,  откуда  приехали.  Я  думаю,
знаешь... - Она видела, как он медленно обдумывает этот вопрос.  -  Да,  я
думаю, нам следует что-нибудь сделать для нее. Верно,  что  она  вышла  за
Гордона, ничего не зная. Насколько я понимаю, она  действительно  считала,
что ее первый муж умер. Это не ее вина. Да, мы должны  что-нибудь  сделать
для нее - дать ей приличное годовое содержание. Мы все должны договориться
между собой.
   - Она тебе нравится, да? - спросила Лин.
   - Пожалуй. - Он подумал. - Чем-то  нравится.  Она  славная  девочка.  И
понимает толк в коровах.
   - А я нет, - сказала Лин.
   - О, ты научишься, - великодушно сказал Роули.
   - А что будет с Дэвидом? - спросила Лин.
   Роули нахмурился.
   -  К  черту  Дэвида!  Деньги  ни  при  каких  обстоятельствах  ему   не
принадлежали. Он просто явился и бесцеремонно жил за счет своей сестры.
   - Нет, Роули. Не так, не так. Он не  приживальщик...  Он...  он,  может
быть, искатель приключений...
   - И гнусный убийца!
   У нее дух захватило.
   - Что это значит?
   - Ну, а кто же, ты думаешь, убил Андерхея?
   Она воскликнула:
   - Я не верю этому! Не верю!
   - Конечно, он убил Андерхея! Кто еще мог это сделать? Он  был  здесь  в
тот день. Приехал из Лондона поездом пять тридцать.  Я  встречал  груз  на
станции и видел его мельком издали.
   Лин резко сказала:
   - Он вернулся вечером в Лондон.
   - После того, как убил Андерхея, - с торжеством ответил Роули.
   - Не говори так, Роули. В котором часу был убит Андерхей?
   - Сейчас... Я точно не знаю. - Роули помедлил, подумал. - Мы не  узнаем
этого раньше завтрашнего для,  когда  начнется  судебное  дознание.  Между
девятью и десятью, мне кажется.
   - Дэвид уехал обратно в Лондон поездом девять двадцать.
   - Послушай, Лин, откуда ты это знаешь?
   - Я... Я встретила его... Он бежал на этот поезд.
   - Откуда ты знаешь, что он поспел на него?
   - Потому что позднее он звонил мне из Лондона по телефону.
   Роули сердито нахмурился.
   - Какого дьявола ему было звонить тебе? Послушай, Лин, будь я  проклят,
если...
   - О, какое это имеет значение, Роули? Во всяком случае, это доказывает,
что он попал на поезд.
   - Вполне мог успеть убить Андерхея и прибежать на поезд.
   - Нет, не мог, если тот был убит после девяти.
   - Ну хорошо, возможно, что он убит незадолго до девяти.
   Но в голосе его прозвучало сомнение.
   Лин  полузакрыла  глаза.  Так  вот  она,  правда?  Когда,  задыхаясь  и
чертыхаясь, Дэвид выбежал из рощи - неужели это  был  убийца,  только  что
совершивший преступление? Ее обнимал убийца?..
   Она вспомнила его  странное  возбуждение,  безрассудность  и  смелость.
Могло убийство так подействовать на него? Могло. Ей  приходилось  признать
это. Разве Дэвид и убийство так уж несовместимы? Мог бы он убить человека,
который  никогда  ему  не  делал  зла,  выходца  из   прошлого?   Человек,
единственное преступление которого состояло в  том,  что  он  стоял  между
Розалин и большим наследством, между Дэвидом и  возможностью  пользоваться
деньгами Розалин.
   Она пробормотала:
   - С чего бы ему убивать Андерхея?
   - Боже, Лин, как ты можешь спрашивать? Я только что объяснил тебе! Если
Андерхей жив, деньги Гордона получаем мы! К тому же Андерхей  шантажировал
его.
