ма.
   - Успокойтесь, мистер Лал, - одернула  индийца  миссис  Хаббард.  -  Ваши
обвинения необоснованны. Никому не известно,  кто  это  сделал  и  по  какой
причине.
   - Разве, миссис Хаббард? А я думал, что Силия пришла к вам и покаялась, -
удивилась Джин Томлинсон. - Я так обрадовалась, узнав  об  этом!  Мы  должны
быть к ней милосердны.
   - Наша милосердная Джин! - зло воскликнула Вэлери Хобхауз.
   - По-моему, тут глупо ехидничать.
   - "Покаялась!" - передразнил Найджел, дернув плечами. - Мерзейшее слово.
   - Не понимаю, почему оно тебе  не  нравится.  Оно  в  ходу  среди  членов
Оксфордской общины  <Оксфордская  община  -  религиозная  группа  на  основе
которой  в  1938  году   возникло   движение   "Моральное   перевооружение",
выступавшее  с  лозунгами  морального   самоусовершенствования,   публичного
покаяния в грехах и т.д.>, и...
   -  Что  ты  городишь?  Неужели  ты  решила  попотчевать  нас  на  завтрак
Оксфордской общиной?
   - Что происходит,  ма?  Неужели  Силия  действительно  все  это  стащила?
Значит, она поэтому не вышла сегодня к завтраку?
   - Я не понимаю, пожалуйста, - сказал Акибомбо. Но ввести его в курс  дела
никто не удосужился. Всем не терпелось высказать свое мнение.
   - Бедняжка, - гнул свою линию Лен Бейтсон. - Она что, сидела без денег?
   - А знаете, я ничуть не удивилась, - с расстановкой сказала  Салли.  -  Я
все время подозревала...
   - Но неужели Силия залила мои конспекты? - с сомнением спросила  Элизабет
Джонстон. - Удивительно, просто не верится.
   - Силия не прикасалась к вашим конспектам, - отрезала миссис Хаббард. - И
прошу вас немедленно прекратить дискуссию. Я собиралась рассказать  вам  обо
всем попозже, но...
   - Но Джин вчера вечером подслушала ваш разговор, - сказала Вэлери.
   - Я не подслушивала. Просто я случайно...
   - Да говори уж начистоту, Бесс, - перебил  ее  Найджел.  -  Ты  прекрасно
знаешь, кто пролил чернила. Я, сказал  Найджел-злодей,  из  бутылки  зеленой
своей я пролил чернила!
   - Это не он! Найджел, ну чего ты валяешь дурака?
   - Я благороден и выгораживаю тебя, Пат. Не ты ли вчера  утром  просила  у
меня чернила?
   - Я не понимаю, пожалуйста, - вновь произнес Акибомбо.
   - А тебе и не нужно понимать, - ответила Салли. - На  твоем  месте  я  бы
сидела и помалкивала.
   Мистер Чандра Лал подскочил как ужаленный:
   - А потом вы спрашиваете, почему в мире царит насилие?  И  почему  Египет
претендует на Суэцкий канал?
   - Черт побери! - заорал Найджел и  грохнул  чашкой  о  блюдце.  -  Сперва
Оксфордская община, теперь политика! Не дают спокойно позавтракать! Я ухожу.
   Он яростно отшвырнул стул и вылетел из комнаты.
   - На улице холодно,  ветер!  Надень  пальто!  -  кинулась  вслед  за  ним
Патрисия.
   - Кудах-ах-тах! - передразнила Вэлери. - Ну, захлопала крылышками!
   Француженка Женевьев, еще недостаточно хорошо знавшая  английский,  чтобы
понимать такой бурный  речевой  поток,  внимательно  слушала  Рене,  который
переводил ей на ухо,  о  чем  говорят  за  столом.  Внезапно  она  закричала
срывающимся голосом:
   - Comment done? C'est cette petite qui m'a  vole  mon  compact?  Ah,  par
example! J'irai a police. Je ne supporterai pas une pareille... <Что  такое?
