бы знать, о чем ©ни говорили. Но, боюсь, я не смогу вам
особенно помочь. Кажется, они толковали о здоровье мистера Эбернети и  о
том, что у него, э… иногда появляется что-то вроде фантазий, если  можно
так сказать. Судя по его внешнему виду, я бы о  нем  такого  никогда  не
подумала. Но в  конце  концов,  он  был  болен,  а  больные  люди  часто
приписывают свое нездоровье внешним, так сказать, причинам. Моя тетушка,
например…
   Мисс Джилкрист в  подробностях  описала  случай  со  своей  тетушкой.
Сьюзен, как до  нее  мистер  Энтуисл,  постаралась  незаметно  перевести
разговор на другое:
   - Да, да, мы так и думали. Все дядины слуги были  очень  привязаны  к
нему, и, разумеется, их огорчает, что он  считал,  будто…-  она  сделала
паузу.
   - Само собой! Слуги всегда так обидчивы в  подобных  случаях.  Помню,
моя тетушка…
   Сьюзен прервала ее:
   - Полагаю, он подозревал слуг? Я имею в виду, думал,  что  они  хотят
отравить его?
   От глаз молодой женщины не укрылось,  что  этот  вопрос  смутил  мисс
Джилкрист, и она быстро продолжала:
   - Значит, это не был  кто-то  из  прислуги?  Называл  он  кого-нибудь
конкретно?
   - Я не знаю, миссис Бэнкс, правда, не знаю…
   Но ее глаза избегали взгляда собеседницы. Сьюзен подумала,  что  мисс
Джилкрист знает больше, чем говорит. Не исключено, что ей известно  даже
очень многое.
   Решив пока не настаивать, Сьюзен спросила,  какие  у  мисс  Джилкрист
планы на будущее.
   - О, я как раз хотела поговорить с вами  об  этом,  миссис  Бэнкс,  и
спросить, как долго вам еще понадобится мое присутствие здесь. Мне  ведь
пора подыскивать себе другое место.
   Сьюзен сказала, что, пожалуй, покончит со всеми делами за пару  дней,
и, несколько поколебавшись, добавила:
   - Надеюсь, вы не сочтете за обиду, если я попрошу вас принять от меня
трехмесячное жалованье?
   - Вы так добры, миссис Бэнкс, поверьте, я глубоко вам признательна. И
может, вы не откажетесь, я хочу сказать, если это потребуется… дать  мне
рекомендацию? Подтвердить, что я была при вашей родственнице… и что мною
были довольны.
   - Разумеется.
   - Не знаю, могу ли я просить еще  об  этом.  -  Руки  мисс  Джилкрист
задрожали, она тщетно пыталась придать твердость  своему  голосу.  -  Но
если можно, то нельзя ли в рекомендации не упоминать об… обстоятельствах
и даже не называть имя…
   Сьюзен удивленно смотрела на нее.
   - Боюсь, я не совсем понимаю вас.
   - Это потому, что вы не задумывались об этом, миссис Бэнкс. Ведь речь
идет об убийстве, о  котором  писали  в  газетах,  так  что  каждый  мог
прочесть. Люди могут подумать: "Две женщины живут вместе,  одна  из  них
убита, уж не компаньонкиных ли это рук дело?"
   Неужели вы не понимаете, миссис Бэнкс? Я уверена, что,  подыскивай  я
кого-нибудь, я бы дважды подумала, прежде чем связаться  с  …ну,  да  вы
знаете, что я хочу сказать. Это так  беспокоит  меня,  миссис  Бэнкс,  я
ночами не сплю, все думаю: а что, если я так и  не  найду  другой  такой
работы. Ведь больше я ничего не умею. Что же мне тогда делать?
   Вопрос прозвучал как бессознательный крик души, и у  Сьюзен  внезапно
сжалось сердце. Ей вдруг  со  всей  отчетливостью  представилось  жалкое
положение этой  приятной,  скромной  женщины,  для  которой  возможность
заработать кусок хлеба зависит от страхов и  капризов  нанимателей.  То,
что сказала мисс  Джилкрист,  было  правдой.  Нанимая  компаньонку,  вы,
безусловно,  не  пожелаете  иметь  возле  себя  человека,  хоть   как-то
замешанного в деле об убийстве.
