гут подтвердить - был на крыше. В противном случае могли  бы  заподозрить,
что он убил ее, когда вошел в комнату и якобы обнаружил тело. Однако об этом
и речи не будет, если  опытная  медицинская  сестра  засвидетельствует,  что
миссис Лайднер мертва уже более часа.
   Теперь я нашел объяснение и тому странному состоянию нервного напряжения,
в котором пребывали в этом году все члены экспедиции. С самого начала мне не
верилось, что в этом повинна лишь миссис Лайднер. Несколько лет все эти люди
жили  как  одна  счастливая  семья.  По-моему,  душевное  состояние   любого
сообщества всегда зависит от его главы. Доктор  Лайднер,  несмотря  на  свою
мягкость, личность выдающаяся. Его такт, его справедливость, его великодушие
- вот благодаря чему все чувствовали себя столь легко и непринужденно.
   И если теперь все переменилось,  то  этим  обязаны  только  ему,  доктору
Лайднеру. Именно он, а не миссис Лайднер, повинен в том,  что  в  экспедиции
воцарились  уныние  и  странная  напряженность.   Неудивительно,   что   все
чувствовали эту перемену и не  понимали,  в  чем  дело.  Внешне  по-прежнему
доброжелательный и общительный, доктор Лайднер теперь просто играл привычную
роль. На самом же деле он стал фанатиком, одержимым идеей убийства.
   Теперь переходим ко  второму  преступлению.  Разбирая  в  конторе  бумаги
доктора Лайднера (мисс Джонсон взялась за эту работу по собственному почину,
чтобы  хоть  чем-нибудь  занять  себя),  она,  должно  быть,  наткнулась  на
неоконченный черновик анонимного письма.
   Можете себе представить, как она  была  ошеломлена!  Доктор  Лайднер  сам
запугивает свою жену! Она ничего не понимает..,  она  чувствует,  что  земля
уходит у нее из-под ног. В таком состоянии ее и застает мисс Ледерен.
   В этот  момент  мисс  Джонсон  еще  не  подозревает  доктора  Лайднера  в
убийстве, но мои эксперименты с криками в комнатах  миссис  Лайднер  и  отца
Лавиньи не прошли мимо ее внимания.
   Если она слышала крик миссис Лайднер, значит, окно в  ее  комнате  должно
было быть открыто. В тот момент это не показалось ей столь уж важным, но тем
не менее она об этом не забывает.
   Ее мысль продолжает работать, нащупывая истину. Может быть, она  намекает
доктору Лайднеру, что знает о письмах, и видит его реакцию.
   Но доктор Лайднер, думает она, не мог убить свою жену. Он ведь все  время
находился на крыше.
   И вот в тот вечер, когда она, стоя на крыше, размышляет об этом, внезапно
ее осеняет догадка. Она понимает, как была убита миссис Лайднер.
   В этот момент к ней подходит мисс Ледерен.
   И тут же ее любовь к доктору Лайднеру берет верх, и она пытается  сделать
вид, что ничего не произошло.  Мисс  Ледерен  не  должна  догадаться,  какое
чудовищное открытие она только что сделала.
   Она нарочно отворачивается в  другую  сторону  (к  внутреннему  двору)  и
произносит фразу, которая ей пришла в голову, когда она  увидела,  как  отец
Лавиньи идет по двору: ?Я поняла, как можно проникнуть внутрь..."
   Больше она ничего не желает говорить. Она, мол,  ?должна  хорошенько  все
обдумать?.
   Доктор Лайднер, с тревогой наблюдающий за ней, понимает, что она обо всем
догадалась. Она не в силах скрыть от него свой ужас, свое отчаяние.
   Правда, пока она еще не  выдала  его,  но  сколько  можно  терпеть  такую
зависимость?
   Убийство входит в привычку. И доктор Лайднер ночью подменяет стакан  воды
стаканом  с  кислотой.  Он  надеется,  что  все  сочтут  это  самоубийством:
несчастная женщина, повинная в смерти миссис Лайднер, не выдержала угрызений
совести и наложила на себя руки. Для убедительности доктор Лайднер прячет  у
нее под кроватью орудие убийства.
   Неудивительно, что в предсмертной агонии мисс Джонсон  отчаянно  пытается
сообщить то, что удалось ей узнать столь дорогой ценой.  ?Окно?  -  вот  что
сыграло роковую роль в убийстве миссис Лайднер. Не дверь, а именно окно.
   Итак,  все  объяснилось,  все  стало  на  свои   места.   Безупречно,   с
психологической точки зрения.
   Однако никаких доказательств у меня нет. Решительно никаких.
   Наступило молчание. Ужас переполнял нас. Ужас и жалость.
   Доктор Лайднер не шелохнулся, не издал ни звука. Он сидел все  в  той  же
позе, измученный, постаревший.
   Наконец он поднял на Пуаро свой мягкий, усталый взгляд.
   - Да, - сказал он, - доказательств нет. Но это не имеет значения. Вы ведь
знали, что я не стану ничего отрицать. Не стану отрицать  правды.  На  самом
деле.., я даже рад. Я так устал...
   Он помолчал.
   - Мне жаль Энн, - добавил он просто. - Гадко.., бессмысленно..,  это  был
не я! Как она страдала, бедняжка. Нет, это не я. Это - страх.
   Его губы, сведенные болезненной гримасой, вдруг тронула слабая улыбка.
   - Из вас вышел бы отличный археолог, мосье  Пуаро.  Вы  одарены  талантом
воскрешать прошлое. Все было так, как вы сказали. Я любил  Луизу..,  и  убил
ее. Если бы вы ее знали,  вы  бы  меня  поняли...  Впрочем,  вы  и  так  все
понимаете.
 
