лазами.  Из  пятого
номера.
   - А в какой день это было?
   - Накануне того дня, когда поднялся весь этот шум  с  убитым  мужчиной.
Какой позор, что все это случилось здесь. Раньше это было очень  приличное
старомодное местечко. А теперь...
   - А в котором часу дня это было?
   -  Дня?  Это  было  вовсе  не  днем.  Вечером.  Даже  поздно   вечером.
Совершенный позор! После десяти. Я ложусь спать в четверть  одиннадцатого.
И вот она выходит из номера пятого, наглая бесстыдница, пялится  на  меня,
затем снова скрывается в номере, смеясь и болтая с тем мужчиной.
   - Вы слышали его голос?
   - Я же говорю вам.  Она  исчезает  за  дверью,  а  он  кричит:  "Уходи,
убирайся  отсюда,  я  уже  сыт  по  горло!"  Красиво,  когда  мужчина  так
разговаривает с девушкой! Но они сами виноваты. Нахалки!..
   - Вы этого не рассказывали полиции? - спросил Пуаро.
   Она  пронзила  его  взглядом  василиска  [сказочное   чудовище,   змей,
убивающий взглядом и дыханием] и, шатаясь, поднялась с кресла.  Возвышаясь
над ним и глядя сверху вниз, она произнесла:
   - У меня никогда никаких дел с полицией не было. С полицией! Вот еще! Я
- и полиция?!
   Бросив последний злобный взгляд на Пуаро и дрожа от ярости,  она  вышла
из комнаты.
   Несколько минут Пуаро сидел, задумчиво поглаживая усы,  а  затем  пошел
искать Беатрис Липинкот.
   - О да, мосье Пуаро, вы имеете в виду старую  миссис  Лидбеттер?  Вдова
каноника Лидбеттера, она каждый год приезжает  сюда,  но,  конечно,  между
нами говоря, она - сущее наказание. Иногда она ужасно груба  с  людьми  и,
кажется, не понимает, что в наше время многое изменилось. Правда, ей почти
восемьдесят.
   - Но она в ясном уме? Она сознает, что говорит?
   - О да! Она весьма проницательная старая леди. Иногда даже слишком.
   - Вы не знаете, что за молодая женщина приходила к убитому  во  вторник
вечером?
   Лицо Беатрис выразило удивление.
   - Я  не  помню,  чтобы  молодая  женщина  приходила  к  нему.  Как  она
выглядела?
   - На голове у нее был оранжевый шарф, лицо, насколько я  понял,  сильно
накрашено. Она была в номере и говорила с  Арденом  во  вторник  в  десять
пятнадцать вечера.
   - Честное слово, мосье Пуаро, понятия не имею!
   Задумавшись, Пуаро отправился искать инспектора Спенса.
   Спенс выслушал рассказ Пуаро молча.  Затем  он  откинулся  в  кресле  и
медленно кивнул головой.
   - Странно, не правда ли? -  сказал  он.  -  Как  часто  нам  приходится
возвращаться к той же старой формуле: "Cherchez la femme".
   Французское произношение инспектора было не так хорошо, как у  сержанта
Грейвса, но он гордился им. Он встал и пересек  комнату.  Затем  вернулся,
держа что-то  в  руке.  Это  была  губная  помада  в  золоченом  картонном
футлярчике.
   - У нас с самого начала было свидетельство того, что в деле может  быть
замешана женщина, - сказал он.
   Пуаро взял помаду и слегка мазнул ею по тыльной стороне ладони.
   - Хорошего  качества,  -  сказал  он.  -  Темно-вишневый  цвет,  обычно
употребляемый брюнетками.
   - Да. Она была найдена на полу в пятом номере. Закатилась под комод,  и
вполне допустимо, что пролежала там некоторое  время.  Никаких  отпечатков
пальцев. Но теперь ведь нет такого разнообразия губной помады, как раньше.
Всего несколько цветов.
   - И разумеется, вы уже провели расследование?
   Спенс улыбнулся.