Значит, эта малышка украла у меня пудреницу? Ничего себе! Я пойду в полицию.
Я не потерплю ничего подобного... (фр.)>.
   Колин Макнабб уже давно  пытался  вставить  свое  веское  слово,  но  его
глубокий  роскошный  бас  утонул  в  женском  визге.   Тогда   он   перестал
церемониться и со всего размаху стукнул кулаком по столу, да так, что тут же
воцарилось молчание. Вазочка с мармеладом слетела со стола и разбилась.
   - Замолчите вы наконец и дайте сказать мне! В жизни  не  встречал  такого
вопиющего невежества и злобы! Вы хотя бы чуточку разбираетесь в  психологии?
Поверьте, девушка не виновата. Она переживала тяжелый эмоциональный  кризис,
и мы должны быть крайне деликатны и внимательны к ней, иначе  она  останется
калекой на всю жизнь. Я вас предупреждаю: крайне бережно..,  именно  это  ей
сейчас необходимо.
   - Постой-постой, - зазвенел уверенный голосок Джин. - Я с тобой, конечно,
согласна, к ней надо быть снисходительней, но все равно - мы же не можем  ей
потакать! Я хочу сказать, потакать воровству!
   - Воровству! - повторил Колин. - Но это не воровство. Черт  побери,  меня
от вас тошнит.., от всех.
   - Интересная пациентка, да, Колин? - усмехнулась Вэлери.
   - Для исследователя, интересующегося проблемами нестандартного  мышления,
- безусловно.
   - Конечно, у меня она ничего не украла, - начала Джин, - но я думаю...
   - У тебя-то она, естественно, ничего не взяла, - сурово оборвал ее Колин.
- Но вряд ли бы ты обрадовалась, узнав почему.
   - Не понимаю, о чем ты...
   - Да брось, Джин, - сказал Лен Бейтсон. - Хватит пререкаться. Мы с  тобой
опаздываем. Они ушли.
   - Скажи Силии, пусть не вешает носа, - бросил Лен через плечо Колину.
   - Я хочу выразить официальный протест, - заявил мистер Чандра  Дал.  -  У
меня украли борную кислоту, крайне необходимую для моих глаз,  воспаляющихся
от переутомления.
   - Вы тоже опоздаете, мистер Лал, - одернула его миссис Хаббард.
   - Мой преподаватель сам не отличается пунктуальностью, -  мрачно  ответил
мистер Чандра Лал, но пошел к двери. - И потом, он ведет  себя  неразумно  и
некорректно, когда я задаю ему глубоко научные вопросы...
   - Mais il faut qu'elle me Ie rende, compact  <Но  пусть  она  вернет  мне
пудреницу (фр.).>, - сказала Женевьев.
   - Вы должны говорить по-английски, Женевьев. Вы никогда не выучите  язык,
если из-за подобных пустяков, будете переходить на французский.  Кстати,  вы
обедали в это воскресенье в общежитии и не заплатили мне.
   - Ах, я оставила кошелек в комнате. Я  заплачу  вечером...  Viens,  Rene,
nous serons en retard <Пошли, Рене, а то мы опоздаем (фр.).>.
   - Пожалуйста, - взмолился Акибомбо,  растерянно  глядя  вокруг,  -  я  не
понимаю.
   - Пойдем, Акибомбо, - сказала Салли. - Я тебе все  объясню  по  дороге  в
институт.
   Она ободряюще кивнула миссис Хаббард и увела  с  собой  сбитого  с  толку
Акибомбо.
   - О Боже! - глубоко вздохнула миссис Хаббард. - И черт меня дернул  пойти
на эту работу!
   Вэлери, единственная, кто оставался в комнате, дружески улыбнулась ей.
   - Не переживайте, мама Хаббард, - сказала она. - У ребят нервы на взводе,
но, к счастью, все выяснилось.
   - Надо сказать, я была просто потрясена.
   - Чем? Что этим занималась Силия?
   - Да. А вас это не удивило?
   - Да нет, в общем-то это  было  очевидно,  -  как-то  рассеянно  ответила
Вэлери.