Глава 29 
 
Заключение 
 
   Право, не знаю, что еще добавить к сказанному.
   "Отца Лавиньи? и его сообщника задержали, когда они собирались  сесть  на
пароход в Бейруте.
   Шейла Райли вышла замуж за Эммета. По-моему, это как раз то, что ей надо.
Он отнюдь не ?тряпка? и сумеет держать  ее  в  узде.  Выйди  она  за  Билла,
бедняга оказался бы у нее под каблуком.
   Кстати, я ходила за ним, когда в прошлом году его оперировали  по  поводу
аппендицита, и очень к нему привязалась. Опекун отослал его в Южную Африку -
подыскал там для него какое-то дело.
   Мне не привелось больше побывать на Востоке. Странно, но порой меня  туда
тянет. Я вспоминаю, как шумит мельничное колеса, как женщины, опустившись на
колени,  полощут  в  реке  белье,  вспоминаю  медлительных  верблюдов  с  их
загадочным надменным взглядом, и во мне просыпается ностальгическое чувство.
В конце концов, быть может, грязь не столь уж и  опасна  для  здоровья,  как
принято думать!
   Доктор Райли, бывая в Англии, всегда меня навещает.  Как  я  уже  писала,
именно он подвиг меня на этот литературный труд. ?Хотите - берите, - сказала
я ему. - Знаю, здесь полно всяких ошибок, стиль не тот, да и  вообще..,  но,
как говорится, чем богаты..."
   И он  взял  рукопись.  Без  всяких  колебаний.  Неужели  ее  когда-нибудь
напечатают? Вот будет забавно!
   Мосье Пуаро снова отправился в Сирию, а неделю спустя, возвращаясь  домой
на Восточном экспрессе, он раскрыл еще одно убийство. Он необыкновенно умен,
не стану отрицать, однако как он меня дурачил! Право, никогда ему  этого  не
прощу. Делал вид, будто верит, что я замешана в  преступлении  и  что  я  на
самом деле вовсе не медицинская сестра!
   Вот и доктора почти все таковы. Им бы лишь подшутить над вами, а  что  вы
чувствуете при этом, им безразлично.
   Я все думаю и думаю о миссис Лайднер: какая она все-таки  была  на  самом
деле? Порой мне представляется, что она очень дурная женщина, а потом  вдруг
вспомню, как мило она обходилась со мной, какой ласковый у  нее  голос..,  и
эти чудесные белокурые волосы, и.., нет, не обвинять ее надо, а пожалеть.
   И доктора Лайднера тоже ужасно жаль. Знаю, что он совершил два  убийства,
но ничего не могу с собой поделать. Он так отчаянно ее любил.  Как  страшно,
должно быть, питать к кому-либо такое чувство.
   Чем старше я становлюсь, чем лучше узнаю людей,  чем  чаще  вижу  повсюду
страдания  и  болезни,  тем  больше  сердце  мое  наполняется   жалостью   и
сочувствием. Куда и девались те строгие принципы, в которых  воспитала  меня
тетушка. Уж очень она набожна и нетерпима.  Бывало,  всем  соседям  косточки
перемоет.
   О, Господи! Правду сказал доктор Райли. Самое трудное - остановиться. Вот
если бы найти какую-нибудь подходящую фразу.., арабскую, например.
   Надо будет спросить доктора Райли.
   Что-нибудь вроде той, с которой начал мосье Пуаро. Помните?
   Во имя Аллаха, Милосердного и Благотворящего...