   - Да, - сказал он, - мы уже провели расследование,  как  вы  называете.
Розалин Клоуд употребляет такую помаду.  И  Лин  Марчмонт.  Фрэнсис  Клоуд
использует более мягкий оттенок. Миссис Лайонел  Клоуд  совсем  не  красит
губы. Миссис Марчмонт предпочитает бледно-розовый цвет. Беатрис  Липинкот,
видимо, не употребляет такой дорогой помады, ее служанка Глэдис - тоже...
   Он остановился.
   - Вы досконально все разузнали, - сказал Пуаро.
   - Не достаточно досконально. Теперь похоже, будто в деле замешан кто-то
посторонний - быть может,  какая-нибудь  женщина,  которую  Андерхей  знал
раньше.
   - И которая была у него во вторник в десять пятнадцать вечера?
   - Да, - сказал Спенс и прибавил со вздохом: - Это снимает подозрения  с
Дэвида Хантера.
   - Вы уверены?
   - Да. Его светлость наконец соизволили дать показания. После  того  как
его поверенный приходил и увещевал его. Вот его собственный отчет  о  том,
где он был.
   Пуаро читал аккуратно отпечатанную записку:
   _"Выехал из Лондона в Вормсли Хит поездом  четыре  шестнадцать.  Прибыл
туда в пять тридцать. Пошел в Фэрроубэнк пешеходной тропой"_.
   - Причина его приезда, - вставил старший инспектор, - необходимость, по
его словам, взять некоторые  вещи,  оставшиеся  здесь,  письма  и  бумаги,
чековую книжку, а также посмотреть, не вернулись  ли  рубашки  из  стирки.
Разумеется, рубашек  еще  не  было.  Честное  слово,  стирка  в  наши  дни
превращается в целую проблему. Уже четыре недели, как у нас взяли  стирку,
в доме не осталось ни одного чистого полотенца, и  теперь  моя  жена  сама
стирает все мои вещи...
   После  этого  по-человечески  очень   понятного   отступления   старший
инспектор вернулся к показаниям Дэвида.
   _"Ушел из Фэрроубэнка в семь двадцать пять и утверждает,  что,  опоздав
на поезд семь тридцать, пошел погулять,  потому  что  до  девяти  двадцати
поезда нет..."_
   - В каком направлении он отправился гулять?
   Инспектор посмотрел на свои записи.
   - Говорит, что к Даунс Копс, Бэтс Хилл и Лонг Ридж.
   - То есть полный круг в обход Белой виллы.
   - Честное слово, вы на лету усваиваете местную географию, мосье Пуаро!
   Пуаро улыбнулся и покачал головой.
   - Нет, я не знаю перечисленных вами мест. Я просто угадал.
   - Ах так, просто угадали? - Инспектор покосился на Пуаро. -  Затем,  по
его словам,  когда  он  поднялся  на  Лонг  Ридж,  он  понял,  что  должен
поторапливаться, и помчался прямиком к станции  Вормсли  Хит.  Он  еле-еле
поспел на поезд, прибыл на вокзал Виктории в десять сорок  пять,  пошел  в
Шепердс-Корт, прибыл туда  в  одиннадцать  часов.  Последнее  подтверждает
миссис Гордон Клоуд.
   - А чем подтверждается все остальное?
   - Подтверждения есть, хотя их крайне мало. Роули Клоуд и другие видели,
как он приехал в Вормсли Хит. Служанок не было дома  (у  Дэвида,  конечно,
есть свой ключ), так что они его не видели, но нашли в  библиотеке  окурок
папиросы, весьма их  заинтриговавший,  а  также  обнаружили  беспорядок  в
бельевом шкафу. Затем один из садовников, работавший допоздна  -  закрывал
теплицы, кажется, - заметил его. Мисс Марчмонт встретила его у Мардонского
леса, когда он бежал к поезду.
   - Кто-нибудь видел, успел ли он на поезд?