   - Вы что, ее подозревали?
   - Кое-что казалось мне подозрительным. Но, как бы там ни было, она своего
добилась - заполучила Колина.
   - Да, но, по-моему, в этом есть нечто недостойное.
   - Ну не пистолетом же его было принуждать! - рассмеялась Вэлери. - А коли
так, то почему бы не прикинуться клептоманкой? Не  переживайте,  мамочка.  И
ради всего святого, заставьте Силию вернуть Женевьев пудру, а то она нас  со
света сживет.
   Миссис Хаббард вздохнула.
   -  Найджел  разбил  свое  блюдце,  а  вазочка  с  мармеладом  разлетелась
вдребезги.
   - Кошмар, а не утро, да? - сказала Вэлери и направилась к двери. Из холла
донесся ее радостный щебет. - Доброе  утро,  Силия.  Тучи  рассеялись.  Твои
прегрешения стали известны, и  тебе  даровано  прощение,  ибо  так  повелела
милосердная Джин. Что касается Колина, то он сражался как лев, защищая  твою
честь.
   В столовую вошла Силия с заплаканными глазами.
   - Ох, миссис Хаббард...
   - Опаздываете, Силия. Кофе остыл, да и еды почти не осталось.
   - Я не хотела ни с кем встречаться.
   - Понятно. Но рано или поздно все равно придется.
   - Да, конечно. Но я подумала, что.., вечером будет легче. И разумеется, я
здесь больше оставаться не могу. Я уеду в конце недели.
   Миссис Хаббард нахмурилась.
   - А по-моему, зря. Поначалу вы будете  испытывать  известную  неловкость,
это вполне естественно. Но ребята у нас хорошие.., большинство... И конечно,
следует как можно скорее все вернуть.
   Силия радостно подхватила:
   - Да-да, я как раз хотела бы с вами об этом посоветоваться: я хочу за все
заплатить. - Она опустила глаза.  В  руках  у  нее  была  чековая  книжка  и
конверт. - Я написала вам письмо, на случай, если  вас  не  застану,  хотела
извиниться и оставить чек, чтобы вы могли раздать ребятам деньги... Но когда
начала заполнять чек, обнаружила, что у меня кончились чернила...
   - Мы с вами составим список вещей.
   - Я уже составила. По-моему, тут все правильно. Но  не  знаю  что  лучше:
купить новые вещи или отдать деньгами?
   - Надо подумать.
   - Но чек я все-таки хочу оставить, так мне будет спокойней.
   Миссис Хаббард чуть было не сказала: "Неужели? А почему это  тебе  должно
быть спокойней?"
   Однако, вспомнив, что студенты частенько сидят на мели, решила, что  так,
пожалуй, будет лучше. И потом, это утихомирит Женевьев, а то ведь та закатит
скандал миссис Николетис. Впрочем, скандала все равно не миновать...
   - Ладно. - Миссис Хаббард пробежала глазами список. -  Мне  трудно  сразу
определить, сколько что стоит...
   - Давайте прикинем примерно, и я выпишу чек  на  эту  сумму.  Если  будет
много, то остаток вы вернете, если наоборот, то я потом доплачу.
   - Хорошо. - Миссис Хаббард специально назвала  несколько  большую  сумму.
Силия молча открыла чековую книжку.
   - Черт побери эту ручку! - Силия подошла к полкам, куда  студенты  обычно
клали всякие мелочи. - Чернил нет,  только  эта  зеленая  гадость  Найджела.
Ладно, заправлю ими. Надеюсь, он не будет возражать. Не  забыть  бы  сегодня
купить чернила...
   Она заправила ручку, вернулась к столу  и  выписала  чек  Протягивая  его
миссис Хаббард, она взглянула на часы:
   - Уже опаздываю. Пожалуй, я не буду завтракать.