   А вот это больше похоже на правду. Дэвид мог убить шантажиста. Пожалуй,
он именно так поступил бы с шантажистом. Да, это похоже на правду.  Спешка
Дэвида, его возбуждение, его яростное, почти гневное  объятие.  И  позднее
его отречение от нее. "Мне  лучше  убраться  с  вашего  пути"...  Да,  все
сходилось...
   Откуда-то издалека до нее донесся голос Роули:
   - Что с тобой, Лин? Ты здорова?
   - Да, конечно.
   - Ради Бога, не гляди так мрачно. - Он  повернулся,  посмотрел  вниз  с
холма на ферму Лонг Уиллоуз.  -  Слава  Богу,  теперь  мы  сможем  немного
приукрасить это место, ввести некоторые приспособления, облегчающие  труд,
подготовить его для тебя. Я не хочу, чтобы ты жила в грязи, Лин.
   Да, этот дом должен стать ее домом. Их с Роули домом...
   А в какой-то день в восемь часов утра Дэвид будет предан  смерти  через
повешение...



3

   Дэвид, с бледным решительным лицом и  настороженными  глазами,  положил
руки на плечи Розалин.
   - Все будет хорошо. Говорю тебе, все будет  хорошо.  Но  ты  должна  не
терять голову и поступать в точности так, как я тебе говорю.
   - А если тебя арестуют? Ты ведь говорил. Ты  говорил,  что  тебя  могут
взять.
   - Да, это возможно. Но  ненадолго.  Ненадолго,  если  ты  не  потеряешь
голову.
   - Я сделаю все, что ты скажешь, Дэвид.
   - Вот и хорошо! Тебе надо только придерживаться того, что  ты  сказала.
Повторяй, что умерший не Роберт Андерхей, твой муж.
   - Они поймают меня, заставят сказать то, чего я не хочу.
   - Нет, этого они не сделают. Все хорошо, говорю тебе.
   - Нет, все плохо. Все было плохо с самого начала. Взять деньги, которые
нам не принадлежат. Я ночами лежу без сна, думая об этом, Дэвид. Взять то,
что не принадлежит нам... Господь наказывает нас за наши грехи...
   Он глядел на нее,  нахмурясь.  Она  надломилась,  да,  определенно  она
надломилась. В ней всегда была эта религиозность. Совесть  ее  никогда  не
была спокойна. Теперь, если только ему не посчастливится,  она  совершенно
сдаст. Здесь можно сделать только одно.
   - Послушай, Розалин, -  мягко  сказал  он.  -  Ты  хочешь,  чтобы  меня
повесили?
   Ее глаза расширились от ужаса.
   - О Дэвид! Ты не будешь... Они не смогут...
   - Лишь один человек может довести меня до петли - это ты.  Если  только
ты дашь им возможность предположить - взглядом, знаком или словом,  -  что
убитый может быть Андерхеем, ты  наденешь  мне  петлю  на  шею.  Тебе  это
понятно?
   Да, это дошло  до  нее.  Она  глядела  на  него  огромными  испуганными
глазами.
   - Я такая глупенькая, Дэвид.
   - Нет, вовсе нет. Во всяком случае, здесь тебе не надо быть умной. Тебе
только надо будет повторить под присягой, что покойный - не твой  муж.  Ты
ведь сможешь это сделать?
   Она кивнула.
   - Если хочешь, представься  глупой.  Делай  вид,  будто  ты  не  совсем
понимаешь, о чем тебя спрашивают. От этого вреда не будет. Но твердо  стой
на том, о чем мы с тобой условились. Гейторн позаботится о тебе. Он  очень
хороший адвокат по уголовным делам, поэтому  я  пригласил  его.  Он  будет
присутствовать на дознании и защитит тебя от всех лишних вопросов. Но даже
ему говори то же самое. Ради Бога, не пытайся быть умной и не  думай,  что
сможешь помочь мне каким-нибудь своим способом.
