Вэлери, вынув сигарету изо рта, произнесла, лениво растягивая слова:
   - Привет, ма! Ну как, удалось  вам  укротить  разъяренную  тигрицу,  нашу
достопочтенную хозяйку?
   - А что, она вышла на тропу войны? - спросила Патрисия Лейн.
   - Еще как вышла! - усмехнулась Вэлери.
   - У нас большие неприятности, - сказала миссис Хаббард. - Мне  нужны  вы,
Найджел.
   - Я? - Найджел поднял на нее глаза и закрыл  книгу.  Его  узкое  недоброе
лицо внезапно озарилось  шкодливой,  но  при  этом  удивительно  обаятельной
улыбкой. - А что я такого сделал?
   - Надеюсь, что ничего, - ответила миссис Хаббард. - Но чернила,  которыми
кто-то нарочно залил конспекты  Элизабет  Джонстон,  зеленого  цвета.  А  вы
всегда пишете зелеными чернилами.
   Глаза его округлились от удивления, улыбка сразу исчезла.
   - И что из этого?
   - Какой кошмар! -  воскликнула  Патрисия  Лейн.  -  Делать  тебе  нечего,
Найджел. Я тебя предупреждала: зачем всех шокировать, неужели ты  не  можешь
писать обычными синими чернилами?
   - Люблю повыпендриваться, - ответил Найджел. - Хотя,  наверно,  сиреневые
еще лучше. Надо будет такие поискать... Вы не шутите насчет конспектов?
   - Я говорю вполне серьезно. Это ваших рук дело?
   - Естественно, нет.  Конечно,  приятно  бывает  позлить  публику,  но  на
подобную пакость я не способен.., тем более  по  отношению  к  Черной  Бесс,
которая никогда не лезет в чужие дела,  не  в  пример  некоторым,  не  будем
показывать пальцем. Хотел бы я знать, где  мои  чернила?  Я  как  раз  вчера
вечером заправлял ручку. Обычно я ставлю их сюда. - Он  встал  и  подошел  к
полке. - Ага, вот они. - Найджел взял в руки пузырек  и  присвистнул.  -  Вы
правы. Туг осталось на донышке, а ведь вчера пузырек был почти полный.
   Девушка в плаще тихонько ахнула:
   - О Господи! Какая неприятность!
   Найджел повернулся к ней и обвиняюще произнес:
   - У тебя есть алиби, Силия? Девушка опять ахнула:
   - А почему я? И вообще, я целый день была в больнице и не могла...
   - Перестаньте, Найджел, - вмешалась миссис Хаббард. - Не дразните Силию.
   - Не понимаю, почему вы прицепились к Найджелу? -  рассердилась  Патрисия
Лейн. - Только потому, что конспекты залили его чернилами?
   - Давай, защищай малыша! - ехидно вставила Вэлери.
   - Но это вопиющая несправедливость...
   - Честное слово, я тут абсолютно ни при чем, всерьез оправдывалась Силия.
   - Да никто тебя и  не  подозревает,  детка,  -  раздраженно  перебила  ее
Вэлери. - Но как бы там ни было, - она обменялась взглядом с миссис Хаббард,
- все это зашло слишком далеко. Надо что-то делать.
   - Надо что-то делать, - мрачно подтвердила миссис Хаббард.

Глава 4

   - Взгляните, мосье Пуаро. -  Мисс  Лемон  положила  перед  ним  небольшой
коричневый сверток. Он развернул его и оценивающе оглядел изящную серебряную
туфельку.
   - Она была в бюро находок на Бейкер-стрит, как вы и предполагали.
   - Это облегчает дело, - сказал Пуаро,  -  и  подтверждает  кое-какие  мои
догадки.
   - Безусловно, - вежливо отозвалась мисс Лемон, не проявляя,  как  всегда,
ни малейшего любопытства.
   Но зато родственных чувств она лишена не была и поэтому попросила:
   - Мосье Пуаро, пожалуйста, если вас не затруднит, прочитайте письмо  моей
сестры. У нее есть кое-какие новости.