   Сьюзен нерешительно произнесла:
   - Но если полиция найдет человека, который сделал это?
   - О, тогда, разумеется, все будет в порядке.  Но  найдут  ли  его?  Я
лично не думаю, чтобы у полиции была хоть какая-то идея насчет того, кто
убийца. И если его не поймают, то обо мне будут думать, ну, пусть не как
о самом вероятном виновнике, но,  во  всяком  случае,  как  о  человеке,
который мог сделать это.
   Молодая  женщина  задумчиво  покачала  головой.  Действительно,  мисс
Джилкрист ровно ничего не выиграла от смерти Коры Ланскене, но ведь всем
об этом не расскажешь.
   - Не беспокойтесь, мисс Джилкрист, - наконец  сказала  она  со  своей
обычной решительностью. - Я уверена, что смогу  подыскать  вам  место  у
кого-нибудь ив моих друзей. Это будет нетрудно.
   Зазвонил телефон, и мисс Джилкрист вскочила, но Сьюзен остановила ее:
   - Это, наверное, мой муж. Он обещал позвонить мне сегодня вечером.
   Она пошла к телефону.
   - Слушаю. Да, это миссис Бэнкс. - Наступила  пауза,  потом  ее  голос
изменился. В нем зазвучали  теплота  и  ласка.  -  Да,  это  я…  О,  все
нормально… Убийства, совершенное неизвестным, как и  следовало  ожидать…
Да, все, как мы думали… точно по плану… Я продам  это  барахло,  нам  из
него ничего не пригодится…  День,  два,  не  больше.  Грег,  ты  не…  ты
постараешься… Ах, это… Не беспокойся, я знаю, что делаю  Но  Грег…  нет,
нет, ничего. Спокойной ночи, дорогой.
   Сьюзен повесила трубку. Близость мисс  Джилкрист  несколько  стесняла
ее. Та, вероятно, может  слышать  из  кухни,  куда  тактично  удалилась.
Сьюзен хотела бы кое о чем спросить Грега, но предпочла промолчать.  Она
еще постояла у телефона, хмуря в раздумье  лоб.  Внезапно  ей  пришла  в
голову некая мысль.
   - Разумеется, - сказала себе Сьюзен. - Как раз то, что надо.
   Она вновь подняла трубку и заказала  междугородный  разговор.  Спустя
примерно четверть часа усталый голос телефонистки произнес:
   - Боюсь, ваш номер не отвечает.
   - Продолжайте вызывать, пожалуйста.
   Тон у Сьюзен был властный. Она  вслушивалась  в  далекие  безответные
гудки. Потом они вдруг прекратились,  и  капризный,  слегка  возмущенный
мужской голос произнес:
   - Ну, что такое?
   - Дядя Тимоти?
   - Что, что? Плохо вас слышу, говорите громче.
   - Дядя, это Сьюзен Бэнкс.
   - Какая Сьюзен?
   - Бэнкс. Бывшая Эбернети. Ваша племянница Сьюзен.
   - А, это ты, Сьюзен. В чем дело? Чего это тебе вздумалось звонить так
поздно?
   - Еще довольно рано.
   - Нет, поздно. Я уже в постели.
   - Вы, должно быть, ложитесь очень рано. Как тетя Мод?
   - И только ради этого ты звонишь? Тетя очень  страдает  и  совершенно
беспомощна. В хорошенькое положение мы тут попали. Этот болван  врач  не
может даже раздобыть сиделку. Я ничего не могу делать, даже пробовать не
решаюсь. Понятия не имею, как мы вывернемся.
   - Собственно, я насчет  этого  и  звоню.  Не  подойдет  ли  вам  мисс
Джилкрист?
   - Кто это? Никогда о такой не слышал.