   -  Нет,  но  он  позвонил  по  телефону  из  Лондона  мисс  Марчмонт  в
одиннадцать ноль пять.
   - Это проверено?
   - Да, мы уже получили ответ на запрос о звонках по  этому  номеру.  Был
телефонный разговор в кредит в одиннадцать ноль четыре,  с  Вормсли  Вейл,
номер 34. Это номер мисс Марчмонт.
   - Очень, очень интересно, - пробормотал Пуаро.
   Но Спенс продолжал старательно и методично:
   - Роули Клоуд ушел от Ардена без пяти девять. Он совершенно уверен, что
не раньше. Примерно в девять десять Лин Марчмонт видит  Дэвида  Хантера  у
Мардонского леса. Предположим даже, что он пробежал всю дорогу от "Оленя",
- было ли у него время встретиться с Арденом, поссориться с ним, убить его
и добраться до леса? Мы тщательно рассчитали все,  и  не  думаю,  что  это
возможно. Однако теперь мы начинаем сначала. Арден вовсе  не  был  убит  в
девять часов, он еще был жив в четверть одиннадцатого, если только это  не
приснилось вашей старой леди.  Он  был  убит  или  той  женщиной,  которая
обронила свою губную помаду, женщиной в оранжевом шарфе, или  кем-то,  кто
вошел  после  ухода  этой  женщины.  И   тот,   кто   совершил   убийство,
предусмотрительно перевел стрелки часов назад, на девять десять...
   - Что сильно осложнило бы положение Хантера, если  бы  он  не  встретил
случайно Лин Марчмонт в  том  месте,  где  он  никак  не  мог  ожидать  ее
встретить, - сказал Пуаро.
   - Да, осложнило бы. Поезд девять двадцать - последний из  Вормсли  Хит.
Уже темнело. Этим поездом всегда едут игроки в гольф. Никто не заметил  бы
Дэвида, да станционные служащие и не знают его в лицо. А в Лондоне  он  не
взял такси. Так что в этом случае только слова его сестры подтверждали бы,
что он действительно вернулся в Шепердс-Корт тогда, когда он говорит.
   Пуаро молчал, и Спенс спросил:
   - О чем вы думаете, мосье Пуаро?
   Пуаро сказал:
   - Продолжительная прогулка вокруг Белой  виллы.  Встреча  в  Мардонском
лесу. Позднее - телефонный звонок... А Лин  Марчмонт  помолвлена  с  Роули
Клоудом... Очень бы мне хотелось  знать,  о  чем  они  тогда  говорили  по
телефону?
   - Вами движет свойственное людям любопытство?
   - О да! - ответил Пуаро.  -  Мною  всегда  движет  именно  такого  рода
любопытство.



8

   Становилось поздно, но Пуаро хотел нанести еще один визит. Он подошел к
дому Джереми Клоуда. Там маленькая, смышленая на вид служанка провела  его
в кабинет, в котором хозяина не было.
   Оставшись один, Пуаро с интересом огляделся. Даже дома  у  Джереми  все
очень правильно и сухо, как пыль, подумал он. На  письменном  столе  стоял
большой портрет Гордона Клоуда.  Другая  выцветшая  фотография  изображала
лорда Эдварда Трентона верхом на коне. Пуаро  рассматривал  этот  портрет,
когда вошел Джереми Клоуд.
   - А, простите, - в некотором смущении Пуаро поставил назад фотографию.
   - Отец моей жены, - сказал Джереми с горделивой ноткой в  голосе.  -  И
одна из  его  лучших  лошадей  Честнат.  Пришла  второй  на  дерби  тысяча
девятьсот двадцать четвертого года. Вы интересуетесь скачками?
   - Увы, нет.
   -  Поглощают  массу  денег,  -  сухо  сказал  Джереми.  -  Лорд  Эдвард
обанкротился из-за них, был вынужден уехать за границу  и  жить  там.  Да,
этот спорт - дорогое удовольствие.
   Но все же в его голосе по-прежнему звучала та же горделивая нотка.