   Агата КРИСТИ 
   ТРЕТЬЯ ДЕВУШКА 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
 
Анонс 
 
   Очередная, не совсем удачная, но формально кончившаяся удовлетворительно,
попытка поисков контактов с молодежью шестидесятых  годов  (молодая  героиня
согласна признать Пуаро не слишком старым), на  деле  только  подчеркивающая
пропасть между поколениями. Роман  скорее  привлекает  несколько  ворчливым,
хоть и не слишком жестким изображением  современной  молодежи,  ее  манер  и
нравственных устоев.
   Сюжету "Третьей девушки" не откажешь в запутанности и хитроумии,  обычном
для Кристи, но в нем хватает и явных нелепостей, к примеру,  непонятно,  как
физически возможна двойная жизнь одного из  персонажей.  А  два  центральных
эпизода в романе при ближайшем рассмотрении вообще  не  выдерживают  никакой
критики.
   Пуаро - главный герой книги - очень постарел.  Вообще-то  ему  должно  бы
быть уже за сто, но по контексту романа ему лет  восемьдесят.  Некоторые  из
героев "Третьей девушки" уже появлялись в других произведениях Агаты Кристи.
Так, мистер Гоби  собирает  информацию  для  Пуаро  еще  в  "Тайне  голубого
экспресса" (1928), доктор Стиллингфлит появлялся в рассказе "Мечта". Старший
инспектор Нил успел подружиться с мисс Марпл в "Зернышках в кармане" (1953),
будучи тогда еще в ранге просто инспектора.
   Агата Кристи в романе представлена уже совершенно не  сходящей  со  сцены
Ариадной Оливер, которая здесь утрачивает большинство элементов  пародии  на
писательницу.   Недостаточность   детективного   материала    компенсируется
"таинственностью третьей девушки", чей истинный  облик  проясняется  лишь  в
самом конце романа.
   Совершенно  неубедительно  решение   загадки   "третьей   девушки".   Это
происходит благодаря глупому детскому стишку,  пришедшему  в  голову  Пуаро,
хотя каким образом строчки  "Ани-ани-ани,  трое  в  одной  лохани..."  могли
содержать подсказку, читателю не объясняется.
   Критики к "Третьей девушке" были  довольно  безжалостны.  На  их  взгляд,
роман больше впечатляет как взгляд престарелой писательницы  на  "свингующие
шестидесятые", чем как остросюжетный детектив.  Роберт  Барнард  назвал  его
"одной из самых неуклюжих попыток Кристи", а Бархен и Тейлор  полагали,  что
"поклонникам Кристи не стоит портить собственное представление о ней,  читая
этот роман".
   Впервые вышел в Англии в 1966 году.
   Существует два перевода на русский язык. Перевод под редакцией А.  Титова
выполнен специально для настоящего собрания сочинений и публикуется впервые.

