою юбку. Я, по-моему, тоже занималась починкой белья.  Мистер
Крейл к обеду не явился. Хорошо, что у него хоть на это хватило такта.
   После обеда миссис Крейл сказала, что идет в Оружейный сад. Я  хотела
поискать на пляже кофту Анджелы. Поэтому мы пошли вместе. Она  вошла  за
ограду, я же двинулась дальше, но ее крик заставил меня вернуться. Как я
вам уже рассказывала, когда вы приходили  ко  мне,  она  попросила  меня
вызвать врача. По дороге я встретила мистера Мередита Блейка и вернулась
обратно к миссис Крейл.
   Все это я рассказала следователям и затем в суде.
   Сейчас же я намерена написать то, о чем никогда не говорила ни единой
живой душе. Мне не задавали вопросы, на которые я бы дала  не  правдивые
ответы. Тем не менее на мне лежит вина за укрытие некоторых фактов, но я
не жалею. Я  бы  снова  поступила  так  же.  Я  прекрасно  сознаю,  что,
признаваясь в этом, достойна осуждения, но не думаю, что  по  прошествии
стольких лет кто-то воспримет мое признание  всерьез  -  тем  более  что
Кэролайн Крейл все равно была признана виновной.
   А произошло следующее.
   Я  встретила  мистера  Мередита  Блейка,  как  я  уже  сказала,  и  с
быстротой, на какую была способна, побежала по дорожке обратно в сад. На
ногах у меня были сандалии, да и поступь у меня всегда  была  легкой.  Я
вбежала в отворенную калитку и вот что увидела.
   Миссис Крейл носовым платком  вытирала  стоявшую  на  столе  бутылку.
Сделав это, она взяла руку своего мертвого мужа и прижала его  пальцы  к
бутылке из-под пива. Все это время она прислушивалась и была  начеку.  Я
увидела на ее лице страх и поняла все.
   Теперь я знала и не сомневалась, что Кэролайн Крейл  отравила  своего
мужа. Но я не осуждала ее. Он сам довел ее до  такого  состояния,  когда
человек больше не в силах терпеть, и тем самым определил свою судьбу.
   Я ни словом не обмолвилась об этом миссис Крейл, и она умерла, так  и
не узнав, что я видела.
   Дочь Кэролайн Крейл не должна начинать свою  жизнь  со  лжи.  Как  ни
больно будет ей узнать правду, только правда может ей помочь.
   Передайте ей от моего имени, чтобы она не осуждала мать. Ее довели до
того, чего не в силах выдержать  женщина,  которая  любит.  Дочь  должна
понять ее и простить.
   Конец рассказа Сесили Уильямс
 
