ззаботно сказал:
   - Что за слухи ходили сегодня утром? Кто-то умер, 
правда?
   - Да, - тихо сказала Катарин. - Кто-то умер.
   - А вот вы не умрете в поезде, - засмеялся Дерек. - Уверен, что они
спишут опоздание поезда на этот случай.
   - Мистер Кеттеринг? - Крупная американка, сидевшая напротив Дерека,
подалась вперед и начала говорить с напором, свойственным ее нации. -
Мистер Кеттеринг, вы, наверное, забыли меня, мне кажется, вы очень
приятный молодой человек...
   Дерек что-то отвечал ей, а Катарин застыла в полном изумлении.
   Кеттеринг! Та самая фамилия! Сейчас она ее вспомнила. Что за абсурд!
Мужчина, которого она видела входящим в купе своей жены прошлой ночью.
   Он оставил ее живой и здоровой и теперь сидит за столом и даже не
знает, что произошло. Сомнений не было. Он ничего не знает.
   Слуга склонился над Дереком, подавая ему записку и что-то шепча на ухо.
Извинившись перед леди Темплин, Дерек развернул записку. То, что там было
написано, удивило его. Он поднял глаза.
   - Это невероятно, Розали, но боюсь, мне придется оставить вас.
Начальник полиции хочет немедленно меня видеть. Не представляю, зачем я
ему понадобился!
   - Твои грехи настигли тебя, - пошутила Ленокс.
   - Они и должны настигать, - согласился Дерек. - Наверное, идиотское
недоразумение, но я должен идти.
   Почему бы старику не дать мне пообедать? Видимо, что-то смертельно
серьезное заставляет его так мучить меня. - Он засмеялся, встал из-за
стола и вышел из гостиной.


                                 Глава 13
                       Ван Алдин получает телеграмму

   Вечером 15 февраля жидкий желтый туман опустился на Лондон. Руфус Ван
Алдин работал как вол в своем номере отеля "Савой". Найтона это радовало.
   В последнее время ему трудно было заставить своего шефа сосредоточиться
на делах, и, когда он напоминал ему о них, Ван Алдин довольно грубо
осаждал его. Но теперь Ван Алдин с~ удвоенной энергией погрузился в
работу, и, пользуясь благоприятным моментом; секретарь подсовывал ему все
новые и Новые бумаги. Он делал это как обычно, столь ненавязчиво и
тактично, что Ван Алдин даже не замечал этого.
   В самый разгар работы небольшая деталь утреннего разговора с Найтоном
всплыла в сознании Ван Алдина.
   Она тогда показалась ему не столь существенной, но теперь он снова и
снова мысленно возвращался к ней и наконец вопреки обыкновению решил
попросить секретаря рассказать все подробнее. Автоматически слушая Найтона
и подписывая подсовываемые ему бумаги, он сказал:
   - Ты не расскажешь мне все сначала?
   - Вы имеете в виду это, сэр? - Найтон взял доклад компании.
   - Нет, - ответил Ван Алдин. - Ты упоминал про служанку Руфи, которую
встретил ночью в Париже. Не могу выкинуть это из головы. Может, ты ошибся?
   - Я не ошибся, сэр. Я действительно видел ее и говорил с ней.
   - Ну так расскажи мне, как это было.
   - Я закончил дела с Береймерсом и вернулся в отель "Риц" собрать вещи,
пообедать и успеть на поезд, который отходил в девять вечера с Северного
вокзала. У конторки "увидел женщину, в которой сразу признал служанку
миссис Кеттеринг. Подошел к ней и спросил, где остановилась миссис
Кеттеринг.
   - Да, да, конечно, - продолжил Ван Алдин, - и она ответила, что Руфь
поехала на Ривьеру, а ее оставила ждать дальнейших указаний.
   - Точно так, сэр.
   - Все это очень странно, - заметил Ван Алдин. - Очень странно. Может,
она провинилась?
   - Тогда, - сказал Найтон, - миссис Кеттеринг дала бы ей деньги и велела
вернуться в Англию. Вряд ли она послала бы ее в отель ."Риц", 
   - Действительно, - пробормотал миллионер, - это так.
   Ван Алдин хотел еще что-то сказать, но сдержался.
   Он был привязан к Найтону, любил его и доверял ему, но не мог обсуждать
частную жизнь своей дочери с секретарем. Он и так был задет неискренностью
Руфи, а здесь еще и это.
   Почему Руфь оставила свою служанку в Париже?
   Некоторое время он перебирал возможные варианты ответа на этот вопрос.