   - Компаньонка тети Коры. Очень милая и расторопная женщина.
   - Готовить умеет?
   - Да, она прекрасно готовит и могла бы ухаживать за тетей Мод.
   -  Все  это  хорошо,  но   когда   она   сможет   приехать?   Я   тут
один-одинешенек, только  эти  деревенские  дуры  заглядывают  иногда,  а
сердце у меня то и дело шалит.
   - Постараюсь отправить  ее  к  вам  как  можно  скорее.  Быть  может,
послезавтра, подойдет?
   - Ну, большое спасибо, -  ворчливо  прозвучал  ответ.  -  Ты  хорошая
девочка, Сьюзен, спасибо тебе.
   Сьюзен повесила трубку и прошла в кухню.
   - Не хотели бы вы отправиться в Йоркшир и поухаживать за моей теткой?
Она упала и вывихнула ногу, а от моего дядюшки толку как от быка молока.
Он порядочная зануда, но тетя Мод молодчина. Для  черной  работы  к  ним
приходит кто-то из деревни, но вы могли бы готовить и  присматривать  за
тетей Мод.
   Мисс Джилкрист в волнении уронила кофейник.
   - Благодарю, благодарю вас, вы так добры и  внимательны.  Полагаю,  я
могу сказать о себе, что я неплохая сиделка, и, конечно, я смогу угодить
вашему дяде и готовить ему вкусные легкие блюда.  Вы,  право  же,  очень
добры, миссис Бэнкс, и, уверяю вас, я ценю это.
 
Глава одиннадцатая 
 
   Сьюзен лежала в постели и тщетно пыталась уснуть. Позади  был  долгий
день, и она устала. Сьюзен была уверена, что заснет, как  только  голова
ее коснется подушки. Она никогда не страдала бессонницей, а  сейчас  вот
лежит уже не один час, а сна ни в одном глазу и беспокойные мысли так  и
мечутся в голове.
   Она ведь сама сказала, что не прочь ночевать в этой комнате, на  этой
кровати, принадлежавшей Коре Ланскене…
   - Ну, хватит глупостей, надо выбросить все это из  головы.  -  Сьюзен
всегда гордилась тем, что у нее стальные нервы.  К  чему  думать  о  том
роковом дне? Лучше думать о будущем, которое ожидает  ее  и  Грега.  Эти
помещения на Кардиган-стрит… как раз то, что им нужно. Салон  красоты  в
первом этаже и очаровательная квартирка на втором. Заднюю комнату  можно
отлично приспособить под лабораторию для Грега. Грег успокоится,  придет
в себя. У него больше  не  будет  этих  непонятных  заскоков,  когда  он
смотрит на нее, по-видимому, не соображая, кто перед ним. Пару  раз  она
даже испугалась… Старый  мистер  Коул,  врач,  предупреждал:  "Если  это
повторится…" И это могло бы повториться, наверняка повторилось бы.  Если
бы дядя Ричард не умер именно в тот момент…
   Дядя Ричард… Ему, пожалуй, не для чего было жить. Усталый  и  больной
старик, потерявший сына. Право, это благо умереть, как он, так спокойно,
во сне… Ах, если бы уснуть.  Просто  идиотизм  часами  лежать  вот  так,
слушая, как потрескивает рассохшаяся мебель да шуршат  ветви  за  окном.
Как все пустынно и тихо в  деревне  и  непохоже  на  шумный  равнодушный
город. Там в окружении людей чувствуешь себя в безопасности.  А  тут…  В
домах, где кого-то убили, иногда  начинает  твориться  что-то  странное.
Люди говорят, что в таких домах селятся привидения. Может,  и  про  этот
коттедж  будут  рассказывать,  что  в  нем  появляется  привидение  Коры
Ланскене?
   Тетя Кора… Странно, с первой минуты  приезда  сюда  Сьюзен  чувствует
себя так, словно тетя Кора здесь, рядом с ней. Но это,  конечно,  вздор.