РАССКАЗ АНДЖЕЛЫ УОРРЕН 
 
   Уважаемый мсье Пуаро!
   Выполняя данное вам обещание,  я  постаралась  вспомнить  трагические
события шестнадцатилетней давности и только тогда осознала, как  мало  в
действительности помню.  А  то,  что  этому  предшествовало,  вообще  не
зафиксировалось у меня в памяти.
   Смутно помнятся мне летние дни и отдельные эпизоды, но я  не  могу  с
твердостью сказать, к какому году они относятся. Смерть Эмиаса была  для
меня как гром среди ясного неба.  Никаких  предчувствий  -  по-видимому,
все, что к этому привело, прошло мимо меня.
   Я  старалась  вспомнить,  следовало  ли  того  ожидать.  Неужто   все
пятнадцатилетние девочки столь же слепы, глухи и  тупы,  какой  была  я?
Может быть. По-моему, я довольно чутко улавливала настроение  людей,  но
мне и в голову не приходило задуматься над тем, чем объясняется  то  или
иное настроение.
   Кроме того, как раз в  ту  пору  я  вдруг  стала  испытывать  упоение
словом.  Книги,  которые  я  читала,  поэзия,  сонеты   Шекспира,   эхом
отзывались у меня в мыслях. Я помню,  как  бродила  по  тропинкам  сада,
зачарованно  повторяя:  "...Улыбку  шлет  лугам  зеленым..."  Эти  слова
звучали так прекрасно, что я твердила их себе десятки раз.
   А рядом с этими волнующими открытиями были  вещи,  которые  я  любила
делать с тех пор, как себя помню: плавать и  лазить  по  деревьям,  есть
фрукты, дразнить конюшенного мальчика и кормить лошадей.
   Без Кэролайн и Эмиаса я  жизни  не  мыслила.  Они  были  центральными
фигурами в моем мире, но я никогда не думала про них, про  их  дела  или
про то, что они могли думать и чувствовать.
   Я даже не обратила внимания  на  появление  Эльзы  Грир.  Считала  ее
неумной и не очень привлекательной. Мне она представлялась  богатой,  но
надоедливой женщиной, которую Эмиас взялся рисовать.
   Впервые обо всей этой истории я узнала,  подслушав  на  террасе,  где
однажды укрылась после обеда, как Эльза заявила, что выходит  за  Эмиаса
замуж! Мне это показалось нелепостью. Помню, я даже решила поговорить об
этом с Эмиасом. Случай представился в саду в Хэнд-кроссе.
   - Почему это Эльза говорит, что выходит за тебя замуж? - спросила  я.
- Как это может быть? Двух жен иметь нельзя. За это сажают в тюрьму.
   - Откуда, черт побери, тебе это известно? - разозлился Эмиас.
   Я сказала, что подслушала это на террасе.
   Он еще больше разозлился и заявил, что мне давно пора отправляться  в
школу и разучиться подслушивать.
   Я до сих пор помню, как я обиделась, услышав его слова Тем не  менее,
спросила я, почему Эльза говорит такие глупости?
   Это шутка, ответил Эмиас.
   На этом мне следовало бы успокоиться Я  и  успокоилась  -  но  не  до
конца.
   На обратном пути я сказала Эльзе "Я спросила у Эмиаса, что вы имели в
виду, когда сказали, что выходите за него замуж, и он ответил  мне,  что
это - шутка"
   Я надеялась, что она смутится, но она лишь улыбнулась.
   Мне не понравилась ее улыбка. Я поднялась к Кэролайн в комнату, когда
она переодевалась к ужину, и спросила у нее прямо,  может  ли  случиться
так, что Эмиас женится на Эльзе.
   Я помню ответ Кэролайн так, будто только что услышала его.
   -  Эмиас  женится  на  Эльзе  только  после  моей  смерти,  -   четко
выговаривая каждое слово, ответила она.
   Я безоговорочно ей поверила. Смерть была от всех  нас  далеко-далеко.
Тем не менее я очень рассердилась на Эмиаса за то, что он сказал днем, и
весь ужин злилась  на  него:  мы  даже  по-настоящему  поссорились  и  я
выбежала из комнаты, бросилась в постель и плакала, пока не уснула.
   Я плохо помню визит к Мередиту Блейку, хотя ничуть не забыла, как  он
читал нам отрывок из "Федона",  описывающий  смерть  Сократа.  Раньше  я
этого никогда не слышала. Мне этот отрывок показался самым прекрасным из
слышанных мною ранее вещей. Это я помню. Но когда именно  это  было,  не
помню. Мне кажется, что это могло иметь место в любой день того лета.
   Не помню ничего, что было на следующее утро, хотя старательно  рылась
в памяти. Мне почему-то кажется, что я купалась, и еще вспоминается, что
меня заставили что-то зашивать.
   Но с той минуты, когда на террасу, задыхаясь, вбежал Мередит - лицо у
него было серое и чужое, - я начинаю все помнить  отчетливо  и  ясно.  Я
помню, как упала со стола и разбилась чашка с кофе - это  сделала  Эльза
Еще я помню отчаянное выражение ее лица и как она изо всех сил бросилась
бежать.
   Я повторяла про себя: "Эмиас умер", но поверить в это не могла.
   Помню, как шел доктор Фоссет и лицо у него было мрачное. Мисс Уильямс
хлопотала возле Кэролайн. Я, забытая всеми, бродила, попадаясь людям под
ноги. Меня тошнило. Мне не позволили пойти посмотреть на Эмиаса.
   Потом появилась полиция, они что-то записывали и наконец на  носилках
унесли его тело, укрытое простыней.
   Позже мисс Уильямс отвела меня к Кэролайн. Кэролайн лежала на диване.
Она была белой как мел и казалась больной.
   Она поцеловала меня и  сказала,  что  мне  нужно  как  можно  быстрей
уехать, что все это ужасно, но я ни в коем случае не  должна  ни  о  чем
беспокоиться и как можно меньше  думать.  Мне  следует  поехать  к  леди
Трессилиан, где уже была Карла, потому что в этом доме скоро  никого  не
будет.
   Я прижалась к Кэролайн и сказала, что не хочу уезжать. Я хотела  быть
с ней. Она ответила, что знает это, но  мне  лучше  уехать  и  перестать
беспокоиться.
   - Больше всего ты поможешь своей сестре, Анджела,  -  вмешалась  мисс
Уильямс, - если безо всяких возражений выполнишь  то,  о  чем  она  тебя
просит.
   Тогда я сказала, что сделаю все, чего хочет Кэролайн.  "Вот  это  моя
любимая Анджела", - обняла меня Кэролайн и повторила, что мне не  о  чем
беспокоиться и лучше говорить и думать об этом как можно меньше.
   Мне пришлось спуститься и побеседовать с полицейским  комиссаром.  Он
был очень добр, спросил меня, когда я последний  раз  видела  Эмиаса,  и
задал еще кучу вопросов, которые показались мне тогда довольно  глупыми,
но теперь я, разумеется, понимаю их смысл. Он удовлетворился тем, что  я
не могу поведать ему чего-то такого, о чем он еще не слышал от других, и
сказал  мисс  Уильямс,  что  не  возражает  против   моего   отъезда   в
Ферриби-Грейндж, где жила леди Трессилиан.
   Я уехала туда, и  леди  Трессилиан  была  очень  добра  ко  мне.  Но,
конечно, вскоре я узнала правду. Кэролайн арестовали почти тотчас же.  Я
была так испугана и ошеломлена, что серьезно заболела.
   Позже я услышала, что Кэролайн  очень  волновалась  обо  мне.  По  ее
настоянию меня увезли из Англии до начала суда. Но об  этом  я  вам  уже
говорила.
   Как видите, рассказать я вам сумела ничтожно мало. После нашей беседы
я обдумала то немногое, когда старательно вспоминала, кто  как  выглядел
или реагировал. И не могу вспомнить ничего, что бы  свидетельствовало  о
виновности того или иного действующего лица.  Безумие  Эльзы.  Серое  от
волнения лицо Мередита. Отчаяние и ярость  Филипа.  Все  они  вели  себя
вполне естественно. Неужто кто-то был способен играть роль?
   Я знаю только одно: Кэролайн этого не совершала. В  этом  я  навсегда
убеждена, доказательств у меня никаких нет, кроме  того,  что  я  хорошо
знала свою сестру.
   Конец рассказа Анджелы Уоррен.
 