Руфи и в голову не пришло, что первым, кого встретит в Париже его
секретарь, будет ее служанка. Хотя обычно так и бывает. Как правило,
именно так все и всплывает наружу.
   Последняя фраза, промелькнувшая в голове Ван Алдина, подтолкнула его к
дальнейшим рассуждениям.
   Что всплывает? Он задал себе этот вопрос, и ответ пришел
незамедлительно: Арманд де ла Роше. Ван Алдину было горько, что его дочь
могла связаться с таким человеком. Правда, Руфь он оставил в хорошем
обществе - Ван Алдин вспомнил приятную сероглазую женщину, соседку по
купе...
   И он сказал Найтону самым обыденным тоном:
   - Руфь вечно меняет свои планы ни с того ни с сего. А служанка не
говорила, почему это Руфь вдруг передумала?
   - Она сказала, сэр, что миссис Кеттеринг случайно встретила друга.
   - Да? Мужчину или женщину?
   - Кажется, она сказала - мужчину, сэр.
   Ван Алдин кивнул. Худшие его опасения подтверждались. Он встал и
заходил по комнате - он всегда так делал, когда волновался. Не в силах
больше сдерживать свои чувства, он заговорил снова.
   - Есть вещь, которую не в силах сделать ни один мужчина, - заставить
женщину послушаться. Женщина живет вслепую. Любой негодяй может ею
завладеть.
   А негодяи обычно красивы, сладкоречивы. Была б моя воля...
   Его перебили: мальчик-посыльный принес телеграмму. Ван Алдин развернул
ее и смертельно побледнел. Он упал в кресло и махнул мальчику, чтобы тот
ушел.
   - Что случилось, сэр?
   - Руфь! - горестно выговорил Ван Алдин.
   - Миссис Кеттеринг?
   - Убита!
   - Дорожная авария?
   - Нет, скорее всего ее ограбили. Они не написали, что ее убили, но я
знаю, что мою бедную девочку убили.
   - О Боже, сэр!
   Ван Алдин указал на телеграмму.
   - Это из Ниццы. Я должен ехать туда первым же поездом.
   Найтон был как обычно услужлив. Он взглянул на часы.
   - Поезд отходит в пять часов от "Виктории", сэр.
   - Хорошо. Ты, Найтон, поедешь со мной. Скажи слуге Арчи и собери вещи.
Проследи за всем. Я хочу зайти на Керзон-стрит.
   Резко зазвонил телефон, и секретарь снял трубку:
   - Да? Кто говорит?
   Он обратился к Ван Алдину:
   - Мистер Гоби, сэр.
   - Гоби? Я не могу сейчас принять его. Хотя, подожди. У нас еще есть
время. Скажи, чтобы его проводили сюда.
   Ван Алдин был сильным человеком. Он обрел присутствие духа. Только
самые близкие люди могли почувствовать нечто необычное в том, как он
приветствовал Гоби.
   - У меня мало времени, Гоби. Вы хотите сообщить мне что-то важное?
   Мистер Гоби откашлялся.
   - Действия мистера Кеттеринга, сэр. Вы просили, чтобы я сообщал вам о
них.
   - Ну и что?
   - Мистер Кеттеринг, сэр, выехал из Лондона на Ривьеру вчера утром.
   - Что?
   Нечто в тоне миллионера насторожило мистера.
   Гоби. Этот достойный джентльмен даже изменил своей привычке не смотреть
на собеседника и бросил быстрый взгляд на миллионера.
   - Каким поездом он уехал? - прорычал Ван Алдин.
   - Голубым, сэр.
   Мистер Гоби откашлялся и продолжал, обращаясь к каминным часам:
   - Мадемуазель Мирель, танцовщица из "Пантеона", уехала тем же самым
поездом.


                                 Глава 14
                     История, рассказанная Адой Мейсон

   - Я не могу найти слов, чтобы выразить, месье, наши соболезнования и
наше глубокое почтение и уважение по отношению к вам...
   Эти слова, адресованные Ван Алдину, принадлежали месье Карре,
магистрату. Пока он их произносил, месье Кау издавал сочувственные
возгласы. Ван Алдин протестующим жестом отверг соболезнования, почтение и
уважение. Все это происходило в магистратуре Ниццы.
   Кроме месье. Карре, месье Кау и Ван Алдина, здесь был еще один человек,
И вот этот человек заговорил:
   - Месье Ван Алдин хочет действий, срочных действий.
   - О! - воскликнул комиссар. - я не представил вам, месье Ван Алдин,
нашего друга, месье Эркюля Пуаро. Не сомневаюсь, что вы слышали о нем. Он
отошел от дел несколько лет назад, но и сейчас является величайшим
детективом мира.