   Пуаро решил, что сам Джереми скорее выбросил бы деньги  на  улицу,  чем
вложил в лошадей,  но  люди,  поступающие  так,  вызывают  у  него  тайное
восхищение. Клоуд продолжал:
   - Чем могу быть полезен, мосье Пуаро? Вся наша семья в долгу перед вами
за то, что вы разыскали майора Портера, который опознал убитого.
   - Кажется, вся семья ликует по этому поводу, - сказал Пуаро.
   - О, это несколько преждевременная радость, - сухо возразил Джереми.  -
Еще  много  воды  должно  утечь.  Ведь  смерть  Андерхея  в  Африке   была
установлена. Нужны годы, чтобы опровергнуть такого рода факт.  К  тому  же
показания  Розалин  были  очень   определенны.   Она   произвела   хорошее
впечатление на суд...
   Казалось, Джереми Клоуд не хотел рассчитывать на какое-либо улучшение в
своем будущем.
   Затем, раздраженным и усталым  жестом  отодвинув  какие-то  бумаги,  он
сказал:
   - Но вы хотели видеть меня.
   - Я хотел спросить вас, мистер Клоуд, вполне ли  вы  уверены,  что  ваш
брат не оставил завещания? Я  имею  в  виду  завещания,  сделанного  после
женитьбы...
   На лице Джереми отразилось удивление.
   - Не думаю, чтобы когда-нибудь  возникало  такое  предположение.  И  до
отъезда из Нью-Йорка он, безусловно, не делал завещания.
   - Он мог его составить за два дня пребывания в Лондоне.
   - У юриста?
   - Или написать его самолично.
   - И заверить его? А кто бы его мог заверить?
   - В доме было трое слуг, - напомнил ему Пуаро.  -  Трое  слуг,  которые
погибли в ту же ночь, что и он.
   - Гм...  Да...  Но  даже  в  том  случае,  если  он  поступил,  как  вы
предполагаете, завещание тоже погибло при бомбежке.
   - Ну, это еще вопрос. Недавно множество документов,  которые  считались
полностью  утраченными,  было  расшифровано  новым   способом.   Например,
документы,  испепеленные  внутри  домашних   сейфов,   но   не   настолько
поврежденные, чтобы их не удалось прочитать.
   -  В  самом  деле,  мосье  Пуаро,  ваша  идея  чрезвычайно   интересна.
Чрезвычайно интересна. Но я не думаю... Нет, я просто не  верю,  чтобы  из
этого что-нибудь вышло... Насколько мне известно, в доме на Шеффилд-Террас
не было сейфа. Гордон все ценные бумаги и прочее держал в своей конторе, а
там завещания, безусловно, не было.
   - Но ведь можно сделать запрос, - настаивал Пуаро. -  Навести  справки.
Вы можете уполномочить меня сделать это?
   - О, конечно, конечно. Было бы очень любезно с вашей  стороны  заняться
этим. Но, боюсь, у меня нет никакой веры в успех  этой  затеи.  Разве  что
случайно... Так вы, значит, сразу возвращаетесь в Лондон?
   Глаза Пуаро сузились:  в  тоне  Джереми  прозвучало  явное  нетерпение.
"Возвращаетесь в Лондон"... Неужели они все хотят, чтобы он ушел с дороги?
   Прежде чем он смог ответить, открылась дверь и вошла Фрэнсис Клоуд.
   Пуаро поразили два обстоятельства. Во-первых,  то,  что  она  выглядела
совершенно больной. Во-вторых, очень сильное  сходство  ее  с  фотографией
отца.
   - Мосье Пуаро пришел  навестить  нас,  дорогая,  -  сказал  без  всякой
необходимости Джереми.
   Она пожала ему руку, и Джереми Клоуд немедленно сообщил ей  предложение
Пуаро поискать завещание.
   Фрэнсис выразила сомнение.
   - Очень мало шансов, мне кажется.
   - Мосье  Пуаро  возвращается  в  Лондон  и  любезно  предложил  навести
справки.