   - Я все сделаю, Дэвид. Сделаю все в точности так, как ты говоришь.
   - Умница. Когда все это кончится, мы  уедем...  на  юг  Франции  или  в
Америку... А пока позаботься о своем здоровье. Не лежи по ночам  без  сна,
мучаясь и изматывая себя. Принимай то снотворное,  которое  прописал  тебе
доктор Клоуд, бромид или что там. Принимай каждый вечер по порошку,  гляди
веселее и помни, что скоро настанут лучшие времена.
   - А теперь, - он посмотрел на  часы,  -  пора  идти  на  дознание.  Оно
начнется в одиннадцать.
   Он еще  раз  оглянулся  на  прекрасную  просторную  гостиную.  Красота,
комфорт, богатство...  Он  пользовался  всем  этим.  Прекрасный  дом  этот
Фэрроубэнк. Быть может, он видит его в последний раз...
   Он влип в историю, это ясно. Но даже теперь он ни о чем не жалеет. И  в
будущем он тоже будет ловить удачу. "Прилив бывает и в делах людей..."
   Дэвид взглянул на  Розалин.  Та  следила  за  ним  большими  умоляющими
глазами. Инстинктивно он понял, чего она ждет.
   - Я не убивал его, Розалин, - мягко сказал Дэвид. - Клянусь тебе в этом
каждым святым твоего календаря!



4

   Судебное дознание проходило в Корнмаркет.
   Коронный судья, мистер Пэбмарт, маленький суетливый  человек  в  очках,
был абсолютно уверен, что он - самое важное лицо.
   Рядом с ним высилось тучное тело старшего инспектора Спенса. В скромном
отдалении от них сидел небольшой человек, по виду  иностранец,  с  пышными
черными усами. Семья Клоудов: мистер и  миссис  Джереми  Клоуд,  мистер  и
миссис Лайонел Клоуд, Роули Клоуд, миссис Марчмонт и Лин -  все  они  были
здесь. Майор Портер сидел отдельно. Он беспокойно двигался, ему было  явно
не по себе. Дэвид и Розалин прибыли последними и сели отдельно.
   Коронер Пэбмарт откашлялся и, взглянув на присяжных  (девять  уважаемых
местных граждан), начал процедуру.
   - Доктор Лайонел Клоуд... Вы были  у  больной  в  "Олене"  с  врачебным
визитом, когда за вами пришла Глэдис Айткин. Что она сказала?
   - Она сообщила мне, что жилец из пятого номера лежит на полу мертвый...
   - И поэтому вы пошли в номер пять?
   - Да.
   - Пожалуйста, опишите, что вы там увидели.
   Доктор  Клоуд  описал.  Труп  человека...  вниз  лицом...   повреждение
черепа... затылок... каминные щипцы.
   - Вы пришли к выводу, что повреждения  были  нанесены  этими  каминными
щипцами?
   - Некоторые из них - без сомнения, щипцами.
   - И что, было нанесено несколько ударов?
   - Да. Я не произвел детального осмотра,  считая,  что  следует  позвать
полицию до  того,  как  кто-либо  притронется  к  трупу  или  изменит  его
положение.
   - Вы поступили правильно. Человек был мертв?
   - Да. Он был мертв уже несколько часов.
   - Сколько времени, по  вашему  мнению,  прошло  с  момента  наступления
смерти?
   -  Я  затрудняюсь  утверждать  с  уверенностью,  но  по  крайней   мере
одиннадцать  часов...  Впрочем,  вполне  вероятно,  что   тринадцать   или
четырнадцать... Ну, скажем, это могло произойти между  семью  тридцатью  и
девятью тридцатью предшествующего вечера.
   - Благодарю вас, мистер Клоуд.
   Затем  вышел  полицейский  хирург,  давший  полное,  со  знанием  дела,
описание ран. На нижней челюсти была ссадина и опухоль,  а  по  затылочной
кости нанесено пять или шесть ударов, из них некоторые уже после смерти.