   - Нет-нет, съешьте хоть что-нибудь, Силия.., хотя  бы  бутерброд,  нельзя
идти на работу голодной... Да-да, я вас слушаю! - Она обернулась,  поскольку
в комнату вошел Джеронимо, слуга-итальянец, он бурно жестикулировал;  и  его
высохшее обезьянье лицо забавно морщилось.
   - Падрона <Хозяйка (ит.).>, она только приходила. Она хотела вас  видеть.
Она  совсем  сумасшедшая,  -  добавил   он,   сопроводив   последние   слова
выразительным жестом.
   - Иду, иду!
   Миссис Хаббард поспешно пошла к двери, а Силия, схватив булку,  торопливо
принялась отрезать от нее кусок.
   Миссис Николетис металась по комнате, точь-в-точь как тигр в клетке перед
кормлением.
   - Что я слышу? - накинулась она на миссис Хаббард. - Вы бегали в полицию?
Тайком от меня? Да что вы себе позволяете? Боже мой, что позволяет себе  эта
женщина?
   - Я не бегала в полицию.
   - Лжете.
   - Миссис Николетис, вы не смеете разговаривать со мной в таком тоне!
   - Ах-ах, простите! Конечно, во  всем  виновата  я.  Как  всегда.  Вы  все
делаете правильно. Подумать только: полиция в моем общежитии! Это  приличный
дом...
   - Да нет, это нам не впервой, - возразила миссис Хаббард, тут же вспомнив
несколько неприятных  инцидентов.  -  Уже  забыли  студента  из  Вест-Индии,
который оказался сутенером? А молодой коммунист с липовым паспортом?..
   - Ах так!  Вы  меня  попрекаете?  Значит,  я  виновата  в  том,  что  мои
постояльцы водят меня за нос,  живут  по  поддельным  документам  и  что  их
разыскивает  полиция  по  подозрению  в  убийстве?  И  вы  еще  смеете  меня
попрекать, меня, претерпевшую из-за них столько мук!
   - Не правда, я вовсе вас не попрекаю. Я просто говорю, что полиция  здесь
не внове и при том, что у нас столько  студентов,  это,  осмелюсь  заметить,
неизбежно. Но тем не менее на этот раз никто не "бегал  в  полицию".  Просто
вчера  с  нами  ужинал  один  частный  детектив,  очень  известный,  кстати,
детектив. Он читал студентам лекцию - по криминалистике.
   - Очень  нужна  студентам  ваша  криминалистика!  Они  сами  кого  угодно
просветят.  В  кражах,  грабежах  и  прочих  гадостях  они  и  сами  крупные
специалисты! А помочь, реально помочь, никто не хочет.
   - Я как раз и пыталась помочь.
   - Ну да, вы рассказали вашему приятелю всю подноготную здешней  жизни.  И
чего вы суетесь не в свое дело?!
   - Это мое дело. Я отвечаю  за  спокойствие  и  порядок  в  доме.  И  рада
сообщить вам, что все уже  утряслось.  Одна  из  студенток  призналась,  что
пропажа вещей - ее рук дело.
   - Ах, мерзавка! - воскликнула Николетис. - Чтоб и духу ее тут не было!
   - Она и сама собирается от нас съехать и хочет все возместить.
   - Возместить! Опорочила нас  навеки...  А  теперь  возместить...  Кто  же
теперь захочет у нас жить! - Миссис Николетис бросилась на  диван  и  горько
разрыдалась. - Никто меня не жалеет, - всхлипывала она. - Как же  гнусно  со
мной поступают! Всем на меня наплевать! Никто со мной не считается.  Умри  я
завтра, никто не прольет ни слезинки...
   Решив не вступать в полемику, миссис Хаббард вышла из комнаты.
   "Боже всемогущий, даруй мне терпение!" - взмолилась она про себя и  пошла
на кухню к Марии.
   Мария держалась замкнуто и отчужденно. Слово "полиция" незримо  витало  в
воздухе, - Во всем  обвинят  меня.  Меня  и  Джеронимо  -  povero  <Бедняков
(ит.).>. Разве может быть правосудие на чужбине? Нет, для ризотто  этот  рис
не подходит. Лучше я приготовлю спагетти.