   - Где оно?
   Мисс Лемон протянула ему конверт. Дочитав последнюю строчку,  он  тут  же
велел ей  связаться  с  сестрой  по  телефону.  Как  только  миссис  Хаббард
ответила, Пуаро взял трубку.
   - Миссис Хаббард?
   - Да, это я, мосье Пуаро. Я вам очень благодарна за то, что вы так быстро
позвонили. Я была ужасно...
   - Откуда вы говорите? - прервал ее Пуаро.
   - Как откуда? Из общежития... Ах, ну  конечно,  понимаю...  Я  у  себя  в
гостиной.
   - У вас спаренный телефон?
   - Да, но в основном все пользуются телефоном в холле.
   - Нас могут подслушать?
   - Никого из студентов сейчас нет. Кухарка пошла в магазин. Джеронимо,  ее
муж, очень плохо понимает по-английски. Правда, есть еще  уборщица,  но  она
туговата на ухо и наверняка не станет подслушивать.
   - Прекрасно. Значит, я могу говорить свободно. У вас  бывают  по  вечерам
лекции или кино? Ну, словом, какие-нибудь развлечения?
   - Иногда мы устраиваем лекции. Недавно к  нам  приходила  мисс  Бэлтраут,
показывала цветные слайды. Еще есть  заявка  на  лекцию  от  Дальневосточной
Миссии, хотя, боюсь, многих студентов не будет сегодня дома.
   - Ага. Значит, так: сегодня  вечером  вы  устроите  лекцию  мосье  Эркюля
Пуаро, шефа вашей сестры. Он расскажет о наиболее интересных  преступлениях,
которые ему довелось расследовать.
   - Это, конечно, весьма интересно, но неужели вы думаете...
   - Я не думаю, я уверен!
   Вечером,  придя  в  гостиную,  студенты  увидели  на  доске  возле  двери
объявление:

   МОСЬЕ ЭРКЮЛЬ ПУАРО,
   Знаменитый частный детектив, любезно согласился прочитать сегодня  лекцию
о теории и практике расследования  преступлений.  Мосье  Пуаро  расскажет  о
наиболее интересных делах, которые ему пришлось вести

   Реакция студентов  была  самой  различной.  Со  всех  сторон  раздавались
реплики:
   - Никогда о нем не слышал...
   - Ах, постойте-постойте, я что-то слыхал.., да-да, мне  рассказывали  про
одного малого, которого приговорили к смертной казни за убийство уборщицы, и
вроде бы этот детектив в самый последний момент его спас - нашел  настоящего
убийцу..."
   - Зачем нам это?..
   - А по-моему, очень даже забавно...
   -  Колин,  наверно,  будет  в  восторге.   Он   помешан   на   психологии
преступников...
   - Ну, я бы этого  не  сказал,  но  все  равно  интересно  побеседовать  с
человеком, который непосредственно имел дело с преступниками.
   Ужин был назначен на половину восьмого, и, когда миссис Хаббард вышла  из
своей гостиной (где она угощала почтенного  гостя  хересом  в  сопровождении
невысокого человека средних лет с подозрительно черными волосами и свирепыми
усами, которые он то и  дело  подкручивал  с  довольным  видом,  большинство
студентов уже сидело за столом.
   - Вот наши питомцы, мосье Пуаро.  Хочу  вам  представить,  ребята,  мосье
Эркюля Пуаро, который любезно согласился побеседовать с нами после ужина.
   После обмена приветствиями Пуаро  сел  на  место,  указанное  ему  миссис
Хаббард, и, казалось, был обеспокоен только тем, чтобы  не  замочить  усы  в
превосходном  итальянском  супе  минестроне  <Минестроне  (ит.)  -  суп   из
овощей.>, поданном маленьким шустрым слугой-итальянцем.