   - Напавший на Ардена убийца, очевидно, был в ярости?
   - Безусловно.
   - Большая ли сила требовалась, чтобы нанести подобные удары?
   -  Н-нет,  не  то  чтобы  сила.  Можно  было  без  особого   напряжения
замахнуться щипцами, если схватить их за  концы  ручек.  Тяжелый  стальной
шар, головка щипцов, превращает их в грозное  оружие.  Даже  очень  слабый
человек мог бы нанести эти повреждения,  если  бы  действовал  в  припадке
ярости.
   - Благодарю вас, доктор.
   Последовали подробности, касающиеся  убитого:  хорошо  упитан,  здоров,
около сорока пяти лет. Никаких признаков недомогания или болезни - сердце,
легкие и прочее в хорошем состоянии.
   Беатрис Липинкот дала показания о прибытии покойного  в  гостиницу.  Он
зарегистрировался как Инок Арден из Кейптауна.
   - Покойный предъявил продовольственную карточку?
   - Нет, сэр.
   - А вы ее у него просили?
   - Не сразу. Я не знала, на сколько дней он остановится.
   - Но впоследствии вы попросили ее?
   - Да, сэр. Он прибыл в пятницу, а в субботу  я  сказала,  что  если  он
пробудет  больше  пяти  дней,  то  пусть,  пожалуйста,   даст   мне   свою
продовольственную карточку.
   - Что он ответил?
   - Он сказал, что даст ее.
   - Но на самом деле не дал?
   - Нет.
   - Он не говорил, что потерял ее? Или что у него ее нет?
   - О нет. Он только сказал: "Я разыщу и принесу ее вам".
   - Мисс Липинкот, слышали вы в субботу вечером какой-нибудь разговор?
   С  пространным  объяснением,  насколько  необходимо  ей  было  посетить
комнату номер четыре, Беатрис Липинкот рассказала  свою  историю.  Коронер
ловко направлял ее показания.
   -  Благодарю  вас.  Вы  кому-нибудь  говорили  об   этом   подслушанном
разговоре?
   - Да, я рассказала мистеру Роули Клоуду.
   - Почему вы рассказали это мистеру Роули Клоуду?
   - Я думала, что ему следует знать.
   Беатрис покраснела.
   Поднялся высокий худой человек - мистер Гейторн - и попросил разрешения
задать вопрос.
   - Во время этого разговора между покойным и мистером  Дэвидом  Хантером
упомянул ли хоть раз покойный, что он сам и есть Роберт Андерхей?
   - Нет, нет, этого он не говорил.
   - Значит, он говорил о Роберте Андерхее так, как будто Роберт  Андерхей
был другое лицо?
   - Д-да...
   - Благодарю вас, мистер коронер, это все, что я хотел выяснить.
   Беатрис Липинкот села, и вызвали Роули Клоуда.
   Он подтвердил, что Беатрис  все  ему  рассказала,  и  сообщил  о  своем
разговоре с покойным.
   - Так его последние слова были; "Не думаю, чтобы вам  удалось  доказать
это без моей помощи?" И под словом  "это"  подразумевался  тот  факт,  что
Роберт Андерхей жив?
   - Так он сказал. И засмеялся.
   - Он засмеялся? А как вы поняли его слова?
   - Ну... Я подумал,  что  он  пытается  заставить  меня  предложить  ему
что-то, но... позднее... мне показалось...
   - Ну, мистер Клоуд, что вам показалось позднее - едва  ли  существенно.
Верно ли, что в результате этого  разговора  вы  решили  попытаться  найти
человека, который бы знал покойного Роберта Андерхея?  И  что  при  помощи
некоторого лица вам это удалось?
   Роули кивнул:
   - Это верно.
   - Который был час, когда вы ушли от покойного?
   - Насколько я могу установить, было без пяти девять.