   - Счастлив познакомиться с вами, месье Пуаро, - автоматически произнес
миллионер слова, которые он уже давно не употреблял. - Так вы уже не
работаете? - 
   - Да, месье, я наслаждаюсь жизнью. - И маленький человек широко развел
руками.
   - Месье Пуаро случайно оказался в Голубом поезде, - объяснил комиссар,-
- и был столь любезен, что предложил нам помощь в расследовании.
   Миллионер пристально посмотрел на Пуаро. И неожиданно произнес:
   - Я очень богатый человек, месье Пуаро. Принято считать, что богатый
человек полагает, будто можно купить все и всех, но это. не так. Я большой
человек в своем роде, и вот один большой человек просит об одолжении
другого большого человека.
   Пуаро оценил эту фразу, многозначительно покачав головой.
   - Прекрасно сказано, месье Ван Алдин. Я к вашим услугам.
   - Благодарю вас! Вы можете обращаться ко мне в любое время. Я уверяю
вас, что можете рассчитывать на мою благодарность. А теперь, джентльмены,
к делу.
   - Я предлагаю, - сказал месье Карре, - начать с Ады Мейсон, служанки. Я
правильно понял, она здесь?
   - Да, - ответил Ван Алдин, - мы захватили ее в Париже. Она огорчилась,
узнав о том, что случилось с ее госпожой, но свою историю излагает вполне
убедительно.
   - Вот мы ее и выслушаем, - решил месье Карре.
   Он позвонил в колокольчик, и через минуту перед ними предстала Ада
Мейсон.
   Вся в черном - она успела поменять даже серые дорожные перчатки на
черные, - она шмыгала красным носом и тревожно оглядывалась, хотя
присутствие Ван Алдина и подбадривало ее. Месье Карре, стараясь снять
напряжение, заговорил добродушным тоном, ему помог Пуаро, выступивший в
роли переводчика. Его доверительный, дружеский тон подействовал на
служанку успокаивающе.
   - Ваше имя Ада Мейсон, не так ли?
   - Я была крещена как Ада Беатрис, сэр.
   - Так, так. Мы понимаем, мадемуазель, что случившееся произвело на вас
ужасное впечатлении - о да, это так, сэр. Я служила у многих леди, и все
они были довольны мной, но никогда не представляла, что подобное может
случиться.
   - Разумеется, - подтвердил месье Карре.
   - Конечно, я читала о таких вещах в воскресных газетах, поэтому знала,
что в этих иностранных поездах... - Она вдруг запнулась, вспомнив, что
джентльмены, с которыми она говорит, той же национальности, что и поезда.
   - Давайте поговорим о случившемся, - сказал месье Карре. - Насколько я
понял, когда вы уезжали из Лондона, и речи не было о том, чтобы вы
остались в Париже?
   - О нет, сэр, мы должны были ехать прямо в
   - Были ли вы со своей госпожой за границей до этого?
   - Нет, сэр. Я ведь проработала у нее всего два месяца.
   - Как вы считаете, она была взволнована, когда вы уезжали из Лондона?
   - Похоже, она нервничала, была расстроена, ей было очень трудно угодить.
   Месье Карре кивнул.
   - А теперь, Мейсон, что сказала ваша госпожа, когда вы приехали в Париж?
   - Это случилось на Лионском вокзале, сэр. Моя госпожа решила выйти из
поезда и прогуляться по платформе. Она вышла в коридор, как вдруг
вскрикнула и тут же вернулась в купе с каким-то джентльменом.
   Закрыла дверь между своим купе и моим, я ничего не слышала и не видела
до тех пор, пока она не открыла дверь и не сказала мне, что изменила свои
планы. Она дала мне деньги, велела сойти с поезда и ехать в отель "Риц".
Ее там хорршо знают, объяснила она, и мне дадут номер. Я должна была ждать
ее дальнейших указаний. Времени у меня оставалась только-только, я едва
успела схватить свои вещи и выскочить из поезда.
   Все происходило в ужасной спешке.
   - Где в это время находился джентльмен?
   - Он стоял в ее купе, сэр, лицом к окну.
   - Вы можете его описать?
   - Понимаете, сэр, я почти не видела его. Он все время стоял ко мне
спиной. Высокий темноволосый джентльмен. Вот и все, что я могу сказать.
Одет он был обычно - в темно-синее пальто и серую шляпу.
   - Мог ли он быть одним из пассажиров поезда?.