КНИГА III 
 
Глава I 
ВЫВОДЫ 
 
   Карла Лемаршан  подняла  глаза.  В  них  застыли  усталость  и  боль.
Утомленным жестом она откинула упавшие на лоб волосы.
   - Все это так сбивает с толку, - сказала она, дотронувшись до  писем.
- Каждый раз все случившееся описывается с новой  точки  зрения.  Каждый
видит мою мать по-своему. Но факты совпадают. В этом они не расходятся.
   - Эти письма вас огорчили?
   - Да. А вас нет?
   - Нет. Мне они показались очень поучительными и содержательными.
   Пуаро говорил медленно и задумчиво.
   - Лучше бы я их не читала! - сказала Карла.
   - Вот, значит, как? - внимательно взглянул на нее Пуаро.
   - Они все убеждены, что мама  убила  отца,  -  горько  констатировала
Карла, - все, кроме тети Анджелы, а ее мнение не в счет,  потому  что  у
нее нет никаких доказательств. Она просто из тех людей, которые остаются
верными, несмотря ни на что. Будет твердить до  конца:  "Кэролайн  этого
совершить не могла".
   - Вам так кажется?
   - А как еще мне может казаться? Еще я  поняла,  что,  если  не  мама,
значит, убийство совершил кто-то из этих пятерых. Я даже могу  объяснить
из-за чего.
   - Это интересно. Ну-ка, поведайте мне.
   - Но это только  в  тео