   - Каким образом вы это устанавливаете?
   - Когда я шел по улице, я слышал в открытое окно позывные девятичасовой
передачи новостей.
   - Покойный упоминал, в котором часу он ожидает посетителя?
   - Он сказал: "С минуты на минуту".
   - Он не называл никаких имен?
   - Нет...
   - Вы свободны, свидетель Клоуд. Дэвид Хантер!
   По залу прошел легкий шум. Все обитатели  Вормсли  Вейл  вытянули  шеи,
чтобы взглянуть на  высокого,  стройного,  резкого  в  движениях  молодого
человека, который с вызывающим видом стоял перед коронером.
   С предварительными  вопросами  было  покончено  быстро.  Затем  коронер
продолжал:
   - Вы пошли к покойному в субботу?
   - Да. Я получил от него письмо с просьбой о помощи и с упоминанием, что
он знал в Африке первого мужа моей сестры.
   - У вас есть это письмо?
   - Нет. Я не храню писем.
   - Вы слышали показания, данные Беатрис Липинкот  о  вашем  разговоре  с
покойным. Это верные показания?
   - Абсолютно неверные. Покойный говорил о том, что  знал  моего  первого
шурина, жаловался на свои Собственные неудачи и просил денег, которые, как
это обычно бывает, он обещал вернуть.
   - Он говорил вам, что Роберт Андерхей еще жив?
   Дэвид улыбнулся.
   - Конечно нет. Он сказал; "Будь Роберт Андерхей еще жив, я знаю, что он
помог бы мне".
   - Но это совершенно не то, что говорит нам Беатрис Липинкот.
   - Те, кто подслушивает, - сказал Дэвид, - обычно  слышат  только  часть
того, что происходит, и часто все  в  целом  понимают  неверно,  благодаря
тому,  что  восстанавливают  недостающие  детали  с  помощью  собственного
богатого воображения...
   Беатрис сердито задвигалась и воскликнула:
   - Ну уж!..
   Коронер повелительно сказал:
   - Соблюдайте тишину!
   - Итак, мистер Хантер, вы были у покойного еще раз, во вторник вечером?
   - Нет, не был.
   - Вы слышали, мистер Клоуд сказал, что покойный ждал посетителя?
   - Возможно, что он ждал посетителя. Но если это так,  значит,  он  ждал
кого-то другого. Я уже раньше дал ему пятифунтовую бумажку и  считал,  что
этого вполне достаточно. Доказательств того, что он когда-либо был  знаком
с Робертом Андерхеем, нет. А моя сестра, после того как наследовала  после
мужа большое состояние, стала мишенью для  всевозможных  любителей  писать
письма с просьбами и для всех местных попрошаек.
   И он спокойно обвел глазами присутствующих Клоудов.
   - Мистер Хантер, не скажете ли вы нам, где вы были во вторник вечером?
   - Разузнайте сами, - сказал Дэвид.
   - Мистер Хантер! - Коронер постучал по столу. - Так говорить  в  высшей
степени глупо и безрассудно.
   - Зачем я буду говорить вам, где я был и что делал? У  меня  будет  для
этого достаточно времени после того, как вы обвините меня в убийстве этого
человека.
   - Если вы будете упорствовать,  это  может  случиться  раньше,  чем  вы
думаете. Вы узнаете это, мистер Хантер?
   Наклонившись, Дэвид взял в руку золотую  зажигалку.  Его  лицо  приняло
озадаченное выражение. Возвращая ее, он медленно сказал:
   - Да, это моя.
   - Когда вы пользовались ею в последний раз?
   - Я потерял ее... - Он замолчал.
   - Да, мистер Хантер? - Голос коронера звучал вкрадчиво.
   Гейторн беспокойно зашевелился, будто собираясь  заговорить.  Но  Дэвид
опередил его.
   - В последний раз она была у меня в  пятницу  -  в  пятницу  утром.  Не
помню, чтобы я видел ее с тех пор.