   - Не думаю, сэр. По-моему, он ждал миссис Кеттеринг на станции.
Конечно, может, он и ехал в поезде, не знаю. - Казалось, Мейсон
взволновало такое предположение.
   - О! - И месье Карре быстро сменил тему. - Среди багажа была сафьяновая
шкатулка, не так ли? - спросил он. - Там ваша госпожа хранила
драгоценности.
   - Да, сэр.
   - Вы взяли ее с собой в "Риц"?
   - Я? Взять драгоценности госпожи в "Риц"? Что вы, сэр! - ужаснулась
Мейсон.
   - Значит, она осталась в поезде?
   - Да, сэр.
   - Много ли драгоценностей было у вашей госпожи с собой?
   - Очень много, сэр, даже удивительно, неужели она не слышала все эти
истории про грабителей в иностранных поездах? Это же так рискованно. Ведь 
только рубины, как сказала мне госпожа, стоят несколько сотен тысяч
фунтов.
   - Рубины? Какие рубины? - взревел Ван Алдин.
   Мейсон повернулась к нему:
   - Ну, я думала, те, что вы недавно подарили ей.
   - Господи! - воскликнул Ван Алдин. - Уж не хочешь ли ты сказать, что
она взяла их с собой? Я велел оставить их в банке.
   Мейсон сделала жест, показывающий, что она всего лишь служанка и не
отвечает за действия своей госпожи.
   - Руфь, наверное, сошла с ума, - горестно пробормотал Ван Алдмн. -Что
могло заставить ее сделать это?
   - Один момент! - Месье Карре обратился к Мейсон: - Я полагаю, с этим
все. Пройдите в соседний кабинет. Там вы сможете прочитать и заверить
протокол нашей беседы.
   Мейсон вышла, сопровождаемая клерком, а Ван Алдин нетерпеливо обратился
к судебному исполнителю:
   - Ну что?
   Месье Карре открыл ящик стола, вынул письмо и подал его Ван Алдину.
   - Мы обнаружили это в сумочке мадам.
   "Chere amie(19), я буду сама послушность, осторожность, благоразумие -
всем тем, что ненавистно влюбленному. Наверное, Париж - это неразумно, но
Йерские острова далеки от мира, и можешь быть уверена, что оттуда ничего
не просочится. Твоя божественная любовь к драгоценным камням - чудное
выражение твоей изысканной натуры. Именно тебе должно принадлежать
необыкновенное право - видеть и держать в руках исторические рубины. Я
посвящу отдельную главу моей книги Огненному сердцу. Моя восхитительная! Я
сделаю все, чтобы грустные годы разлуки и пустоты стерлись в твоей памяти.
   Вечно твой Арманд".


                                 Глава 15
                              Граф де ла Роше

   Ван Алдин читал письмо в полной тишине. Его лицо стало злым. Было
видно, как вздуваются вены на висках и сжимаются кулаки. Не говоря ни
слова, он вернул письмо месье Карре, который уставился на стол. Взгляд
месье Кау блуждал по потолку.
   Месье Пуаро стряхивал пылинки с рукава своего пальто. Из деликатности
никто из них старался не смотреть на Ван Алдина.
   Первым нарушил молчание месье Карре, видимо, вспомнив о своем служебном
долге, вынуждающем его говорить на неприятные темы.
   - Наверное, месье, - пробормотал он, - вам известно лицо, написавшее
письмо?
   - Боюсь,, что да, - тяжело вздохнул Ван Алдин.
   - Вот как? - заинтересованно сказал месье Карре.
   - Это негодяй, который именует себя графом де ла Роше.
   Наступила пауза. Затем месье Пуаро резко подался вперед, задев линейку
на столе месье Карре, и прямо, сказал миллионеру:
   - Месье Ван Алдин, уверяю вас, нам очень неприятно говорить об этом,
но, поверьте, сейчас не время скрывать что-либо. Происшедшее призывает нас
сделать все возможное для раскрытия преступления. Если вы подумаете, то
согласитесь со мной.
   Ван Алдин помолчал, потом согласно кивнул.
   - Вы совершенно правы, месье Пуаро! Мне очень неприятно, однако вы
правы, сейчас не время что-либо скрывать.
   Комиссар облегченно вздохнул, а магистрат откинулся на спинку стула,
поправив пенсне.
   - Конечно, вы расскажете все про этого джентльмена так, как сочтете
нужным.
   - Это началось одиннадцать или двенадцать лет назад в Париже. Моя дочь
была молоденькой девушкой и, как все они, была романтична до идиотизма.
Тайком от меня она подружилась с графом де ла Роше. Наверное, вы слышали о
нем?