Кора Ланскене мертва, и завтра ее похоронят. В доме нет ни  души,  кроме
самой Сьюзен и мисс Джилкрист.  Так  почему  же  Сьюзен  кажется,  будто
кто-то находится близ нее, в этой самой комнате?
   Кора лежала на этой вот кровати, когда на нее обрушился удар  топора…
Лежала, ничего не опасаясь и не подозревая,  погруженная  в  безмятежный
сон, а теперь вот мысли о ней не дают спать Сьюзен.
   Снова скрипнула  мебель…  или  это  чьи-то  крадущиеся  шаги?  Сьюзен
включила свет. Ничего. Надо же, как сдали  нервы,  нужно  взять  себя  в
руки. Расслабиться, закрыть глаза… Но вот же явственно слышен  стон  или
болезненный вскрик. Такое впечатление, будто  кто-то  жестоко  страдает,
быть может, умирает.
   "Я не должна, не должна давать волю  фантазии,  -  шепотом  приказала
сама себе Сьюзен. - Смерть - это конец, после нее ничего нет и  быть  не
может. Оттуда никто еще не возвращался.  Или  тут  дело  в  воображении,
которое рисует сцену из прошлого - умирающая женщина и  ее  предсмертный
стон…"
   Вот опять… гораздо слышнее… Кто-то стонет от нестерпимой боли.
   Нет, это не воображение. Сьюзен вновь включила свет, села в кровати и
прислушалась Стоны, безусловно, были самыми настоящими и  доносились  из
соседней комнаты.
   Молодая женщина спрыгнула на пол, набросила халат и вышла на площадку
лестницы. Стукнула в дверь мисс Джилкрист, секунду помедлила и вошла.  В
комнате горел свет, а сама мисс Джилкрист сидела в постели  и  выглядела
просто ужасно. Лицо ее было искажено от боли.
   - В чем дело, мисс Джилкрист? Вам плохо?
   - Да. Понятия не имею, что я такого…-  Она  попыталась  спуститься  с
кровати, но тут ее одолел новый приступ рвоты, после чего она беспомощно
откинулась на подушки.
   Еле слышно мисс Джилкрист пробормотала:
   - Пожалуйста, позвоните врачу… Должно быть, я что-то съела…
   - Я дам вам выпить соды. Врача можно будет вызвать  завтра,  если  не
станет лучше.
   Та покачала головой.
   - Нет, позвоните ему сейчас. Мне… страшно плохо…
   - Знаете вы его номер? Или посмотреть в справочнике?
   Мисс Джилкрист, еле  справляясь  с  вновь  подступившей  тошнотой,  с
трудом назвала номер. На вызов отозвался заспанный мужской голос.
   - Кто? Джилкрист? А, на Мид-Лейн, знаю. Сию минуту буду.
   Не прошло и десяти минут, как Сьюзен услышала звук подъехавшей машины
и поспешила вниз встретить врача. Провожая его затем наверх, она коротко
объяснила, что произошло. У доктора был вид человека,  умеющего  владеть
собой и привыкшего к тому, что нередко его вытаскивают по ночам из  дома
без всякой на то нужды. Однако стоило ему  осмотреть  стонущую  женщину,
как выражение его  лица  изменилось.  Дав  Сьюзен  несколько  лаконичных
указаний, он направился к телефону. Затем вошел к Сьюзен в гостиную.
   - Я вызвал "скорую". Ее надо доставить в больницу.
   - Ей действительно так плохо?
   - Да. Я сделал ей укол морфия, чтобы ослабить боли, но  похоже,  что…
Что она ела?
   Сьюзен добросовестно перечислила все съеденное и выпитое.
   - Вы ели и пили то же самое?
   - Да.
   - И с вами все в порядке? Никаких болезненных ощущений?
   - Абсолютно никаких.
   - Больше она ничего не ела? Скажем, рыбных консервов или колбасы?
   - Нет. У нас был ленч в "Королевском гербе" после следствия.
   - Ах да, конечно. Вы ведь племянница миссис Ланскене?
   - Да.