   Потом принесли  обжигающие  спагетти  с  фрикадельками,  и  тут  девушка,
сидевшая справа от Пуаро, робко спросила:
   - А правда, что сестра миссис Хаббард работает у вас? Пуаро повернулся  к
ней:
   - Совершенно верно. Мисс Лемон уже много лет работает у меня  секретарем.
Лучшего мастера своего дела я не встречал. Я даже немного ее побаиваюсь.
   - Понятно. А я думала...
   - Что вы думали, мадемуазель?
   Он  отечески  улыбнулся,  мысленно  давая  ей   краткую   характеристику:
хорошенькая, чем-то озабочена, не очень сообразительна, напугана...
   Он спросил:
   - Можно узнать, как вас зовут и где вы учитесь?
   - Меня зовут Силия Остин. Я не учусь, а работаю  фармацевтом  в  больнице
Святой Екатерины.
   - Интересная работа?
   - Не знаю...  Вообще-то  интересная...  -  Голосок  ее  звучал  не  очень
уверенно.
   - А чем занимаются остальные  молодые  люди?  Мне  бы  хотелось  побольше
узнать о них. Я думал, что здесь живут в основном иностранные студенты,  но,
оказывается, англичан гораздо больше.
   - Некоторых иностранцев сейчас  нет,  например,  мистера  Чандры  Лала  и
Гопала Рама, -  они  из  Индии...  Да!  Еще  не  видно  мисс  Рейнйеер,  она
голландка, и мистера Ахмеда Али, он египтянин и помешан на политике.
   - А кто сидит за столом? Расскажите мне о них, пожалуйста.
   - Слева от миссис  Хаббард  сидит  Найджел  Чэпмен.  Он  изучает  историю
средних веков и итальянский язык в Лондонском  университете.  Рядом  с  ним,
девушка в очках, Патрисия Лейн. Она  пишет  диплом  по  археологии.  Высокий
рыжий парень - Лен  Бейтсон,  врач,  а  та  темноволосая  девушка  -  Вэлери
Хобхауз, она работает в салоне красоты. Ее сосед -  Колин  Макнабб,  будущий
психиатр.
   Когда она говорила о Колине, голос ее слегка дрогнул. Пуаро метнул на нее
быстрый взгляд и увидел, что она покраснела.
   Он отметил про себя: "Ага, значит мы влюблены и  не  можем  скрыть  своих
чувств".
   Он заметил, что юный Макнабб не обращает на Силию  никакого  внимания,  а
увлеченно беседует с рыжеволосой хохотушкой, сидящей с ним рядом за столом.
   - Это Салли Финч. Фулбрайтовская стипендиатка. А  возле  нее  -  Женевьев
Марико. Она вместе с Рене Алем изучает  английский.  Маленькая  блондинка  -
Джин  Томлинсон,  она  тоже  работает  в  больнице  Святой  Екатерины.   Она
физиотерапевт. Негра зовут Акибомбо. Он из Западной Африки, отличный парень.
Последней с той стороны сидит Элизабет Джонстон, она учится на  юридическом.
А справа от меня два студента из Турции, они приехали неделю назад и  совсем
не говорят по-английски.
   - Спасибо. И как же вы между собой ладите? Ссоритесь, наверно?
   Игривый тон был призван смягчить серьезность вопроса.
   Силия ответила:
   - О, мы так заняты, что нам некогда ссориться, хотя...
   - Хотя что, мисс Остин?
   -  Найджел..,  тот,  что  сидит  рядом  с   миссис   Хаббард..,   обожает
поддразнивать людей, злить их. А  Лен  Бейтсон  сразу  заводится.  Он  тогда
бывает просто страшен. Но вообще-то он очень добрый.
   - А Колин Макнабб тоже сердится?
   - О нет, что вы! Колин только посмеивается над Найджелом.
   - Понятно. А девушки между собой не ссорятся?
   - Нет-нет, мы очень дружим. Женевьев, правда, порой обижается.  Я  думаю,
это национальная черта; французы, по-моему, очень обидчивые... Ой.., я..,  я
не то хотела сказать, простите меня...