   Комиссар и Пуаро дружно кивнули.
   - Он называет себя графом, - продолжал Ван Алдин, - но сомневаюсь, что
он имеет право на этот титул.
   - Вы не найдете его имени в "Almanac de Gotba"(20), - согласился
комиссар.
   - Это я выяснил, - продолжил Ван Алдин. - Он красивый мерзавец,
сыгравший роковую роль в жизни многих женщин. Он вскружил голову Руфи, но
я быстро положил конец их отношениям. Этот человек - самый обычный
мошенник.
   - Вы совершенно правы, - сказал комиссар. - Граф де ла Роше нам хорошо
известен. Мы давно бы арестовали его, но, увы, это непросто: он очень
осторожен. Он всегда имеет дело с дамами, занимающими высокое положение в
обществе. Он добивается от них денег по фальшивым долговым распискам или с
помощью шантажа, и они, естественно, не обращаются к нам. Выглядеть дурой
в глазах целого света! О нет, на это ни одна не пойдет. Поэтому он и держит
женщин в своих руках.
   - Да, это так. - Ван Алдин был глубоко подавлен. - Ладно... Как я
сказал вам, я быстро положил конец этому. Я понятно объяснил Руфи, кто он
такой, и казалось, она мне поверила. Примерно через год она встретила
Дерека Кеттеринга и вышла за него замуж. Я думал, роман с графом
закончился. Но несколько дней назад с удивлением обнаружил, что дочь
возобновила встречи с графом де ла Роше. Они виделись в Лондоне и Париже.
Я указал ей на недопустимость этого, ибо, признаюсь вам, джентльмены, по
моему совету она решила подать прошение о разводе.
   - Это интересно, - бормотал Пуаро, глядя в потолок. - Интересно.
   Ван Алдин бросил на него быстрый взгляд и продолжил:
   - Я объяснил ей, что в данной ситуации неразумно встречаться с графом.
Думал, она согласилась со мной.
   Магистрат деликатно откашлялся.
   - Но, согласно этому письму... - начал он.
   Ван Алдин крепко сжал челюсти.
   - Знаю. Чертова мясорубка вышла. Как это -ни неприятно, надо смотреть
фактам в лицо. Не вызывает сомнений, что Руфь договорилась встретиться с
графом в Париже. После нашего разговора она, видимо, объяснила графу, что
он должен быть осторожным.
   - Йерские острова, - задумчиво произнес комиссар, - спокойное и
идиллическое местечко.
   Ван Алдин покачал головой.
   - Мой Бог! Как могла Руфь оказаться такой дурой! - в отчаянии вскричал
он. - И что это он там болтает насчет книги о камнях? Мне кажется, прежде
всего надо обратить внимание на рубины.
   - Есть несколько очень известных рубинов, - заметил Пуаро. - Когда-то
они украшали корону российских монархов. Они уникальны, и каждый из них -
легенда. Говорят, недавно их приобрел американец. Мы не ошибаемся, месье,
предположив, что это вы?
   - Да, - подтвердил Ван Алдин, - я купил их в Париже дней десять назад:
   - Простите, месье, но как долго шли переговоры об этой покупке?
   - Чуть более двух месяцев. А что?
   - Подобные вещи быстро становятся известными, - сказал Пуаро. - Обычно
по следам таких камней идет целая толпа.
   Лицо Ван Алдина исказилось болью.
   - Помню, - горестно сказал он, - я еще пошутил, когда дарил Руфи эти
камни. Я сказал, чтобы она не брала их с собой на Ривьеру, ибо не хочу
видеть ее убитой и ограбленной. Господи! Разве я мог предположить, что это
окажется правдой?
   Наступила сочувственная тишина. Потом снова заговорил Пуаро:
   - Давайте расставим все факты по порядку. Согласно нашей версии, граф де
ла Роше знал, что вы купили эти камни. Весьма примитивным способом он
уговорил вашу дочь взять их с собой. Значит, Мейсон видела в Париже именно
его.
   Все дружно закивали.
   - Мадам удивилась, увидев его, но он. быстро все уладил: Мейсон была
убрана с дороги. Мы знаем от проводника, что он приготовил постель в одном
купе, но не заходил во второе, а там мог находиться граф.
   Никто не знал о том, что он в поезде, кроме мадам.
   Он был осторожен,,поэтому-то служанка и не видела его лица. Она смогла
лишь заметить, что он высок и темноволос. Но таких миллионы) Они одни,
поезд летит в ночи. Все просто: ни сопротивления, ни крика, ведь это