   - Мы вчера на ужин ели спагетти.
   - Не важно. У меня на родине едят  спагетти  каждый  день,  каждый  божий
день. И это еще никому не повредило.
   - Да, но сейчас-то вы в Англии.
   - Хорошо, тогда я приготовлю жаркое. По-английски. Вы не любите, но я все
равно приготовлю; оно будет  совсем  неподжаристым,  светлым,  на  сломанных
ребрах, а лук я не обжарю, а сварю...
   Тон ее был так угрожающ, будто речь  шла  не  о  жарком,  а  о  возможном
зверском убийстве.
   - Ладно, готовьте что хотите, - сердито произнесла миссис Хаббард и вышла
из кухни.

***

   Но к шести часам вечера миссис Хаббард вновь обрела прежнюю  деловитость.
Она оставила кое-кому из студентов записки с  просьбой  зайти  к  ней  перед
ужином  и,  когда  они  явились,  рассказала  им  о  предложении  Силии.  Те
восприняли его благосклонно. Даже Женевьев  смягчилась,  узнав,  как  дорого
оценила Силия ее пудру, и  радостно  прощебетала,  что  все  "Sans  rancune"
<Предано забвению (фр.).>. А потом глубокомысленно добавила:
   - У Сильвии что-то непорядок с нервами. Она обеспечена, и ей не нужны эти
вещи. Нет, у нее, конечно, что-то с нервами. Мосье Макнабб прав.
   Когда прозвучал гонг, созывающий студентов  к  столу,  и  миссис  Хаббард
спустилась вниз, Лен Бейтсон отвел ее в сторону.
   - Я подожду Силию в холле, - сказал он, - и приведу в столовую. Пусть она
знает, что все нормально.
   - Вы очень любезны, Лен.
   - Да что вы, мама Хаббард!
   И действительно, когда подавали суп, из коридора донесся  громовой  голос
Лена:
   - Пошли-пошли, Силия. Все будут рады тебя увидеть.
   Найджел язвительно заметил, глядя в тарелку:
   - Какие мы сегодня добренькие!
   Но больше насмешничать не стал и приветственно помахал Силии, которую Лен
обнимал за плечи могучей ручищей.
   Студенты оживленно  беседовали,  стараясь  как  можно  чаще  вовлекать  в
разговор Силию. Но в конце концов  показное  благодушие  сменилось  неловким
молчанием. И тут Акибомбо с сияющим видом повернулся к Силии и, наклонившись
над столом, произнес:
   - Теперь мне объяснили, я раньше не  понимал.  Ты  очень  умно  воровала.
Никто долго не догадывался. Очень умно.
   Салли выдохнула:
   - Ну, Акибомбо, ты меня  доконаешь!  -  И  не  в  силах  сдержать  хохот,
выбежала в холл. Все рассмеялись от души.
   Колин Макнабб опоздал. Он вел себя сдержанно и еще более отчужденно,  чем
обычно. Когда ужин подходил к концу, но все еще сидели за столом, он встал и
смущенно промямлил:
   - Я сейчас ухожу, у меня дела. Но я  хочу  сказать...  В  общем..,  мы  с
Силией решили пожениться.., через год, когда у меня кончится стажировка.
   Он  стоял  весь  красный  от  смущения,  жалкий,  а  вокруг   раздавались
поздравления  и  улюлюканье  друзей;  наконец,  страшно   сконфуженный,   он
удалился. Силия тоже зарделась, но ничего не сказала.
   - Ну вот, еще одного хорошего парня окрутили, - вздохнул Лен Бейтсон.
   - Я так рада, Силия! - сказала Патрисия. - Надеюсь, ты будешь счастлива.
   - Наконец-то на нас снизошла благодать, - сказал Найджел. - Завтра  купим
"кьянти" и выпьем за здоровье жениха и невесты. Но почему  наша  драгоценная
Джин так мрачна? Ты что, противница брака?
   - Не говори глупостей, Найджел.