   Мистер Гейторн поднялся.
   - С вашего позволения, коронер. Мистер Хантер, вы посетили покойного  в
субботу вечером. Не могло ли случиться, что вы тогда и оставили у него эту
зажигалку?
   - Вполне вероятно, - ответил Дэвид медленно. - Я уверен, что с  пятницы
ее не видел... А где ее нашли? - прибавил он.
   Коронер сказал:
   - Мы поговорим об этом позднее. Теперь вы можете сесть, мистер Хантер.
   Дэвид медленно  вернулся  к  своему  месту.  Он  наклонился  и  шепотом
заговорил с Розалин.
   - Майор Портер!
   Что-то бормоча и покашливая, майор Портер занял свидетельское место. Он
стоял выпрямившись, как на параде. Только движение,  которым  он  облизнул
губы, показывало, как он нервничает.
   - Вы Джордж Дуглас  Портер,  отставной  майор  королевской  африканской
пехоты?
   - Да.
   - Хорошо ли вы знали Роберта Андерхея?
   Голосом, годным для плац-парада, майор Портер перечислил места  и  даты
встреч.
   - Вы видели тело покойного?
   - Да.
   - Вы можете опознать это тело?
   - Да. Это тело Роберта Андерхея.
   Взволнованный гул прошел по залу.
   - Вы положительно утверждаете это, без малейшего колебания?
   - Да.
   - Вы не могли ошибиться?
   - Нет, не мог.
   - Благодарю вас, майор Портер. Миссис Гордон Клоуд!
   Розалин поднялась. Она прошла мимо майора Портера. Он посмотрел на  нее
с некоторым любопытством. Она даже не взглянула на него.
   - Миссис Клоуд, полиция показывала вам тело покойного?
   Она содрогнулась.
   - Да.
   - Вы утверждаете, что это тело совершенно незнакомого вам человека.
   - Да.
   -  Принимая  во  внимание  только  что  сделанное   мистером   Портером
заявление, не хотите  ли  взять  обратно  или  изменить  ваше  собственное
заявление?
   - Нет.
   - Вы по-прежнему утверждаете, что это тело не вашего мужа,  не  Роберта
Андерхея?
   - Это не тело моего мужа. Это человек, которого я не видела  никогда  в
жизни.
   - Но послушайте, миссис Клоуд, майор Портер  определенно  опознал  тело
своего друга Роберта Андерхея.
   Без выражения Розалин произнесла:
   - Майор Портер ошибается.
   - В этом суде вы даете показания не под присягой, миссис Клоуд. Но,  по
всей вероятности, в скором  времени  вам  придется  давать  показания  под
присягой в другом суде. Готовы ли вы  там  поклясться,  что  это  не  тело
вашего мужа, Роберта Андерхея, а тело неизвестного вам человека?
   - Я готова поклясться,  что  это  тело  не  моего  мужа,  а  совершенно
неизвестного мне человека.
   Голос ее не дрогнул  и  звучал  ясно.  Глаза  твердо  встретили  взгляд
коронера.
   Он пробормотал:
   - Вы можете сесть.
   Затем, сняв пенсне, он обратился к присяжным: они здесь для того, чтобы
установить, как умер этот человек. Впрочем, вопрос довольно ясен: не может
быть и речи о несчастном случае или о самоубийстве. Нет также указаний  на
непреднамеренное убийство. Остается только одно решение  -  преднамеренное
убийство. Что же касается личности убитого, ясности добиться не удалось.
   Они слышали, как один свидетель, прямой и  честный  человек,  на  слова
которого можно  положиться,  сказал,  что  это  тело  его  друга,  Роберта
Андерхея. С другой стороны, смерть  Роберта  Андерхея  от  лихорадки  была
зафиксирована в 1945 году, и в то время у местных властей этот  случай  не
вызвал никаких сомнений. В  противоположность  заявлению  майора  Портера,
вдо