   Hope Блэкмор
 
Глава 1 
 
   Эркюль Пуаро завтракал. Подле его правой руки  дымилась  чашка  шоколада.
Сладкое всегда было его слабостью. Шоколадом он запивал бриошь .  Сочетались
они очень недурно. Он одобрительно кивнул.  Ему  пришлось  обойти  несколько
магазинов, и только в четвертом он наконец  купил  эту  превосходную  сдобу.
Правда, patisserie  была  датская,  однако  так  называемая  французская  по
соседству уступала ей во всех отношениях. Чистейшая подделка.
   Он испытывал сугубо гастрономическое блаженство. Его желудок  пребывал  в
состоянии безмятежного спокойствия. И мозг тоже, - но, пожалуй,  слишком  уж
безмятежного.  Он  завершил  свой   великий   труд   -   анализ   творчества
прославленных  светочей  детективного   жанра.   Он   не   побоялся   весьма
уничижительно отозваться о самом Эдгаре По , поскорбел об отсутствии  метода
и логики в романтических нагромождениях Уилки Коллинза , превознес до  небес
двух практически неизвестных американцев, щедро воздал должное тем, кто  это
заслужил, и был надлежаще строг там,  где  похвалить  оказалось  нечего.  Он
проследил, как печаталась его  книга,  внимательно  ознакомился  с  конечным
результатом и, если не считать  поистине  астрономического  числа  опечаток,
остался  доволен.  Над  созданием  своего  шедевра  он  трудился  с  большим
удовольствием: предварительно с большим удовольствием прочел множество книг,
с  большим  удовольствием  негодующе  фыркал  и  швырял  на  пол   очередной
оскорбительно глупый роман (но затем непременно вставал, поднимал  книжку  с
пола и  аккуратно  водворял  ее  в  мусорную  корзинку)  и  получал  большое
удовольствие, восхищенно кивая в тех редчайших случаях, где восхищение  было
уместно.
   Но  что  дальше?  Естественно,  после   таких   интеллектуальных   усилий
необходимо было расслабиться и отдохнуть.  Однако  нельзя  же  отдыхать  без
конца, пора браться за дело. К несчастью, он совершенно не представлял себе,
за какое именно дело. Еще один литературный шедевр? Пожалуй, нет.  Достигнув
успеха, надо уметь вовремя остановиться. Таков был  его  жизненный  принцип.
Беда  заключалась  в  том,  что  он  уже  скучал.   Напряженная   умственная
деятельность, которой он с таким наслаждением предавался, оказалась  слишком
уж интенсивной.  Она  привила  ему  дурные  привычки,  оставила  после  себя
томительную пустоту.
   Досадно! Он покачал головой и  отхлебнул  шоколад.  Дверь  отворилась,  и
вошел его вымуштрованный слуга Джордж. Вид у него был почтительный и  слегка
виноватый. Кашлянув, он произнес вполголоса:
   - Э... - Пауза. - Э.., вас спрашивает.., барышня. Пуаро посмотрел на него
удивленно и чуть брюзгливо.
   - В этот час я никого не принимаю, - сказал он с упреком.
   - Да, сэр, - подтвердил Джордж.
   Господин и слуга посмотрели друг на друга. Общение между ними  напоминало
скачки с препятствиями. Тоном, интонацией или  особым  выбором  слов  Джордж
давал понять, что в ответ на правильно заданный вопрос можно услышать  нечто
важное. Пуаро взвесил, каким должен быть правильный вопрос в данном случае.
   - Она красива, эта барышня? - осведомился он.
   - На мой взгляд, нет, сэр, но вкусы бывают разные. Пуаро  взвесил  ответ,
тут  же  отметив  маленькую  паузу  перед  словом  "барышня".   Джордж   был
чувствительнейшим социальным  барометром.  Следовательно,  он  не  уверен  в
статусе посетительницы. Пуаро решил уточнить:
   - По вашему мнению, она барышня,  а  не..,  ну,  скажем,  просто  молодая
особа?
   - Мне кажется, что да, сэр, хотя нынче  различать  бывает  трудно,  -  со
скорбной миной ответил Джордж.
   - Причину своего желания увидеть меня она объяснила?
   - Она сказала... - Джордж цедил  слова  неохотно,  словно  заранее  прося
извинения, - что хотела бы  посоветоваться  с  вами  об  убийстве,  которое,
кажется, совершила.
   Эркюль Пуаро пристально посмотрел на Джорджа. Его брови поднялись.
   - Кажется? Разве она не знает точно?
   - Так она сказала, сэр.
   - Неясно, но случай может оказаться довольно любопытным, - заметил Пуаро.
   - А если это шутка, сэр? - с сомнением произнес Джордж.
   - В принципе, конечно, возможно, - согласился Пуаро, - но все-таки трудно
предположить... - Он поднес чашку к губам. - Проводите ее  сюда  через  пять
минут.
   - Слушаюсь, сэр. - И Джордж удалился.
   Пуаро допил шоколад, отодвинул чашку, встал  из-за  стола  и,  подойдя  к
зеркалу  над  каминной  полкой,  тщательно  поправил  усы.   Удовлетворенный
результатом,  он  снова  опустился  в  кресло   и   приготовился   встретить
посетительницу. Он не вполне представлял себе, чего ждать...
   Быть может, нежданная гостья окажется хотя бы довольно привлекательной? В
голову ему пришло банальнейшее клише "удрученная красавица", и, когда Джордж
распахнул дверь перед посетительницей, он с разочарованием мысленно  покачал
головой и вздохнул. Во всяком случае, не красавица, да и особой удрученности
незаметно. Легкая растерянность, не больше.
   "Фу, - подумал Пуаро брезгливо, - нынешние девицы! Неужели  они  даже  не
пытаются следить за собой? Умелый макияж, костюм к лицу, прическа, сделанная
хорошим парикмахером, - и она, пожалуй, была бы недурна. Но сейчас - что  за
вид!"
   Посетительнице было лет двадцать  с  небольшим.  Длинные  неопределенного
цвета патлы падали на плечи.  Взгляд  больших  зеленовато-голубых  глаз  был
каким-то туманным. Одежда, видимо, была последним  криком  молодежной  моды:
черные  кожаные  сапожки,  белые   ажурные   чулки   сомнительной   чистоты,
коротенькая юбчонка и длинный бесформенный свитер плотной  вязки.  У  любого
мужчины одного  с  Пуаро  возраста  и  круга  при  виде  этой  девицы  могло
возникнуть лишь одно-единственное желание - поскорее  загнать  ее  в  ванну.
Когда он ходил по улицам, то желание это возникало у него  постоянно.  Сотни
молоденьких девушек выглядели точно так же - невероятными замарашками.  А  у
этой вообще такое лицо, будто  ее  только  что  выловили  из  речки,  просто
какая-то утопленница. Впрочем, решил про себя Пуаро, скорее всего, эти  юные
модницы совсем не грязнухи, просто изо всех сил стараются так выглядеть.
   С обычной своей галантностью он встал и придвинул ей стул.
   - Вы хотели меня видеть, мадемуазель? Садитесь, прошу вас.
   - А! - произнесла девушка, словно у нее перехватило дыхание, и  удивленно
на него уставилась.
   - Eh bien ? - сказал Пуаро.
   - Я бы.., лучше я постою, -  смущенно  пробормотала  она.  Большие  глаза
продолжали смотреть на него с изумлением.
   - Как угодно. - Пуаро опустился в кресло и выжидающе поглядел на нее.
   Девушка переминалась с ноги на ногу. Взглянула  на  свои  сапожки,  потом
опять подняла глаза на Пуаро.
   - Вы.., вы... Эркюль Пуаро?
   - Разумеется. Чем могу быть полезен?
   - Ну-у, это довольно  трудно.  То  есть...  Пуаро  почувствовал,  что  ей
следует немного помочь, и подсказал:
   - Мой слуга сказал, что вам требуется мой совет, поскольку вы,  "кажется,
совершили убийство". Я верно запомнил ваши слова?
   Девушка кивнула.
   - Да.
   - Но почему скажется"? Кому, как не вам, знать, совершили вы убийство или
нет.
   - Ну-у, мне сложно объяснить. То есть...
   - Успокойтесь, - ласково подбодрил  ее  Пуаро.  -  Сядьте,  расположитесь
поудобнее и расскажите мне, как все было.
   - Но я не думаю.., я не знаю, как... Видите ли, это очень  трудно.  Я  не
хочу быть невежливой, но... Лучше я уйду.
   - Да успокойтесь вы. И соберитесь с духом.
   - Нет, не могу. Я подумала, что приду и.., и спрошу у  вас,  спрошу,  как
мне следует  поступить..,  но,  понимаете,  я  не  могу.  Я  ожидала  совсем
другого...
   - Чем что?
   - Вы простите, я вовсе не хотела быть невежливой, но... -  Она  судорожно
вздохнула, посмотрела на Пуаро, отвела взгляд и вдруг выпалила:
   - Вы такой старый! Мне не сказали, что вы такой старый. Я  не  хочу  быть
грубой, но.., это же правда. Вы слишком стары.  Извините  меня,  пожалуйста,
извините!
   Она резко повернулась и  вышла,  странно  пошатываясь,  чем-то  напоминая
ночную бабочку, мечущуюся в свете лампы.
   Пуаро сидел с открытым ртом. И лишь услышав, как хлопнула входная  дверь,
воскликнул:
   - Nom d'un nom!.. .
 