   - Я всегда считал, что брак гораздо лучше свободной любви.  Ты  разве  со
мной не согласна? Особенно для детей. Не очень-то  приятно,  когда  в  графе
"отец" стоит прочерк.
   - Но матери не можно быть слишком молодой, - вмешалась  Женевьев.  -  Так
нам говорили на занятиях по физиологии.
   - Ну, ты даешь! - воскликнул Найджел.  -  Уж  не  считаешь  ли  ты  Силию
несовершеннолетней? Она - вполне взрослая свободная белая женщина.
   - Это оскорбление! - возмутился мистер Чандра Лал.
   - Да нет, мистер Лал, вы не так поняли, - сказала Патрисия. - Это  просто
идиома. Она ничего не значит.
   - Не понимаю, - сказал Акибомбо. - Если она ничего не означает, зачем  ее
употреблять?
   Внезапно в разговор вмешалась Элизабет  Джонстон,  в  ее  голосе  звучало
легкое раздражение.
   - Порою люди говорят вроде бы ничего не значащие фразы, но на самом  деле
их слова полны скрытого смысла. Нет-нет, я не о том, что сказал Найджел. Я о
другом. - Она обвела взглядом сидящих за столом.  -  О  том,  что  произошло
вчера.
   - В чем дело, Бесс? - резко спросила Вэлери.
   - Не надо, - робко попросила Силия. - Я думаю.., я  уверена,  что  завтра
все выяснится. Правда-правда. И история с конспектами, и с рюкзаком. И  тот,
кто это сделал, признается, как.., как я.
   Чувствовалось, что она говорит искренне, лицо ее  пылало,  и  кое-кто  из
студентов посматривал на нее уже вполне дружелюбно.
   - И все мы будем жить долго и счастливо, - хохотнула Вэлери.
   После чего все дружно встали  и  направились  в  гостиную.  Каждый  хотел
услужить Силии и подать ей  кофе.  Потом  включили  радио,  часть  студентов
разошлась по  своим  делам,  кто-то  пошел  заниматься,  и  в  конце  концов
обитатели дома (вернее, двух домов) на Хикори-роуд отправились спать.
   День выдался  страшно  долгий  и  утомительный,  думала  миссис  Хаббард,
блаженно растягиваясь на постели.
   - Но, слава Богу, - сказала она себе, - все позади.

Глава 7

   Мисс Лемон опаздывала крайне  редко,  а  вернее  сказать,  не  опаздывала
никогда. Ни туман, ни буря, ни эпидемия гриппа, ни дорожные происшествия  не
могли помешать этой удивительной женщине вовремя прийти на работу. Но  в  то
утро  мисс  Лемон  вместо  десяти  прибежала,  запыхавшись,  в  пять   минут
одиннадцатого. Она рассыпалась в извинениях и была какая-то встрепанная.
   - Ради Бога, простите меня, мосье Пуаро, мне, право, очень неловко. Я как
раз собиралась выходить, но тут позвонила сестра.
   - Надеюсь, с ней все в порядке?
   - Как вам сказать...
   Пуаро выжидающе посмотрел на мисс Лемон.
   - Она безумно расстроена, просто безумно. Одна из студенток  покончила  с
собой.
   Пуаро молча уставился на нее. Потом что-то пробормотал себе под нос.
   - Простите, мосье Пуаро?
   - Как зовут девушку?
   - Силия Остин.
   - Отчего она умерла?
   - Говорят, отравилась морфием.
   - Может, это несчастный случай?
   - Нет-нет, кажется, она оставила записку. Пуаро тихо сказал:
   - Этого я не  ожидал.  Не  этого...  Но  все  равно  что-то  должно  было
случиться.
   Он поднял глаза на мисс Лемон, застывшую с карандашом в руках и блокнотом
наготове. Пуаро вздохнул и покачал головой:
   - Нет, разберите-ка лучше утреннюю почту. Просмотрите письма и  ответьте,
кому сможете. А я отправлюсь на Хикори-роуд.
   Джеронимо впустил Пуаро в дом и, узн