   - Насколько я знаю, майор Портер возглавлял противовоздушную оборону  в
этом районе, - сказал Пуаро.
   Странное выражение мелькнуло на лице миссис Клоуд.
   - А кто такой этот майор Портер?
   Пуаро пожал плечами.
   - Офицер в отставке, живущий на пенсию.
   - Он действительно был в Африке?
   Пуаро с любопытством посмотрел на нее.
   - Конечно, мадам. А почему бы и нет?
   Она сказала с отсутствующим видом:
   - Не знаю. Он изумил меня.
   - Да, миссис Клоуд, - произнес Пуаро. - Это мне понятно.
   Она быстро взглянула на него. Что-то похожее на страх промелькнуло в ее
глазах.
   Повернувшись к мужу, она сказала:
   - Джереми, мне очень жаль Розалин. Она совсем  одна  в  Фэрроубэнке  и,
наверно, очень подавлена арестом Дэвида. Ты не будешь  возражать,  если  я
приглашу ее пожить пока здесь, у нас?
   - А ты думаешь, что это было бы желательно, дорогая? - спросил  Джереми
с сомнением в голосе.
   - О, желательно? Я не знаю, но нужно быть гуманным. Она так беспомощна.
   - Вряд ли она согласится.
   - Но, во всяком случае, я могу пригласить ее.
   Адвокат спокойно сказал:
   - Ну, сделай так, если от этого почувствуешь себя счастливее.
   - Счастливее?
   Это слово вырвалось  у  нее  со  странной  горечью.  Затем  она  быстро
взглянула на Пуаро.
   Пуаро вежливо пробормотал:
   - Разрешите мне попрощаться с вами.
   Она проводила его в переднюю.
   - Вы возвращаетесь в Лондон?
   - Я поеду туда завтра, но самое большее  на  двадцать  четыре  часа.  А
потом я вернусь в гостиницу "Олень", где вы найдете меня,  мадам,  если  я
вам понадоблюсь.
   Она резко спросила:
   - Зачем вы можете мне понадобиться?
   Пуаро не ответил на вопрос и просто повторил:
   - Я буду в "Олене"...
   Позже, в ту же ночь, Фрэнсис Клоуд говорила мужу:
   - Я не верю, что этот человек едет в Лондон  по  той  причине,  которую
называет. Я не верю всем  этим  разговорам  о  том,  что  Гордон  составил
завещание. А ты веришь этому, Джереми?
   Безнадежный, усталый голос ответил ей:
   - Нет, Фрэнсис, нет, он едет по какой-то другой причине.
   - По какой?
   - Понятия не имею.
   Фрэнсис спросила:
   - А что мы будем делать, Джереми? Что нам теперь делать?
   Помолчав, он ответил:
   - Я думаю, Фрэнсис, остается делать только одно...



9

   Испросив у Джереми Клоуда необходимые  полномочия  и  документы,  Пуаро
быстро получил ответы на все свои вопросы. Ответы были вполне определенны.
Дом был разрушен до основания. Участок был расчищен только совсем недавно,
при подготовке к новой стройке. Никого не осталось в живых,  кроме  Дэвида
Хантера и миссис Клоуд.  В  доме  находилось  трое  слуг:  Фредерик  Гейм,
Элизабет Гейм и Эйлин Карриган. Все трое погибли сразу. Гордон  Клоуд  был
вынесен живым, но скончался по дороге в больницу, не приходя в сознание.
   Пуаро записал фамилии и адреса родственников троих слуг.  "Возможно,  -
объяснил он, - что слуги сообщали своим друзьям какие-нибудь  сплетни  или
пересуды, и это  может  дать  мне  ключ  к  некоторым  крайне  необходимым
сведениям..."
   Чиновник, с которым он говорил, был настроен очень  скептически.  Геймы
были родом из Дорсета, а Эйлин Карриган - из графства Корк.