   Появилась "скорая помощь". Мисс Джилкрист увезли, и  врач  отправился
вместе с ней. Он обещал позвонить утром.
   Распрощавшись с врачом, Сьюзен поднялась наверх и на этот раз  уснула
моментально.
   Народу на  похоронах  было  порядочно.  Явилось  большинство  местных
жителей. Мистер Энтуисл поинтересовался, где мисс  Джилкрист,  и  Сьюзен
торопливым шепотом объяснила ему, что произошло. Юрист приподнял брови.
   - Я бы сказал, довольно странный случай.
   - О, сегодня ей уже лучше. Мне звонили из  больницы.  У  людей  такое
бывает. Наверное, что-нибудь с пищеварением. Просто некоторые  поднимают
слишком много шума из-за таких вещей.
   Мистер Энтуисл больше ничего не сказал. Сразу после похорон он  уехал
в Лондон.
   Сьюзен же вернулась в коттедж. Она нашла несколько яиц и  приготовила
себе омлет. Затем поднялась в комнату Коры и принялась за разборку вещей
покойной.
   Ее прервал приход доктора. Он выглядел озабоченным. Сказав в ответ на
вопросы Сьюзен, что мисс Джилкрист гораздо лучше, он попросил повторить,
что больная ела  и  пила  вчера.  Сьюзен  напрягла  память  и  аккуратно
перечислила все. Собеседника, однако, это явно не устроило.
   - Наверняка было что-то, что она ела, а вы нет.
   - Не думаю… лепешки, джем, чай, спагетти на ужин,  больше  ничего  не
могу припомнить. А что, у нее, несомненно, пищевое отравление?
   Врач бросил на нее быстрый взгляд, подумал и решился:
   - Это был мышьяк.
   - Мышьяк? -  Сьюзен  была  потрясена  -  Вы  хотите  сказать,  кто-то
подсыпал ей мышьяк?
   - Похоже на то…
   - А не мог мышьяк попасть во что-нибудь случайно?
   - Об  этом-то  я  и  думаю.  Такие  вещи  маловероятны,  хотя  иногда
случаются. Но если вы обе ели одно и то же…
   Сьюзен кивнула.
   - Это совершенно невозможно,  -  начала  она,  потом  вдруг  внезапно
замерла. - Ну, конечно! Свадебный пирог.
   - Какой свадебный пирог?
   Сьюзен объяснила. Врач слушая с напряженным вниманием.
   - Странно. И вы говорите, она не знает, кто прислал  его?  Что-нибудь
от него осталось? И что с коробкой?
   - Понятия не имею. Сейчас взгляну.
   Вдвоем они принялись за поиски и наконец обнаружили на кухонном столе
белую картонную коробку с оставшимися крошками  пирога.  Врач  осторожно
упаковал ее.
   - Я позабочусь об этой вещице. А обертка, куда она могла деваться?
   На этот раз поиски оказались безуспешными, и Сьюзен предположила, что
оберточная бумага, должно быть, угодила в отопительный котел "Идеал".
   - Вы ведь пока еще не уезжаете, миссис Бэнкс?
   Это было сказано дружелюбно и непринужденно, но Сьюзен  стало  как-то
не по себе.
   - Нет, я пробуду здесь несколько дней.
   - Прекрасно. Полиция, по всей вероятности, пожелает задать  кое-какие
вопросы. Эта мисс Джилкрист… Мне она всегда казалась приятной, но  самой
что ни на есть заурядной женщиной. Не из тех, знаете, у кого есть  враги
или какая-нибудь тайна в жизни. Свадебный пирог, по  почте!  Наводит  на
мысль о ревнивой женщине, но кому  придет  в  голову  ревновать  к  мисс
Джилкрист?
   - Действительно.
   - Ну, мне пора. Понятия не имею, что это нашло на наш  тихий  Литчетт
Сент-Мэри. Сначала зверское убийство, потом попытка отравления. Странно,
что одно так быстро последовало за другим.
   После ухода  врача  Сьюзен  вернулась  наверх  к  прерванной  работе,
оставив входную дверь открытой, так как в доме было душновато.