   Силия не знала, куда деться от смущения.
   - Ничего, я не француз, а бельгиец, - едва сдержав  улыбку,  успокоил  ее
Пуаро. И тут же, не давая Силии опомниться, перешел в наступление:
   - Так о чем же вы думали, мисс Остин? Помните, вы сказали вначале...
   Она нервно скатала хлебный шарик:
   - Да просто.., понимаете.., у нас недавно были неприятности..,  вот  я  и
подумала,  что  миссис  Хаббард..,  но  это  ужасная  чушь,   не   обращайте
внимания...
   Пуаро не стал допытываться. Он повернулся к миссис Хаббард и  подключился
к ее беседе с Найджелом Чэпменом, который с  невозмутимым  видом  доказывал,
что преступление - это одна из форм искусства, и настоящие подонки  общества
- полицейские, поскольку они выбирают эту  профессию  из  скрытого  садизма.
Пуаро потешался, глядя,  как  молодая  женщина  в  очках,  сидящая  рядом  с
Найджелом, отчаянно пытается сгладить неловкость, а тот не обращает  на  нее
абсолютно никакого внимания.
   Миссис Хаббард мягко улыбалась.
   - У молодежи сейчас на уме только политика и психология, - сказала она. -
Мы были куда беспечней. Мы любили танцевать. Если скатать ковер в  гостиной,
там вполне можно устроить танцзал и плясать до упаду, но вам это и в  голову
не приходит.
   Силия рассмеялась и лукаво сказала:
   - А ведь ты любил танцевать, Найджел. Я даже танцевала с  тобой  однажды,
хотя ты, наверно, не помнишь.
   - Ты - со мной? - недоверчиво спросил Найджел. - Где?
   - В Кембридже, на открытии майских гонок <Майские  гонки  -  традиционные
состязания  по  гребле  со  столкновениями  между  колледжами  Кембриджского
университета, одного из крупнейших  и  старейших  в  Англии,  основанного  в
начале XIII века. Первоначально проводились в мае, в настоящее  время  после
весенних экзаменов в июне.>.
   - Ах этот май! - Найджел махнул рукой,  как  бы  открещиваясь  от  ошибок
молодости. - В юности чего только не бывает. К счастью, это скоро проходит.
   Найджелу явно было не больше двадцати пяти. Пуаро усмехнулся в усы.
   Патрисия Лейн, как бы оправдываясь, произнесла:
   - Понимаете, миссис Хаббард, мы так заняты.., надо  ходить  на  лекции  и
потом писать конспекты, так  что  на  всякие  глупости  просто  не  остается
времени.
   - Но у человека только одна молодость, - возразила миссис Хаббард.
   Отведав на десерт шоколадного  пудинга,  все  отправились  в  гостиную  и
каждый налил себе кофе из кофейника, стоявшего  на  столе.  Пуаро  предложил
начать лекцию. Турки вежливо откланялись, а остальные расселись  по  местам,
выжидающе глядя на гостя.
   Пуаро встал  и  заговорил  свойственным  ему  самонадеянным  тоном.  Звук
собственного голоса всегда ему нравился, и он непринужденно проболтал  минут
сорок пять, припоминая случаи из своей  практики  и  слегка  сгущая  краски.
Деликатное предположение, что он  им  просто  морочил  голову,  не  было  бы
чрезмерным.
   - Так вот, стало быть, - закончил он, - я сказал этому бизнесмену, что он
напоминает мне одного льежского фабриканта, владельца мыловаренного  завода,
который  отравил  супругу,  чтобы  жениться  на  красивой  блондинке,  своей
секретарше. Я сказал об этом вскользь, но эффект был потрясающим. Он тут  же
отдал мне украденные деньги, да-да, те самые, которые у  него  украли,  а  я
нашел! Сидит передо мной бледный, а в глазах - ужас. Я ему говорю: "Я  отдам
их  благотворительному  обществу".   А   он   мне:   "Поступайте   как   вам
заблагорассудится". Ну что ж, тогда я советую ему: "Вам,  мосье,  надо  быть
очень, очень  осторожным".  Он  молча  кивает  и  утирает  пот  со  лба.  Он
перепугался насмерть, а я.., я спас ему жизнь. Потому что теперь, как бы  он
ни сходил с ума по блондинке-секретарше, он никогда не  попытается  отравить
свою глупую и  вздорную  жену.  Лучшее  лечение  -  это  профилактика.  Надо
предупреждать преступления, а не сидеть сложа руки и ждать у моря погоды.