Глава 2 
 
   Зазвонил телефон. Но Эркюль Пуаро словно бы ничего не слышал.
   Телефон продолжал пронзительно трезвонить.
   В комнату вошел Джордж и остановился у аппарата, вопросительно  глядя  на
Пуаро.
   Тот качнул головой:
   - Не нужно.
   Джордж послушно вышел. А телефон не  унимался.  Пронзительный,  визгливый
звон не стихал. Затем вдруг оборвался. Но через минуту-другую возобновился с
прежней настойчивостью.
   - A, Sapristi! Наверное, женщина. Вне всяких сомнений, женщина.
   Он со вздохом встал и направился к телефону.
   - Алло!
   - Это вы.., это мосье Пуаро?
   - Да, это я.
   - Говорит миссис Оливер, у вас голос какой-то не такой. Я даже не узнала.
   - Bonjour, madame , надеюсь, у вас все хорошо?
   - У меня? Прекрасно! - Голос известного автора детективных романов звучал
по-обычному  бодро.  Эту  именитую  писательницу  и  Эркюля  Пуаро   издавна
связывали самые дружеские отношения. - Простите, что звоню слишком рано,  но
я хочу попросить вас об одолжении.
   - О каком же?
   - В нашем клубе - в клубе авторов детективных романов - ежегодный банкет.
Вы не согласились бы выступить там - в качестве почетного гостя этого года?
   - Когда?
   - В следующем месяце. Двадцат