   Затем Пуаро направил стопы к квартире майора Портера. Он  помнил  слова
Портера, что тот прежде возглавлял противовоздушную оборону,  и  надеялся,
что майор мог быть на дежурстве в ту  самую  ночь  и  видеть  что-либо  из
происшедшего на Шеффилд-Террас.
   Были у Пуаро и другие причины желать разговора с майором Портером.
   Свернув за угол улицы Эджвей, он был  поражен,  увидев  полицейского  в
форме возле того самого дома, куда  он  направлялся.  Мальчишки  и  другие
какие-то люди стояли кольцом, глазея на окна дома.
   Сердце Пуаро упало: по этим признакам он понял, что произошло.
   Констебль преградил Пуаро путь.
   - Туда нельзя, сэр, - сказал он.
   - Что случилось?
   - Вы ведь не живете в этом доме, сэр?
   Пуаро покачал головой.
   - К кому вы шли?
   - Я хотел видеть майора Портера.
   - Вы его друг, сэр?
   - Не могу претендовать на звание друга. А что случилось?
   - Джентльмен застрелился, насколько я понимаю. А вот и инспектор.
   Дверь открылась, и вышли двое. Один из них был местным инспектором, а в
другом Пуаро узнал сержанта Грейвса из Вормсли Вейл.  Сержант  тоже  узнал
Пуаро и познакомил его с инспектором.
   - Лучше войдем, - сказал инспектор.
   Все трое вошли в дом.
   - Они телефонировали в Вормсли Вейл, - объяснил  Грейвс.  -  И  старший
инспектор Спенс послал меня сюда.
   - Самоубийство?
   Инспектор ответил:
   - Да. Кажется, ясный случай. Не знаю, может, на него подействовало  то,
что  ему  пришлось  давать  показания  на  дознании.  Иногда  это  странно
действует на людей. Но он, насколько я понял, последнее время вообще был в
подавленном настроении. Финансовые трудности и так далее.  Застрелился  из
собственного револьвера.
   Пуаро спросил:
   - Вы разрешите мне пройти наверх?
   - Если хотите, мосье Пуаро. Проведите, сержант.
   - Да, сэр.
   Грейвс повел Пуаро в комнату на втором этаже. Комната выглядела так же,
как ее помнил Пуаро: блеклых цветов  старые  ковры,  книги.  Майор  Портер
сидел в большом кресле. Его поза была почти  естественной,  только  голова
упала вперед. Правая рука повисла  сбоку,  и  под  ней,  на  ковре,  лежал
револьвер. В воздухе до сих пор чувствовался очень слабый запах пороха.
   - Считают, что это произошло часа два назад, - сказал Грейвс.  -  Никто
не слышал выстрела. Хозяйка ходила за покупками.
   Пуаро  хмурился,  глядя  на  неподвижную  фигуру  Портера  с  маленькой
опаленной ранкой на правом виске.
   - Уже составили себе представление, почему он это сделал, мосье  Пуаро?
- спросил Грейвс.
   Он  относился  к  Пуаро  почтительно,  потому  что  видел  почтительное
отношение к нему инспектора Спенса. По его же личному  мнению,  Пуаро  был
тоже одним из этих ужасных старых отставников.
   Пуаро с отсутствующим видом ответил:
   - Да-да, причина была очень основательная. Трудность не в этом.
   Его взгляд упал на маленький столик слева от  майора  Портера.  На  нем
стояла большая, тяжелая стеклянная пепельница,  лежала  трубка  и  коробок
спичек. Ничего больше. Он обвел комнату глазами.  Затем  подошел  к  бюро,
крышка которого была открыта.
   Здесь все было очень аккуратно. Бумаги тщательно сложены.  В  центре  -
маленькое пресс-папье, письменный прибор с  ручкой  и  двумя  карандашами,
пачка чистой бумаги и  марки.  Все  в  полном  порядке.  Обычная  жизнь  и
упорядоченная смерть... Ну, конечно... в этом  все  дело...  вот  чего  не
хватает! Он спроси