   Он поклонился и развел руками.
   - Ну, вот  и  все,  я,  наверно,  вконец  утомил  вас.  Раздались  бурные
аплодисменты. Пуаро еще раз поклонился, но не  успел  сесть  на  место,  как
Колин Макнабб вынул трубку изо рта и спросил:
   - А теперь вы, может быть, скажете нам,  зачем  вы  на  самом  деле  сюда
пожаловали?
   На мгновение воцарилась тишина, потом Патрисия укоризненно воскликнула:
   - Колин!
   - Но это же и дураку понятно! - Колин обвел присутствующих  презрительным
взглядом. - Мосье Пуаро прочитал нам забавную лекцию,  но,  естественно,  он
пришел сюда не ради этого. Он же пришел по делу! Неужели  вы  думали,  мосье
Пуаро, что вам удастся нас провести?
   - Ты говори только за себя, Колин, - возразила Салли.
   - Но ведь я прав!
   Пуаро опять шутливо развел руками.
   - Увы, я должен признаться, что наша милая хозяйка действительно сообщила
мне о некоторых причинах ее.., беспокойства.
   Лен Бейтсон поднялся на ноги, лицо его окаменело от гнева.
   - Послушайте! Что здесь происходит? Это что же, все подстроено?
   - А ты  только  сейчас  догадался,  Бейтсон?  -  ласково  поинтересовался
Найджел.
   Силия испуганно ахнула и воскликнула:
   - Значит, я не ошиблась!
   Но тут раздался властный, решительный голос миссис Хаббард:
   - Я попросила мосье Пуаро прочитать лекцию, однако я также рассказала ему
о  наших  неприятностях  и  попросила  у  него   совета.   Необходимо   было
действовать, и передо мной стоял выбор: либо обратиться к мосье Пуаро,  либо
в полицию.
   Немедленно вспыхнула  неистовая  перепалка.  Женевьев  истошно  завопила,
перейдя на французский:
   - Какой позор, какая низость связываться с полицией! Кто-то с ней спорил,
кто-то соглашался. В конце концов  Лен  Бейтсон,  воспользовавшись  минутным
затишьем, решился предложить:
   - Давайте послушаем, что скажет о наших делах мосье Пуаро.
   - Я сообщила мосье Пуаро все факты, - поспешно вставила миссис Хаббард. -
И надеюсь, что, если он захочет вас кое о чем  расспросить,  вы  не  станете
возражать.
   - Благодарю, -  поклонился  ей  Пуаро.  А  потом,  как  фокусник,  достал
вечерние туфли и преподнес их Салли Финч. - Это ваши туфли, мадемуазель?
   - М-мои.., а откуда.., откуда вы взяли вторую? Она же пропала!
   - И попала в бюро забытых вещей на Бейкер-стрит.
   - Но почему вы решили обратиться туда, мосье Пуаро?
   - О, до этого несложно было додуматься. Кто-то  взял  туфельку  из  вашей
комнаты. Зачем? Естественно, не для того, чтобы носить или продать.  В  доме
наверняка обыщут каждый закоулок, а значит, похитителю нужно было куда-то ее
спрятать или уничтожить. Но уничтожить туфлю  гораздо  сложнее,  чем  просто
завернуть ее в бумагу и оставить в часы пик в автобусе или в электричке,  ну
скажем, положить под сиденье. Я сразу об этом подумал,  и  впоследствии  мое
предположение подтвердилось.  А  раз  оно  подтвердилось,  то,  значит,  мои
подозрения оказались  небеспочвенными:  туфля  была  украдена,  дабы..,  как
выразился один английский писатель, "досадить, потому что это обидно".