   Кора Ланскене не была аккуратной или методичной женщиной. Чего только
не было навалено в ящиках ее шкафа и стола! В одном  были  в  беспорядке
свалены туалетные принадлежности, письма, старые носовые платки и  кисти
для рисования. В другом  под  несколькими  шерстяными  свитерами  Сьюзен
обнаружила картонную коробку с двумя накладками для  волос.  Третий  был
набит старыми фотографиями и альбомами для  эскизов.  Сьюзен  задумалась
над групповым снимком, сделанным, очевидно, где-то во Франции много  лет
назад. На нем  молодая  и  стройная  Кора  цеплялась  за  руку  высокого
долговязого мужчины, облаченного  в  нечто  вроде  вельветиновой  блузы.
Сьюзен решила, что это не иначе как покойный Пьер Ланскене.
   Фотографии заинтересовали Сьюзен,  но  она  отложила  их  в  сторону,
рассортировала  сваленные   в   кучу   бумаги   и   начала   внимательно
просматривать их. Примерно через четверть часа наступила очередь письма,
которое  она  прочла  дважды  и  на  которое  еще  продолжала   смотреть
остановившимся взглядом, когда внезапно раздавшийся  за  спиной  молодой
женщины голос заставил ее привскочить и испуганно вскрикнуть.
   - И что же ты нашла здесь, Сьюзен? Хэлло, в чем дело?
   Сьюзен покраснела от раздражения.  Возглас  тревоги  вырвался  у  нее
помимо ее воли, и теперь она чувствовала себя несколько пристыженной.
   - Джордж! Как ты меня напугал! Ее кузен лениво улыбнулся.
   - Похоже на то.
   - Как ты здесь очутился?
   - Дверь внизу открыта, и, не обнаружив ни одной  живой  души  там,  я
поднялся сюда. Если же тебя интересует, как я попал в эти места  вообще,
то я отбыл сюда сегодня утром на похороны. Но  моя  старая  колымага  по
дороге отказала. Что-то стряслось  с  мотором,  а  потом  он  вроде  как
прочистился сам собой. На похороны я уже опоздал, но решил уж доехать до
места. Я знал, что ты тут.
   Он помедлил и продолжил:
   - Я звонил к вам  домой,  и  Грег  сказал  мне,  что  ты  отправилась
вступать в права владения. Может, я могу чем-нибудь помочь?
   Сьюзен задумчиво смотрела на Джорджа. Она мало общалась с этим  своим
родственником,  и,  когда  они  встречались,  ей  всегда   было   трудно
разобраться в своих впечатлениях от него.
   Она спросила:
   - Зачем ты на самом деле приехал сюда, Джордж?
   - Да как тебе сказать… Пожалуй, и для того,  чтобы  немного  заняться
сыскным делом. Я порядочно думал о тех, прошлых  похоронах,  на  которых
все мы присутствовали. Тетушка Кора тогда, безусловно,  заварила  густую
кашу. Я все ломал голову над тем, были ли теткины слова пустой болтовней
или имели под собой какую-то базу. А что в этом письме, которое  ты  так
внимательно читала, когда я вошел?
   Сьюзен медленно произнесла:
   - Это письмо, которое  дядя  Ричард  написал  Коре  после  того,  как
приезжал сюда повидаться с ней.
   Какие черные у Джорджа глаза! Они всегда казались ей карими,  но  это
не  так:  они  черные,  а  в  черных  глазах  есть   какая-то   странная
непроницаемость.  Никогда  не  проникнешь  в  мысли  человека  с  такими
глазами.
   Джордж медленно, лениво протянул:
   - Что-нибудь интересное?
   - Нет, не совсем, но…
   - Можно взглянуть?
   Секунду она колебалась, но потом вложила письмо в протянутую руку.
   Джордж читал, повторяя монотонным голосом вслух отдельные фразы:
   "Я был рад снова  увидеть  тебя  после  стольких  лет…  Ты  прекрасно
выглядишь…