   Послышался короткий смешок Вэлери:
   - Ну, теперь тебе, Найджел, не отпереться. Попался, моя радость?
   Найджел самодовольно ухмыльнулся:
   - Коли башмак впору - бери да носи!
   - Чепуха! - возразила Салли. - Найджел не брал мою туфлю.
   - Конечно, не брал! - сердито выкрикнула Патрисия. -  Как  может  даже  в
голову такое прийти?
   - Может или не может - не знаю, - сказал Найджел.  -  Но  я  тут  ни  при
чем.., впрочем, то же скажут про себя и все остальные.
   Казалось, Пуаро ждал  этих  слов,  как  актер  ждет  нужную  реплику.  Он
задумчиво взглянул на раскрасневшегося от гнева Лена Бейтсона, потом перевел
испытующий взгляд на других студентов.
   - Мое положение весьма щекотливо. Я в вашем доме  гость.  Миссис  Хаббард
пригласила меня провести приятный  вечер,  только  и  всего.  И  конечно,  я
пришел, дабы вернуть мадемуазель ее прелестные  туфельки.  Что  же  касается
прочих дел... - он помолчал, - мосье Бейтсон, если не ошибаюсь, хотел узнать
мое мнение о.., м-м.., ваших проблемах. Но, думаю, с моей  стороны  было  бы
бестактно вмешиваться  в  ваши  дела..,  если,  конечно,  вы  сами  меня  не
попросите.
   Мистер Акибомбо решительно закивал курчавой черной головой.
   - Это очень, очень правильно, - сказал он. - Настоящая демократия  -  это
когда вопрос постановляется на голосование.
   -  Ерунда!  Мы  не  на  собрании.  -  В  голосе  Салли  Финч  послышались
раздраженные нотки. - Давайте не будем заниматься ерундой и  послушаем,  что
нам посоветует мосье Пуаро.
   - Совершенно с тобой согласен, - поддакнул Найджел. Пуаро кивнул.
   - Прекрасно, -  сказал  он.  -  Раз  вы  все  спрашиваете  моего  совета,
извольте: на мой взгляд, миссис Хаббард  или  даже  самой  миссис  Николетис
следует немедленно обратиться в полицию. Нельзя терять ни минуты!

Глава 5

   Подобного заявления, безусловно, никто не ожидал.  Оно  не  вызвало  Даже
протеста и комментариев; просто в комнате вдруг воцарилась гробовая тишина.
   Воспользовавшись  всеобщим  замешательством,  миссис  Хаббард   торопливо
пожелала студентам спокойной ночи и увела Пуаро к себе.
   Она зажгла свет, закрыла дверь и  усадила  знаменитого  сыщика  в  кресло
возле камина. Ее симпатичное доброе лицо было напряженным и озабоченным. Она
предложила  гостю  сигарету,  но  Пуаро  вежливо  отказался,  объяснив,  что
предпочитает курить свои. Он протянул ей пачку, но она рассеянно  проронила,
что не курит.
   Усевшись напротив гостя, миссис Хаббард после легкой заминки произнесла:
   - Наверное, вы правы,  мосье  Пуаро.  Мы  должны  были  вызвать  полицию,
особенно после истории с конспектами. Но вряд ли  вам  стоило  так..,  прямо
говорить об этом.
   - Вы полагаете? - спросил Пуаро, закуривая тоненькую сигарету и  провожая
взглядом колечки дыма. - По-вашему, я должен был покривить душой?
   - Как вам сказать.., я, конечно, ценю честность и прямоту,  но  в  данном
случае не следовало бы идти напролом, можно было потихоньку пригласить  сюда
полицейского и побеседовать с ним конфиденциально. Ведь теперь человек,  все
это натворивший,